Текст книги "Мах-недоучка"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 47 страниц)

– У-у ведьма! – погрозила внушительным кулаком мадам Бодж. – Ничего я с ней еще поквитаюсь… А что пленник? – она снова обратилась к помощнице. – Надеюсь, у него-то ты расспросила, каким образом мерзавцам удалось одурачить дозор Орлиц?

– К несчастью, мужлан оказался очень слабым и, не выдержав боли, сдох во время первой же пытки, – доложила Лика.

От этих слов лицо Шары болезненно скривилось. На ее счастье, взгляды седовласой и двух ее телохранительниц были устремлены на говорящую, сама же Лика не отрываясь смотрела на мадам, и странной реакции однорукой на смерть презренного раба никто не заметил.

– Я очень недовольна тобой, – отчитала помощницу разочарованная мадам. И, повернувшись к Шаре, вдруг резко спросила:

– Дева, что у тебя с рукой?

– В Лесу Смерти меня укусил паук, пришлось отрубить, – отчеканила однорукая.

– Тебя укусил паук и ты выжила? – изумилась мадам. – Как же тебе удалось спастись? Неужели сама себе руку оттяпала?

– Меня спасла Маха, – призналась Шара.

– Вот как? Очень интересно.

– Мы с Шарой давние подруги и, проходя испытание на Паучьем Острове, решили держаться друг дружки, чтобы в случае чего прийти на помощь, – стала вдохновенно врать плечистая силачка. – Шаре не повезло, она почти сразу же угодила в паучий капкан и липкие белые нити утащили ее на дерево. Все произошло так быстро, что я ничем не успела ей помочь. Но… не могла же я ее бросить на растерзание пауку! По крикам подруги я отыскала пленивший ее дуб и полезла на него.

– Вот ведь отчаянная! – не удержалась от восхищенного вздоха Лика.

– Но, как я не торопилась, все же паук меня опередил, – продолжала фантазировать Маха. – Когда я достигла нужной ветки, он уже сомкнул свои ядовитые жвала на руке моей несчастной подруги. Воспользовавшись тем, что паук был занят Шарой, я осторожно подкралась поближе и одним ударом меча развалила его надвое.

– Вот ведь! Молодец, дева! – похвалила мадам Бодж и заинтриговано спросила: – Ну, и что было дальше?

– Дальше я вырубила из паутины пребывающую в беспамятстве Шару, перетащила ее на самую толстую ветку дуба и быстренько развела рядом небольшой костер. Потом отрубила подруге покалеченную руку, прижгла рану, замотала ее чистой тряпкой и, взвалив ее бесчувственное тело себе на плечи, спустилась с дуба… Мне повезло благополучно миновать паучьи ловушки. На подступах к Паучьему Зубу Шара очнулась и смогла идти самостоятельно. Вот так все и случилось, – подытожила рассказ Маха.

– Ай да Дрязва, выходит зря я на Стальную наговаривала, вон она каких удалых да умелых воспитала! – радостно воскликнула мадам. И, обращаясь к Шаре с Махой, торжественно объявила:

– Девы, сегодня вы обе с честью выдержали суровое испытание Лесом Смерти и заслужили честь стать одной из нас. Не скрою, я была бы рада видеть столь достойных амазонок под знаменами своего клана – клана Желтых Змей. Однако выбор за вами. И я призываю вас здесь и сейчас сделать этот выбор. Отвечайте, девы, какому из четырех Высших кланов вы отдаете свое предпочтение?

– Я была бы счастлива стать под знамена клана Желтых Змей! – отчеканила Маха.

– Я тоже! – добавила Шара.

– Быть по сему! – торжественно провозгласила мадам Бодж.

Поначалу, когда Мах услышал имя мадам Бодж, у него зародилась надежда, что вот и настал конец его злоключений. Но рыцарь решил подстраховаться: мало ли, вдруг Бодж среди амазонок очень распространенное имя, и на Паучьем Зубе существует еще одна мадам Бодж.

Когда же седовласая отрекомендовала себя еще и главой клана Желтых Змей, надежда превратилась в твердую уверенность, побуждая Маха к решительным действиям.

– Мадам Бодж, разрешите обратится, – выпалила плечистая Маха и, не дожидаясь ответа, продолжила: – У меня есть для вас письмо от вашего старого друга.

– Да неужели? – усмехнулась седовласая.

Маха извлекла из сумки запечатанный конверт. Но стоило ей сделать первый шаг, и отточенные лезвия алебард тут же уперлись в ее грудь, преграждая путь к предводительнице.

– Амазонка, не забывайся! – строго прикрикнула Лика. – Хоть ты теперь и в Высшем клане, но далеко не ровня мадам!

– Извините, я просто хотела вручить письмо, – стушевалась Маха.

– Ох уж эта подруга Дрязва, все никак не угомонится, – проворчала мадам. – Каждый раз одно и то же… Эй, амазонка, скажи, ведь тебе дала письмо старуха-наставница?

– Никак нет, мадам Бодж, – отрапортовала Маха. – Письмо вовсе не от госпожи наставницы.

– Не хитри со мной, дева, – покачала головой седовласая. – Вижу ты слово дала Дрязве. Ладно, я приму письмо, но не сейчас, а в часы приема… Лика!

– Слушаю и повинуюсь, мадам.

– Отведи их в нашу крепость.

Вершина Паучьего Зуба, как оказалось, представляла собой ровную площадку саженей двести в длину и полторы сотни саженей в ширину. Почти все ее пространство занимали четыре конусовидные, трехэтажные каменные сооружения, гордо именуемые амазонками своими крепостями.

Крепости были очень похожи одна на другую, единственное их отличие – цвет и герб флага развивающегося на крыше.

Повинуясь приказу мадам, Лика сделала знак Махе и Шаре следовать за собой и зашагала в сторону крепости, на розовом флаге которой была изображена готовящаяся к прыжку желтая змея.

Четыре амазонки-привратницы отсалютовали алебардами Лике, она лишь небрежно кивнула в ответ.

Пройдя ворота, они оказались на первом, самом большом этаже крепости. И Лика повела их по широкому длинному коридору. Дневной свет в этот коридор не проникал, освещался он горящими под потолком факелами. По обе стороны коридора вместо дверей тянулись зловещего вида толстые стальные решетки. За решетками в скудном свете факелов ничего разглядеть было невозможно.

– А что там за решетками? – робко полюбопытствовала Маха.

– За теми что побольше – стойла драконов; за теми что меньше… хм… стойла рабов, – ухмыльнулась довольная своей остротой Лика.

Переход со свежего горного воздуха на затхлое зловоние крепости был соль невыносим, что Маха не удержалась от восклицания:

– О Создатель, как же здесь воняет!

– Это еще что, – небрежно отмахнулась Лика. – Сегодня-утром десять из пятнадцати наших драконов покинули крепость. За день уже немного проветрилось. Но часа через два они вернутся, рабы их до сыта накормят и вот тогда-то ты по-настоящему прочувствуешь, что такое воняет!

– Даже думать боюсь о вечере, – скривилась Маха, – у меня уже сейчас глаза от зловония слезятся.

– А ну не стонать! – одернула ее Лика. – Амазонка, а ведешь себя как жалкий раб-мужлан. Ничего, привыкнешь, принюхаешься, от запаха еще никто не умирал. Вон, бери пример со своей подруги, тоже первый раз в крепости, а посмотри как держится – дышит спокойно и не гримасничает. А ведь она ранена и потеряла много крови… Кстати, рана тебя не беспокоит? – Лика уже обращалась к Шаре. – У нас в крепости очень хорошая знахарка и, если хочешь, я тебя сейчас к ней отведу.

– Да все в порядке… – попыталась заверить амазонку Шара, но ее решительно перебила подруга:

– Шара, не глупи, тебе обязательно нужно показать рану знахарке. И как можно быстрее. Возможно, часть яда паука из укушенной руки попала тебе в кровь, кто знает к каким последствиям это может привести в дальнейшем!

– Она права, с паучьим ядом не шутят, – кивнула Лика. – Прибавим шагу.

Они зашагали быстрее и вскоре вышли к небольшой винтовой лестнице, по которой поднялись на второй этаж.

Второй этаж был ощутимо меньше первого и в длину, и в ширину, и в высоту. Соответственно и коридор здесь был гораздо уже и короче. Освещался он тоже факелами, но решеток здесь уже не было. По обе стороны коридора тянулись обычные дубовые двери. Лика подвела подопечных к одной из них и пояснила:

– Это комната нашей знахарки. Запоминайте… Сейчас я вас представлю и в дальнейшем, по мере надобности, будете самостоятельно приходить к ней за помощью.

Она без стука широко распахнула дверь и переступила через порог.

Маха и Шара последовали за амазонкой и оказались в небольшой комнате. Из-за двух огромных окон в наружной стене здесь было гораздо светлее, чем в коридоре. Внутреннее убранство комнаты лучше всяких слов указывало на неприхотливость ее обитательницы: голые стены, три обшарпанные деревянные кровати, покрытые облезлыми шкурами, в углу очень старый, весь растрескавшийся и почерневший от времени стол, густо заставленный глиняными горшочками и бутылочками всевозможного размера, – и больше ничего.

На одной из кроватей мирно похрапывала пухлощекая бабулька лет шестидесяти в длинном грязно-сером амазонском платье.

– Эй, Майва, – Лика бесцеремонно толкнула бабку за плечо, – просыпайся.

– Что… где… – залепетала разбуженная.

– Срочно нужна твоя помощь, – пояснила Лика.

– Что стряслось? Почему так рано? Драконы прилетят только через два часа, – недовольно заворчала Майва, поднимаясь с кровати.

– У нас в клане пополнение, – торжественно объявила Лика. – Эти двое только что прошли испытание Лесом Смерти. Кстати, познакомьтесь: это Маха, это Шара. А это наша спасительница – Майва… Как видишь, с Махой все в порядке, а Шару в правую руку укусил паук. Руку отрубили, рану прижгли и замотали чистыми тряпками. Вообще-то она утверждает, что нормально себя чувствует, но все-таки укус паука… Вот мы и решили показать ее тебе… Ну, что скажешь?

– Паук, говоришь, укусил? И она выжила? – недоверчиво переспросила знахарка.

– Точно так, – кивнула Лика.

– А ну-ка, горе-вояка, покажи мне свое плечо, – попросила бабка.

Шара поспешила выполнить ее просьбу и, осторожно закатав свободно болтающийся рукав, открыла обмотанную окровавленными тряпками культю.

Майва ловко срезала повязку, осмотрела рану, пощупала плечо, сковырнула кусочек болячки, выдавила каплю крови, размазала ее по ладоням, понюхала и даже лизнула. И, наконец, потрясенно призналась:

– Много чего, девы, я в жизни повидала, но такого!.. Если бы своими глазами не узрела, ни за что бы не поверила, что можно выжить после укуса паука из Леса Смерти. Но, как это не удивительно, вынуждена признать, что вашей Шаре подобное чудо удалось. Она вовремя избавилась от зараженной руки, и в крови у нее паучьего яда я не почувствовала. Дева определенно идет на поправку. Пожалуй эту ночь она все же полежит здесь у меня, я за ней понаблюдаю – подлечу рану целебной мазью, напою бедняжку живительным настоем, и завтра она точно будет в полном порядке… Давай-ка, детка, ложись вот на эту кроватку. – Майва усадила однорукую на кровать. – Так, с одной разобрались, ну, а у вас что? – знахарка выжидающе уставилась на Лику и Маху.

– С нами все в порядке, – заверила бабку Лика. – Самочувствие отличное, ничего не болит.

– Лика, что за шутки, чего же вы-то приперлись ко мне? – осерчала знахарка. – Разбудили: спасай, мол, помогай…

– Ну как же, ведь мы это… Шару вот вам привели… – попыталась прийти на помощь Лике Маха.

Но ее слова еще больше взъярили бабушку:

– Издеваешься! За дуру меня держишь! Она однорукая, а не одноногая, в сознании и с хорошим самочувствием – значит сама, без вашей помощи, легко могла бы ко мне прийти! Вы-то на кой ляд приперлись, если здоровы?

– Твои упреки, уважаемая Майва, справедливы, – вновь взяла инициативу Лика. – Но я ведь тебе уже говорила, возможно спросонья ты не расслышала, что ж, я повторю: эти благородные девы только сегодня утром были зачислены в наш клан. Новенькие они, ничего не знают. Вот я и хожу с ними, знакомлю с крепостью, все показываю… Между прочим, по приказу мадам Бодж!

Имя главы клана поумерило пыл знахарки.

– Ну если так, то конечно, – торопливо закивала Майва. – Если по приказу мадам… Так вы здоровы, и в моей помощи не нуждаетесь?

– Благодарю за заботу, уважаемая, – сказала Лика. – Значит Шара останется на ночь у тебя?

– Да, до завтрашнего утра.

– Ну, так не будем тебе мешать. – И, выходя из комнаты, Лика позвала: – Маха, следуй за мной.

Они снова оказались в коридоре, прошли еще шагов тридцать. Лика, опять же без стука, распахнула еще одну дверь, и они вошли в комнату, очень похожую на комнату знахарки: те же голые, неровные стены, земляной пол, растрескавшийся потолок и два окна в стене; только здесь было не три кровати, а лишь одна, правда не менее обшарпанная, чем знахарские, и в углу не было стола.

– Раньше эта комната принадлежала амазонке по имени Мошь, пару недель назад она погибла в бою. Теперь это твоя комната, – осчастливила новую боевую подругу Лика. – Конечно, видок у нее не ахти какой, но ты ведь не неженка-белоручка, а амазонка-воительница и бытовые неудобства должна стойко переносить. К тому же, заверяю тебя, все это временно, буквально до первого твоего боевого вылета на драконе. Захватишь в бою рабов или какую другую богатую добычу и начнешь обставлять комнату на свой вкус. Глядишь, и месяца не пройдет, а у тебя тут все будет в коврах да шелках. В общем, удачи! Ты дева хваткая, силушкой тебя Создатель не обидел, уверена – ты себя быстро проявишь.

– Спасибо за доверие, – засмущалась от похвальбы Маха.

– Значит, обживайся, осматривайся, привыкай, а я пойду, мне сегодня вечером еще нужно переделать много чего, – подытожила Лика. – Встретимся за ужином. Он будет через три часа – смотри не забудь, тут нянек нет. Трапезная на этом же этаже. Ты ее без труда найдешь, просто выходи через три часа в коридор, смотри куда идут остальные девы и иди за ними следом. Все поняла?

– Да, все понятно, – кивнула Маха.

– Отлично, тогда до ужина, – сказала Лика и скрылась за дверью.

* * *

– Так, так, так, – раздалось из-за спины рыцаря недовольное ворчанье деда Пузыря, лишь только Мах остался один.

– Чего «так», Пузырь? – спросил Мах, присаживаясь на кровать. Под его весом тонкие доски отчаянно заскрипели и прогнулись. Рыцарь поморщился, но с кровати не встал, сложил за головой руки в замок и, откинувшись назад, прислонился спиной к стене.

– Ну, говори, чем на этот раз я тебе не угодил? – спросил он призрака.

– Я просто поражаюсь твоей беззаботности, – всплеснул руками дед.

Мгновеньем раньше он сделался видимым. Поджав ноги, Пузырь парил в двух локтях от пола, в шаге от кровати, прямо напротив рыцаря. Он продолжил:

– Переоделся бабой – тьфу, прямо смотреть тошно!

– А ты не смотри, отвернись, – осклабился Мах.

– Не перебивай, умник! – поморщился дед. – Так вот, переоделся бабой, залез в бабскую крепость… А если амазонки раскроют твой обман? Ты подумал, что они с тобой сделают! Они ж тебя… Я тут пока тебя по коридорам водили, по крепости полетал и, знаешь ли, очень мне здешние бабенки не понравились. Они мужиков буквально за скотину держат!

– Да ладно, подумаешь, – беспечно отмахнулся рыцарь. – В случае чего ты меня выручишь. Уж с гарсатами справились, а с этим бабьем и подавно сладим.

– Мах, у них драконы! – непривычно тихим голосом сообщил призрак.

– И что с того? – пожал плечами Мах.

– А то, что я драконов панически боюсь, – признался дед Пузырь.

– Да полно врать-то! – фыркнул рыцарь. – Пока ты вел меня к Луле, когда она была в обличье драконицы, что-то я не заметил у тебя робости.

– Но я же не приблизился к ней вплотную, а остановился за десять шагов, – напомнил дед.

– Ну правильно, остановился, – кивнул Мах. – Это из-за холодного огня, которым она была с головы до хвоста перепачкана и который ты на дух не переносишь. Сам же мне так объяснил.

– Да, ты прав, там был холодный огонь и это он меня остановил, – признался призрак. И пояснил: – Но Лула ведь кураска, она была лишь наполовину драконом, я знал, что в любой момент она может обернуться человеком, это меня успокаивало.

– Что-то я никак в толк не возьму – хочешь сказать, что если амазонки науськают на меня дракона, ты дашь деру и бросишь меня на произвол судьбы – им на поругание? Так, что ли?

– Как ты мог подумать такое! – взорвался праведным гневом дед Пузырь. – Конечно я тебя не брошу! Ради тебя я преодолею свой страх! И если уж нам суждено будет погибнуть, мы сгинем вместе!

– Ладно, не пыхти, – примирительно улыбнулся Мах. – Надеюсь до этого не дойдет. Я передам письмо мадам Бодж и договорюсь с ней о аренде дракона. Проделаю это оставшись с ней с глазу на глаз – помнишь, она мне обещала аудиенцию. Остальные амазонки ни о чем и не догадаются.

– Да поможет тебе Создатель, – тяжело вздохнул призрак. И, понурив голову, добавил: – Только знаешь у меня…

– Стоп! – решительно перебил Мах. – Больше ни слова о своих предчувствиях. Говорю тебе: все у нас получится! Заруби себе это на носу. А теперь я, пожалуй, сосну пару часиков. Кстати, Пузырь, будь другом, пока я сплю, выясни где тут у них трапезная.

– Обижаешь! – встрепенулся дед. – Я сделал это еще четверть часа назад. Как выйдешь из комнаты, поворачивай направо и топай никуда не сворачивая. Последняя дверь коридора и есть трапезная.

– Хвалю, – уже полусонным голосом пробормотал рыцарь. – Значит, когда амазонки пойдут туда на ужин, ты меня и разбуу-бууу-ххрррр… – захрапел Мах, не договорив фразу до конца.

* * *

– Эй! Немедленно проснись! Эй! Кому говорят! – раздался над ухом Махи громкий, начальственный окрик.

– Отстань, злобный старикашка, – не раскрывая глаз проворчала плечистая амазонка и попыталась закрыться подушкой.

Но не тут-то было. Подушку у нее отняли, и в дополнение к крику стали трясти за плечи.

– Чего ты несешь! Какой еще старикашка? Что за дурь тебе пригрезилась! А ну-ка немедленно просыпайся! Мадам Бодж ненавидит ждать!

Услышав имя мадам, амазонка тут же проснулась, широко распахнула глаза и, удивленно озираясь по сторонам, села в кровати.

В комнате стало значительно темнее.

– Ты кто? – спросила Маха у стоящей рядом с кроватью рыжеволосой девы.

– Меня зовут Лиса. Я помощница мадам Бодж, старшая амазонка клана Желтых Змей, – отрекомендовалась гостья.

– Ну и…

– Мадам Бодж приказала проводить тебя в ее кабинет, – пояснила амазонка.

– А как же ужин? – спросила Маха.

– Что? – нахмурилась рыжеволосая. – На первый раз я тебя прощу и сделаю вид, что не услышала твоего вопроса. А на будущее учти: приказы мадам Бодж не обсуждаются, а мгновенно исполняются.

– Похоже ужин накрылся, – подытожила себе под нос Маха и тяжело вздохнула.

– Что ты там бормочешь? – прикрикнула Лиса.

– Веди, говорю, – не сморгнув глазом, соврала Маха. – Негоже заставлять ждать нашу мадам.

– Дошло, – усмехнулась Лиса.

Маха поднялась с кровати и зашагала следом за рыжей.

Они вышли в коридор, свернули направо, прошли шагов десять и остановились у совершенно ничем не отличающейся от множества других дубовой двери. Она оказалась запертой изнутри и Лиса забарабанила по ней кулаком.

Тут же за дверью послышался топот бегущих ног, и она широко распахнулась.

Лиса и Маха вошли. Дверь за их спинами захлопнулась.

Теперь дорогу им преграждала с головы до ног закованная в стальные доспехи амазонка с алебардой в руках. За ее мощными плечами Маха увидела узкую, но длинную комнату, напоминающую ответвление коридора. В стенах окон не было, освещалось помещение подвешенной под потолком массивной масляной лампой, в дальнем конце угадывались очертания винтовой лестница, ведущей на третий этаж. Кроме преградившей путь «стальной» девы, в комнате были еще две амазонки – доспехов на их телах было поменьше, зато в руках они сжимали арбалеты, нацеленные в грудь Лисы и Махи.

– Спокойно, Суфа, это же я, Лиса, – обратилась рыжеволосая к амазонке с алебардой. – Мадам Бодж лично приказала мне привести в ее покои эту деву. Ее имя Маха.

– Краса, – пророкотала из-под опущенного забрала Суфа, – доложи о них мадам.

Одна из арбалетчиц опустила свое грозное оружие и побежала по лестнице наверх. Спустя полминуты она вернулась и доложила:

– Все в порядке, Суфа, мадам ждет их.

– Следуйте за мной, – раздалось из-под забрала.

Суфа закинула алебарду на плечо, развернулась и зашагала к лестнице. Следом за ней пристроилась Лиса, затем Маха. Замыкали шествие арбалетчицы.

Третий этаж оказался едва ли не вдвое меньше второго. Большую часть его занимали огромные роскошные апартаменты главы клана Желтых Змей, мадам Бодж. Еще на нем размещалось с дюжину комнат амазонок-телохранительниц мадам.

Проводив Лису с Махой в кабинет мадам, Суфа и две ее помощницы встали у двери на караул.

– Мадам, ваш приказ выполнен! – отрапортовала Лиса, переступив порог.

– Молодец, дева, – похвалила Бодж и, повернувшись ко второй амазонке, сказала: – Ну вот и настало время взглянуть на каракули старухи Дрязвы. Маха, давай письмо. Я его прочту, и ты мне еще сама расскажешь, как там дела у моей старой подруги.

На этот раз Маха не решилась возражать. Она молча протянула письмо.

Мадам Бодж вскрыла конверт, извлекла исписанный мелким почерком листок, прочла первую строчку, и безмятежная улыбка слетела с ее лица.

– Вот как, – сказала она недобро. – Значит ты меня не обманула, и письмо действительно не от Дрязвы. Только вот, ума не приложу, как оно могло попасть к тебе в руки?

– Разумеется, из рук человека его написавшего, – спокойно пояснила Маха.

– Что? Так ты значит…

Маха приложила палец к губам и выразительно кивнула в сторону недоумевающей Лисы. Но отчаянная жестикуляция амазонки не остановила мадам Бодж, Она договорила:

– …тот самый рыцарь, помочь которому просит барон Силика! Ты – переодетый в женское платье мужчина!!!

Маскироваться дальше не имело смысла, и Мах признался:

– Да, я барон Великостальского королевства, сэр Мах, к вашим услугам, мадам.

– Эй, стража! – вдруг взревела глава клана Желтых Змей.

На ее зов из-за двери выскочили Суфа с помощницами.

– А ну-ка взять его! – приказала мадам Бодж.

– Кого «его»? – общее недоумение выразила совершенно сбитая с толку Лиса.

– Его! – Мадам указала пальцем на Маха. – Это не амазонка, а переодетый девой рыцарь!

Мах и глазом моргнуть не успел, как с обеих сторон у него на руках повисли две совсем не хилые воительницы: Лиса и Суфа. Арбалетчицы тоже не стояли без дела – одна отобрала у пленника меч, вторая сняла с его плеча сумку.

– Мадам, но как же так, ведь барон Силика меня заверил…

Но договорить рыцарю не позволили.

– Заткните ему рот! – распорядилась Бодж. – Он из Великостальского королевства и возможно умеет колдовать!

Лиса запихнула Маху в рот первую подвернувшуюся под руку тряпку.

Суфа сорвала с него платье, под которым оказалась белая нательная сорочка, заправленная в черные кожаные штаны. Поверх сорочки веревкой были примотаны два толстых мешочка с лесным мхом, имитировавшие женскую грудь. Амазонка срезала их ножом.

Дева Маха исчезла окончательно и бесповоротно, а ей на смену пришел призрачный воин по имени Мах.

И совершил перемещение.

Висевшие на руках рыцаря амазонки лишившись пленника ухнулись на пол. Мах же живой, невредимый и совершенно свободный возник прямо перед мадам Бодж. Воспользовавшись замешательством предводительницы амазонок, он выхватил ее меч и приставил отточенное лезвие к ее шее.

Выплюнув тряпку, рыцарь зашептал на ухо мадам:

– Видит Создатель, не хотел я, чтобы так вышло, но ты сама виновата. Теперь, полагаю, мы можем спокойно поговорить. – И, повысив голос, он крикнул телохранительницам: – Эй, амазонки, давайте без глупостей. Арбалеты, алебарды, мечи и ножи на пол. Живо! Иначе я перережу горло вашей драгоценной мадам.

Застывшие в дверях амазонки подчинились.

Гордо вскинув голову, мадам Бодж смело ему ответила:

– Нам не о чем говорить с тобой, подлый наемник! Сколько вам с Силикой заплатили за мою голову?

– Не говори ерунды! – прикрикнул на нее рыцарь. – Я вовсе не собираюсь тебя убивать. Ты же прочитала письмо и знаешь зачем я здесь.

– Нет, я не прочла и половины, – брезгливо поморщилась мадам. – Как только я узнала, что ты рыцарь…

– Понятно, – нетерпеливо перебил Мах. – Тогда я тебе расскажу о цели своего визита. Я хочу арендовать у тебя на пару дней дракона.

– Что? – возмутилась мадам. – Ты! У меня!! Дракона!!!

– Ну, конечно, не у тебя лично – у твоего клана Желтых Змей, – поправился рыцарь.

– Какая наглость! – возмутилась седовласая.

– Я щедро заплачу, – заверил Мах. – У меня с собой пятьсот золотых. В мой сумке. Скажи своим амазонкам, пусть достанут и пересчитают.

– Твое золото уже наше, – усмехнулась мадам Бодж. – Убьешь ты меня или нет – не важно, амазонки все равно не выпустят тебя отсюда живым. Ты оскорбил их мадам – подобное они не прощают! Тебя будут пытать, ты сдохнешь гораздо более мучительной смертью чем я!

– Бодж, откуда столько твердолобого упрямства? – Рыцарь укоризненно покачал головой. – Помнится двадцать лет назад ты была гораздо сговорчивее. По рассказам Силики…

– Тогда я была наивной дурой, – перебила заложница. – Теперь я – мадам Бодж, глава клана Желтых Змей. Тебе, жалкий мужлан, этого никогда не понять! – Рукой отбив меч, она вдруг грянулась перед Махом на колени. И скомандовала кому-то за его спиной:

– Чего ждешь! Атакуй!!!

– Мах! Сзади!! – истошно заорал дед Пузырь, но было слишком поздно.

В следующее мгновенье спину рыцаря опалило огнем, и от невыносимой боли он тут же потерял сознание…

Когда Мах очнулся, все его тело саднило от ожогов. Нательная сорочка сгорела дотла, кожаные брюки потрескались, скукожились, но под огненным шквалом выстояли, правда в нескольких местах все же прогорели насквозь. И без того чудовищную боль усиливали веревки, безжалостно впивающиеся в опаленную огнем кожу. Из-за тугих пут рыцарь не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Еще он буквально утопал в окружающем ужасном зловонии.

В отсветах колеблющегося света, проникающего в темницу из-за решетки, Мах разглядел, что лежит на охапке гнилой соломы в крохотной – шагов семь в длину и четыре в ширину – комнатенке.

Разумеется, перво-наперво Мах обратился за разъяснениями к своему всезнайке-призраку:

– Пузырь, что стряслось? Где я?

Но ответа почему-то не последовало. Мах выждал несколько секунд и возмутился:

– Эй, Пузырь, что за шутки! У нас нет времени для глупых игр! Немедленно отвечай на мои вопросы! Что случилось? Где я? И как мне отсюда выбраться?

Вновь в ответ тишина.

Мах грозился, ругался, просил, даже умолял призрака откликнуться, но все его усилия были тщетны – дед Пузырь не отвечал.

Удушливая волна отчаянья захлестнула рыцаря. На него обрушилось одиночество. Он только теперь осознал, насколько сроднился за последние три месяца с озорным стариканом и отчетливо понял сколь мало может без поддержки вездесущего деда.

– Может, так оно и к лучшему, – с тоской в голосе подытожил Мах. – Все одно, о драконе с мадам Бодж я не договорился. Значит, завтра утром родовой замок обречен. А вместе с ним исчезнут и отец с Лулой.

Боль и отчаянье сделали свое черное дело – Мах вновь провалился в забытье.

И не услышал, как скрипнула решетка, и к нему в темницу прошмыгнули две амазонки.