Текст книги "Край Ветров: некроманс"
Автор книги: Диэр Кусуриури
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 39 страниц)
Генрих, сплюнув, ушел от останков прочь, а через минуту подал отряду знак двигаться.
Камориль, ощущая, как жжет пальцы, которыми он трогал светящуюся звереву кровь, двинулся вместе со всеми. Когда мимо него проходил Зорея Катх, Камориль не выдержал и спросил:
– Как тебе удается сохранять ледяное спокойствие? Я бы хотел научиться этому фокусу!
Зорея наградил Камориль безэмоциональным и, казалось, даже бессмысленным взглядом.
– А тебе? – наконец спросил чтец.
– Я солгу, если скажу, что мне не страшно. Мне страшно до дрожи в коленках. Но у меня сапоги выше колен, и у них плотная шнуровка.
Зорея ничего не ответил, – прибавил шагу и пошел вперед.
Камориль заинтересовало такое развитие событий и он тоже поднажал, а вскоре и нагнал Зорею.
– Эй, ты, чтец, погоди. А правда, что чтецы…
– Заткнись и больше не трогай меня, – тихо, полушепотом огрызнулся Катх. – Я тебе никто и ты мне – никто. Меня от таких, как ты, тошнит.
– От некромантов или от очаровательных молодых лю…
– Отстань.
– О, может быть, ты кое о чем особенном? Так я ж не…
– Сдохни следующим, будь так добр, – вежливо попросил некроманта Зорея и больше на провокации не отвечал.
– Вот и поговорили, – Камориль вздохнул.
– Тяжко ему, наверное, с нами управляться, – это негромко произнес Константин Рэбел, поравнявшись с Камориль.
Некромант глянул на идущего рядом мужчину: лицо тоже непроницаемое, как гипсокартон, и по нему кровяные разводы. Это он о Генрихе сказал – про «тяжело». И то верно… у всех, кроме чернодырых, никакой субординации и подготовка сугубо гильдейская. Ими можно командовать только лишь на харизме. А какая харизма в такой ситуации? Это надо быть сверхчеловеком. А Генрих Робертович – просто хороший солдат, пускай и поглощающий чародей.
– Все так и было, как Руди описал? – спросил Камориль у «огонька».
– Точно так, я тоже видел, – кивнул Константин. – Вот так эти ребята спереди и идут, понимая, что в любой момент могут… кончиться. И от них это никак не зависит. Вот вообще.
– Ты полагаешь, нам это не грозит?
– Я полагаю, что мы – довольно грозная сила, несмотря на отсутствие командного духа. И в какой-нибудь ситуации пообыденней мы бы порвали в клочья кого угодно.
– Ну да, ну да… Привыкшие чувствовать превосходство ощущают себя котятами, – Камориль невесело усмехнулся. – И этим котятам приходится тащиться через лес с такими же до смерти перепуганными псами. Предприятие уже не кажется такой же отличной идеей, как раньше, а?
– Мне все равно, – сказал Константин. – Я уже здесь и сделаю то, что должно. От этого… Это, в общем, мой выбор, и все уже решено.
Камориль хмыкнул и ничего не сказал.
Над головой мелькнуло небо, полное звезд, первый, второй раз, а потом деревья и вовсе расступились, открыв широкую каменистую поляну с протекающим посередке бурным ручьем. Земля здесь шла под углом, но под небольшим, тут и там были разбросаны причудливых форм гранитные валуны, здоровые, порой даже в человеческий рост, поросшие мхом и пышными кустами волчьей ягоды. Двое поглощающих, почти сливаясь по цвету с окружающей темнотой, шмыгнули куда-то вверх и вниз вдоль ручья, а остальные маги остались стоять на выходе из леса, среди густого подлеска, остановленные знаком, поданным Генрихом.
За ручьем, довольно далеко на западе, высилась выпуклая, причудливая скала, выступая из земли, как локоть великана. Каменная глыба чернела на фоне неба, застилая собой звезды, но еще черней казался лес, который эту глыбу подпоясывал.
– Сестрицын Зуб, – опознала скалу Марта.
Камориль все вглядывался в контуры каменного исполина и пытался понять, что же с ними не так. В темноте он тогда видел не намного лучше обычного человека, но, может, именно благодаря этому первым заприметил черное пятно, которое наполовину сливалось с темнотой естественной пещеры, что разверзлась под скалой. Вскоре некромант совершенно четко определил для себя, что черное пятно под камнем – штука инородная, и, более того, органическая.
Существо, – а это было именно то существо, за которым они пришли сюда, – было по-настоящему огромным, и оно дышало, – тихо, быстро, почти не заметно.
– Это он, – дикая ведьма Марта уставилась снизу вверх на Генриха Робертовича. – Ну, как вы будете его убивать?
– Мы не будем проверять, живо ли оно, – ответил Генрих. – Прямо так, сразу, и убьем.
Генрих подождал, пока двое поглощающих вернутся и приказал остальным магам оставаться здесь, на выходе из леса, и готовить свое «дрянное волшебство» на случай, если команда чернодырых не справится. А до тех пор маги должны были сидеть и не рыпаться.
Константин Рэбел подошел к Генриху и сказал тому что-то на ухо. Командир поглощающих глянул на «огонька» пристально, а потом кивнул.
И сказал на прощание:
– Так и сделаем.
Камориль присел рядом с одним из больших валунов и стал наблюдать, как пять фигурок поглощающих, прячась за такими же, достаточно большими камнями, подбираются к огромной туше «Драконьего Бога». Ребята работали слаженно. Камориль перебирал пальцами костяшки в одном из своих мешочков, и в голове у него сама собой проявилась детская считалочка из тех, садистских, где в конце никого не осталось. Цинизм собственного подсознания даже немного развеселил некроманта. Но вскоре улыбка исчезла с его лица.
Трое из поглощающих, подобравшихся к монстру не более чем на двести метров, взорвались один за другим. Они даже не успели выпустить ни одной пули. Оставшиеся двое открыли огонь. В сумасшедших вспышках от выстрелов Камориль сумел разглядеть зверя немного лучше. Зверь был огромен, но весь изрешечен дырами от пуль. Вот несколько новых ран прошило его массивную тушу, и из нее полилась кровь, – сияющая, золотая.
Зверь взревел. Один из выживших поглощающих, прежде чем взорваться, кинул в него гранату. И тогда зверь, собравшись, прыгнул. Но прыгнул он не физически. Он как будто бы вылинял из реальности, просочился куда-то в невидимость и в следующий же миг возник посередине ручья. Вода, бурля, вспенивалась слева от него, обдавая бока твари брызгами. Вода справа убегала окрашенной в сияющее золото. За спиной монстра раздался взрыв – это громыхнула граната.
Камориль отвернулся от монстра и попытался компактнее уместиться за своим камнем. Ситуация была патовая. Мертвые, которых так запросто организовала Мертварь, на подъем никак не годились. Выломанные ребра, годные на призыв призрачного лезвия, некромант решил оставить на самый крайний случай, буде он представится. А что еще остается? Пистолет? Поглощающие, размазанные по камням и земле, надеялись на свои черные, хищные винтовки зря. Камориль понял, что здесь и сейчас нечего выеживаться. Надо выживать. Разве что, кости… кости.
Камориль попробовал отмежеваться от реальности. За ним (и за камнем) стало происходить что-то, ознаменованное разноцветными вспышками, криками, хаосом. За спиной некроманта тряслась земля и громыхало так, как будто бы прямо за этим камнем – сердце бури. Ветер метался из стороны в сторону, не зная, куда ему дуть. Искры сыпались на землю и прожигали ее.
Камориль, сосредоточившись на движениях своих рук, расчистил от камушков небольшой пятачок земли перед собой и высыпал туда несколько костей из бархатного фиолетового мешочка.
И кости легли кольцом.
Некромант собрал косточки одну за другой, и все это время за его спиной что-то взрывалось, ломалось, тряслось. Собрав все костяшки в мешок, Камориль обернулся назад, для того, чтобы увидеть своими глазами, как, должно быть, будет выглядеть последний день мироздания.
Раньше мирный пейзаж был изрыт ямами и вспахан высокими щербатыми пиками, спаянными из земли и камня. Лес на фоне горел. Горела земля. Горели даже камни, – а такого некромант не видел давно, с войны. Это была работа очень сильного и талантливого «огонька».
Посреди всего этого хаоса возвышался «Драконий Бог» или «Мертварь», – существо огромное, все еще живое, хоть и раненное. В отсветах горящего леса Камориль смог хорошенько рассмотреть зверя. И на дракона он, все же, похож не был. Зверь был некрасив, – потому как привычному был слишком чужд и ни на что живое или мертвое не похож. Шкура у него была черная, и оттого стекающее по ней золото казалось причудливым узором из светящихся виноградных лоз. Зверь был, кажется, крылат, – но Камориль не смог бы поклясться, что именно это он видел на самом деле. Некроманту казалось даже, что это его собственная версия Чуди, и вполне вероятно, что те, кто уже умер в бесплодной попытке покончить со зверем, видели его совсем иначе.
Тварь замерцала, чуть двинулась, издала крик, пронизывающий, судя по ощущениям, весь мир до самой сердцевины, и снова вылиняла в никуда. Как в воду канула.
Остались земляные шипы, горящий лес, земля и камни.
Золотая вода быстро утекала куда-то к подножию гор, как и не было ее. А огню тут еще долго пылать…
Тварь, будто бы, совсем пропала. По крайней мере, Камориль не видел, чтобы она где-то воплотилась заново.
Некромант, сглотнув, выдохнул, потом закрыл лицо руками и посидел так около минуты. Ему нужно было перестроиться. Принять изменившуюся ситуацию и хоть немного наметить у себя в голове план дальнейших действий. Камориль открыл лицо, утер нос рукавом и, дернувшись, было, встать, снова сел. Снова высыпал в кружок очищенной земли кости.
И они опять сложились в круг.
– Судьба, говорите? – вопросил некромант у костей, оставшихся безмолвными.
Камориль собрал костяшки в мешок. Выбрался из-за камня. Пистолет он спрятал в кобуру и, взамен, взялся за реберную кость, готовый чуть что надломить ее и вызвать призрачное лезвие. Все же… если уж умирать – то верным себе. В конце концов, взорвавшимся поглощающим их огнестрельное оружие не особо помогло. Оглядываясь по сторонам, Камориль двинулся к ручью с целью таки набрать там немного крови зверя, которая должна была остаться в какой-нибудь ложбинке. Инстинкт самосохранения, конечно, командовал ему срочно бежать. Но куда? В лес? Противореча себе, инстинкт так же советовал держаться поближе к огню и свету. Потому некромант, собравшись, все же пошел к ручью.
Кровь «Драконьего Бога». Если хоть ее удастся отсюда вынести – уже что-то. Если удастся найти кого-то живым – хорошо. А если нет, то… Для начала, Камориль хотел попробовать выбраться отсюда сам, а там уже решить, как быть: сгинуть ли в никуда, плюнув на свой героический план, или сдаться совету гильдий и рассказать, как всё было. И пускай сами решают, что делать дальше. Убивать Мертварь или не убивать. Точнее… посылать на верную смерть еще чародеев или нет. А может, они там чего согласуют и пошлют сюда, наконец, бомбардировщики. И сравняют эту гору с прочим ландшафтом.
Но что-то подсказывало некроманту, что даже если так будет, это вовсе не гарантирует смерти «Драконьего Бога». Это существо не было одной из тех тварей, что вывели в своих лабораториях целители, работая вместе с элементалистами и чтецами. Подход к ее устранению был в корне неверный. Изначально. Камориль даже подумалось, что такая тварь должна уйти сама. Если того пожелает. И никто ей не указ, ведь она могущественнее и древней… чего бы то ни было.
Предки нынешнего человека, наверное, благоговели бы перед этой сущностью и почитали бы ее, как божество. А сейчас? Отряд зачистки в рамках проекта «Романтицид»? Если бы тварь умела не только реветь, но и смеяться, она бы, наверное, не упустила возможности сотрясти мироздание до самых основ искренним божественным смехом. И хотя Камориль был до костей своих неверующим скептиком, то, что он этой ночью успел повидать, заставило его усомниться и, кроме прочего, пересмотреть свою позицию касательно употребления слова «божественный».
У ручья некромант и правда обнаружил небольшую заводь, наполненную светящимся золотом. Он достал из-за пазухи флягу с коньяком (к которому за всю вылазку так и не притронулся), вылил содержимое на траву, ополоснул емкость в ручье и, вернувшись к заводи, окунул флягу в золотую кровь, придерживая емкость за краешек так, чтобы крови не касаться. Флягу потянуло вниз.
– Что за… – вымолвил некромант, когда фляга, выскользнув из пальцев, нырнула в золото целиком. Камориль вздохнул и, решившись, сунул в золото руку. Кровь Чуди не оказалась кислотой (почему-то Камориль именно этого опасался) и лишь чуть щипала кожу, но ее вес и плотность были намного больше, чем у воды, так что вынутая на поверхность фляга оказалась весьма тяжелой. Не удивительно, что она выскользнула у Камориль из пальцев. Некромант, обтерев флягу об рукав куртки, сунул ее в один их широких карманов на поясе.
Обозрел творящийся вокруг хаос. Приметил невдалеке камень повыше. Подумал сначала на него забраться, – может, смог бы увидеть, есть ли кто еще живой, – но передумал. Искалеченный (скорее всего, стараниями Лии) ландшафт представлялся плохим местом для прогулок, но все же Камориль двинулся в пешую экскурсию по полю битвы – искать раненных или, может, выживших. Хотя бы… кого-нибудь.
Камни и земля постепенно «догорали» – заканчивала свое действие поджегшая их магия. Пейзаж стал еще более сюрреалистичным от того, что прогорающий пепел летел вверх, словно неправильный снег, рассыпаясь порою снопами алых искр.
Тлеющий мир.
Камориль брел по выжженной земле, прижимая к себе готовые к колдовству реберные кости, и пытался услышать смерть, – но слышал только треск горящего леса и его же усталые вздохи в те моменты, когда ветер менял направление в очередной раз.
За одним из камней Камориль обнаружил первое мертвое тело. Это была одна из диких ведьм, Марта.
Она лежала на земле, глаза ее были открыты, а изо рта у нее росло молодое дерево. Зеленые нежные листья трепетали в восходящих потоках горячего воздуха.
Камориль обошел мертвую ведьму стороной. Он сразу отбросил идею поднять ее, как зомби: это пришлось бы чем-то отпиливать ей голову, ведь проросшее в ней дерево намертво прикрепило череп к земле корнями. Ножом? Можно, конечно, но это будет долго, кроваво и совсем непочтительно по отношению к женщине.
Камориль двинулся дальше, блуждая между камней, в сторону скалы Сестрицын Зуб. Вторым он нашел Константина, – и понял, что сегодня, видать, обойдется без ходячих мертвецов. Хоть с ними и было бы как-то спокойнее, но… смерть обошлась с «огоньком» достаточно милосердно. Он был запаян в лед. Камориль попытался, но так и не смог представить, как такое могло случиться, как вода из ручья полилась вверх и застыла таким причудливым кружевным веером, заключив в своих ажурных ледяных объятиях тело элементалиста огня. Лед, окутавший Константина, и не думал таять, распространяя вокруг себя могильный холод и не подпуская к элементалисту пламя с горящих рядом кустов. Камориль тоже не стал подходить слишком близко. Все же, холода некромант опасался больше всего остального, в виду особенностей функционирования организма.
Камориль подумалось, что вместо ведьм или вместо целителя нужно было брать в отряд хотя бы одного служителя Потерянного. Было бы кому сказать приличествующие случаю слова, раз уж почивших магов не увести отсюда в качестве зомби туда, где можно было бы их достойно похоронить.
И все это время, пробираясь дальше, к Сестрицыному Зубу, некромант гнал от себя самую главную и самую опасную мысль, а именно – «Почему я не умер?» Ему казалось, что если он сейчас додумается до какого-нибудь более-менее логичного ответа, то тут же схлопочет от судьбы оплеуху. Мол, чтоб не зазнавался.
Подобравшись достаточно близко к скале, Камориль понял, что дальше к ней идти бессмысленно: окружающий скалу подлесок горел, почти половина деревьев уже была охвачена пламенем. Некромант обернулся и пошел обратно, через поле битвы наискось, к ручью. Он решил больше не искать выживших целенаправленно. Найдет – хорошо. Не найдет – и ладно. Где-то там, гораздо ниже, в означенном месте все еще ждет мальчишка-целитель. Если, конечно, малец не испугался взрывов, не сбежал в лес и не сгинул в каком овраге.
Больше мертвых Камориль не нашел. Впрочем, как и живых. Он хотел было крикнуть, – может, отзовется кто? – но не стал. Ему почему-то стало страшно кричать. Он осознавал, что твари до его криков дела нет. Но он все равно боялся чего-то. Скорее всего, внезапной, недостойной смерти, с которой ему бы не удалось даже побороться напоследок.
Камориль решил спускаться дальше по ручью, а не той тропкой, которой они шли раньше. Потеряться некромант не боялся, ведь недалекое море было чудесным ориентиром. Да и, если уж и было что-то, достойное опасений в эту ночь, так это точно не возможность заблудиться.
Камориль перескакивал с камня на камень и как будто бы вовсе не замечал усталости. Наоборот, что-то гнало его вниз все быстрее и быстрее, и это была не только инерция и сила тяжести. Вот уже зарево горящего леса осталось далеко за его спиной и стало тускнеть.
Лес, конечно, сгорит.
Но это будет потом.
Камориль успеет уйти, и уж наверняка успеет добраться до моря.
И еще – надо найти мальчишку.
Ручей внезапно нырнул в большой овраг между двух холмов, и Камориль не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Черный лес обступил некроманта со всех сторон. Тихий, неподвижный, обреченный. Тишину вспарывало пение ручья и, изредка, звук падающих камней, нечаянно задетых сапогом.
Они договорились с мальчиком, чтобы тот ждал в естественной пещере, что притаилась в пологих выступах у одного из обрывов, который было видно еще с места высадки. Там, как подсказали дикие ведьмы, стоял домик лесника, и там начиналась тропка, что ведет к морскому берегу, минуя множество опасных, оползневых мест.
Сработано было четко. На полувзглядах. Что делать и куда идти пацану объяснил Константин, а Камориль устроил отвлекающий маневр еще в самом начале пути, попытавшись применить некромантию к одному из живых поглощающих. Естественно, ничего не случилось, но поглощающий почувствовал воздействие и взбеленился. Пока Генрих, тогда еще живой и целый, выяснял, что к чему и призывал магов копить силы на борьбу со зверем, а не проводить бесполезные эксперименты, Константин помог мальчишке спрятаться внутри выжженного молнией дуба.
Пропажу мальчика обнаружили только через четверть часа, но было решено двигаться дальше без него.
Камориль, ненадолго прервав свой спуск вниз, забрался на большой валун и обозрел простирающийся внизу прибрежный пейзаж. Ему казалось, что за его спиной, стоит ему обернуться, снова разверзнется хаос из огня и горящих камней, а потому он не оборачивался.
И правда. Что бы тот ребенок сделал с размазанными по земле трупами? С проросшим в колдунье деревом? С обледеневшим «огоньком»? Что мог бы поделать маленький целитель с тем, к чему не смог подступиться взрослый некромант?
– Ну, хоть одно верное решение за всю ночь, – хмыкнул Камориль. Слез с камня и стал спускаться дальше, заприметив вдалеке возвышенность, весьма похожую на ту, где было уговорено встретиться с мальчиком.
Путь занял у некроманта час-полтора. Ручей давно остался позади. Камориль поплутал глубокими лесными тропками, один раз ошибся пригорком, но в итоге все же вышел к нужному месту.
Да, вот и домик лесника – покосившаяся хибара из посеревшего от дождей и солнца дерева. Где-то здесь… и должна быть та пещера… Очевидно, стоит спуститься немного ниже, по тропке за домом, там, в скале, наверняка пещера и есть.
Но Камориль зачем-то решил заглянуть еще и в сам домик – на всякий случай. Что его дернуло – он сам не знал. Заглядывать ночью в мутные стекла заброшенных хибар – то еще занятие, но тут уже было не до логики. Захотелось – значит, надо, значит – чутье.
Камориль подошел к домику и дернул дверь на себя. Подергал еще туда-сюда. Дверь оказалась закрыта. Некромант переступил через ржавый металлический таз на земле и заглянул в окно дома через разбитое стекло.
В доме была всего одна комната, и мальчишка прятался под столом. Вероятно, залез в дом через какое-то другое окно. Вероятно, не нашел пещеры. Ну, что ж, уже молодец.
– Эй, – тихо позвал Камориль, – зверек. Это я, твой приятель-некромант. Вылезай, пойдем.
Мальчишка дернулся. Чутка посидел еще под столом, потом медленно из-под него выбрался и настороженно подошел к окну.
– А дядя Костя где? – спросил у Камориль мальчишка.
– Дядя Костя дерется с драконом, – сказал некромант. – Прямо сейчас. И он сказал мне, чтобы я тебя отсюда забрал. Мало ли, вдруг ему не удастся убить дракона – так мы с тобой хотя бы убежим.
Мальчишка подошел к окну, через которое с ним разговаривал Камориль.
– А мы пойдем помогать дяде Косте? – спросил он.
– Ты, главное, давай выбирайся оттуда. Как ты туда, кстати, залез? А потом – пойдем.
– Сейчас.
Мальчишка куда-то запропастился из виду Камориль, а потом выбежал с другой стороны дома.
– Там в досках дырка, – объяснил он, – а пещеру я нашел, но мне там страшно было.
– А в доме – не страшно? – спросил Камориль с улыбкой.
– Чуть-чуть… меньше страшно, – ответил мальчик. – Мы теперь идем помогать дяде Косте?
Камориль присел на корточки, доставая из кармана флягу со зверевой кровью. Отвинтил крышку.
Подставил ладонь и капнул на нее одну капельку светящейся жидкости.
– Вот, смотри, – протянул он ладонь мальчику, – это – кровь дракона. Мы с тобой сейчас пойдем к морю, а потом еще пойдем вдоль моря, пока не найдем в одном месте лодку. А потом поплывем домой. И отдадим эту кровь на экспертизу. Ну, то есть… дяди из гильдии ее изучат и решат, как мы можем помочь дяде Косте бороться с драконом.
Мальчишка пальцем ткнул в светящуюся капельку и размазал ее по ладони Камориль.
– Пахнет сладко так, – произнес мальчик, – это правда кровь?
Камориль понял, что вовсе не чует запахов сейчас. А так же то, что не знает, как зовут мальчика.
– Тебя как звать-то? – спросил он без обиняков.
– Мама Мариком зовет, – ответил мальчик. – Но на карточке в больнице у меня написано, что я Эль-Марко.
– Марик, стало быть, – хмыкнул некромант. Человеческое дитя это, которое не познало еще настоящего страха, как будто бы разбудило Камориль одним фактом своего существования. События прошлых пяти часов тут же превратились в голове в отголоски страшного сна. Камориль на удивление быстро, даже для себя самого, смирился с фактом произошедших потерь. То ли сработала психологическая защита, то ли надобность позаботиться о ком-то слабом добавила ему душевных сил.
– Ну, пойдем, – Камориль встал с корточек и протянул ребенку руку.
И пока тот решался, брать ее или не брать, из-за деревьев вышел человек.
Камориль вмиг опознал в нем чтеца.
– Вот уж свела судьба, – широко улыбнулся некромант. – Как ты нас нашел? В любом слу…
– Я шел за тобой, – ответил чтец.
Камориль едва удержался, чтоб не обложить чтеца абсцентой лексикой за манеру перебивать на полуслове. Вместо этого спросил:
– Но как тебе… как нам удалось выжить?
Марик глянул на некроманта вопросительно, и тот понял, что проговорился.
– Я думаю, это кровь зверя, – ответил Катх. – Ты трогал ее там, в лесу, и я тоже ее там нашел. Зверь не учуял нас. Он думал что мы – части него.
– Ты бы так не шутил, а, – хмыкнул некромант. – Неужели зверь настолько тупой?
– Он могущественен. Он думает совсем иначе. Мы для него – как бактерии… или блохи. Ничего не стоим. И это его погубит.
– Так-так, погоди, – Камориль упер руки в бока. – Я не знаю, погубит ли его хоть что-нибудь, но это точно будем не мы-бактерии. В общем… приятно было пообщаться с настоящим живым чтецом. Мы, пожалуй, двинем отсюда. Чего я и тебе советую. Можешь пойти с нами, если тебя, конечно, уже не вывора…
– Никуда вы не пойдете, – ответил Зорея Катх, целясь в Камориль из табельного пистолета. – Только попробуй дернуться, и тут же соединишься со своей обожаемой смертью. И мальчишка тебя не спасет, а вскоре к тебе присоединится.
– Ну, приехали! – Камориль сжал кулаки. – Не одно, так другое, да? Чего ты от меня хочешь, чтец?..
– Я хочу, чтобы ты заткнулся. А потом мы все вместе пойдем на восток и спустимся к морю. Я видел кровавый след, и по морю уже расползается пятно… там лежит и подыхает тварь. И мы ей в этом поможем.
– А оставить тварь в покое, пускай сама сдыхает – нет?
– Нет. Это наш долг. Мы должны пойти и убить Мертварь. Это должен сделать один из нас.
Камориль сделал шаг вперед, несмотря на предупреждающий щелчок предохранителя.
– Вы там что, все с умом не дружите, у себя в гильдии? – гневно вопросил некромант. – Ты видел, что тварь делает с теми, кто намеревается ее убить? Ты видел Марту, Рэбела? Зачем тебе это надо вообще?
– О, поверь, у меня есть отлично сформулированные логические подоплеки и список достойных мотивов, специально для таких, как ты, чтобы зачитывать их перед тем, как таких, как ты, убивать, – ответил Зорея Катх. – А для твари… порешить Драконьего Бога – мой долг. И твой долг. Хотя тебе, лишенному веры во что бы то ни было, этого не понять. Именно за этот призрачный шанс умерли все остальные. Они привели нас к ней. К итогу, к тому необходимому, что нужно сделать, чтобы дальше быть.
– Слушай, а это не ты тот чтец-психопат, о котором говорил Руди? – задумчиво осведомился Камориль.
У Зореи дернулся глаз.
– Ага, – смекнул Камориль.
– Так. Вы – идите вперед. Держи пацана за руку, ты, бледное отродье.
– Кто бы говорил! – возмутился некромант.
– Давай, выполняй. Дернешься – получишь пулю меж лопаток. Я не шучу. Ни разу не шучу. Мне будет приятно это сделать. Ты бы знал, как.
Камориль взял Марика за руку и быстро глянул тому в глаза. Ребенок был на удивление спокоен.
– Да уж догадываюсь, – ответил Камориль Зорее. – Куда идти-то?
– Туда, по тропе.
Камориль, ведя Марика за руку, пошел, куда сказано. Тропка была хоженая и достаточно широкая для того, чтобы идти по ней вдвоем с ребенком. Зорея ступал позади них, позвякивая чем-то.
– Слушай, чтец, – обратился к нему Камориль через некоторое время. – А чем ты собираешься убивать Мертварь в этот раз?
– Заткнись, – ответил Зорея Катх.
– Ну там… у меня вот есть три ребра, и я могу создать призрачные лезвия – отлично режут, но недолго горят. А у тебя что припасено за пазухой на этот счет?
– Закройся, ты, пожиратель трупов, – был ответ.
Камориль хмыкнул:
– Я не в первый раз встречаюсь с дискриминацией из-за моей профессии, но чтобы так…
– Наслаждайся, трупоед. У тебя на это теперь есть целая жизнь: время от сего момента и до того, как Мертварь оторвет тебе голову.
– Судя по «почерку», Мертварь убьет меня как-то более изысканно, – ответил Камориль. Почувствовал, что мальчишка сжимает ладошку. Добавил: – Если убьет.
Через несколько минут, что они прошагали молча, Камориль почувствовал что-то… необъяснимое. Сначала у него нестерпимо заболела голова. Потом ему привиделся как будто бы след от топора – светящаяся белая щель в картинке мира. Камориль схватился за голову, с трудом удерживая равновесие. Странные ощущения отступили, как будто их не было, так же неожиданно.
– Что это было? – Камориль, тяжело дыша, обернулся к Зорее Катху.
– Я пытался проникнуть тебе в голову, – ответил чтец без каких-либо следов сожаления.
– И как?.. – опешив, вопросил Камориль.
– Никак. У тебя слишком тугая башка и маленький мозг, чтобы вместить туда второй разум. Разум вообще, – поправился чтец.
– Не пугайся, – произнес Марик, дернув Камориль за край куртки. – Он просто не смог к тебе пробиться. Раз первый раз не смог, то уже не сможет.
– Успокоил, – сглотнул Камориль, – спасибо. Ну и… ну.
Зорея снова красноречиво наставил на некроманта пистолет. Тот обернулся и пошел дальше, потирая виски. Опыт был и правда… необычный. Вот, значит, как оно ощущается, когда чтец пытается пролезть в мозг бодрствующего человека… Он как будто бы вспарывает какую-то защиту, и в дыру эту и просачивается – если у него выходит. Вот же… Тварь. Точно. Этот чтец и есть самая настоящая тварь. Видать, что-то там в голове у этого Катха перемкнуло, раз его принципиальность и высокоморальность, которыми обязан обладать каждый чтец, обернулись таким боком. И, вероятно, именно поэтому его, как отброс, и швырнули на Мертварь. Может, он хочет доказать, что все еще достоин быть в гильдии? И именно поэтому пошел на верную смерть?
Да уж, чтецы не зря обучают свою молодежь иначе, чем все остальные маги. Камориль рассмеялся про себя. Ведь, если подумать, проводя юность и детство в закрытых лицеях за высокими стенами, тяжело отрастить себе нормальную, здоровую психику. Процент психов среди чтецов, вероятно, высок, как нигде.
Марик поглядывал на Камориль снизу вверх очень заинтересованно.
– Что?.. – спросил некромант.
– Ты странный такой, – ответил мальчишка. – И страшно, и интересно. У меня в книжках и в поликлинике люди другие внутри.
Камориль глубоко вздохнул, приняв наконец полностью тот факт, что этой ночью никого нормального на побережье нет. И этот мальчишка – не исключение. И его прикосновение, конечно же, так же опасно, как прикосновение любого другого мага. «Стоит начать носить перчатки», – подумал Камориль.
Они уже вышли из леса, в который, было, снова спустились, продвигаясь к берегу. Теперь их путь лежал вдоль высокого, потенциально опасного оползневого обрыва, тянущегося вдоль широкой прибрежной полосы. Безлунную ночь то и дело пронизывали черные тени – то ли летучие мыши, то ли какие-то ночные птицы. Безумно громко стрекотали сверчки, не боясь никого и ничего. Двигаясь по этой высокой тропе можно было разглядеть берег на много километров вперед, вплоть до того места, где он заворачивался в мыс, высокий, с естественной аркой в теле скалы, под которой смело могли бы пропылить и лодка, и небольшой катерок. Полоса песка у самой воды была широкой и пологой – метров сто в ширину, не меньше. Но спуститься к ней покуда не представлялось возможным. Только вдалеке, на полпути к мысу, можно было различить зигзагообразные тропки, соединяющие песчаный берег и многослойные, выщербленные уступы, по которым петляла пешеходная тропа.
С этой высоты было легко заметить черную дыру в реальности, темнеющую бесформенной кляксой ближе к мысу. Вокруг нее, подчеркивая ее черноту, расползалось, мерцая, жидкое золото, стекая в море и бледнея по мере того, как смешивалось с соленой водой.
– …ты мне потом расскажи, о чем тоскует черный океан огромной синею душой… – произнес Камориль тихо, практически про себя, и ветер унес его слова далеко. Некромант пожалел, что не может сейчас вспомнить всей песни целиком.
Зорея Катх ткнул его пистолетом в спину:
– Чего встал? Иди давай.
– Да вот, восхитился красотой природы, – хмыкнул некромант. – Кстати, ты можешь спрятать свою игрушку, я уже понял, что ты нас так просто не отпустишь и всячески убьешь, вдруг что.
