Текст книги "Ведьма"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 49 страниц)

Глава 87

Слезы Нефрита ждала, стоя на своем обычном возвышении.

Акульи челны Лорсо приближались. Прикрывая глаза рукой, Слезы Нефрита взволнованно считала. Одного не хватает. Сколько же тогда погибших? Сколько еще стали бесполезными инвалидами?

Повернувшись, она сделала знак рукой. У подножия ее ожидала команда с паланкином. Новый возница расставил рабов и повел их к вершине холма. Сидя наверху паланкина, расторопный, как белка, одетый в кожаную куртку и в кожаные штаны, он был очарователен. Возница со вкусом украсил свою щегольскую шапку радужными скорлупками. Кроме того, ему удавалось заставить работать на полную мощь свою команду из ленивых слизняков.

Слезы Нефрита видела это, когда разрешила юному шельмецу вести всю группу на конюшню. Он был из тех, кто разбирается в породах скота. Взяв в руки хороший хлыст, он заставил рабов прыгать, как блох. У мальчика было будущее.

Из-за занавесей своего паланкина она наблюдала за маневрами кораблей. Лорсо командовал, стоя на носу, бледный и мрачный. Он тяжело прислонился к деревянной стойке. Все больше волнуясь, Слезы Нефрита разглядывала команду и воинов, собравшихся возле мачты. Все, даже занятые приготовлениями к швартовке корабля, смотрели на Лорсо с бледными от благоговейного трепета лицами. Холодный пот побежал у нее по спине.

Было что-то еще. Что-то прибитое к мачте. Кожаная сумка?

Резко откинувшись назад, она подала команду вознице:

– К моему дому. Быстрее.

То, что она видела, было какой-то подсказкой. Бог испытывал ее. Она должна, обязательно должна найти скрытый смысл в этих знаках.

Нетерпение заставило ее вновь приникнуть к окошку сразу же, как только она очутилась в своем доме, отодвинуть занавеску. Слезы Нефрита выглянула наружу и тревожно присвистнула. Лорсо был уже почти у дверей. Торопливо шаркая ногами, она добралась до кресла возле огня и упала в него. Старые острые кости уперлись в хилую плоть. Она злобно взглянула на вошедшего Лорсо, проворчав:

– Спроси разрешения войти в дом Женщины-Духа.

Лорсо невозмутимо отошел в сторону, чтобы пропустить Джалиту, пряча правую руку за спиной.

– Я вырос в этом доме. Он такой же мой, как и твой. – Джалита одарила Слезы Нефрита понимающей улыбкой.

У старухи заныло сердце и перехватило дыхание.

– Ты, предательница! Во имя Сосолассы, что ты сделала с моим сыном?

Лорсо холодно рассмеялся.

– Я знаю Сосолассу, мать. Может быть, даже лучше, чем ты. Он дал мне Джалиту и дал мне это. – Лорсо поднял вверх обрубок правой руки.

Округлившиеся глаза старухи закатились вверх, зрачки превратились в маленькую полоску. Джалита вскрикнула. Лорсо спокойно наблюдал. Сжав подлокотники кресла, Слезы Нефрита с трудом стряхнула с себя оцепенение. Слова звучали невнятно, заглушенные слюной.

– Скажи мне… Твоя рука… Объясни…

– Я осадил замок Гэна Мондэрка. С моими людьми я разбил его личную охрану, поднял с постелей его жену и друзей, сжег замок. – Он махнул изувеченной рукой. – Это ведьма. Черная ведьма атаковала меня, мать. Только меня. Она летела. Как летучая мышь. Я ударил ее по крылу. Она отняла мою руку.

Темные линии прочертили его лицо; глаза смотрели из глубоких, красных от дыма глазниц, но Лорсо говорил с твердой уверенностью. Слезы Нефрита не покидало ощущение, что покалечили сына, выполнявшего ее приказ, и подменили его этим сильным раненым человеком. Она спросила:

– Ведьма летала? Она прыгнула откуда-то?

– Летала. Сделала круг над морем, подлетела к берегу, ударила меня по руке, как летучие мыши нападают на насекомых. Все мои люди видели. Она спасла другого колдуна, человека, знающего магию.

– Гэн? Сайла? – Слезы Нефрита фыркнула. Она знала ответ. Она также чувствовала потребность унизить этого человека.

Лорсо спокойно сказал:

– Гэн был на юге, в походе. Я не знаю, где была Сайла.

Его ответ обеспокоил Слезы Нефрита даже больше, чем глупости о летучей мыши.

– Ты сказал, что Гэн был на юге. Где же он сейчас?

– Не знаю.

– А ты не знаешь, сколько пива потребовалось, чтобы ты и твоя команда увидели летучую мышь?

Он напрягся.

– Хватит, мать. Я сказал тебе: теперь я узнал божество. Мы видели то, что мы видели. Черная Молния взяла мою руку. Спроси бога сама. Тот напиток и дым, помнишь? Посмотри на меня. Ты видела, чтобы человек с таким достоинством переносил подобную рану? Вот ответ: я то, что создала ты и наше божество. Полностью. – Отвернувшись от старой женщины, он посмотрел на Джалиту. Та улыбнулась ему. Это было лицо женщины-победительницы. Слезы Нефрита хорошо это знала – в свое время она тоже испытала это волнующее возбуждение плоти.

Но один вид этой победы вызывал у нее ненависть.

Опустошающая усталость охватила Слезы Нефрита. Казалось, что тепло домашнего очага вытянуло через трубу, оставив ей холод и пустоту. Она сказала Лорсо:

– Ты обманул меня. Набег не получил благословения.

Он улыбнулся. У Слез Нефрита перехватило дыхание. У него было такое выражение лица, которого она никогда раньше не видела.

– Ты благословила его еще тогда, когда послала меня поймать девушку, которую хотела воспитать так, чтобы та исполняла все твои приказания. Ты назвала ее «ядом». Ты, как никто другой, должна знать, что при использовании отравы часть ее может пристать к отравителю.

– Не пытайся заморочить мне голову, Лорсо. Я никогда не предлагала тебе совершить набег!

– Ты хотела, чтобы я отправился за ней. Ее миссия удалась. Самые близкие друзья Гэна Мондэрка не верят друг другу. Там открытый мятеж. Его Волки ослаблены, готовы к тому, чтобы их разбили. Ты хотела, чтобы она привела меня к Оле. Сейчас я твой сын более, чем прежде. Я сражался с летающей ведьмой и победил, как мне кажется.

– Ты обманул меня.

– Лучше сказать, что мы обменялись ложью. После этого мы снова сможем стать матерью и сыном, работать вместе. У нас двоих есть то, что мы хотим. – Он протянул поврежденную руку к Джалите. Она прижалась к Лорсо.

В темной комнате, благоухающей загадочными запахами, уставленной колдовскими принадлежностями, три разума ощупывали друг друга, прикасались, схватывались и отстранялись. Джалита нарушила молчание:

– Я женщина Лорсо. Я буду преданно служить ему. Я подарю ему радость или нежность и все, что он захочет. Я буду так же служить Слезам Нефрита.

Никаких условий. Никаких явных уловок. И, сказала себе Слезы Нефрита, ни следа правды. Однако слова были произнесены, и это был хороший момент для начала игры. Слезы Нефрита сказала:

– Скэны должны понять, что Сосоласса говорил с Лорсо напрямую, освящая этот набег. Лорсо пришлось принести в жертву свою правую руку, чтобы доказать свою преданность и силу божества. Он освободил Джалиту, мою помощницу, для меня. Она – это мой подарок ему. Лорсо – избранник божества. Поработитель должен править.

И снова этот всезнающий, уверенный взгляд на причину всех бед, лгунью и обманщицу Джалиту.

Слезы Нефрита почти не слышала, как попрощался Лорсо. Она махнула рукой, уже глядя на играющие язычки пламени в печи, и так и оставалась сидеть в задумчивости, пока тихий стук в дверь не вывел ее из этого состояния. Слезы Нефрита в ярости открыла ее, подняв руку для проклятья.

Это был юноша, ее возница. Удивление заморозило проклятья у нее в горле. Слова возницы были сбивчивы:

– Левый Передний носильщик. Он вывихнул лодыжку. Я заменил его. Я не смогу вести рабов завтра.

Тон, которым были произнесены слова, насторожил Слезы Нефрита. Юноша скрывал свои настоящие чувства. Часть ее разума аплодировала его способностям; другая часть пыталась разобраться с тем, что она видела. Страдание? Разочарование? Нет, что-то другое. Она почувствовала, что ее гнев возвращается. Однако любопытство было сильнее.

– Почему ты не можешь вести?

– Я должен занять место моего отца, рыболова.

– Скажи отцу, что я хочу, чтобы ты был со мной.

– Он погиб во время набега Лорсо. Моя мать теперь одна. С нами. И все, что у меня есть, – это сестры. Мой отец не должен был уходить. – Последние слова были сказаны с поднятым вверх подбородком, твердым взглядом голубых глаз. И в самом деле вызов.

Слезы Нефрита провела костлявыми пальцами по его волосам. Хороший парень. Умный.

– Твое имя Бороссо?

Он подозрительно кивнул.

– Иди домой, Бороссо. Скажи своей матери, что о вашей семье позаботятся. Я хочу, чтобы ты работал здесь. Для меня. Все время. Ты понял?

Он снова кивнул. Она схватила его ухо пальцами.

– Когда я задаю вопрос, ты должен отвечать.

Слезы наполнили его глаза, маленькие блестящие капельки ненависти, благодарности и покорности.

– Да, я понял. – Не отклоняясь назад, не жалуясь.

Довольная, она отпустила его ухо.

– Тогда ступай. Мы будем делать замечательные вещи, юный Бороссо. Замечательные!

Закрывая за ним дверь, Слезы Нефрита радостно засмеялась…

Глава 88

– Дальше пойдем на веслах. – С этими словами Домел опустил парус. Покачиваясь на волнующейся глади залива Глотки, небольшой катамаран тотчас перестал слушаться руля. Домел бросил Эмсо в руки весло, приговаривая: – Работай, когда тебя не выворачивает наизнанку. И делай то и другое тихо.

Эмсо был слишком жалок, чтобы возразить. Мерно взмахивая веслом, он почувствовал неожиданное облегчение. Или, может, это была надежда – земля на горизонте казалась пределом всех мечтаний. Он чуть не рассмеялся вслух, предвкушая приближающееся избавление. От стольких вещей. Навсегда.

Когда они подошли к берегу, Скэн бесшумно спрыгнул за борт, слегка забрызгав при этом перевязанную ногу Эмсо. Домел уже оттолкнул катамаран, но Эмсо все еще сидел в нем, что-то нащупывая. Он вытащил пару седельных сумок и только после этого помог своему напарнику избавиться от легкого суденышка.

Эмсо выбрался на берег вслед за Домелом. Скрепя сердце, он не мог не отдать должное морской сноровке Скэна. Теперь ему предстояло оценить того в роли рейдера.

Точно так же, как Скэн мог убедиться в решимости Волка. Решимости бывшего крестьянина, бывшего вождя отрядов Волков. Эмсо пробормотал:

– Только потому, что я любил тебя, друг мой. Тот, кто тебя ненавидел, не смог бы причинить тебе столько боли.

Домел подошел поближе:

– Тебя все еще мутит? Что ты бормочешь?

– Это тебя не касается. Двигай.

– Я тебя, наверное, прикончу. Своими собственными руками.

– Ничего ты не сделаешь. Заткнись и показывай дорогу.

Домел схватил его за плечо, и Эмсо замер. Повернувшись спиной к свисающему над водой бревну, Скэн вполголоса приказал:

– Как только минуем это бревно, пойдем вглубь. Оттуда видна гавань и акульи челны, они стоят на глубокой воде. Их стерегут часовые-рабы, прикованные к своим постам. Их должно быть трое. Как только увидим ближайшего, ты его прикончишь. Я знаю, где двое остальных – их я беру на себя.

– Освободи их. Пусть они сражаются за нас.

– Сражаются? Они рабы.

– Пусть они умрут, сражаясь.

– Я не умираю вместе с рабами. В любом случае они знают, что происходит с теми, кто отказывается подчиняться. Или сопротивляется. Они все равно не станут сражаться.

– Обойдем их.

– Послушай меня. Им суждено умереть. Будем действовать быстро. Моим людям нужно время. Если рабы поднимут тревогу, мы вообще не сможем вывести челны из строя. Что с тобой? Они же всего лишь рабы, Эмсо.

– Они люди.

– Убей их, или ты погубишь себя. И меня.

Эмсо вздохнул, глянув на луну.

– Ну ладно, раз уж так надо. Хотя это и неправильно.

Они залегли в нескольких шагах от первого часового. Домел растворился в темноте, и Эмсо, несколько раз глубоко вдохнув, стал подкрадываться. Шелест прибрежных кустов от сильного бриза надежно маскировал его неуклюжесть. Сидящий охранник пошевелился, уставившись на освещенную луной поверхность воды. Эмсо нанес удар. Тяжелый металлический шар на рукоятке мурдата ударил охранника по затылку. Подхватив обмякшее тело, Эмсо зажал ему рукой рот.

– Ни слова. Один звук, и ты – покойник. Ясно?

Придя в сознание, охранник оцепенел. Он кивнул, круглые от страха глаза блестели.

– Я сейчас выломаю штырь, которым крепится твоя цепь. Присоединяйся к нам или беги прочь, но молча.

Тот снова кивнул. Медленно, осторожно Эмсо ослабил хватку на нижней половине лица охранника. Перепуганные глаза неподвижно уставились на него. Изогнувшись дугой, часовой отпрянул назад и попытался закричать. Раздался даже не крик, а скорее жалобный писк, остановленный мурдатом у горла. Эмсо навалился на часового, вмял того в скалистый берег. Они яростно боролись, под ними влажно хрустели камни, но часовой не оставлял попыток закричать. От черной в свете луны крови исходил легкий пар.

Наконец часовой затих, и Эмсо тяжело скатился с него. Домел лежал на расстоянии вытянутой руки. Он тихо произнес:

– А ты – больший дурак, чем я думал. Как по-твоему, почему некоторые из них сдаются, позволяя взять себя в рабство?

– Ты когда-нибудь заткнешься? Что теперь?

– Собери лодки. Отбуксируем их с собой. Эмсо не успел подняться, когда шум гальки заставил его обернуться. Домел тоже пригнулся, вглядываясь. У самой воды их окружили бродячие собаки. Животные выжидали. При слабом свете их нервное шевеление создавало впечатление единого целого. Сквозь рычание можно было различить напряженное подвывание. Эмсо рубанул мурдатом. Стая отступила, но две собаки остались стоять, пригнув головы и рыча. Они медленно пошли на остановившихся перед ними людей. Остальные пристроились за ними.

– Кровь, – сказал Домел. – Их раздражает запах.

– Сейчас я им добавлю. – Эмсо перекинул седельные сумки через левую руку так, что его кулак был спрятан в складках кожи. Выставив такой щит, он, не произнося ни слова, угрожающе надвигался на собак. Пара псов перед ним разделилась, остальные змейкой подтягивались вперед. В животе у Эмсо похолодело. Свирепая решимость животных лишала присутствия духа.

Вожак прыгнул, раскрыв полную сверкающих клыков пасть. Эмсо выкинул руку с кожаной сумкой. Собака вцепилась в нее зубами и повисла, сдавленно рыча. Ударом сплеча Эмсо снес голову прыгнувшему на помощь второму псу. Как бы продолжая движение, он вонзил мурдат в висящего на седельной сумке. Остальные в ту же секунду исчезли в темноте. Домел буркнул:

– Хорошо, что ты захватил эти сумки. Зачем они тебе? – От возбуждения он заговорил почти в полный голос.

Эмсо осадил его:

– Потише. Крики поднимут всех твоих сородичей.

– Собаки все время дерутся и подыхают. Никто и ухом не поведет. Да здесь и некому нас услышать. Пошли, у нас есть работа. – Он протянул Эмсо козлиную шкуру, измазанную чем-то жирным. – Масло, – произнес Домел. – Дальше по берегу есть склад. Я заглянул туда. – Он забросил массивный тюк на плечо. Белоснежные зубы блестели. – Воск.

* * *

Домел стоял на палубе и улыбался. Всего акульих челнов было пять рядов, по пятнадцать челнов в каждом. Огонь пожирал первый ряд и уже принимался за второй.

Из трюма вылез Эмсо. Домел похлопал его по плечу.

– Они проснулись. Вслушайся в их вопли.

– Лодка готова? – Эмсо выглянул через борт. Домел кивнул. – Тогда в путь, – добавил Эмсо.

Постепенно пламя перекидывалось и на челны в других рядах. Огонь и ветер вздымали горящие обломки в воздух. Когда они падали на другой корабль, огонь вспыхивал с новой силой. Домел злобно рассмеялся. Эмсо бросил на него настороженный взгляд. Тот объяснит:

– Они говорят, что Домела больше не существует, даже имени такого нет. Пусть смотрят. И знают.

Скэны столпились у воды, тщетно пытаясь отыскать лодки, уведенные Домелом и Эмсо. Низко пригнувшись, те налегали на весла, чтобы поскорее добраться до темного западного побережья, подальше от толпы Скэнов.

Соскочив на берег, Эмсо и Домел возвращались, держась в тени и огибая по дуге небольшую бухту. Они одновременно остановились, вынимая оружие. Эмсо перекинул свои седельные сумки через голову, создав подобие щита, закрывающего верхнюю половину груди и спину. Домел стянул с себя одежду выше пояса, обнажив узор красно-черных татуировок. Когда толпа расступилась, освобождая путь для Слез Нефрита, Домел фыркнул и вышел вперед, туда, где было побольше света. Эмсо ковылял рядом, стараясь не ступать на перевязанную ногу и прогоняя боль.

Домел успел сделать несколько шагов, когда его наконец заметили. Первый же увидевший в ужасе выдохнул его имя. Другие зашумели, указывая на Домела. Остальные уставились, словно лишившись дара речи. Первоначальное оцепенение прошло, и толпу накрыла тишина. Воздух был пропитан испугом.

Домел шагнул вперед. Заглушая рев пламени, он прокричал:

– Старуха! Посмотри на меня. Ты говорила Скэнам, что божество уничтожило меня. Вот он я. Ты говорила им, что божество пошлет их за победой на акульих челнах. Вот они, подожженные моей рукой. Я, Домел, бросил вызов твоему божеству. Победил его. Посмотри на меня и признай свою ложь.

Эмсо придвинулся к Домелу:

– Только Домел знает мое имя. Никто другой здесь не посмеет его произнести.

Из толпы вылетела стрела, пролетев над головами пары воинов. Не успел затихнуть ее свист, как послышался рев Лорсо:

– Нет! Взять их живыми. Они оскорбили нас и наше божество. Они нужны мне живыми. Взять их!

Приказ Лорсо словно спустил доведённых до бешенства Скэнов с цепи. Они бросились вниз, к берегу.

Эмсо запустил руку в переднюю сумку. Слева от него стоял Домел, вид его был ужасен. Подняв свой меч, он приставил его к горлу. Эмсо крикнул ему:

– Нас не возьмут. Я позаботился об этом. – Эмсо протянул товарищу один из двух предметов, похожих на затупленные зеленые металлические камни для пращи. Домел в недоумении уставился на них. – Тейт называет их гранатами. – Времени было в обрез. Показывая принцип действия, Эмсо выдернул кольцо, придерживая чеку. Домел повторил его движения. Эмсо сказал: – По моему сигналу отпустишь эту металлическую штуку. Не оплошай. Встретимся в Далекой Земле.

Спокойствие и уверенность Эмсо подействовали на Домела. Он зажал гранату в левом кулаке. Правая держала меч. Эмсо отковылял на несколько метров в сторону. На его лице застыла спокойная улыбка. По иронии судьбы колдовство чужаков, пришедших в Олу, должно сослужить ему последнюю службу. Если, конечно, эта странная металлическая штука сработает.

Словно буруны, Скэны рассыпались вокруг своих жертв. Они лишь отражали удары и уворачивались, не решаясь убить. Эмсо и Домел дрались насмерть. Вылетевшая из толпы кожаная веревка затянула вокруг них петлю. Меч Домела упал на землю. Эмсо взмахнул мурдатом, пытаясь разрубить путы, но один из нападавших прыгнул вперед, перехватив его руку.

Эмсо и Домел скрылись под грудой Скэнов.

Слезы Нефрита ликовала при виде происходящего.

– Мы их заполучили. Теперь Домел увидит, что Сосоласса…

Груда тел все росла. Один за другим раздались два оглушительных взрыва, и в небо полетели куски обожженного человеческого мяса. Слезы Нефрита закачалась. Отпрянув назад, она споткнулась и упала прямо в объятия Джалиты. Через мгновение до нее донеслись нечеловеческие крики.

Кто мог, пятился назад, забыв про убитых и корчащихся, стонущих раненых. Многие с визгом бросились бежать. Некоторые с молитвами упали на колени. Лорсо бежал к месту кровопролития, выкрикивая приказы, требуя, чтобы жертвам была оказана помощь.

Слезы Нефрита облокотилась на поддерживающие ее женские руки. Джалита быстро пришла в себя, тихо прошептав:

– Сейчас самая ответственная работа – за женщинами. Теперь, как никогда, нужно божество. Скэнам нанесена обида. Разум людей притуплён болью, расшатан страхом. Святости божества брошен вызов. Сила могущественнейшего вождя под сомнением. Пришло время начать все создавать заново.

Взяв свой посох и выпрямившись, Слезы Нефрита повернулась лицом к Джалите. Лицо старой женщины было залито светом огня, луна отражалась в ее запавших глазах. Она тяжело выдохнула. В ее дыхании слышались звуки леденящего ветра, холодной мглы, которая разрушает разум и подталкивает в лапы дурманящего сна, длящегося вечность. Потрясение ушло на второй план. Взгляд каждой из женщин проникал другой в самую глубину души. Слезы Нефрита улыбнулась и промолвила:

– Да, моя Джалита. Мы действительно должны все начать создавать заново. О да.

Глава 89

Всякий раз, когда колонна Волков маршем покидала Олу, над ней реяли знамена, а боевые барабаны выбивали грозный ритм. Возвращавшихся воинов встречали весенними цветами и торжественными звуками труб и горнов. Вот уже почти месяц война представляла собой монотонную серию беспощадных засад и ожесточенных непрерывных боев. Изменялось многое: обстоятельства столкновений, время суток, местность, погода. Но неизменным было одно – после каждого боя стаи Волков редели.

Измученные, обескровленные отряды не могли себе позволить вести образцово-показательные сражения. Они атаковали без предупреждения, бежали без капли сожаления, затем из прикрытия наносили удар по преследователям. Кочевники Летучей Орды понимали такую тактику. Они и сами ее придерживались. Но Волки воевали в лесу, где мобильность лошадей сводилась к нулю и зачастую пеший имел преимущество перед конным. Дюжие пехотинцы Волков видели в лошадях только средство передвижения и считали, что сражаться мужчина должен на земле. Они знали лес как свои пять пальцев, находя укрытие там, где кавалерии не хватало простора.

Свирепость кочевников, теряющих своих товарищей с убийственной неумолимостью, с каждым разом нарастала. Их оружием была сплошная стена огня, несущаяся впереди наступающих отрядов. Огонь отмечал их продвижение. Там, где они проходили, не оставалось ничего живого.

Столбы дыма возникли на горизонте, когда вся компания была на ферме у Леклерка. Появление Гэна внесло полную ясность. Он въехал вместе с отрядом Джалайла, его знамя колыхалось от легкого ветерка. Словно крот, из своей подземной норы показался Леклерк. Он прикрыл глаза рукой, прищуриваясь. При виде Гэна он понимающе буркнул:

– Пора вылезать, так?

– Боюсь, да.

– А ты не мог бы дать мне еще пару дней? Я еще не во всем уверен.

Гэн отрывисто рассмеялся.

– У меня немало вопросов уже сейчас. Тебе не кажется, что в воздухе что-то висит?

– Наверное, дым. – Леклерк безразлично улыбнулся. – Сейчас тут чего только нет. Сколько у нас еще времени?

– Ночь. Не больше.

Леклерк присвистнул. Не теряя времени, он приказал, чтобы все оборудование погрузили на платформы. Затем он проследил, как перенесли несколько огромных свертков из его личной мастерской. Когда Кейт игриво попыталась заглянуть, он решительно запретил ей. Повинуясь интуиции, она спросила:

– Это как-то связано с этим серебром, да?

Его глаза широко раскрылись. Он ничего не сказал, только бросил подозрительный взгляд на своего лучшего слесаря. Тот принялся оживленно жестикулировать, показывая, что ни в чем не виноват и знает о строжайшей секретности. Какое-то время Леклерк не сводил с него глаз, и, когда снова повернулся к Кейт, на лице его читались смешанные чувства раздражения и понимания. Тем не менее он не проронил ни слова.

Был вечер, когда Гэн с Конвеем стояли на городской стене над Восточными воротами. Перед ними простиралась унылая картина. Огонь и дым горящих построек разительно контрастировали с мириадами ростков весенней зелени. На коричневато-желтом поле торчали ряды зловещих кольев, заостренные концы которых готовы были разодрать в клочья любую лошадь. На окраине далекого леса мелькали всадники.

Откуда-то издалека с юго-западного направления донеслась барабанная дробь. Ритм, медленный и сильный, нес скрытую угрозу. Конвей развернулся в ту сторону.

– Ураган – лучший отряд кочевников, – промолвил он и, когда удары затихли, показал в направлении ближе к югу. Словно по подсказке, там зазвучал следующий барабан, его ритм был отличен от первого. Конвей пояснил: – Они будут стучать по очереди, пока не доберутся до северо-востока. Они хотят нам сказать, что мы окружены.

– Я знаю, ты обучал этих людей. Тяжело поверить, что ты жил среди них. Да, друг мой, куда судьба нас только не забрасывает. Все мы знаем себя очень плохо, так ведь? – Это было скорее утверждение, нежели вопрос. – Как эти воины из Урагана сражаются, спешившись, против стен и хороших укреплений?

– Точно демоны. Они верят, что, сражаясь за Жреца Луны, они после смерти прямиком попадут в прекрасный мир на луне. Они думают, будто спустя некоторое время родятся заново вместе с ним и будут жить вечно. Они переносят боль не легче, чем остальные, но не боятся смерти.

– Надеюсь, они скоро появятся. Если они нападут, договорившись со Скэнами, то нам не устоять. – Второй барабан умолк. Его сменил третий. Гэн сдвинул брови, обернулся.

Его позвал Волк. Гэн откликнулся, и парень прокричал:

– Мурдат, Леклерк говорит, что вас ждут в замке!

Гэн сбежал по ступенькам. Конвей старался не отставать. Прыгнув в седло, Гэн произнес:

– Возможно, это акульи челны. – Они поскакали, чтобы выяснить все на месте.

Леклерк ожидал их в большом зале, в нескольких шагах позади него стояли Сайла и Ланта. Помещение освещали только несколько свечей, расположенных в пирамидальном канделябре.

Конвей еще не успел привыкнуть к полумраку, когда из темноты появилась фигура человека и заняла место рядом с Леклерком.

Это был Найон. Одет он был необычайно пышно. Его камзол был ярко-красного цвета. На ногах были черные с белыми носками невысокие туфли и широкие шаровары в бело-синюю полоску. На голове возвышался плоский кожаный чепчик с небольшим козырьком, пришитым под очень стильным углом, от которого отходил назад веер из трех длинных черно-белых перьев. Наряд дополняла сабля с двумя рукоятками, сидящая в лакированных ножнах, инкрустированных изображением дракона из осколков цветного стекла.

Конвей удивился. Он полагал, что никто не мог проплыть по Внутреннему Морю мимо Скэнов.

Гэн прямо так и спросил:

– Как тебе удалось миновать наших врагов?

На лице незнакомца появилась заразительная улыбка.

– Кораблей нет. – Присутствующие вытаращили глаза. Он рассмеялся, после чего на ломаном языке передал историю рейда Эмсо и Домела. Когда он прибыл в деревню Скэнов, ему разрешили стать в гавани на якорь, но запретили покидать корабль. Один из охранников, посланных на борт, чтобы приглядывать за ним и его товарищами, очень сильно любил напиток, который Найон назвал сава. Найон подмигнул: – От него губы шевелятся быстро, а голова – медленно, понятно?

Гэн кивнул, и Найон продолжил:

– Воин Лорсо приходил мой корабль. Нет руки. – Он показал свою. – Говорит, ведьма ее забрать. Черная женщина. Ты знаешь?

– Она – мой друг, – ответил Гэн. – И она не ведьма.

– Она летать.

– Она не ведьма. Зачем ты приехал?

Найону хотелось продолжить разговор о ведьмах, но он подчинился воле хозяина.

– Торговать. Ты лучший друг, чем Скэны, я думаю. Ты убить Летучую Орду, мы торговать. Шерсть, шкура, нефрит. Ты иметь горящий черный камень – уголь, я думаю? Мы говорить. Если ты жить.

– Мы останемся в живых. И у нас есть нечто получше угля.

Найон посмотрел на Сайлу и Ланту, затем снова на Гэна.

Он сказал:

– Мои люди слышать много о целительницах. Мы тоже так говорить. Но целительница не ходить к Скэны. Молодая женщина – жена Лорсо – говорить, что убивать всю Церковь. Плохая женщина. Теперь я идти. – Он поклонился, принося извинения. Когда Гэн ответил ему тем же, щеки незнакомца тронул легкий румянец искренней признательности. Он тепло улыбнулся.

Леклерк заговорил, словно во сне:

– Торговать. С Япон… Найонами. – Внезапно он встрепенулся, обратился к Гэну: – Ты сделаешь это? Займешься торговлей?

– Моя заветная мечта.

Леклерк резко удалился. Конвей улыбнулся.

– Что он на этот раз замышляет?

– Надеюсь, что-то очень мощное. – Голос Налатана привлек всеобщее внимание. Он продолжал: – Только что прибыл разведчик. На лодке, обойдя оцепление. Проходы в горах по-прежнему закрыты. От Людей Собаки помощи не предвидится. Основные силы Летучей Орды разбивают лагерь.

Сайла сказала:

– Мы готовы, Гэн. Аббатство станет домом исцеления. Молитвы вознесены, лекарства подготовлены и освящены.

Он поблагодарил ее. Погрузившись в размышления, Гэн вышел на улицу. Забравшись на коня, он глянул на Налатана и Конвея.

– Вездесущий добр к нам. Он забрал Эмсо, но Он вдохновил его уничтожить Скэнов. Нам дан еще один шанс.

– Небольшой шанс. – Конвей запрыгнул в седло, встретился взглядом с Гэном.

Засмеявшись, Гэн похлопал Конвея по плечу.

– Что бы мы делали с большим шансом?

– Я бы хотел попробовать. Хоть раз! – прокричал ему вслед Конвей, пристраиваясь рядом с Налатаном. Монах-воин изобразил улыбку.

– Погоди, пока ты не увидишь костры, Конвей. Их дым подобен туману. Они тащат с собой свои огромные крытые повозки. Те светятся ночью будто гигантские свечи, прикрытые куском ткани. Даже с молнией Леклерка, я думаю, наш небольшой шанс совсем невелик.

Они еще не успели подъехать к стене, когда воздух рассекла стрела длиной около метра, выпущенная из катапульты. К счастью, она никого не задела и разбилась об одно из зданий. Оба ринулись под защиту стены.

Незаметно город погрузился в темноту. Волки совершали вылазки наружу, устраивая засады и готовя налеты. Тем же были заняты и кочевники. Время от времени тишину ночи распарывали стрелы катапульт с обеих сторон. Их жужжащий, свистящий полет мелодично дополнял непрекращающийся стук барабанов Урагана.

Конвей заснул на удивление легко. Он однажды проснулся, услышав ужасный скрип. Понемногу до него дошло, что этот звук не имел ничего общего с людским горем. Колеса, решил он, стенобой выдвигается на ударную позицию. Под утро его разбудил звук взрыва. На этот раз кричали люди. Сработала одна из проволочных мин Леклерка.

Рассвет пробивал себе дорогу сквозь дым сотен костров. Шаг за шагом солнечный свет приоткрывал все, что было припасено для Олы. Хворост, сложенный под огромными кольями, готовый к сожжению. Увидев заградительные экраны, защищавшие стенобой, Конвей разочарованно стукнул по стене замка. Катапульту прикрывали два огромных мата, плотно сплетенные из веток и молодых деревьев. Разнесенные на несколько метров, они свободно свисали с толстых канатов. Если стрела катапульты противника и пробила бы первый мат, то она отклонилась бы от цели и погасила почти всю свою скорость. Второй мат дублировал действие первого. Попавшая в него стрела потеряла бы большую часть энергии и не смогла бы нанести заметный урон. Единственной неприкрытой частью катапульты была отвесная рукоятка спуска.

С позиций кочевников полетели зажженные стрелы, опасно грациозные. Они взмывали в небо, оставляя за собой шлейф дыма, и, казалось, зависали в верхней точке. Конвею вдруг стало любопытно, когда мир снова узнает такие слова, как апогей и перигей. Устремляясь вниз, стрелы мягко посвистывали своим оперением. Горящая пакля нервировала. Время от времени кустарник вокруг заграждений против всадников охватывался огнем. Сначала Конвей предлагал подложить под них черного пороха. Однако, видя, как барьеры горят еще до наступления, он обрадовался, что в конечном счете отказался от этой идеи.