Текст книги "Попаданы (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)

  Пилот чертыхнулся – болевых ощущений действительно не было.

  Развернув свое кресло и молясь, чтобы больше нигде не оказалось застрявшего железа или прочих неприятных сюрпризов, пилот встал сперва на здоровую ногу, а затем попытался опереться на переломанную.

  Разведчик едва успел подставить свое плечо, удержав летуна от падения.

  – Больной? – Разведчик вкатил пилоту тугой щелбан, точно в центр лба. – Надо было мне ногу протянуть, я бы тебе шину наложил, олух торопливый...

  – Меня Крас зовут. – Представился пилот. – Крас Львандоль.

  – Пла Кат. Лучше просто – "Плат". – Разведчик усадил дагрийца обратно в кресло, вытащил из висящей за спиной сумки аптечку и закрепил ее на поясе пилота.

  Через несколько секунд, имперская аптечка, настоящее чудо "враждебных" технологий деловито запиликала и выпустила из себя десяток серебристых щупалец. Семь из них, сразу, метнулись к ноге, прорвали и так дырявую штанину, растеклись по коже и вмиг затвердели, превращаясь в первоклассную шину первой помощи, легкую, прочную и не вызывающую аллергии ни у одного из видов разумных.

  – Вот теперь точно верю, что ты из разведки! – Крас снова встал сперва на здоровую, а затем, недоверчиво, оперся на больную ногу. – Здорово. Нам бы такие... Стой, а ты сам, как?!

  Плат покачал головой.

  – Пошли наружу.

  Придерживаясь руками за торчащие отовсюду провода, куски обшивки и прочие "подходящие" предметы, Плат направился внутрь бота, к выходу.

  К удивлению пилота, ему не сразу удалось догнать одноногого разведчика, двигающегося странной, раскачивающейся походкой.

  Сорока метровый тоннель разбитого бота, впрочем сократившийся до 35 метров, после того как отстрелился основной двигатель, встретил пилота тьмой, запахом гари и торчащими отовсюду обломками.

  Ободранная броня на "пузе" бота, равнявшаяся почти двум метрам, осталась позади, вперемешку с камнями этой планеты и теперь бот стоял накренившись на левую сторону, а снизу торчал ствол странного, уродского дерева, о которое Крас не замедлил запнуться.

  – Под ноги смотри. – Почти весело предупредил Плат. – Здесь вся флора и фауна под ноги бросаются, аки самоубивцы. Только самоубивцы с такой шкурой, чешуёй и корой, что и "пливак", бывает, пасует.

  К сообщениям о флоре и фауне пилот остался равнодушен: то, что ползает по поверхности планет, мало волнует тех, кто над ними летает. Единственный интерес, впрочем, возможен. Гастрономический.

  Едва они выбрались наружу через выломанный борт, как пилот почувствовал, как крепко свело мышцы в месте, о котором за столом не говорят.

  Прямо напротив входа стоял боевой дроид имперцев – трех метров в высоту, на шести лапах и со счетверенной плазменной пушкой, гостеприимно наведенной на выходящих.

  – Гаврюша, лежать! – Скомандовал Плат и обернувшись, подмигнул пилоту.

  Дроид, подогнул все свои лапы и бухнулся на пузо, подставляя спину, на которой расположилось закрепленное кресло и плоская платформа, огороженная грубо сваренными из металлического прутка, ограждениями.

  Взбираться наверх предстояло по таким-же, грубо вваренным в бока, ступенькам, придерживаясь за странного вида ремни, в которых, подойдя по ближе, Крас опознал ремни безопасности от пассажирского крафта.

  Пока он хлопал своими длинными ресницами, Плат, на удивление споро и шустро взобрался на спину дроида и оказался сидящим в кресле.

  – Ау, не спим. – Поторопив пилота, разведчик завозился с примитивным пультом, установленным перед креслом. – Давай шустрее, летун.

  Закованная в шину нога мешалась и Крас едва не свалился вниз, но был подхвачен стальной рукой пехотинца-разведчика и в мгновении ока плюхнулся на пятую точку в кузове.

  – Второго кресла нет, так что поедешь без удобств. Лучше всего – ехать лежа. – Плат протянул туго свернутое одеяло. – Будешь вываливаться – сильно не кричи: Гаврюша дроид туповатый, так что в случае чего просто виснет, падая на пузо, как подкошенный.

  Крас, представив каково это будет кататься по всему кузову, тут же благоразумно расстелил в кузове одеяло и повалился на него, готовясь ко все возможным неприятностям, что случаются с небесными людьми, на поверхностях планет.

  Так, готовясь к худшему, но надеясь на лучшее, старший лейтенант Крас Львандоль, позывной "Шерр", провалился в крепкий, лечебный сон.

  Временами, ему снилось, что чертов дроид падает на пузо или наоборот – включает свои АГ-усилители и делает гигантский прыжок, перемахивая через страшно глубокую пропасть. Лучи недоброго светила, голубые и оттого неприятные, редко-редко прорывались через плотное сплетение листвы и беспокоили тревожными сполохами.

  Планета Терц, на которой очутилось 4-е отделение, была плохо освоена, плохо изучена, плохо заселена. Но ее основная прелесть заключалась не во всех этих "плохо". Главное было ее месторасположение.

  Терц оказался "выходной" точкой для двух с половиной сотен систем.

  Словно специально, рассекая напополам и становясь пограничным миром между Империей и Союзом, сошедшимися в очередном бою.

  Еще полгода назад, когда Плат и его сотоварищи выскочили сюда на "Ме-Роне", это была точка, принадлежащая Союзу.

  Глава планетного совета, слезно просил помочь ему отыскать затерявшуюся в джунглях экспедицию, принадлежащую Академии Трех Систем.

  Капитан Хи-п-Ракан, как верный слову "наука" последователь, уболтал комполка и три отделения мотопехоты, в сопровождении четырех легких истребителей и двух транспортных ботов, оказались в джунглях.

  Следов экспедиция наоставляла целое море. И банки, и разбросанная одежда и начатая пачка презервативов – просто "хлебные крошки", по которым пехота двигалась, как на параде.

  Комполка, видя такую халяву, даже разрешил поохотится, только без "излишеств", так что на пяти привалах народ вволю лакомился жареным на костре мясом, деликатесного во всех без исключения мирах, Терцианского ауруста, зверя громадного, закованного в тяжелую броню, но абсолютно травоядного и глупого.

  Шестой привал ознаменовался "сменой караулов" – два отделения возвращались на "Ме-Рону", а взамен вниз спустилось отделение разведки – комполка решил проверить разведку в деле, да и заодно дать им отдохнуть и развеяться.

  "Отдохнули и развеялись" разведчики от души.

  Для начала, экспедиция оказалась набрана из истинных сынов и дщерей науки, которые, все, как один, искренне "забыли" сделать прививки!

  Так что найти лагерь экспедиции не составляло труда – достаточно было просто принюхаться.

  Рядовой Скаал Фог, из передового охранения, вляпался первым, решив подкрасться к ученым с тыла.

  Очистив сапоги от прилипшего к подошвам, впоследствии, он так и не смог заставить себя поздороваться за руку ни с кем из тридцати участников экспедиции и иначе чем "засранцами", за глаза, их и не называл.

  Один раз даже назвал в глаза, когда миловидная девица-нашанна попыталась сунуть ему в руки нечто съедобное.

  На счастье членов экспедиции, словно рука вела комполка, заставившего взять в нагрузку к полному комплекту вооружения, еще и полный комплект к медицинскому дроиду.

  "Беганье по кустикам" продлилось еще четверо суток, не смотря на наличие дроида, полного спектра антибиотиков и доброжелательности разведчиков, перво-наперво перенесших лагерь на другое место.

  Джунгли Терцы взяли с научных работников Академии по полной мере. Двоим, например, длительные экспедиции теперь еще долго будут противопоказаны и отнюдь не по здоровью.

  Нервные расстройства, разведка лечить не умеет, а дроид и рад бы вколоть снотворное, но вдруг пациент обоср...?!

  Самое худшее, что при этом могло быть, так это тот факт, что руководитель от Академии прекрасно пользовался спутниковым телефоном, изумительно готовил, был академиком палеоантологии и профессором еще трех наук, но совершенно не умел пользоваться обычной картой и системами спутниковой навигации, загнав доверенных ему людей в такие дебри, что посадка даже обычного – легкого – транспортника была попросту невозможна.

  Пришлось ждать выздоровления, выводить народ на открытое место и рассаживать по собственным транспортным ботам, готовясь к эвакуации. Заодно, наверх отправили и первое отделение, "наотдыхавшееся по самые гланды", как метко выразился комполка в разговоре с политруком.

  Обратно транспорт ждали через пару часов.

  Вместо этого с орбиты пришел приказ "растаять и не отсвечивать", сбросили полную десантную капсулу с комплектами выживания, а следом, вниз посыпались обломки наших истребителей – в систему вошел 12-й отдельный, объединенный флот вооруженных сил Империи, состоящий из 14, пусть и устаревших, но тем не менее, линкоров и полусотни бойцовой мелочи.

  Для нашей "Ме-Роны" – слишком много.

  Только через год, когда Плат снова прыгал на обеих ногах в атаке на Ившиц, правда, уже в качестве тяжелого штурмовика, он встретился со 2-м, мотострелковым. Капитан Хи-п-Ракан, умудрился вывести свой авианосец прямо из-под носа у десятка легких и тяжелых кораблей противника, да еще и вывалить минный объем, прямо посреди их строя!

  На планете, кроме 4-го отделения, остался батальон ПКО и две роты штурмовиков, которые, вместо того чтобы выполнить приказ командования и "растаять" в джунглях, устроили войнушку, сделав, в результате, хуже всем.

  Пострадали и гражданские, и сами полегли почем зря, получив всего лишь три удара с орбиты, оставившие пятикилометровые проплешины на местах "отчаянного сопротивления".

  Как ругался, топотал ногами и ярился политрук, видело только трое: Плат, схвативший дозу радиации при наблюдении за ударом с недостаточно удаленной позиции и два его напарника – Скаал Фог и Пишау Ха-Мм.

  Вах Прук очень рассчитывал на тяжелое вооружение штурмовиков, способное в нужный момент устроить множество неприятностей, а вместо этого – стеклянное озеро, диаметром в пять километров! Три озера.

  Десяток разведчиков, во главе с политруком и сержантом Коршем Горо заныкался в отрогах гор, богатых железными рудами и заросшими гигантскими деревьями, "железобетонными", как сказал Плат после того, как попытался спилить одно из них на дрова.

  Пилот Карс, едва не наделал дел, своим падением: не пробей его бот тонкий склон насквозь и не вылети на обратную сторону– лежал бы лагерь десантников под обломками корабля, который был призван спасти пусть и не их лично, но...

  Ругаясь, Плат торопил дроида: линкор, оставшийся на орбите, скоро выйдет на позицию и жахнет так, что только деревья, может быть и останутся торчать над запекшейся в стекло, землей.

  Гаврюша шустро перебирал конечностями, унося свою драгоценную поклажу на максимально возможной скорости. Оглянувшись, Плат посмотрел на сладко спящего офицера-пилота и покачал головой – складка одеяла уже оставила свой след на нежной коже молоденького парнишки.

  Еще четверть часа тому назад, когда Гаврюша отбежал на достаточное расстояние, Плат активировал заложенную взрывчатку и бот "развернуло розочкой", как бывает при пошедшем в разнос реакторе – хоть и кажущаяся, но гарантия от того, что не приведи небеса, на поверхность, в очередной раз, спустятся поисковые команды.

  Старательно прячась под самыми раскидистыми и самыми переплетенными кронами деревьев, дроид несся домой, в родное стойло.

  Чтобы поймать Гаврюшу, отделение вырыло настоящую ловчую яму, а потом, загнало в неё дроида, предварительно погоняв его по лесу и отстрелив все антенны и передатчики, что вспомнили по конструкционным особенностям.

  Старый, еще двадцатилетней давности, дроид оставался серьезной силой, способной "похоронить" всех десятерых, но надорвался, пытаясь бежать сразу во все стороны – компьютер у него был старенький, а ПО, так и не обновили, лентяи!

  Всего, кроме Гаврюши, у разведчиков было еще три "тяжелых" и целых одиннадцать – "легких", дроидов.

  Самое сложное было поймать первого, а дальше стало как то даже легко и просто, словно рутина.

  Вот из-за рутинности выполняемого задания, Плат и потерял ногу, ниже колена.

  Уже через три недели после "зачистки" мужественных защитников, положивших животы на алтарь свободы, Империя поняла, что зачистила, оказывается, не всех.

  С орбиты сбросили два десятка поисковых дроидов и стали ждать результатов.

  Не дождались ни результатов, ни дроидов, замерших живописной группой.

  Почему живописной?

  А потому что если соединить все точки работающих радиомаяков, получится очень понятная всем разумным фигура.

  Соединить точки, на линкоре догадались только через двое суток и сразу спустили с орбиты легкие истребители.

  Полетав над сплошным куполом листвы и переплетенных ветвей, истребители вернулись в ангары и нервно послали всех подальше – за те три часа, что они летали, их брали на сопровождение 34 раза, а они – так никого и не увидели.

  Если бы пилоты узнали, что их брали "на сопровождение" уже давно "отстрелянные", гражданские системы наблюдения за миграцией птиц – больших и кожистых, но очень вкусных и совершенно беззлобных – альдекков, думаю, они бы повесились от стыда.

  Следом, с орбиты спустили две сотни пехоты и заставили прочесать все мало-мальски подозрительные места.

  Кроме десятка переломов, вывихов и прочих травм, флотские, не приспособленные для действий в лесу, ничего и не нашли, на свои головы.

  Спустив дроидов, Империя подтвердила тот факт, что "флот для парада", "флот для синекуры" и "флот для боя" – Суть совершенно три разных флота и путать соленое с горячим не стоит.

  Не сменив программного обеспечения с обычного, контр-абордажного, на профильное, линкор враз посеял дюжину легких дроидов, просто-напросто запутавшихся в коварных лианах, разорвать которые сил не хватило, а отстрелить – не было команды.

  Потом был Гаврюша, а потом разведка стала устраивать вылазки, слегка тревожа противника.

  Вот в одну из вылазок, Плат и лишился ноги: ПО на линкоре, все-таки, обновили...

  Бой был короткий, Плат лишился ноги, его напарник – Скаал, получил два попадания в живот, а виновник торжества – Тахим Лькаль, лишился головы, подтверждая старую пословицу, что за глупость страдает *опа, но чаще – голова.

  Медицинский склад они, конечно, разорили до тла, утащив все, что можно утащить, а что нельзя – старательно спрятали и заминировали. Сам склад разнесли по камешку, похоронив под завалом слишком умного боевого дроида, притаившегося на потолке.

  Тахим, поленившийся проверить здание вторично, превратился в прах, как и принято на его планете.

  Скаал, обвешанный аптечками, зубоскалил и издевался над мрачным Платом, укороченным на одну конечность.

  Гаврюша пер на своем горбу полтонны медикаментов и раненого, пять легких дроидов прикрывали отступление и АГ-платформу, на которой покоилось еще две с четвертью тонны разной, необходимой "мелочевки", прихваченной со склада домовитым Платом.

  Скаал, хоть и дразнил своего напарника, тем не менее, втайне им восхищался – за короткий бой, в котором они пострадали все, Плат сказал всего десять слов, из которых, цензурными было первое – "Огонь" и последнее – "Чисто".

  Остальные – быстро объяснили, куда стрелять, кто цель и кто виноват.

  А догадаться использовать дроидов-погрузчиков, а потом еще и прихватить их собой – идея действительно гениальная!

  Жаль, что взял Плат только пятерых, поновее, а с остальных снял источники питания, тихонечко заминировал и поставил на "подзарядку", как ни в чем не бывало.

  Жестокость Плата, в их отделении, уже давно вошла в поговорку.

  А "шутки", которые он оставлял противнику, ни для кого не были смешными.

  Уж чего стоило только одно его постоянное срабатывание тревоги на Бателэ или блуждающая табличка "МИНЫ!", на Пронге! А "засорившийся туалет" на Марагде!

  Может быть и не быстро, но зато – максимально эффективно.

  Ну, для скорости у них было второе отделение, а вот когда надо было разведать все точно и досконально, это к нам, в 4-ку, милости просим!

  Гаврюша уже давно перевалил через хребет и теперь болтался неподалеку от лагеря, проверяя деятельность имперского линкора.

  Сразу после взрыва, над остатками бота покружилось два истребителя, сбросив малых дроидов-поисковиков. Не скрою, для города, может быть они и хороши, но вот в джунглях...

  Через пару дней, можно будет проехаться, поискать и разобрать на запчасти – на большее от них толку уже не будет.

  Прошел час, второй, но линкор не спешил наносить точечный удар зачистки.

  Услышав, как в кузове застонал лейтенант, Плат махнул рукой и двинул к лагерю, но, на всякий случай, забирая правее, рассчитывая забраться под нависающие скалы и под ними, проскользнуть к неприметному входу в пещеру, в которой они и расположились.

  Пока они крались, с линкора вновь спустились истребители, рассыпав по окрестностям еще несколько сотен миниатюрных дроидов-шпионов.

  Если бы Плат это увидел – покрутил бы пальцем у виска: Терц – планета-гигантоман, и уже через час, все эти дроиды-шпионы, размером с банку от тушенки, окажутся либо плотно лежащими в желудках у животных, либо бережно упакованными в сети, местными представителями паучьего племени.

  Жрать их они не будут, но подвижности лишат.

  Лейтенант застонал еще сильнее и аптечка, перемигнув светодиодами, вкатила ему очередную дозу обезболивающего.

  Как ни крути, хоть имперская аптечка и впрямь чудо-чудное, но крепких рук, точнее – манипуляторов, медицинского дроида, она не заменит.

  А еще лучше – медсаркофаг, но на этой планете его и в лучшие времена можно было достать только у военных, а уж теперь...

  Ну, не лететь же за ним на орбиту!

  Плат улыбнулся и принялся прикидывать, а вообще, такое возможно?

  Получалось, что нет...

  Но, если очень хочется...

  Ведь, каким-то странным образом, летун оказался в верхних слоях атмосферы, миновав защитный периметр и патрули противника!

  Если бы в этот момент Плат попался бы на глаза своих напарников или политруку, его бы ждал выстрел очень сильного снотворного, просто так, что бы не случилось чего... Как это уже было пару раз, когда они разобрали истребители на "Ме-Роне"!

  И потом, когда пошли у него на поводу и добавили фенолфталеин в любимый сок нелюбимого генерал-майора Кружайта Н-Ри...

  И, если с пилотами разобранных истребителей они помирились и даже подружились, то фенолфталеин, слабительное для расы хомо, для альгедийца оказался очень сильным наркотиком. Даже еще более сильным, чем его любимый сок!

  Генерал-майора списали вчистую и полк вздохнул с облегчением.

  Контрразведка, разумеется, имела разговор и с политруком, и с Платом и с его напарниками, да и со всем полком, контрразведка имела разговор, только ничего доказать не смогла.

  Так и уехали, ни солоно хлебавши.

  К жестокости Плата, большим плюсом добавлялось умение врать, совершенно не краснея или с каменным выражением лица.

  Сперва политрук проверил это умение на полиграфе, потом – приехавшие контрики, а потом и капитан "Ме-Роны" Хи-п-Ракан, не поверивший всем рассказам, что услышал от политинформатора.

  Плат ругался, матерился, но тест на полиграфе проходил, нигде не соврав.

  Даже на вопрос, "вы сегодня завтракали?", он честно говорил "нет", и облизывал масленые губы!

  Гаврюша осторожно проскользнула под свод пещеры и опустилась, поджав все свои лапы.

  Два дроида ласково подхватили спящее тело лейтенанта и стремительно скрылись в боковом отнорке, который вел к медчасти, в которой правил меддроид, поддерживая санитарию и честно следя за двумя тяжелораненными, погруженными в лечебный сон.

  – Товарищ полковник! – Плат оперся спиной на стену, принимая вертикальное положение. – Задание выполнено. Выживший пилот десантного бота доставлен на базу.

  – Опять сам? – Напустился на него политрук. – Тебе дроид что сказал?

  Плат отмахнулся и попрыгал к стоящей неподалеку АГ-коляске.

  – Как "летун"? – Сменил гнев на милость Вах Прук, дождавшись когда его подчиненный устроится на кресле и получит предписанные дроидом уколы.

  – Сильно осколками посекло и сложный перелом ноги. Для нашего бесштанного доктора – две недели работы. – Плат почесал макушку. Бот я подорвал – мародерить там было нечего, сильно пошоркался...

  – В сержанты пойдешь? – Политрук уже в который раз закидывал эту удочку, но постоянно напарывался на однозначный ответ – нет.

  – Выберемся – сдам на тяжелого штурмовика. – Признался разведчик и грустно улыбнулся. – Здесь я уже на пределе...

  – Значит, оседлывать тяжелую технику, понравилось? – Полковник улыбнулся. – Будет тебе штурмовик, обещаю. Экзамен сдай, самое главное. А направление и характеристику я тебе прямо сегодня сделаю!

  Политрук, придерживая левую руку в лубке, направился к выходу из пещеры – проверять посты, шпынять легких дроидов и дожидаться с операции четырех орлов, что должны были вернуться уже двое суток назад.

  ****

  Малый эскортник, «завалившийся» в длинную расщелину и заваленный стволами деревьев, нашел, разумеется, Пилот.

  Мелкий и пронырливый Шерр успел достать всех еще в те времена, когда начал бодро перебирать костылем и перемещаться не только по территории пещеры, но и недалеко за ее пределами.

  Его "идея фикс" раздобыть небольшой кораблик и свалить с планеты, оказалась заразна и за месяц, все "ходячие" разведали места парковок всего парка кораблей, что соответствовали требованиям лейтенанта.

  Соответствовали требованиям всего три корабля – два средних Имперских "Цикло" – рассчитанные на экипаж в пять человек и полтора десятков пассажиров, но совершенно не бронированные и не вооруженные, ибо являлись так называемыми гражданскими курьерами. Только и радости в этих курьерах – скорость!

  Еще подходил аналог Союзного десантного бота – тип "Бетан-7", неповоротливый, но зубастый и толстолобый.

  Только пробиться к этим кораблям, с тремя раненными, не реально.

  Двойное кольцо обороны, пяток дроидов-охранников и, как самый не приятный факт – постоянное наблюдение с орбиты.

  Стоит только "завести" мотор не по расписанию, как сразу прилетит смертельная плюха.

  Став "обоеногим", лейтенант начал выходить на операции, сперва простейшие, а через месяцок и сам смог удивить разведчиков, прихватив на "голую руку" оператора дроидов.

  Оператора подвесили за подмышки – по сложившейся традиции, разведка не убивала тех, кто оказался настолько глуп, что лишался собственного оружия – лишь позорно снимали штаны и мазали филейную часть зеленкой, оставляя висеть на видном месте.

  Если, разумеется, время позволяло.

  А вчера, возвращаясь с романтической прогулки, Шерр умудрился свернуть не туда и теперь у нас новая головная боль.

  Судя по данным бортового компа, эскортный корабль "Пабабух", быстро перекрещенный языкатым Платом в "бухого папу" или "ПапаБух", относился к кораблям контрабандистов, прилетавшим на эту планету за деликатесной дичью.

  Прилетал он довольно часто – в год трижды, в течении последних семи лет.

  И, вот уже два года – лежит без дела, с заглушенными реакторами.

  Скорее всего, экипаж, вышедший на "промысел", либо нарвался на что-то неожиданное, либо на усиленный патруль, который и повязал контрабандистов.

  Или, что наиболее вероятно – просто перестрелял, не заморачиваясь по мелочам.

  Эскортник был полностью готов к старту, за исключением маленького, но очень неприятного факта.

  Точнее, двух, но второй проистекал из первого, как причина и следствие: энергетические стержни и аккумуляторы оказались разряжены в "ноль", а испортившиеся продукты не добавили застоявшейся атмосфере внутри корабля свежести зеленого леса.

  Будь кораблик в космосе, такой катастрофической разрядки бы не произошло – всегда есть внешние уловители и преобразователи, но на планете с ними много не уловишь и, соответственно, не преобразуешь.

  Сейчас корабль "проветривался", но... Дело это долгое...

  Крас ходил мрачнее тучи, путался под ногами и, подвернувшись политруку под горячую конечность, загремел на кухню, в помощь Плату и одному из пленных, что каким-то образом "прикипел" к их пещере и команде.

  Увлай Мар-Осон, капрал имперского взвода материального обеспечения всей душой прикипел к взявшему его в плен рядовому Пишау Ха-Мм.

  Увлай, симпатичная брюнетка ростом два ноль пять и разворотом плеч в метр десять, запнувшись о пилота первый раз, была несколько удивлена его присутствием. Во второй – высказала свое недовольство крутящимся под ногами мужчиной, а в третий раз, просто наградила задумчивого пилота поистине волшебным пенделем, сдувшим Шерра в кусты.

  Плат, которому пилот и сам уже стоял поперек горла, только трижды хлопнул в ладоши, признавая полную победу женского начала, над пилотским.

  Ушибленный, но не перезагрузившийся, Крас вернулся в пещеру и завис, сидя на входе, как выточенная из камня фигурка.

  Прошедшие два месяца прошли для отделения удивительно спокойно: имперские части перестали гоняться за "партизанами", выбрав себе для отдыха отдельный островок, на другой стороне планеты и наведываясь только наскоками, постреливая дичину на "свежачок".

  Захватив тяжелых дроидов и вволю покопавшись на складах, отделение занялось радиоперехватом.

  Как переводил Пишау перехваченные разговоры – для всех оставалось тайной, но эфир теперь писали непрерывно, заставляя его потом все слушать и переводить, "мотая на ус", некоторые моменты, и не выпуская столь необходимого и ценного кадра на боевые.

  Увлай была только "за", а вот сам Пишау, уже начал дергаться, уставая от трех обязанностей сразу.

  Судя по его нытью и затравленным взглядам в сторону порхающей по кухне Увлай, больше всего он устал от ночных вахт.

  Судьба всех троих оказалась тесно переплетена. И залита жирным супом, который в этот момент еще только "доходил" в походной кухне, до своего идеального состояния.

  Армейский рацион, во все времена, особая песня. Как сделать кашу из топора – знает любой армейский повар. И только разведка знает, как эту кашу сделать съедобной.

  На счастье всего отделения, Плат оказался именно тем поваром, что не только мог сварить кашу из топора, но и при этом сварить ее так, что все съедалось подчистую.

  Сухие пайки, на которых отделение жило первый месяц, не способствует крепким нервам или здоровому сну.

  Увлай, конечно, беспокоилась о своем возлюбленном, подкладывая ему самые "вкусные и сладкие", кусочки. Плат посмеивался, но не мешал, считая, что любовь на голодный желудок на редкость мерзкая штука и способна убить любые чувства.

  Пригорюнившийся Крас, увидев перед своим носом исходящий паром котелок, протянул к нему руки, считая своей порцией и получил горячей поварёшкой по лбу.

  Отступив на шаг, он зацепился каблуком за порожек и полетел навзничь, сбивая с ног Пишау.

  Куча мала на пороге, совершенно не обрадовала политрука и, на кухню загремели все, отрабатывая косяки бывшие, настоящие и будущие. Ну, и придуманные – до кучи.

  Смеющийся до колотья в боках Плат только махал на всех присутствующих своим белым колпаком, стараясь держаться подальше от влюбленных и не загружая пилота.

  Доброта его не осталась безнаказанной.

  Кто из троих догадался закрыть котел на рычаг – осталось тайной, но через полчаса, настоявшийся суп взорвал походную кухню, ошпарив всех, кто находился в радиусе досягаемости.

  Оставшееся голодным отделение, хмуро жевало сухпаек и ждало вердикта политрука, покрытого толстым слоем противоожоговой мази и оттого совершенно недобрым.

  Запах супа демаскировал базу не хуже сигнального костра, пятеро пострадавших на ровном месте – подорвали ее боеспособность, а Плат, прыгающий на протезе и откровенно скалящий зубы, раздражал всех своим неуемным оптимизмом.

  Желтоватая противоожоговая мазь, жирная и пахучая, красовалась на руках политрука, лицах мужского коллектива работников кухни и спине – женского, пропитав тонкую футболку безобразными пятнами.

  Полковник Вах Прук, долго любовался на стоящую перед ним четверку, корчил самые злобные рожи, рычал, но ругаться матом не стал, наказав четверку самым простым из возможных, способом: теперь им предстояло найти новую полевую кухню.

  Такой пустяк, учитывая, что даже старая была обнаружена чудом, в одном из заброшенных туристических лагерей.

  Военнопленная сделала то, что всегда делает женщина, когда делать что-либо уже поздно – доверилась своему мужчине.

  Плат, будь его воля, накостылял бы по шее всем, но рукоприкладство в армии Союза было не принято. Особенно рукоприкладство наемника против старшего по званию (лейтенант), добровольца (Пишау) и военнопленного (сами догадываетесь, кого).

  Летун, в очередной раз зарывшись в собственный планшет, едва ли не с плачем, отбросил его в сторону.

  – Рассказывай. – Плат уселся напротив Краса. – С тебя все беды начались, Летун!

  – Я корабль нашел. – Дагриец растерянно вздохнул. – Даже не разбитый, целый, в общем...

  – Отлично. – Теперь рядом с Платом уселся Пишау, обожавший свежие новости и притянул к себе на колени, девушку-капрала.

  Взрыв ругани, по мощности превосходил удар орбитального калибра. Львандоль в цветах, подробностях и размахивая руками рассказал все, чему он стал свидетелем на эскортном корабле, будь его воля, он бы и запахи изобразил.

  – Нет, конечно, если бортовая система не справляется, тогда проблема... – Протянула Увлай.

  – Подтащить озонатор и за пару недель все "выгорит"! – Предложил Пишау.

  – Загнать нашего "медика" и пусть стерилизует помещения... – Пожал плечами Плат и стушевался под взглядами. – А что? У него в программе же есть очистка помещений от...

  Стоило ему хлопнуть ресницами, как пилота уже и след простыл.

  Плат уселся на землю и принялся растирать мышцы ноги – протез, все-таки не живая нога.

  – А ты откуда знаешь? – Пишау уставился на своего напарника с удивлением.

  Через две минуты из пещеры выкатился медицинский дроид в сопровождении пяти погрузочных и трех ремонтных, дроидов и покатил сперва по тропе, а затем скрылся в кустах.

  Крас Львандоль, обвешанный оружием, с "пливак-ом" Плата в руках и сопровождении пяти легких боевых дроидов, двигался следом за кавалькадой технических дроидов и просто сиял, под лучами голубой звезды.

  Не смотря на тень под деревьями.

  В два прыжка, Плат догнал незадачливого вояку, отобрал у него свой табельный ствол и пошел рядом.

  Пишау, тоже долго не колебался – ссадив девушку, поправил висящий на бедре станнер, догнал мужскую компанию и, не успела Увлай решить, что ей делать, как тройка скрылась в кустах.

  "Пабабух" чистили три недели.

  За это время, технические дроиды успели ободрать все стены, полы, потолки, до блестящего металла.

  Ходить по кораблю приходилось с опаской – все, что несло хоть частицу запаха, по команде медицинского дроида безжалостно выдиралось и вытаскивалось вон из корабля.