Текст книги "Златая цепь на дубе том"

Автор книги: Борис Акунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

Государственная Дума

Строй, установившийся в России после Манифеста и просуществовавший до Февральской революции, называли «думской монархией». «Думская» не означало «парламентская», потому что реальных возможностей участвовать в управлении страной у депутатов не было. Весь состав правительства назначался и утверждался личным решением императора. Не мог парламент и отправить правительство в отставку. Депутаты имели право делать запросы министрам о «незаконных деяниях» и, если не удовлетворялись полученным разъяснением, доводить до государя свое недовольство – не более. В случае конфликта правительство имело право на время распустить Думу, что неоднократно и случалось.

Первые выборы 1906 года равными не являлись. Избиратели были разделены на четыре «курии»: землевладельческую, городскую, крестьянскую и рабочую. Высшая курия, помещичья, получала одного депутата от 2 000 избирателей, а низшая, рабочая, от 90 000. И тем не менее состав Думы с точки зрения правительства получился катастрофическим. Левые имели абсолютное большинство. Правых, то есть сторонников традиционного самодержавия, было немного. Центристов – на эту позицию претендовали «октябристы» – прошла всего горстка.

Первая Дума сразу же заявила претензии на реальную политическую власть, которой самодержавие делиться не собиралось, оно планировало занять народных представителей всякими малозначащими вопросами. При столь разном представлении о назначении парламента никакой совместной работы, конечно, не получилось. Тогда депутаты почти единогласно выразили кабинету «формулу недоверия». Каждый раз, когда выступал какой-нибудь министр, в зале кричали «в отставку!». 27 апреля Думу торжественно открыли, а 9 июля уже распустили.

На новых выборах, в ноябре, получилось еще хуже, потому что революционные партии, бойкотировавшие первую кампанию, теперь одумались и тоже подключились к электоральной борьбе. В результате вторая Дума, начавшая заседать в феврале 1907 года, опять получилась неуправляемой. Тон в ней задавали левые радикального толка.

Правительство терпело оппозиционную агитацию с парламентской трибуны три с половиной месяца, а потом закрыло и это собрание.

Пришлось кардинально изменить избирательный закон. Теперь землевладельцы получали в Думе гарантированное большинство мест. Втрое сократилось и число мандатов для «некоренных» национальностей, что очень усилило промонархистское, шовинистическое крыло.

Лишь теперь Дума стала более или менее «рабочей». Оппозиция по-прежнему произносила дерзкие речи, но при голосовании обычно оказывалась в меньшинстве, и нужные власти законы принимались – а общественное недовольство уходило «в пар».

Такою же получилась и четвертая Дума, избранная в 1912 году и прозаседавшая до конца империи. Тон в ней задавали «фланги» – левый и правый. Взаимные оскорбления и шумные скандалы были обычным атрибутом заседаний. Вообще «шоу-составляющая» превратилась чуть ли не в главный элемент российской парламентской жизни. Пока обстановка в стране не стала критической, особенных проблем правительству это не доставляло. Но когда под гнетом военных поражений 1915 года общественные настроения резко радикализировались, то же произошло и с Думой. Центр сдвинулся влево и сомкнулся с оппозицией. Это создало в стране предреволюционную ситуацию.

Столыпинская реформа

Если изложить самую суть, программа преследовала три цели. Во-первых, превратить крестьянский класс в фермерский, упразднив общину. Во-вторых, повысить производительность сельского хозяйства. В-третьих, заселить и обработать плодородные земли, пустовавшие на востоке страны.

В течение лета и осени 1906 года вышла серия постановлений, представлявших собой подготовку к главному шагу. Из удельных и казенных угодий был создан земельный фонд в несколько миллионов гектаров, предназначенный для передачи частным владельцам. Крестьянский банк получил средства на выдачу кредитов для приобретения наделов.

После этого 5 ноября 1906 года вышел указ: «…Крестьяне приобретают право свободного выхода из общины, с укреплением в собственность отдельных домохозяев, переходящих к личному владению, участков из мирского надела».

Земли, ранее находившиеся в коллективной собственности, теперь делились между хозяевами. На правительственную ссуду можно было приобрести новые наделы или взять их в аренду. Тем, кто был готов переселиться на восток – в Сибирь и современный Казахстан – правительство оказывало денежную помощь и бесплатно выделяло пахотную землю в пользование.

Понадобилось провести огромную работу, чтобы разделить общинные земли, разработать механизм урегулирования неизбежных конфликтов, организовать массовую миграцию, обработать заявки на получение ссуд, обустроить переселенцев.

Неповоротливая государственная машина справлялась с этими головоломными задачами неважно. Не хватало землемеров, во многих регионах местная администрация оказалась не готова к решению непривычных задач. Наконец и сами крестьяне с их природной осторожностью не очень-то спешили менять свою жизнь.

За пять с половиной лет, остававшихся до начала большой войны, собственность на землю оформила всего пятая часть крестьян-домохозяев. На восток вместо 25 миллионов, как планировал Столыпин, переехали и остались там примерно три с половиной миллиона. Нет, фермерского класса за это время не возникло.

Конец реформатора-«государственника»

Проблемы с консервативным лобби у Столыпина обострились, когда он собрался перейти к следующему этапу аграрной реформы – политическому. Для этого нужно было усилить роль земств, основного двигателя задуманных преобразований.

Весной 1911 года премьер подготовил законопроект о введении земского устройства в западных губерниях – важном и населенном регионе, который до сих пор обходился без этого института. При этом тамошнее дворянство не должно было иметь сословных привилегий при выборах. Столыпин объяснял это сугубо имперскими соображениями – желанием ограничить засилие польского элемента, ведь западные дворяне по преимуществу принадлежали к шляхте. Однако прецедент бессословных выборов не мог впоследствии не сказаться и на выборах в остальных частях империи. Это была подготовка к тому, что в будущем представители крестьянства станут играть ведущую роль в жизни страны.

Подобная перспектива никак не устраивала приверженцев традиционного самодержавия. Законопроект набрал большинство в Думе, но был отвергнут Государственным Советом. Произошло это после того, как царь велел его членам «голосовать по совести», то есть фактически воздержался от поддержки проекта. Именно так – как высочайшее разрешение голосовать против – истолковали сановники эти слова.

Столыпин поставил царю ультиматум: если закон не будет принят, он подает в отставку. Николай уступил. Столыпин провел реформу административным порядком, без одобрения Государственного Совета. Но это была Пиррова победа. Ни высшее чиновничество, ни сам император не простили премьеру выкручивания рук.

После этого глава правительства занимал свой пост еще полгода, но его положение стало шатким.

Убийство Столыпина, произошедшее 18 сентября 1911 года, вызывало у современников подозрение: не является ли истинным организатором Охранка. Очень уж многим внутри государственного аппарата мешал этот человек, а убийца, как вскоре выяснилось, являлся секретным агентом Охранного отделения.

Споры о том, кто водил рукой стрелявшего, длятся и поныне, однако все историки согласны в том, что, если бы Столыпина не сразила пуля террориста, премьера все равно убрали бы с занимаемого поста.

Балканские войны

Ситуация на Балканах была воспаленной и без австрийско-российского противостояния.

Турция продолжала слабеть. В 1912 году вспыхнули восстания в Македонии и Албании. Турецкие власти, как обычно, ответили репрессиями. Это дало повод четырем соседним странам – Черногории, Болгарии, Сербии и Греции – заступиться за угнетенные народы. Бои продолжались всего месяц, потом Стамбул запросил мира.

Но тут военные-младотурки, уязвленные национальным позором, устроили очередной переворот. Захватив власть, они продолжили боевые действия.

Воевали еще полгода, после чего и новому турецкому правительству пришлось признать поражение. Однако, отдавая коалиции почти все свои европейские владения, турецкие дипломаты поступили очень хитро: победители сами должны были распределить, кому что достанется.

Австрийские агенты подливали масла в огонь, ссоря союзников между собой – союз балканских стран в Вене считали потенциально пророссийским, а стало быть опасным.

Уверенная в своем военном превосходстве Болгария напала на Сербию и на Грецию, но им на помощь пришли Турция и Румыния, имевшая к Болгарии территориальные претензии. Сразу на четырех фронтах болгарская армия сражаться не могла.

По условиям Бухарестского мира Болгария должна была уступить Румынии южную часть Добруджи, отказалась от Македонии и вернула Турции захваченную ранее Адрианопольскую область.

Принцип «разделять и властвовать» сработал в пользу Габсбургской империи. Балканский союз рассыпался.

Сербия и Черногория остались в российской сфере влияния, Болгария и Турция окончательно связали свою политическую судьбу с «центральными державами», Румыния колебалась.

1914

Для того, чтобы мобилизовать резервы, России требовалось 45 дней, но союзники умоляли поскорее начинать – обстановка на Западном фронте была угрожающей.

Поэтому поспешили начать наступление на Восточную Пруссию – с двух сторон. Первая армия Ренненкампфа пересекла границу с востока, из Прибалтики, Вторая армия Самсонова – с юга, из Польши.

Германцы не ожидали от русских такой быстроты и спешно перекинули крупные контингенты войск с парижского направления.

Расплата за скоропалительное наступление была тяжелой.

Не зная о том, что немцы получили подкрепление, Первая русская армия двинулась на Кенигсберг, Вторая повернула на запад, то есть они двигались по расходящимся траекториям. В этот зазор, у Танненберга, и нанес свой удар германский командующий Гинденбург, обрушившись всей массой на группировку Самсонова. Центральная ее часть – пять дивизий вместе с штабом армии – попали в окружение. Командующий Самсонов застрелился, девять генералов были убиты, еще девять и вместе с ними пятьдесят тысяч солдат попали в плен.

Фронт сдвинулся на восток, русские перешли к обороне.

На Юго-Западном фронте с середины августа до конца сентября происходили бои и сражения, получившие общее название «Галицийской битвы». Четыре русские армии, более миллиона солдат, после очень упорной борьбы, чаще побеждая, чем терпя неудачи, заняли восточную Галицию и Буковину, захватили город Львов, перешли Карпаты и обложили главный пункт австрийской обороны крепость Перемышль. К концу года линия русско-австрийского фронта стабилизировалась.

В октябре у России появился новый враг, Турция, и новый фронт – кавказский.

Общие итоги кампании для русской армии были очень тяжелыми. Генерал Брусилов, будущий главнокомандующий, писал: «За три с лишком месяца с начала кампании большинство кадровых офицеров и солдат выбыли из строя, и оставались лишь небольшие кадры, которые приходилось спешно пополнять отвратительно обученными людьми… С этого времени регулярный характер войск был утрачен и наша армия стала все больше походить на плохо обученное милицейское войско».

1915

В мае к Антанте присоединилась Италия. Перелома в войне это не произвело, поскольку итальянская армия была хоть и многочисленна, но не особенно сильна, однако открытие еще одного фронта заставило австрийцев перебросить часть войск с востока, и это спасло Россию от полного разгрома во время тяжелейшей весенне-летней кампании.

Начался год, однако, с наступления и большого успеха Юго-Западного фронта. В марте пала австрийская крепость Перемышль. Около 120 тысяч солдат сдались в плен. Это был самый больший триумф русского оружия за всю войну.

Но победа скоро обратилась поражением. Выдвинувшись на запад, русские корпуса оказались внутри выступа, на который нацелились союзные германо-австрийские войска.

Началось Великое Отступление. Чтобы не угодить в котел, русское командование всё время отводило войска, пыталось закрепиться – и снова откатывалось. Отдали назад и Пере-мышль, и Львов. Потеряли Варшаву и всю Польшу. Потом Вильно и Литву.

Отход, временами беспорядочный, длился всё лето. Линия фронта зафиксировалась только к осени, сдвинувшись на восток в среднем на 500 километров. Теперь она проходила по вертикали Рига – Двинск – Барановичи – Тернополь. Огромная, густо населенная территория с большими городами и промышленными районами была потеряна. Потери достигали 2,5 миллионов человек – вдвое больше, чем численность всей русской армии мирного времени.

Главной причиной поражения было состояние тыла. Страна оказалась не готова к столь продолжительной войне. Не хватало всего: пушек, снарядов, обмундирования, рабочих рук. Из-за того что столько работников были оторваны от труда, начались перебои с продовольствием. В июне пришлось вводить карточки, а к концу года потребительские цены выросли почти в полтора раза.

1916

Два самых больших сражения, небывалого в истории масштаба, произошли на Западном фронте.

В многомесячной «Верденской мясорубке» немцы сосредоточили на относительно небольшом участке все ударные силы и рассчитывали нанести франко-британским войскам поражение, которое решит судьбу войны. На нескольких десятках квадратных километров полегло более 700 тысяч человек, но линия фронта практически не сдвинулась.

Летом союзники, в свою очередь, попробовали взломать германскую оборону на берегах Соммы. Битва растянулась на три с половиной месяца и оказалась еще более кровопролитной, чем Верден. Англичане и французы потеряли более 600 тысяч солдат – и продвинулись лишь на 10 километров. Потери германцев составили полмиллиона солдат.

Поскольку основные силы Германии были заняты на западе, Россия получила возможность подлечить раны – и до некоторой степени воспользовалась ею.

В шестнадцатом году катастрофическое положение с вооружением и снабжением благодаря «Земгору» и «военно-промышленным комитетам» начало исправляться. Несмотря на ужасные потери прошлогодней кампании, численный состав армии увеличился. (В общей сложности за годы войны было призвано 15 миллионов мужчин).

В конце мая войска Юго-Западного фронта (командующий А. Брусилов) прорвали австрийскую оборону.

«Брусиловский прорыв» продолжался два с половиной месяца. Русские войска продвинулись на широком фронте, местами более чем на 100 километров. Австро-венгерская армия только пленными потеряла 400 тысяч человек, а в общей сложности около миллиона. Но столько же людей потеряли и русские – наступление всегда сопряжено с большими жертвами. Юго-Западный фронт остановился, потому что войска были обескровлены.

Воодушевившись брусиловской победой, на сторону Антанты перешла Румыния. Большая, но не отличавшаяся боевыми качествами румынская армия вторглась в Венгрию – и была очень быстро разгромлена австро-германскими войсками. К началу зимы почти вся румынская территория, включая Бухарест, была оккупирована неприятелем. Затыкать дыру на южном фланге пришлось России – появился новый Румынский фронт, куда переместились 15 армейских корпусов.

Однако в 1916 году главные проблемы у российского государства были не на фронтах, а в тылу. Глубокий, всесторонний кризис власти выразился в постоянной перетасовке министров. Это создавало у подданных ощущение, что правительство нервничает и суетится, что оно слабое. «Министерская чехарда» длилась весь год. Несколько раз менялись военные министры, министры иностранных дел, руководители других ведомств.

Закончился год скандально: убийством Григория Распутина.

«Распутинщина»

Этим термином принято называть непомерное влияние, которое приобрел в коридорах власти очень странный персонаж – выходец из народных низов Григорий Распутин (1869–1916). Императрица Александра, женщина глубоко религиозная, была уверена, что это пророк, ниспосланный Богом, и относилась к «старцу» с глубоким благоговением, а поскольку с лета 1915 года царь почти все время находился на фронте и делами тыла (то есть, собственно, всего государства) ведала царица, ее воля очень сильно влияла на кадровые назначения в правительстве.

Сам Распутин политическими амбициями не обладал, но около него образовалась камарилья темных дельцов, без труда манипулировавших «пророком», а через него и императрицей. Министры и даже полководцы, которых не одобрял «святой человек», теряли свое место. Их заменяли люди по большей части никчемные, но сумевшие понравиться царице и ее фавориту. В феврале семнадцатого года, когда в столице начнутся беспорядки, эти назначенцы окажутся ни на что не годны.

Еще опасней был урон, который «распутин-щина» наносила авторитету царской семьи. Оппозиция, революционеры, жадные до сплетен газеты, салонные болтуны, а затем и весь народ с негодованием или просто с любопытством обсуждали интимную жизнь царской семьи и охотно распространяли всякие скандальные слухи. Историческая роль «распутинщины» состоит не в лоббировании тех или иных интересов, а в подрыве одной из опор «ордынского» государства – сакральности фигуры правителя. Александр Гучков, один из главных деятелей Февраля, потом скажет, что толчком к падению режима была не революционная агитация, а «общее падение престижа власти».

В конце концов заговорщики, в число которых входили монархисты и даже член августейшего семейства, умертвили скандального «старца» (17 декабря 1916 года). Но эта акция не подправила престиж престола, а наоборот еще больше усилила всеобщее ощущение, что на самом верху творится нечто непристойное и мерзкое.

Падение самодержавия

Хроника предсмертной агонии царского режима такова.

21 февраля (по европейскому стилю 6 марта) обозленные длинными хлебными очередями петроградцы начали громить булочные.

22 февраля, не придав этим событиям особенного значения, царь отбыл из Петрограда на фронт. Больше Николай своей столицы не увидит.

23 февраля во многих местах возникли спонтанные демонстрации и забастовало около ста тысяч столичных рабочих.

24 февраля волнения продолжались, начались стычки с полицией.

25 февраля беспорядки охватили уже и центр города. Зазвучали первые выстрелы – стреляла пока полиция.

26 февраля произошел перелом в событиях. С рабочими полиция в конце концов справилась бы, но на сторону демонстрантов внезапно перешли солдаты одного из гвардейских полков – это были «запасные», ожидавшие отправки на фронт, но не желавшие умирать за царя. Солдат разоружили и арестовали. Ночью не спали и митинговали во многих казармах.

27 февраля «запасные» поднялись уже в нескольких полках. Они были вооружены, там и сям начались перестрелки.

Председатель Думы «октябрист» Михаил Родзянко отправил в Ставку телеграмму: нужно спасать положение и сделать это можно, лишь передав властные полномочия депутатам. «Опять этот толстяк написал мне разный вздор, на который я ему не буду даже отвечать», – сказал приближенным император и приказал распустить Думу.

Депутаты выслушали извещение о роспуске, после чего немедленно создали Временный комитет во главе с тем же Родзянко. Постановили царский указ не признавать и взять власть в свои руки. Объединились почти все: кадеты, октябристы, центристы, отчасти даже националисты.

Наличие юридически правомочного, всем известного представительного органа – Думы облегчило процедуру перехода власти.

Слабый премьер князь Голицын объявил об отставке. Правительство самоликвидировалось. Скоро весь кабинет уже находился под арестом, в Петропавловской крепости.

Революция победила.

«Весь день 28 февраля был торжеством Государственной Думы как таковой, – вспоминал потом один из главных февральских вождей Милюков. – К Таврическому дворцу [где заседали депутаты] шли уже в полном составе полки… с изъявлениями своего подчинения Государственной Думе».

1 марта царь наконец решил вернуться в Петроград, но железнодорожники не пропустили поезд. Все командующие фронтами по телеграфу отказали императору в поддержке.

2 марта Временный Комитет Думы создал новое правительство. Его тоже назвали «временным» – имелось в виду, что оно просуществует до выборов в Учредительное Собрание. Британия и Франция в тот же день признали новую российскую власть.

К царю отправилась делегация – за отречением, но это была уже формальность. Свергнутого самодержца даже арестовали не сразу, а почти неделю спустя – до такой степени он перестал быть опасен.