Текст книги "Ведьма"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 49 страниц)

Глава 75

Налатан за всю свою жизнь никогда не поднимался так высоко над землей. В Суши были горы и отвесные скалы, от которых захватывало дух и кружилась голова. Тем не менее они были твердыми. Грязь. Камень.

Люди созданы не для того, чтобы жить на деревьях. Внизу дерево не могли обхватить два человека, но ветка, в которую вцепился Налатан, едва выдерживала его вес. Ветви под ногами были еще меньше. Дерево раскачивалось под порывами морского бриза. Налатан с трудом сглотнул. Он подумал, какой это будет позор, если его обнаружат из-за непослушного желудка. Он чувствовал себя неопытной птицей.

Крик заставил его насторожиться. Вытянув шею, он заметил далеко внизу какое-то движение. Еще один патруль Летучей Орды. У него ушла вся ночь на то, чтобы проникнуть на запретную территорию Жреца Луны и взобраться на дерево. Налатан надеялся, что там меры предосторожности будут послабее. Ни один из осведомителей не доносил о том, что вся зона контролируется патрулями. Было не похоже, что его обнаружат. К несчастью, поле обзора было ограничено, и он не имел ни малейшего понятия о том, что открывается его взору.

Высоко на откосе над берегом и морским прибоем к высоким жердям было прикреплено что-то, похожее на лопасти весел. Они вращались в воздухе, а их скрип и визг доносились до Налатана. За пределами запретной зоны те, кто слышал эти звуки, приписывали их дьяволам.

Каково бы ни было назначение шестов и весел, Налатан знал, что они каким-то образом связаны с непонятными медными башнями, выстроенными в ряд позади них. Позеленевшие от налета соли, они были сделаны в форме трезубцев, похожие на большие вилки. Частично спрятанные в котловане, тянущемся вдоль обрыва, они требовали воды. Рабы тянули кожаные мешки вверх по лесам и выливали их содержимое в центральную трубу, которая была намного выше остальных. Похоже, другие рабы оттаскивали что-то от двух труб, расположенных по бокам. Что бы они там ни получали – а рабы суетились, как пчелы в пору цветения, – все уходило в большие круглые контейнеры.

Чуть севернее от котлована с большими медными башнями по маленькой долине протекал ручей. Налатан заметил, что водоносы исчезали в этом направлении – оттуда бралась вода. Правда, пока он не видел в этом никакого смысла.

На плоском лугу покоилось стенобитное орудие, вдвое больше того, что он однажды видел в Косе. Каменные противовесы были огромны, корзина для метания камней казалась бездонной. Налатан представил снаряды этого монстра, с силой ударяющие в стены Олы. В Доннаси.

Наконец спустилась долгожданная ночная мгла. Налатан начал спускаться вниз, разочарованный тем, что ничего не понял. Утешая себя, он говорил, что все-таки что-то увидел. Доннаси разберется, что к чему. Вместе с Леклерком, Бернхард и другими.

Другие. Джалита.

Налатан замедлил спуск, а потом и вовсе остановился. Вспомнив красивое грешное лицо, он чуть ослабил хватку, колени его задрожали. Несколько слов из этих соблазнительных уст, и жизнь покинет его. Кто поверит, что он убежал, чтобы не видеть ее?

Его руки соскользнули. Хватаясь за ветку, он почувствовал, как отрывается сухая, крошащаяся кора. Он сжал ствол коленями. Раздалось злобное фырканье белки, на землю посыпалась древесная труха. Налатан замер без движения, не дыша, но все было спокойно, никто ничего не заметил.

Как только под ногами оказалась крепкая ветка, он обмотал веревку вокруг дерева и дрожащими руками обернул свободный конец вокруг пояса. На каждой ветке ему приходилось отпускать веревку, пропуская ее под препятствие, а затем завязывать снова.

Последняя часть спуска была еще сложнее. Здесь уже не было ветвей, за которые можно было бы уцепиться. Налатан уперся в дерево ногами, держась за натянутую веревку. Затем, быстро перебирая веревку руками и делая короткие шажки, спустился на твердую, прекрасную землю.

Быстрым шагом он двинулся через лес. Охранников поблизости не было, все местные жители уже давно покинули эти земли. Более того, непогребенные кости нарушителей валялись и на дороге, и вокруг нее. Наказание Жреца Луны было быстрым, жестоким и продолжалось еще долго после смерти человека.

Невнятный разговор заставил Налатана резко остановиться. Кто-то потребовал тишины. Кто-то рассмеялся. Налатан пополз вперед. Звуки разговора остались позади. Когда они полностью затихли, он поднялся и прислонился к дереву, слившись с ним, терпеливо вслушиваясь в темноту. Удовлетворенный, Налатан продолжил путь.

* * *

Вскоре после рассвета сгорбленная фигура верхом на лошади, с капюшоном на голове, приблизилась к тому месту, откуда ушел Налатан. Четыре охранника резко вскочили, став в стороне от костра. Всадник не обратил на них внимания, тщательно осматривая землю. Остановив лошадь, он откинул капюшон странно искривленной левой рукой. Искаженное, как у ястреба, лицо свирепо уставилось на охранников. Правый глаз был закрыт черным лоскутом. Спрятав свою когтистую лапу обратно в складки плаща, Лис прочистил горло и спросил, обращаясь к охранникам:

– Кто был в первом дозоре?

– Мы все. Было спокойно. Мы все были вместе. А после нас заступил Бентек.

– Я сказал «в первом дозоре». Что вы видели? Слышали?

– Ничего. Я сказал, что было ти…

Фыркнув от боли и удивления, конь Лиса рванулся вперед. У кочевника не было никаких шансов спастись, он принял всю тяжесть удара, отлетев назад с пронзительным криком. Пытаясь подняться, он снова упал под тяжелыми ударами длинного меча Лиса. Кровь медленно потекла из ужасных рваных ран.

Лис неуклюже слез: по тому, как он передвигался по земле, было видно, что его правая нога искалечена. Остальные три охранника в страхе отпрянули в сторону от своего товарища.

Указывая мечом, Лис закричал этим троим:

– Вон там, в десяти шагах от вашего ленивого, тупого дозора, кто-то прошел прошлой ночью, до росы. Где вы были?

– Здесь, Лис. Мы не спали, следили. Здесь никого не было, – вытирая кровь с лица, произнес лежащий на земле.

Плюнув на него, Лис повернулся к остальным.

– Неужели вы не видите следов? Отпечатков? Вот здесь.

Охранники выглядели виноватыми. Наконец один пробормотал:

– Нам показалось, мы слышали шум. Это было как раз во время первого дозора.

– Возьмите своих лошадей. И ты тоже, – приказал он съежившейся тройке и их обесчещенному начальнику, забираясь на коня. – Либо умрет нарушитель, либо умрете вы.

От вида погони, спускающейся вниз, в долину позади него, живот Налатана судорожно сжался. Даже убегая, спасая свою жизнь, он не переставал восхищаться тем, с каким умением предводитель этих пятерых мог читать следы. Налатан заставил себя прибавить шаг. Если бы он смог добраться до коня, преимущество было бы на его стороне – лошади преследователей устали.

Конь был там, где он его оставил, – в заброшенном доме. Он спокойно вышел наружу за Налатаном, пока не почувствовав его возбуждения. Как только хозяин оказался на спине, он прыгнул, как козел, в заросший бурьяном сад, где в лучшие времена росли овощи. Потом сразу же перешел на галоп, наслаждаясь этим странным, незнакомым миром.

Налатан беззвучно благословил его. Теперь оставалось достичь Матери Рек раньше преследователей и переправиться через нее с помощью лодочника из Людей Реки.

Далеко позади Лис торопил свою группу. Изучая следы Налатана, он потянул себя за подбородок, погрузившись в глубокое раздумье. Когда он заговорил, было ясно, что раздумье пошло ему на пользу.

– Это не обычный человек. Слишком быстр, слишком силен, чересчур вынослив. Кто же тогда? – Помолчав во время долгого вдоха, он медленно выдохнул. – Не Коссиар. Но и не воняющий рыбой Речной. Направляется на восток. Бегает, как проклятый воин Людей Собаки; он хочет перебраться через реку. – Он указал на начальника караула. – Ты. Пойдешь со мной. Вы трое идите по следу. С этим вы справитесь?

Те энергично закивали. Лис презрительно хмыкнул, удивляясь, что они еще что-то могут, и пустил коня в галоп на северо-восток. Бросив беспомощный взгляд на своих товарищей, начальник караула поскакал за ним.

Вид реки вызвал у Налатана восторг. Ее коричнево-зеленая, покрытая туманом гладь обещала тепло, облегчение после зимних бурь. Налатан уже поздравлял себя, когда внезапно увидел двух всадников, пересекающих поле слева, далеко от него. Это не может быть погоня. Никто бы не смог так срезать путь. Как им это удалось?

Кто-то его перехитрил. Они скакали к реке и его парусному судну. Ему нужно было время, чтобы забраться на судно, отчалить и отплыть за пределы досягаемости выстрела из лука. Он хлестнул коня. Тот прыгнул вперед, переходя на быстрый галоп. Налатан не сразу понял, что вылетел из седла, пока сквозь туман в глазах не увидел исчезающего в кустарнике скакуна.

Он побежал. Продираясь сквозь кустарник, прыгая через поваленные деревья, карабкаясь по осыпающимся откосам оврагов, он рисовал себе картины мести Жреца Луны. Он слышал ужасные рассказы Конвея о гремучих змеях. Вспоминал описание Лунного Алтаря, почти видел отвратительную молнию, изжаривающую человека.

Тяжело дыша, Налатан обхватил дерево. Всадники теперь скакали по тропе, идущей вдоль реки. Заливные луга служили пастбищем. Прямо впереди был кустарник, где был спрятан его парусник с перевозчиком. Открытое пространство от деревьев до парусника грозило разоблачением.

Если только всадники не погонятся за ним в лес, потеряв преимущество езды верхом. Налатан выскочил на открытое место, прикинулся удивленным при виде всадников и бегом бросился назад.

Чей-то голос приказал ему остановиться. Это было бы так глупо. Налатан оглянулся через плечо. К его радости, один из всадников галопом скакал за ним, но только один. Второй, разочарованно кружась на своем коне, выкрикивал какие-то команды.

Налатан почти пожалел своего преследователя. Огибая деревья, Налатан уводил его все дальше от дороги. Скоро кочевник оказался среди молодой поросли, продираясь среди деревьев, росших так близко, что всаднику с конем приходилось объезжать их. Подыскивая место для боя, Налатан подумал о том, что может прийти в голову человеку, если он совсем забыл об осторожности.

Он сделал вид, что хромает. Кочевник прокричал боевой клич и пустил свою лошадь галопом. Резко развернувшись, Налатан побежал к всаднику. Удивленный кочевник попытался нанести удар. Налатан парировал меч своим посохом, ударив железным шаром прямо в лицо кочевнику. Тот выпал из седла, при этом одна его нога застряла в стремени. Напуганный конь понес. Кочевник попытался освободить ногу, но, ударившись несколько раз о стволы деревьев, упал, неестественно согнувшись. Подгоняемый страхом конь умчался прочь.

Налатан поспешил обратно к реке. Его второй враг ожидал, находясь на приличном удалении от леса, держа под наблюдением большую часть дороги к реке. Он напоминал Налатану птицу-могильщика, уверенную, сознающую свою силу.

Налатан вышел из леса к востоку от всадника. Почти неохотно всадник поскакал наперехват. Налатан перешел на быстрый шаг. Если он достигнет реки, напарник может увидеть, что он плывет, и подберет его на лодке. С облегчением Налатан увидел, что у противника нет лука. Радость его быстро улетучилась, когда противник достал длинный меч – содал. В сером свете не было видно блеска металла, а только холодное спокойное мерцание.

Налатан покрепче ухватился за боевой посох и выхватил собственный меч. По сравнению с длинным содалом он выглядел кинжалом.

Конь помчался галопом. Капюшон всадника слетел назад, открыв глубокие шрамы на левой стороне лица и черный лоскут в правой глазнице. В нем угадывалось что-то смутно знакомое, но Налатан прогнал все мысли, кроме тех, которые должны были помочь избежать удара содала. Первый проход был классический, как учил мастер братства: металлический посох отразил содал. Налатан побежал. Он выиграл еще несколько шагов, прежде чем конь помчался на него снова. И вновь Налатан парировал содал.

Река манила его к себе.

Всадник изменил тактику. Теперь он приближался медленной рысью, высоко подняв содал над головой, готовый уколоть или разрубить. Он маневрировал между Налатаном и рекой.

Меч и парирующий посох лязгнули, железная песня сражения разбила мир луга. Всадник прокричал хриплые, гортанные проклятия. Налатан ответил воинственным кличем.

Наконечник содала ударил Налатана в грудь, развернул, бросив лицом вниз. Выработанные долгим обучением навыки заставили его перекатиться. Машинально он отметил, что по груди стекает ручеек крови. Содал воткнулся в дерн, подбросив в воздух комок земли. Какой-то частью сознания Налатан заметил корни травы, перелетающие через его голову.

Сейчас в действиях Налатана не было расчета, только инстинкты: поднимаясь, он выронил меч и двумя руками бросил посох в противника. Содал отбил его, но железный шар ударил коня по скуле. Налатан видел, как один его глаз закатился. Конь споткнулся, переворачиваясь с разбега. Всадник закричал. Было странно слышать вопль ужаса от такого собранного, яростного бойца, когда конь стал переворачиваться.

Животное встало, пьяно зашаталось, совершенно оглушенное. Всадник неподвижно лежал в неловкой позе. Перепуганный Человек Реки, держа швартовые концы в одной руке, другой осенил себя Тройным Знаком, глядя, как Налатан бежит в его сторону. Вместе они прыгнули в длинный, узкий парусник. Легкий, как лист, напоминающий своей конструкцией рыбу, после толчка он стрелой помчался в поток. Человек Реки установил треугольный парус, и крошечное судно, почти по самые борта ушедшее в воду под тяжестью своей ноши, понеслось прочь от берега. Далеко внизу по течению человек на палубе акульего челна взглянул на парусник и вновь занялся своими делами.

Мужчины молчали, пока не отплыли достаточно далеко.

– У тебя идет кровь, – заметил Человек Реки.

– Знаю. – Налатан прикрыл рану куском рубашки. – Попал в ребро. Может быть, сломал. Заживет.

Крик с берега заставил их вскочить. Одноглазый человек стоял на берегу, подняв содал. К нему спешили три всадника, но он не обращал на них внимания.

– Налатан! В следующий раз я убью тебя. Клянусь.

– Кто ты? – прокричал Налатан в ответ.

– Доннаси знает. Спроси ее про Лиса Одиннадцатого. Скажи ей, что я скоро приду.

Налатан обхватил мачту, заставляя себя встать прямо. Его разум отказывался признать, что щеголь, стройный Лис, превратился в этого кривого калеку. Его душа не слышала ничего, кроме имени его жены.

– Поверни. Отвези меня назад, – твердо приказал он.

Человек Реки покачал головой. Налатан поднял свой посох.

– Ты просто утонешь, убив меня. – Перевозчик судорожно сглотнул, его глаза были огромны. – Он и его друзья убьют нас обоих. Я не такой дурак, чтобы туда возвращаться.

Налатан опустил свое оружие. С удаляющегося берега его снова окликнул Лис:

– Налатан! Спроси ее про единственного настоящего мужчину, которого она знала.

Налатан посмотрел в сторону, на дальний берег реки. Его удивило, что ненависть была столь физически ощутима. Он убрал ткань со своей раны, ожидая увидеть что-то отвратительное, с резаными кусками плоти. Но там была только кровь.

Глава 76

Налатан проснулся бодрым и в хорошем расположении духа.

Пропел петух. Налатан усмехнулся. Петушиный крик всегда вызывал у него улыбку. Ферма Леклерка оказалась не такой уж забытой всеми дырой. И эту уютную, теплую постель нельзя было назвать берлогой. Наслаждаясь ее комфортом – полотняными простынями, мягким матрасом, стеганым одеялом, – он сладко потягивался. Окончательно разбуженный настойчивым кукареканьем, Налатан встал, отшвырнул в сторону рубаху, в которой спал, и решил приняться за дело. Он поспешил переодеться в чистую куртку и тяжелые шерстяные штаны. Затем напялил толстые носки и прочные грубые сапоги.

Блестящий кувшин с водой и таз стояли на деревянном шкафу.

Фыркая и брызгая водой во все стороны, Налатан умылся. Намылив лицо перед бритьем и заглянув в маленькое серебряное зеркальце, он увидел себя, заспанного, с ввалившимися глазами. Налатан скорчил физиономию. Раньше у него была жена, которая кормила его как на убой. Сейчас этот заросший щетиной, исхудавший бродяга, смотрящий на него из зеркала, был неприятен и выглядел отталкивающе даже для него самого.

Леклерк подарил ему бритву. Налатан ритмично водил острым стальным лезвием по намыленным щекам и вдруг остановился, задумавшись о Доннаси. Он припомнил, как Леклерк вчера смешался, когда он спросил, не вернулась ли она из Олы. Налатану стало не по себе: а если она здесь? Нет, Леклерк не сказал бы тогда, что ничего не знает. Он не посмел бы.

Ухмыляясь, Налатан вышел из маленькой спальни. Леклерк и Бернхард ждали уже за столом. Хозяйка поглядывала на них из-за кухонной двери. Налатана встретили улыбками. Бернхард подошла к нему, крепко обняла и поцеловала в щеку.

Луис громко рассмеялся.

– Ты его смутила. Как не стыдно, Кейт. – Девушка задорно улыбнулась, взглянув на гостя.

– Он сам виноват, что такой серьезный и симпатичный. Я просто не могу удержаться. Я так рада, что ты теперь в безопасности. Мы все очень волновались. Тебя долго не было.

Леклерк сказал:

– Сейчас самое время разъяснить тебе, как обстоят дела с Доннаси.

Налатан был возбужден, каждый его мускул выдавал напряжение. Леклерк побледнел, однако держался твердо. Он быстро затараторил:

– Ты спрашивал, не в Оле ли она. Я сказал тебе, что не знаю. Я подумал, что сначала тебе будет полезно отдохнуть, а не вдаваться в подробности. Она и Конвей возвратились вскоре после того, как ты уехал. Она вернулась в горы. Гэну она сказала, что хочет что-то сделать. Она вернулась – это все, что я знаю, хотя у меня есть кое-какие сомнения на этот счет.

Бледный как смерть, Налатан не сводил глаз с Леклерка до тех пор, пока это стало невыносимо. Леклерк посмотрел вокруг и всплеснул руками.

– Гэн пытался убедить ее остаться в Оле.

Налатан раздраженно спросил:

– Ей сказали, что я скоро вернусь?

Бернхард ответила:

– Да, она знала, что ты вернешься.

Налатан задумался, а потом повернулся к ней со словами:

– Ты была там? Тогда ты не можешь знать, что ей сказали. Или не сказали. Как долго она была в Оле? Кто еще ее «посвятил» во что-нибудь? Что ей сказали обо мне?

Бернхард вздрогнула от его взгляда. Луис Леклерк подошел к ней и встал рядом.

– Никто ничего не сообщал и не советовал Доннаси. Никто ничего не сказал о тебе. Естественно, Кейт ничего не могла сделать, чтобы Доннаси осталась. Ты ее пугаешь. Перестань.

Глядя на Леклерка, Налатан кипел от ярости. Но от того, что он увидел, ему стало стыдно. Человек, который слабее его, стоял твердо. Рука его, лежащая на плече Кейт, была готова в любую минуту защитить ее. В их глазах был страх.

Налатан сел. Опустив голову, он тупо смотрел вниз. Сомкнув пальцы, Налатан с ужасом осознал, что его правая рука сжимала рукоятку ножа. Он пробормотал:

– Простите меня, пожалуйста. Это тяжелая для меня новость.

Все облегченно вздохнули, успокоенные такой развязкой. Леклерк сел на свое место. Но Налатан не унимался:

– Ты ее видел перед отъездом? Она говорила о своих намерениях еще кому-нибудь, кроме Гэна?

– Все было очень неожиданно, – ответила Бернхард. – Она попрощалась только с Конвеем, да и то только потому, что он видел, как она уезжала. Доннаси сказала ему то же самое, что и Гэну.

Налатан покачал головой.

– На нее это не похоже. Доннаси жила в Харбундае, жила здесь, в Оле. Никогда ни на что не жаловалось. Что-то случилось.

Леклерк продолжил:

– Доннаси сказала, что ей придется что-то сделать. Сделать самой. Что-то, касающееся Малых.

– Малые? С Гор Дьявола на юге? Здесь?

– Не совсем здесь. Малые идут на север. – Леклерк вкратце рассказал Налатану о событиях, связанных с путешествием Тейт, Конвея и Ланты.

Когда он упомянул Лиса, Налатан встал.

– Вот дрянь! Военачальник Жреца Луны. Она его ранила?

Бернхард вздрогнула.

– Он мертв. Конвей привязал его к лошади и отпустил ее.

Немного успокоившись, Налатан снова сел.

– Он узнал меня, когда мы были в бою около Врат. Мне было интересно, что с ним случилось. Теперь он калека: левая рука не двигается, сломана правая лодыжка, нет левого глаза. Но он жив. Похоже, что он доставит нам еще много неприятностей. Он не ранил ее?

Леклерк кивнул.

– Она была ранена, но он здесь ни при чем. Ей на руки свалился камень. Сейчас с ней все в порядке.

– Мне нужно было быть здесь. Я не отпустил бы ее.

Снова Бернхард встретилась взглядом с Леклерком, но он отвернулся. Луис сказал:

– Мы разные люди, Налатан. Не такие, как ты или Гэн, или еще кто-нибудь. Скажу только одно – она вернется, когда сможет.

– Я упустил ее. Меня здесь не было, когда она вернулась.

Хозяйка улучила момент и поспешила подать на стол большую деревянную тарелку, полную лепешек. Радостно улыбаясь, она объявила:

– Повар из замка говорил, что это твои любимые, Налатан. – Однако ее попытка разрядить обстановку не удалась.

– Спасибо. – Налатан сделал над собой усилие, чтобы хоть как-нибудь следовать правилам хорошего тона. Сконфузившись, женщина оставила поднос на столе и поспешила выйти из комнаты. Налатан положил несколько лепешек себе на тарелку, намазал их маслом и полил золотистым медом. Наколов кусочек на вилку и жестикулируя ею, он сказал: – Телу нужна пища. Я не скоро опять попробую это.

Сообразительная Бернхард задала вполне логичный вопрос:

– Это еще почему?

– Потому что дорога назад в Сушь тяжелая, и я израсходую все съестные припасы.

– Не спеши. – Леклерк, делая вид, что все в порядке, брал одну лепешку за другой с деревянной тарелки. Сделав паузу, чтобы собраться с мыслями, он продолжил: – Я послал всадников в замок, пока ты ужинал вчера вечером. Я попросил Гэна приехать сюда.

– Меня это не волнует. Ты мне уже передал его слова.

– Он немедленно отправил новых всадников и свежих лошадей. Гэн хочет поговорить с тобой.

– У меня свои мысли на этот счет. Никого из них здесь нет, вот и все.

– Налатан. – Глядя с укором, к нему подошла Бернхард, но Налатан продолжал есть и не обращал на нее внимания. Кейт стояла на своем. – Я знаю, ты зол из-за Доннаси. Я тебя не упрекаю. Она не думала, что ты вернешься так скоро, вот и все. Если ты уедешь, каково ей будет, узнав, что тебя нет? Гэн – твой друг. В конце концов, выслушай хотя бы, что он хочет сказать. Это даже не будет касаться Доннаси.

Леклерк согласился:

– Вероятно, разговор будет не о ней. Если бы наоборот, тебе бы пришлось отправиться к нему. У Гэна есть веская причина приехать сюда.

– Я видел ту штуку, которую ты построил. – Налатан почти перешел к обвинениям. – Здесь книги Сайлы.

Вздрогнув, Леклерк стал оправдываться. Он снял злополучные книги с полки и положил их на стол, будто предлагая Налатану.

– Только эти две. И еще одна – красная книжка Конвея.

– А, это та, о которой он говорил, что мы никогда не должны о ней упоминать. Но он дал ее тебе.

Леклерк барабанил пальцами по обложке.

– Там что-то есть. Я хочу разгадать что.

– Мне наплевать, – сказал Налатан, вставая из-за стола.

Бернхард остановила его, положив руки ему на плечи.

– Это смешно. Вы с Тейт так же ужасно себя ведете, как Конвей и Ланта. Вы испортили друг другу жизнь. Вы влюблены и тем не менее требуете друг от друга слишком многого. Это губит ваши отношения, и я хочу, чтобы вы это прекратили. Ты храбрый, сделай же это.

Налатан на минуту был сбит с толку и смотрел на нее, не говоря ни слова, а затем снова принялся за еду. Леклерку Налатан сказал:

– Я должен рассказать Гэну Мондэрку то, что я видел. Я подожду его. – Затем он повернулся к Бернхард: – Я ценю то, что ты делаешь. Слишком поздно. Но прежде, чем критиковать меня и Доннаси, посмотри на себя. Наш недостаток – гордость. Очень хорошо. Теперь суди о себе. – И он вышел из комнаты. Никто не вымолвил ни слова. Казалось, всем было очень тяжело.

Скорый приезд Гэна всех обрадовал. Его встретили радостной суетой на крытом крыльце дома Леклерка. Привязав свою лошадь к ограде, Гэн холодно сказал:

– Я вас знаю, друзья мои. Должно быть, приезд Налатана был радостным событием. Что же вас тревожит?

Все посмотрели на Леклерка. Как хозяин дома, он должен был ответить первым. Однако его главной обязанностью было доставить гостю удовольствие. Леклерк, взглянув на Бернхард, кивнул головой. Она в свою очередь обернулась к Налатану. Он кашлянул.

– Моя жена вернулась в Горы Дьявола.

Гэн удивился и задумался, будто пытаясь все расставить на свои места. Только тот, кто был посвящен в их последний разговор с Налатаном, мог понять скрытый смысл этих слов. Гэн чувствовал себя как зверь, угодивший в капкан.

– Я ей говорил, что ты согласился выполнить мое поручение. Она была огорчена, что не застала тебя. Думаю, что ее отъезд объясняется гневом. Она сказала, что у нее был какой-то план.

Налатан бросился в сердцах к Гэну.

– Что ей говорили обо мне, когда я уехал?

– До меня доходят сплетни, но я их не пересказываю. Кроме того, у меня есть более важные проблемы.

Бернхард позвала Леклерка:

– Пойдем в дом. Мы все замерзнем здесь. Я подам чай.

Уже сидя за столом, Леклерк возобновил разговор:

– Что случилось?

– Вылазка за рабами. Летучая Орда и Люди Реки. К востоку отсюда и к северу от Матери Рек.

– В конце концов, это далеко. Там живет не много людей, – сказала Бернхард, выходя из кухни. Она принесла горячий чайник и чашки. Приятный аромат черносмородиновых листьев и дикого имбиря наполнил комнату. Пока все наливали себе чай, Бернхард подумала, что Гэн не такой жизнерадостный и оптимистичный человек, как ей казалось.

– Жрец Луны пугает меня. Если я не отвечу на этот набег, то люди посчитают меня слабаком. Если наоборот – мне придется самому вести военные отряды. Если они дождутся меня, в чем я сомневаюсь, то отойдут и постараются окружить. Хуже всего то, что я отсылаю людей и ослабляю нашу оборону здесь.

Леклерк пожал плечами.

– И какой же будет ответ?

Гэн улыбнулся. В его улыбке было нечто большее, чем просто облегчение. Он посмотрел на Налатана, взглядом намекая на что-то. Но все это длилось всего одно мгновение, и разгадать замысел Гэна он не смог.

– За мной следуют около тысячи Волков из Олы. Мы выступаем против бунтовщиков.

Налатан спросил:

– А как насчет Жреца Луны? Вдруг он нападет, когда узнает, что ты уехал из замка?

– Я думаю, пока он не готов. В любом случае, он понервничает при появлении тысячи Волков. Набег за рабами не был специально нацелен против меня. Просто ему нужны дополнительные силы и люди, чтобы организовать наступление.

Леклерк сказал:

– Ты уверен, что он собирается выступить?

– Так оно и будет. Ранней весной.

Откинувшись на спинку стула, Леклерк погрузился в свои мысли. Затем вдруг выпалил:

– Мне нужно серебро. Немного.

Бернхард изумилась.

– Ты никогда не говорил о серебре!

Леклерк повернул голову и остановил взгляд на Гэне.

– У нас есть хоть немного?

Гэн протянул к нему руки и взял за плечи.

– Все, что тебе нужно. Обратись к Эмсо. Он ведет дела в мое отсутствие. Он знает, где серебро.

Леклерк поморщился, и Бернхард сказала:

– Предоставь это мне.

Гэн холодно возразил:

– Эмсо работает на меня. Передай ему, что я потребовал выдать вам столько серебра, сколько нужно. Без вопросов.

– Вопросы! – Леклерк хлопнул себя ладонью по лбу. – Никто не спросил Налатана, что он узнал во время поездки. Какие же мы глупцы.

Никто не возражал. Налатан описал свой путь на юг, рассказал о встрече с Людьми Реки, которые помогли ему, и о других своих приключениях, пока разговор не зашел о крепости. Леклерк чуть не задремал во время рассказа, но старался не подавать вида и сидел прямо. Бернхард слушала внимательно и с интересом. Вдруг Луис наклонился к Бернхард.

– Ты была права. Ветряные мельницы вырабатывают энергию. Электролиз воды. Большие керамические сферы. Как раз то, о чем ты говорила. Водород.

– И кислород. Используют катапульту для поджога, затем пускают в ход горшки, наполненные легковоспламеняющимся газом. Бомбы. Море огня. Ну, сейчас вы рады, что построили те насосы?

Он обнял ее.

– Ну разве мы не пара? – Затем, рассуждая, добавил: – Но как же мы устоим против газовых бомб?

– Нужно вывести из строя катапульту. И рассказать обо всем людям. Любой взрыв принесет не больше вреда, чем большой обломок скалы. Победим страх – победим оружие.

Леклерк согласился. Аккуратно подбирая слова, он объяснил Гэну и Налатану, что башни «изменяют» состав воды, которая потом попадает в сферы. Последние, возможно, усовершенствованы так, чтобы их могла бросать катапульта. Там, где они падают, полыхают пожары. Оба воина осенили себя Тройным Знаком. Они не задавали вопросов. Чудеса, творимые чужеземцами, могут сперва пугать, но люди к ним быстро привыкают.

Налатан встал, Гэн тоже. Налатан настороженно ждал. Гэн сказал:

– Нам нужно поговорить наедине. – Они вышли на улицу, кутаясь и ежась от холода. Собаки Гэна завиляли хвостами от радости. Они тут же разгадали отношение Налатана к их хозяину и, успокоившись, обступили мужчин. Гэн не обратил на них никакого внимания.

Где-то далеко слышался зовущий в атаку звук боевого барабана Волков.

Разобравшись в своих мыслях, Гэн вернулся к последнему разговору с Доннаси. Она хотела, чтобы Налатан последовал за ней, но сделала оговорку, чтобы его не пускали, если его отсутствие может осложнить обстановку здесь. Не было человека, который бы лучше его мог задержать войско Жреца Луны.

Гэну было не по себе от такого объяснения. Он решил перевести разговор на другую тему.

– Ты не поверишь, но Избранные узнали так много со времени твоего отъезда. Женщины Церкви заручились поддержкой Джалиты. Она умеет обращаться с детьми – добра, спокойна и незлопамятна.

Услышав такие слова о Джалите, Налатан злобно ухмыльнулся. С сарказмом он воскликнул:

– Я бы о ней так не сказал, хотя я и не знаю ее хорошо. У нее талант скрывать свою подлинную натуру.

Гэну не понравились слова. Ответ Налатана веял откровенной неприязнью к женщине. Нельзя было сделать каких-либо конкретных выводов, однако это что-то значило.

Налатана не заботили мысли Гэна по этому поводу. Их разговор превратился в пустую трату времени. Доннаси уехала. Уехала снова. Как ему хотелось бы возненавидеть ее.

Гэн решил, что у него больше нет времени на подобные сантименты. Для него не существовало более подходящего человека, чем Налатан. Именно он мог остановить наступление Летучей Орды.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал он.

Налатан колебался.

– Скажу тебе прямо: я чувствую, ты мне не доверяешь. Не думаю, что мы и дальше сможем оставаться друзьями. Я не стану твоим врагом. А теперь я ухожу.

– В моей коннице выдохшиеся лошади, а люди – собиратели яблок и моллюсков. Пока еще они держатся и преданы мне, но это ненадолго. Помоги им, или враг расправится со всеми.