Текст книги "Край Ветров: некроманс"

Автор книги: Диэр Кусуриури

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 39 страниц)

Камориль долго не отвечал. Вздохнул:

– Я мог позволить ему умереть. Нормально. Достойно. По-человечески. Или… попытаться вытащить его из морока… Я мог хотя бы попробовать успеть, – он уткнулся лбом в дрожащие влажные ладони, понимая, что все эти «мог бы» не стоят ломаного гроша.

Не мог.

– Не успели бы, – Ромка покачал головой. – Вы должны были что-то сделать, иначе нить оборвалась бы совсем. А теперь, я вижу, что эта тонкая нить сплетена с вашей судьбой. Крепко. Дальше, правда, она теряется среди других светящихся нитей…

Камориль ничего не ответил.

Ромка кашлянул в кулак.

– Я тут рюкзак нашел с тяжелым чем-то… ваш, наверное?

Камориль бесстрастно глянул вбок:

– Мой.

– А что там?

Камориль вздохнул.

– Пока мы тебя искали, – а мы тебя искали, – успело много чего произойти. Когда доберемся до дома, я все тебе расскажу, если пожелаешь. Но ты тоже должен нам всем увлекательную историю… слышишь?..

– Да уж, – Ромка хмыкнул так же невесело. – Но ведь на самом деле… Вы… ведь… – он замялся.

Камориль не стал переспрашивать.

– Не вы ведь на самом деле виноваты, – выпалил Ромка, сжав кулаки.

– Давай не будем, – хмуро ответил некромант. – Толку теперь.

– А может, есть способ вернуть его к жизни? Он же только наполовину мертвый!

Камориль поднял на Ромку тяжелый взгляд. Смотрел долго. Мальчик стерпел.

– Я ведь все еще – судьбоплет! Я видел, как Варамира создает себя из земли! И ведь столько всего произошло! Совершенно невероятного! И…

Ромка замолк. Ему отчаянно не хотелось верить в необратимость. Но прямо сейчас он не мог ничего. Ни Варамира, тяготеющая к секретам и недомолвкам, ни живущий где-то в его крови предок не научили его ничему, по сути. Он только лишь научился более-менее понимать изнанку – и все.

Камориль молчал. Он, покачнувшись, с трудом поднялся на ноги – успел их отсидеть. Проговорил, смотря на Мйара, но обращаясь к Ромке:

– Поможешь мне?

– Нести его? – встрепенулся мальчик.

– Нет… рюкзак. Его… я сам.

– Вы знаете, как нам выбраться обратно? Если что, здесь я немного умею летать…

Камориль смотрел в сторону расщелины, над которой высоко вздымались правый и левый отроги Антарг, темные, загнутые, давящие. «Луна» между ними была золотой.

– Мы пройдем через Игольное Ушко, – сказал некромант.

– Ребята, может быть, вам стоит пойти домой? – сказала Никс.

– Никола, почему ты обращаешься ко мне во множественном числе и называешь «ребятами»? – удивился Ари. – Я же один тут с тобой сижу!

– Ну блин. Тиха с Рином, кажется, не такие буйные, как ты. Главное – выгнать тебя, а они сами уйдут.

– Но зачем нас выгонять, я не понимаю? Еда тут есть, хата шикарна и пуста, валить отсюда раньше, чем нас попросит хозяин – грешновато! Да и вообще! Вдруг что?..

– Что «что»?

– Вашего удивительного некроманта нет всего лишь день. Ты нифига не жрешь сама, хоть и готовишь и всем кажется, что все хорошо. Не так надо собираться в параллельный мир! Ты же сказала, что если вдруг что – то вы пойдете за ним…

– Это Эль-Марко сказал.

– Но я же по тебе вижу, что ты его не оставишь.

– Так и есть.

– Ну и вот! А если я сейчас домой пойду, ты же мне не позвонишь, когда вы туда отправитесь! А без нас – как? С нами лучше! Ну ладно, Тиху оставим тут, как единственного не проклятого. Но ты мне все равно не позвонишь! Потому что я тебе не нравлюсь!

Никс замерла. Эта его фраза на мгновение выбила ее из глухого оцепенения, которое не отпускало Николу вот уже несколько дней. В виски заколотилась кровь, захотелось накричать на элементалиста-идиота, и сдерживало только то, что Никс не совсем понимала, что именно она будет кричать.

– Какая разница, как я к тебе отношусь, если… – начала она, – да какая тебе вообще разница?..

– Мне семнадцать, я вовсе не бородат, но кое-какие элементы образа… А так же, я имею концепцию, согласно которой планирую стать тем еще сердцеедом, но мой рацион могут составлять только…

– Дурак, – зло фыркнула Никс, встала с кухонного диванчика и пошла искать Эль-Марко.

В гостиной никого не было, так что Никола, прогулявшись еще чутка по пустому нижнему этажу, решила подняться наверх. Эль-Марко вместе с Рином и Тихой обнаружились в рабочем кабинете Камориль.

Кападастер сверял с какой-то бумажкой разнообразные предметы, сваленные грудой на широком дубовом столе. Рин сидел на кресле в окружении нескольких высоких книжных стопок. В руках у него был объемный том без названия, отделанный черным бархатом. Тиха расположился на подоконнике, уткнувшись в ноутбук.

– Ну, как ваши дела? – спросила Никс.

Эль-Марко отвлекся от своего занятия:

– У нас – так себе. Но я позвонил Мари и ее тоже подключил. Она провела ритуал вероятностного предсказания, и по ее словам выходит, что, чтобы найти наших смельчаков, нам надо «слушать шум». Как это странное пророчество толковать, у меня никаких предположений нет.

– Да уж, учитывая первые два, – задумчиво проговорила Никс, – про ключ и сердце… Лучше б и не спрашивал.

– Будет тебе, – Эль-Марко уставился на что-то, похожее на золотистый подсвечник. – Автоматизированный призрачный меч? Да ладно!

– А что нам грозит за использование артефактов гильдии некромантов? – поинтересовалась Никс, присаживаясь на край столешницы.

– Всю вину я возьму на себя, – ответил Эль-Марко. – Если что.

– О! – воскликнул Тиха. – Я нашел страницу каких-то практикующих сноходцев, они утверждают, что знают о мороке больше других!

– Откуда они? – уточнил Кападастер.

– Из столицы, – Тихомир быстро пробежался взглядом по экрану. – Но дизайн страницы настолько похабный, что создается ощущение, будто эти ребята еще школьники… Или просто любят все блестящее и мерцающее. Непрерывно мерцающее.

– И что они?

– Приглашают посетить сеанс, – Тиха покачал головой. – Ни о каких картах речи не идет, о теории тоже. А, точно не то. Тут у них еще раздел с информацией по Потерянному и Пламени Самоубийц. Кажется, они повернутые сектанты. Так что, сразу – нет.

– Простите, я не могу сосредоточиться, когда вы разговариваете, – Рин встал с кресла. – Пойду, уединюсь. Если что про Морок полезного найду – сообщу.

– Иди-иди, – задумчиво разрешил Эль-Марко.

Никс проводила взглядом Рина, утащившего с собой солидную стопку книг. Повернулась к Эль-Марко:

– Может, я тоже чем помогу?

– Хм. Ну, глянь вот книги, которые Рин оставил. Ты ж вроде хотела обед сообразить?

– А я уже. Что там тот рис варить…

– Просто рис? – удивился Эль-Марко.

– Нет, еще настругала салатик, тосты и карри тушится прямо сейчас.

Перечислив, что успела наготовить, Никс поймала на себе крайне заинтересованный взгляд Тихи.

– Само? – спросил Эль-Марко. – Карри, говорю, само, что ли, там тушится? А не убежит?

Никс махнула рукой:

– Там Ари. Должен уследить. Иначе от него не будет ну совсем никакой пользы!

– Ха-ха, – Тиха закрыл ноутбук, – как ты быстро его раскусила! Я всегда говорил, что братец совершенно бесполезен! Одна головная боль и убытки! Эль-Марко, вы не хотели бы забрать его себе, в рабство?

– Да он больше съест, чем наработает! – ответила Никс за Кападастера. – Зуб даю!

– Я бы сейчас тоже не отказался поесть, – Тиха потянулся. Опустил руки и сложил брови домиком: – Может, ну его? Что-то ничего не ищется. Ощущение, что в сети о мороке ничего нет… или оно все спряталось за стишками, песенками, названиями групп, книжек и сериалов так, что истины не найти…

– Если трое суток истекут и больше информации нам не попадется, придется идти по той примерной карте, которую набросал Камориль перед отлетом, – порешил Эль-Марко. – И – наобум. Тихомир, – он поглядел на Тиху серьезно, – подумай еще пару раз, надо ли оно тебе.

– Шанс выйти за грань выпадает раз в жизни, я считаю, – Тиха заправил за ухо салатовую прядь. – Если б вы разрешили мне с собой еще пару друзей взять, я бы вообще счастлив был! Но я понимаю, что информация опасная, и лучше никому даже не знать, что мы об этом знаем, – Тиха глянул на Никс лукаво: – Ну что, пошли спасать карри и давать люлей Аристарху?

Никс, было, ухмыльнулась мстительно, желая сообщить, что придумала напоить Ари соленым кофе за глаза красивые, но тут из коридора разнесся громогласный топот.

– Люди! – Ари, запыхавшись, ворвался в кабинет. Тяжело дыша, закричал: – Там! Там такое!!! Быстрее пойдемте вниз!

– Ты таки не уследил за моим карри! – взревела Никс.

– Неужели горячая блондиночка соблаговолила чмокнуть тебя в носик, и ты хочешь, чтобы это было при свидетелях?.. – захихикал Тиха.

– Да ну вас! – Ари отмахнулся. – Что за бред?! Там… там!!!

– Что там? – просто и строго спросил Эль-Марко.

– Там Камориль, Мйар и еще какой-то пацан мелкий! Кажется.

Никс ахнула.

– Он сделал это, – широко улыбнулся Эль-Марко, поднимаясь из-за стола. – Пойдемте скорее встречать! Ари, как они?

– Ну… – Аристарх, пропуская Эль-Марко в дверь, замялся. – Такие… Как будто бы мешочком пыльным по голове стукнутые. Вы ж учтите, я их особо не знаю. Услышал шум – вышел в гостиную, – а они уже там!

Эль-Марко скрылся за дверью. Никс, кивнув Тихе, поспешила за ним.

Они быстро миновали полутемный коридор. С высокой лестницы, идущей полукругом, была видна вся гостиная.

На бархатном кресле, и правда, сидел Камориль, а Мйар лежал на диване, отвернувшись к спинке лицом. Выглядели они на первый взгляд крайне потрепанными, особенно – спина Мйара. Эль-Марко как раз уже спустился вниз, Камориль поднялся ему навстречу и они обнялись.

– Ты… – пробормотал Эль-Марко.

– Как будто бы вечность успела пролететь, а? – улыбнулся некромант. – Привет, ребята. Как вы тут без меня? Гляжу, дом еще не разрушили. Это хорошо!

– А где… – Никс, тоже спустившись в гостиную, оглянулась. – А Мйар спит? А Ромка где?

Камориль обернулся к ней, сделал большие глаза:

– И правда, где? – улыбнулся. – Привет, Никола. А нас тебе разве недостаточно?

– Ну нет, ну, как же… – Никс запаниковала. – Ну… как же так!

– Камориль, не издевайся над ней, – наставительно произнес Эль-Марко. – Это крайне глупая шутка.

– Прости, не умею иначе, – Камориль подмигнул Никс. – Тем более, что я обожаю краснеющих девушек!

– Вы!.. Вы!.. – Никс сжала кулачки. – Играете с огнем!

Из коридора, ведущего к кухне, вышел Ромка.

– Всем привет, – он, смущенно улыбаясь, поднял ладонь вверх, приветствуя собравшихся. Глянул на Николу: – Я тут запах услышал вкусный и пошел проверить, пока Ари за вами бегал… И, кстати, выключил бульон.

– Бульон! – ахнула Никс.

– Привет, я – Ари, – представился Ромке Аристарх, – и я – гитарист легендарной группы «Негорюй», слышал о нас?

– Кажется, да, что-то такое… – несмело ответил мальчик.

– Ох, – Никс выдохнула, поняв, что Ари взял Ромку в оборот и ближайшие несколько минут не отпустит, – что творится-то… Дурдом, самый настоящий!

Никола, обернувшись на светлую макушку по пути еще пару раз, пошла на кухню, оценивать возможные потери.

В гостиной же и правда какое-то время царила суматоха.

– И самое удивительное, – говорил Камориль, с наслаждением ловя на себе ошеломленные взгляды ребят и Эль-Марко, – что я совершенно, невероятно, ужасающе не хочу курить!

Я очнулся в темноте.

Какой, однако, странный сон… да уж. Как там говорится? «Куда ночь, туда и сон».

– Как хорошо, что это все мне просто приснилось, – я смахнул со лба разметавшиеся волосы. Откинулся на матрац, прикрыв глаза. Секунду полежал и тут же глаза открыл.

Ага. Слева окно, толстая темная штора не задернута… Судя по цвету неба, скоро рассвет. Где это я?

С минуту я лежал, пытаясь понять или хотя бы вспомнить, кто я такой вообще и где я нахожусь. В голове была звенящая пустота.

Я перевел взгляд с окна на потолок: темно-серый, с серебристой окантовкой ближе к стенам, а по углам – лепнина из черепков…

Я резко сел. Моргнул. Глянул еще раз в окно. Ну, точно. Это же… дом Камориль. Одна из гостевых комнат… странно, с чего бы это ему класть меня в гостевой, обычно ж он тащит меня к себе, если я, например, по глупости перебрал, будучи у него в гостях…

Я потер правый глаз, вздохнул, потянулся. Кости захрустели. Организм чувствовал себя более, чем отлично, а значит, это не алкоголь… хотя, похмелье меня и так редко мучает, но порою бывает, бывает… Я откинул одеяло и обнаружил себя раздетым. Ну, конечно, что еще от него ждать.

Поднялся, подошел к стене, щелкнул выключателем. Глаза не сразу привыкли к свету. На тумбочке из черного дерева я обнаружил одни свои старые джинсы и белую рубашку, но не мою. А, да, это те самые, которые года два назад Камориль забрал у меня на постирать после того, как сам же «нечаянно» опрокинул на них кувшин крепленого. Еще на тумбочке обнаружилось белье фасона «плавки». Какая трогательная заботливость и внимание к деталям, учитывая, что этот фасон я больше всего не люблю. Ну, ладно, фиг с ним, с фасоном.

Одевшись, я вышел в коридор и, почесывая поясницу, направился в ванную, шлепая по паркету голыми ступнями. Особняк некроманта был совершенно темен и тих, за исключением звуков от моего копошения.

Дверь скрипнула, свет в ванной загорелся не сразу, предварительно мигнув. Энергосберегающие лампы, на мой взгляд, дают слишком четкие и устрашающие тени, особенно когда расположены не там. Вот и сейчас на меня из зеркала взглянул крайне утомленный молодой человек с глубокими тенями под глазами, хотя сам я чувствовал себя отлично. Я открыл кран и умылся, и когда я скручивал волосы узлом, чтобы не мешались, то буквально оторопел.

Не веря сам себе, я повернулся к зеркалу и правым, и левым боком еще пару раз. Потом изобразил широкую улыбку, больше похожую на оскал.

Во дела.

Клыков – нет! Передние зубы все еще желтоваты, а вот клыков и след простыл. А уши… Я снова повернулся к зеркалу полубоком, отведя волосы назад. Правое ухо было все еще немного заостренным сверху, но совсем не таким длинным и острым, как раньше. Левое от него ничем не отличалось. Я даже специально пощупал оба уха несколько раз, потер и поцарапал. Уши покраснели, а я окончательно уверился в том, что со мной что-то не так.

Я попытался выпустить когти и не смог. Я смотрел на свои руки. Мои обычные, удлиненные, чуть более крепкие, чем у нормальных людей, ногти были все еще со мной, но того оружия, в которое они обращались по моему желанию раньше, больше не было.

Я моргнул. Снова посмотрел на себя в зеркало.

– То есть, весьма даже вероятно, что это был не сон, да? – спросил я сам себя.

Если это так, то… то это что ж такое получается… Это получается какой-то безумный ужас!

Последнее мое воспоминание об этом страшном сне – это бледное, как смерть, лицо Камориль, искривленное в какой-то совершенно непередаваемой гримасе, и его руки… которыми он меня душил, кажется. И все.

Ох.

Я вышел из ванной. Пока я брел по коридору, спускался по лестнице в гостиную, направляясь в итоге на кухню, в голове моей одна за другой всплывали сцены прошлого «сна», и меня начало натурально подташнивать. Ну и дела, ну и дела!

Более того, ладно… все это – ладно… Но ведь получается, что Мартин Майн всегда был со мной… и я теперь знаю о нем больше, чем кто-либо. О нем, о мороке, о Войне Причин, и даже немного о том, что было до войны… я знаю кое-что о том древнейшем прошлом, в котом жил Мартин Майн до своей первой смерти.

На кухне меня встретила Кристина. Я слегка ее испугался – она вышла из темноты больно уж неожиданно, будучи при этом без своего обычного костюма горничной. В тусклом голубоватом свете блеснули золатунные вставки.

– Кофе мне сделай, – сказал я, включил свет и тяжело опустился на диванчик.

Кристина кивнула.

Кухонные окна успели починить. Интересно, сколько я спал?.. А вот на столешнице все еще отпечаток ладошки Никс. И где все?..

Кофеварка загудела.

– Побольше мне, побольше, – попросил я. – Чашку самую большую давай. И молока не жалей. А еда есть какая-нибудь? Хотя, ладно, я сам поищу.

Я поднялся и заглянул в холодильник. О, карри. Правда, очень мало, как будто остатки былой роскоши. На такой-то сковороде!

Я вытащил сковороду наружу и кастрюльку с остатками риса тоже, выложил рис в сковороду и поставил это все на заблаговременно включенную электроплиту. Есть хотелось зверски!

А когда я обернулся, то увидел, что в дверях кухни стоит Камориль. И молчит. Просто смотрит на меня, опершись об косяк и подперев щеку ладонью.

– Я что, шумел, тебя разбудил? – спросил я с улыбкой. – Эй, Камориль! Доброе утро. Или – доброй ночи? Я не уверен, какое сейчас время суток, мне показалось, что скоро рассвет…

– Тебе невероятно идет это все, – Камориль покачал головой. – Особенно – моя кухня.

– Это что это за такие тонкие сексистские намеки с утра пораньше? – я упер руки в боки. Потом заметил, что какой-то он ну слишком сдержанный. Даже шутка про «кухню» какая-то вымученная. Шагнул к нему навстречу: – Эй, с тобой все в порядке?

Камориль улыбнулся, не размыкая губ.

– Потому что со мной – не все, и я хотел бы выяснить, что вообще произошло… – продолжил я.

Камориль отлип от косяка и порывисто меня обнял, уткнувшись лицом мне куда-то в район плеча.

– Ай, ну развел тут сопли, – посетовал я, все же приобняв его в ответ. – Ты чего такой теплый?

– Это еще что, – хмыкнул Камориль, размыкая объятия. Стал расстегивать рубашку.

– Ты чего делаешь? – ощетинился я, отступая на шаг и оглядываясь на Кристину. Скелет внимательно следил за происходящим, держа чашку с готовым кофе в костяных руках. Я кивнул на стол: – Поставь!

Камориль, расправившись с верхней половиной пуговиц, приступил к нижней:

– Она не настолько живая, как тебе кажется, Мйар. В ней нет духа, просто что-то типа алгоритма действий… так что перестань относиться к ней, как к личности, который раз тебя прошу.

Камориль распахнул свою темно-фиолетовую рубашку, обнажив достаточно подтянутую грудь и совершенно тощий бледный живот. На фарфоровой коже с редкими крапинками мелких родинок имелся так же аккуратный вдавленный пупок. Низко посаженные брюки из тонкой черной кожи позволяли, пожалуй, видеть даже больше, чем следовало бы.

Я смотрел на него, оцепенев.

– Я подкачаюсь, – сказал Камориль, и щеки его зарделись самую малость. – Раньше… только над грудью работал, над животом-то не мог. Точней, пытался, но как-то ничего не росло. А теперь… Хоть мне и сложно набирать мышечную массу, но, я думаю, при регулярных и правильно рассчитанных нагрузках…

– Камориль, – перебил его я, – какой, напрочь, пресс? Ты мне скажи, что вообще произошло? Где твой корсет? И… что у тебя с пальцами?

– А, это? – Камориль уставился на свои руки. – Да уж… пожалуй, кое в чем мне будет недоставать их длины.

– Они нормальные!

– Да.

– А глаза?

Камориль поднял на меня сияющие теплым золотом медовые очи свои:

– Этого у меня не отнять при всем желании, ведь частица той странной силы все еще со мной.

Он прошел мимо меня вглубь кухни и сел на диванчик.

Я запоздало понял, что рис подгорает. Поспешил выключить.

– Ешь давай. Нам предстоит долгий разговор… – Камориль пододвинул к себе мою кружку с кофе и отхлебнул, – Мйар Вирамайна Зубоскал.

Я сглотнул.

– А потом, – протянул Камориль голосом, от которого у меня мурашки побежали по коже, – ты мне за все ответишь. За километры моих намотанных на стальную вилку нервов!

Он смотрел на меня из-за бортика чашки, держа ее обеими руками, и все пальцы, которые я смог разглядеть, были обыкновенными, человеческими, с двумя суставами и тремя фалангами.

Я вздохнул:

– Отвечу.

Сел напротив и стал есть прямо со сковороды, поставленной на дощечку для разделки.

Камориль молчал, не спуская с меня глаз. Сначала мне было несколько неуютно, но потом я привык и доел уже совершенно спокойно.

– Пошли в гостиную, будем злоупотреблять, – позвал Камориль, поднимаясь.

– Ты уверен? – переспросил я. – А может, не стоит?

– Стоит-стоит.

Пока мы шли по коридору, я осведомился:

– А где Эль-Марко и Никс? И Ромка?

Камориль хмыкнул:

– Эль-Марко и Никс сейчас у себя. А вчера они ездили сдавать Ромку с поличным его матушке.

– То есть, как? – не понял я.

– Ну, в общем, мы пораскинули мозгами и придумали следующий гениальный план: наврать Светлане Сергеевне, что Ромка сбежал из дому и из школы и прятался в гараже у Никс. Соответственно Эль-Марко (как помнишь, в прошлый наш визит в их квартиру с ним Светлана не встречалась) должен был разыграть строгого порядочного родителя, который заставил свою дочь, несомненно, причастную к Ромкиной пропаже, извиняться перед расстроенной матерью. Чтобы девочка, дескать, училась брать на себя ответственность за проступки и все такое. Таким образом, мы подсунули расстроенной женщине еще одного виноватого, так что Ромке должно достаться по минимуму.

– Сурово, – оценил я. – И как прошло?

– Не знаю, я с ними еще не созванивался, – Камориль пожал плечами. – Наверное, гладко. Какие тут могут быть проблемы?

Камориль забрался на кресло с ногами, предоставив мне диван. Выбор дислокации для него был немного странным, но я не обратил на это внимания.

– Откупоривай, что на тебя смотрит, – он обвел рукой стоящие на круглом журнальном столике бутылки.

Я удивился размаху:

– Ты, что ли, заранее готовился?

– Ага.

– То есть, ты предлагаешь…

– Да. Я предлагаю жестоко и бескомпромиссно напиться до состояния тотальной невменяемости.

– Камориль, зачем такие жертвы, если все живы и здоровы? – хохотнул я, выбрав, не глядя, бутылочку вермута. – Пойдет?

– Побежит.

Пока я разливал темно-красную жидкость по бокалам, Камориль все так же внимательно следил за мной.

– Коньяка в мой еще бахни, – пожелал некромант. – И зря ты вермут в бокалы, конечно… но пускай уж так.

– Мы, простые смертные, в ваших условностях как-то не очень, – ответил я, послушно откупоривая коньяк. – И вообще, сам бы наливал, если это важно.

– Это не важно, потому что я планирую закончить вечер употреблением чего-нибудь убийственного из горла.

– Камориль, – я глянул на него серьезно, – зачем ты так? Никто не умер. Или я не прав?

– Умер, – ответил Камориль. – Давай сюда тару.

Я протянул ему тяжелый пузатый бокал, полный красноватой жидкости почти до краев. Переборщил я с коньяком…

– Давай выпьем за репчатый лук, – произнес Камориль.

– За репчатый лук, – я благоразумно решил не спорить, и мы чокнулись.

Вермут был сладким, густым и пошел хорошо.

– Последнее, что я помню, – начал я, – это как ты меня душил. Это, конечно, возмутительно, но я на тебя не в обиде. Все же ты меня не задушил. Видать, я что-то в бреду такое сказал, что тебя окончательно переклинило, да?

– Не совсем так, – улыбнулся Камориль, покачивая бокал в руке. Глянул на меня: – Видишь ли, получилось так, что у меня не было никаких гребаных вариантов, как тебя спасать. Ты был… ну, в общем, еще чуть-чуть и твое затянувшееся бытие подошло бы к концу. Но нельзя было давать ему обрываться самостоятельно. Чтобы сохранить тебе хоть какое-то подобие жизни, я должен был убить тебя самолично.

Я сглотнул.

– Вот как, – протянул медленно. – И как?

– Хорошо ли я справился или каково это было – видеть, как ты коченеешь, лежа в луже золота среди иссиня-черных роз?

Я нервно улыбнулся:

– Как так вышло, что мы сидим с тобой здесь и сейчас, такие все необыкновенные, и злоупотребляем?

Камориль разом выпил половину своего вермута.

– Ты тяжелый, как шкаф. Хорошо, что мне помогла Кристина. Недостаточно сделать из человека полуживого… это не то же самое, что холодный или горячий зомби. Полуживого нужно еще «активировать». Необходимых реагентов у меня с собой не было. Так что мы тебя тащили… до самого Игольного Ушка. Там, за ним, – взгляд Камориль стал расфокусированным – он погрузился в воспоминания, – ревела снежная буря… Я знал, что это место – еще один из переходов между мороком и реальностью. Но на карте не был никак отмечен тот факт, что этот переход – не обычный… если можно назвать обычным хоть один из них. И мы шагнули туда, из наступающего лета – в бушующую лютую зиму…

– В зиму? – удивился я.

– В зиму… кажется. По крайней мере, я помню, что было очень холодно, так, что я даже зажмурился, чтобы глаза не обледенели… А когда все же рискнул их открыть, оказалось, что мылежим на пригорке за домом. Светает. Поют радостные птички, ветер щекочет травы, травы щекочут шею и локти. Розовые облака, обрамленные солнечной позолотой, быстро мчатся куда-то на север. Ты, выходит, живой, румяный и дышишь. Я – тоже. Ромка лежит на боку и у него изо рта слюна пузырьком.

– Ох, – я шумно выдохнул. – Так что же это было-то такое? Ты точно меня убил?

Мне пришлось выдержать еще один тяжелый взгляд Камориль. Но потом он смягчился, и, пригубив своего питья, произнес:

– Убил-то наверняка, а вот что это было… Точно не знаю. Когда Майн был в тебе, он говорил про то, что северная колдунья и шаман ушли к Сердцу Мира, чтобы стать иными. На вопрос, какими «иными»…

– Да, я помню, он сказал «смертными», – кивнул я. И тут же зажал себе рот рукой.

– Так значит, ты помнишь всё, – протянул Камориль, глядя на меня из-под полуприкрытых век. – Все, что было с тобой, пока дела воротил Мартин Майн…

Я отчаянно покраснел.

Камориль улыбнулся, хмыкнул. А потом расхохотался, запрокинув голову. Не то чтоб шибко весело – так… торжествующе, скорее.

– Ну-ну, Мйар, – проговорил он с лукавой улыбкой, – полно те… подумаешь. Это – только между тобой и мной. Собственно, – Камориль сел в кресле, спустив ноги на ковер, – насколько я понял, Игольное Ушко сняло с нас шкурку. Кожуру, что ли. Верхний слой. Все, что было лишним… и даже, как будто бы, отмотало время вспять. Когда Эль-Марко меня обнял при встрече, он был поражен, сказал потом наедине, что я теперь не только выгляжу на двадцать пять, но и мой биологический возраст приблизился к этой цифре. Но ладно, я. Ты, Мйар, теперь тоже немного другой.

Я рефлекторно потянулся к своим ушам.

– Да, и, кроме косметических изменений, ты теперь куда более смертен. Скорее всего, регенерировать так же свободно и быстро, как раньше, ты уже не сможешь. Но это, конечно, проверять надо. Так что, теперь тебе стоит беречь себя.

– …беречь себя, – тихо повторил я за ним, смотря в пол.

– Да. И задуматься, наконец, совершенно серьезно, чего ты хочешь достичь в этой жизни. Если тебе, конечно, не хватит всего того, что вы наворотили с Мартином. Может, ребеночка заведешь? – Камориль подмигнул.

– Если это шутка, то крайне неудачная, – фыркнул я.

– А я так старался, – Камориль деланно вздохнул. – Ну, что ли, освежи бокал, а!

– То есть, мы как будто бы стали чище, – проговорил я, наливая еще вермута и себе тоже. – Как камень отполированный…

– Или как ограненный, – кивнул Камориль. – Мне даже курить теперь не хочется, представляешь?

– Не представляю.

– А, что с тебя взять, – он отхлебнул из своего бокала и снова уставился на меня. – А теперь расскажи мне, что все это было вообще? Только давай попроще, как для себя.

– Гм, – я потер лоб, – с чего б начать… Я вообще не знаю, почему ты думаешь, что я хоть что-то понял из всего произошедшего…

– Мйар, как ни крути, а тебе известно больше моего. Все, что я видел – это как ты разрушил ожерелье памяти, потом тебя перенесло к морю, потом я выслушал твою загадочную историю, но мне отчего-то кажется, что в ней правда – не всё… Или – не вся. Потом ты оделся, как пижон, приставал ко мне беззастенчиво и, получив отказ, сгинул в дожде. Ну, хорошо, хорошо, это был вроде б не ты, а как бы Мартин Майн. А потом я нашел тебя с развороченным брюхом на мифической несуществующей горе Антарг посреди легендарного морока. Я буду безмерно благодарен тебе, если ты все мне объяснишь.

– Хорошо, понял, – я вздохнул. – Первым делом нам надо уяснить, что же такое Дух Огня…

– И что же это? Так, кажется, звали того исключительного чародея из легенд, но теперь я ни в чем не уверен.

– Дух Огня – это… Только не смейся. В общем, Дух Огня – он… Гм. Словом… Ну…

– Ну же!

– В общем, Дух Огня – это, как бы, источник магии нашего мира.

Лицо Камориль вытянулось. Ну, хоть не засмеялся.

– То есть, ты хочешь сказать, что меня собирался… – медленно проговорил он.

– Нет, нет, не так! – я замахал руками. – Я неправильно выразился! Все совсем иначе. Дух Огня – это, как бы, сила, а не сущность. Типа, концентрированная такая мощь. Но она – как конь. То есть, если чует над собой власть, то подчиняется, а если нет – то в состоянии вполне сама решать, что ей делать.

– Конь, значит.

– Ага.

– Нет, ты погоди. Мало того, что Дух Огня – источник маги этого мира. Так он еще и… лошадь?!

Камориль глянул на меня так, что захотелось провалиться сквозь диван, пол и фундамент. Умеет же!

– Да не лошадь он, успокойся, – я виновато улыбнулся. – Это я для сравнения сказал. Чтоб понятнее было.

– Лошадь!.. – Камориль со шлепком приложил ладонь ко лбу.

– Более того, – продолжил я, – отдельно от носителя Дух Огня приобретает определенную разумность и даже, вроде бы, некие черты личности. Ну, то есть, начинает осознавать себя и может действовать самостоятельно. Но стоит кому-то им завладеть – все, надобность в личности отпадает, Дух Огня снова – просто невероятная, стало быть, мощь. Давным-давно Духом Огня владел Мартин Майн – проворливый и слегка чокнутый, как по мне, маг, пришедший из какой-то иной реальности к нам, сюда, через морок. В мороке он Дух Огня, собственно, и нашел, там им и овладел.

– Я так погляжу, он любит овладевать чем ни попадя, – проворчал Камориль, глядя на дно бокала.

– Гм, да уж, – я постарался прогнать из головы чужие воспоминания, в которых некромант, мокрый и мягкий, изгибался и совершенно неприлично стонал. Это было не просто. Более того: практически невозможно. Отхлебнув вермута, я продолжил: – Ну так вот. Мартину Майну наш мир весьма понравился, как я понимаю. Не знаю, где это надо было раньше жить, чтобы у нас ему показалось так замечательно, но факт есть факт. Мартин Майн, как и Варамира, – совершенно повернутый собственник. Кроме того, всю свою невероятно долгую жизнь он боялся смерти точно так же, как и она. Не будучи колдуном, рожденным тут, у нас, он застраховался… используя мощь Духа Огня и какую-то свою странную магию, он организовал все так, что, если б умер, его суть (душа, какая-то память и все такое прочее) должна была быть сохранена в том самом золотистом кедре. Ну, и, видать, кто-то его таки грохнул в той его прошлой жизни. Страховка сработала, Мартин был запечатан в дереве. Тем временем Даньслав пошел в морок и тоже нашел там Дух Огня. И овладел.

– И этот туда же? – Камориль покачал головой, очевидно устав удивляться.

– Ну, я неправильно выразился… – я почесал тыковку. – Овладеть Духом Даньслав не мог, так как у него и так, от природы, имелась весьма внушительная собственная сила – он же был судьбоплетом. И у него так же была своя миссия, священная для него – следить за Варамирой и не давать ей разгуляться. Собственно, он провернул всю эту петрушку с созданием меня. Хотел, понимаешь ли, быстро и метко сообразить крайне выносливое тело, способное произвольно меняться и ускоренно расти, и чтобы личность в нем была такая… ради любимых «папы и мамы» готовая на все. То есть, личность ребенка, который всенепременно хочет быть хорошим. Даньслав переоценил и меня, и всех людей разом. Он думал, что любой сможет справиться с Духом Огня. Но это не так. Дух Огня меня за хозяина не признал – и не мудрено. Я же, и правда, был в душе просто ребенком, несмотря на взрослое тело и практически энциклопедические знания. Даньслав понял, где просчитался, и отправил меня искать тот самый кедр и, соответственно, заточенного в нем Мартина Майна.