Текст книги "Каспар Фрай. Под флагом герцога. Трилогия"

Автор книги: Алекс Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 79 страниц)

122

Река буйствовала до самого заката, то убыстряя, то замедляя свое течение, наталкиваясь на подводные камни, однако ловушек со скалами больше не встретилось. И хотя плот мчался, как резвый жеребец, и все его пассажиры были мокрыми от брызг, ничего более опасного с ними не происходило.

К вечеру река вышла на равнину и сразу усмирила свой норов. А ночью от волнения никто не спал. Только разговаривали, стараясь держаться приятных тем.

Мессир Маноло вспоминал о днях своей юности, Бертран рассказывал о том, как торжественно у фон Марингеров обставлялись турниры, а Фрай только слушал и вспоминал о Генриетте. Как она там? Ждет ли его и подсказывает ли ей сердце, что он скоро вернется?

В свете утренней зари перед путешественниками возник из туманной дымки город Ливен. Со старой крепостной стеной, со зданиями ратуши и полуразрушенными башнями на холмах вокруг города, которыми в древние времена пользовались маги.

– Ну вот мы и дома, – произнес мессир Маноло.

– Да уж, – согласился Каспар.

В прежние времена город часто казался ему мрачным, неприветливым и грязным, но теперь выглядел родным.

На груди завибрировал, напомнив о себе, золотой единорог. Иногда талисман беспокоил Фрая во время плавания, однако ничего страшного при этом не происходило, и он привык.

На самом деле вибрация талисмана говорила о том, что это мессир Дюран или его конкурент – мессир Кромб пускали в ход все свои магические силы, просеивая время и пространство, чтобы узнать, где находится Фрай. Однако им и в голову не пришло поискать на реке. Они были уверены, что пускаться в путешествие по кишащей озерными чудовищами реке – полное безумие.

Плот пристал к берегу недалеко от моста. Путешественники взяли свои сумки и, сойдя на сушу, поднялись на дорогу, ведущую к городу.

– Куда отправитесь вы, мессир? – спросил Каспар.

– Думаю, прежде всего к герцогу.

– Ну так и я с вами.

– А ты, Бертран?

– Я тоже могу составить вам компанию. Я много слышал о нашем герцоге и думаю, лишний меч вам не помешает.

– О нас не беспокойся, – улыбнулся Фрай. – Пока у тебя нет собственного дома, отправляйся лучше в «Кот и Ботинок».

Фрай достал из похудевшего кошеля еще четыре золотых.

– Вот твое выходное пособие, только не следует прогуливать его сразу. Примешь горячую ванну, потом тебя побреет цирюльник, закажешь обед с фруктами. Затем купишь дюжину новых рубашек, шляпу… – Каспар вздохнул. – Одним словом, человеческая жизнь. А деньги я завезу тебе, как только герцог со мной рассчитается…

– Идет, – согласился Бертран.

Они прошли мимо построек торговца лошадьми Табриция, дальше потянулись прядильные и красильные мастерские, возле которых уже в такую рань было довольно оживленно.

За серебряный рилли Фрай нанял одну из освободившихся телег, что возили на покраску холсты, и на ней путешественники въехали в город.

На улицах привычно пахло из сточных канав, а на рыночной площади ругались торговки, пришедшие пораньше, чтобы занять лучшие места. Все это было Фраю знакомо.

Бертран сошел возле гостиницы, а Фрай повез мессира Маноло к себе домой.

123

Видимо, сердце подсказало Генриетте, потому что она распахнула ворота, едва телега остановилась напротив дома. Генриетта была уже одета и, бросившись на шею Каспару, поцеловала его в щеку.

– Вот я и вернулся, дорогая, – сказал он и вдохнул исходивший от Генриетты запах свежей сдобы.

– Какой же вы бородатый, ваша милость, – утерев слезы, произнесла Генриетта.

– А это, познакомься, – мессир Маноло, – сказал Фрай.

– Здравствуйте, мессир. Пожалуйте в дом. Я как чувствовала, напекла булочек…

– Мы еще куда-нибудь поедем? – спросил возница, которому казалось, что серебряного рилли слишком много для проезда от городских ворот до улицы Бычьего Ключа.

– Нет-нет, езжай. Ты свою работу уже сделал, – махнул рукой Каспар.

И возница, хлестнув лошаденку, уехал.

– А как же мы доберемся до герцога? – удивился мессир Маноло.

– Об этом не беспокойтесь, мессир. Можете быть уверены, что герцогу уже доложили о нашем возвращении. У его светлости отлично поставлена разведка.

И действительно, не успели Каспар и мессир Маноло, наскоро умывшись и сбрив бороды, сесть за стол, как с улицы донесся цокот копыт. Разгоняя прохожих, по брусчатке промчались гвардейцы в красных мундирах, а за ними на полном ходу – запряженная шестеркой лошадей карета герцога Ангулемского.

Каспар намеренно оставил ворота незапертыми. Он понимал нетерпение его светлости и опасался, что ворота ему просто вышибут.

Гвардейцы заскочили во двор, и его светлость, проскочив ступеньки лестницы, ворвался в дом, едва не сняв с петель дверь.

– Ну?! – воскликнул он.

Каспар и мессир Маноло сейчас же поднялись из-за стола, Каспар вынул из кармана нового камзола драгоценный футляр и молча протянул его герцогу.

Герцог сдернул перчатки и, с трудом сдерживая дрожь в пальцах, стал развязывать шнурок. Наконец он достал свиток, развернул и принялся читать арамейские письмена.

Пока его светлость читал документ, Фрай, Генриетта и мессир Маноло стоя ждали.

Дочитав, герцог свернул свиток и, прижав его к груди, на мгновение прикрыл глаза.

– Ну наконец-то… – прошептал он. Затем он спрятал свиток обратно в чехол и, улыбнувшись, спросил: – Почему же вы прежде расположились здесь на отдых, а не поехали ко мне в замок?

– Если бы мы поехали на старой телеге, ваша светлость, то прибыли бы к вам не раньше обеда. Разумеется, если бы нас еще не ограбили по дороге.

– Именно так мы и рассуждали, ваша светлость, – подтвердил мессир Маноло. – Надеюсь, вы не приняли это за проявление неуважения к вам?

– Да ни в коем случае, мессир, – уже совершенно спокойным тоном произнес герцог, надевая перчатки. – Едемте же, господа. Нам с мессиром еще о многом следует переговорить, а ты, Фрай, наверное, хочешь получить свое золото…

– Конечно, ваша светлость.

124

Пока они ехали в карете, Каспар все время молчал и смотрел в окно, наслаждаясь полной свободой. А герцог и мессир не умолкая говорили о каких-то звездных картах, тройственных знаках и прочих непонятных Фраю вещах.

Все, что он понял, – его светлость намерен заполучить королевский трон, но, судя по всему, не очень скоро.

Когда карета въехала во внутренний двор герцогского замка, Фрай невольно вспомнил, как приходилось убегать от коварной и любвеобильной графини. Думая о своем, он поднимался по парадным лестницам вслед за герцогом и мессиром Маноло, которые все никак не могли наговориться.

В конце концов все трое оказались в небольшом любимом кабинете герцога, где Каспару уже приходилось бывать прежде.

– Ну что же, – произнес герцог, останавливаясь перед столом, на котором лежали какие-то чертежи и планы. – Ты отлично поработал, Фрай, однако я не думаю, что ты сильно перетрудился… – Его светлость пристально посмотрел на Каспара и продолжил: – Думаю, что одной тысячи золотых за эту работу тебе будет более чем достаточно. Тем более что ты неплохо заработал в прошлый раз.

Каспар ничего не ответил. Он взглянул на герцога и покосился на двух стоявших у дверей гвардейцев. Его рука невольно коснулась рукояти меча.

Хотя герцог и слыл хорошим фехтовальщиком, но Каспара ему было не обойти. Конечно, замок полон гвардейцев, и весть о его гибели опечалит Генриетту. Но не заплатить своим друзьям обещанного жалованья и при этом остаться жить…

Каспар еще раз взглянул на гвардейцев, а герцог вдруг громко рассмеялся.

– Да ты дерзок, Фрай! – воскликнул он. – Ты необыкновенно дерзок! – С этими словами герцог нагнулся, не без труда поднял с пола огромный кошель с золотом и брякнул его на стол. – Вот твои двенадцать тысяч. Забирай. Однако ты дерзок… Неужели мог вот так запросто зарубить своего герцога?

– И в мыслях не было, ваша светлость.

– Ладно, забирай мешок и спускайся во двор. Там тебя уже ждет другая карета и сорок гвардейцев, чтобы по дороге у тебя не отняли твой клад. Отправляйся.

Каспар сильно упарился, пока тащил золото вниз, однако такая ноша его не тяготила.

В сопровождении сорока отборных гвардейцев и в персональной карете, пусть не такой большой, как у герцога, но запряженной четверкой лошадей, Фрай проехал через весь город, вызывая любопытство горожан.

Его представительный кортеж остановился возле банка Генрика Буклиса. Хозяин, который был, наверное, не беднее самого герцога, выбежал к карете и помог Фраю спуститься на землю.

Двое дюжих служащих предложили помочь поднести золото, однако Каспар от их услуг отказался.

Вокруг солидного клиента забегало множество служащих и крючкотворов. Они мигом составили договор, и Фрай оставил золото на хранение.

В отдельные счета он выделил по тысяче золотых для орка Углука, гнома Фундинула и эльфа Аркуэнона. На собственную сумму выписал вексель для получения денег по мере необходимости. Отдельный вексель на тысячу золотых Фрай выписал для Бертрана фон Марингера.

Вернувшись в карету, Фрай приказал, чтобы его отвезли к гостинице «Кот и Ботинок».

С шумом и грохотом его кавалькада пронеслась два квартала до гостиницы. Бертран сам спустился на улицу, услышав шум подъезжающей кареты, и принял у Фрая вексель.

Граф фон Марингер был чисто выбрит, одет в новую рубашку и бриджи. От него пахло хорошим вином.

– Советую тебе не проиграть эти деньги в кости, – сказал Каспар. – Купи небольшой дом, а дальше будет видно, что делать.

– Я учту ваш совет, Каспар, – ответил Бертран. – Благодаря вам я, ничего не умевший делать своими руками, понемногу становлюсь на ноги.

На этом они распрощались, и Фрай со своим эскортом помчался на улицу Бычьего Ключа.

Добравшись до дома, он отпустил карету и гвардейцев. Потом с ощущением оконченной большой работы, не спеша поднялся по лестнице. Фрай помнил, что у него осталось еще одно дело, не менее важное, чем все другие.

– Ну что, ваша милость, теперь вы уже вернулись насовсем? – сияя от счастья, спросила Генриетта.

– Да, с делами герцога я разобрался. Теперь остались только связанные с тобой. – Каспар подошел к Генриетте и погладил ее по щеке.

– Со мной, ваша милость?

– Да, дорогая моя. И вот что я придумал. Раз уж ты давно живешь в моем доме, так, может, пришло тебе время рожать мне детей?

– Ваша милость, для этого достаточно только вашего слова. Вы же знаете, как я отношусь к вам.

– Знаю. Но мне этого мало. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж по всем правилам и городским законам. Чтобы у нас была хорошая семья – опора герцогства. Что скажешь?

Вместо ответа из глаз счастливой Генриетты хлынули слезы. Каспар улыбнулся и, промокнув их кружевным платочком, сказал:

– Ну что же, будем считать, что ты тоже согласна…

Книга 2. Крылья огненных драконов

1

Под покровом ночи корабли с острова Красных Скал подошли по неглубокой воде залива к самому берегу. Здесь их никто не ждал. Посланные в разведку уйгуны, обшарив близлежащие холмы, вернулись к обрывистому берегу. Прикрываясь плащом, один из них высек кресалом огонь и зажег фитиль морского масляного фонаря. Затем поднял его над головой и стал подавать сигналы.

– Там никого нет, ваше сиятельство, – произнес смотревший на берег матрос, это он, зная звездные карты, провел корабли к указанному месту. За это ему была обещана жизнь, однако кто знает, что в голове у этого разбойника, самого страшного на всем восточном побережье.

Во всех портах Северного моря знали о графе-разбойнике.

Граф с минуту смотрел на метущийся огонек, потом сказал:

– Поднимай паруса, литтонец, мы идем к берегу.

– Слушаюсь, ваше сиятельство! – воскликнул матрос и бросился к своим собратьям по несчастью, так же, как и он, захваченным на островах.

– Давайте, ребята, пошевеливайтесь, – почти просительно сказал он, стоявшие рядом с графом де Гиссаром уйгуны только и ждали приказа, чтобы покончить со всеми лишними. Желтые, светящиеся в темноте глаза графских слуг наводили на матросов ужас.

Паруса были подняты, и первое судно, подгоняемое ветром с моря, двинулось к берегу. На его носу с лотом в руках стоял еще один слуга графа – этот был моряком и сам отбирал людей для команды. Тех, которые не годились для дела или спьяну вздумали привередничать, уйгуны растерзали – прямо на глазах у остальных, чтобы преподать им урок. Потом развезли матросов по судам – два десятка их стояли под обрывистым берегом в бухте Эйд.

Это были двадцать купеческих ранбоутов, неповоротливых и тихоходных калош, годных лишь для плавания вдоль берега. Купеческие гербы с их бортов были срублены, поэтому нельзя было определить, кому они принадлежали.

От борта к борту стали перекликаться уйгуны. Они то лаяли, как собаки, то орали по-кошачьи. Поговаривали, будто эти твари умеют говорить человеческими голосами, однако за двое суток плавания литтонец не услышал от них ни одного слова. Только лай да рычание. Следом за головным судном паруса подняли и на остальных девятнадцати ранбоутах. Покачиваясь на волнах, они осторожно потянулись к берегу.

– Двенадцать футов! – крикнул моряк, измерявший глубину лотом. – Поберегись! Держись крепче!

Литтонец вцепился в канаты и сжал зубы. Ранбоут имел осадку в семь футов, и теперь им предстояло удариться о дно. К счастью, оно здесь было усыпано мелкой галькой и судно не рисковало пробить себе днище. Хотя какая разница, участь команды почти не вызывала у литтонца сомнений.

Последовал сильный толчок, судно проползло по инерции еще пару ярдов. Заскрипели снасти, застонал корпус, словно протестуя против такого обращения.

Не дожидаясь действий от перепуганной команды, уйгуны сами спустили в воду широкие сходни, а затем несколько воинов прыгнули за борт, чтобы удерживать мостки на волнах.

Из нижних просторных трюмов стали выводить лошадей, которые были под стать самим уйгунам. Невысокие, черной масти, с красноватыми глазами, Матрос-литтонец смотрел на них со страхом: животные рычали, словно дикие звери, и, перебирая копытами, спускались вводу.

С других кораблей, севших на мель, тоже начали высадку. Там, где десант составляли люди и их лошади, порядка было поменьше. Литтонец слышал грубую брань и испуганное лошадиное ржание – животные боялись зыбких мостков и ни в какую не соглашались спускаться по ним в черную воду.

2

При свете луны было видно, как колонны воинов двигаются к берегу. Почувствовав твердое дно, лошади успокоились и теперь только потряхивали мокрыми гривами.

Последними тащили зашитые в огромные кожаные мешки полотна шатров, они покачивались на волнах, похожие на морских чудовищ.

Граф и десяток уйгунов все еще оставались на судне, и матрос-литтонец, замирая от страха, ждал своей участи. Где-то за его спиной, на корме, прятались остальные. Они были так напуганы, что даже не пытались спастись вплавь. Никто из них и не заметил, как из темноты вынырнули уйгуны. Тускло блеснули тесаки, и началась резня – со всех ранбоутов в воду полетели тела.

Где-то еще кричали, а где-то все уже было кончено. Матросы были не нужны графу, и он мог бы отпустить их, однако уйгунским мечам требовалась кровь, без нее они ржавели.

– Ну что дрожишь, литтонец? – с усмешкой спросил де Гиссар, подходя к матросу. Бедняга не мог произнести ни слова, он упал на колени, из его глаз полились слезы.

– Я же обещал тебе жизнь, а свои обещания я держу. А вот твоим товарищам я ничего не обещал, и они уже за бортом. Прощай, литтонец, это тебе за службу…

С этими словами граф бросил на палубу золотой дукат и, взмахнув плащом, словно черными крыльями, зашагал к мосткам, следом за ним, сутулясь, поспешили уйгуны.

Оставив коня на попечение слуг, граф с двумя уйгунами поднялся на крутой берег пешком. На самом верху утеса ветер подхватил полы его плаща и стал трепать их словно флаг. Порывы колючего морского ветра де Гиссар истолковал как хороший знак. Его не встретили здесь ни отряды копейщиков, ни лавины камней да град стрел, а это значило, что о высадке войска в городе Коттоне ничего не знали.

Прежде, когда отряды графа двигались берегом, о его приходе узнавали заранее. Пока он жег город или слободу, уцелевшие беглецы разлетались невольными гонцами, сообщая всем и каждому – спасайтесь, де Гиссар идет.

Торговые порты собирали ополчение, призывали наемников, и дальнейшее продвижение графа становилось все более тяжелым. Его воины стоили двадцати ополченцев каждый, однако были еще и отравленные колодцы, разбросанные на дорогах шипы, спрятанный фураж и угнанный скот.

В конце концов пропадал сам смысл похода, потому что вместе с беженцами уходила и пожива. И тогда де Гиссар поворачивал назад.

Однако на этот раз все было иначе. Прямо в логово к графу – на полуостров Астадор прибыл человек. Он не говорил, кого представляет, однако намеками дал понять, что приехал от короля Ордоса Рембурга Четвертого.

– Скоро прибрежные владения герцогства Ангулемского будут обнажены, – сообщил лазутчик.

– С чего это вдруг? – не поверил тогда де Гиссар.

– Если создать повод, его светлость пожелает обезопасить герцогство и прикроет всеми имеющимися у него войсками свои северные границы.

Услышав это, де Гиссар понял, к чему клонит лазутчик. В истории отношений герцогов Ангулемских и Рембургов случались конфликты, иногда это приводило к войнам, однако после каждого замирения Ангулемские приносили присягу монарху, не оставляя мыслей о королевском троне.

Много раз Рембурги пытались окончательно обезопасить себя, уничтожив весь род Ангулемских, однако. герцогство было сильно и, даже теряя замки – Ангулем и Ланспас, продолжало рекрутировать солдат и наносить войскам короля чувствительные удары. Поскольку у Рембургов имелись и другие враги, вести долгую войну они были не в состоянии, поэтому еще ни разу Ордосам не удавалось одержать над герцогством окончательную победу.

Сейчас сила и независимость герцога Ангулемского достигла такого уровня, что это начало беспокоить короля.

– Так что за повод использует его величество, чтобы заставить герцога перебросить гарнизоны с побережья на восток? – поинтересовался граф.

– Его величество любит охотиться – это общеизвестно, – произнес лазутчик, загадочно улыбаясь. – На юге королевства, в густых лесах Ласпунии много зверя, однако там пошаливают беглые каторжники, а значит, королю нужна охрана, и немалая…

– Насколько же немалая?

– Он возьмет с собой три кавалерийских корпуса.

– Тридцать тысяч всадников? – понимающе усмехнулся граф.

– Именно так, ваше сиятельство. Уверен, что герцог всерьез воспримет эту угрозу.

– Да уж, это точно. Однако есть одна трудность.

– Какая же?

– Городское ополчение и наемники. Пока я доберусь до Коттона, там уже будут меня ждать.

– Так, может, обойти Коттон и сразу двинуться к замкам в долине? – предложил королевский лазутчик.

– Это невозможно, горожане слишком дорожат свободами, которые предоставил им Ангулемский. Они вцепятся в мой хвост и притащатся за мной в долину. Вояки они никакие, однако если спереди окажется замок Марингер, а позади этот сброд, я буду связан по рукам и ногам.

– Ну что же, думаю, мы сможем помочь вам, граф. Что, если вам выбрать другой маршрут – не берегом, а морем?

– Вы шутите? – Де Гиссар говорил лазутчику «вы», поскольку понимал, что перед ним не последний человек из свиты короля. Окажись здесь бродяга, граф давно бы приказал изжарить его заживо, однако осанка переговорщика и его привычка придерживать отсутствующий, при скромном одеянии, меч заставили главного разбойника побережья выслушать этого человека.

– У меня будет четыре тысячи всадников, как я переправлю их морем?

– Четыре – мало. Нужно хотя бы пять.

– Хорошо, будет пять, но от этого моя задача станет только сложнее.

– Не станет. Я предлагаю следующий маршрут – во время отлива вы пройдете по отмели к острову Канаи, а там погрузитесь на купеческие ранбоуты, где их найти, вам сообщат наши люди. Думаю, двадцати судов будет достаточно – ранбоуты огромны, хотя и медлительны. Переход от Канаи к побережью займет не более двух суток. Разумеется, суда вам придется захватить, однако не стоит проливать при этом крови больше, чем того требуется.

– Как быть с постом королевских гвардейцев, что стоит на отмели? Мимо них нам никак не пройти.

– Пост вас «не заметит». Им будет отдан соответствующий приказ.

– Что я получу за свои труды? Ведь не думаете же вы, что я пущусь в столь опасное приключение из одной только любви к его величеству.

– Ну, разумеется, ваш труд будет оплачен. Я уполномочен предложить вам пятьдесят тысяч дукатов…

Сказав это, королевский лазутчик позволил себе улыбку, наблюдая, как на лице графа отражаются его внутренние переживания.

– Может быть, восемьдесят тысяч? – сладким голосом прибавил переговорщик.

– Мне не нужно золото. Я добываю его сам – столько, сколько хочу.

– Понимаю. Вам нужно признание его величества? – Да! Я хочу обрести титул.

– Это возможно. Желаете утвердиться графом де Гиссаром? Мы могли бы назвать одну из северных провинций герцогства вашим именем – Гиссар, и она станет вашей вотчиной. Вы построите для себя неприступную крепость – замок Гиссар. По-моему, это звучит.

Граф молчал, и проницательный лазутчик знал почему. Самый опасный разбойник побережья, беспощадный убийца, наводивший ужас на окрестные долины, был приемным сыном одного из дворян, служивших герцогу. До десяти лет он рос в замке своего приемного отца, поскольку тот не имел наследника. Жена этого дворянина исправно рожала ему девочек, однако графский титул и высокую должность наследовал сын.

Так бы и стал приемыш законным наследником, не случись вдруг чудо – у графини родился мальчик. Пока ему не исполнился год, «запасного наследника» еще держали в замке, а когда родной сын графа окреп, приемыш был отправлен подальше – в деревню.

Все это было известно королевскому лазутчику, поэтому, выждав паузу, он сказал:

– Если удача будет сопутствовать вам и замок Бренау падет под вашими ударами, ничто не помешает вам стать графом фон Бренау, кем вы, по сути, и являетесь.