Текст книги "Попаданы (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

  Знаю, что чушь, суеверие и чрезмерно завышенное ЧСВ, но...

  Ну его, в пим дырявый!

  Именно для этого я уперся на экватор – спрятаться от официоза.

  Нашли.

  И, судя по грозной приписке моего собутыльника, начинающейся с "Ты меня уважаешь?!", писал он ее уже "готовым" и отказываться, от такого приглашения, просто нельзя.

  Честно отправившись на боковую в 22.00, я проворочался полночи, задаваясь двумя вопросами: На фига мне это надо? И, что подарить?

  Так и заснул, ничего не решив.

  Наутро, все так же почесывая затылок и не успев как следует продрать глаза и проснуться, оказался в цепких лапах управляющего свадебной церемонией.

  С удовольствием отметив мой парадный мундир, снятый с одного из дипломатов, в бытности тоже военного, управляющий препоручил меня своему помощнику и отчалил ругаться со всеми остальными.

  – Меня зовут Рег'ан. – Помощник, субтильный дагриец, посматривал на меня с опаской – мои два метра безобразия его сильно нервировали. – Я проведу Вас по всему церемониалу, а затем, если что-то будет непонятно – вернемся и повторим.

  – Рег'ан. У меня проблема – подарка нет. – Признался я сразу, вызвав улыбку на его гладком лице. – И нет ни малейшего представления, что дарить!

  – Подарки от Вашего представительства уже получены, проверены и... – Молодой человек широко и открыто улыбнулся, вызвав у меня чувство настоящей симпатии.

  Мысленно вознеся хвалу всем звездам, под лучами которых я уже был и еще буду, перенес свое внимание на другие слова.

  – Очень жаль, что Вы без пары. – Рег'ан уставился в свой планшет. – Это, несколько все осложняет – ведь свадьба это "воссоединение любящих сердец", "союз освященный предками", ну и прочая хрень...

  Я фыркнул, соглашаясь с этим простеньким мнением.

  – Начнем с самого начала. Следуйте за мной. – Рег'ан развернулся и двинулся к огромной двери, распахнутой настежь.

  – Первыми проходят родители жениха и приглашенные ими, так что Вы будете в первых рядах этого действа.

  Мы миновали двери и оказались под открытым небом.

  Три дорожки – красная, красная и красная, уходили в бесконечность, тая в тени огромных деревьев, украшенных разноцветными украшениями, длинными лентами и светящимися фонариками.

  – Хуббда двигается по средней дорожке. Левая и правая для его советников, родни и приглашенных гостей.

  Мы топали по красной ковровой дорожке, в центре которой, таился маленький секрет, видимый только тому, кто по ней идет – белая полоса, от которой, влево и вправо, отходили остроносые стрелки.

  – А стрелки, зачем? – Не совсем вежливо перебил я Рег'ана.

  – Хуббда должен демонстрировать, что относится равно ко всем. На каждой стрелке он остановится и посмотрит в указанную сторону. – Рег'ан вдруг завис, воровато оглянулся и потянул меня с дорожки прочь.

  – По приметам... – Он снова оглянулся по сторонам, когда мы "финишировали" на левой стороне. – Вообще не желательно ходит по центральной дорожке – очень плохая примета!

  – Что, настолько дорогой ковер? Или – древний? – Пошутил я, понимая, что любая примета это отражение меркантильности и жадности.

  – Какое там – "новодел"! – Брезгливо передернул плечами дагриец. – Идемте.

  "Бесконечные" ленты дорожек, конец, все-таки имели, упираясь в высокие ступени, белоснежные, с золотыми искрами, складывающимися в чарующий взгляд, узоры.

  – На ступеньки долго не смотрите – потеряете сознание! – Сразу предупредил меня помощник. – Были уже случаи... Теперь запомните! Первый шаг на ступеньку – с Левой ноги! Это очень важно!

  Сделав шаг вперед, как и сказано – с левой ноги, поднялся на широкое крыльцо, с колоннами в четыре ряда, увитыми живыми растениями, с цветами, размером с мою голову – и это самый маленький!

  – Если вдруг захотите покинуть свадебную церемонию – лучше всего это сделать именно здесь, "заблудившись" в колоннах. Задержитесь на десять минут и двери свадебного зала будут закрыты.

  – Первая хорошая новость! – Обрадовался я.

  – Впрочем, в Вашем случае, боюсь, это будет невозможно – вы будете идти рядом с отцом хуббды, а это – большая честь и великая ответственность! – Применил ко мне "губозакатывательную" машинку молодой человек, враз перечеркнув все планы по быстрому смыву.

  Пройдя мимо одуряюще ароматных цветков неведомого мне растения, мы прошмыгнули в еще одни распахнутые двери и оказались в прохладе здания.

  Вернее сказать – холодрыге здания!

  Не больше плюс пяти!

  Хорошо что парадка – высокотехнологична и сама подстраивается под носящего ее.

  Однако, я сделал себе пометочку, что перчатки, неосторожно отложенные в сторону при сборах, вещь весьма необходимая и больше я их бросать не буду.

  – Это место называется "Дворцом душ". – Рег'ан перешел на шепот, словно души и впрямь болтались тут в каждом углу. – Его построили 764 года тому назад и все свадьбы правителей, с тех времен, играются только здесь. У здания семь этажей и центральный зал – окружен ими, позволяя гостям видеть церемонию с разных сторон. 240 лет тому назад, хуббда Ватиэлинуэль I приказал сделать полы центрального подъемными, дабы за время церемонии зал смог подняться до каждого яруса, приближая его к гостям.

  Рассматривая зал, я понял, что и сам бы не отказался сдать свою холостую жизнь именно здесь.

  Мозаика на полу, под нашими ногами, уходила в самый центр зала и из обычного, неброского сплетения, превращалась в распустившийся цветок, украшенный яркими камнями и... "двигателем Идеала" – в центре, стоящим торчком и украшенным резьбой, мелкими драгоценными камнями и кусочками дерева, красноватого.

  – У алтаря, – Рег'ан ткнул в стоящий "двигатель", – Хуббда и его невеста принесут обеты и обменяются подарками, символизирующими их самые серьезные намерения.

  – В третий раз?! – Вырвалось у меня и парнишка помрачнел.

  Внезапно, со всех сторон, раздался звук.

  Так поет гитара, идеальная гитара, настроенная, с металлическими струнами, лучше всего – серебряными, когда ты просто хлопаешь над ней в ладоши.

  Звук плывет и нет разницы, какая струна ведущая, а какая ведомая – они равны.

  Они звучат и уходят в тишину, которая становится лишь их слабым продолжением, звук плывет не разрастаясь, насилуя уши, а тает, оставляя тебя в том состоянии покоя, когда ты все еще слышишь этот аккорд, взятый гитарой без грубого вмешательства твоих пальцев.

  – Ну и акустика в зале! – Вырвалось у меня. – Это же...

  – Тихо! – Скомандовал Рег'ан, но опоздал.

  – "Мелкий"! – Высокий женский голос, без единого напряжения или усилия пересек все семь этажей и окутал нас. – Это кто рядом с тобой? Веди сюда, живо!

  Взгляд, которым меня наградил младший помощник церемониймейстера, был полон скорби и соболезнования.

  – Ты где, Гетра? – Так же в полный голос, но без крика, выдал в воздух свой вопрос Рег'ан и замер, ожидая ответа.

  Тихий смешок отразился от украшений, стукнулся об алтарь и "сдал" местонахождение неведомой мне Гетры.

  – Шестой ярус. Слева. – Прошептал я и увидел, как молодой человек отшарахнулся от меня с такой силой, что ударился спиной о колонну и зашипел от боли.

  – Шестой ярус, слева. – Женский голос подтвердил то, что и так не было тайной.

  Стоило нам поставить свои ноги на пандус – ступенек здесь не было – как зал наполнился звуком, перепутать который с чем-бы то ни было, просто невозможно.

  Орган.

  Под звуки органа, я поплыл.

  Слишком хорошо "перетряхнули" наши с Миштом, организмы, выводя на запредельные и закритичные возможности.

  Орган разговаривал со мной, встряхивал каждую клеточку организма, заставляя ее с сумасшедшей скоростью избавляться от усталости, накопленной за годы жизни.

  Пока прошли шесть ярусов – помолодел года на четыре, не меньше!

  – Э-э-эй, я тут! – Шестой ярус оказался с "секретом": чуть ниже ограждения, в самом углу, располагалась целая потайная комната, сейчас – выдвинутая вперед.

  Невысокая девушка, с длинными белыми волосами, расположилась за микшерным пультом и прислушивалась к звуку, плывущему по залу, бегая пальцами по верньерам и полосам настройки.

  Орган взял очередную ноту, и я дернулся, сбивая локтем стоящую рядом колонку, прямо на голову сидящей под нами, девушки.

  Едва успел поймать "коробку с динамиком", "воткнув" тренированные пальцы в податливое дерево, проламывая его.

  – Простите. – Я потянул колонку вверх. – Только она все равно с браком была – дребезжала, зараза!

  – И Вы, таким образом, избавились от дребезжания? – Девушка подняла на меня голову и улыбнулась. – Оригинально!

  От взгляда ее пустых, белых глаз было не по себе, обдало холодом и обожгло жаром – одновременно.

  – От дребезжания, не скажу, но вот от колонки – точно! – Я улыбнулся в ответ, старательно изображая из себя идиота-вояку.

  Девушка щелкнула пальцами обеих рук и откуда-то снизу возник красно-синий дроид летун, отобрал у меня колонку и поменял ее на новую.

  – Фирма "Соррен и Вант" приносит свои извинения за некачественный товар. – Дроид поставил колонку на тоже место, с которого я ее уронил и отлетел в сторону, ожидая тестового прогона.

  Вновь гитарная струна и орган, но теперь – едва слышно, на том пороге, который "вгрызается" в мозг и оставляет после себя самые яркие и незабываемые ощущения.

  – Это была четвертая. – Гетра обратилась к дроиду. – Я не намерена терпеть подобное отношение. В дальнейшем, мои услуги, для Вашей фирмы, будут стоить на 15% дороже прайса.

  Дроид безмолвно отлетел в сторону.

  – У вас превосходный слух. – Похвалила меня девушка. – Вы – военный модификант?

  – Военный – да. – Я решил играть в открытую. – Но "модификант", в Вашем понимании – нет. Изменения организма производились без внедрения...

  Девушка подняла руку, призывая помолчать.

  Звук органа стал расти, сотрясая здание, отражаясь от стен, резонируя и наполняя меня странным теплом.

  Запись остановилась, а сердце все еще билось в ритме, что задала музыка.

  Девичье тело, приподнялось на станке-антигравитаторе и перемахнуло через перила, к нам.

  Коснувшись ладонью колонки, она "утопила" ее в поверхности балюстрады.

  Потайная комната, погасив все огни, скользнула внутрь отведенного ей места, прячась с глаз.

  – Меня зовут Гетра. – Девушка протянула мне руку. – Хороший слух, для не модифицированного человека.

  – Спасибо. – Я пожал руку. – Меня зовут Плат.

  – Офицер Плат! – Поправил меня Рег'ан, добавляя нашему знакомству ненужного официоза.

  – Офицер Плат, до встречи! – Гетра кивнула головой, развернула свою "повозку" и поплыла вниз.

  – Она попала в аварию... – Начал было помощник, но я остановил его.

  Если мне суждено – эту историю я услышу от самой девушки.

  – Рег'ан, на каком ярусе мне предстоит находиться, во время церемонии?

  – На втором. Рядом с пахутаром Аминатиэлиеном XI. – Дагриец вновь сверился со своим планшетом. – Ланта Гетра предлагает Вам создать пару на время церемонии... Ответите ли Вы согласием?

  В голосе молодого человека звучало такое удивление, что становилось страшно за его жизнь.

  – Обязательно. – Кивнул я головой, больше для себя, чем для этого, пораженного прямо в сердце, существа. – Это огромная честь и великая ответственность...

  Пахутар Аминатиэлиен XI поймал меня на выходе из "Дворца душ", отмахнулся от возмущенного Рег'ана, предупредив, что если тот еще раз откроет рот, то он его женит.

  Завтра же.

  Сразу после бракосочетания сына, возьмется женить внука.

  Пусть приемного, но тот не отвертится!

  – Как у тебя все сложно... – Вырвалось у меня, едва мы остались одни в кабинете на третьем этаже, в здании напротив "Дворца...". – И внук – приемный и сын – в третий раз на те же грабли наступает...

  Слово "грабли" у меня в словаре отсутствовало, так что пришлось рисовать на бумажке.

  – "Бактум". – Амин покачал головой. – Так и есть. Аж обидно, но так и есть! И выпить нельзя – завтра свадьба, а с тобой только начни...

  Потягивая холодный сок, Амин 11 тяжело вздохнул.

  – Как тебе наша церемония?

  – Это чтобы разговор продолжить или тему хочешь сменить? Или, просто время тянешь? – Усмехнулся я в ответ. – Что удумал, пахутар?

  – Не интересный ты разумный, Плат. – Амин отставил стакан в сторону, на голову специально для этой цели подъехавшему дроиду. – Вечно, сразу к делу...

  – Я – солдат, а не дипломат. – Стакан с холодным напитком неприятно холодил руки и я тоже поспешил поставить его на голову дроида. – Что-то случилось?

  – Погоди! – Пахутар трижды хлопнул в ладоши.

  Из распахнувшихся с трех сторон дверей, посыпались слуги, сервируя стол, подтаскивая стулья и раскрывая шторы, наполняя комнату светом.

  Пять минут безмолвного танца и слуги исчезли, оставив праздничный стол.

  Миг и из раскрывшейся четвертой двери вышло трое весьма импозантных существ.

  Двоих я знал – это наши секунданты, по бою, а позднее – собутыльники.

  Третий – серокожий альгедиец, мне был не знаком.

  – Это Чарук-Нт. – Представил незнакомца, Амин. – Пить не умеет – предупреждаю сразу!

  Серокожий в ответ улыбнулся!

  Альгедиец – Улыбнулся!

  Жизнь моя мешанина, теперь и помереть не страшно, ибо видел я чудо чудное – улыбающегося альгедийца!

  – Сядем, перекусим, да за жизнь поговорим! – Амин широким жестом пригласил всех к столу. – Опоздавших ждать не будем.

  Действительно, на столе стоял еще один прибор.

  Готовят аванцы совершенно обычную, ничем не выдающуюся, пищу.

  Супов почти не варят, предпочитая каши, салаты и мясо, во всех видах.

  Каши, на мой взгляд, совершенно пресные, а вот салаты – салаты, это – да!

  – Как тебе свадебная церемония? – Вновь вернулся к волнующему его вопросу, Амин.

  – Впечатляет. – Признался я. – Пока, конечно, многое не понятно, но... Красиво и изящно. Чувствуются века и вкладываемая душа. Только...

  – Только? – Насторожился Чарук-Нт. – Есть недостатки?

  – Есть непонятки. – Со вздохом признался я, отодвигая тарелку.

  Двое секундантов отложили вилки и замерли, приготовившись к драке.

  – Откуда столько терпения у отца жениха? – Я искренне не мог понять, действительно, откуда столько терпения.

  – В смысле?! – Амин прижал к груди все свои четыре руки и уставился на меня.

  – Сын наступает на одни и те же грабли – в третий раз! А папа – молчком молчит! Тут уже впору задуматься, у кого с головой – хуже всего...

  – В смысле? – Амин прикрыл глаза и сжал кулаки.

  – Толи девушка – дура, что в третий раз в ту же клетку лезет. Толи парень – безголовый, что в третий раз в ту же клетку лезет, толи папа – слишком добрый, что в третий раз сыночке разрешает голову потерять!

  – А, может быть, это – любовь? – Голос Гетры, зазвучавший за моей спиной, изрядно меня напугал – ведь подкралась совершенно бесшумно!

  – Любовь?! – Я рассмеялся. – В третий раз женятся, а ни одного ребенка!

  Мужчины за столом мрачно переглянулись.

  – Уж скорее – обоим хочется на свадьбе погулять! – Добил я присутствующих. – Скучно им, вот и устраивают себе праздник!

  – Фыр! – Это высказала свое веское мнение, Гетра.

  – Тогда, если совсем давить на паранойю... – Я пригубил холодный сок, передернулся и потянулся за салатом. – Это не девушка, это – диверсантка! А ее задание – разрушить экономику планеты, выставить хуббду на посмешище и поссорить с соседями.

  – Это – как? – Гетра замерла, не донеся до рта, вилку с салатом. – Одна женщина?

  – Запросто. – Я откинулся на стуле. – Сколько стоит каждая свадебная церемония?

  – 350 миллионов – первая, 285 – вторая и эта – 420. – Сидящий рядом с Амином, по правую руку – Каппар – минифин. По левую руку сидит МИД-овец Вуконер.

  И, тогда, по логике встречи – альгедиец, это никто иной, как минобороны, а то и повыше – главразведка!

  Только Гетра сюда никоим боком не влазит...

  – Ага. 350+285+420 это лярд, с хвостиком. За девять лет! Да вы ополоумели, родители?! – Я сам офигел от полученной цифры. – Да за эти деньги, можно защитную станцию нулевого класса взять! Или – пяток тяжелых транспортов, для вывоза продукции!

  – Нулевого – вряд-ли, а первого – запросто, да и транспортов выйдет лишь три... – Не согласился со мной минфин.

  – Это если брать "с новья". – Встал на мою сторону серокожий.

  – Ага, по деньгам – разобрались. – Я почесал затылок и принялся дальше фантазировать. – Выставить хуббду на посмешище – тоже, запросто. Думаю, в четвертый раз, уже из гостей никто не прибудет? Вот и повод для ссоры, заодно. Ну, а после этого – ждите гостей на орбите, ведь станцию для защиты вы не купили, с соседями поссорились... А там, взбунтовать народ – дело года работы и все – правящее семейство сменилось...

  – Бр-р-р. – Амин расслабился. – Аж мороз по шкуре. Гетра, что скажешь? Ты у нас, главная по инвариантам...

  – Вот, обязательно надо было, дядя Амин, меня сдать! – Гетра расстроенно отложила вилку. – Всю забаву испортил! А я так хотела среди женатиков покрутится! Он же, теперь, от меня, как от лавового языка, бежать будет!

  – Гетра! – Амин постучал пальцем по столу. – Совсем распоясалась, племянница!

  – Да прав, он, прав... – Гетра тяжело вздохнула и перевела взгляд своих белых глаз на меня. – Испугался?

  – Не дождешься! – Привычно набычился я, понимая, что делая ошибку. – Какой у тебя...?

  – 4-НЕ. – Гетра победоносно улыбнулась.

  "Это не ошибка, это – катастрофа!" – Признался я себе, но отступать не стал.

  ****

  – ... Надо было всех, разом, поднимать! – Очередной горлопан от кухонного базара, не на шутку разошелся, пробиваясь к власти, сосредоточенно топая по головам и оттаптывая мозоли. – Если бы не ваше решение, уже бы давн...

  Сложившись в два раза, мужчина рухнул на землю.

  – Кат! – Мил отдернул человека, с белым, неподвижным лицом. – Ты, что опять творишь?!

  – Избавляюсь от мусора. – Кат легко поднял за воротник "говоруна" и примерился "пробить" с ноги.

  – Кат, пожалуйста! – Мил обреченно поднял руку. – Нельзя всех, недовольных, бить... Надо объяснять, вести...

  – Их можно вести только на убой. – Кат, седой и страшный, почти под два метра роста, но худой и жилистый, отпустил свою жертву. – Иначе, на убой поведут они. И, всех подряд я не бью!

  "Говорун", на четвереньках, резво взял старт и скрылся за дверью.

  Любой другой, кроме Мила, мог бы решить, что Кат и вправду собирается прибить очередного слабоумного "депутута", настолько тяжело смотреть на неподвижное лицо, с короткой, белой стрижкой.

  – "Ковчег"! – Мил вернулся за стол и обратился к висящему на орбите кораблю. – Сколько еще демократов осталось?

  – Два миллиона, девятьсот одиннадцать. – "Ковчег", за последние пять лет совместного труда настолько "очеловечился", что в его голосе скользила легкая усмешка. – В следующей партии будет 5000, так что – готовьтесь!

  – Кат, предложения есть?

  – Фермеры их не примут. Или, сразу отправят на компост. – Кат устроился напротив человека, чьё право держать в руках власть был готов поддержать в любую минуту. – А в городах оставлять – только смуту будут гнать – к делу не приучены, сам понимаешь...

  – Это я еще "известных", до поры, придерживаю! – Обрадовал своим заявлением, "Ковчег". – Тех, что в Европу не успели смыться...

  – Как вариант, эту шушеру, демократическую, скомплектовать по требованиям и отправить на острова. – Кат блеснул зелеными глазами. – А там, кто выживет, с теми и будем дело иметь...

  ... На второй год, поселенцы спохватились – за всеми делами, заботами, постройками и болтовней – упустили из виду совершенно немаловажную вещь – планета, которая дала им такой удачный "стартовый пакет" так и продолжала крутиться по своей орбите безымянной!

  Население, накопившееся за это время – полный миллион, задумчиво чесал верхние отростки, озадачившись именем.

  Кроме Ката, сейчас уже никто и не вспомнит маленького человечка, махнувшего на все рукой и громко заявившего: "Как по вам – думайте сами. А по мне, раз кормит, привечает – значит, "Матушка""!

  Так, с легкой руки русского белоруса Виктора Безпачко, и поплыла по орбите "Матушка", наматывая вокруг своего светила новые витки.

  Через три года, щедрая "Матушка" содержала уже сорок миллионов человек, всем найдя работу по сердцу и жилье по душе.

  Оставалась одна, маленькая, проблемка...

  Времена, когда "по статистике на десять девчонок – девять ребят", остались далеко.

  На десять мужчин – семь женщин.

  Мил хватался за голову, бился в корчах, но "русские женщины" так и остались "штучным товаром".

  Слишком легки и просты, европейские ценности, затягивающие в свои сети тех, кто не желает справляться с трудностями.

  Ведь так легко и просто, не делать ничего, обвиняя всех и вся.

  Крепкие семейные пары, еще с Земли, "пробуждались" в числе первых, нивелируя эту проблему.

  Однако, скоро, очень скоро, придется решать еще и ее.

  Друиды, узнавшие, что на орбите "вертятся" больше пяти миллионов детей, больше, со своими плодами к взрослым не подходили, дожидаясь "молодую поросль", как сказала Малика.

  Вот и еще одна проблема, которая нарисуется, как ты не крути.

  Мил устало потер глаза и снова покачал головой.

  – Мил. – Кат щелкнул пальцами, привлекая к себе внимание. – Ты обещал меня отпустить. Не хочу я уже с людьми общаться. Видеть их не могу! Да и они меня, не горят желанием...

  – Кат. Давай, к этому вернемся через полгода. А лучше – год! – Мил скривился. – Запустим производство и катись, на все четыре стороны!

  Кат сжал кулаки и вышел из кабинета не прощаясь, с прямой, как стрела, спиной и "мертвыми" глазами.

  "Вот и еще одна проблема!" – Признался самому себе Мил, делая пометку, что мурыжить такого человека, как Кат, до бесконечности, не получится.

  Хорошо если он сломается.

  А если – взорвется?!

  Да вся гвардия, все сто пятьдесят тысяч человек – легко шагнут за ним, слушая ту, самую первую сотню, что шла за Катом, зная, что он не предаст, не обманет и не бросит.

  Вместе они, вместе, "пропахали носом" всю поверхность Матушки, от острова, до острова.

  Каждый камешек, каждая военная база – все это – Кат, хоть он так и не считает.

  И нельзя отпустить – уйдет он, потянутся за ним сотни молодых, покидая планету, ведь пример – заразителен!

  Трехэтажное здание, построенное еще одним из первых, в городах-передержках, для спускающихся с орбиты, уже стало мало, не вмещая всю администрацию.

  "Столица нужна, столица!" – Мил уткнул локти в столешницу и упер в ладони голову.

  Еще в свою бытность, начинающего писателя, именно так ему думалось проще всего – глаза затуманивались, и сознание уносилось в далекие дали, легкое, невесомое, незримое, охотясь за новыми впечатлениями.

  В этом человеке, сидящем теперь за столом, никто не узнает того, чьи книги издавались и переиздавались. Их хаяли или хвалили, а автор так и сидел за своим стареньким компом, пил черный чай и уносился мыслями в дальние веси, в поисках того единственного зерна, посадив которое, он сможет вырастить свой новый роман.

  Матушка, с ее друидами, отсутствием спутника и ровным климатом – как по заказу, бери и строй "Дивный, новый мир".

  Не строится новое, если старое не отпускает.

  Не зря, совсем не зря, Кат вытребовал себе "молодых и ранних", отказавшись от генералов и маршалов той, прошлой, страны.

  Другие времена, другое оружие, другие правила.

  А сам Кат изменился в худшую сторону, став раздражительным, жестоким не в меру и циничным – оттого и ушел от своих "молодых", честно признавшись, что "дальше" он все только испортит.

  И поседел, в одну ночь и одним взглядом остановил всех, кто попытался задать вопрос – что же случилось.

  – Мил! Производственники собрались. – Помощник, вошедший без стука, напомнил о расписании. – Дела...

  "Дела", – согласился сам про себя, сидящий за столом мужчина. – Давай, Женя, запускай.

  – Кат! Кат! Стой! – Кричащий на всю улицу юноша, лавирующий в толпе "свежеспущенных" с орбиты, догнал, схватил за рукав куртки и замер, отдуваясь. – Еле поймал!

  – Поймал мыша – ешь не спеша! – Привычно произнесли губы, уже давно забывшие, что такое "улыбка". – Чего тебе, журавель голенастый?

  – "Ковчег", тебя ищет. А ты, снова, планшет забыл! – Юноша отпустил рукав и протянул мужчине планшет. – Сам же знаешь – так нельзя! Ведь сам говорил...

  Что говорил Кат, он уже объяснял пустоте: едва планшет лег в руку, только хлопок возвестил о том, что рядом стоял человек.

  Паренек, пожав плечами, развернулся и почесав затылок, направился обратно к Милу – докладывать, что "Ковчег" опять своевольничает.

  Или не своевольничает, если Мила в кабинете не окажется.

  Рубка "Ковчега", головного ТОК-а, никогда не нравилась Кату: слишком тесная, с сиденьями под инопланетные задницы и заполненная кучей всевозможного оборудования, из которого только седьмая часть, что-то важное или нужное, остальное – одноразовый мусор, над которым приходится трястись, беречь, холить и лелеять.

  Но и в этой тесной, низкой комнатешке, гордо именуемой рубкой, было нечто, что притягивало Ката сильнее самого сильного магнита, сильнее самого жесткого наркотика – обзорное окно!

  Единственное, на все четыре корабля.

  Ради него, Кат разобрал два кресла серокожих, подгоняя их под свое костлявое седалище.

  Три года тому назад, они с "Ковчегом" заключили странный договор, напрямую не касающийся никого, кроме них. Но опосредованно – всех.

  Одно время, Мил подозревал подвох, когда два пустых ТОК-а сблизились со своими компаньонами и яркие вспышки сварки, резки металла загуляли над их корпусами.

  ТОК-и, с оставшимся населением, после недельного сверкания, отогнали за соседнюю планету и "уложили" на темной стороне, спрятав таким образом от чужих глаз.

  Оставшиеся, встали на вахту, крутясь над Матушкой и дожидаясь незваных гостей.

  За это время, на планете начался новый виток развития и упор на сельское хозяйство, основное и единственное важное, стал уже не актуален.

  Пришла пора выводить производство, иначе – дроидов не на ремонтируешься.

  Целых два миллиона человек, сменили пропотевшие оранжевые комбинезоны принудколонистов, на комбинезоны техников, инженеров, рабочих.

  Как всегда, основная проблема – технология, знания и образование.

  Три кита, которых Россия, благодаря всяким уродам, едва не вырезала, пустив на китовый ус, жир и прочие потроха, до которых европейское сообщество так охочи, но сами добывать боятся.

  Точнее – разучились, в погоне за свободами.

  Сейчас, на Матушке, эти плоды оказались самыми горькими.

  Кат, устроившийся в самодельном кресле, завороженно наблюдал за танцующими звездами.

  Пусть лицо его давно ничего не выражало, но глаза, глаза продолжали гореть отраженным светом звезд, их искрами, их далекой мечтой.

  – Налюбовался? Можем переходить к делу? – "Ковчег", махина способная перенести миллионы тонн груза, дождалась, пока человек оторвет свой взгляд от вида. – Есть новости. Только все – плохие.

  – "Ковчег"! – Кат оторвался от созерцания и откинулся на спинку кресла. – В самом начале, ты бил себя пяткой в грудь, что искинов не существует. Объяснишь? Или начать в потрохах ковыряться?

  – Искинов – не существует. – "Ковчег" еще раз подтвердил общеизвестную всему заселенному космосу, истину. – Но есть Кристаллы. Я – один из них.

  – А поточнее? – Кат побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

  – Может, сперва новости? – "Ковчег" попытался увильнуть от ответа, но видя что Кат недовольно сжал пальцы в замок, со вздохом, принялся рассказывать.

  -... Кристалл это обычный кристалл, без всяких страшных размеров или ритуалов, чаще всего – зеленого или синего цвета, размером пять сантиметров длиной и максимально полтора – в диаметре. Ничего не обычного, кроме места появления – все Кристаллы находятся на месте глобальных катастроф. За это нас и называют "камнями крови" или "камнями душ"... – "Ковчег" замер, дожидаясь вопросов от разумного.

  – Дальше. – Кат просто качнул головой, показывая, что слушает внимательно.

  – Основная наша функция – хранение информации, ее каталогизация и отбор, для передачи пользователю. Мы, всего-навсего, огромные библиотеки.

  – А ты, выходит, стал библиотекарем? – В голосе человека послышалась легкая усмешка. – И, каково это?

  – А каково это – врать окружающим? – "Ковчег" перешел в атаку, но вместо хоть сколько-нибудь понятного ответа, нарвался на стену молчания. – Прости.

  – Каждый врет окружающим. – Кат вновь хрустнул суставами. – Что в тебе? Война? Эпидемия?

  – Обычная природная катастрофа. – "Ковчег" не имел права не отвечать на прямо заданный вопрос. Но мог – не сказать всей правды.

  – Нам понадобятся новые знания, технологические карты, оборудование... – Кат озвучил проблемы, о которых ему все уши прожужжал Мил. – А мы, собственными силами не сможем даже танк построить!

  – Это еще не все проблемы. – В голосе Кристалла, пусть и искусственно синтезированном, промелькнули нотки всем нам знакомой усталости. – Перехвачен сигнал от находящегося в системе разведчика. Принадлежность – империя Кольвегов. Через три недели у нас будут гости. И, насколько я знаю этих существ – прилетит не меньше тяжелого рейдера. А это – полк тяжелого планетарного класса, которому обе наши переделки даже не на один зуб – на один взгляд.

  – Будет вторжение? Сразу? Без дипломатии?! – Кат замер, задав свои вопросы и сам же рассмеялся, поняв, что ответа можно и не ждать. "Технологическое превосходство". – Значит, будем импровизировать.

  "Ковчег", уже давно привыкший, что после этих слов начинается черти что, что невозможно объяснить, напрягся.

  – У тебя, как я понял, не самые приятные воспоминания о империи. Значит, противника ты изучал долго и нудно. Давай, всю информацию на планшет и грузи меня домой – с парнями сядем, подумаем. – Кат прикрыл глаза. – Ты, разведчик, нашел?

  – Веду наблюдение.

  – Поставь на него маркеры переноса. Авось не пригодятся, но "щоб було" – не помешает!

  Вспышка и хлопок.

  Пустое место, которое пустым не бывает.

  Для кристалла, "проснувшегося" в момент гибели двух разумных, переполнивших его "чашу", эта кучка существ, называющих себя "русскими", "русичами" стала семьей, младшими, неразумными братьями и сестрами, которых надо беречь, а бывает, что и пороть.

  Но, что они смогут противопоставить целому тяжелому рейдеру, "нафаршированному" оружием под самую "крышечку"? Одна надежда – импровизировать эти разумные умеют, не отнимешь.

  А еще – врать.

  "Высаженный" на территории новенькой воинской части, Кат, перепугал часовых до вставших дыбом волос и передернутого затвора, с громким "петухом": "Стой, кто идет!"

  Опознав по седой голове свое бывшее начальство, часовой опустил оружие и громко втянул в себя вдруг ставший таким вкусным и свежим, вечерний воздух.