Текст книги "Стратегия обмана. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Антонина Ванина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 48 страниц)

   Христос призвал нас возлюбить ближнего и освободиться от греха. Разве своей безответной покорностью мы не подталкиваем угнетателей мучать нас ещё больше, копить ещё больше грехов в их душах? Разве не сопротивлением мы заставим их одуматься, разве в страхе перед народом не вспомнят они о страхе перед Господом и Страшным Судом? Неужели не вспомнят они о собственной душе, и сердца их не смягчатся? Наша кротость и покорность не только даруют смирение нашим душам, ещё они пестуют грех в чужих. Это ведь мы вселяем грехи сребролюбия и тирании в чужие сердца, а после от них и страдаем. Стало быть, только нам самим и бороться с грехами, которые мы породили, бороться за освобождение общества от капиталистической эксплуатации и колониализма.

   Ты скажешь, что такая теология неправильна и слишком обмирщенная? Но кто запретил нам помышлять о Царствии Божьем на земле? Разве не в этом долг любого христианина?

   На этом все. Целую тебя, твоя сестра, единая с тобой плотью и кровью, Манола".

   Отец Матео спрятал письмо и напряженно вздохнул. Сколько раз он писал, сколько раз говорил во время телефонных звонков, пока Манола жила в Манагуа, что ей нужно уезжать из этой опасной страны. Но разве Манола станет его слушать, тем более после того, как он написал ей, что теология освобождения хороша для митинга, но не для амвона, потому как называть Христа революционером и политзаключенным – кощунство, потому как такая характеристика умаляет его роль как Спасителя.

   Но в одном Манола права – он в тихом и относительно мирном Ватикане, а она там, где идёт партизанская война, и поддержи она открыто сандинистов, а если такой выбор встанет, она точно поддержит, Манолу точно расстреляют, если не сделают чего похуже.

   Отец Матео понимал её устремления, но не мог заставить себя не волноваться. Одно дело утешение и помощь, другое дело – надвигающая война. Но ведь именно в военное время людям и нужно утешение с помощью. Отец Матео прекрасно понимал, Манола никуда не уедет, разве что только после того как в стране победит сандинистская революция.

   Он предупредил сестру, если хоть одно письмо от неё задержится на неделю, он поднимет на уши нунциатуру в Никарагуа и соседних странах и не отступит, пока Манолу не найдут, в какой бы деревне она не обучала детей. С тех пор, Манола слала ему письма чуть ли не каждый день, порой они приходят и по две-три штуки за раз.

   Но сегодня отцу Матео предстояло разобраться и с иной корреспонденцией. В конверте без обратного адреса ему пришла странная записка:

   "Одна знакомая нам принцесса сообщила мне, что вы интересуетесь детьми вдовы. Если соизволите, приходите сегодня в 6:00 к Вставной Челюсти, поговорим о дворце Джустиниани и площади Иисуса".

   Иными словами, некто по совету княгини Палавиччини зовёт его прийти к Алтарю Отечества, видимо, чтобы сообщить некую информацию о римских масонах.

   Уже не первый год отец Матео служил запрещённую папой тридентскую мессу в доме княгини для её семьи и близких друзей. Не так давно он обмолвился ей, что после изгнания из Ватикана архиепископа Буньини, он всерьез заинтересовался, а сколько на самом деле масонов обитает в Ватикане. Помнится княгиня посетовала, что не удивится, если масонами окажутся два последние папы, что провели богомерзкий Второй Ватиканский Собор из-за которого мессу теперь приходится служить подпольно.

   Отец Матео и не предполагал, что княгиня может сказать кому-то из своих друзей о его интересе к масонству. После замаскированного убийства кардинала Даниэлу, отец Матео всерьёз опасался говорить о подобных вещах открыто.

   В назначенный срок он пришёл на площадь Венеции к Алтарю Отечества и только тогда понял, что не знает, кого искать. Но аноним нашёл его сам, видимо, распознав по сутане и словесному описанию княгини.

   – Отец Матео? – на всякий случай справился седовласый представительный мужчина лет шестидесяти пяти.

   – Да, так и есть.

   – Тогда позвольте представиться, – дружелюбно улыбнулся он, – Альберто Корьери, судья из Флоренции.

   Они прогуливались вдоль фонтанов, и отец Матео узнал, как судья познакомился с княгиней, что было это двадцать три года назад. Сейчас он в Риме по делам, но выкроил время для встречи. Постепенно они подошли к главной теме.

   – Как только княгиня рассказала мне о вас, я, конечно, удивился. Молодой ватиканский чиновник, уж простите за такую характеристику, да ещё интересуется весьма щепетильной темой.

   – Есть такое выражение "врага нужно знать в лицо".

   – Это вы верно подметили, – весело хохотнул судья. – Вот меня всегда удивляло, как масоны могут говорить, что не имеют общего представления о Боге, и при этом удивляться, что Церковь называет их отделенными братьями.

   – Уже несколько лет работает комиссия епископов, – безрадостно заметил отец Матео, – сейчас они и решают, быть масонам и дальше отлученными от Церкви, или стоит пересмотреть этот канон.

   – Надо же, с чего бы вдруг их это заинтересовало?

   – Масоны попросили. Они говорят, что не запрещают своим братьям быть католиками, так почему Церковь делает наоборот?

   – А, правда, почему? Нет, на интуитивном уровне, я, конечно, понимаю причины, были ведь заговоры карбонариев против папства и многое другое. Но хотелось бы услышать авторитетное мнение.

   – Вы и сами сказали, масоны не имеют общего представления о Боге. В этом и есть главная причина. Самые радикальные из них на своих собраниях называют Христа галилеянином, лжецом и сыплют прочими богохульствами и обещаниями сокрушить христианство, изжить его из умов и сердец и заменить чем-то вроде этики. Да, масонам не нравится папство, им противны все религии, потому как в их представлении истины нет рядом, её всегда нужно искать. Вот и находят её в великом архитекторе вселенной, перед которым, как сами говорят, трепещут. А уж как его подлинное имя, решайте сами.

   – Да... – только и протянул судья. – А как вы считаете, если масоны представляют опасность для христианской веры, под силу ли им угрожать государству?

   – В каком смысле? – удивился отец Матео.

   – Ну, скажем, способны ли они захватить власть в отдельно взятой стране?

   – А потом мировое господство? Нет, по мне, так это страшные истории в духе "Протоколов сионских мудрецов". Подобные теории в чём-то увлекательны и остры, но в целом не состоятельны.

   – Почему вы так думаете?

   – Потому что они оторваны от реальности.

   Судья оценивающе оглядел священника и снова улыбнулся.

   – Если честно, отец Матео, сам для себя я не решил, каков должен быть ответ на этот вопрос. Для меня он не так очевиден.

   – Правда?

   – Давайте, я расскажу вам, а вы подумаете сами, что из этого правда, а что нет.

   И судья начал свою историю с того, что пару лет назад его коллеге из Рима пришла бандероль от некоего инженера. В ней были многочисленные вырезки из газет и журналов, но главное, там были и документы Великого Востока Италии – инженер решил отдать в руки судей компромат на масонов после того как его самого исключили из ложи.

   – О, там было много интересного, – продолжал судья. – Вот вы, например, знаете, как в Италии возрождалось масонство после гонений при Муссолини?

   – Я, пожалуй, не соглашусь с тезисом, что Муссолини масонов преследовал.

   – А как же конфискация дворца Джустиниани?

   – Ну, если называть конфискацию дворца гонениями, то это, мягко говоря, преувеличение страданий. К тому же с площади Иисуса других масонов никто не выгонял ни 1925 году, ни после. Видимо масоны с площади были Муссолини по нраву.

   – Интересно, почему?

   – Понятия не имею. Лично я не вижу разниц между масонами и масонами. Да в разных ложах витают разные идеи, одни консервативны, другие либеральны, есть Великий Восток, есть масонство шотландского обряда, но для меня как стороннего наблюдателя суть от этого не меняется

   – А если я скажу, что нынешние итальянские масоны после войны стали качественно иными, чем были прежде, вы поверите?

   – И что же с ними такого могло произойти? – скептически вопросил отец Матео.

   – А то, что как только в Италию пришла американская армия, первое, что она начала делать, так это восстанавливать масонские ложи, которые запретил Муссолини. Восстановленные ложи расползлись по Италии именно от американских военных баз.

   Отец Матео обдумал эту информацию и ответил:

   – Но это логично. Если военнослужащие США состоят у себя на родине в ложе, то на время службы за границей вполне могут учредить ложи и здесь, в Италии.

   – Нет, отец Матео, – покачал головой судья, – я говорю совсем о другом. Американские ложи помогали итальянским ложам восстановиться после правления Муссолини. А восстановить ложу это значит не только найти здание, собрать братьев и написать учредительную хартию. Чтобы ложа официально функционировала нужно ещё и...

   – Признание других лож.

   – Вот-вот. И это признание они получили, но не от французского Великого Востока, не от английских масонов. Их признали Северный и Южный округ масонства США. Вот вы говорите, что не видите разницы между масонами и масонами. А вот УСС в своё время его четко узрело.

   – То УСС, которое теперь называется ЦРУ?

   – Оно самое. Служил там один офицер, сам методистский пастор из итальянской семьи и масон. Так вот, он сказал в своём управлении, что для создания в послевоенной Италии лояльных Штатам элит нужно опереться на масонство внутри страны, но не на то лояльное Муссолини, что осталось на площади Иисуса, а то, что он изгнал из дворца Джустиниани, ведь они антифашисты и с ними можно иметь дело. Так американские масоны протянули руку помощи итальянским братьям, а те присягнули им. Потом была многолетняя тяжбы масонов с итальянским правительством за возвращение им конфискованного дворца Джустиниани, и они его чуть было не проиграли, если бы на помощь не пришел американский посол, тоже масон, и не заплатил нужную сумму государству. Так американские масоны не только подчинили, но ещё и купили масонов итальянских. К слову, это они вели переговоры между дворцом Джустиниани и площадью Иисуса о примирении и объединении двух лож. Своего они добились, а потом добились и того, что были подчищены ряды итальянского масонства от подозрительных в политическом плане братьев.

   – Что значит подозрительных?

   – Значит, симпатизировавших левым, коммунистам и всё в таком духе. Это к слову о том, что в ложах политика не обсуждается. И вот теперь братья из-за океана через свои же военные базы контролируют всё, что происходит в итальянских ложах. Вот так и обстоят дела.

   – Это, конечно, все интересно, – признал отец Матео, – но вряд ли говорит о том, что Штаты вмешиваются в политику Италии, а масоны захватили власть в стране.

   – Не говорит, конечно, – признал судья. – Но это была только предыстория, краткий экскурс, так сказать в минувшие десятилетия. То, что прислал мне и моему коллеге тот инженер, можно назвать эксклюзивными материалами из первых рук. Это касается ложи П-2.

   – Что за странное название? – удивился отец Матео.

   – О, ничего странного, просто сокращение от полного названия "Пропаганда масоника N2"

   Отец Матео замер на месте. Не может быть таких совпадений. Те номера счетов, что оставил ему Сарваш, принадлежали именно этой ложе. Тогда отец Матео усомнился в её реальном существовании, но теперь...

   – Наш информатор написал в сопровождающем письме, – продолжал судья, – что П-2 под прикрытием масонства занимается антиконституционной деятельностью.

   – Каким образом?

   – Во-первых, список этой ложи засекречен и кто в ней состоит неизвестно, а это уже противоречит закону об объединениях и ассоциациях. А во-вторых, наш информатор утверждает, что эти самые засекреченные братья в последние годы приняли участие в трех попытках государственного переворота.

   – Это вы про те неудавшиеся путчи в 1970, 1973 и 1974 годах? Мне всегда казалось, что это частные инициативы неугомонившихся пенсионеров, что видят повсюду несуществующее коммунистическое вторжение.

   – Вы упускаете главное. Это были сплошь неофашистские путчи, а все расследования и суды по их делам закончились тем, что реальных руководителей переворотов не нашли, а кого пытались осудить, в тюрьму так и не посадили.

   – И что, ваш инженер считает, что всё это из-за пресловутой братской взаимопомощи масонов? Один брат-судья жалеет другого брата-путчиста? Простите, но даже для масонов такие отношения за гранью приличия.

   – А если они в сути перестали быть масонами? – загадочно намекнул судья.

   – Что вы имеете в виду?

   – Все просто. Сначала человек откликается на гуманистический призыв масонства о свободе, равенстве и братстве, потом он вступает в ложу. Если он высокопоставленный чиновник, политик, военный, промышленник, банкир, аристократ, адвокат, или любой другой небедный и влиятельный человек, то его приглашают вступить в ложу П-2. А вот там новому брату говорят, что настало время откинуть все философские дискуссии о символах и доктринах масонства и пора бы заняться делом, ведь отечество в опасности, "красная угроза" не дремлет.

   – Вы считаете, что Штаты, манипулируют итальянскими масонами и создали под прикрытием ложи подрывную группу? Вы действительно считаете, что это возможно?

   – Свобода, равенство и братство, – напомнил судья, – на последнее легче всего упирать, если хочешь спекулировать на проповедуемой солидарности братьев и добиться их беспрекословного подчинения.

   И тут было о чём задуматься. И в прошлые века бродили слухи, что за ширмой масонства скрываются честолюбивые политики, которые всегда готовы привлечь братьев к претворению в жизнь своих сакраментальных идей. Ведь масоны основали США, устроили кровавую французскую революцию. Карбонарии в Италии, Временное правительство в России и прочие и прочие... П-2, подзуживаемая американцами, три раза пыталась устроить госпереворот? А что же не получилось, не хватило заокеанской поддержки? Или просто время переворота ещё не пришло, а то были лишь репетиции?

   – И что вам пишет тот инженер? – спросил отец Матео судью, – эта ситуация характерна для всего итальянского масонства, или только для одной ложи?

   – Насколько я понимаю, то, что досье попало мне на глаза, стало возможным исключительно в силу дрязг между руководством той самой П-2 и Великим Востоком Италии в целом. Ложу П-2 усыпили в 1974 году, но она так и не прекратила своей деятельности.

   – Значит теперь она дикая ложа.

   – Или штаб заговорщиков против республики под прикрытием ложи. У него есть даже своё печатное издание, ограниченное для подписки. Сейчас оно называется "Политический обозреватель", там публикуются громкие разоблачения и скандалы из мира политики и государственных служб. Я читал один из бюллетеней, что прислали мне с досье. Это очень специфические тексты, полные намеков, иносказаний, но уровень осведомленности писавшего их журналиста просто поражает. Это говорит только о том, что П-2 пробралась очень глубоко, в такие коридоры власти, что не каждому простому смертному дано туда попасть. Обо всем, что я вам рассказал, я узнал ещё два года назад. Мы с коллегой посоветовались и отправили досье в более компетентную инстанцию. Но ответа мы так и не получили. На повторный запрос нам ответили, что они не получали никакого досье.

   – Или скрыли, что получили и уничтожили, – предположил отец Матео. – Судя по тому, что вы рассказали, братья из П-2 есть везде, особенно в высоких кабинетах.

   – Если честно, – вздохнул судья, – я боюсь признаться самому себе, что так оно и есть на самом деле. Но события последних месяцев меня немало насторожили.

   – А что случилось?

   – Наверное, вы слышали, что в июне в Риме неофашисты расстреляли судью Оккорсио.

   – Конечно, слышал. Печальная трагедия.

   – Дело в том, что незадолго до гибели, он говорил с моим коллегой, тем самым, что получил досье от римского инженера. Оккорсио вёл следствие по делу "Нового порядка", неофашистов, что устраивают бессмысленные и кровавые теракты по всей стране. Они-то его и убили. Так вот, Оккорсио сказал коллеге, что на одном из допросов подследственный неофашист признался ему, что состоит в масонской ложе. Мой коллега вспомнил о досье, его содержимом, и подтвердил, в 1969 году в П-2 был наплыв разного рода неофашистов, от респектабельных теоретиков до самых натуральных бандитов. В общем, коллеги обменялись информацией, и у Оккорсио даже имелось досье на руководителя П-2 Личо Джелли. Потом Оккорсио дал интервью одному римскому журналисту, сказал, что располагает скандальной информацией, и будут громкие разоблачения. На следующий день его убили.

   – Очень оперативно, – заметил отец Матео.

   – Именно. Расследование его смерти поручили как раз-таки моему коллеге, что беседовал с Оккорсио и узнал от него много нового о П-2. Убийцу Оккорсио нашли, но самое страшное, что он уже готовился к покушению на моего коллегу, прямо во время свадьбы его внучки. Его спасло лишь чудо – убийцу вовремя арестовали. Первое, что он сказал моему коллеге, когда его привели на допрос так это, как поживает его внучка. Трудно представить весь ужас, что он тогда испытал.

   – Полагаете, тот убийца действовал в интересах П-2?

   – Я не знаю, что ещё думать. У него было американское оружие, что ещё тут остается?

   – Ваш коллега всерьез намерен продолжать следствие? – спросил отец Матео.

   – О чём вы говорите? Конечно, это же дело чести.

   – Я имею в виду не дело того убийцы-неофашиста, а ложу П-2.

   Судья немного помолчал:

   – Знаете, я не могу отвечать за него. Он очень напряжен, даже напуган.

   – Я понимаю, семья это самое важное, что может быть. Но если я дам вам копию одного документа, вы передадите его своему коллеге?

   – О чём идет речь? – заинтересовался судья.

   – Давайте сейчас же проедем ко мне домой, и я все вам покажу. А дальше сами решайте, нужно оно вам или нет.

   На квартире не оказалось ни донны Винченцы, ни её дочери, и отец Матео, не вызывая лишнего интереса посторонних, передал судье Корьери копию номерных счетов ложи П-2.

   – Откуда это у вас? – пораженно спрашивал судья.

   – От одного знакомого, – лаконично ответил отец Матео.

   – А у него-то они откуда? – не отставал судья, и отец Матео честно сказал:

   – Он работал на Микеле Синдону. Видимо незадолго до краха он скопировал компрометирующие Синдону документы, а это передал мне.

   – А почему именно вам?

   – Не знаю, видимо потому, что я служу в Ватикане, а Синдона был папским советником.

   – Так что же это получается, Синдона распоряжался или до сих пор распоряжается активами ложи П-2?

   – Насколько я слышал, он до сих пор не арестован, так что... – отец Матео пожал плечами.

   – Его заочно приговорили к трём годам заключения, – спешно кинул судья, ещё раз пробегая документ глазами. – Если не секрет, как зовут вашего осведомленного знакомого?

   – Боюсь, теперь это не имеет значение. Он пропал без вести.

   – Как пропал?! – всполошился судья, поняв, что важного свидетеля допросить не удастся.

   – Когда он отдал мне этот документ, то сказал, что ему угрожали убийством.

   – Кто, он не сказал?

   – Его бывший работодатель Синдона. Но это точно не из-за номерных счетов П-2. Я думаю, у моего знакомого на руках было много разоблачительных документов, и их он передал в соответствующие инстанции. Остался только этот список, – отец Матео кивнул в сторону бумаги, что судья не выпускал из рук. – Он отдал его мне в надежде, что я сумею распорядиться им с умом. Что ж, я надеюсь, что поступаю правильно.

   Судья Корьери горячо поблагодарил священника и на этом они расстались. Если честно, отец Матео не верил, что список номерных счетов как-то поможет судье в разоблачении подрывной деятельности ложи П-2. В конце концов, для ареста счетов нужно решение суда, а для решения суда нужно расследование, а для расследования нужны факты, которые, видимо, мало кто готов рискнуть и огласить.

   На этой встрече отец Матео так и не узнал ничего полезного для себя. Да, ситуация с П-2 интересна, загадочна и даже вызывает холодок страха, но нисколько не приближает его к теме ватиканской ложи, а такая ложа точно существует. После убийства кардинала Даниэлу и письма из Великого Востока Италии архиепископу Буньини, отца Матео не оставляли сомнения, масоны в Ватикане есть. Но кто и сколько?

   Уже больше года отец Матео наблюдал, выискивал, систематизировал. В голове у него сложился список вероятных братьев в сутанах, но это были лишь подозрения, лишь результаты сухого анализа и ничего больше.

   А через неделю в кабинет монсеньора Ройбера принесли свежий номер журнала "Боргезе". После прочтения одной из статей епископ, бледный и взволнованный, выбежал в приёмную и протянул открытый журнал отцу Матео:

   – Посмотрите, посмотрите! – глотая ртом воздух, причитал он.

   Отец Матео испугался, что епископу стало плохо с сердцем, но увидев крупный заголовок, сам на минуту онемел. "Масоны в Ватикане" – так называлась статья. А далее шёл список из сто двадцать прелатов католической церкви, кто по словам автора принадлежит к масонскому братству.

   – Статс-секретарь, его заместитель – пытаясь успокоиться, перечислял монсеньор Ройбер. – префекты, нунции, даже личный секретарь папы!

   Отец Матео пробежал текст взглядом. Точно, Паскуале Макки, принят в некую ложу ещё 23 апреля 1958 года за номером 5463-2 под псевдонимом МАПА, видимо, по первым буквам имени и фамилии. Да, отец Макки, конечно, мало приятный в общении человек, а с его настойчивой привычкой контролировать каждое движение папы, решать, кто с ним достоин говорить, а кто нет, кого назначить на ту или иную должность, а кого попридержать – зная это, не так уж и трудно поверить, что он масон и продвигает по ватиканской служебной лестнице своих братьев. В частности, своего друга епископа Марцинкуса. И какое совпадение, он тоже есть в этом списке – принят в ложу в 1967 году. Отец Матео попытался вспомнить послужной список епископа. Если он стал масоном в 1967 году, то уже на следующий год получил епископскую хиротонию, ещё через год стал секретарем ИРД, а ещё через два – его президентом, на коей должности пребывает по сей день и довольно неплохо себя чувствует – чем не плоды братской взаимопомощи? Особенно если учесть, что епископ Марцинкус первый американец, кто взлетел так высоко по карьерной лестнице в римской курии. Особенно если учесть, что итальянские ложи контролируют масоны из Штатов.

   На всякий случай отец Матео проверил, есть ли в списке имя опального архиепископа Буньини – точно, есть, в рядах масонов он состоит с 1963 года.

   – Это же скандал, – продолжал монсеньор Ройбер, – конгрегации поручат во всем этом разобраться. Здесь же имена кардиналов, епископов и высокопоставленных мирян, и не только из Рима.

   – Здесь имена статс-секретаря и его заместителя, – холодно напомнил отец Матео, – так что могут не поручить.

   – На что вы намекаете? – насупился епископ.

   – На то, что архиепископ Ганьон два раза писал доклад о коррупции в Ватикане. И что, разве кто-то этот доклад прочёл?

   – Но это ж совсем другое, – слабо возражал монсеньор Ройбер, – здесь имена конкретных людей, и их ославили на всю Италию.

   – Вот и посмотрим, – только и сказал отец Матео, – время покажет, нужно ли кому-нибудь это расследование или нет.

   С этого дня, прохаживаясь по коридорам и улочкам Ватикана, он принялся неустанно наблюдать за людьми, их лицами и жестами. Отец Матео прекрасно помнил весь список ложи и ватиканских служащих из него знал в лицо. И он начал сравнивать. Кто-то был зол, кто-то растерян, кто-то напуган, а кого-то просто веселило, что про него написали такую глупость, будто он масон.

   Под вечер, направляясь к воротам Святой Анны, отец Матео увидел раздраженного епископа Марцинкуса и недовольного отца Паскуале Макки.

   – Синдона, мерзавец, мутит воду, – шипел епископ на ухо Макки, и отец Матео следуя за ними поодаль, мог это слышать, – всё не может успокоиться в своем Нью-Йорке.

   – Ты ошибаешься, Пол, – тихо отвечал ему папский секретарь, – он грозился опубликовать список пятисот своих вкладчиков, а не это.

   – Но тогда кто его опубликовал?

   – Не знаю Поль, не знаю.

   Потом они сели в автомобиль с ватиканскими номерами и покинули пределы града, так и не заметив, шедшего за ними отца Матео.

   На следующий день он отправился в кабинет кардинала Оттавиани "на чашечку чая". Обсудить было что.

   – Сколько пап за двести с лишним лет разоблачали масонство, – сетовал кардинал, – сколько булл было написано, а теперь всё словно забыто.

   – Мне кажется, – поделился сомнениями отец Матео, – что этот список верен лишь отчасти. Если половина информации правдива, то другая абсолютно не имеет никакого отношения к действительности.

   – Интересное замечание, – признал кардинал. – Но если имена подлинных масонов смешаны с именами безвинно оклеветанных людей, зачем тогда публиковать в печати такой список?

   – Кто знает? Может для того, чтобы внести смятение, запутать, сбить с толку. Те, кто найдут своё имя в списке ватиканских масонов, при этом масонами не являясь, будут считать его не более чем шуткой, а всех упомянутых – невинно оклеветанными, даже если это вовсе не так. А может список опубликовали для того, чтобы намекнуть посвященным, что в следующий раз вместо подставных имен появятся другие, более чем подлинные.

   – Так вы думаете список неполный?

   – Одна знакомая нам обоим княгиня то ли в шутку, то ли всерьёз, сказала, что в ватиканской иерархии масоны могут иметь сан выше кардинала. Так что, кто знает?..

   – Вы правы, – безрадостно согласился кардинал, – Этот список – полуправда, которая хуже лжи. А что статс-секретариат?

   – Как и в случае с досье архиепископа Ганьона – молчит.

   – Очень интересно. Что, совсем никакой реакции?

   – Может реакция и есть, а может до конгрегации по делам духовенства она просто не дошла. Вот если предположить, чисто гипотетически, что статс-секретарь Вийо и вправду масон, а его заместитель Бенелли попал в список случайно, то не удивительно, что заместитель статс-секретаря список в серьез не воспринимает, а сам статс-секретарь считает лучшим выходом из положения всё замолчать и ничего не предпринимать. Или, опять же чисто гипотетически, можно поменять их обоих ролями – молчание объяснится так же. Ну а если они оба оклеветаны, то тем более. На самом деле вы правы, список очень коварен и особой пользы никому от него нет.

   Ещё отец Матео никак не мог выкинуть из головы, почему епископ Марцинкус считает, что список ватиканких масонов журналистам прислал беглый Синдона. Сам Синдона, если и состоит в какой ложе, то её название П-2. Не могут же там быть и церковные иерархи. Или всё-таки могут? А какая связь может быть между неофашистской публикой, курирующими их американцами и Ватиканом? Хотя, одна такая общая вещь была и называлась она "антикоммунизм".

   Мучимый сомнениями, отец Матео поспешил связаться по телефону с Ником Пэлемом, благо в эти дни он был в Риме.

   – Мистер Пэлем, что вы скажете, если я попрошу вас об услуге в обмен на информацию?

   – Ух ты, а что за информация?

   – А почему для начала вы не спросите, о какой услуге идёт речь?

   – Ну, а что такого страшного вы для меня можете придумать? Небось, опять попросите что-то передать журналистам.

   – На это раз наоборот, разузнать.

   – Ну, разузнать не обещаю, но попытаюсь. И, между прочим, даже в этом случае одной информацией вы не отделаетесь.

   – Что же вы хотите?

   – Да не я, моё руководство. В общем, это нетелефонный разговор. Так о чём мне надо разузнать?

   – Про недавний список в журнале "Боргезе". Откуда он взялся и кто те люди, которые его напечатали.

   – А что за список?

   – Ватиканской ложи.

   – А что и такое бывает? – с наивностью спросил Ник.

   – В этой жизни бывает разное, мистер Пэлем. – сухо заключил отец Матео. – И ещё, будьте добры, поспрашивайте, может кто-то что-то слышал о списке пятисот вкладчиков Микеле Синдоны.

   – А это-то вам зачем?

   – Надо, – был ему краткий ответ.

   – Ну, хорошо, – вынужден был согласиться Ник, – надо так надо.

   Он объявился только через три дня, позвонил отцу Матео домой и вызвал на прогулку в парк в выходной день.

   – Сначала сами расскажите, – в нетерпении предложил Ник, – что у вас есть такое для меня интересное.

   – Вряд ли оно будет интересно лично вам, скорее вашему начальству, если там уже не знают об этом.

   – Так о чём же?

   – В Никарагуа есть компания под названием "Пласмафересис", она занимается продажей на экспорт человеческой крови и плазмы.

   Пэлем наспех записал услышанное в блокнот и поинтересовался:

   – Так, что дальше?

   – А вас не смущает, что кровь можно экспортировать как хлопок и бананы? – решил съязвить отец Матео. – Кровь берут у больных людей – туберкулез, тиф, дизентерия. Кровь нужна явно не для переливания другим больным людям.

   – Ну да, ну да, – кивал Ник, продолжая записывать. – А далеко Никарагуа находится от Гаити?

   – В тысячи миль через Карибское море, а что?

   – Да так, подобная информация в последний раз приходила оттуда.

   – Так что, это какая-то система по скупке крови? – изумился отец Матео.

   – Ну, я не знаю, этим другие люди занимаются. А я всё записал и обязательно им передам. Это очень ценная информация. Кстати, откуда?

   – Из надежного источника.

   – Значит, не скажете?

   – Не скажу. Теперь ваша очередь.

   Ник сделал вид, что обиделся:

   – Ну ладно, не хотите говорить, не надо. Я тоже не скажу, про свои источники, которые много знают и могут быть вам полезны.

   Шантаж был слишком откровенным.

   – Хорошо, – нехотя согласился отец Матео. – Мне об этом написала моя сестра. Она занимается социальной работой среди бедняков, она видела эти станции переливания собственными глазами, так что не беспокойтесь, источник информации надежный.

   Пэлем записал и это:

   – Это хорошо. А как с вашей сестрой, Мануэлой кажется, связаться? Ну, на всякий случай...

   – Никак, – сурово оборвал его отец Матео.

   – А почему?

   – Потому что я вам не разрешаю с ней говорить. Она не знает, что я сотрудничаю с Фортвудсом, и впредь узнать не должна.

   Пэлем понимающе кивнул.

   – Ну, если так, то ладно.

   – Так у вас есть информация для меня? – настойчиво поинтересовался Мурсиа.

   – Есть, – воодушевился Пэлем, – вам с чего начать, с масонов или Синдоны?

   – По порядку.

   – Ладно, – про тот список из "Боргезе" я так толком ничего и не выяснил. Составили его два журналиста, откуда взяли информацию, не сознаются, говорят из проверенных источников, чуть ли не из государственных архивов, где хранятся списки всех 526 итальянских лож. Но по мне, так это выдумки. Список им кто-то дал.