Текст книги "Собственность Короля (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 34 страниц)
Глава сорок третья: Аня
До самого обеда я кручусь как белка в колесе.
Марину в школу, потом – на работу. Работаю с переводом, в перерывах прислушиваясь к разговорам коллег о том, что «Квазар» выбил целый книжный стенд на предстоящем книжном фесте, куда приедут наши и зарубежные авторы чуть ли не с мировыми именами. И даже какой-то именитый «оскароносный» сценарист. По этому поводу царит общее волнение, в центре которого гвоздем прибита основная проблема – до самого феста все мы будем в офисе не просто от звонка до звонка, но и в выходные примерно по тому же графику.
До обеда успеваю записаться к врачу на два часа, заезжаю, прохожу нехитрые анализы и осмотр, молча переношу удивление, почему это я до сих пор девственница и зачем, в таком случае, мне таблетки. Ответ разве не должен быть максимально простым и очевидным?
Потом забираю Марину, дома помогаю ей с творческим заданием, то и дело поглядывая на часы. До встречи с Кузнецовой остается около двух часов.
Дина звонит через час, как раз когда я заканчиваю собираться – делаю простой «пони»-хвост, оставляю лицо чистым от косметики. Влезаю в свои обыкновенные джинсы, потому что они как нельзя лучше подойдут к одной из толстовок Влада, которую я еще утром заприметила у него в гардеробной. На мне она сидит явным мешком, так что ошибиться в том, с чего плеча я ее стащила, Кузнецова точно не сможет. А еще она пахнет Греем. Даже после стирки, я все равно чувствую его на вырезе около горла, и с наслаждением окунаю в него нос. Вот, так мне точно ничего не страшно, даже встречать грудью чокнутую временно_не бывшую жену моего Влада.
Покрутившись перед зеркалом, выбираю выгодный ракурс, делаю фото и отправляю Грею с вопросом, идет ли мне это. У нас разница в плюс час времени у меня, так что я не жду ответа сразу. Вместо этого, набравшись смелости, задираю толстовку повыше, так, чтобы был виден розовый лифчик – простой, без ужасного поролона, просто для того, чтобы держать грудь. Делаю еще пару кадров и отправляю все, не давая себе времени выбрать тот, что получше.
В клуб приезжаю немного заранее, как мы с Диной и договаривались.
Она встречает меня около черного входа – сегодня не в стрипах, но в каких-то совершенно невероятных готских сапогах на метровой платформе. Оценивает мой вид.
– Умно, – одобрительно кивает, – я бы тоже триггернулась на тёлку в шмотках мужика, которого считаю своим.
Мне приходится идти за Диной по длинному коридору – звукоизоляция тут идеальная, потому что даже тяжелую инструментальную музыку слышно как будто она играет в соседнем городе, а не прямо через стену. Но чем дальше идем – тем тяжелее становятся биты, тем больше и энергичнее вибрирует пол под ногами.
– Я посажу тебя в ВИП Влада, – говорит Дина, как нарочно дождавшись момента, когда мне приходится изо всех сил напрягать слух, чтобы разобрать хотя бы половину ее слов. – Кузнецова уже в курсе, что сегодня здесь будет новая девочка Короля. Охрану я предупредила, чтобы они «отвернулись», когда эта дура решит выяснить с тобой отношения.
Мы поднимаемся по лестнице в огромный темный, разрезанный кислотными лучами зал, где буквально яблоку негде упасть от количества тел на танцплощадке. В своей жизни я была в парочке таких мест, но они никогда мне не нравились, потому что музыка, под которую принято отрываться в таких местах – это явно не мое.
– Но ты не переживай. – Дина проводит меня по следующей лестнице, на площадку, разделенную тонированными перегородками. Показывает мне на ту, что в центре. – Охрана все равно будет рядом, если Кузнецова начнет быковать – ее быстро успокоят.
– Я не переживаю.
– Точно? – Дина посмеивается, даже не скрывая, что здесь она в своей стихии и моя растерянность ее забавляет. – Я бы, знаешь, не хотела столкнуться на одной территории с женой мужика, на которого у меня далеко идущие планы.
– А можно мне коктейль? – Нарочно игнорирую ее выпад о «жене». Понятия не имею, что за планы у Дины на Влада, но и потерявшей голову от любви истеричкой она не выглядит. Скорее стервой, которая привыкла считать себя Номером один у своего босса. – Апероль подойдет.
– Я здесь управляющая, а не официантка, – кривит губы Дина. – Кто-то из девочек сейчас к тебе подойдет.
Оставшись одна, осматриваюсь – удобная треугольная конструкция, похожая на диван в одном углу, рядом стол, чуть дальше – странная а ля скульптура. Приглушенный свет растекается по стеклянным панелям – даже не представляю, каким образом это работает.
Немного потоптавшись на месте, сажусь.
Вытягиваю ноги.
Подумав, подбираю их под себя, на диван. Я должна выглядеть максимально расслабленной хозяйкой положения, а не как прилежная школьница перед встречей с завучем.
Через минуту прибегает официантка, принимает заказ и снова уносится.
Как раз вовремя, потому что Влад пишет, что будет свободен примерно через полчаса. Ох, надеюсь, что и у меня здесь ничего не затянется надолго и ситуация не выйдет из-под контроля. Не хотелось бы пойти на наше первое свидание (уж какое есть) с исполосованным лицом.
Но Кузнецова не заставляет себя долго ждать.
Фактически, она появляется где-то через минуту после того, как официантка приносит мне замысловато украшенный бокал с коктейлем. Я его даже толом попробовать не успеваю, когда за тонированной перегородкой сначала появляется длинная тень, а потом в ВИП без приглашения вваливается женское тело.
Она шарит рукой в поисках опоры, хотя сильно выпившей тоже не выглядит.
Я вопросительно поднимаю бровь, делая вид, что для меня это вторжение абсолютная неожиданность.
– Так вот из-за чего столько шума. – Кузнецова, пользуясь тем, что стоя может смотреть на меня сверху вниз, делает этот взгляд максимально уничижительным.
– Вы кто? – Главное, правильно отыграть свою роль. У нее даже тени сомнения возникнуть не должно, что все это может быть умело расставленной ловушкой.
– Законная жена Грея, – растягивает свои губы улыбку злого Чеширского кота. – А ты – незаконная блядь. Игрушечка, которой Влад решил поиграть мне на нервах.
Напоминаю себе, что вообще-то устроить спектакль – целиком и полностью моя идея.
И вообще-то, это должно быть легко, раз я еще даже рта не открыла, а Кузнецова уже истерит.
Может, если я буду просто молчать, она прекрасно и сама справится?
Решив пойти по этому пути, молча подношу трубочку к губам и медленно, со вкусом, затягиваюсь.
– Блин, вкусно! – Жмурюсь и пробую еще, как будто вообще не слышала ни единого слова, которое вылетело из ее поганого рта. – Хочешь? Я попрошу и тебе сделают. Но, знаешь, тут особенный рецепт, специально для меня и моих гостей.
Кузнецова таращит на меня глаза, медленно переваривая, что сейчас происходит.
В логике ее мира после такого откровенного выпада я, вероятно, должна либо с позором сбежать с поля боя, либо закатить такую же истерику.
– Ты больная что ли? – переходит на шипящий тон, делает шаг ближе, но останавливается, когда я в ответ тянусь за телефоном.
– Да нет, – притрагиваюсь ладонью ко лбу, – вроде здоровая. Жаль, что коктейль не хочешь.
– Я – жена Влада, тупая ты…
– Вспомнила! – перебиваю ее на полуслове, и щелкаю пальцами. – Вспомнила, где я тебя видела! На обложке «LooK». Кажется… прошлогодней? Или нет, погоди… Точно, три года назад. Отличная фотосессия! И я категорически не поддерживаю сплетни о том, что на обложку тебя больше не берут из-за неудачной блефаропластики. У тебя просто идеальное лицо. Просто… ну… не могут же всегда снимать одних и тех же… Молодым тоже нужно с чего-то начинать.
– Моло… – Она заикается, глотает воздух широко раскрытым как у рыбы ртом. – Молодым?! Мне, блядь, двадцать шесть лет!
Я делаю круглые глаза и втягиваю очередную порцию апероля. Хорошо, что алкоголя в нем ровно столько, сколько нужно и ударить мне в голову вот так сходу не должно. Хотя я очень рассчитываю, что это случится позже, чтобы мой смелый план «Соблазни Грея» не дай бог, не сорвался.
– Ты отлично выглядишь даже на двадцать шесть! – говорю в преувеличенным восторгом. Настолько преувеличенным, чтобы даже до такой индюшки как эта дошло – что-то тут явно не так. – В жизни бы не дала столько, честное слово.
То, что ей ровно столько же лет, сколько и Владу, выяснить было не так уж и сложно.
Для моделей возраст «после тридцати» – это почти всегда совершенно другая жизнь, и близко не такая радужная, как им бы хотелось. Тем более, если это не какая-то звезда с мировым именем, а просто красивая ходячая кукла.
– Думаешь, раз ты сопливая и молоко на губах не обсохло, то в тебе есть что-то особенное?! – Кузнецова снова шагает вперед, но на этот раз я вообще никак не реагирую. Зачем, если она и так уже как печка, плюнь – и начнет шипеть, если не треснет.
– Да, я очень особенная, раз меня он каждую ночь жарит, а тебя называет… – Я прикрываю рот ладонью. – Прости, не могу это вслух повторить. Женская солидарность и сестринство!
– Чт-т-то-о он делает? – начинает захлебываться от злости.
Я просто широко улыбаюсь.
Очень широко. Так что начинают неметь щеки.
Пока Кузнецова пытается справиться с внезапно вскрывшейся правдой, я все-таки успеваю сделать на телефон пару ее фото. Прямо отлично получилось – выражение лица как раз такое, что можно не объяснять на какой стадии мой план. Эти фото я никак не собираюсь использовать, они просто для маленькой страховки, на случай, если Кузнецовой вдруг захочется напоследок нагадить Владу – достаточно будет просто показать ей этот ракурс. Одна моя приятельница из Беркли, которая пробивалась в мир подиумной моды, любила рассказывать истории, на что только не идут девушки, чтобы вычистить сеть от слитых в нее идиотских кадров. Учитывая возраст Кузнецовой и то, что на обложке в последний раз она была довольно давно – при том, что я никак не могу отрицать факт ее красоты – ей такие вот кадры, где ну никак не пришьешь «двадцать шесть лет» точно будут хорошим отрезвляющим от необдуманных поступков.
– Он избавится от тебя по одному моему звонку, – яростно шипит Кузнецова и тянется за телефоном. Но набирать не спешит, видимо надеясь, что я вот так запросто куплюсь на этот блеф. – Ты же в курсе, как Грей решает вопросы с вещами, которые перестают ему нравится и начинают приносить проблемы?
– Как раз очень надеюсь, что скоро увижу это собственными глазами, – говорю я, намекая на нее более чем непрозрачно.
Кузнецова яростно тычет в экран, прикладывает телефон к уху.
Я слышу гудки даже сквозь доносящийся грохот музыки – один, второй, пятый…
Влад, конечно, не берет трубку.
Но Кузнецова внезапно растягивает губы в сальненькой улыбочке и как ни в чем не бывало начинает «изображать» разговор.
– Влад… да, представляешь, я как раз в «Миднайте» и у меня здесь разговор с твоей этой… – Она смотрит на меня с таким высокомерием, как будто на том конце связи действительно Грей и секунду назад он словесно облобызал ей ноги – не меньше. – Она грубит очень… Да, представляешь? Совсем берегов не видит… Реши вопрос, дорогой, или ты знаешь, как я могу его решить!
В эту минуту мне даже немного ее жаль. Меня саму тяжело назвать человеком, который ни разу в жизни не совершал глупостей, не творил всякие идиотские поступки. Но даже в годы, когда всеми моими поступками руководили исключительно гормональные «коктейли» я не творила ничего подобного. На что этот глупый расчет? Что я просто встану и уйду? Поверю на слово какой-то непонятно откуда воскресшей недожене, а не человеку, с которым (по ее мнению) как минимум сплю уже на протяжении какого-то времени? Мне бы такое не пришло в голову даже в шестнадцать.
– Тебе лучше брать руки в ноги и валить из города, – кривляется она, – потому что когда здесь будет Грей, вариантов выбраться целой и невредимой у тебя может и не быть.
– А я, знаешь, рискну. – Нарочно поудобнее раскидываюсь на диванчике и медленно смакую коктейль. – Присаживайся, можем подождать его вместе.
Кузнецова сжимает кулаки, дергается то с места ко мне, то снова назад, видимо так до конца и не решив, попытаться меня ударить и принять последствия, или не нарываться на злость Грея. Она-то точно в курсе, каким он может быть, если его именем спекулируют впустую.
– Ты просто никто! – яростно орет недобывшая Влада. – Пустышка, очередная игрушка, на которую Влад залип ровно на несколько недель. Но знаешь, что будет, когда ему придется выбирать между обычной блядью и всеми своими деньгами? Он никогда не выберет тебя!
На этот раз она хотя бы не остается, чтобы дождаться моей реакции.
Я делаю глубокий вдох, сбрасывая с себя маску стервы – понятия не имею, как люди могут жить так годами и им «не жмет».
Надеюсь, все получилось? Последняя угроза была очень красноречивой, как раз именно в ту сторону, куда я ее и подталкивала.
– Ого! – Дина появляется как из-под земли. – Кузнецова отсюда выбежала с горящей башкой, даже странно, что не сработала пожарная сигнализация.
– Надеюсь, этой злости ей хватит хотя бы до утра.
– А что должно быть утром? – Дина садится в кресло, выкладывает ноги на столик, как будто нарочно в паре сантиметров от моего коктейля. – Ждешь, чт она попытается пробраться в дом и по тихому тебя прирезать?
– Жду, что она сделает то, что облегчит жизнь Грею.
Дина помогла мне – спасибо ей за это большое. Но делиться с ней вещами, о которых Влад сам не посчитал нужным рассказать, точно не собираюсь. Кроме того, в этом нет смысла – даже если Дина узнает причину спектакля, повлиять на него в лучшую сторону она все равно никак не сможет. А вот испортить… кто его знает?
– Ну и какие планы дальше? – Дина достает тонкую длинную сигарету, закуривает, выпуская дым облачком в мою сторону. – Когда избавишься от Кузнецовой. Какой потом план? Выйти замуж за Грея? Даже если эта жадная сука оставит его без гроша?
– Не очень ты большого мнения о его умственных способностях, если думаешь, что Грей держит все яйца в одной корзине. Но даже если и так – ни по какому брачному договору Кузнецова не может получить больше половины.
– То есть вариант «жить с Королем в счастье, но в бедности» ты в принципе не рассматриваешь? – продолжает допрос Дина. Как будто пытается окольными путями вытащить из меня единственный устраивающий ее ответ.
– Я не рассматриваю вариант обсуждать наши с Владом отношения с его помощницей.
Пытаюсь подняться, но Дина меня опережает – прямо подлетает с кресла, бросается наперерез. Мы с ней примерно одного роста и комплекции, но при виде на ее кислотно-розовые «стилеты» как будто вообще метровой длины, догадаться, кто из нас «вооружен» абсолютно не сложно.
– Слушай, не знаю, какую игру ты ведешь, – Дина цепко держит меня взглядом, – но надеюсь, у тебя нет иллюзий насчет будущего с Греем.
– Ты не могла бы отойти?
– Можешь сколько угодно прятать голову в песок, маленькая славная девочка, но он таких как ты просто как орехи щелкает – развлекается, получает, что ему нужно, а потом ему резко становится неинтересно.
– А с тобой, я так понимаю, у него даже до «орехов» до сих пор не дошло, – стараюсь перехватить ее этот назидательно менторский тон. – Раздражает, да?
– Ни капельки. – Звучит довольно убедительно. – Я легко могу переключить его на новую игрушку. Хочешь, проверим? Выбери любой день – и я сделаю так, что Король закончит его в койке с парой сисястых тёлок, а тебе достанется только наглухо молчащий телефон.
Дина очень хорошо его знает.
Это не истеричка Кузнецова.
И бьет она именно в больное, потому что все это уже не раз для него организовывала. Скорее всего, и в те вечера, когда он «вдруг» переставал отвечать на мои сообщения. Наверняка она точно знает, какие женщины в его вкусе, какие «свидания» он любит, даже что пьет когда развлекается с одной или с двумя, или даже с тремя. Дине не нужно на ходу придумывать «телефонный разговор», чтобы вдолбить мне в голову нужную ей мысль – она была с Владом до меня, она до сих пор с ним и будет и дальше терпеливо ждать свой звездный час.
– Если Грею нравится с тобой развлекаться – ради бога. – Дина небрежно пожимает плечом и освобождает выход. – Просто знай свое место. Чтобы потом, когда он решит вышвырнуть тебя на обочину своей жизни, посадка была не такой мучительно жесткой.
– Спасибо за наставления, Святая Тереза, – не могу не съязвить.
– И еще! – Ее окрик останавливает меня уже когда я одной ногой переступаю порог. – Денис Александрович Эпштейн, случайно, не твой родственник?
– Что? Денис?! – Я прокручиваюсь на месте, на секунду чуть не теряя равновесие.
Дина ухмыляется, отправляет запрос мне на телефон и через несколько секунд сбрасывает фото.
Даже стыдно, что первым из двух фигур на фото я узнаю сначала Шубинского, а только потом, до боли вглядываясь в черты ссутулившейся фигура рядом с ним, понимаю, что это – Денис. Его лицо частично скрыто за тенью надвинутого на лицо капюшона и сначала я даже принимаю эти резкие блики на бледной коже за дефекты фото (оно явно сделано издалека, с многократным увеличением из-за чего качество заметно пострадало), но потом до меня вдруг доходит, что это просто… синяки.
И морщины.
Господи, да ему же всего девятнадцать?!
– Что это такое? – Я смотрю на Дину с целой кучей невысказанных вопросов. Когда ей в руки попало это фото? До того, как а помогла мне с Кузнецовой? После? Она знала, что это – мой брат? Или просто так сложились обстоятельства, что именно это фото оказалось именно в ее руках?
Насчет последнего можно сразу ставить жирный минус.
В такие совпадения я не верю абсолютно.
– Это мое маленькое расследование, – совершенно спокойно сознается Дина. Затягивается сигаретой с таким вкусом, как будто именно моего сбитого с толку выражения лица ей и не хватало, чтобы на всю катушку наслаждаться этой вредной привычкой. – Я привыкла проверять всех подозрительных людей, которые трутся возле моего Короля.
Она впервые и явно нарочно называет его своим.
Я запрещаю себе углубляться в это, а тем более – рефлексировать
– Твой брат с Шубой что-то мутят, – продолжает откровенничать Дина.
– Это не правда. – Но я сама ни черта не уверена в том, что говорю, потому что в последний раз видела Дениса так много лет назад, что даже на чертовом фото не сразу смогла его узнать. Что я вообще о нем знаю, кроме того, что после гибели отца он фактически ушел из дома в неизвестность? Я даже не могу вспомнить, когда мы в последний раз разговаривали.
– Это правда, Аня Эпштейн, маленькая заноза в заднице Влада. И ты, и твоя долбаная семейка – у вас же есть какой-то план? Дом Влада ты уже получила, что на очереди?
– Я, блин, не собираюсь обсуждать это с тобой!
– А кто сказал, что я собираюсь что-то с тобой обсуждать? Только озвучу выводы и по твоему маленькому ангельскому личику ядовитой гадюки, и так все будет понятно. А план у вас очень простой: ты избавляешься от Кузнецовой, быстро выскакиваешь замуж за Влада, пользуясь тем, что он залип на твои очаровательные глазки. Твой братец тем временем подыгрывает Шубе, получает от него кусок бизнеса Влада, еще кусок ты получаешь при разводе и вот – у Шубы в руках все активы.
– Мне кажется, если ты хотя бы еще раз повторишь это вслух, то и сама поймешь, какой бред сейчас сказала.
– Ну еще бы! – Дина хрипло посмеивается. – Так ты и сказала правду. Но твое лицо, Аня Эпштейн, подтверждает мою догадку. Я, может, ошиблась в деталях, но по большому счету это не имеет значения.
– Мне нужно поговорить с братом. Как это сделать?
– Позвонить? – кривляется Дина. – Написать? Или как вы там держите вашу жутко секретную связь?
– Тебе пора заканчивать смотреть криминальные хроники, – огрызаюсь я, одновременно лихорадочно соображая, как вытащить из Дину нужную мне информацию.
Если она вообще такой владеет. После ее «гениального» дедуктивного расследования складывается впечатление, что знает она ровно то же, что и я – мой брат и Шубинский по меньшей мере один раз контактировали. По каким вопросам? Если бы Влад и Денис знали друг друга, Грей наверняка бы сказал мне об этом. А может ответ лежит прямо на поверхности и Шубинский нашел Дениса, чтобы надавить на меня, раз не получилось с Мариной?
Значит, вариант, у кого мне узнать про брата, может быть только один.
– У тебя же есть номер Шубинского, да?
– Ну, допустим. – Дина заинтересованно растягивает слова.
– Диктуй. – Достаю телефон. На экране висит пара сообщений от Влада, которые я пока не читаю.
Дина, еще немного потянув время, все-таки называет девять цифр.
Я набираю сразу.
Отвечают после третьего гудка – так быстро, что я сначала впадаю в ступор, вдруг забыв, о чем вообще собиралась поговорить с Шубинским.
– Это Аня, – говорю без приветствия. – Аня Эпштейн.
– О-о-о-о-о, Анна… – От его сального змеиного голоса мурашки по коже. – Какой неожиданный звонок. Но весьма приятный, разумеется.
– Где Денис?
Пауза, за которую я успеваю передумать кучу глупостей, начиная от того, что мой брат действительно может работать на этого ужасного человека, и заканчивая картинками избитого Дениса, сидящего на цепи в темном подвале.
– А что дало вам повод думать, что я могу располагать такой информацией? – спрашивает Шубинский, но даже не очень старается замаскировать фальшь.
– Фото, которое только что пришло мне на телефон. – Наблюдаю за реакцией Дины, но она продолжает курить с тем же «противозачаточным» выражением лица. – На этом фото вы и Денис. Вместе.
– Ну раз у вас есть целое фото… – Шубинский цокает языком совсем как в ту нашу встречу, когда озвучивал, почему я должна срочно выскочить за него замуж. – Знаете, Анна, я тут подумал – а давайте вы приедете ко мне и лично с ним обо всем поговорите?
От мысли, чтобы сунуться в логово этого чудовища, кровь стынет в жилах.
– Аня, ну что же вы притихли? А впрочем, я понимаю – нужно признать, в наших с вами отношениях я вел себя не самым лучшим образом. Но сделайте скидку на возраст и закостенелые реакции.
– Я к вам не поеду, пока не услышу голос Дениса.
– Ах вот в чем дело! – Шубинский как будто прикрывает ладонью трубку и кричит куда-то в сторону: Эй, Денис, иди-ка сюда!
А еще через пару секунд на том конце связи раздается сиплый, как будто глубоко простуженный, но все равно хорошо знакомый мне голос:
– Привет, Ань…
Я непроизвольно обхватываю себя свободной рукой за плечо, потому что по коже ползут колючие холодные мурашки. После того, что случилось с отцом, Денис начал отдаляться от нас, стал колючим и нелюдимым, мог подолгу, целыми днями напролет проводить в закрытой комнате и если бы кто-то из нас не приносил ему еду, он, кажется, так бы медленно и засох. Но даже тогда его голос не был таким… безжизненным.
– Денис, боже, что…
Я спотыкаюсь, потому что хаос вопросов в голове настолько бесконтрольный, что я даже не знаю, какой вопрос задать первым. Что ты делаешь у этого морального урода? Почему ты с ним, но ни разу не попытался связаться со мной? Что вообще происходит?!
– Ты такая красотка стала, – с какой-то вибрирующей дрожью в голосе, говорит брат. – На маму похожа. Немножко.
– Денис, что бы ни случилось – я тебя никогда не оставлю!
Я говорю слишком громко, буквально ору в динамик, как будто это последняя и единственная возможность сказать ему, что от любой точки в этой жизни можно отмотать назад. Любую точку можно назвать новым началом. Перечеркнуть все, что было до нее и начать заново. Не знаю, почему вдруг в моей голове появляется именно эта мысль. Возможно из-за странного чувства, что на том фото он выглядел как человек, который до своего двадцатилетия успел натворить столько дел, сколько некоторым людям не удается набедокурить даже за целый век?
– Я тебя вытащу, Денис! – И мне плевать, что когда я ору эти отчаянные и немного наивные слова, Дина смотрит на меня как на таракана. Плевать на нее. – Я…
– Да меня не нужно вытаскивать, Аня, – перебивает он. Слышу характерный чирк дешевенькой зажигалки, нервную затяжку. – Я в порядке, серьезно. Алексей… помог кое-что разрулить.
Алексей?
Мне нужно время, чтобы понять, о каком Алексее речь. Только чуть позже доходит, что это для меня Алексей Юрьевич Шубинский – просто «Шубинский» (Влад его вообще «Шубой» называет), а для моего брата он, почему-то, «Алексей». Как будто мы о каких-то разных людях говорим.
– Он просто хочет тебя использовать, Денис. – Хотя особой надежды на то, что после стольких лет практически полного неконтакта, брат вдруг прислушается к моим словам. Он вообще вряд ли меня услышит.
– А ты уверена, что он тебя не использует?! – Голос Дениса резко меняется, рвется, хрип превращается в кашель.
Его «он» такое выразительное, что понять, кого имеет ввиду Денис, абсолютно не сложно.
Точно не Шубинского.
– Я уверена.
– Тогда приезжай! Сейчас!
– К человеку, который собирался превратить меня в свою рабыню?! Денис, ты понятия не имеешь, что за чудовище…
– Приезжай, Аня! – требует он, перебивает. – Никто не будет удерживать тебя силой!
Я не успеваю ответить, что он явно не в том статусе, чтобы делать такие смелые обещания за человека, который всех нас вертел на известном месте. После невнятного шороха на том конце связи в динамике снова голос Шубинского.
– Анна, послушайте. – Он откашливается. – Я просто хочу помочь вам.
– А я просто до сих пор слишком хорошо помню цену вашей помощи. Не тратьте время, Шубинский – я к вам не поеду.
– Хорошо-хорошо, – обманчиво миролюбивый голос. – Всегда боялся красивых женщин – против вас совершенно нет аргументов! Но, надеюсь, просто поговорить со мной и дать возможность слова собственному брату, вы все-таки согласны?
– Брату – да.
– Поверьте, Аня, больше всего на свете я бы хотел никогда этого не делать, но, боюсь, без моих личных пояснений одного рассказа Дениса будет недостаточно, чтобы вы, наконец, раскрыли свои наивные глазки на… гм-м… монстра, который очень мастерски умеет пускать пыль в глаза.
– Зря стараетесь – я вам все равно не верю.
Тогда, возле гимназии, он назвал Влада – убийцей.
Я сжимаю пальцы на плече так сильно, что теперь там наверняка останутся пожизненные вмятины.
В висках пульсирует: «Ну и что?», но я тут ж гоню прочь эти мысли.
Шубинский просто врет.
Я была бы последней дурой, если бы после всего поверила хотя бы одному его слову.
– Аня, мне категорически импонирует ваша выдержка и стойкость, – нахваливает Шубинский. – Настолько, что я даже готов поступиться принципами и приехать на территорию Короля. Просто чтобы с вами поговорить.
Я вопросительно смотрю на Дину, которая уже успела достать следующую сигарету и как раз прикуривает её, выпуская дым под потолок, где он превращается в кислотное облачко возле невидимо желтого светодиода. Она поднимает бровь, как будто слышит каждое слово нашего разговора и только и ждет отмашки.
У них с самого начала так и было задумано?
– Аня, ну бросьте, – не унимается шубинский, – я готов приехать в клуб Короля, подставить себя под всех его шавок, наследить на всех камерах. Неужели вы полагаете, что после этого мне хватит ума силой запихивать вас в багажник? Или, упаси бог, хотя бы пальцем вас тронуть?
Звучит разумно.
Настолько, что у меня нет ни одного разумного аргумента против.
В самом деле, это же клуб Влада, здесь везде его люди и хоть формально Дина чувствует себя здесь как рыба в воде, вряд ли она станет настолько подставляться. Если со мной что-то случится – Влад точно об это узнает. В конце концов, телефон по-прежнему у меня.
– Я вообще не понимаю, зачем должна вас слушать.
– Ну, для начала, вы будете слушать Дениса. Или родному брату вы тоже не верите? Не слишком ли много желающих оболгать святого Грея, Анна?
Я прекрасно знаю, что Влад не святой.
Я видела шрамы на его теле, хотя он очень постарался спрятать их за бесконечными татуировками. Шрамы от ожогов, порезы, рваные дырки как будто… от пуль. В жизни простого смертного такому «добру» взяться неоткуда. И обычный архитектор, не будет запросто расхаживать перед вооруженными людьми. А у него тогда даже глаз не дернулся.
От того, что Шубинский достанет из шкафа пару безобразных скелетов, Влад не перестанет быть Владом.
Но тогда я хотя бы поговорю с Денисом, попытаюсь вырвать его из лап этого чудовища.
