Текст книги "Мах-недоучка"
Автор книги: Дмитрий Гришанин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц)
– Торжественно клянусь: больше ТАК не буду! – отрапортовал Мах. – Прости, а?
– Ага, поверю я тебе, как же, – ворчливо пробурчал дед Пузырь. Тяжело вздохнул и добавил: – Ладно, простил. Завязывай гримасничать, лицедей-переросток!
– Уже завязал. – Мах стер с лица улыбку и деловито полюбопытствовал: – Может, теперь объяснишь, что там в столовой стряслось? И почему ты заставил меня таким странным манером выбираться из замка?
Вместо ответа призрак спокойно предложил:
– Обернись и посмотри сам.
Мах послушно развернулся и обомлел.
С отцовским замком произошли поразительные метаморфозы. В целости и сохранности осталась лишь дальняя от замка половина моста через ров. Все остальное, то бишь: вторая половина моста через ров, массивные ворота, мощные высокие стены, круглые башни с прорезями бойниц, центральный донжон и внутренние постройки замка, – стали какими-то полупрозрачными, с нечеткими контурами. Мах понимал, что этого не может быть, и, тем не менее, сквозь каменные стены замка он отчетливо видел деревья, растущие на противоположном конце поляны.
– Дед Пузырь, мне это кажется, или?.. – неуверенно заговорил потрясенный Мах.
– Не кажется, – перебил дед и подтвердил: – Он действительно стал прозрачным.
– Но почему?
– Понятия не имею, – пожал плечами призрак. – Я ведь не колдун и о магии имею лишь самое поверхностное представление. Могу ее почувствовать и заблаговременно вытащить тебя из-под магического удара, но проникнуть в суть накладываемого заклинания, увы, не в моих скромных силах. На твой вопрос сможет ответить лишь маг.
– Хочешь сказать, наш замок заколдован? – уточнил побелевший от волнения Мах.
– Разумеется.
– Но это невозможно! – замотал головой рыцарь. – Пузырь, отец меня уверял, что в присутствии рыцаря-мага замок неприступен для врагов. И с наскока овладеть твердыней не по силам даже королю! Барон Верд, без сомнения, сегодня утром находился в замке, так что…
– А кто говорит о магическом ударе извне? – перебил дед. – Как видишь, у стен замка нет неприятельского войска. И овладевать твердыней, вроде бы, никто не пытается.
– Да, у стен, кроме нас, ни души, – вынужден был согласиться Мах, – но возможно, враги затаились в лесу. – Судя по неуверенным интонациям голоса, он уже сам себе не верил.
– Мах, у тебя чересчур богатое воображение, – беззлобно усмехнулся дед. – Нет и не было никаких врагов. Наложенное на замок заклинание было составлено в чертогах замка.
– Что? – возмутился рыцарь. – В чертогах замка? Хочешь сказать, отец сам?!..
– Пойми меня правильно, Мах, – в очередной раз осадил подопечного дед Пузырь. – Я ничего не могу утверждать, ибо, как уже говорил тебе, суть магии мне не доступна. Но! Интуиция подсказывает, что тут не обошлось без той чудной книжки, что вы с кураской притащили из мира Оборотней. Помнишь, вчера вечером отец попросил ее у тебя, как он выразился: «полистать на сон грядущий»?
– Ну да, я дал ему Книгу Мудрости курасов, – подтвердил рыцарь, – и что с того?
– А то!.. Лула, помнится, как-то тебе говорила, что маги-курасы с помощью этой своей Книги Мудрости составляют заклинания. Быть может, барон Верд, листая ее, ненароком тоже составил какое-нибудь взрывоопасное заклинание.
– Да полно заливать-то, – решительно возразил Мах. – Отец опытный маг. Он бы почувствовал.
– Кто спорит, кто спорит, – покорно закивал призрак. – Но не мне тебе напоминать, как дюжина многоопытных рыцарей-магов от нечего делать открыла Врата в другой мир и чуть было не поставила крест на всем Великостальском королевстве… Впрочем, я, разумеется, ничего не утверждаю. И мои опасения насчет Книги Мудрости курасов, возможно, в действительности яйца выеденного не стоят.
– Но если ты ничего не утверждаешь, то кто же поможет пролить свет на эту тайну? – сокрушенно покачал головой Мах.
– Ты меня совершенно не слушаешь, Махуня. И мне приходится постоянно повторяться… На твой вопрос сможет ответить лишь маг.
– Думаешь, другой рыцарь-маг сможет расколдовать замок? – воспрянул духом Мах.
– Очень возможно, – кивнул дед. – Но нужно спешить, с магией шутки плохи!
– Да, но к кому лучше отправиться за помощью? – озадачился рыцарь.
– Можно подумать, у нас есть выбор, – усмехнулся дед Пузырь. – Лично я знаю дорогу лишь ко дворцу графа Палуча.
– К Палучу? – нахмурился Мах. – Боюсь, что после истории с Анютой граф будет не в восторге от моего появления. Еще слишком свежи раны.
– Согласен, – ухмыльнулся призрак и не без злорадства добавил: – Вот что бывает, когда старших, опытных товарищей не слушают. Ничего, попросишь у Анюты прощения, поваляешься в ногах у графа…
– Достал, – огрызнулся Мах. – Сказал – не пойду к Палучу – значит, не пойду!
– Везучий ты рыцарь, Мах, – вдруг, ни с того, ни с сего, оживился дед Пузырь. – Ты только посмотри кто к нам сюда направляется…
К околдованному замку ковылял не кто иной, как собственной персоной господин управляющий. Он был с ног до головы закутан в темно-зеленый плащ – неудивительно, что до подсказки призрака Мах его не замечал: в своем плаще толстяк был совершенно неприметен на фоне леса.
В отличие от Маха, Бубл уже давно увидел одиноко стоящего у края подвесного моста рыцаря, но, памятуя о, мягко выражаясь, не совсем благополучном расставании с молодым господином, управляющий не осмеливался первым его окликнуть.
К тому же, хотя сэр Мах был один, он время от времени жестикулировал руками и шевелил губами, как будто с кем-то увлеченно разговаривал. Несколько раз до ушей Бубла долетали даже обрывки слов, в пылу странной беседы выкрикнутых сэром Махом совсем уж громко.
«Чего это с ним? Спятил, что ли, – так громко сам с собой разговаривает? А если он и впрямь сошел с ума? При его суматошной жизни такое вполне возможно! Этого мне еще не хватало! И что я с ним таким теперь делать-то буду? – забеспокоился было Бубл. Но его тут же осенила успокоительная догадка: – Ха! Ну я болван! Сэр Мах просто-напросто о чем-то договаривается с привратниками-вампирами. Те прячутся в тени ворот, вот я их отсюда и не вижу».
Неминуемая встреча с господином Махом Бубла совсем не радовала, и по мере приближения к рыцарю он становился все мрачнее и мрачнее.
«Может, пока не поздно, развернуться и дать деру? Затаиться в лесу, подождать, пока он уйдет, а уж потом…» – мелькнула трусливая мыслишка. Поздно – молодой рыцарь его заметил и приветливо помахал рукой.
Быстренько смекнув, что имел в виду призрак, называя его везучим рыцарем, Мах решил на время забыть недавние обиды и, нацепив на лицо свою самую приветливую улыбку, зашагал навстречу толстяку, распростирая ему объятия:
– Бубл! Вот это встреча! Представить себе не можешь, как я по тебе соскучился! Это сколько ж времени-то прошло!
– Господин Мах, я тоже ужасно рад снова видеть вас в добром здравии, – заторопился с ответной любезностью Бубл и растянул свою круглую физиономию в заискивающей улыбке.
Поравнявшись с управляющим, Мах от всей души стиснул того в своих богатырских объятиях. Раздавленный и полузадушенный Бубл застонал и заохал от боли.
– Ну, как у тебя дела? – спросил рыцарь, наконец отпуская толстяка. – Давай, рассказывай.
– Значит, вы, господин Мах, больше на меня не сердитесь? – осторожно полюбопытствовал отпыхивающийся управляющий.
– Да за что же, чудак-человек, мне на тебя сердиться? – прикинулся простодушным пентюхом Мах. – Все мы не без греха. Каждый из нас может… гм… малость слукавить. Но если он искренне раскаялся в содеянном… Бубл, ты ведь раскаялся?
– О да! Конечно! Всенепременно! – торопливо закивал толстяк.
– Ну вот видишь. За что же мне на тебя сердиться?
– О, господин Мах, вы такой, такой, такой… – все-таки купился Бубл, и даже глаза его увлажнились от умиления.
– Да полно-те, дружище, успокойся, – Мах покровительственно опустил руку на круглое плечо толстяка. – Скажи лучше: что на это раз побудило тебя отправиться в замок?
– Беда, господин Мах, – всплеснул руками толстяк. – Снова ужасная беда! Проклятые оборотни не сдержали данного вам слова и вновь осаждают деревни вашего баронства!
– Так, так, так, – оживился Мах. – И давно осаждают? Давай-ка обо всем поподробней, начиная с момента нашего расставания.
– Как вам будет угодно, – подчинился Бубл. И поведал рыцарю вот что.
После ухода Маха с Савоклом оборотни действительно перестали докучать крестьянам. Более того, их вечно голодные шайки как будто бы даже совсем исчезли из окрестных лесов. Эту радостную новость подкреплял и тот факт, что за последние пару месяцев оборотни не задрали ни одной деревенской коровы.
Крестьяне уже совсем было поверили в исчезновение ужасных тварей. Но счастье их длилось недолго.
Вчера вечером деревня Бубла вдруг подверглась подлому набегу банды из восьми десятков оборотней. Людей спасло лишь то, что дозорные успели вовремя заметить приближение врага и забили тревогу. А поскольку частокол крестьяне подновили и укрепили, да и стрел запасли для длительной осады достаточно, оборотням не удалось с наскока овладеть деревней.
Всю ночь деревенская стража стрелами и копьями отбивала яростные атаки оборотней. За ночь людям удалось насмерть поразить всего лишь с дюжину зверей. Одну, две, а то и больше ран в ночном бою получил каждый в стае, но оборотни удивительно живучие существа, если нанесенная перевертышу рана была не смертельной – она тут же, за считанные минуты, зарастала, да так, что на его теле даже шрама не оставалось, и зверь возвращался в бой. Со стороны осажденных, несмотря на защиту частокола, потери были просто удручающие: девятеро убиты и четырнадцать человек ранены, причем пятеро – очень серьезно и сражаться дальше не могли.
А под утро к неприятелю, и без того многочисленному, подошло подкрепление – еще с полсотни оборотней, которые со свежими силами обрушились на деревенский частокол.
Меж тем, защищающие деревню люди за ночь порядком измотались. Они мужественно продолжали сражаться, но их силы таяли на глазах. Понятно, что долго они так вряд ли протянут. Людям нужен отдых – хотя бы кратковременный.
Оборотни же, несмотря на небывалые доселе потери, без сомнения, вознамерились во что бы то ни стало захватить деревню. Они снова, и снова, и снова бросаются на штурм частокола. И коль скоро так пойдет и дальше, следующей ночью деревня непременно падет под их натиском…
– Вот я и решил отправиться за помощью к товарищам кровососам, – подытожил свой рассказ управляющий.
– В таком случае мужайся, дружище Бубл. У меня для тебя удручающая весть, – состроив скорбную мину, молвил Мах. – Как это ни печально, но товарищей кровососов в замке больше нет.
– Как нет? – управляющий схватился за голову. – Что, вообще ни одного не осталось?
– Ни единого кровососика! – подтвердил рыцарь.
– Да полно вам, господин Мах, быть такого не может! – отказывался верить толстяк. – С кем же вы тогда только что разговаривали? Отпираться бесполезно, я все видел!
– Со своим призраком, дедом Пузырем, – охотно пояснил рыцарь. – Я же призрачный воин, ты, часом, не забыл?
– Ах вот оно что… – разочарованно пробормотал себе под нос севший в лужу Бубл. И громче подтвердил: – Да, да, конечно помню.
– Смирись, дружище Бубл, – Мах положил руку на мягкое плечо управляющего, – в этот раз вам придется справиться с оборотнями своими силами.
– Но как же? Вот так вдруг и нет?.. Куда же они все подевались? – засыпал вопросами толстяк.
– Понятия не имею, – невозмутимо соврал Мах. – Как только в замок вернулся отец, все вампиры вдруг загадочным образом исчезли, а их место заняли живые, здоровые и совершенно невредимые слуги и стражники.
– Так господин барон Верд, наконец, вернулся! – Опечаленная физиономия Бубла озарилась надеждой. – Господин Мах, да это ж еще лучше! Просто великолепно! Тогда нужно просто доложить ему об осаде деревень оборотнями, и он, выступив во главе нашего гарнизона, так им врежет…
– Это вряд ли, – мрачно оборвал управляющего Мах.
– Уверяю вас, господин Мах, ваш отец не оставит в трудную минуту своих несчастных крестьян! – убежденно заявил Бубл.
– Разумеется, не оставит, – спокойно кивнул Мах.
– Почему же вы тогда говорите?.. – опешил совершенно сбитый с толку толстяк.
– Дружище Бубл, – решительно перебил Мах, – ты не замечаешь ничего странного в теперешнем состоянии замка? – И, не дав собеседнику ответить, добавил: – Не правда ли, его грозные стены стали как будто слегка прозрачными? Не находишь?
Бубл послушно присмотрелся и с изумлением разглядел сквозь высокие стены дальнюю кромку леса. Собственными глазами удостоверившись в прозрачности замка, управляющий икнул и, не в силах противостоять суровой правде жизни, грянулся в обморок.
За компанию с Бублом Мах тоже повторно посмотрел на полупрозрачные стены и улыбка сползла с его губ. За спиной грузно плюхнулся в траву толстяк, но рыцарь будто не заметил его падения: он не сводил глаз с замка.
– Махуня, что с тобой? – забеспокоился призрак.
– Дед Пузырь, мне это кажется или он на самом деле сделался прозрачнее? – взволнованно спросил Мах.
– Ну раз уж тебе тоже бросилось в глаза… – подтвердил опасения дед.
– Что же это получается, – запаниковал Мах. – Замок не просто заколдован до полупрозрачности, а, понимаешь, тает дальше, растворяется в воздухе, исчезает?
– Выходит так, – согласился призрак. И твердо добавил: – И пустой болтовней горю не поможешь!.. Как ты только что убедился – время работает против нас. Так что, Мах, возьми себя в руки и займись несчастным управляющим.
Очнулся Бубл только после четвертой оплеухи. Мах гордился собой – приласканные им щеки управляющего пылали, как спелые помидоры, обещая Бублу в самом ближайшем будущем гамму изумительных переливов от темно лилового до нежно желтого.
– Неужели все настолько скверно? – простонал приходящий в чувство толстяк.
Мах, тут как тут, не замедлил добить его хрупкую надежду:
– Да, дружище, сквернее не придумаешь… Как ты, Бубл, можешь подняться?
Опираясь на руку рыцаря, управляющей встал. В голове у него еще слегка шумело от оплеух, но на ногах он держался вполне уверенно.
– Чтобы развеять твои последние сомнения, пойдем, я тебе кое-что покажу. – Мах взял управляющего под руку и повел к наполовину уцелевшему мосту через ров.
– Вот, видишь эту монетку? – Он достал из кармана медяк. – Теперь смотри внимательно.
Рыцарь нагнулся над уцелевшей частью моста, поставил монетку на ребро и катнул ее к полупрозрачным воротам замка. Монета спокойно покатилась по первой, оставшейся неизменной половине моста, но перекатившись на околдованную вдруг ярко вспыхнула и исчезла, а через мгновенье что-то звонко ударилось о вбитые в дно рва дубовые колья.
– Бубл, – обратился к ошарашенному фокусом управляющему Мах, – а как, скажи на милость, ты смог выбраться из осажденной оборотнями деревни?
– Подземной гномьей Тропой разуме… – Спохватившись, Бубл прихлопнул говорливый рот руками, но было уже слишком поздно – слово не воробей! Это была секунда слабости, вызванная чередой потрясений. Именно на эту секунду рассчитывал Мах – и не прогадал!
– Вот как! – оживился рыцарь. – Значит, тот бочонок, что мы с Савоклом обнаружили в твоем погребе, был отнюдь не единственным, прихваченным тобою из кладовой замка?
На сей раз Бубл даже не пытался отпираться, доказательства были очевидны. Понурив голову, он спросил:
– Что вы хотите?
– Ого, знать мои уроки пошли тебе на пользу, – наслаждался триумфом Мах. – Я хочу немедленно попасть на гномью Тропу. И сотню золотых, на ближайшие расходы, а то, знаешь ли, я так торопился выбраться из замка, что забыл прихватить свой тугой кошелек. Ну как, дружище Бубл, могу я рассчитывать на твою помощь?
– Да, я помогу вам, господин Мах, но с одним условием.
– Что? Ты?! Мне?! Условия?! Опять за старое! – Рыцарь грозно сомкнул пальцы на рукояти меча.
– Делайте, что хотите, – забормотал побледневший от страха Бубл, – я в вашей власти. Можете отобрать у меня золото и убить меня, но я не стану читать заклинание, если вы не пообещаете помочь разделаться с оборотнями… Господин Мах, – взмолился управляющий, – там, в деревне, люди надеются на меня, на то, что я приведу помощь, эта надежда заставляет их стиснуть зубы и сражаться на пределе сил. Если я вернусь ни с чем – они обречены. Да, вампиров больше нет, нет барона с отрядом стражников, но ведь есть вы – непобедимый призрачный воин! Я собственными глазами видел, как оборотни трепетали перед вами. Уверен, одно ваше появление…
– Извини, дружище, – осадил управляющего Мах. – Рад бы помочь, но я правда очень спешу и разбираться с оборотнями тебе придется без меня.
– Как?! Вы бросаете своих людей, обрекая их на верную гибель!
– Не волнуйся, Бубл, с оборотнями ты великолепно справишься и без моей помощи, – искренне пообещал рыцарь. – У меня есть кое-что – это поможет разделаться с оборотнями раз и навсегда. – Мах достал из кармана штанов непереносимую его верным призраком склянку и протянул толстяку. – Вот, держи. Сегодня утром специально за ней в спальню возвратился, как чувствовал, что пригодится.
– Знаю, знаю, чего ты там чувствовал, – раздалось из-за спины рыцаря недовольное бухтение. – Слышал, как свою кураску после завтрака в лес погулять соблазнял.
– Здесь находится так называемый холодный огонь, – не обращая внимания на призрака, пояснил Мах. – Одной искорки этого огня достаточно, чтобы лишить рассудка любого оборотня.
– Мол, мягкий мох, душистый хвойный запах… У-у жеребец! – продолжал бухтеть дед Пузырь.
– Вот это серое светящееся вещество – и любого оборотня? – недоверчиво переспросил Бубл, рассматривая полученный из рук рыцаря флакончик.
– А склянку эту прихватил, чтобы напугать своего заботливого, отзывчивого, доброго и преданного деда Пузыря, – все не унимался призрак.
– Честное благородное слово! – заверил Мах. – Этого с виду безобидного огонька оборотни страшатся больше смерти. Все, что от тебя потребуется: аккуратно нанеси его – лучше всего руками, для человека этот огонь совершенно безвреден, – так вот, нанеси огонь на одежду и оружие своих крестьян, и оборотни обречены.
– Лишить бедного старика единственной радости в жизни! Эх, Махуня, как тебе не ай-яй-яй! А еще благородный рыцарь! – наконец закончил корить призрак.
– Я верю вашему слову, как самому себе! – удовлетворенно кивнул управляющий. – Благодарю вас от лица…
– Обмен любезностями, дружище, лучше оставим на потом, – решительно перебил Мах. – Ни у тебя, ни у меня сейчас на это нет времени. Лучше перейдем к делу.
– Согласен.
Бубл извлек из потайного кармана плаща туго набитый кошелек, протянул его Маху и забормотал себе под нос строки требуемого рыцарем заклинания.
Минуты через три в нескольких шагах от управляющего, прямо на траве, возникло непроницаемо-черное облако, шагов пять в диаметре и пару аршин высотой.
– Счастливо оставаться, Бубл, – Мах порывисто обнял толстяка и направился к мрачному облаку.
Через секунду управляющий остался перед стенами околдованного замка в одиночестве.
Вновь со всех сторон Маха окружал непроглядный мрак. Опять этот ужасный непривычно сухой и очень пыльный воздух. И снова кошмарное ощущение: будто бы находишься в гигантских тисках – тисках, которые в любую секунду могут сжаться, заживо похоронив несчастного рыцаря под исполинской толщей земли и камней.
Перед Махом вспыхнула искра. Вспыхнула и тут же погасла. Еще через несколько секунд он ощутил запах табачного дыма.
– Факел будем заказывать? – раздался из темноты хриплый голос гнома.
Ожидающий стандартного «чего надо?», Мах слегка опешил от столь неожиданного напора и удивленно спросил:
– А почему факел?
– Ну ты же уже не первый раз на Тропе, – невозмутимо пояснил невидимый гном. – Твои пристрастия известны, и для экономии времени… Ну, так как насчет факела? А может позвать кого?
– Ах вот оно что, – улыбнулся Мах. И развел руками: – Сожалею, но сегодня я стеснен в средствах, так что обойдемся без дополнительных расходов.
– Ходят тут всякие, вынуждают драгоценное время бестолку на них переводить, – недовольно проворчал гном, обдавая собеседника очередным облаком пахучего дыма. – Что, сразу-то сказать не мог? Ладно уж, говори чего надо?
– Отведи меня в замок барона Силики, – торопливо распорядился Мах.
– Куда, куда? В замок Силики? – в голосе невидимого гнома послышалось искреннее удивление вперемежку с не менее искренним раздражением. – Эй, кончай дурака валять! И так много времени я с тобой впустую потратил! Немедленно говори: куда тебя доставить!
– У него не замок, да? – сообразил Мах. Поскольку ответом рыцарю была напряженная тишина, он поспешил исправиться: – Тогда мне нужно во дворец барона Силики.
– Нет! Нет такого дворца в Великостальском королевстве. В угадайку будем играть, да? – гном так разъярился, что поперхнулся дымом и закашлялся. – Если, по-кх-кх-кх-ка я счит-кх-кх-аю до десяти не опре-кх-кх-делишь-кх-ся – кх-хк… кх-хк… пожа-кх-кх-леешь, что на свет ро-кх-дился!.. Раз!.. Кх-хк… Д-кх-ва!..
– Но если не замок и не дворец, то где же он живет? – пробормотал совершенно сбитый с толку Мах.
– Гно-кх-мы справок не дают! – зло бросил гном. – Три!.. Че-кх-кх-тыре!..
– Но, но, но… – обезумел от безысходности молодой человек.
– Пять!.. Шесть!.. Семь!.. – отсчитывал неумолимый голос. Кашлять гном перестал.
– Мах, идиот, чего мудрить, скажи просто во владения барона Силики! – раздался из-за спины рыцаря озабоченный голос деда Пузыря.
– Восемь!..
– Во владения барона Силики! – послушно повторил Мах.
– Наконец-то, вспомнил, – с облегчением вздохнул гном. – Это совсем другое дело… С тебя семьдесят пять монет и пошли.
У Маха как будто гора с плеч упала, впрочем, ведь он находился на гномьей Тропе, и, кто знает, возможно, что гора свалилась и не «как будто». Он торопливо развязал кошелек и принялся отсчитывать золотые.
Отсчитав первые двадцать монет Мах столкнулся с проблемой: в руке больше не умещалось, а переложить золото было некуда. На помощь пришел догадливый гном:
– Просто бросай их на пол, я подберу.
Так Мах и сделал. И, что поразительно, хотя сам рыцарь вроде бы стоял на твердом каменном полу, однако ни одна из семидесяти пяти выброшенных им из кошелька монет не звякнула.
Когда с расплатой было покончено, короткие сильные пальцы невидимой руки гнома крепко ухватились за правую кисть Маха, и низкорослый проводник повел рыцаря куда-то в непроглядный мрак.
Путешествие по Тропе растянулось на добрые полчаса, в течении которых Мах неоднократно пытался завязать разговор с проводником, но гном предпочел молча попыхивать трубочкой.
Почти весь путь они проделали молча.
– Все, мы во владениях барона Силики, – неожиданно выдал гном-молчун. – Я свою работу сделал, прощай, – путеводная рука отцепилась, и Мах остался во мраке абсолютно один.
– Ну вот, опять с этой гномьей Тропой до ночи прошарахались, – недовольно процедил сквозь зубы рыцарь.
– Ничего подобного, – тут же возразил дед Пузырь. – Сейчас лишь слегка перевалило за полдень.
– Почему же тогда кругом такая темень? – изумился Мах. – Ведь гном вроде бы сказал, что вывел меня с Тропы, и я уже нахожусь где-то во владеньях Силики.
– Во владеньях, ты, во владеньях, не переживай, – усмехнулся призрак. – А темно здесь, потому что это обычная пещера. Махуня, ты сейчас стоишь в самой обыкновенной пещере! Сделай еще десять шагов вперед, поверни налево и увидишь выход… Ну что, так и будешь здесь стоять? Давай живее: ноги в руки и навстречу свету!
Пещера вывела Маха на поросший густой низкорослой травой пологий склон. Оглядевшись, рыцарь обнаружил, что находится внутри огромной низины, в самом центре которой в обрамлении живописной березовой рощи одиноко возвышается необычно широкая и высокая круглая каменная башня.
Вместо привычных глазу узких бойниц, толстые стены странной башни уродовали два ряда широких окон. Нижние были с наглухо закрытыми ставнями. Верхние – оставались с открытыми, некоторые даже были беспечно распахнуты. На самой вершине опять же очень необычной конусовидной крыши, была обустроена и ограждена решетчатым забором маленькая смотровая площадка – но сейчас на ней, как на зло, никого не было.
Дед Пузырь восхищенно присвистнул и назидательно заключил:
– А ты: «замок, дворец»… Вот это я понимаю, выпендрился, так выпендрился. Все мозги сломаешь, а все одно не догадаешься. Ай да барон Силика!
– Неужели ему нравится так жить? – скривился Мах.
– Как так? – удивленно поднял брови призрак.
– Ну так… так… так… Впрочем, это не мое дело, – отмахнулся рыцарь.
– Как это так, Мах? Ну же, договаривай, – настаивал призрак.
– Так убого! – раздраженно бросил Мах. И тут же с жаром добавил: – Безусловно, я очень уважаю барона Силику, он мой друг, но… Он ведь рыцарь-маг! Благородный барон! А живет в какой-то обшарпанной, двухэтажной башенке! Да у крестьян моего отца и то жилища побогаче будут!
– По-твоему, раз он барон, то непременно обязан содержать роскошные хоромы и несколько сотен слуг? – рассмеялся дед Пузырь.
– Но уж точно не должен прозябать в какой-то убогой башне! – отрезал Мах.
– Ты не прав, мой молодой друг, – покачал головой призрак. – Все люди разные: одним нравятся нежные пирожные, другие в восторге от жестких сухарей.
– Да, но…
– Никаких «но»! – решительно перебил дед Пузырь. – Каждый рыцарь-маг – совершенно независимая, яркая индивидуальность. Он живет так, как ему удобно, а не так, как нравиться большинству. И заруби себе на носу, что осуждать причуды благородного барона в высшей степени глупо!
– Эй, эй, не очень-то увлекайся, – осерчал Мах. – Я, между прочим, перво-наперво сказал, что это не мое дело! А осуждать причуды стал из-за твоих приставаний!
– Ладно, что-то мы заболтались, а у нас вроде бы дел невпроворот, – тут же поменял тему хитрый дед. – Пойдем-ка посмотрим, как башня Силики выглядит изнутри.
Спустившись со склона и вплотную приблизившись к башне, Мах столкнулся с очередной непредвиденной трудностью.
Молодой рыцарь несколько раз обошел вокруг строения, но, как ни вглядывался, не обнаружил даже намека на входную дверь. Все окна первого этажа были наглухо закупорены массивными дубовыми ставнями, ближайшее же раскрытое окно находилось аж в девяти аршинах от земли.
Минут десять Мах по очереди барабанил во все запертые ставни и призывал Силику, но, к сожалению, безрезультатно.
– Не надоело еще дурака-то валять? – как бы между прочим полюбопытствовал дед Пузырь, когда запыхавшийся после очередной особо интенсивной серии ударов Мах решил малость перевести дух. – Неужели не понятно, что раз до сих пор не откликнулись, значит либо в башне никого нет, либо там, внутри башни, полная звукоизоляция, и как бы ты тут не выпрыгивал из штанов, обитатели тебя не услышат.
– Ну и чего же прикажешь делать? – вспылил Мах. – Тупо сидеть и ждать, пока кто-то не выглянет в окошко? И думать о том, что пока я здесь бестолково теряю время, где-то там исчезнет родовой замок с отцом и невестой? Да я ж с ума сойду от такого бездействия! Нет уж, лучше колотить, авось да услышит кто-нибудь!
– Мах, ты не понял, – примирительно улыбнулся призрак. – Я вовсе не призываю тебя сидеть и ждать. Напротив, я хочу, чтобы ты закончил валять дурака и начал, наконец, реально действовать.
– О чем ты? Что-то я не понимаю, куда ты клонишь?
Вместо ответа дед Пузырь стремительно взмыл на девять аршин вверх и завис в распахнутом окне башни. В желтых глазах призрака заплясали оранжевые искорки.
* * *
Соскочив с подоконника, Мах по щиколотку провалился в мягкий, толстый ковер. Он оказался в большой, просторной комнате, добрую треть которой занимала шикарная двуспальная кровать – другой мебели в комнате не было. На кровати, свернувшись калачиком, спал барон Силика собственной персоной, энергично посасывая во сне большой палец своей правой руки.
Секунд пять, стоя у окна, Мах умилялся трогательным зрелищем, откровенно сожалея, что сейчас придется нарушить эту идиллию. Но, как говорится, хорошего помаленьку. Тяжело вздохнув, он направился будить барона.
Стоило рыцарю сделать первый шаг к изголовью кровати, как дверь спальни широко распахнулась, и в нее то ли вбежали, то ли влетели трое крепеньких мужичков с огромными фиолетового оттенка полупрозрачными крыльями за спиной. Одеты все трое были одинаково в диковинного покроя грязно-серые одежды. На голове у каждого красовалась чудная блиноподобная шапка. В руках все трое сжимали небольшие, стильно раскрашенные в черно-белую полоску дубинки.
Быстренько рассредоточившись по углам спальни, крепыши по очереди отрекомендовались:
– Инспектор Гулис! Инспектор Багрис! Инспектор Кетис!
– Барон Мах, – в свою очередь представился рыцарь.
Вновь прибывшие, как по команде, нахмурились и с явным осуждением дружно ему попеняли:
– Гражданин, нарушаем! – Погрозили дубинками и опять же дружно пояснили: – Это частные владения! Здесь парковка запрещена!
– Какая еще парковка? Что это? – опешил Мах.
– Так, так, – еще больше насупились инспектора. – Зубы заговариваем! Нарушаем! А штраф платить не желаем!
– Господа, это какое-то недоразумение, – миролюбиво улыбнулся рыцарь. – Я к барону по важному делу…
– Нарушаем! – бесцеремонно перебила его неумолимая троица. – Ну-ка, гражданин, предъявите-ка ваши права!
И, грозно помахивая дубинками, инспектора с трех сторон двинулись на ошарашенного столь «радушным» приемом Маха.
– Права? Какие права? Что это?.. Эй, вы чего! Я ничего!.. Я по приглашению барона Силики! Я его друг! – стремясь избежать кровопролития, залепетал Мах.
Но с таким же успехом он мог бы разговаривать со стенами. Лица нападающих оставались совершенно невозмутимыми. А полосатые дубинки неумолимо приближались.
Отчаявшись добиться понимания от странных слуг барона, Мах обратился к господину:
– Силика, проснитесь немедленно и уймите своих болванов!
Несмотря на его оглушительный крик, барон, как ни в чем не бывало, продолжал мирно посапывать.
– Нарушаем! – в очередной раз гаркнули инспектора, одновременно размахиваясь полосатыми дубинками.
– Что ж, – смирился Мах. – Только потом не говорите, что я не предупреждал! – и молниеносным движением извлек из ножен меч.
Дубинки нападающих с трех сторон одновременно устремились к голове рыцаря и… с сухим треском врезались друг в дружку. А Мах, стараниями деда Пузыря, живой и невредимый находился уже за их спинами.
– Что, гад, не ожидал от меня такой прыти? – обратился он к ближайшему из нападающих и, не дожидаясь ответа, от души приложил его мечом по макушке.
Опасаясь гнева Силики, Мах не решился убивать слугу барона, он ударил плашмя. Но вместо того, чтобы вырубиться на полчасика при прикосновении клинка Маха, инспектор вдруг, подобно большому мыльному пузырю, лопнул и исчез.
