Текст книги "На задворках галактики. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Валидуда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 80 страниц)

Уэсс пожал плечами. В принципе, он был согласен с полковником.

– И росли бы вы в своём интернате с ежедневными молитвами. Или молясь по три–пять раз на дню. Знали бы только святое писание какого–нибудь пророка, полученное им как откровение свыше. Дальше вы бы выросли и могли бы стать монахом или жрецом истинной веры.

– Монахом вряд ли, – усомнился Уэсс. – Если я правильно понимаю институт монашества, то это не по мне.

– Кстати, вы знаете, что монастыри не только явление Великого Герцогства? Не так давно они существовали и в Сокаре.

– Слышал такое. Их закрыли после скандалов и религиозной реформы. Я совсем не понимаю, как так можно жить. Быть затворником, умерщвлять плоть и не радоваться жизни? Да и жизнь ли это, когда добровольно становишься живым трупом? По–моему, здесь проблемы со психикой.

– Не хотите быть аскетом–затворником, ну или сибаритом–затворником, тогда можно было бы стать кем–то вроде крестоносца.

– А это что такое? – удивился Херберт. – Никогда не слышал.

– Это из очень древней истории. Крестоносец – монах–воин, несущий свет истинной веры с помощью меча и огня.

– Ладно, господин полковник, я вас понял. Но давайте вернёмся к вопросу выбора. Почему из всех стран чужаки выбрали именно мою?

– Чтобы выбрать какую–нибудь страну в качестве инструмента, им пришлось для начала провести разведку. Посмотреть изнутри, изучить историю по крайней мере текущей эры Стабильности. И особенно обратить внимание на историю войн. Возможно, им помогли уцелевшие сородичи, если таковые всё же имеются. Вот какие по–вашему страны можно отбросить сразу?

– На их месте я бы отбросил Новую Бразилию. Бразильцы – плохие вояки. У Сокары армия слабая, там на военную службу идут, если не удалось в жизни устроиться. Это даже не служба, а работа. Потом я бы отбросил Раконию. В те годы она полнилась противоречиями, что, в конце концов, раскололо её на Север и Юг, пусть и при помощи извне. В условиях двадцатых, я думаю революция и гражданская война в Раконии неизбежно затянулась бы на годы. Вмешались бы Хакона и Велгон. И даже островитяне.

– Что думаете про Кантоны?

– Кантонцы – хорошие воины. Но срана малонаселённая и в ней преобладает гористая местность, что сильно сказывается на транспортных сообщениях и логистике. Но главный недостаток Кантонов – малочисленность человеческого ресурса. Далее я бы отбросил островитян. Островной Союз обладает самым мощным флотом, но ресурс населения тоже недостаточен для ведения захватнических войн на континентах. Сухопутную армию островитян нельзя назвать слабой, но она довольно скромная. Отбросил бы я и Герцогство. Арагонцы довольно воинственны, но у них в армии больше бардака чем порядка. Чтобы герцогскую армию превратить в несокрушимую боевую машину, потребуются многие годы. И первым делом начинать придётся с извечной проблемы всех герцогов – с баронской вольницы.

– Что у нас остаётся, капитан? – спросил Кочевник и начал перечислять: – Ютония, Новороссия, Хакона, Аргивея и Велгон. Кого из них отбрасываем первым делом?

– Аргивею, – ответил Уэсс, немного подумав. – Территория небольшая, хоть и плотно заселённая. Армия довольно сильная, но недостаточна по численности. Если её раздуть, то никуда не денется зависимость от поставок стратегического сырья Новороссии и Велгона. А ещё Аргивея на всю стратегическую глубину уязвима для ударов с воздуха. Затем отбрасываем Ютонию. Армия там сильная, но ютонцы давние недруги островитян. Они периодически воюют с соседней Сокарой, которую островитяне давно включили в орбиту своей политики на Западном континенте. Можно сказать, островитяне воюют с ютонцами руками сокарцев. Островитянам на суше Ютонию не победить, но на море ютонцы неминуемо будут разгромлены.

– Что дальше? Кого исключаем?

– Трудно сказать, – замялся Уэсс. – Наверное, Хакону. Её географическое положение очень уязвимо. Чтобы, как у вас говорят, заварить там кашу, надо добиться парализации разведок и дипломатии соседей. Да и то, начнись революция, тут же последует вмешательства раконцев и Новороссии. Получается, ставя на Хакону, надо иметь многолетний резерв времени. По подобным соображениям исключаем и Новороссию. Великий Герцог тут же воспользуется смутой у северного соседа. Хакона и Велгон, особенно Хакона, не применут влезть со своей интервенцией. Тогда остаётся моя страна. Велгон при Вириате чаще всего держался в стороне от континентальной политики и не стремился лезть в чужие войны. За что и был обделён вниманием всех разведок.

– Я даже скажу вам больше, капитан. Вириату удалось создать хорошую индустриальную базу и научно–технические школы. Это на их основе выросло всё то, что сейчас имеется в Велгоне. При Вириате численность населения выросла в шесть раз. Плюс к этому, он сделал страну закрытой. Вернее, по настоящему закрытой Велгон сделали после него, но Вириат приложил немало усилий по удержанию вашей страны вне интересов иностранного капиталла. Он также боролся с культурными заимствованиями, что теперь у вас выставляется как крайне агрессивная форма национализма. После Вириата ваш народ подвергли мощному воздействию идеологии общечеловеческого равенства, где «равней» всех должны будут стать велгонцы, а также те из народов, которым предстоит стать после «освобождения» новыми велгонцами. Ваш народ предназначен для великой жертвы, велгонская кровь станет топливом в горниле бесконечных войн ради установления на Темискире единого социального строя, единой культуры, единого образа мысли. Если отбросить всякую шелуху, то это проявление одного из самых страшных идеологических вирусов – космополитизма.

Сказанное Кочевником сильно удивило Уэсса, особенно насчёт роста численности населения. Свои сомнения он оставил при себе, а Семёнову сказал:

– Благодарю, господин полковник. Вы ловко подтолкнули меня к тому, чтобы я сам сделал выводы. Да, выбор Велгона как инструмента очевиден. Но так ли всё просто?

– Нет, конечно. Я думаю, рунхи подошли к вопросу выбора очень основательно. Вот вы, капитан, отбросили Новороссию одной из последних. А я бы на вашем месте отбросил её в числе первых.

– Почему? – полюбопытствовал Уэсс.

– Потому что есть много составляющих, которые пришлось учитывать чужакам. Во–первых, проблема вольногоров. Это целое воинское сословие. Так сказать, сословие внутри сословия. Чтобы взять под контроль власть в Новороссии, пришлось бы ломать хребет вольногорам. А для этого понадобилось бы их истребить почти всех. Во–вторых, власть у нас в Новороссии имеет большой запас прочности. В Старом Велгоне Александэр Вириат только шёл по нашему пути, а у нас система можно сказать устоялась. И кроме того, у нас существуют архивы по той древней войне, поэтому рано или поздно мы поняли бы с кем на самом деле имеем дело.

Кочевник замолчал. А Херберт сцепил ладони в замок и задумчиво созерцал заоконные пространства. Там за окном уже начинало смеркаться.

– Какую же судьбу нашему человечеству Темискиры уготовили чужаки? – спросил он.

– Я лично вижу два варианта. Первый: уничтожение. Второй: пушечное мясо. Люди не будут даже знать о кукловодах; появится «Великая» идея, затем выход в Большой Космос, где враждебное человечество тянет загребущие руки к локусу и вдруг появляется союзник. Неважно, что негуманоидный, важно что союзник предлагает помощь в борьбе с общим врагом. Действуя по этому варианту, сыграть можно очень тонко и ловко, чему рунхи давным–давно превосходно научились.

На минуту вновь наступила пауза. Херберт продолжил изучать пространство за окном, обдумывая услышанное.

– Вы не устали от нашего разговора? – поинтересовался Семёнов.

– Устал, – признался Уэсс. – Голова от всего этого просто гудит. Но я готов продолжить.

– Открылось второе дыхание?

– Можно и так сказать, – согласился Уэсс и, немного подумав, задал вопрос с подковыркой: – Вы говорили, что в Большом Космосе зреет война, но откуда вы это знаете? Если я правильно понял, локус Темискиры – закрытый.

– Вы правильно поняли, – сказал Кочевник. – Вы, капитан, сейчас затронули такой вопрос, ответить на который так просто я не в силах. Если хотите, давайте перенесём наш разговор на завтра.

– Нет уж, – воспротивился Уэсс, с азартом разглядывая полковника. – Давайте доведём разговор до конца.

– Что ж, давайте, – вздохнул Кочевник, порадовавшись, что смог сломить за сегодняшний вечер многие психологические барьеры капитана. – Начну немного издалека. Мы сошлись на том, что рунхи действовали в спешке и выбрали грубую силу. Сделали ставку на военный путь, как инструмент достижения мирового господства. Помните я говорил об их методах ломания режима Вириата? А ещё я упоминул, что в ряде случаев им приходилось физически устранять тех, на ком их пси–воздействие не срабатывало. Это первое обстоятельство. А второе обстоятельство такое: в ходе гражданской войны рунхи напрямую участвовали в уничтожении верных Вириату войск. Все следы их участия, естественно, потом были подчищены. А что в таких случаях происходит с нежелательными свидетелями, думаю, догадываетесь. Так вот, эти два обстоятельства чрезвычайно важны для понимания общей картины. Но чтобы раскрыть свою мысль на понятном вам уровне, мне придётся сделать небольшое отступление в сторону. А начнём, пожалуй, с вопроса магии.

– Магии? – удивился Уэсс. Чего–чего, а этого он не ожидал.

– Да, магии, – сказал, как отрезал Кочевник. – Вы как «стиратель» имеете к ней самое прямое отношение.

– Ну, нет, – не согласился Уэсс, – тут как раз всё строго научно.

– Понимаю. Энергоинформационные поля, полевые воздействия, различные гипнотические практики, работа с биополями, t-лептоны, методики дистанционного внушения, генераторы низких частот и так далее. Это всё несомненно научные понятия. И вам, как человеку взращённому на идеях атеизма и материализма, это всё близко и понятно. Но давайте отобразим всё это на ситуацию, какую я описал до этого. То есть мир, где техническая культура деградировала и не осталось понятийного аппарата для называния сиих явлений и понятий по научному. Что мы получаем, а?

– Ловко вы закруглили, – улыбнулся Уэсс. – Если так, то – да. То конечно всё это предстанет как волшебство. Магия.

– И очутись вы в таком мире, вы теперешний? Или удайся вам стать тем, кто вы есть сейчас, но в реалиях того мира, кем бы вы были?

– Колдуном? – ещё больше развеселился Херберт. – Выходит, детские сказки – не сказки?

– Как говорят у нас, сказка – быль для понимающего. Теперь представьте себя–колдуна в тех условиях, когда одна из религиозных доктрин приходит к власти. Если вы входите в число «крестоносцев», то вы как фигура малоуправляемая, а то и вольная, в одно «прекрасное» время становитесь опасны. Если же вы противник доктрины, то тем более опасны, ведь вы без труда разоблачите все «божественные» технологии по управлению народом. Что тогда?

– Пуля в лоб.

– Нет, тут скорей топором по лбу или на костёр. А чтобы такие как вы колдуны не появлялись впредь, начинается охота на ведьм. Если вы в системе, то без труда опознаете носителей проявленных или пока не проявленных способностей. Если в системе уже нет своих колдунов–жрецов, а остались просто жрецы–администраторы (удел которых лишь работа с тонкими полями посредством религиозных ритуалов, что в первую очередь служат для удержания народа в подчинении религиозной доктрине), то в ход идут другие механизмы уничтожения. Народ пугают страшным злом чернокнижья, ведьмы становятся непременно злобными, а магия от Дьявола.

– А в данный момент? В наше научное время? Как быть с «охотой на ведьм»?

– Очень просто. Вы, капитан, как «стиратель» являетесь полезным инструментом. Но лишь до той поры, пока у противника существуют свои собственные «колдуны», – Кочевник улыбнулся. – В смысле «охотники». Не станет нас, не нужны будете и вы. Вас просто истребят. И будут истреблять, выискивая способных, с детского возраста. Со временем, когда общая нравственность деградирует, подобные вам… и нам, станут большой редкостью. И вряд ли смогут самостоятельно развить свой потенциал.

– Почему нравственность?

– От неё многое зависит. Вы когда–нибудь замечали, что ваши коллеги – «стиратели» сплошь из фронтовиков?

– Да, – отметил Уэсс, порывшись в памяти и не понимая куда клонит полковник.

– Вот вы сами, капитан, всегда имели свои способности?

– Нет, – вновь односложно ответил Уэсс.

– Задатки, скажу я вам, имеют многие. В Сокаре, Герцогстве, у островитян – единицы на миллион. В Бразилии – там отдельный вопрос, там это редкость и всё проистекает из древнего тёмного шаманизма. В остальных странах удельная доля людей с задатками достаточно высока. Почему? Потому что всё завязано на нравственных началах общества. Помните я говорил про духовное неравенство? Так вот, наш Путь – нравственное восхождение человека. Совершенствуясь духовно, человек неизбежно пробуждает свой «магический» потенциал. Хотя чаще и не подозревает об этом.

– Но вы говорили, что во время крушения режима Вириата у нас Путь был сломлен.

– Да. Но дети–то родились. И продолжают рождаться, правда теперь всё меньше.

– Дети уже одарённые?

– Верно, – Кочевник увидел, что Уэсс его не понял. – В следующем воплощении нет необходимости являться на свет с обнулённым опытом. Если конечно в прошлый раз не набедокурил изрядно.

– Шутите?

– Нисколько. «Старшие души» проходят убыстрённый путь восхождения по высшим сословиям. Если их не тормозить и не создавать условия для инволюции, они достигают за десять–двадцать лет того, на что другим требуется вся жизнь. Достигают и идут дальше. Но на этом мы останавливаться не будем. Теперь вновь коснёмся вас лично. Скажите, среди ваших коллег – «стирателей» вы замечали таких, кто, мягко говоря, дерьмо собачье?

– Не припомню таких. Нормальные все… Хорошие товарищи, никогда не подставят. Нет, бывают и такие, что сволочью становятся, но это, по–моему, от ожесточения и ненависти.

– А теперь подумайте, в случае вашей победы, вернись эти хорошие ребята по домам, станут они спокойно смотреть на несправедливость? Тем более, когда многие технологии управления людьми им известны?

Уэсс промолчал. И его молчание говорило само за себя.

– От вас избавятся, – подытожил Кочевник. – И устранять вас будут гибриды, владеющие магией. По большей части гибриды первого вида, которые обладают холодной нечеловеческой логикой. Поучаствуют и гибриды второго вида. Среди них иногда встречаются особи с развитыми способностями, но их сила сродни ретранслятору дистанционного воздействия чистых рунхов или гибридов–логиков. Бывает, что вторые гибриды пользуются ритуалами для управления полями, но это частности. А чтобы всё прошло чисто и гладко в глазах обывателей, вас начнут очернять, подставлять, охаивать.

На лице Уэсса появилась злая улыбка. Но вот он встряхнул головой и спросил:

– А как же нравственность? У чужаков и гибридов с ней всё в порядке?

– Нет. Это только наш Путь. Путь человека. У чужаков всё построено по другим законам. Силу они могут получать от собственного источника, но гораздо чаще от энергоинформационных полей. Вы должны знать что это.

– Я знаю, – буркнул Уэсс.

– В принципе, и мы пользуемся ЭИПами. Но проблема в том, что рунхи владеют древними знаниями и технологиями переполяризации ЭИПов под свои потребности. Ведь за тридцать лет, а паче того за несколько лет, накачать собственный ЭИП достаточной для широкомасштабных операций мощью крайне сложно, а то и невозможно. Другое дело, когда они берут чужой эгрегор и подчиняют его себе. Это сложно, но в их руках есть и умения, и технологии. Когда такой ЭИП они переподчинят и переполяризовывают, по сути получается совершенно иной эгрегор, но с уже достаточной мощью.

– Вы дважды сказали «эгрегор», – заострил внимание Уэсс на незнакомом ему слове.

– Это одно из древних названий ЭИПа. Что такое ЭИПы, вы знаете, умеете получать от них подпитку, но не знаете их сути. От вас, капитан, многое скрыли. Но главное, скрыли то, что ЭИП – это не просто некое психо–физическое явление, эгрегор ещё обладает собственной волей, логикой и потребностями. Наши «заклятые друзья» знают о них всё и умеют их хомутать с завидной ловкостью.

– Тогда, если я пользуюсь их ЭИПами и нахожусь в плену, почему какой–нибудь ЭИП меня до сих пор не накрыл? Я сижу здесь перед вами живой и в здравом уме.

– Потому что мы вас отключили от них. Эгрегоры вас больше не ощущают. То есть, вы для вашего начальства мертвы. Я думаю, они именно так и считают. В принципе, выйти из–под власти ЭИПа не сложно, но на такой случай существуют запасные варианты контроля. И тут, кстати, можно вспомнить вопрос об уничтожении «стирателей» после полной победы. Очень трудно самостоятельно выявить все способы контроля и избавиться от них. Помните вашу последнюю встречу с Эльбер?

– Да, – произнёс Уэсс и тут же догадался, что тот таинственный третий – это полковник Семёнов, который сейчас сидит напротив и терпеливо ведёт беседу.

– Значит, это вы меня «вышибли»?

– Да, я, – подтвердил Кочевник. – И заодно я сжёг вашего подселенца. Это такая гадость, которая может шпионить или служить средством управления сознанием. Или чаще всего пьёт жизненные силы. В вашем случае, это был одновременно и шпион, и контролёр. Вашего подселенца мы закупорили, когда вы попали к нам без сознания. Это потом я его сжёг. Всех таких подселенцев у нас в народе называют лярвами.

Уэсс хихикнул и с улыбкой сказал:

– Я считал это ругательством.

– Сволочь – тоже ругательство, но на самом деле это катышки на одежде.

– А куда вы меня «вышибли»? Я до сих пор не очухался от той красоты.

– По научному говоря, это иной пласт мироздания более высокого порядка. Пласт с иной мерностью, то есть он и более многомерен, и лишён нашей плотной материи. Если пользоваться традиционным русским языком, то этот пласт – Светлая Навь. А на языке сказок – Вещий Лес.

– А есть и Тёмная?

– Есть. Рунхи работают с ней, – Кочевник пресёк жестом открытой ладони следующий вопрос Уэсса и сказал: – Пожалуй, хватит с вас отступления в сторону. Вернёмся к нашему локусу. Итак, я обозначил вам два обстоятельства непосредственного участия чужаков в революции Старого Велгона. Рунхи напрямую использовали грубую силу. И вовсе не важно, что они замели следы. Замели–то замели, но на нашем физическом плане. А вот из Вещего Леса информация никуда не делась. Неподвластен он им.

– Это вы к чему клоните? Что все их действия становятся известны?

– Верно. Надо лишь знать что искать. Оговорю сразу, человеку извне почти невозможно ничего узнать о Темискире, если он не знает о её существовании. Но во вселенной существуют всеобщие Основы. Одна из таких Основ – Воздаяние. Это, если угодно, одна из метафизических констант нашей вселенной. Рунхи на Темискире начали действовать прямой грубой силой и за это получили Откат. Вы когда–нибудь видел старинные пушки? Тут примерно похожий принцип. Пушка стреляет, снаряд вылетает по каналу ствола, а само орудие энергия отката уводит назад. Пример немного натянутый, но точный.

– Я понял мысль.

– Хорошо. Когда мы говорили об уготованной рунхами судьбе человечества Темискиры, мы коснулись первого варианта – уничтожения. Так вот, если бы чужаки выбрали бы этот вариант, то опасаясь неизбежного Отката, обставили бы всё так, чтобы человечество погубило себя само. Здесь уже стратегия выбора средств особой роли не играет, марионетки могли бы развязать войну с применением биооружия: смертоносные вирусы и бактерии вызыывают повальный мор во многих регионах, заражение вод, домашнего скота, посевов. Другие марионетки нанесут ответные удары. Всё это приведёт ко всеобщему голоду и войне за чистые источники пищи и воды. Биооружие я назвал для примера. Самое хреновое во всём этом безобразии то, что Откат ударит по марионеткам и их потомкам. Теперь идём дальше. Закон Воздаяния универсален во всех случаях. Его можно выразить даже третьим законом Ньютона. А можно и по другому: «как внизу так и наверху, как наверху так и внизу».

– Корпус Герметикум? – улыбнулся Херберт.

– Вижу, вам он знаком. А ещё говорите, магии нет, – тоже улыбнулся Кочевник.

– Какая магия? – развеселился Уэсс. – Это сугубо научный трактат с научными формулировками.

– Э-нет, – теперь уже весело стало Семёнову. – Вы когда с герметизмом познакомились? В лагере подготовки?

– Да. А что?

– А то, что вам дали, по всей видимости, изложенную научным языком версию. Причём, наверняка с заложенными изъянами. Это древний магический трактат, который в свою очередь тоже переложден на язык магии с более древнего научного. Скорее всего, именно при переводе в трактат ввели ошибки. Намеренные. «Что слева, то и справа». Но это не так. Правда не может быть Кривдой. Ещё я вам скажу, что Корпус Герметикум вам давали в усечённом виде, по другому и быть не может. Герметизм – это не совсем человеческая магия, это одна из переработанных чужаками систем, в которую они заложили изъяны и из которой убрали высшие знания. Зачем? Затем, чтобы марионетки не стали им ровней, иначе рабы могут поднять бунт.

Кочевник замолк и вновь удовлетворённо наблюдал за реакцией Уэсса.

– Теперь, капитан, подумайте, что стало проявлением Отката?

Уэсс на секунду нахмурился и уставился в окно невидящим взором.

– Возможно, – сказал он спустя минуту, – на Темискире проявилась некая равнодействующая сила.

– В точку, капитан! Да, такая сила появилась. И по Закону Соразмерности, она уравновесила расклад сил на Темискире.

– Учитывая то, что вы сказали о трудностях узнать что–либо о нашем локусе, – задумчиво проговорил Уэсс, – тогда, наверное, эта равнодействующая сила появилась извне случайно.

Кочевник одарил Херберта уважительным взглядом и поправил:

– Извне – это верно. Но не случайно. Во вселенной ничего случайно не происходит.

– Пусть так. Пусть не случайно… Это что выходит? К нам гости прилетели?

– Прилетели, – сказал Кочевник.

– И они, конечно, выбрали сторону Новороссии, – угрюмо проронил Уэсс.

– Конечно, – качнул головой Кочевник. – Раз уж рунхи играют Велгоном, то гости должны были сыграть против Велгона.

– И какие они, пришельцы?

– Люди как люди, – дёрнул плечами Семёнов. – На улице пройдёте мимо – не заметите.

– Я вот что ещё хочу спросить, господин полковник. Как это получается, что о локусе в Большом Космосе не известно, а гости попали сюда не случайно?

– Просто гости сперва думали, что попали на Темискиру «случайно». Это только потом они разобрались что к чему. Кое–что о местной игре они сразу поняли, кое–что до них потом дошло.

Херберт скользнул рассеянным взглядом по комнате и резко ощутил сильную потребность поспать.

– Замучал я вас, – посочувствовал Кочевник. – Ступайте–ка отдыхать.

Уэсс встал и поплёлся к двери. У самого порога он обернулся и спросил напоследок:

– И что теперь, господин полковник? После всего того, что вы мне рассказали?

– Завтра я вас нагружу материалами. Будете читать, изучать. А потом… – Семёнов развёл руками. – Сами решайте. Но скажу вам, что народу Велгона давно пора обзавестись достойной властью, для которой очень нужны будут новые кадры.

Уэсс ушёл. А Кочевник ещё долго сидел в одиночестве и рассматривал в окно, как всё больше сгущается ночная мгла.