Текст книги "Собственность Короля (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 34 страниц)
Я не чувствую себя грязной женщиной.
Я чувствую себя женщиной, которую раскрепощает и раскрывает лучший в мире мужчина. Мой мужчина. Мой оторванный цыган.
Влад надавливает мне на затылок, погружает член мне в рот на этот раз чуть резче.
Губы, до предела растянутые на его размере, немного саднят, но это так приятно, что сама невольно подаюсь еще, пока его член не упирается мне в горло.
На глаза наворачивается влага, но я все равно не закрою их и даже не моргну, потому что смотреть как он кайфует – это новая грань удовольствия. Как с каждым рваным толчком, его рот выдает новую порцию пошлостей, как его широкая грудь поднимается от жадных вдохов, как напрягается точеный пресс. Как он втягивает живот, когда я кладу ладонь на мошонку и слегка сжимаю ее в пальцах.
– Блядь, Аня, охуенная… какая же ты охуенная…
И резко отстраняется, подхватывает меня под подмышки.
Растягивается на полу.
Разворачивает меня спиной, перебрасывает мою ногу через себя.
За считанные секунды, я даже опомниться не успеваю, как уже сижу на нем сверху.
Влад кладет горячие ладони мне на бедра, тянет выше.
Я взвизгиваю, когда чувствую его дыхание у себя между ног.
В голове моментально проносится, как выгляжу со стороны.
Щеки заливает раскаленный стыд.
И внутренности закручиваются как сладкая вата, потому что его язык уже там – скользит по моим как будто абсолютно взрывоопасным складкам, раздвигает, слизывает…
Я стону, забрасываю голову назад.
Его пальцы точно оставят следы на моей коже – таки остервенело Грей тянет бедра ближе к своему рту.
Черт, натягивает меня на свой язык.
Толкает его внутрь и, блин, трахает языком.
Абсолютно жестко, дико, как будто хочет вылизать изнутри.
И мне так чертовски сумасшедше хорошо именно сейчас, что хочется сделать тоже самое с ним. И стоящий прямо у меня перед глазами член, просто… как необходимость.
Я только пробую взять его еще раз, потому что под таким углом это намного сложнее, но Влад разбивает мои страхи уверенным толчком бедрами. Сначала мягче, потом – сильнее, вдалбливая член мне в рот.
Я мычу, потому что это и правда глубоко и жестко.
Горло надрывается, но мне так приятно от его языка, что к черту вообще все.
И звуки, боже. Даже сквозь шум воды их слышно слишком громко – влажные, пошлые, хлюпающие.
Я знаю, что слюна уже полностью течет из моего рта, что Грея так много у меня во рту, что на глазах собирается влага. Но мне на все абсолютно плевать.
Потому что он бьется мне в горло уже почти на грани – я чувствую, как головка становится жесте у меня во рту, как вены твердеют под языком. Но и сама в ответ яростно насаживаюсь на его язык, такая мокрая, что он сглатывает и слизывает, кажется, уже почти не переставая.
Я кончаю первой – буквально разрываюсь на какие-то маленькие кусочки, потому что Влад прибавляет к языку палец, буквально парой легкий касаний надавливает на клитор. И это добивает меня окончательно, заставляет ноги разъехаться, и дрожать в каком-то совершенно нереальном оргазме.
И где-то здесь, дав мне маленькую передышку, Грей Вдалбливает член мне в рот почти до самого конца. Раз, еще раз. Жестко, грубо, абсолютно охуенно.
– Да блядь же… на хуй… блядь…
Взрывается где-то у меня в горле.
Наполняет рот так сильно, что я не успеваю проглотить все, хотя и пытаюсь.
Но его сперма течет у меня по губам.
Плевать, боже.
Я растираю ее пальцами, и когда, наконец, выпускаю его член изо рта – слизываю тяжелые капли с ладони.
Охренеть.
– Ань, я чуть не сдох, блин… – Влад тянет меня на себя, смеется очень выразительно распухшими губами. – Обожаю тебя, Золотая ленточка. На хрен вообще с тебя не слезу!
Глава пятьдесят первая: Влад
Дина звонит около десяти утра на следующий день.
Я сбрасываю, потому что как раз провожу маленький вводный инструктаж в новом офисе для слегка офигевших сотрудников. Часть из них не была посвящена в детали моего плана, потому что я, наученный горьким опытом, решил перебдеть.
Пишу этой суке, что занят и перезвоню.
Мне на нее понадобиться пара часов, которых прямо сейчас у меня нет.
Еще час уходит на то, чтобы раскидать проекты моим архаровцам – пахать мы все будем просто как Стаханов в забое, о чем сразу предупреждаю на берегу. Ну, соответственно, со всеми положенными финансовыми плюшками сейчас и дополнительными выходными потом.
А еще через час прилетает «первая ласточка» – звонит Шуба.
– Влад, а что за новый рабочий график у нас в офисе? – спрашивает таким елейным голосом, как будто не он слил Ане целую эпопею о моем прошлом.
Ну ок, старый ты пидар.
Делаю ебало кирпичом, откашливаюсь и казенным штилем шпарю, что я вообще ни хуя не понимаю, о чем он там хрипит.
– Еще раз назовешь меня не по батюшке, собака сутулая, я через твои гланды мыльные пузыри дуть буду, – добавляю для острастки. Моя Золотая ленточка в безопасности, тылы я на этот раз не то, что подстраховал – я, блядь, бетоном все залили похлеще, чем в Чернобыле. Так что можно гнать на полную.
– Влад… гм-м… Владислав Андреевич, так дела не ведутся. – бубнит Шуба.
– Что ты мямлишь, отрыжка старая? – хмыкаю вообще в наглую. – Кому ты там всю ночь насасывал, что пасть не открывается?
– Саботаж решил устроить, Король?!
– О, открылась все-таки хлебогрызка.
– Я твой драгоценный «ИКС» закопаю, Король.
– А я тебе в рот нассу, – ржу. – И что ты мне, пидар гнойный, сделаешь?
Шуба что-то невнятно квакает и бросает трубку.
Но, блядь, через час начинает названивать снова. И судя по частоте – на него, наконец, начали сыпаться подарки. Здравствуй, сука, Новый год! И это не судебные иски по контрактам, это, блядь, мандаринки! Жри, Шуба, я не жадный!
Все его вызовы перенаправляю на автоответчик – пусть говорит с моей жопой, может быть, я когда-то послушаю, ну чисто поржать. По всем остальным вопросам нам с шубой вообще не надо разговаривать – юристы мои звери, фронт работ мной обозначен более чем четко. А огромная итальянская пиздюлина будет просто вишенкой на всей этой куче говна.
Я не ленивый и не жадный – что-то я, конечно, потерял, но это даже не пятая часть. Отобью. Вообще по хуй. Я у этой жизни и не такое выгрызал, потому что молодой, борзый, здоровый и умный. А вот Шубе это говно жрать дырявой чайно ложкой буквально до гробовой доски.
Ну вот, а теперь, пока он там потихоньку охуевает, надо решать с еще одной сукой.
Пишу Дине СМС – спрашиваю, где она и все ли готово с отпуском. Отвечает, что дома и уже просто сидит на чемоданах. Отлично, и эта тоже заглотила наживку по самые жабры.
Еду за ней, по дороге отдаю указания ребятам на местах.
Дина встречает меня около дома, с тремя здоровенными чемоданами, один другого толще. Размалеванная, довольная. Улыбаюсь в ответ.
– Я подумала, что этого на десять дней хватит, – говорит Дина, пока ходит за мной мной буквально шаг в шаг.
– Ага, – закидываю ее добро в багажник. – Садись.
Она залезает на переднее пассажирское сиденье.
Всю дорогу до аэропорта распинается, как она давно не была в отпуске, как она мечтает поваляться под пальмами и киснуть в роскошном джакузи.
– С тобой, – добавляет в конце, нарочно таким тоном, как будто я ей уже кольцо на палец надел.
– Ага, – повторяю, и снова без эмоциональных опознавательных знаков.
– Я рада, что ты от нее избавился, – говорит Дина, даже не скрывая триумфа.
– Ты очень старалась, да?
– Эта сучка не для тебя, Король. Если бы ты послушал меня с самого начала и уступил ее Шубе, ничего этого не было бы.
– А ты просто как в воду глядела.
– Потому что я знаю, что тебе нужно. – Дина пытается перетянуться на мою сторону салона, но я отодвигаю ее локтем, кивая на дорогу, мол, не хочу отвлекаться. Она секунду дует губы и снова возвращается к откровениям: – Я всегда буду тебя защищать. И ты всегда можешь на меня положиться. Верь мне.
Самый лютый пиздец заключается в том, что я действительно так думал.
– Влад, слушай, – Дина выглядывает в окно и, наконец, начинает отдуплять, что рулю я в какую-то не ту сторону, – а ты… ну… мы не в тот аэропорт едем.
– Все в порядке, Дин. – Растягиваю губы в улыбку лично для нее – максимально отбитую. И отзеркаливаю: – Верь мне.
Дина нервно дергает губами, пытаясь изобразить улыбку.
Улыбаюсь еще шире.
Она, блядь, даже не знает, как ей повезло, что она – существо женского пола, а я не делаю больно женщинам. Даже если они суки.
– Грей, я чего-то не понимаю… – Дина слабо, но все-таки сопротивляется, когда я за локоть вытаскиваю ее из машины. – Нам в другой аэропорт… У нас вылет через час.
– Ты паспорт взяла? – игнорирую ее слова.
Дина достает его из сумки, показывает.
Успеваю выхватить карту из ее рук, закрываю машину, тащу к дверям.
– Грей, мои вещи! – Она начинает дергаться активнее. – Они же в машине остались!
– Ага, остались. – Крепче сжимаю ее локоть. – Дин, ну что ты такая серьезная? Будь проще.
– Купишь мне новый гардероб?
– Я? Тебе? Не, я точно не куплю.
– Влад, что происходит?!
– Ничего не происходит, просто убираю тебя туда, где мне будет труднее тебя достать, если вдруг накатит желание скрутить тебе шею. – На этот раз грубо толкаю Дину вперед, и она чуть не падает на своих здоровенных ходулях. – Кстати, спасибо еще мне скажешь. Знаешь, что Шуба с тобой сделает, когда узнает, что ты сливала ему левые тухлые контракты?
Она делает еще пару шагов, чисто по инерции, останавливается посреди огромного зала.
Затравленно смотрит по сторонам.
– Влад, это шутка? Что это, блядь, за шутки?!
– Никаких шуток. – Достаю из кармана пиджака другой билет – на ее имя. Размахиваю у нее перед носом. – Вот, видишь, у меня тоже билет есть. Золотой! Полетишь в святые ебеня, Дин! Отдохнешь!
– Грей, это правда не смешно. – Она пытается схватить меня за рукав, но я ловко увиливаю.
А двое ребят, которые нас здесь уже ждут, почти с любовью подхватывают брыкающуюся Дину под руки. Она начинает мотать головой, открывает рот, чтобы заорать, но я успеваю раньше – становлюсь рядом и тупо сжимаю ее челюсти двумя пальцами.
– Попытаешься заговорить – где-то в этом мире прибавится работы одному челюстно-лицевому хирургу, – предупреждаю на всякий случай. – И если вдруг начнешь привлекать слишком много внимания, высказывать злоебучие протесты или типа того – то у меня для тебя есть альтернативный рейс. К ребятам в блядюшнике на трассе. Отдам тебя в аренду лет на десять, как раз отработаешь все, что я тебе, суке, дал. И знаешь – просто дай мне повод.
Но Дина слишком хорошо меня знает.
Поэтому даже не пытается.
– Значит, план у нас такой. – Сую ей за шиворот билет и ее ID-карту. – Ты летишь в жопу мира на краю нашей необъятной страны. Есть там одно маленькое село на три дома. Все как ты хотела – никакой цивилизации, одно сплошное ебучее единение с природой. И даже твои тряпки там не пригодятся – лопухами прикроешься и норм. Все твои карты я заблокировал, по прилету тебя там встретят и на всякий случай заберут паспорт на хранение – ну а вдруг охуеешь от радости, потеряешь, в сортир уронишь.
Ее глаза округляются от ужаса.
Потому что я знаю, куда бить.
Потому что для этой гламурной пизды самое страшное наказание – это вот такая жизнь. Без тачки, без бурлеска, без денег, даже без нормальной мобильной связи (я специально наводил справки, старался, чтобы у нее был пакет «все включено»). Потому что единственное, чего у нее там будет в избытке– забвение.
– И если ты, сука, – сжимаю пальцы на ее щеках, превращая эту разукрашенную физиономию в рыбку-гуппи, – выедешь за пределы дальше одного километра от своего нового места обитания – тот блядюшник примет тебя с распростертыми объятиями. Будешь грязные хуи жирным мужикам насасывать тупо за еду.
Она отчаянно трясет головой, начинает реветь.
Вообще по хуй.
Я и так, блядь, верх гуманизма.
Когда Дину, заткнувшуюся и обмякшую, парни ведут проходить паспортный контроль, я разглядываю ее спину и ловлю себя на крамольной мысли, не был ли я слишком мягким. И вовремя говорю «стоять!» своей маленькой внутренней волчьей стае, потому что эти звери давно не рвали с костей ничье мясо. Дина просто сука. Толку перед ней размахивать руками и пугать? Она и так полностью протухнет еще до того, как приземлится на своей новой «родине», потому что, наконец, поймет, что я не шутит, не преувеличивал и это никакой не урок, после которого я «милостиво» снова распахну для нее свои объятия.
Я не воюю с женщинами, даже если они творят хуйню наравне с мужиками.
А эта гламурная пизда получила свое самое страшное наказание.
Все, на хуй, из головы и из жизни, минус один из трех – день, блядь, начался неплохо!
В обед Аня присылает целую кучу видео и фоток со своего книжного мероприятия. Если честно, я не очень понимаю, что там у них за туса, но слушать за кадром ее счастливый голос – одно удовольствие. Особенно когда она, явно немного, но совершенно заслуженно задрав нос, хвастается, что все ее идеи сработали и их стенд стал чуть ли не гвоздем всего мероприятия. Меня просто адски гордость распирает за то, что вот эта маленькая амбициозная девочка – исключительно и только мое. Если бы не работа, которой так много, что хвататься приходится сразу за все – рванул бы к ней хотя бы на полчаса, тупо поцеловаться в каком-то книжном углу. Но приходится довольствоваться фантазиями на тему вечера и мысленно вычеркнуть из семи проклятущих дней «на заживление» еще один.
– Владислав Андреевич, у меня хорошие новости. – Резник приезжает около пяти и сразу идет ко мне. – Мы возбудили уголовное дело по факту мошенничества Ольги Кузнецовой. Ирина Тимуровна сейчас решает вопрос о расторжении брака. Все документы у нее, полагаю, вопрос решится… завтра.
Я знаю Резника, потому что давно веду с ним дела и его стиль ведения дел хорошо мне знаком. Он всегда очень осторожничает в прогнозах. Так что его неуверенное «завтра» – это стопроцентное завтра. Железобетонное.
Значит, мне нужно два кольца – одно сегодня и одно, красивущее, с камнем для моей Нимфетаминки, чтобы сверкал почти так же красиво, как ее глаза.
Зыркаю на часы. До шести успею закончить часть «горящего» проекта, в семь буду в ювелирке, успею до ужина.
– Заявление в суд? – уточняю на всякий случай.
– Все оформлено, судья в курсе всех обстоятельств дела, пошел нам навстречу и немного подвинул в очереди.
– Немного?
– До конца недели, – подытоживает Резник.
Само собой, ни о какой доброте душевной, а тем более «шага навстречу» речь не идет – просто мое бабло позволило пробежать бюрократическую стометровку со скоростью света. В конце концов, не медийные звезды трусы делят в публичном пространстве, а просто честный скромный архитектор собирается выебать (исключительно в рамках закона), одну жадную бывшую.
Глава пятьдесят вторая: Аня
– Анна Александровна, вы просто свалившийся мне на голову подарок судьбы! – говорит Андрей, когда мы, наконец, заканчиваем сворачивать и собирать реквизит, и официально подводим черту под этим очень интересным, но и очень изматывающим днем. – Если честно, я до последнего был немного скептически настроен, но сейчас могу только бесконечно выражать мое восхищение.
– Немного? – позволяю себе пустить в ход легкую шпильку.
Зайцев закатывает глаза и под дружное подбадривание остальной команды «Квазара» все-таки признает, что его личная ставка на мою победу была примерно один к десяти.
– Ну хотя бы не один к ста, – смеюсь, абсолютно довольная собой.
Бегу в машину, по дороге набираю Влада. На часах половина восьмого, я ужасно задержалась, хотя планировала успеть раньше него.
– Белое или красное? – спрашивает Грей. Он в своем репертуаре – как всегда с наскока, без малейшей отправной точки, откуда вообще взялся этот вопрос. Как говорится – ничего не понятно, но жутко интересно.
– Эм-м… А можно хотя бы какие-то наводящие вопросы, о чем вообще речь?
– Я захватил еду из ресторана, заехал за вином. Там вообще рыба и всякие морепродукты, но вдруг ты любишь красное вообще ко всему?
– Белое полусладкое подойдет, Грей.
– С пузырьками?
– Обязательно с пузырьками. – Запрыгиваю в машину, завожу мотор. Не хочу спрашивать, но любопытство все равно разъедает. – А мы что-то отмечаем?
– Нет, просто я решил, что раз моя маленькая деловая колбаса поднимала сегодня весь отечественный книжно-издательский рынок, то ужин на мне.
– Влад… – Я зажмуриваюсь от ощущения полной эйфории.
– Когда ты так произносишь мое имя, Золотая ленточка, те сорок восемь часов превращаются в сто сорок восемь.
Я могу только догадываться что за часы он имеет ввиду, и по привычке немного краснею.
– Влад, я тебя обожаю!
Домой еду на всех парах, насколько позволяют светофоры.
Домой.
Ловлю себя на абсолютно осознанной мысли, что этот красивущий и совершенно идеальный греевский дом стал для меня «домом» примерно в ту же минуту, когда я переступила его порог. И лучшего места, где бы я хотела провести всю свою жизнь, на этой планете больше не существует.
Потому что там все, что мне дорого – моя семья, безопасность, много воздуха, солнца и моря.
Ощущение безграничного счастья захлестывает так внезапно, что рот открывается сам собой – подпевать Элвису, конечно же.
Я успеваю приехать немного раньше Грея – тискаю Марину, которая хвастливо показывает на внушительных размеров стопку рабочий тетрадей и гордо заявляет, что сделала все уроки самостоятельно. И даже алгебру с геометрией.
Когда через пятнадцать минут приезжает Влад, мы обе наперегонки выбегаем его встречать. Буквально как кошки, даром что без хвостов, но Маринка точно по кошачьи запрыгивает ему на шею, без умолку тараторя о своих школьных подвигах, а я тихонько жду своей очереди, забирая из его рук два огромных бумажных пакета.
– Точно сама геометрию решила? – со строгим прищуром спрашивает Грей. – Никуда не подсматривала? Не списала?
– Клянусь! – Марина аж глаза от натуги выпучивает.
Они еще несколько секунд пересматриваются.
Очень подозрительно.
– Ну и кто из вас, великих заговорщиков, объяснит мне, что тут происходит? – Я уже догадываюсь, что эта парочка свила у меня за спиной целый заговор. Безобидный, само собой, но если у моей болтливой младшей сестры хватило выдержки не проронить ни слова и держать все в секрете, значит, речь о чем-то важном.
– Скажем ей? – Влад косится на Марину.
– Она будет ворчать, – вздыхает сестра.
– Ну, сказать все равно придется, мелкая, потому что ирландского волкодава будет очень сложно незаметно держать даже в таком большом доме.
– Ирландского… кого?!
– Спокойно, Ань, ну ты чего. – Влад успевает перехватить пакеты обратно из моих рук, чмокает меня в щеку и подмигивает. – Это просто собака, Ань. Мы с мелкой решили, что нам срочно нужна собака.
– Собака, а не волкодав, Грей.
– Зато они очень добрые, – тут же лезет под руку Марина.
Я не представляю, как может быть доброй собака, с приставкой «волкодав» в названии породы. Поэтому решительно забираю из кармана Грея его телефон, на глазах у невинной парочки вбиваю запрос с поисковик и чуть не произношу вслух одно из тех словечек, которых уже успела нахвататься из лексикона Влада.
Это не собака, это лошадка.
И выглядит просто как тот призрак из книги про Шерлока Холмса.
Нет, мне никогда не нравились маленькие собачки. В том смысле, что если бы я думала о том, чтобы завести дома собаку, то это было бы что-то типа… ну, возможно, терьер. Что-то типа того. Точно не метровая громадина.
Но судя по лицам Марины и Влада – они этот вопрос уже решили, обсудили и даже, вон, договорились на какие-то условия.
Влад спроваживает Марину с одним из пакетов на кухню и тут же использует свободную руку, чтобы обнять меня и прижать мои губы к своему сумасшедше вкусному рту.
Целует мягко, нежно, как будто я сахарная вата.
– Я всю жизнь собаку хотел, – признается с легким смущением, как будто вскрывает свой главный детский секрет. – Вот такую охуенно здоровую псину. Мы с мелкой решили, что потянем в две пары рук.
– В смысле в две?! – Несильно бодаю его лбом в подбородок, потому что выше не дотянусь даже если придется встать на носочки.
– Ну если вдруг ты к этой идее отнесешься без понимания.
– Я к этой идее, Грей, честно скажу, пока отношусь с легким ужасом, – нервно смеюсь, тыкаю ему фото в телефоне, где эта зверюга, стоя на задних лапах, ВЫШЕ взрослого и явно не маленького мужчины. – Оно нас не сожрет? Ты уверен?
– Сожрать тебя, Нимфетаминка, могу только я. – Врубает ту самую коварно-игривую улыбку, после которой я согласна вообще на все, даже на слона. – Как минимум парочкой охуенно приятных способов!
Он выглядит таким… счастливым.
Абсолютно домашним, и плевать что брутал в татуировках с головы до ног, и может тремя предложениями закатать в асфальт вообще кого угодно.
Да хоть табун собак, боже. Подумаешь!
За ужином все разговоры только об этом, разумеется.
Марине так не терпелось все обсудить, что получив, наконец, такую возможность, она тут же ее пользуется на всю катушку. Мне остается только стараться не подавиться креветкой, пока слушаю, что они уже успели напланировать.
Если коротко – все.
Нашли питомник, присмотрели щенка, в пятницу вечером едут к заводчику, знакомиться. Когда Влад показывает мне фото, то даже маленький серый щенок выглядит довольно внушительным. И таким же странно лохматым, как будто за собакой не то, чтобы очень хорошо ухаживают. Хотя это нонсенс – щенок, который стоит примерно как подержанный немецкий автомобиль, точно хозяевами обласкан и подготовлен к продаже. Влад объясняет, что это особенность шерсти, что она даже сразу после чистки и мойки выглядит вот так.
Я тяжело вздыхаю.
Ладно, видимо, привыкну к тому, что вместо обещанного коня из Италии, Грей решил купить полуконя здесь и поселит его в доме.
Но Марина так радуется, что не издает ни звука, даже когда отправляю ее убирать со стола и сразу в постель. Молча исполняет, даже в шутку взяв под козырек.
Влад разливает по бокалам вино, одергивает меня от попыток заварить чай.
– Тебе, – снова, уже знакомым мне жестом, вытягивает и держит на весу сжатый кулак.
Я понимаю, что спорить с ним бесполезно. Он решил, что нас нужно баловать – вот, исполняет угрозу в лучшем виде. Но я бы очень кривила душой, если бы сказала, что мне это не приятно. И что ни капельки не интересно, что за кольцо у него в кулаке на этот раз. Подаренный им вчера «гвоздь» сегодня точно был гвоздем программы у женской части офиса.
Протягиваю ладонь, зажмуриваюсь, но все равно подсматриваю одним глазом.
На этот раз кольцо заметно тяжелее.
Широкое, не меньше сантиметра. Белое золото, маленькие бриллианты в три ряда.
Известный бренд. Еще одна мечта любой девушки.
Что ж, если Грей не разведется еще пару дней – я буду носить на пальцах еще один «Бентли». Ну около того.
– Что такое? – с опаской переспрашивает Влад, потому что я просто держу кольцо на ладони и даже дышать на него боюсь. – Не гвоздь же. Тебе на большой должно подойти. Не нравится?
Я не знаю, что ему сказать.
Правда не знаю.
«Все идеально, Влад»? Это не передаст даже сотой доли тех чувств, которые я испытываю. А самое главное – дело не в кольцах, и не в «Бентли», и даже не в этом идеальном доме.
Дело просто в нем.
Такие простые вещи, господи: мужчина сказал – мужчина сделал.
Мужчина позаботился о безопасности.
Мужчина даже ужин привез, вино с пузырьками, хотя сам чертовски устал – я вижу это по тому, что лучики морщинок в уголках его глаз стали чуточку глубже.
И этот прекрасный Мужчина не сказал ни единого слова в упрек моему прошлому, хотя мог бы. Я даже не представляю, смог бы кто-то другой на его месте просто закрыть глаза. И главное – как долго этот неизвестный «кто-то» смог бы держать их закрытыми?
А Влад точно больше никогда не поднимет эту тему. И это, конечно же, абсолютно взаимно.
– Грей, а давай сразу двух волкодавов? – протягиваю руки и он инстинктивно обнимает.
– Ну и странно же на тебя кольца влияют, Нимфетаминка, – подшучивает Влад.
– Это я просто от счастья превращаюсь в уточку, – пытаюсь заулыбаться в ответ, но горло сдавливают слезы. Исключительно счастливые, конечно же, но говорить вот так практически невыполнимая задача.
