Текст книги "Ведьма"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 49 страниц)

Глава 79

Окинув взглядом стену леса, прикрывавшего узенькую тропу, Конвей вдруг подумал, что, наверное, похож на черепаху. На голове у него красовалась тяжелая баранья шапка странной округлой формы, чем-то похожая на головной убор Ланты, только побольше. Как и у нее, на нем был тулуп, надетый поверх другой одежды. Последним элементом костюма был огромный воротник, подпиравший нос и закрывавший почти все лицо: видны были лишь глаза.

Конвею вдруг захотелось стать таким же неуязвимым, как черепаха. Однако именно сейчас он чувствовал себя скорее добычей, причем довольно крупной. Поскрипывание кожаного седла, до раздражения напоминающее смех, казалось особенно громким. Но Волки сохраняли строгий маршевый порядок, лица их были насторожены и молчаливы. С трудом подавив желание приказать соблюдать тишину, он снова уставился перед собой на тропинку.

Ехавшая рядом с ним Ланта мягко спросила:

– Ты что-то заметил? Ты так напряжен.

Он откинул воротник.

– Нелегко любить женщину, которой уже известны все мои мысли еще до того, как я открою рот. – Она тихонько засмеялась, и Конвей продолжил: – Я пока ничего не заметил, но собаки встревожены. Что-то не так вокруг, и они это чуют. Думаю, за нами следят.

Ланта кивнула головой.

– Мне кажется, это Малые. – Глаза ее стали серьезными.

– Я тоже думал о них. Но они бы не появились здесь, в низине. Малые обычно держатся выше.

– Все-таки я думаю, что это они.

– Почему?

Она пожала плечами, но движение утонуло под многослойным покровом одежды.

– Не знаю.

– Ладно, с этим ясно. Что еще может случиться?

Вместо ответа Ланта показала ему язык и вновь спряталась за воротником. Небольшой отряд подъехал к краю утеса, когда Конвей заметил впереди что-то, что никак не могло принадлежать окружавшей их природе. Он вскинул руку и помахал ею из стороны в сторону. Волки остановили лошадей и принялись оглядываться по сторонам. Когда рядом остановился старший, Конвей поднялся в седле, показывая вперед.

– Посмотри туда. Следы ведут вниз по склону и дальше по луговине. Довольно отчетливые.

Молодой Волк внимательно изучил их.

– Тут что-то не так. Видишь?

От перепадов температуры образовался наст, и, хотя следы плохо читались, было заметно, что их оставили чьи-то снегоступы.

– Расположи всадников колонной по двое. Жрицу помести между ними. Я с собаками разведаю путь, – приказал Конвей. – Такие следы могли оставить или Люди Гор, или Малые.

Голос из-за воротника прозвучал с невидимой усмешкой:

– Малые. Я ведь тебе говорила.

Волк ухмыльнулся. Конвей поспешил сказать:

– Почти уверен, что она ошибается.

Старший продолжал ухмыляться, возвращаясь к лошади.

– Если тебе все равно, Мэтт Конвей, то я надеюсь, что она права. Я достаточно насмотрелся на Дьяволов – больше не желаю.

– Возвращайся к своим людям. – Конвей грустно улыбнулся, думая над каждым его словом. Сейчас нужно быть предельно осторожными. На краю утеса группа выстроилась в линию.

– Эй! Конвей!

Он сразу же узнал голос Тейт. Собаки тоже ее узнали. Они тут же опустились на снег и замерли, радостно повиливая хвостами. Конвей посмотрел вниз и увидел у подножия утеса Тейт, медленно выезжавшую верхом из чащи. Она находилась примерно в пятидесяти ярдах, чуть выше белоснежного массива луговины. Конвей помахал ей и увидел, как она машет ему в ответ.

Подъезжая к нему, она еще издали заговорила:

– Ну вы и сбились в кучу. Сюда бы одного морского пехотинца с полным магазином, он сделал бы из вас омлет. Когда я научу этих людей чему-нибудь?

– Неплохо встречаешь друзей. Мы как раз любовались следами. Кто еще с тобой?

– Сейчас уже никого. Все поднялись назад в деревню.

– Малые?

Даже на расстоянии была видна ее ослепительная улыбка.

– От них я и узнала, где можно вас перехватить. Они наблюдали за вами и потом сообщили мне, какой дорогой вы возвращаетесь в Олу.

Как только она замолчала, Ланта поинтересовалась:

– Ты ждала нас? Но зачем?

– Об этом мы еще поговорим. Сначала скажите, что нового в Оле. Как там обстоят дела?

– Возвратился Налатан, но сразу же снова уехал с Гэном, – без утайки ответил Конвей. – В низовье реки возникли серьезные проблемы с работорговцами, и Гэн попросил его поехать с ним. Что Налатану оставалось?

Улыбка на лице у Тейт слегка дрогнула. Она подъехала и, обнявшись сначала с Лантой, потом с Конвеем, продолжила:

– Я предложила Гэну задержать Налатана при себе, если потребуется. Неудивительно, что он попросил его помочь с этим делом. Но все же странно это слышать. Разве Гэн не хочет, чтобы Налатан был в Оле? Похоже, дело дрянь. Если я вас обоих попрошу помочь, вы сделаете это? Мне одной нелегко.

– Многим известно, что ты в одном месте, твой муж в другом. – Конвей взглянул на Тейт. – Конечно, болтают всякое. Ты хочешь, чтобы мы пересказали все эти гадости? Все, что знаю, я рассказал. А чего не слышал, того говорить не буду.

Тишина унылой долины в конце концов выдавила из Тейт ответ. У нее был такой обиженный вид, что у Конвея подкатил комок к горлу. Взглянув на Конвея, она натянуто улыбнулась:

– Мы с этим разберемся сами, я и Налатан. Так и передайте по приезде в Олу. А сегодня вечером будьте моими гостями. Завтра утром мы отправимся домой.

– Остаться здесь? – Ланта моргнула. – Но почему? Разве это безопасно?

– Тут нет Людей Гор или кочевников. Правда, не исключены дикие звери. – К Тейт постепенно возвращалось хорошее настроение.

– У тебя что-то вверху на рукаве. Что это? – поинтересовался Конвей.

– Чуть позже, когда уйдут солдаты. – Она хитро подмигнула. – Страшная тайна, приятель. Ты в это не поверишь.

– Ты невероятна, Доннаси, – засмеялся Мэтт. – Ладно, обождем.

Ничего не понимающие Волки спускались вниз по долине, а Тейт развлекала своих друзей историями о Малых. Чувствовалось, что ей среди них одиноко, но Тейт по-настоящему оценила их радушие и изобретательность.

– Они живут семьями, прямо-таки целые сообщества. Зимой питаются сушеными продуктами; несколько видов пеммикана. Им нужна будет долина для обработки земли. – Конвей усмехнулся. – Между Ква и этой дырой достаточно плодородных земель. Малые будут рады. – Тейт таинственно улыбнулась. – Подождите меня здесь. Никуда не уезжайте: я скоро вернусь, не беспокойтесь. И не обманите меня.

Дав клятву оставаться на месте, Конвей и Ланта остались ждать. Сначала любопытство переросло в неопределенность, затем в озабоченность. Конвей уже нервно расхаживал взад-вперед, раздраженно ворча о собаках и каких-то поисках, когда вдруг над заснеженной пустыней раздался пронзительный свист. Захваченные врасплох, Конвей и Ланта огляделись по сторонам. Собаки первыми заметили Тейт, махавшую им с вершины крутого утеса, местами поросшего густым лесом.

– Пускай бы лучше она отошла от края, – нервно проговорила Ланта. – Ну наконец-то отошла. Что ей там наверху надо?

Конвей не успел ответить, потому что в следующий момент на черно-зеленом фоне ветвей и стволов увидел огромный, серый с голубоватым оттенком треугольник. Аппарат скользнул вниз по склону, затем мелко задрожал и, вздымая блестящий нос, с поразительной быстротой взмыл вверх.

Раздался пронзительный, победоносный свист. Тейт закричала, и ее голос, в котором читался восторг и радость жизни, заполнил унылую заснеженную долину. Ланта хотела закричать, но смогла лишь издать сдавленный хрип. Она метнулась к Конвею и намертво вцепилась в него, словно он был последним, что осталось у нее от реального мира. Конвей обнял Ланту, не отрывая глаз от похожего на ласточку дельтаплана. Он начал снижаться, описывая круги над безмолвной равниной.

Радостная Тейт крикнула ошеломленным зрителям:

– Ну что скажете, Мэтт? Ланта? Разве это не чудо? – Неожиданно аппарат вышел у нее из-под контроля. Свалившись на крыло, дельтаплан вошел в пике, но ей сразу же удалось выровнять треугольник. Тейт возбужденно засмеялась.

– Спускайся вниз! Ты убьешься! Доннаси, спустись, прошу тебя, – наконец обрела дар речи Ланта.

Запрокинув голову, Конвей безудержно хохотал. Он кричал:

– Ты – гений! Чудо! Ты сейчас к чертям сломаешь себе шею!

Заходя на посадку, Тейт пронеслась над самыми головами Конвея и Ланты, едва не задев их макушки. Упершись ногами в наст, Доннаси притормозила, и дельтаплан клюнул носом, вздымая снежные брызги. Когда они подбежали, Тейт уже стояла, освободившись от планера. Конвей на бегу сшиб ее с ног и повалил наземь, обнимая ее и ревя, как медведь. Причитая и смеясь, сверху навалилась Ланта. Она была так взволнована, что слова у нее выплескивались потоком бессмыслицы. Собаки, объятые всеобщим весельем, прыгали вокруг великолепной троицы и радостно лаяли. Подбежав на зов Конвея, они плюхнулись в снег и, высунув языки, тяжело дышали. Из их пастей валили густые клубы пара.

Успокоившись, Конвей осмотрел дельтаплан. Проведя рукой по каркасу, он вопросительно, посмотрел на Доннаси. Она принялась объяснять:

– Помнишь те духовые трубки Малых для метания дротиков? Расщепленный бамбук, Мэтт. Я попросила их вырезать для меня куски размером побольше. Ну, вот они и нащипали мне сколько надо. Тут у них еще есть один клей с адским запахом, но держит отлично.

– Да, действительно. – Конвей кивнул головой.

– Ты же знаешь эту ткань Форов, – невозмутимо продолжала она. – Клянусь, ее не разорвет и табун лошадей. Мне показалось это неплохой идеей, я и попробовала.

– Вот чем ты здесь занималась, живя вдалеке от всех? И вокруг ни одной целительницы? А если бы ты упала? – притворно серьезным тоном произнесла Ланта.

– Ну, я начинала с малого. С небольших склонов, да и снег мягкий. – Тейт повернулась к Конвею: – Ты не поверишь, как все легко сейчас получилось, Мэтт, только сейчас. Я понимала, что могу раньше срока провалиться, и решила пока сохранять все в тайне.

– Теперь ты можешь забыть про неудачи. Нужно, чтобы все это увидели. Это будет сенсацией.

– Никто это не увидит, – резко оборвала его Тейт. – Пока. Я уже думала об этом, Мэтт. И хочу, чтобы вы дали слово, что будете хранить гробовое молчание.

– Что? Но почему? С этим…

– Что мы можем? – Тейт посмотрела на него, губы сжались, глаза сузились. – Оторвавшись однажды от земли, я уже свободно могу полететь, куда меня пошлет ветер и земное притяжение. Но со стен Олы у меня не хватит высоты даже нормально стартовать. Мы должны хранить этот секрет, пока не сможем произвести настоящее впечатление. Если мне удалось соорудить такой аппарат, значит, Жрецу Луны это тоже по зубам. Поэтому я сказала тебе отправить солдат, а Малым следить за долиной.

Конвей потер подбородок, окидывая горящим взглядом дельтаплан. Тейт подошла к нему и положила руку на плечо.

– Сам подумай, нас уже и так считают ведьмами и колдунами, или кем-то похожим. Стоит всем это увидеть, как нас сразу же сожгут.

Краем глаза Конвей заметил, как Ланта исподтишка осенила себя Тройным Знаком. Он ответил:

– Да, нельзя, конечно, чтобы так все обернулось.

– Естественно. Мы должны использовать это с умом, когда будем полностью уверены в нашей победе. А то дельтаплан может только нагнать страху.

Глава 80

Стоило путникам выехать из-под прикрытия деревьев, на них обрушилась стена дождя. Вьючная лошадь, занявшая в короткой колонне место позади Тейт, везла дельтаплан, разобранный и похожий теперь просто на мешок с трубками.

Повинуясь единому порыву, всадники остановились, глядя на далекие очертания Олы.

– Больше всего я люблю ее именно такой, – проговорила Ланта, – неясной, растворяющейся в оттенках серого. Силуэты зданий, тонущие в легкой дымке, кажется, вот-вот совсем исчезнут. Словно природа стремится поглотить весь этот строгий камень и мрамор, как некогда поглотила проклятые места, «убитые Богом».

Тейт и Конвей переглянулись, пытаясь скрыть пронзившую их боль – боль памяти о гибели огромных, не чета этому, городов.

– Тейт! Нам надо поговорить. – Женщины обернулись на голос Конвея – Ланта с тревогой, Доннаси с пониманием. Поймав взгляд Ланты, Мэтт произнес: – Я не могу отпустить ее туда, не предупредив.

– Ты насчет Налатана, да? С ним все в порядке? Он не ранен? – Голос и интонации Тейт выдавали страх чего-то более глубокого, более серьезного, чем телесная рана.

Остановившись, Конвей развернул свою лошадь так, чтобы видеть ее лицо. Их колени почти касались.

– Он ускакал без объяснений, и это всех удивило. В таких случаях люди всегда придумывают нелепые истории, соответствующие их представлениям.

– Истории?.. – Их глаза встретились, но Тейт, казалось, не видела собеседника. Ее взгляд проходил насквозь, стремясь к далекому городу за его спиной. В этом взгляде сквозила такая лютая ненависть, что Конвею стало не по себе.

– …Или историю? – продолжила Доннаси. – Сколько версий?

Вопрос показался Мэтту по меньшей мере странным.

– Не все ли равно? Это сплошные выдумки.

– Бедный Мэтт! – Она ласково коснулась его щеки. – Множество слухов чаще всего ничего не значат. Один слух имеет какой-то источник. Пусть это выдумка, но выдумка, с которой все соглашаются. Не бывает дыма без огня.

Все получилось совсем не так, как ожидал Конвей. Он понял бы ненависть или злобу, но грусть и сочувствие были тут совершенно неуместны.

– Когда ты услышишь, то поймешь, что это просто выдумка. Говорят, будто Налатан попробовал подкатиться к Джалите, а когда она его отвергла, исчез. Согласись, это звучит глупо. Даже не думай из-за этих сплетен расстраиваться – и не позволяй ему, когда вернется.

– Конечно. Со мной все будет в порядке. Правда, я ожидала чего-то в этом роде. – Тейт снова прикоснулась к его щеке, и у Конвея возникло ощущение, что она убеждает самое себя.

Повернувшись к Ланте, она постаралась улыбнуться.

– Как ты думаешь, мужчины – это проблема или источник всех проблем?

Та улыбнулась в ответ.

– Когда как. Трудно сказать. – Однако не расположенная обрывать разговор, не упомянув о самом главном, Ланта отбросила условности. – Он любит тебя. Какая ложь, какие сплетни могут это заслонить?!

– Только не оставляй меня, Ланта. Ты нужна мне. Ты даже не можешь себе представить, как нужна мне.

– И Налатан тоже.

Сердце Конвея сжалось, когда все та же гримаса исказила черты Доннаси. Она проговорила:

– Не беспокойся. Налатан – больше всего на свете.

– Вот и хорошо. – Ланта взглянула на Мэтта. – Ты был прав. Хорошо, что мы поговорили об этом. Поспешим теперь к горячей ванне и хорошей еде. Я уже, кажется, начинаю забывать, что это такое.

Встреча в замке была радостной. Дженет Картер и Сью Анспач выбежали под дождь из аббатства Ирисов, и Тейт спрыгнула с лошади, чтобы обнять их. Троица закружилась в счастливом хороводе. Вышедшая навстречу Нила тоже мгновенно оказалась в восторженных объятиях. Появилась Джалита, и рука Ланты поспешно отыскала руку Конвея. Тейт вежливо приветствовала ее. За Джалитой следовал Эмсо, и его Доннаси буквально сгребла в объятия, расцеловав в обе щеки.

Обращаясь к Конвею, Ланта заметила:

– Здесь что-то не так. Он кажется нервным, почти испуганным. Лишь в объятиях Тейт он опять стал похожим на прежнего Эмсо. И посмотри, как он старается держаться поближе к Джалите.

Почти не раскрывая рта, Конвей произнес:

– Ему неуютно в этой куче-мале. Джалита прячется от дождя, и он делает то же самое. Все естественно. А вот то, что мы продолжаем торчать под ливнем, неестественно да крайности. Не пора ли нам исчезнуть отсюда?

Вместо ответа женщина пришпорила коня, и Мэтту пришлось постараться, чтобы догнать ее. Когда это ему наконец удалось, она сказала:

– Еще никто не умирал от дождя! А если бы я хотела сберечь остатки твоего здоровья, мне стоило бы никогда не отпускать тебя от себя.

На закате кто-то постучался к ним в комнату. Выбравшись из тяжелого кожаного кресла и открыв дверь, Ланта увидела Сайлу и Тейт. Пока первая обнималась с хозяйкой, вторая проскользнула к Конвею, стоявшему у камина.

– Я думал, что ты проспишь беспробудным сном не меньше недели, – произнес он. – Надеюсь, дельтаплан в надежном месте?

– Подвешен к потолку в моей комнате. Немножко кривовато. Я заявила всем, будто внутри ядовитые пауки. Никто не станет туда лезть.

– А что привело вас к нам в столь поздний час?

– Мы беспокоимся. Она объяснит.

Мэтт медленно оторвал взгляд от огня. После короткого теплого приветствия Сайла посерьезнела.

– Буду говорить прямо. У нас действительно появились проблемы. Больше всего меня тревожит сейчас Эмсо. Вы уже видели его?

– Я – да, – ответила Ланта, – а Мэтт витал в облаках.

– Ничего подобного. Просто я не заметил ничего… – Конвей осекся, увидев перед собой три пары разочарованных глаз, и неловко поправился: – Ну, я думаю, он был чем-то обеспокоен. Может быть, слегка раздражен.

Его перебила Доннаси:

– Эмсо напряжен, как струна! Ты не обнимал его. Он не мылся целую вечность.

Остальные женщины закивали, а Мэтт произнес:

– Согласен, он явно нервничает. На него легла большая ответственность. Но это по-прежнему наш Эмсо. И если мы поддержим его, все образуется.

– Мэтт, он в растерянности. – Сайла покачала головой. – Эмсо никогда не принимал новых Учителей, он слишком привязан к старой Церкви.

– Не могу в это поверить… Вспомни, он же был здесь, когда прежняя Жнея пыталась убить Тейт. И нас с тобой заодно.

– Вернемся к этому позже. Есть кое-что еще. Ты знаешь, что Кейт Бернхард влюбилась?

– Кейт? Нет. Но это же здорово! Наконец-то хорошие новости. Однако при чем тут Эмсо?.. – Его глаза расширились. – Она не?..

Сайла слегка прищурилась. Но когда она заговорила, голос был ровным.

– Это Луис, она любит Луиса. И я полагаю, он любит ее. Проблема в Джалите: она тоже им интересуется.

– Кажется, я должен был это предвидеть, – произнес Конвей. Сайла невозмутимо наблюдала за ним. – Джалита настроила Эмсо и Леклерка друг против друга. Эмсо приверженец традиций, и потому он против нового оружия Леклерка. И против всех нас. Вы слышали о сближении Жреца Луны со старой Церковью? Все это плохо пахнет, не так ли? Вы опасаетесь, что Эмсо попытается заключить сделку, защищая Гэна от нас, от Летучей Орды и от Скэнов – от всех разом.

Ланта бросилась ему на шею. Ища глазами Сайлу, она воскликнула:

– Ну я же говорила, что он сообразительный!

Невесело усмехнувшись, Мэтт снова обратился к Сайле:

– У вас есть свидетели? Ведь то, что мы делаем сейчас, ужасно. Эмсо лучший друг Гэна. Он скорее умрет, чем причинит Гэну вред. Мы подозреваем его в предательстве только из-за того, что Джалита поссорила их с Леклерком. Из-за того, что он старомоден. Это нечестно. Какими фактами мы располагаем?

– Для какого оружия нужно серебро? – неожиданно спросила Тейт. Конвей моргнул.

– Серебро? Не знаю. А что?

– Я тоже не знаю. Но Леклерк попросил у Гэна именно серебро, и тот приказал Эмсо выделить два слитка. – Доннаси изобразила руками размеры. – Это очень много.

Снова заговорила Сайла:

– Мэтт, у меня есть для тебя кое-что интересное. Одна Жрица из аббатства Фиалок рискует честью и жизнью, делая ради меня все, что в ее силах. Она совершенно уверена, что Эмсо участвует в заговоре, который аббатство Фиалок плетет вместе с бароном Ондратом.

– Ондрат? Он спас тебе жизнь!

– Или избавился от тех, кто неудачно на нее покушался.

– Это слишком просто. Твоя Жрица приходит к тебе с обрывками беседы, и ты делаешь выводы о заговоре. Луис просит серебро, и ты его подозреваешь. В чем?

Сайла сохраняла спокойствие.

– Такое количество серебра гарантирует владельцу высокое социальное положение в Оле, управляемой кем-нибудь вроде борона Ондрата.

– Так больше нельзя. – Мэтт осторожно высвободился из объятий Ланты. – Необоснованные обвинения, подозрения, предположения – так мы вчетвером скоро останемся одни. Я еду за Гэном.

– Пошлем Вестника, попыталась возразить Ланта.

Мэтт только покачал головой.

– В таких случаях я не доверяю Вестникам. Я еду сам. Это решено.

Сайла облизнула пересохшие губы, и они заблестели в отсветах пламени.

– Ты все ему расскажешь?

– Я могу не заметить тайных знаков влюбленных, у меня нет твоей интуиции, но я знаю, как мыслят такие люди, как Гэн. Вы все стремитесь действовать осторожно, утонченно. Вернувшись вместе с ним, мы сокрушим все это так же, как сокрушили бы любое другое препятствие. Возможно, это будет не слишком деликатно, зато эффективно.

Женщины встревоженно зашевелились. Сайла встала.

– Поторопись, Мэтт Конвей. Думаю, у нас мало времени. Тебе известно, что в замковой страже много людей Ондрата. У нас Джалита в замке, а за его стенами аббатство Фиалок с Ондратом. Если хотя бы часть моих подозрений справедлива, опасность возрастает с каждым днем.

– Ты в самом деле полагаешь, что Эмсо может свергнуть Гэна?

– Конечно, нет! Но боюсь, что Эмсо, сам того не желая, может кому-то помочь в этом. Ты меня понимаешь?

– Вполне. Я тронусь в путь с первым лучом солнца.

Сайла легко поцеловала его в щеку.

– Вездесущий да хранит тебя, Мэтт Конвей.