Текст книги "Древние Свитки. Исход (СИ)"

Автор книги: StarGarnet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 36 страниц)

– Я мало общалась с действительно древними созданиями, – признала Эль. – Все время приходится напоминать себе, что вы лишь кажетесь понятными. Сколько тебе лет?

– Далеко за четыре тысячи, – ответил он, усаживаясь в кресло по соседству, и кисло добавил: – Считай, ровесник Первой эры.

– Оно того стоило?

Харкон пожал плечами. Такой ответ любопытного дракона не слишком устроил – ведь найденный наверху кинжал намекал на столь многое, – и Эль снова пристала с вопросами:

– Как это вообще случилось? Тебя тоже заразили? Неужели ты никогда не хотел вылечиться?

– Почему я должен этого хотеть? – спросил он с непонятной интонацией.

– Потому что… – она обвела рукой полутемную комнату, похожую на склеп, одновременно вспоминая игру солнца на утреннем инее и вопрос Колетты: “Как насчет кошмаров?”

Наконец она нашла правильный ответ:

– Потому что ты все еще не выгнал меня вон.

И в самом деле, бедняга проявлял редкостное терпение. У самой Эль, свались ей на голову ее же назойливый двойник, смирения хватило бы на пять минут, не больше. Но лорд Волкихара, грозившийся замуровать подвал, все же не гнал ее от порога, хотя мог вышвырнуть вон одним мановением руки. А раз ее не гонят, то это означает лишь одно: даже нахалка-гостья предпочтительнее повседневной пустоты. Но кто же выберет себе такую жизнь?

– Может, еще выгоню, – пригрозил Харкон, а потом насмешливо поднял брови: – Хочешь знать, как я стал вампиром? По доброй воле.

– Но зачем? – заморгала Эль. Вот чего-чего, а такого она не ожидала.

– В далекие, ныне забытые времена, – начал он злым голосом, – я правил как могущественный король. Мое владение было огромно, богатства неисчерпаемы, а власть бесконечна. И все же, когда моя жизнь близилась к концу, я столкнулся с непобедимым врагом – собственной смертностью. Тогда я обратился к Молаг Балу и принес ему в жертву тысячу невинных. Взамен он дал вечную жизнь мне, моей жене и дочери. И таким образом, – усмехнулся он, – я победил саму смерть.

Эль выслушала эти бесчеловечные откровения, не изменившись в лице, и ненадолго призадумалась, а потом уставилась собеседнику в полыхающие глаза.

– Эту историю, – сказала она, – ты рассказываешь идиотам. И они, без сомнения, верят. Почему на сей раз не сказать все прямо? Хотя бы в порядке эксперимента?

– Сразу же, – отрезал лорд, – как только уверюсь, что ты от них выгодно отличаешься.

Ожидая подобного ответа, она не смутилась и продолжала наседать:

– Соглашусь, подход здравый. Ну, хорошо. Я кое-что предположу, а ты моргни, если это правда.

Харкон хмыкнул.

– Одного у тебя не отнимешь – ты забавная.

Эль самодовольно улыбнулась и изрекла громко и отчетливо:

– Ты вел войну. И ты проигрывал.

Вампир дернулся в кресле, мигая своими глазами-огоньками. Рыцарь-Дракон радостно ткнула в него пальцем:

– Ага!

– И с чего ты это взяла? – спросил он странным, мерзлым голосом.

– А с того, – Эль встала с места и стала бродить туда-сюда перед камином, рассуждая вслух: – Ты сказал, твоя жизнь близилась к концу, но на старика ты не похож. А учитывая то, что вампиризм прибавляет возраста, тебе и вовсе было от силы лет сорок. Во времена, когда ты жил, шли сразу несколько войн и все они начались вскоре после прибытия атморцев в Скайрим. И вот что мне любопытно, – остановилась она, уставившись в высокий потолок, – я нашла и прочла восемь из пятидесяти шести Песен Возвращения. Но куда подевались все остальные?

– Время многое поглотило, – повел рукой Харкон. – А что-то… не одобрили потомки.

– Да-а, – согласно протянула она. – И все же иногда кое-что раскапывают заново. Я слышала, в Солитьюде был фестиваль, на котором здорово протащили Олафа Одноглазого. Так ему и надо, паршивцу… А кстати, – оживилась Эль, – ты ведь застал драконий культ?

И только попробуй начать отпираться, подумала она, снова вспомнив знаменательный кинжал.

Но Харкон лишь пожал плечами:

– Разумеется.

– Почему его никто не изучает? Я не смогла найти о нем почти ничего. Кроме гадостей, конечно, и размытых обвинений.

– Историю пишут победители, – напомнил очевидное вампир. – Драконьих жрецов поливают грязью, хотя, – задумчиво молвил он, глядя куда-то внутрь себя, – для этого есть некоторые основания. Почитаемые Седобородые – непрямое продолжение прежнего Круга. Но об этом, конечно, никто не знает и не хочет задумываться.

– Кроме тебя.

– Мне нет смысла об этом задумываться, – отмахнулся он.

– В самом деле? Там, наверху, – она ткнула пальцем в сторону лестницы, – лежит хорошо знакомый мне кинжал. Да еще этот барельеф. И у тебя были дела с Шалидором, который не вылезал из Бромджунара…

– Brom Junaar, – промолвил он, прикрывая глаза и будто прислушиваясь к забытому звучанию. – Больше никто его так не называет.

– Я называю, – напомнила она. – И его стены все еще стоят.

Харкон открыл глаза и она снова вспомнила Ловиса, запертого на тысячу лет в своей одинокой башне у озера.

Что ж… пора выжать из него правду. Он не отделается от нее своими речевыми нюансами. Будучи драконом, Эль и сама прекрасно умела играть словами и врать, не говоря прямой лжи.

– Ты сказал, что правил как король, – она упрямо уставилась на него. – Но не говорил, что был королем… Ты был драконьим жрецом. И вы проигрывали войну.

Одно долгое мгновение ей казалось, что сейчас он ее убьет. Или, во всяком случае, попытается.

– Я встретила двух жрецов, – сказала она. – И принесла им покой. Один сам просил меня об этом. Другому предложила я.

– Кто?.. – произнес он наконец.

– Не знаю. У них уже не было имен. Только маски – Кросис и Морокай.

Вампир помолчал, а потом отвернулся. Глядя в сторону, он заговорил монотонно и глухо, голосом настолько древним, что по спине продирало смертным холодом:

– Переселение из Атморы привело к целому ряду войн. Добавь к этому предателей в рядах и Древний Свиток, пустивший трещину по мирозданию, и, может, сумеешь представить себе, что тогда творилось. Хотя вряд ли, – мрачно завершил он это краткое надгробное слово своей молодости.

И он, конечно, был прав, она не представляла. Зато она представляла себе летающие крепости Дамиана, острова, утыканные исполинскими баллистами и башнями, изрыгающими молнии. Она помнила армии нежити и демонов, помнила ядовитый туман, застилавший землю и уничтожавший города, помнила драконов, ставших безмозглым оружием. И у нее была своя война, и она ее проиграла, поверив чужой лжи. И если бы за ней не прислали, рискуя всем, наизлобнейшую из тварей, она бы так и осталась в кристалльной тюрьме Гипнеротомахии, а Ривеллон пал бы в считанные недели.

– Мне посулили новые силы и бессмертие, – отстраненно сказал Харкон, глядя на барельеф. – Крючок, проверенный временем и судьбами. Но все это оказалось зря.

– Тебя обманули, – кивнула Эль. – Это мне знакомо.

– Знакомо?! – внезапно полыхнул он и вскочил, не в силах оставаться на месте. – Ты же дитя! Сколько тебе лет? Что ты видела в своей жизни? Ты знать не знаешь, к чему привел мой выбор!

– Лет мне двадцать девять, – спокойно ответила она, плюхнувшись обратно в кресло и освобождая Харкону местечко перед камином – теперь настало его время нервно шагать туда-сюда вдоль пламени. – И видела я порядочно. Однажды я расскажу тебе свою историю и ты поймешь, что ты здесь не единственный лопух.

Вампир остановился, уставился на нее и начал неверяще и отрывисто смеяться.

– Скажи, что мне послышалось, – наконец выговорил он.

– Нет, – заявила Эль.

– Тогда, – настаивал он, – скажи, что Шеогорат своего добился и я сошел с ума. Ведь на самом деле тебя здесь даже нет.

– Вот ты сейчас это сказал, – она покойно сложила на животе пальцы домиком и сползла в кресле пониже, – и я начинаю думать, что ты и впрямь нездоров.

Вампир обвиняюще ткнул в нее пальцем.

– Тебя просто не может здесь быть, – заявил он судейски. – Портал молчит тысячи лет, а потом приходишь ты – с этими твоими глазами, драконьими приветами и болтовней про пять с половиной дрейков! Являешься из ниоткуда и знаешь то, чего знать не должна… не имеешь права знать! – взревел он, громыхнув голосом на всю комнату.

На всю эту тираду Эль только и ответила:

– И как это ты запомнил про дрейки?

Некоторое время он смотрел на нее, не в силах говорить от гнева, а потом круто повернулся и пошел к шкафу. Эль вылезла из кресла и поспешила следом, гадая, чем же он собрался ее удивить.

Через непродолжительное время на желтую скатерку приземлилась пригоршня монет. Пять дрейков. С половиной…

– Они появились двести лет назад, – Харкон снова вернулся к прежнему тону, усталому, злому и полумертвому. – Никак от них не избавиться.

Эль полезла в кармашек, подозревая, что ее неразменные монетки запросто могли пожаловать в гости вместе с ней.

– Что у тебя там? – прошипел вампир, раздраженный ее возней.

– Сейчас, – кряхтела она, залезая в следующий карман. – Ведь наверняка где-то тут…

Проклятые дрейки, разумеется, нашлись. И в самом деле, нельзя же отправиться с визитом без крохи безумия в кармане.

Она высыпала монеты на скатерть, краем глаза видя, что Харкон прямо-таки застыл на месте. Мгновение спустя они оба с понятным удивлением наблюдали за тем, как весь скромный капитал, блестевший на столе, просто берет и исчезает. Пуф! – и ничего не осталось…

– Моя денежка! – жалобно потянулась к скатерти Эль.

Вампир оперся кулаками на стол и тяжело вздохнул.

– Такие шутки в духе Шеогората, – сказал он, не поднимая головы. – Знаки, намеки… Иногда от них даже бывает польза. Но не в этот раз. Теперь уже ничего не исправить.

– Не знаю, о чем ты изволишь толковать, – пожала она плечами.

– Ты очень, очень странное существо, – Харкон выпрямился и смерил ее оценивающим взглядом. – Поначалу мне было интересно, кто же сумел пройти сквозь портал. Потом я увидел тебя и могу с уверенностью сказать: ты не просто очередной архимаг. Ты вообще не человек. Но кем бы ты ни была, ты пришла слишком поздно.

– Пришла, когда смогла, – ответила она, все еще переживая исчезновение странных дрейков.

– А до того где была? – вызверился вампир. – Что за важные дела тебя занимали?

– Я… спала, – неуверенно ответила Эль. Она и сама не знала, как назвать то состояние, в котором она пребывала целых двести лет. – А потом сам Акатош мне сказал: “Иди, действуй.” Ведь, наверное, не просто так. А ты тут капризничаешь.

– И когда он это сказал?

– Не помню, месяца три назад, может, больше. Осенью. В Имперском Городе, в храме, где статуя. В Скайрим я прибыла оттуда.

– Теперь это уже неважно, – махнул он рукой. – Последний Драконорожденный уничтожил Алдуина. Теперь уже все неважно.

– Это сугубо твое мнение, – она назидательно ткнула в него пальцем. – И говорит в тебе всего лишь депрессия.

– У моей депрессии куда больше соображения, чем у твоих двадцати девяти лет, – огрызнулся лорд.

– Больше, чем у Акатоша? – прижала она его главным аргументом и с удовольствием посмотрела, как Харкон не нашелся с ответом. – Да и помимо этого… Ты сам видел эти странные дрейки. Если Шеогорат считает, что нам надо сотрудничать, то так мы и поступим. Наверняка это он подсунул мне вилку и шапку. Шапку, правда, я продала и пока еще не вернула…

– Замолчи, – с ненавистью вымолвил вампир, отворачиваясь.

Эль глянула ему в затылок и поняла, что ее энтузиазм, перемешанный с бредовыми откровениями, наверное, может слегка утомить.

– Мм, ладно, – наконец произнесла она. – Начнем с простого. Драконы. Мне надо найти хоть одного.

– Ты не найдешь их, пока они сами этого не захотят, – Харкон по-прежнему не желал на нее смотреть.

– Думаю, у меня есть способ их отыскать.

– И какой же? – фыркнул он, все-таки клюнув на приманку и обернувшись.

– Я архимаг, не забывай, – расхвасталась Эль. – И у меня есть фокусирующий кристалл от двемерской машинки в Мзулфте. И чешуйка.

– Ты про Окулаторию? – чуток ожил вампир. – Может сработать… Если хоть кто-то из них жив, – снова помрачнел он.

– Ладно, дорогой друг, – она хлопнула его по плечу и Харкон аж поперхнулся – и от неожиданности, и от фамильярности, и от силы удара. – У меня к тебе есть три вопроса, а потом я отправлюсь на поиски.

– Задавай свои вопросы, архимаг, – заворчал лорд.

– Во-первых, вилка…

– А во-вторых – шапка?

– Ты угадал только “ша”. Я хотела спросить, есть ли у тебя парочка трудов Шалидора. Я бы одолжила на время.

Труды у него, конечно, нашлись.

– Можешь оставить себе, – великодушно сказал владелец, глядя, как Эль обнимается с книжками. – Я с ними и так знаком.

– Вот спасибо, – обрадовался тщеславный дракон, предвкушая обещанную Урагом статую. – А вилочка? С ней-то что?

– Тебе нужна стена как опора для портала. Просто начерти руну ворот.

– И всего-то? – не поверила Эль. Подойдя к стене, она достала вилку и браво взмахнула ей в воздухе, а потом замялась: – И как это пишется?

Лорд поднял брови, но почему-то решил не комментировать широкие познания архимага и сдержанно ответил:

– Знак школы Призыва.

– Да… можно было бы и догадаться, – самокритично протянула она и снова взмахнула вилкой. В стене появился портал, где виднелась верхушка башни над покоями архимага и морской простор за ней. В небе круглилось бледное, полускрытое облаками солнышко, вдруг странно осветившее мрачную комнату.

– Ничего не изменилось, – Харкон смотрел в портал с какой-то непостижимой тоской и жадностью.

– Идем, приглашаю в гости, – радушно предложила Эль, позабыв о том, что вампиры не переносят солнца.

– Нет, благодарю, – резко отказался он. – И без того слишком много впечатлений. У тебя, кажется, был третий вопрос?

Ей хватило мимолетного взгляда, чтобы понять: задавать третий вопрос попросту опасно. Впечатлений от этой недолгой встречи и впрямь хватало с избытком, и у нее были основания спрашивать, можно ли после всего этого оставить его в одиночестве. Есть в подобных вопросах и забота, и простая человечность, и все же… так оскорбить древнего вампира, наверное, не лучшая идея.

– Скорее просьба, – сказала она вместо этого. – Ты же понимаешь, что я появлюсь тут снова…

– Хорошо, – раздраженно согласился он. – Разберу я завал.

Эль кивнула и, прижимая к себе писанину Шалидора, шагнула в портал, чтобы вернуться домой.

Ей вспомнились половинки дрейка, и она подумала, что и сами они – всего лишь обломки миров, до которых уже не дотянуться. Ее мир остался неведомо где, а его – в далеком прошлом, которое живо лишь в воспоминаниях и иногда вдруг являет себя в случайном портале, как картина в раме, – манит, дразнит и ускользает без следа.

И все же в мире есть одно существо, которое считает, что и от обломков может быть прок. Правда, слегка обескураживает то, что существо это – Шеогорат.

Ладно, решила она. Посмотрим, сколько пользы выйдет из этого сотрудничества. Альянс Рыцаря-Дракона и драконьего жреца – это, во всяком случае, любопытный поворот судьбы.

========== Глава 11. Скарабей ==========

– Дж’Зарго, Брелина, собирайтесь, – скомандовала Эль. – Мы отправляемся в экспедицию.

Не так давно принятые в Колледж, эти двое вовсе не ожидали, что архимаг – пусть тоже недавно принятый в Колледж, – отберет их для важного дела, и потому приятно оживились.

– А куда мы отправляемся? – засуетилась Брелина, бегая с котомкой между полками и комодом. – А когда? А что с собой брать?

– Для начала – голову, – не удержалась от сарказма Эль. – А припасы можно и по дороге найти. К тому же мы идем в Мзулфт. Я там уже была, так что не пропадем.

В глубине души она понимала, что предпочла бы двинуться в путь одна, без попутчиков: так проще, быстрее и не надо сочинять баснословных историй насчет того, что они там будут делать. Но фокусирующий кристалл потребует долгой настройки и вот тут-то дракон, более не способный к огненной магии, обойтись без помощи не мог.

– Дж’Зарго видит возможность, – замурлыкал каджит. – Дж’Зарго схватит ее обеими лапами.

– Вот отсюда подробнее, – заинтересовалась Эль.

– Дж’Зарго опробует свои новые замечательные свитки. Эль увидит, как они великолепны.

Котик оказался не единственным, кто решил схватить возможность обеими лапами. Не успела глава Колледжа добраться до выхода, как на ней повис Арниэль: этот, едва заслышав про Мзулфт, попросил принести ему десять двемерских шестеренок и уверял, что будет благодарен. Архимаг поворчала, что она не вьючная скотина, но потом согласилась, решив, что железный лом нагрузит на своих помощников.

Заглянув к Урагу, она передала ему рукописи, которые выклянчила в гостях, и ехидно напомнила, что кое-кто обещал возвести в ее честь статую прямо напротив господина основателя – ведь она принесла целых две книги Шалидора и не надо спрашивать, где она их взяла.

Ураг потянул из ее рук тома, полистал один из них, придирчиво выпятил нижнюю губу и наконец положил книгу на конторку.

– Рукопись Шалидора, – бухтел он, записывая сокровище в свои непостижимые простому уму ведомости. – Одна штука…

– Две! – Эль затопталась на месте, с трудом подавляя в себе желание пнуть конторку.

Библиотекарь покосился на нее из-под суровых бровей, а потом так же въедливо осмотрел второй том и снова взялся скрести пером в ведомости:

– Рукопись Шалидора… еще одна штука…

– Ты меня с ума сведешь, – возмутился дракон.

– Не терплю беспорядка, – строго сообщил орк. – Будет тебе статуя. А теперь проваливай, добытчик, а то атронаха напущу.

А ведь напустит, подумала Эль и поторопилась покинуть библиотеку. Орк сказал – орк сделает… но зато и статуя ей теперь тоже обеспечена. Раздуваясь от самодовольства, она вернулась к ученикам и их маленький отряд наконец-то выдвинулся в поход. Провожаемые сумрачными взглядами винтерхолдцев, они прошлись через городок и пустились в увлекательное путешествие через снега.

И темная эльфка и каджит оказались мерзлявыми и капризными существами, которые совершенно не переносили ни ветер, ни легкий бодрящий морозец. Дж’Зарго проклял Эль страшным кошачьим проклятием, когда узнал, что та продала шапку с ушами; Брелина схватила насморк; вечером, когда они устроились на привал, оба подопечных заползли к архимагу под одеялко, заявляя, что она теплая, а они далеко от дома и уже почти что околели. Зажатая между данмершей и котом, Эль посопела, разнежилась и сладко заснула, заслушавшись тихим каджитским урчанием.

После дня пути, ближе к вечеру, они удачно столкнулись с бандитами и, перебив всех, заняли чужой лагерь.

– Мм, фазанчик, – радостно потянула тушку Брелина. – Они тут не голодали.

Зато я голодаю, горько думала Эль, глядя на бандитское изобилие. В присутствии учеников ей никак нельзя было демонстрировать свои таланты по уничтожению всего съестного в зоне видимости. Придется есть чинно и по-человечески, может быть, даже вилочкой…

Дж’Зарго притащил круг истошно желтого козьего сыра и замялся, ходя вокруг него, как вокруг святыни.

– Пусть лучше Эль, – наконец сказал он. Брелина согласно закивала.

– Что Эль? – не поняла Рыцарь-Дракон. – Все это съест?

– Наш архимаг – позор Колледжа, – зафыркал непочтительный каджит.

– Иногда, – тонким голоском завела эльфка, – сыр бывает не совсем сыром. Иногда… если его разрезать, идет кровь. И есть нельзя…

– Почему кровь? – оторопела Эль.

– Говорят, Шеогорат любит сыр, – голос Брелины упал до шепота. – И он может превратить людей… вот в это.

Эль уставилась на нее, не веря своим ушам.

– Людей – в сыр?! – наконец выдавила она, но потом вспомнила трех горемычных джентльменов из Алерота, которых ведьма обратила в овощи.

– Его не просто так называют Принцем Безумия, – наставительно покачал мохнатым пальцем Дж’Зарго. – Он шкодит, хитрит, хохочет и сводит с ума.

На ум Эль тут же пришли злосчастные дрейки и она призадумалась, до чего ее может довести помощь такого неоднозначного существа. Хотя, с другой-то стороны, пока все идет хорошо… и не то чтобы у нее была возможность отказаться от сотрудничества… и к тому же ей ведь приходилось иметь дело с Беллегаром, чародеем-рифмоплетом, который шутки ради привязывал человеческие жизни к курицам…

Ладно, решила она. Шкодливый Принц вряд ли окажется хуже подлой Игерны, а Игерну она пережила – да еще и со вкусом отомстила мерзавке за обман и пакость.

Эль решительно взялась за нож и надрезала сырную голову. Крови не было.

– Едим, – успокоила она подопечных и они дружно взялись истреблять бандитские припасы.

*

Памятуя о том, как беспечно она бросила тело бедняги Паратуса прямо в Окулатории, Эль заранее измыслила историю – чтобы обелить себя и заодно не позволить любопытным ученикам пялиться на карту. По словам врушки-архимага посланник Синода погиб от магической перегрузки, поскольку находился слишком близко к работающей машине.

– А что мы будем искать? – тут же пристали оба подручных.

Ну, разумеется. Они не могли не задаться этим вопросом…

– Аномалии, – с умным видом сказала Эль. – Точки, где магия нестабильна. Око Магнуса могло повлиять на окружающую среду и мы должны проверить, все ли в порядке.

Дж’Зарго и Брелина ответственно закивали. Эль сжала в кармане осколок, который отколола от чешуйки, и снова почувствовала биение древней силы, некий магический тон, который звучал, казалось, прямо у нее в голове. Фокусирующий кристалл должен запеть в унисон с этим тоном – это она узнала от Паратуса, которого ради этих сведений сама же и сгубила. Но ее помощникам об этом знать не обязательно…

На пути к Мзулфту они не могли не завернуть к горячим источникам. Девушки, загнав кота за валун, с радостью плюхнулись в воду, пока Дж’Зарго валялся на нагретом камне и блаженствовал. Размякнув, Эль даже рискнула завести на разговор на опасную тему и спросила, доводилось ли им видеть драконов. До того она избегала таких вопросов, боясь показать излишнюю заинтересованность.

– Один как-то пролетал, – вспомнила Брелина. – Страху я натерпелась, жуть…

– Дж’Зарго нравятся драконы, – донеслось из-за валуна. – У них когти и хвост и они умеют урчать. Дж’Зарго хотел бы уметь выдыхать огонь.

– А кто бы не хотел, – несчастно отвечала Эль.

Брелина запустила руку в котомку, валявшуюся рядом на камнях, вытянула оттуда припасенный кусок сыра и начала его жевать, а потом вдруг изрекла:

– Надо раздобыть морозные соли. И лунный камень. И метлу.

– Что, прости? – услыхав такое, Эль всерьез задумалась, а можно ли в этом мире вообще есть сыр – или лучше не рисковать?

Брелина пустилась в рассказы о магической кузнице, устроенной в Миддене. У них, мол, есть рецепт и они хотят попробовать кое-что там сотворить. На это Эль могла бы многое сказать, но в итоге ограничилась меланхоличной просьбой не взрывать Колледж. Бодрый ответ: “Разумеется, да мы бы ни в жизнь!..” ее не слишком успокоил, но теперь, когда они уже знают о кузнице, как им запретишь?

А может, замуровать Мидден?..

Она вспомнила, как Харкон грозился замуровать подвал, и подумала, что престарелый вампир в депрессии подал ей неплохую идею. Правда, она сразу же вспомнила и то, как совсем недолгое время спустя бедняга смирился и даже пообещал разобрать завалы. Да, что и говорить: старичок здорово влип с навязанной Шеогоратом новой знакомой. А новая знакомая, в свою очередь, здорово влипла, став главой Колледжа, полного идиотов-энтузиастов…

Впав в некоторую тоску, Эль вела свой отрядик дальше, размышляя об ответственности, долге, заботе и прочих унылых вещах, пока ученики бодро лезли в ямы с костями и обрывали пыльные цветы вдоль дороги.

– На них кто только не гадил, а вы их обнюхиваете, – взывала к разуму архимаг, но подопечных несла волна любопытства. И это здесь, в непримечательной местности, а что же в Мзулфте-то будет?..

В Мзулфте было ровно то, чего она опасалась. Ученики лезли во все щели, рылись в мусоре и отважно бодались с фалмерами, которые снова наползли из темнотищи и заселились в отвратительные хатки. Пытаясь навести хоть подобие порядка, Эль снова и снова тыкала магов носами в синодские трупы, валявшиеся тут и там, наглядно показывая, к чему приводит беспечность, но ее не слушали. Чем дальше, тем хуже она понимала, как Толфдир умудрялся пасти их в Саартале и не рехнулся.

– Тут чем-то пахнет, – ворчал Дж’Зарго, залезая в плесневелый угол. – И тут пахнет… и вон там…

– Осторожность и внимательность, – утомленно провозглашала Эль, но, как и прежде, это был глас вопиющего в пустыне.

Еще хуже стало, когда они набрели на очередное стадо фалмеров и Дж’Зарго побежал проверять на них свои драгоценные свитки, но Великий Улучшенный Огненный Плащ оказался недоработан и попыхивал пламенем, раня своего же носителя. Шевеля обгорелыми усами, каджит вернулся к архимагу и недовольно потребовал помощи. Кажется, в этот момент самолюбивого кота больше удручала профессиональная неудача, чем паленая шерсть.

Наконец усталые ноги привели их в Окулаторию и со вздохом искреннего облегчения Эль заперла дверь.

– Все, – сурово сказала она. – Больше никакой самодеятельности. Будете делать только то, что я скажу, иначе вмиг вылетите из Колледжа. А с учетом ваших народностей вас не во всякий город пустят… тебя-то уж точно, мохнатый.

Маги мятежно забубнили под нос, но потом узрели двемерскую инженерию и заткнулись.

– Так, – неловко промолвила Эль, увидев разложившуюся тушку Паратуса. – Давайте для начала стащим труп на камни и сожжем.

– Пахнет, – заворчал кот, пока Эль пыталась управиться с телекинетическим потоком, мотая трупом в воздухе.

Шмякнув останки об стену и оставив на ней грязное пятно, она повелительно щелкнула пальцами и Брелина запустила в тело комком огня.

– Хорошо, – чуть посветлела лицом архимаг. – Хотя, конечно, что уж тут хорошего…

– Опять пахнет, – возмутился каждит, воротя нос от дыма, и уткнулся сопаткой в пучок лаванды, извлеченный из бездонных карманов.

Пока Дж’Зарго отчаянно чихал, Эль пристроила кристалл на нужное место и теперь пыталась прислушаться к тону. Чихи поотдаль мешали сосредоточиться.

– Родной, перестань, пожалуйста, – мягко попросила она.

– Эль не выгонит Дж’Зарго за некоторое нездоровье, – уперся тот, возмущенно сверкая глазами. – Дж’Зарго еще будет архимагом.

– Непременно. А пока что перестань сморкаться и направь на кристалл тонкий поток огня. То-о-оненький… вот молодец. Брелина, – отстраненно поманила она эльфку, прислушиваясь к тону чешуйки. – Ты с этой стороны – тонкий поток холода…

Кот так сконцентрировался на задаче, что даже забыл про свой многострадальный нос, и в зале наступила благословенная тишина, которую нарушало лишь шуршание и потрескивание магических потоков. Эль помахивала рукой, указывая магам, кому надо чуть усилить напор, а кому ослабить, и наконец начала ощущать, как тон кристалла выравнивается и он начинает звучать подобно осколку чешуйки в ее левой руке.

– Стоп! – вскинула она руку, когда унисон был достигнут. – Идите наверх. Будем жать на кнопки.

– Эль не опасно тут стоять? – озаботился ее здоровьем котик.

– Не волнуйся, – успокоила она его. – Для меня главная угроза – это по-прежнему ты.

Дж’Зарго самодовольно заухмылялся, вспомнив, как однажды в сердцах навалял будущему архимагу тушкой лосося.

– Клянусь, – Брелина задушевно прижимала кулачки к груди, торопясь наверх по лестнице, – в какой-то момент я будто бы воспарила…

– Дж’Зарго тоже воспарил, – ревниво заспорил кот. – И повыше твоего.

Эль смотрела на лучи, веером бьющие из кристалла в усеянный линзами потолок, и в ее голове стояла картина родного, далекого солнца, купавшегося в море на закате, и два крыла, мерно всплескивавшие по обе стороны… Ее крылья.

– Жамкаем пупочки, – сварливо скомандовала она, отвлекаясь от манящей памяти и возвращаясь к унылой человечьей реальности.

Золотистые ободы поползли по потолку, скрежеща и посыпая ее металлической пылью. Одна за другой линзы оказывались под прицелом лучей и наконец на стене высветилась карта. Ученики тут же бросили пульт и свесились вниз через перила, пытаясь рассмотреть, что же так заинтересовало их предводительницу на стене.

– Нет-нет-нет, – отогнала она их. – Не суйтесь сюда. Посидите наверху. Чихать разрешается…

Карта удручала. Скайрим был испятнан редкими точками – блеклыми, тусклыми. Одна из них была в Лабиринтиане и Эль начала догадываться, что это останки костяного дракона, чья чешуйка помогла ей в поисках. Все эти точки были телами, мертвыми костями, и лишь одна точка горела ровно и ярко – в горах к северу от Вайтрана, не так уж далеко от кургана Волунруд.

Одна-единственная.

Эль окинула отчаянным взглядом остальную карту, но прочие провинции Тамриэля были и вовсе пусты. Ни искорки, ни пятнышка, ни малейшего свечения… Неужели все мертвы? Неужели эта точка в горах – все, что осталось?..

Будь ты проклят, Довакин.

*

Они топали обратно к выходу, собирая по дороге двемерские шестеренки по запросу Арниэля. Проявив изобретательность, ученики даже смастерили подобие тележки из кованого шкафчика, палки и пары все тех же шестеренок, и теперь с грохотом катили свой груз по камням Мзулфта, попутно собирая в чрево шкафчика кучу хлама – для экспериментов все пригодится.

Эль шла рядом, краем уха слушая их веселую трескотню и вскользь осматривая местность на предмет врагов. Точка, одинокая сияющая точка словно слетела с карты и теперь горела прямо в ее голове, сжигая все прежние надежды: последний дракон, один-единственный на весь мир, – надолго ли он останется в живых? А что, если он улетит прочь и она не успеет его застать?..

– Брелина, Дж’Зарго, – остановилась она, когда они вышли обратно на дневной свет. – Вы показали, что хорошо справляетесь. Я в вас уверена, поэтому поручаю добраться до Колледжа самостоятельно.

– А ты? – насторожилась эльфка.

– Я кое-что обнаружила на карте, – призналась Эль, как всегда, обходясь полуправдой. – Меня это сильно беспокоит и я должна поскорее туда отправиться и проверить.

– Эль будет в опасности? – встопорщил обгорелые усы каджит.

– Надеюсь, что нет. Уверена, что нет, – поправилась она. – Но проверить надо и поскорее. Да, кстати, – сказала она другим тоном и махнула рукой в сторону отдельно стоящей башенки, – можете заглянуть вон туда, там тоже валялось много хорошего.

Ученики весело покатили тележку вниз, а Эль, крикнув им вслед, чтобы не забыли накрыть сокровища тряпкой, юркнула обратно в недра Мзулфта и выхватила вилку.

Стена, любая стена…

Начертив на камне руну, она скакнула в портал, скатилась с башни в свои покои и облегченно вздохнула, увидев, что на ее удачу никто не забрел туда в этот неподходящий момент.

Надо приучиться запирать двери, ругала она себя, звеня ключами.

Закрывшись в покоях и спрятав кристалл обратно в сейф, она вызвала на стенах порталы и нырнула в тот, что вел к Бромджунару. Точка в горах располагалась одинаково далеко что от Лабиринтиана, что от Винтерхолда, но Эль очень не хотелось мозолить глаза любопытствующим. Лучше пусть вовсе не знают, что она возвращалась в Колледж.