Текст книги "Каспар Фрай. Под флагом герцога. Трилогия"

Автор книги: Алекс Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 79 страниц)

83

Закончив приватный разговор в конюшне, Каспар вышел во двор и, подобрав мешки с продуктами, принялся распределять их таким образом, чтобы все сумки оказались нагружены одинаково.

Лишь для Фундинула Каспар сделал послабление, поскольку его мул не мог тягаться с мардиганцами в силе.

– Всего тебе хорошего, хозяин! – произнес Каспар, когда его отряд выезжал со двора.

– И вам спасибо!

Каспар кивнул и повел отряд по дороге – прочь из городка, где их могли обнаружить и окружить.

Вскоре отряд достиг леса и поехал по едва приметной тропинке. Две попавшиеся полянки – аккуратные, с ровной мягкой травой, забраковал мессир Маноло. Его мнение уважали, и отряд, не останавливаясь, проехал дальше, хотя сумерки сгущались все быстрее. Наконец нашлась еще одна поляна, почти без растительности, однако мессир указал твердо: это место самое безопасное.

Спорить никто не стал – мессир знал, что говорил.

Отряд стал располагаться на ночлег. Расседлали лошадей и спутали им ноги, чтобы далеко не ушли. Затем поужинали в темноте тем, что дал староста, свои продукты – галеты и сушеное мясо – уже успели поднадоесть.

О том, что рассказал ему Руперт Банзель, Каспар решил пока никому не говорить. Впереди была ночь, не следовало будоражить своих солдат нехорошими новостями.

«Завтра», – сказал он себе.

В первую смену Каспар отрядил дежурить Фундинула, во вторую – Аркуэнона – оба они меньше других пострадали в недавнем бою. Себя он поставил в третью смену, чтобы встретить рассвет и поднять отряд с первыми лучами солнца.

Каспар и не заметил, как погрузился в сон, солдатская жизнь приучила его засыпать быстро. Иной раз на отдых выпадало лишь несколько минут, и он умел использовать их с толком.

Проснулся Каспар оттого, что его теребил за плечо Аркуэнон. Приоткрыв глаза, он посмотрел на небо, которое начинало светлеть, потянулся, превозмогая себя выбрался из-под дорожного плаща и встал. Пощупал стоявшие чуть в стороне сапоги. За ночь они отсырели, но это было лучше, чем если бы он спал не разуваясь – так и ноги недолго испортить.

Обувшись, Каспар подошел к дереву, возле которого был сооружен пост – что-то вроде насеста, на котором можно было сидеть, однако стоило часовому уснуть, он тут же падал.

– Хитро придумано, – похвалил Каспар, проверяя устойчивость конструкции.

– Фундинул сделал, – пояснил Аркуэнон.

– Ну все, можешь идти.

– Что тебе сказал этот человек? – спросил эльф.

– Староста? – уточнил Каспар, хотя сразу понял, о ком речь. – Я хотел подождать до утра.

– Незачем ждать, я же здесь. Этот человек очень странно на меня смотрел, думаю, он боялся. Почему, ведь я его не знаю?

– Он рассказал мне про всадников, которые приезжали в городок. Их было двенадцать, все на темно-коричневых с золотистым отливом лошадях и в хорьих шапках.

– Эльфы?

– Да, Аркуэнон, эльфы. Они интересовались мною, Углуком, Фундинулом, Бертраном и мессиром Маноло. Всеми, кроме тебя.

– Не хотели выдавать себя, смешно!

– Да нет, ничего смешного, очень серьезные были, угрожали старосте, сказали, что нанижут всю его семью на одну стрелу.

– Они лгут, эльфы никогда не возят с собой эту стрелу.

– Так эта стрела существует? А я думал, это просто красивые слова, чтобы страху нагнать.

– Это ритуальная стрела. Ею пронзают ряд поставленных одна за другой жертв.

– Эльфы приносят жертвы?

– Приносят. А как еще удержаться на землях, принадлежащих демонам?

– Эти жертвы – люди?

– Почему сразу люди? – усмехнулся эльф. – Жертвой может быть любое живое существо. Наши демоны, к счастью, не слишком разборчивы. Чаще используется скот, купленный у людей или орков, или же осужденные преступники.

– Ну так что насчет этих двенадцати всадников?

– Ты хочешь сказать, что мне придется уйти?

– Почему это?

– Они могут создать много проблем или попросту уничтожить всех нас. Ты не должен вмешиваться, это только моя война.

– О каких проблемах ты говоришь? Ты ведь один из нас.

– Брось притворяться, Каспар, за нами и так уже гонится армия де Гиссара. А теперь еще эльфы…

– С чего ты взял, что армия гонится за нами? У де Гиссара другие планы, он собирается отвоевать кусок герцогства.

– Мы нанесли ему два оскорбления. Такие люди, как он, подобного не прощают.

«Они что, сговорились? – подумал Каспар. – Сначала мессир Маноло уверял, что де Гиссар будет гоняться за нами, теперь Аркуэнон…»

– Как бы там ни было, Аркуэнон, ты часть нашего отряда. Причем немаловажная часть, без твоего лука нам будет совсем худо.

– Ты и сам неплохо стреляешь, Каспар,

– Да, я неплохо стреляю, однако два хороших лука лучше, чем один. Ну и потом, иногда мне приходится поработать мечом, и вот тогда иметь в запасе лишнего лучника очень важно,

– Значит, я остаюсь?

– Конечно, остаешься.

– А если они придут и потребуют выдать меня?

– Мы вступим с ними в бой.

– Нам не одолеть двенадцати эльфов…

– Еще недавно я думал, что нам не одолеть тридцати наемников, – парировал Каспар, чем вызвал у Аркуэнона редкую для него улыбку.

– Ты очень уверен в себе, Каспар.

– У меня такая работа. Иначе и быть не может.

– Я пойду спать.

– Иди. И высыпайся получше, чтобы твой глаз был верен.

84

Дежурство Каспара прошло без осложнений, он сидел на построенном Фундинулом насесте и следил за неподвижными лошадьми, которые могли спать стоя. Едва краешек солнца показался над горизонтом, Каспар начал будить своих солдат.

– Эх, хорошо! – произнес Фундинул, с удовольствием потягиваясь.

– С чего это тебе хорошо? – хрипло поинтересовался Углук.

– С того, что бродячая жизнь начинает мне нравиться.

– Вот тебе раз, ты же всегда твердил, что тебе нужна твоя мастерская.

– Мастерская это мастерская. А бродячая жизнь – отдельно, – глубокомысленно проговорил Фундинул. – Как ты без меня спал? – спросил он, похлопывая по спине своего Шустрика.

Мул ничего не ответил, лишь сонно ткнулся мордой в теплые ладони хозяина, надеясь получить кусочек сахара или хлебную корку.

Потягиваясь и почесываясь, следом за Фундинулом и остальные бойцы отряда стали снимать с веток седла и готовить своих мардиганцев.

– Какие у нас планы? – спросил мессир Маноло. Каспар пожал плечами:

– Ситуация складывается так, что за нами будут гоняться не только солдаты де Гиссара, но и двенадцать эльфов, которые ищут Аркуэнона. – Он повернулся к эльфу: – Кстати, а как они поступят, если наши дороги пересекутся? Вызовут тебя на дистанцию?

– Нет, дистанцию делают лишь в стране эльфов, а здесь меня можно убить как собаку. Они могут напасть все двенадцать на одного, это не будет для них бесчестием, – пояснил Аркуэнон.

– Лихо! Прямо как у людей, – заметил Каспар.

Завтракали уже в седле, глядя, как туман на поляне тает и, подгоняемый легким ветерком, прячется между деревьями.

– Сейчас самое лучшее для нас – ездить по селениям и выяснять обстановку, – сказал Каспар. – Печать герцога у нас есть, она развяжет язык любому молчуну. В крайнем случае проскочим по воде за реку, а де Гиссар за нами не пойдет, у него и здесь дел много.

– Переправляться по воде не обязательно. Можно воспользоваться подвесным мостом, – сказал Бертран, оборачиваясь.

– Подвесной мост? А где он находится?

– Недалеко от брода.

– Почему же де Гиссар не воспользовался им?

– Потому что войско по нему не провести, понадобится много времени. К тому же у этого разбойника наверняка большой обоз.

– Ах да, про обоз я забыл. Ну, тогда мы сами воспользуемся этим мостом, если земля будет гореть под ногами.

– Что значит «земля будет гореть под ногами»? Это какая-нибудь магия? – спросил Фундинул, и даже его Шустрик навострил уши.

– Глупый! – засмеялся Углук, поудобнее устраиваясь в седле. – Если говорят, что земля горит под ногами, это означает – нам поджарили задницу.

– Да, мессир Маноло! – перебил всех Бертран. – Большое вам спасибо, у меня уже ничего не болит, а рана затянулась. И тебе, Фундинул, тоже спасибо, даже обухом топора ты отлично поправил наплечник – сидит как новый.

– Ну так уж и новый, – засмущался гном: похвала была ему приятна.

85

Переправить через реку армию де Гиссару удалось лишь после того, как пятьдесят пеших уйгунов перешли вброд на другой берег, тщательно его прочесали и остались стоять в лесу. Теперь другие уйгуны могли снова выстроиться поперек реки двумя шеренгами, защищая людей и лошадей от нападения озерных чудовищ.

Те снова собрались у берега, молчаливые и ненасытные, как будто и не пировали здесь не так давно, но сомкнутые ряды уйгунов надежно защищали армию. Все солдаты до последнего успешно переправились на противоположный берег, а после них, уже в сумерках, проехали обозные телеги, которых насчитывалось более трех сотен. Озерные чудовища разочарованно мяукали и пускали пузыри, однако им ничего не оставалось, как убраться восвояси.

После переправы войска становились на марш и продолжали движение, де Гиссар намеревался уйти от реки подальше. Он заплатил изрядную дань и больше не хотел отдавать ни одного солдата. Уже почти стемнело, когда разведчики доложили о большом пустыре, где было достаточно места для лагеря, к тому же на приличном расстоянии до леса.

Это было особым требованием де Гиссара, поскольку от реки по влажному лесу озерные люди могли добраться до лагеря. Их де Гиссар теперь боялся больше всего.

Из телег организовали ограждение, выставили посты, а в близлежащие леса отправились отряды хорошо видевших в темноте уйгунов.

Оказавшись наконец в своем шатре, де Гиссар перевел дух, этот день выдался самым тяжелым за последние пару недель. Теперь предстояло решить, как действовать дальше – отправиться по южной дороге, наискось разрубая герцогство, и захватить Ливен либо двинуться вдоль северной границы, чтобы, разорив несколько небольших городков, соединиться с войсками короля для совместных действий.

У каждого из этих вариантов были свои отрицательные и положительные стороны. Если захватить Ливен, герцог Ангулемский вынужден будет отрядить достаточно сильный отряд, чтобы вернуть город себе, а это ослабит его группировку на границе. Когда король начнет раздавать награды и милости, такие действия де Гиссару, безусловно, зачтутся, однако существовала опасность, что войска герцога разобьют армию де Гиссара. Разбойнику и раньше случалось испытывать на себе силу его гвардейских частей.

Идти на соединение с войсками короля было проще и безопаснее, однако в этом не было особого героизма, и, соответственно, заслуги перед королем от такого похода особой не получалось.

Неподалеку раздались громкие голоса. Де Гиссар вышел из шатра и прислушался. Он был сердит: как следует подумать не дают, опять какая-то потасовка. Что там может быть? Неужели Каспар Фрай со своими разбойниками снова подобрался к лагерю?

Крики больше не повторялись, но между кострами было заметно какое-то движение.

Прибежал Мюрат:

– Хозяин! Несколько наемников нашлись!

– Каких? Откуда?

– Те, что пробились через реку в первый раз!

Вскоре граф и сам увидел этих несчастных, которых вели под руки разведчики-уйгуны. Они швырнули раненых на землю, словно это были пленники, и те повалились без сил.

– Позовите лекарей, – приказал де Гиссар.

– Лекарей сюда! – крикнул Мюрат. Прибежали полдюжины лекарей и принялись промывать и бинтовать раны солдат, которых осталось всего семеро, без лошадей и оружия. Пару мечей бросили возле костра уйгуны.

После того как этих бедняг перевязали и напоили круто заваренным травяным чаем, двое из них смогли говорить, остальные молча таращились на огонь.

86

Де Гиссар подошел ближе и, когда немного пришедшие в себя наемники подняли на него глаза, спросил:

– Что с вами случилось? Почему вы в таком плачевном состоянии?

– Нас было тридцать два человека, хозяин… – заговорил наемник с заплывшим глазом. – Тех, кто прорвался по головам и спинам наших утопших товарищей. Мы успели проскочить до того, как эти чудовища спеленали ноги нашим лошадям. Еще с реки мы приметили, откуда стреляли по оцеплению уйгунов, и как выбрались на берег, тут же разделились и рванули к кустам, чтобы выловить этих подлецов и заставить их заплатить за все.

Группа, в которой я был, выгнала из кустов стрелка – человека, а другая группа – эльфа.

– Да-а, знакомая картинка, – саркастически улыбнулся де Гиссар. – Что же дальше?

– Человек оказался очень шустрым, несколько раз мы почти давили его конями, но он ускользал. А потом так приложил одного нашего из лука, что тот свалился со стрелой в горле.

Рассказчик закашлялся и никак не мог остановиться, пока ему не поднесли травяного чая. Де Гиссар терпеливо ждал, хотя уже и сам мог нарисовать приблизительную картину произошедшего.

– Мы все же сбили его конем, хозяин, но этот мерзавец завалился куда-то в кусты и, пока мы его искали, отлежался. Мы бы нашли его, но тут на опушке леса нас отвлек гном…

– Гном с огромным топором! – продекламировал де Гиссар, и злая улыбка на его лице стала еще шире.

– Точно, хозяин, а откуда вы знаете?

– Да так, – граф отмахнулся, – есть кое-какие сведения… Что было дальше?

– Гном напал на одного нашего и разрубил ему наплечник, у парня потекла кровь, его стали перебинтовывать, а гном сбежал, вы не поверите, хозяин, верхом на муле.

– На муле? Почему же не поверю – поверю. – Де Гиссар скрестил руки на груди. – У меня такое чувство, что я в третий раз слушаю один и тот же рассказ…

– Тот же рассказ? – удивился раненый. – Что-то я не пойму, хозяин.

– Не обращай внимания, продолжай. Что там было дальше?

– Мы вернулись в кустарник, но стрелка не нашли, а тут затрубили наши товарищи, что гнали эльфа, и мы присоединились к погоне. Ох и быстро летел этот эльф, хозяин! И все виляет, виляет – шустрый, как хорек! Стрелы в него метали, раз пять или даже восемь… Пытались бичами сшибить – ничего не получалось, лес кругом, опять же ветки.

Один из наших изловчился и рубанул этого хоря мечом, да наискось, да через спину!

Раненый махнул рукой, показывая, как рубанули эльфа, но снова зашелся кашлем, и его опять пришлось отпаивать чаем.

– И что же? – нетерпеливо спросил граф. – Вы убили эльфа?

– Как бы не так, хозяин! Эти зверьки живучи как кошки! Меч разрубил колчан и все до единой стрелы, а сам эльф уцелел, только палочки посыпались.

– Какие палочки?

– Половинки от стрел, хозяин.

– И что же эльф? – Де Гиссар уже покусывал от волнения палец.

– А что ему, прибавил ходу, хотя быстрей, пожалуй, было уже некуда.

– Куда же бежал этот эльф?

– А вот мы сначала думали, что никуда, просто так бежит, чтобы его не посекли, а оказалось, он знал, куда бежал – выводил нас прямиком на засаду.

– Вот как! – воскликнул граф, увлеченный рассказом наемника.

– Да! В —кустах человек прятался и держал с упором два пятнадцатифутовых кола, остро затесанных. Как приложил он этими колами двух первый – Хансена и Байварда, так и нанизал, словно куропаток. И накладки не помогли, а Хансена вдобавок ударило его же щитом, полголовы снесло. Кровь, требуха кругом, такое редко увидишь даже при нашей службе.

– И кто же вас так встретил?

– Я так думаю, хозяин, дворянчик какой-то. Он потом в открытую вышел, с узким мечом для фехтования. Такой для седла хорош, а он им пеший дрался. Хотя, скажу я вам, он с ним куда быстрее бегал, чем мы с двуручниками – поди его потаскай.

– Бертран фон Марингер его зовут.

– Марингер? – удивился наемник. – Так мы же Марингеров всех изничтожили, хозяин. Откуда он взялся?

– Значит, не всех. – Граф передернул плечами. Он не считал нужным объяснять что-то этому солдату. – Продолжай, кто еще там был? Может, орк?

– Да, хозяин! – воскликнул рассказчик. – Противная зеленая рожа, он скакал по поваленному дереву и махал двуручником без устали. Поначалу мы не знали, как к нему подобраться, пытались достать прямо из седла, потом спешились, и дела пошли лучше. Два раза мы сбивали его и пускали мерзавцу кровь, но он падал в бурелом, и, пока мы до него добирались, бродяга снова был на ногах. Солдат он исправный, тут ничего дурного не скажешь, накладки на нем кованые, а не как сейчас модно – на вальцах железо раскатывать, да и фокусы всякие знает, сразу видно, что в наемниках не один год кашу ел.

– Это точно, руку солдата сразу видно, – подсказал второй раненый. – Он меня так с коня ссадил, что я уже думал, не поднимусь, но кольчужка спасла.

– Ну, так чем же все закончилось?

– Дворянчика подстрелили. Луи, наш дружок, подсуетился, так приложил его четырехфутовой стрелой, что беднягу аж в кусты колючие забросило, а то бы сразу добили.

– Так он выжил, дворянчик этот?

– Выходит, так. – Рассказчик повел плечом и, поморщившись, погладил забинтованное предплечье.

– Спасибо Луи и за это, – снова вмешался второй рассказчик. – Дворянин этот, даром что благородный, а мечом всякие подлости выделывал, на которые только воры ночные способны. То крюком клинок прихватит, а то бьет с потягом, чтобы накладки прорезать. Неужто дворян таким вещам учат, хозяин?

– Не знаю, может, в дурной компании поднаторел, они ведь там все как на подбор, можно сразу в острог. Кстати, об остроге, что с Углуком случилось?

– С каким Углуком, хозяин?

– С орком.

– Мы не знали его роду-имени.

– Не важно, что с ним стало?

– В чащу ушел. Мы ему раз пять кровь пускали, вот и ушел —должно, подыхать. Его бы, конечно, Луи мог подстрелить, но Луи самого стрела нашла – эльф постарался. Тот самый, которого рубили и не дорубили. Прямо в шею – красиво даже, честное слово. Я увидел, как Луи падает, а потом посмотрел в сторону и вижу эльфа на ветке дуба. Хорошо, что у него стрелы были порублены, только три остались, а то бы он всех уложил прямо с этого дуба.

– А что с Каспаром Фраем? – спросил де Гиссар и, предвидя вопросы, добавил: – Думаю, это тот, которого вы конем сбивали и потом не нашли.

– А, ну конечно, хозяин! Я его хорошо запомнил. Они встали вдвоем с гномом, у того – топор, у этого Фрая – меч.

– Тоже двуручник?

– Нет, трехфутовик, легкий такой. Но этот человек требует к себе уважения, он сумел запарить восьмерых наших, пришлось им стоять и отдыхать по очереди, как на какой-нибудь крепостной стене.

– А гном, сволочь, норовил все под колени подсечь, – вспомнил второй наемник. – А Ульфу башку в куски разнес, точно каменным ядром, а шлем даже надвое разрубил. Откуда в таком маленьком человеке сила, хозяин?

– Н-да… – Де Гиссар покачал головой. – Видать, заколдованные вам попались противники.

– Это вряд ли, хозяин, из них кровь лилась, как у всех – красная. Правда, у этого Фрая имелось оружие тайное – трехглазая трубка.

– Трехглазая трубка?

– Она самая. Он из нее троих наших повалил, Роже и Каммеру окорока прострелил, а Тротту острой железкой в лоб закатал, она у Тротта так и торчала, когда он на спину упал.

– Но это же… какое-то колдовство? – растерялся граф.

– Может, колдовство, хозяин, а может, арбалет скрытый.

– Какой такой скрытый арбалет?

– Ну, я не знаю. Тут ученого человека спрашивать нужно.

– Что было дальше?

– Ну, когда все разбежались и остались только Фрай и гном, мы решили все вместе, а было нас десятка два, покончить с этими двумя, да не тут-то было. Затмение нашло.

– Какое затмение?

– Мне показалось, что на нас орки напали…

– И мне, – добавил второй наемник, который баюкал забинтованную руку.

– Ага, и вот в чем фокус, хозяин, – орки-то эти были все одинаковые, точь-в-точь этот самый Углук. Мы с этими орками в сечу вступили, а сколько бились, непонятно. Очнулись, когда уже никто на ногах не стоял, наших много побили, а ни одного мертвого орка не нашлось. И поняли мы, что не было никаких орков – только наваждение одно. Заколдовали нас.

– Так, значит, колдовство… Ну хорошо, – сказал де Гиссар. – Ладно, лечитесь.

С этими словами он повернулся и ушел в шатер.

87

Оказавшись в одиночестве, де Гиссар принялся нервно ходить от одной стенки шатра к другой, бормоча себе под нос:

– Когда ему было нужно, он таскался за нами по пятам, пугал постовых, лошадей, а теперь я нуждаюсь в его помощи, и…

– Я здесь, ваше сиятельство, – прозвучал голос Дюрана.

– Мессир, это вы? – не поверил своим глазам де Гиссар.

– Да, это я. – Дюран шагнул из тени.

– Но откуда вы…

– Вы позвали меня, ваше сиятельство, и я прибыл, как мы и договаривались.

– Я полагал, вы известите меня через постовых… Хотя, кажется, я говорю глупости.

Дюран не стал комментировать слова де Гиссара.

– Что случилось, зачем я вам понадобился?

– Против меня применили колдовство, мессир.

– В чем же это выражалось? – спросил Дюран, однако де Гиссар готов был поспорить, что этот человек или кем он там являлся, был прекрасно обо всем осведомлен.

– Мои солдаты бились друг с другом, думая, что воюют с врагами.

– С какими именно врагами?

– Это имеет значение?

– Имеет.

– С орками. С множеством орков, которые были на одно лицо.

– А это одно лицо случайно не принадлежало Углуку?

– Постойте, мессир, они все что, местные знаменитости? Их здесь все знают?

– Судя по всему, вы нарвались на Каспара Фрая. – На открытой половине лица Дюрана появилось некое подобие улыбки.

– Нарвался, чтоб его огры сожрали. Как видно, он здесь известен каждому.

– Нет, за пределами Ливена Каспар Фрай мало кому известен. Те, кто узнал его близко, мертвы. Однако остались и живые – я, например, – Дюран снова улыбнулся, – да южный сосед герцога, лорд Кремптон. Все, кому Каспар досаждал, помнят его.

Де Гиссар опустился в походное кресло. Оно его успокаивало.

– Вы тоже можете присесть, – сказал он.

– Вообще мне все равно, но если вам там удобнее…

– Да, мне так удобнее.

Дюран беззвучно опустился на скрипучий стул.

– Да, я нарвался, как вы изволили заметить. Первый раз они подожгли мост, на котором находились мои солдаты, и я потерял три сотни. Во второй раз погибло около сотни отборных наемников, которые были у меня как таран. Если вы пришли помогать мне, мессир, уничтожьте этого Фрая с его командой.

– Это не так просто. Фрая прикрывает колдун.

– Колдун? Он что же, всесилен?

– Нет, не всесилен, хотя некоторые трудности создает весьма умело. С другой стороны, он не может опереться на силу своего ордена, как это делают маги, а действует исключительно на свой страх и риск. Сейчас он уже выпустил свою стрелу, стало быть, еще не восстановился, и мы можем этим воспользоваться.

– Ударьте по нему, мессир! Это было бы великолепно! Не будь этого колдуна, я бы уже сплясал на их трупах!

– Будь ваших людей на два десятка больше, у колдуна не хватило бы сил застить им глаза.

– Но кто же знал… – пожал плечами де Гиссар. – Значит, пятьдесят-шестьдесят солдат колдуну окрутить не под силу?

– Не под силу. Он может напустить дыма, заговорить наконечники стрел, но это все, что можно сделать против такого количества. А вы, ваше сиятельство, собираетесь устроить за ними погоню?

– Разумеется. Я не привык прощать оскорблений, а их нападения стали для меня именно оскорблениями. Де Гиссара дважды высекла шестерка каких-то народных героев. Признаюсь, – граф откинулся в кресле, – их дерзость и умение стали для меня полной неожиданностью. Замок Оллим, город Коттон с его ополчением обошлись мне куда бескровнее, чем эти шестеро.

– Они не народные герои, они служат герцогу – за жалованье.

– А велико ли их жалованье?

– Вы хотите перекупить их?

– Нет, они уже приговорены. Ни о каком подкупе не может быть и речи, они оскорбили меня и смоют это оскорбление кровью. Только кровью.

На лице де Гиссара появилась мстительная улыбка. Видимо, он представлял, что сделает со своими врагами, когда они попадут ему в руки.

– Ну так все же, – снова обратился он к Дюрану, – какова цена Каспара Фрая?

– За южный поход он предлагал солдатам по тысяче дукатов.

– Ха! Значит, не врал Углук! Я покончу с этими алчными наемниками герцога! Я снаряжу отдельный отряд, который пойдет по их следу и будет гнать до тех пор, пока не настигнет. Но вы попробуете убрать колдуна?

– Непременно, ваше сиятельство, тут наши цели совпадают. Я приготовлю им засаду.

– С солдатами?

– С одним солдатом. А сейчас я покину ваше сиятельство, у меня еще много неоконченных дел.

– Спасибо, мессир, я благодарен вам за поддержку. Колыхнулось пламя свечей, Дюран исчез.