Текст книги "Древние Свитки. Исход (СИ)"

Автор книги: StarGarnet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 36 страниц)

Какое удобное объяснение, подумала Эль. Мой отец сумасшедший, он так разозлился на жену, что не бывал тут тысячи лет… Такое объяснение подходит для всего и оправдывает любые странности и нестыковки.

Но вслух она всего лишь спросила, кивая на дневник:

– Есть там что-нибудь полезное?

– Она ушла в какой-то Каирн. И тут есть какой-то рецепт, – Лейф протянул ей дневник. – Сами разбирайтесь, я-то не архимаг.

Эль и Серана дружно склонились над страницей.

– Ну, вроде все понятно, – протянула вампирша и расстроенно воскликнула: – Ох, вот ведь!

– Что? – удивилась Эль.

– Она построила рецепт на своей крови. И если бы мы могли ее добыть, то нам и не нужно было бы ее добывать, – неловко завершила она.

– Но ты же ее дочь, – напомнил Довакин, который, похоже, не слишком разбирался в вампирах и степенях их чистокровности. Эль порадовалась, что не успела обнародовать свои знания на этот счет. Куда интереснее было то, что сама Серана кривлялась и делала вид, будто не знает, чья кровь течет в жилах Валерики и ее собственных. А ведь сама недавно хвалилась, какая у них распрекрасная чистокровная семья, и говорила, что они это заслужили…

– Да, верно, – обрадовалась дочка. – Конечно, это рискованно, ошибки с такими порталами дорого обходятся. Но можно попробовать.

– А что за Каирн вообще? – спросил Лейф.

– Место, куда попадают души, – ответила Эль, решив, что, пожалуй, пора высказаться и главе Колледжа. – Но не все, а лишь те, которые захватили в черные Камни Душ. Когда Камень использован, обессиленная душа отправляется в Каирн. Опасное, кстати, место.

– Я удивлена, – глянула на нее вампирша. – Мало кто знает…

– Я архимаг, – перебила ее Эль. – Конечно, я кое-что знаю, солнце мое.

– Да, разумеется, – стушевалась Серана, – я просто неудачно выразилась.

– И зачем твоя мать вообще туда отправилась? – удивлялся Лейф. – Ты вроде говорила, что она собиралась спрятаться в безопасном месте – но, кажется, это не про Каирн.

– В Каирне водятся очень могущественные существа. Мама пыталась связаться с Идеальными Мастерами, хозяевами Каирна, хотела попасть туда. Вот этот круг, – махнула она рукой в сторону оттиска, – явно какой-то портал.

А еще недавно она говорила, будто не знает, что это такое. Рыцарь-Дракон уже устала ловить Серану на вранье. Казалось, девица лжет каждый раз, как открывает рот.

– Надо раздобыть ингредиенты, – Эль поднялась с места. – Ужасно лень тащиться в Солитьюд, но что поделаешь.

Разумеется, ни в какой Солитьюд она не собиралась. Ведь ловушка на упрямого дракона до сих пор расставлена, а значит, все ингредиенты под рукой.

– Наверняка мы найдем нужное прямо тут, – огляделась вампирша.

Еще бы.

– Думаешь? Пойду посмотрю, – сказала Эль и отправилась шарить по мастерской. Довакин остался сидеть рядом с Сераной и даже подвинулся ближе.

– Что будешь делать, когда мы найдем твою маму?

– Сама себя спрашиваю, – вздохнула та. – Она была так уверена в том, что мы сделали с отцом… я просто не могла ее не поддержать.

– А что вы с ним сделали-то? Жив-здоров, – удивился Лейф.

Роясь на полках и востря ухо в сторону чужой беседы, Эль заинтересованно ожидала, что же ответит на это Серана.

– Ну… мы ведь сбежали, – проблеяла та. – Она волновалась обо мне. Обо всех нас. Но она хотела убрать меня от него как можно дальше – до того, как он окончательно спятит.

– Он и по сей день как-то держится, – хмыкнул Довакин. – Правда, не знаю, надолго ли там хватит контроля.

Эль вспомнила, как пребывала в древнем воспоминании, прицепленная к чужому телу, которое вечно изводили голод и бесплодная ярость. Простой парень Лейф знать не знает, какой нечеловеческий там контроль. И хорошо, если ему никогда не придется это узнавать.

Рыцарь-Дракон с некоторым сочувствием покосилась на Серану. Она ведь живет в том же аду, что и ее отец… или нет? Погрызенные кости под часами, наверное, могли бы о многом рассказать.

– Раньше все было не так, – говорила тем временем вампирша. – Мама всегда выглядела счастливой. А потом это пророчество… и все изменилось. Она стала другим человеком. Оба они стали.

– И все же весь этот ее план… – потряс дневником Довакин. – Уж и не знаю, что она себе думала.

– И я не знаю. Она практически ухмылялась, когда мы ушли из дома. Будто бы гордилась собой. Словно хотела не просто помешать отцу, а… напакостить ему. Одержать верх.

– Вот, – хмуро сказала Эль, выходя на помост. – Я все нашла.

Парочка подхватилась с места и быстро взбежала к ней.

– Вы готовы? – спросила Серана. – Я не знаю, что случится, когда я добавлю свою кровь…

– Готовы, готовы, – смело заверил ее Лейф. – Дерзай. Посмотрим, что там за Каирн такой.

Серана подошла к чаше, куда Эль уже успела ссыпать все ингредиенты, и куснула собственное запястье. Тяжелые капли стали падать в кашу из солей пустоты, костяной муки и осколков Камней Душ. Архимаг с волнением следила за тем, как начинает шипеть и пузыриться кровавое подношение. Кто знает, что тут происходит, зачем врет Серана и что задумал Харкон… но Каирн! Интересно же!..

– Ух ты, – восхищенно охнул Лейф, когда оттиск зашевелился и начал раскладываться в лестницу, окутанную фиолетовым маревом. – А вообще-то, – воскликнул он с несколько неуместной радостью, – я такое уже видел! В Скулдафне. Но там портал вел в Совнгард.

– А ты знаешь, что в Вайтране до сих пор говорят про Исграморов куличик? – спросила его Эль.

– Конечно, – утомленно вздохнул он. – Они, поди, никогда не уймутся. Знал бы, ни за что бы!..

Вспомнив куличик, Эль совсем некстати вспомнила и свои библиотечные размышления и хотела спросить, был ли Исграмор одним из шезарринов – на это в Песнях Возвращения имелось слишком много намеков, – но тут влезла Серана, решившая напомнить о себе:

– Невероятно! Мама и правда сумела открыть портал в Каирн!

– Мы тоже смогли, мы тоже молодцы, – похвалился Лейф и бодро засобирался. – Ну, идем. Как говорится, amativ!

Серана первой начала спускаться по плавающим ступеням, прямо в фиолетовый свет, утекавший куда-то в неведомую пустоту. Эль шагала следом, а Довакин, только что воодушевленно кричавший: “Amativ!”, почему-то приотстал и даже как-то странно закряхтел.

Рыцарь-Дракон обернулась и увидела, что Лейф побелел – или скорее посинел в свечении Каирна, – и съежился от боли. Парень стиснул зубы и честно пытался держаться, но фиолетовая дымка будто пила из него все соки и прекращать не собиралась.

Эль поспешно поднялась обратно и вытянула его наверх, про себя благословляя свою чудесную, ниспосланную самим Акатошем защиту. Ей-то Каирн никакого вреда не причинял.

– Да, – виновато произнесла Серана, идя за ними. – Наверное, следовало этого ожидать…

– Что-то мне как-то… – жалобно вырвалось у бедняги Довакина.

– Кажется, ты кое о чем умолчала. Говори, – потребовала Эль, уставившись на вампиршу.

– Каирн голоден, – развела руками та. – И он пытается взять его жизненные силы как плату за вход. А вот тебя он почему-то не…

– Ты вообще слышишь, что тебе говорят? – разозлилась Эль. – Я архимаг! И могу закрыть себя от атак! Правда, я надеялась, – помрачнела она, – что у драконов есть врожденная защита.

– Кажись, нет, – хмуро признал Лейф.

– Что ж, – задумалась Эль. – Жаль, но я не сумею прикрыть и тебя. Мы с Сераной можем пойти вдвоем, а ты нас здесь подождешь.

– Да ни за что, – возмутился тот. – Может, все-таки есть способ? Какое-нибудь жульство?

– Ну, – замялась Серана, – ты мог бы стать вампиром. Нежити Каирн не вредит.

Лейф уставился на нее почти в ужасе.

– Вампиром?..

– Тебе это явно не по душе, – вздохнула Серана. – Но это все же вариант…

– Нет, – резко перебила ее Эль, даже не замечая, что шагнула вперед, загораживая героя от внезапно возникшей опасности.

Вот уж этого она точно не собиралась допускать. Бросить в жадную пасть Молаг Бала еще одного дракона? Не будет этого никогда, пока она жива!..

– Это не тебе решать, – зло глянула на нее Серана.

– А есть другие способы? – с надеждой спросил Лейф, безуспешно пытаясь отодвинуть в сторону свою защитницу – внезапно неподатливую, насмерть вросшую в пол.

Вампирша задумалась.

– Можно дать ему плату… Он хочет душу, мы дадим ему душу. Твою.

Теперь уже оба дракона уставились на нее в ужасе и неверии.

– Отдать душу? – наконец отмер Лейф. – Да ты смеешься.

– Конечно, не всю, – всплеснула руками Серана. – Мама научила меня кое-каким трюкам. Я могла бы взять лишь часть. Мы отдадим ее как плату Идеальным Мастерам. Это немного тебя ослабит, но потом мы сможем найти ее в Каирне и вернуть обратно… ну, я так думаю…

Довакин тяжело призадумался, а Эль вспомнила хищное зазубренное лезвие, которое выхватило из Харкона клок души, оставив его в бессилии пластаться на камнях. Немного ослабит – это еще мягко сказано…

А Серана, стало быть, такое умеет? Эль начала понимать, что вампирша куда опаснее, чем казалось.

– Ты делала это раньше? – спросила она вслух. – Уверена, что справишься?

Серана на мгновение замялась. Еще бы. Скажешь, что делала, – и ты уже не олененок, а монстр, калечащий чужие души. Скажешь, что нет, – тогда ты неуч и кто тебе доверится…

– Я практиковалась на злокрысах и пауках, – наконец выкрутилась она. – Должно получиться! Мне жаль, что нет других способов, – глянула она на Лейфа. – И знай, что бы ты ни решил, я не стану думать о тебе хуже. Просто иногда… некоторые вещи надо взять и сделать. Я знаю это лучше многих…

И съежилась, трогательно прижав кулачки к груди. Эль вдруг поняла, что такой жест Серана повторяет часто – но только когда говорит с Довакином. Ради прибившегося к компании архимага, видимо, стараться не стоило.

– Придется на это пойти, – мрачно и окончательно промолвил Лейф.

– Но… – обернулась Эль и увидела у него такой же взгляд, как у Харкона. Упрямец что-то для себя решил и уговаривать было бесполезно.

– Все это слишком важно, – покачал головой Довакин, а потом глянул на Рыцаря-Дракона и его лицо вдруг обрело куда более растерянное выражение. – Но если вдруг что… ты?..

– Можешь на меня рассчитывать, – пообещала она

Он кивнул, а потом наконец-то сдвинул ее с места и выдохнул, собирая воедино всю свою уверенность.

– Твори свою магию, – хмуро сказал он Серане.

– Я знаю, это трудно для тебя, – та жалобно свела брови и опять сжала кулачки. – Надеюсь, ты мне доверяешь. Поверь, я ни за что не хотела бы тебе навредить!

– Делай что надо, – только и повторил он.

Вампирша занесла руку, полыхнувшую мертвым синим светом, и в Лейфа полетела нездешняя стрела, готовая искалечить самую его суть. Довакин дернулся от удара и навалился на Эль, а обрывок души унесло в портал, где он канул без следа.

– Ты как? – спросила она с тревогой, подпирая обмякшее, словно бескостное тело. Уж она-то прекрасно знала, каково ему сейчас.

– Погано, – признался Лейф хриплым голосом. – Ну… идем.

–

Примечания

В игре есть интересная деталь, которую не сразу замечаешь. Когда при прохождении за вампира Довакину дают чашу и отправляют к источнику, можно выйти за двери замка и сразу вернуться обратно – и тогда Сераны в замке не будет. Она уходит и не возвращается, пока не выполнишь квест. В этот момент она отправляется в Каирн, чтобы найти мать, и только после разговора с ней она наконец-то готова говорить с нами о своих семейных делах, вампиризме и всем прочем.

Маленький момент: вампирская одежда, которая лежит на полке между двух гробов, по умолчанию выглядит мужской, как и вся одежда и броня в игре. Но из мужчин такой костюм носит только Харкон, а его вещей там быть не могло. Одежда Валерики и Сераны отличается цветом (мамаша носит светлую рубашку), так что этот костюм может принадлежать только Серане.

Есть любопытные отличия в анимации Сераны. При прохождении за Стражу Рассвета она ведет себя с ГГ умилительно и мультяшно – прижимает кулачки к груди, строит бровки. Если Довакин – вампир, она ведет себя обычно и диалоговая анимация у нее стандартная.

На всякий случай напоминаю: фразы Сераны (и Валерики тоже) на 90 процентов взяты из игры. Это вполне реальные диалоги, и да, это, разумеется, важно.

========== Глава 24. Откровения ==========

Каирн был местом торжественно печальным, но в своем роде и удивительным. В другое время Эль с большим интересом бросилась бы исследовать и совать нос во все углы, но сейчас ее тревожило состояние покалеченного спутника.

И кто бы мог подумать, что она будет так печься о драконьем браконьере? Впрочем, по словам самого Лейфа выходило, что не он охотился на драконов, а они на него, и Эль ему верила. А поверив, уже не могла винить: каждое существо имеет право защищаться.

К ее облегчению, Довакина довольно быстро попустило и он начал переставлять ноги более уверенно. Она припомнила, как Харкон говорил что-то об “убойной комбинации” – действительно, тогда Валерика приложила мужа заклинанием посильнее простого захвата и притом три раза подряд. Лейфу повезло чуть больше, но именно чуть: беззащитный кусочек души был где-то здесь, в этой синей могильной пустоши, и Эль, озирая черные монолиты, гадала, как тут вообще можно что-то найти. А ведь Серана здесь бывала и знала, что это за место. И все-таки с легкостью, не задумавшись, изуродовала своего же спасителя почти без надежды на восстановление.

– Мне все кажется, что за нами следят, – пожаловалась означенная Серана, пыля по белесой тропинке.

Эль задрала голову наверх и увидела в тусклом небе черную дыру, объятую венком молний.

– Я читала, – сказала она, – один труд о Матери Ночи. Пустота была голодна, ужасному повелителю Ситису требовались новые души и маменька принесла в жертву собственных детей, от Ситиса и зачатых.

– Ты это к чему? – хмуро спросил Лейф, имевший свои сложные отношения с Темным Братством.

– К тому, что, возможно, это он и есть, – Эль ткнула пальцем в небо. – Не хотела вас пугать, уж простите, – добавила она, увидев, какой нездоровый вид стал у Сераны.

– Вот ты это сказала, – ежилась девица, – и теперь я не смогу выбросить это из головы. Никогда!

– Пф, – только и фыркнула Рыцарь-Дракон. – Какие мы нежные. Поправь, если ошибаюсь, но, кажется, не у тебя вырвали кусок души и бросили сюда.

– Вот я и переживаю, – выкручивалась вампирша. – Но другого способа не было!..

– Ну-ну.

Довакин в перепалке участия не принял. Он просто шел рядом и шаги его были тяжелее и медленнее, чем обычно, а глаза мрачно скользили по кучам костей, развалившимся вдоль тропы. Драконьи и человеческие черепа таращили черные глазницы в пустоту, глядя сквозь трех пришельцев; призрачные души, плутавшие среди мертвых ветвей, шептали что-то свое, бросали жалобы на ветер, сухой и безголосый. Темные строения, все как одно похожие на гробницы, никому и никогда не смогли бы стать домом.

Харкон говорил, что Каирн – страшное место. Пока что Эль видела лишь безжизненное кладбище, истекавшее последними, посмертными людскими печалями. Но, наверное, без защиты Акатоша и ей это место показалось бы опасным и страшным. Еще страшнее оно смотрелось бы, продай ее кто-нибудь здешним хозяевам. Или – Хозяину…

Она снова глянула на небо и задумалась, насколько ее смелое предположение могло быть правдой.

Из земли, присыпанной костями, полезли черные скелетики и Рыцарь-Дракон оживилась. Драка – это ровно то, что им сейчас нужно, пора бы развеять уныние. Краем глаза она увидела, что и Лейф приободрился, заухмылялся и с большим удовольствием выдал в сторону врага:

– Fus Ro Dah!..

– Любо-дорого посмотреть, – умилилась Эль, глядя, как покатились косточки, а потом пнула подкравшегося сбоку противника.

– Архимаг, а дерешься как бандит, – попеняла ей Серана, отправляя в очередного скелетика сосульку.

– У нас на такие случаи нет протокола, – отвергла критику Эль.

– Славно, славно, – радовался герой, развалив еще кого-то мечом. – Надеюсь, эти бедняги тут не последние.

– Не могу разделить твою надежду, – морщилась Серана.

Тинвак греет кровь, подумала Эль с улыбкой. Но что может в этом понимать простой вампир.

Они пробрались сквозь проем в мрачной черной стене и увидели тонущую в тумане долину, где витали огоньки. Горизонт был испятнан темными башнями, а прямо под ногами лежала белесая тропа, которая уводила к угрюмому, похожему на собор, строению на холме.

– Большая странная хатка, – задумчиво молвил Довакин. – Чтоб вы знали: без своей души я отсюда не уйду. Но надо же с чего-то начинать, так что сперва заглянем туда.

– Почему бы нет, – согласилась Эль. – Там башенки интересные.

– Поломанные, – Лейф, как всегда, уперся в любимую тему.

– А может, так и задумано, – заспорила она, глядя, как крутятся в столбах света обломки. Ее Башня в Ривеллоне тоже бросала в небо столб силы, а вокруг кружили осколки и обломки – чего именно, даже она не знала… И вовсе ее Башня не поломанная! Рыцарь-Дракон засопела, обидевшись за родной дом.

– Давайте просто пойдем, – вздохнула Серана.

По дороге к собору на них то и дело снова наваливалась местная нелюдь: все сплошь скелеты, черные, с бело-фиолетовым огнем в глазницах. Одни были вооружены простыми мечами и щитами, другие носили доспехи и оружие помощнее. Третьи снова и снова пытались прищучить приключенцев стрелой, но хуже прочих были четвертые: они летали в отдалении, паря на клочьях черного тумана, заменявшего им ноги, и воевали магией. Поди попади в этих ушлых, злилась Эль, веерами распуская молнии и пытаясь накрыть площадь побольше. Пока что она вовсе не устала, но уже начинала гадать, где положен предел ее силам. Бесконечными они быть не могли, а Каирн – не то место, где можно позволить себе ослабнуть и приболеть.

– Что за ужас, – всплескивала руками Серана, озираясь по сторонам. – Кто захочет прийти сюда по доброй воле? Мама, должно быть, совсем спятила от страха!..

– Смотрите, лошадь, – ткнул пальцем Довакин, казалось, пропустивший все эти жалобные причитания мимо ушей.

Эль проводила взглядом конский скелет, объятый синим пламенем, и пожала плечами. Наверняка и эта скотинка от нее шарахнется.

– Там и пожевать-то нечего, – проворчала она, размышляя, найдется ли в Каирне хоть какая-нибудь еда. Учитывая ведерко крови, которое Серана понесла сюда оголодавшей матери… вряд ли.

– Вы меня вообще слушаете? – возмутилась вампирша.

– Конечно, – заверил ее Довакин. – Твоя мама не дружит с головой. Так это мы еще раньше поняли.

Серана обиделась. Не нравилось ей выслушивать очевидное, как не нравилось и недавно выкованное антивампирское единение архимага с Довакином. Но спорить ей было явно не с руки. Раз она притащила их сюда, значит, зачем-то они ей нужны – во всяком случае, нужен Лейф, ведь Эль, как невежливо выразилась Серана, и в самом деле никто с ними не звал.

Странный собор приближался. На пути к ним снова прицепились скелетики и Лейф оживленно закрутил мечом.

– А давайте я сам их? – с надеждой спросил он. – А вы пока в сторонке постойте, отдохните.

Дамы закивали и пустили героя резвиться. Эль с живым интересом наблюдала за тем, как дерется Довакин, отмечая и плюсы, и недостатки и в целом приходя к выводу, что парень хорош. Почти так же хорош, как Гатрик, а это дорогого стоит.

Серана темной фигурой маячила сбоку, не пытаясь вступать в диалог, – сейчас Эль ей снова не нравилась. Впрочем, Рыцарю-Дракону и раньше было ясно, что Серане нравятся только те, кто во всем на ее стороне и проявляют лишь заботу и слепую преданность. Любой разумный вопрос и уж тем более критика вызывали в вампирше вспышку почти детской злости. Эль никак не могла решить, была эта незрелость очередной маской и игрой или же неотъемлемым свойством характера. Что там, в этой голове, под темными косичками? И ведь не спросишь – опять обидится. Рыцарь-Дракон вспомнила, как легко и просто читала прежде чужие мысли, и с новым пылом рассердилась на Акатоша за его самоуправство. Такое полезное умение забрал!..

За своими размышлениями она не сразу заметила, что к Серане тихой сапой подбирается вражина, но потом наконец обратила внимание на чахлый скелет, паривший в клубах черного дыма. Нежить медленно, но целеустремленно подплыла к Серане сзади, занесла ручонку с маленьким иссохшим кулачком и стукнула вампиршу по голове.

– Ай!..

Эль так и покатилась со смеху.

– Да что ты ржешь?! – возмутилась Серана, прибив врага.

– Прости, – хихикала Рыцарь-Дракон. – Но он же был совсем безобидный!

– Не скажи, – та потерла затылок и помимо воли тоже разулыбалась.

Довакин, покончив с супротивниками, бодро вогнал меч в ножны и призвал их в путь. Дамы не возражали.

Мимо опять проскакала демоническая лошадь.

– Слушайте, ну, я прямо и не знаю, – уставился ей вслед Лейф. – Может, поймаем ее, а? А то скачет тут, завлекает…

– Может, действительно завлекает, – проявила внезапную паранойю Эль. – Заманит неведомо куда, выбирайся потом. Будто у нас своих проблем мало.

– Соглашусь, – кивнула Серана.

Перед лицом такого единодушия Лейф скис и подрастерял энтузиазм. К тому же манящая лошадь уже скрылась за руинами, а собор был совсем близко – так близко, что становился виден призрачный барьер, колыхавшийся вдоль стен и затянувший вход.

Эль разглядывала чересчур высокие двери, Лейф, как всегда, критиковал башни, а Серана ускорила шаг, спешно поднимаясь по разбитым ступеням.

– Мама! – позвала она впервые с прихода в Каирн. До того она не утруждалась хоть раз покликать родительницу среди черных развалин, что встречались им по дороге.

Из-за опоры тяжелой арки, возвышавшейся на подступах к дверям, появилась женщина. Рыцарю-Дракону уже приходилось видеть это лицо, которое сейчас плыло и колебалось за пеленой барьера, и сложную прическу. Одежда, похожая на наряд Сераны, отличалась разве что цветом: кожаный корсаж, как и плащ, рдел заметным багровым оттенком, рубашка была светлой, а шнуровка, наоборот, черной. Эль вспомнила подобный костюм, который после тысяч лет все еще сохранялся на пыльной полке между двух гробов, – у него рукава были красными.

– Создатель, – выдохнула Валерика. – Серана? Не может быть!

Кажется, нас ждет спектакль, хмуро подумала Рыцарь-Дракон, готовясь к новым потокам вранья и притворства. Даром что Валерика в ожидании, когда вернется дочь, болталась на крыльце у дверей вместо того, чтобы сидеть внутри. И про кого это она так выразилась – “Создатель”? Не про Молаг Бала же?..

– Это правда ты? – всплескивала руками Серана. – Не могу поверить! Как нам войти? Мы должны поговорить!

– Серана, что ты здесь делаешь? Где твой отец?

О да, хмыкнула Эль. Для нее это, конечно, самый главный вопрос – ведь столько лет его ждет, болезная. Хотя, наверное, стоило бы хоть ради приличия спросить, как дочурка выбралась из крипты.

– Он не знает, что мы здесь, – заявила Серана. – У меня сейчас нет времени объяснять…

Вообще-то есть, подумала Эль и помрачнела, будучи уверена, что на самом деле лорд очень даже знает. Почти наверняка знает…

– Выходит, я не справилась, – заломила руки Валерика. – Он нашел способ разгадать пророчество, так?

– Нет, нет, – опять замотала головой Серана. – Ты не понимаешь. Мы здесь, чтобы остановить его… чтобы все сделать правильно.

– Погоди-ка, – сощурилась мать-вампирша, глядя на спутников дочери так, словно они вдруг возникли из воздуха, а не стояли там с самого начала. – Ты привела сюда чужаков? Ты с ума сошла?

Если Серана и предупреждала мать о Довакине, то сомнительное существо в мантии архимага сценарий не предусматривал. Любопытно, как теперь будут развиваться события…

– И как же так получилось, – спросила маменька у Лейфа, – что моя дочь расхаживает в компании охотника на вампиров?

А как получилось, что ты об этом знаешь, мысленно спросила ее Эль. У него это на лбу не написано. Но вмешиваться она не стала и промолчала, до поры до времени не желая разрушать чужие планы.

– А ты? – повернулась Валерика к Рыцарю-Дракону. – Кто ты и зачем сюда явилась?

Старушку удар хватит, если сказать ей правду, подумала Эль, а вслух ответила:

– Прежде я уже слышала о пророчестве и не желаю, чтобы оно свершилось. А поскольку я архимаг Колледжа, от моей помощи не стоит легко отказываться.

Горящие желтые зрачки сверлили ее из-за призрачной дымки и Эль вдруг поняла, что есть вероятность – и совсем не маленькая, – что Валерика знает о Шалидоре и порталах, а значит, может заподозрить ее в знакомстве с Харконом. Плохо… Поторопилась она в очередной раз похвалиться своим архимагическим статусом. Но, если подумать, и таиться смысла не было – мантия-то вот она, вся напоказ.

– Возможно, – наконец кивнула вампирша и повернулась обратно к Лейфу: – Но мне больно от мысли, что ты, охотник, вкрался в доверие к моей дочери лишь для того, чтобы выследить меня.

– Смешно слушать, – фыркнул прямолинейный герой. – Вы мне без надобности, леди. А ее я, между прочим, спас, пусть и случайно.

– Спас? – гневно насела на него Валерика. – Серана пожертвовала всем, чтобы предотвратить исполнение пророчества! Она должна была бы объяснить это тебе.

– Ну, так она не объяснила, – пожал плечами Лейф. – Может, хоть ты наконец расскажешь нам, с какой-такой мудрой целью схоронила ее в гробу. Просто спрятать Свиток было мало?

Да уж, поди переспорь дракона. Довакин явно не собирался гнуться перед какой-то замшелой вампиршей и на все выпады был готов ответить с должной силой.

Валерика уставилась на него с праведным негодованием.

– Думаешь, я запечатала бы родную дочь только из-за Свитка? Свитки – лишь средство для достижения цели. Истинный ключ к пророчеству – сама Серана!

Как интересно, восхитилась Эль. Внезапный, свежий поворот. И он тем внезапнее и свежее, что за тысячи лет Харкон даже не потрудился достать этот бесценный ключик из крипты.

А Валерика продолжала:

– Когда я сбежала из замка, я забрала два Свитка. Полагаю, тот, что вы нашли вместе с Сераной, повествовал об оружии, луке Ауриэля…

Любопытно, призадумалась Эль. Валерика знает о луке – но откуда? Вряд ли вампир стал бы откровенничать с ненавистной женой и обсуждать подробности пророчества. Скорее всего, она втихомолку прочла первый Свиток, пока муж плутал в заброшенных долинах и толковал со спятившими эльфами по церквям.

– Другой же Свиток, – продолжала вампирша, – гласит: “Кровь Дочери Хладной Гавани ослепит глаз Дракона.”

Да, Харкон упоминал и это, вспомнила Эль. Вот только какое отношение все это имеет к Серане?..

– И при чем тут Серана? – Лейфа заинтересовал тот же вопрос.

– Как и я, она когда-то была смертной, – торжественно изрекла Валерика. – Мы были преданными последователями лорда Молаг Бала…

Эль услышала низкие грудные нотки в ее голосе и поняла, что вампирша и по сей день верна своему злокозненному Принцу. Почему-то ей казалось, что все это осталось в далеком прошлом. Хотя, если вспомнить слова Сераны… Как она тогда сказала? “Мало кто понимает это притяжение…”

– По традиции в день призыва Молаг Балу предлагаются женщины. Немногие переживают это испытание. Но те, кто его выдержали, становятся чистокровными вампирами. Мы называем их Дочерьми Хладной Гавани.

Лейф аж подавился.

– Серана участвовала?.. По доброй воле?!

– Это ожидалось от нее, – строго сказала Валерика. – Как и от меня. Быть избранной для Молаг Бала – это честь, – и снова в ее голосе скользнули все те же грудные нотки, – она не посмела бы отказаться.

Эль стояла остолбенев. Всего этого просто не могло быть. Она, конечно же, ослышалась. Разве мог Харкон отдать на поругание собственную дочь?..

Но если мог… если он это сделал… понятно, почему она его ненавидит. За это решение, за этот выбор. “У всех свои представления о правильном,” сказал он тогда…

Боги.

Она бросила взгляд на Серану, боясь увидеть на лице девушки стыд и отвращение, и поразилась спокойному виду, с каким та выслушивала эти откровения.

– Ясно, – наконец выговорил Лейф.

– Теперь ты понимаешь, – скорбно отвечала Валерика, – почему я хотела спрятать Серану и убрать второй Свиток подальше от нее.

– Ее кровь нужна для пророчества, – подвел итог Довакин и вампирша кивнула в ответ:

– Если Харкон добудет лук и ее кровь, он сможет его завершить.

– Убил бы родную дочь? – спросил он.

– В его глазах Серана погибла бы ради блага всех вампиров.

Эль никак не могла уложить это в голове. Если все это правда… что ему стоило добыть и лук, и дочь? Он же знал, где они! И зачем ему убивать дочь, если всего-то нужна ее кровь? И более того, зачем ему пророчество, если он даже из замка выйти не может – и уж кто-кто, а Валерика об этом точно знает!..

И все же одно было неоспоримо: даже если вампир не хотел вечной тьмы, даже если не желал приносить в жертву дочь… однажды, когда-то давно, он уже принес ее в жертву и это пятно было ничем не стереть.

– Я этого не допущу, – решительно сообщил Лейф.

– И как ты предполагаешь действовать? – прищурилась Валерика.

– Убью его, – пожал тот плечами. За этими плечами, прикрытыми простой курткой и грубой кожаной броней, было множество оборванных жизней, были странные пути и невозможные подвиги, были смерти драконов и даже гибель самого Алдуина. Он мог бы справиться, мертво подумала Эль. Он мог бы его убить. В другое время это вызвало бы в ней очередной бурный протест, но сейчас она не могла ни спорить, ни возмущаться. Любая мысль, даже самая простая, причиняла боль.

– Тогда ты еще глупее, чем кажешься, – фыркнула вампирша. – Думаешь, я не размышляла об этом?

– Не знаю, о чем ты там размышляла, – отмахнулся он. – Впрочем, если пойдешь с нами, у нас будет даже больше шансов на победу, чем уже есть.

– Ты меня не слушаешь, – всплеснула она руками. – Как и Серана, я – Дочь Хладной Гавани. Мое присутствие в Тамриэле создаст ту же опасность, что и ее.

– Не такая уж там и опасность, – сообщил ничуть не смущенный герой. – Серана в меня верит. Может, и тебе пора начать?

– Серана? – мать повернулась к дочери. – Этот чужак охотится на таких, как мы. Почему я должна доверить тебя ему?

– Этот чужак, – вспыхнула девушка, – за недели сделал для меня больше, чем ты за столетия!

– Как ты смеешь! – встречно возмутилась старшая вампирша. – Я пожертвовала всем, чтобы защитить тебя от этого фанатика, которого ты до сих пор зовешь отцом!

– Да, он фанатик, – несчастно развела руками Серана. – Он изменился… Но он все еще мой отец! Неужели ты не понимаешь, каково мне?!

– О, Серана, если бы ты только раскрыла глаза… Как только он узнает о пророчестве, ты окажешься в страшной опасности!

Так ведь он уже знает, тупо думала Эль. И Валерика знает, что он знает – он же грозился ее убить… О боги, ну почему все так…

Она совсем не могла сейчас думать.

– И, чтобы защитить, ты заперла меня в гробу? – вскричала Серана. – Оторвала от всего, чем я дорожила? Ты ни о чем меня не спросила, ты просто ожидала слепого послушания! Вы оба одинаково одержимы и что для него, что для тебя я не более чем пешка!..