Текст книги "Дом для изгоев (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 46 страниц)

«Ученики, – пояснил Кэп. – Из Благородных».

Угу, понятно. Сразу видно – та ещё шваль. Навидался я таких в своё время… Вот делать им нечего, как травить беззащитного слугу…

Мне от души захотелось превратиться и навалять всем троим, но я это желание подавил в зародыше. Успокойтесь, Штирлиц, вы близки к провалу… Но парня им не оставлю, попытаюсь вытащить, найду куда пристроить… А может, удастся его с собой забрать… Хуже, чем здесь, ему явно нигде не будет…

Пока эти мысли проносились в моей головушке, ситуация кардинально изменилась к худшему. Наивный вопрос Токо вызвал у троих недоделанных Нойотов бездну злобы.

– Ах, ты мразь, подстилка! – рявкнул тот, что начал задирать Токо. – Ты что себе позволяешь? Да я сейчас этим тварям шею сверну!

С этими словами он ударил Токо по лицу и попытался схватить Кэпа. Ага, сейчас!

Мы с Кэпом слитно взвились в воздух, и мой Птиц Равновесия издевательски закаркал. А я… У меня, похоже, червяк очень быстро переварился, и густая струйка малоаппетитного вида очень даже дизайнерски украсила тунику задиры. Тот начал ругаться такими словами, каких приличному подростку из Благородных и знать-то не полагается, а его приятели схватили пару увесистых камушков и попытались нас подбить. Ну-ну… Один из камушков ударил в стену и разлетелся в осколки, а второй… второй от стены отрикошетил… и очень неудачно – прямо в окно, выходящее во внутренний дворик. Поганая троица замерла, окошко растворилось, и в него высунулся весьма недовольный взрослый Нойот – довольно симпатичный мужчина лет тридцати с цепким холодным взглядом.

– Это кто здесь порчей имущества занимается? – обманчиво-ласково спросил он.

Три гадёныша не сговариваясь, указали на Токо и хором заявили:

– Он, Мастер Тарген! Он вообще сумасшедший! Птиц каких-то гадких прикормил и с ними разговаривает! Может, он вообще колдун! Что с ним цацкаться! В подземелья его!

Бедный Токо опустил голову и ссутулился, даже не пытаясь оправдаться. Видимо, слишком хорошо понимал, что его слово против слова Благородных – ноль без палочки. Но Мастер повёл себя неожиданно:

– Ученики! – рявкнул он. – Я всё видел! Я давал вам шанс сказать правду, а вы – солгали, что недостойно истинного Нойота. Вы позорите высокое звание Ученика и ваше благородное происхождение! Поднимитесь ко мне! Я поговорю о вашем наказании!

Троица опустила головы и поплелась к двери, а я тихо порадовался за Токо. Неужели среди Нойотов есть хоть один нормальный человек? Прямо с трудом верится!

– А ты, слуга, – рыкнул Нойот, – марш на кухню! И не высовывай оттуда носа, если не хочешь получить плетей! Понял?

– Да, господин, – грустно ответил Токо и поклонился. Окошко захлопнулось.

Но Токо не поспешил мгновенно на кухню. Он погладил Кэпа и прошептал:

– Лети отсюда вместе с подружкой. Ученики злые… Если камнем попадут – точно покалечат… Ты потом прилетай… Я жуков наловлю…

Потом Токо погладил меня и исчез за дверью, ведущей в кухню.

«Давай, Мирон, – быстро просигналил Кэп. – Спрыгни за помойку и оборачивайся! А то опять кого-нибудь из этих гадёнышей принесёт!»

Я поспешил последовать его совету, и через несколько минут некрупная двухвостая крыса проскользнула в подземелья через щель в двери.

***

Хорошо, что я тренировался принимать облик крысы. А то центр тяжести изменился, ходить на четырёх – то ещё удовольствие, да и всё вокруг внезапно стало таким большим… Но я уже знал об этом, поэтому быстренько юркнул к двери в подвал. Дверь была когда-то сделана на совесть, но явно давно не ремонтировалась, и внизу я узрел довольно большую щель. Для крысы, конечно, большую. Без всяких проблем я протиснулся в неё и начал спуск по лестнице, прыгая со ступеньки на ступеньку.

Подземелье было, как и положено по антуражу, мрачным, сырым и затхлым. И здесь эти паразиты ребёнка держат? Да тут мне и в крысином теле некомфортно. И мысленно я поставил ещё одну галочку в длинном списке, который начал составлять, и мысленно озаглавил: «Почему мне не нравятся Нойоты».

Лестница казалась бесконечной, и, преодолев последнюю ступеньку, я забился в ближайшую щель и малость передохнул. За лестницей, как и говорил Кэп, начинался коридор с двумя рядами клеток. То есть камер, передняя стенка у которых была зарешеченной. На двери каждой камеры висел здоровенный амбарный замок. Нойоты всё сделали для того, чтобы попавшие к ним жертвы не могли сбежать.

Я юрко побежал по коридору, заглядывая в каждую клетку. Хоть Кэп и говорил, что мальчик находится в самом конце коридора, но я решил подстраховаться – мало ли, что… Вдруг в другую клетку перевели…

Увиденное меня не обрадовало. Все клетки были заняты, в каждой из них находился узник… или узница. Да-да, там были и женщины – и старухи, и женщины помоложе, и несколько совсем юных девушек. Состояние узников было самое ужасающее – грязные лохмотья, спутанные волосы, следы пыток на телах – кровоподтёки, ожоги, рубцы… У некоторых руки или ноги были замотаны грязными тряпками, сквозь которые проступали кровавые пятна. Непонятно, сколько времени находились здесь эти несчастные, но вероятно, давно. И практически все производили впечатление людей с серьёзными проблемами в психике.

Более того, когда-то все эти несчастные были колдунами. Я ощущал отголоски Дара каждого из них – слабые, изломанные, еле теплящиеся… такое чувство, словно этих бедняг пропустили через какую-то ментальную мясорубку. Неужели всё это проделал тот мальчик, которого мы должны освободить?

Особо впечатлили меня два узника. Первый был относительно молод, точнее было не разглядеть за многодневной грязью и длинными спутанными волосами. На правой руке его не хватало двух пальцев, у остальных были вырваны ногти… Хорошо, что это всё немного уже поджило, иначе меня бы точно стошнило, глядя на этот кошмар.

Так вот, этот узник сидел, прислонившись к решётке, глаза его были каким-то пустыми, изо рта подтекала тонкая струйка слюны. Но когда я приблизился к нему на расстояние вытянутой руки, узник сделал резкое движение левой, неповреждённой рукой и чуть было не схватил меня. Еле увернулся, честное слово…

Находящаяся в клетке напротив старуха, очень похожая на классическую ведьму – седые патлы, крючковатый нос, зияющий провалами рот – зашлась в кашле и выдала:

– Эх, Пино, такой ужин упустил…

Они что, крыс едят? Сырьём?

Узник, названный Пино, никак на эту реплику не отреагировал, снова замер, глядя пустыми глазами перед собой. А ведьма в клетке не унималась:

– Хорошая крыска, вкусная крыска… Смотри, что у меня есть…

И прямо перед моим носом упал кусок лепёшки. Крохотный кусочек чёрствой заплесневелой лепёшки. Не понял, в чём прикол?

Но тут же я увидел, что кусочек привязан к тонкой верёвочке, сплетённой, похоже, из волос. Ага, вот в чём дело… Может, настоящие крысы и глупы настолько, чтобы купиться на такую приманку, но я-то не настоящий… Поэтому я аккуратно оббежал приманку, услышал, как за моей спиной разочарованно выругалась старая ведьма, и помчался со всех лап дальше.

А ещё через несколько камер я увидел узника, при взгляде на которого просто остолбенел. Нет, я всякое повидал, но у этого седого длиннобородого старика вместо глаз на лице зияли две красные ямы. Просто ужас… За что его так? Казнить было бы милосерднее… Стоп. А ведь дядюшка Матэ говорил, что Нойоты казнят всех… Выходит, не всех, некоторых держат в подземелье довольно долго… И каким-то образом ломают их Дар… Или как-то используют? Стали такими продвинутыми, что колдовские силы их больше не пугают? Не знаю, не знаю…

А старик сидел на охапке гнилой соломы и улыбался светлой улыбкой прочно впавшего в детство Гэндальфа. Похоже, бедняга тронулся умом, и эта реальность для него больше не существует… Что ж, может быть, так даже лучше…

Я пригляделся. Старик не просто улыбался. Его руки двигались так, словно перед ним были натянуты невидимые нити, и некоторые из них порвались – вот он и связывает узелки. Он гладил эти невидимые нити и что-то бормотал себе под нос, продолжая ласково улыбаться. Я фыркнул, мой список только вырос на несколько пунктов сразу, и слепой, похоже, меня услышал. Во всяком случае, его изуродованное лицо повернулось в мою сторону, и он неожиданно произнёс вполне членораздельно:

– Беги отсюда… Беги, мальчик, спасайся… Здесь смерть, смерть…

Я аж замер, словно меня приморозило к полу, но на лице старика снова появилась та же улыбка, и он вновь начал связывать невидимые нити, что-то бормоча. Ничего себе! Он понял, кто я? Видимо так. Сильный колдун… был… Но как же хочется освободить всех этих несчастных и вылечить их… Или хотя бы дать возможность провести остаток дней в нормальных условиях. «Всех не спасёшь…» – промелькнула в голове циничная мысль. Я тряхнул головой. Ну, да, всех не спасёшь, но может, хоть попытаться стоит… Но сейчас нельзя медлить. Судя по состоянию остальных узников, я даже предположить боюсь, что там с мальчиком…

И я побежал дальше. В самом конце коридор делал поворот, и в этом закоулке находилось всего две камеры-клетки. Одна из них была пуста, только в середине валялась куча какого-то тряпья, а вот клетка напротив… В ней, сжавшись в комок и обхватив себя руками, сидел тот самый ребёнок, которого я видел в мыслях Кэпа. Я вздохнул от облегчения – живой…

И начал протискиваться сквозь прутья клетки.

Комментарий к Глава 41. Подземелья

Ведьма:

http://4.bp.blogspot.com/-p-Bjqd75rf4/Upc8G86_6oI/AAAAAAAAIYs/jqB-Q55Z5js/s1600/АСТАРУХ.jpg

Слепой:

http://lepser.ru/wp-content/uploads/2011/12/fotografii-starikov-big-52.jpg

Клетка:

http://pre06.deviantart.net/838f/th/pre/f/2010/347/b/b/dungeon_by_sybaritevi-d34t7p1.jpg

========== Глава 42. Маленький узник ==========

Я вздохнул от облегчения – мальчик был жив…

И начал протискиваться сквозь прутья клетки. В моём крысином теле это оказалось довольно легко, секунда – и я уже внутри камеры-клетки. М-да… Мой личный список претензий к Нойотам пополнился ещё несколькими пунктами.

Мне в своей прошлой жизни приходилось видывать и делать всякое, и нежной фиалкой я точно не был… Но в одном мне повезло – ни разу не довелось встретить отморозка, который был способен поместить ребёнка в подобные условия. Даже у большинства представителей преступного мира есть свои пределы. А Нойоты эти пределы преступили легко и непринуждённо.

Оглядевшись в грязной вонючей дыре, в которой находился мальчишка, я удивился не тому, каким бледным и чахлым он выглядит, а тому, что он до сих пор вообще жив. Я б тут точно помер – просто с ума сошёл бы от одиночества и тоски.

Парнишка, кстати, на моё появление никак не отреагировал – продолжал сидеть, опустив голову и обхватив себя руками. Худенькое тело била дрожь. Да он всерьёз болен! Ему срочно помощь нужна! Что ж эти уроды делают? Если он для них так ценен – ну хоть в нормальные условия поместили бы… А то не дотянет до великого государственного переворота – помрёт раньше времени… Нет, мальчишку нужно срочно вытаскивать, и чем скорее – тем лучше. Что ж делать-то?

И вообще – если он менталист такой силы, как я предполагаю, что ж он своим мучителям мозги-то не выжег до сих пор? Я бы точно выжег, и плевать, что дальше будет. Уроды, совсем пацана затюкали… Ладно… Хорошо бы наладить какой-никакой контакт, а там и превратиться можно попробовать. Главное, чтобы он со всей дури и со страху по мне менталом не шарахнул – а то вот будет Нойотам подарочек… М-да… Надеюсь, что он крыс не ест, как остальные…

И я подобрался к мальчишке поближе, встал на задние лапки и, прижав передние к груди, стал пристально смотреть на мальчишку. Через пару минут он поднял голову, посмотрел на меня и улыбнулся, показав заметную щербинку на месте двух верхних передних зубов:

– Ой, крыска… Ты поиграть пришёл?

Ну как есть дитё дитём… И я поглядел на него ещё пристальнее, а потом несколько раз быстро опустил голову, а потом поднял. Сделать это было трудно, шея у крыс негибкая, но у меня получилось. Пацан аж в ладоши захлопал:

– Крыска… Ты умная… Ты меня понимаешь…

Я снова опустил голову, а потом перекувыркнулся сначала вперёд, потом назад, и под конец, ухватив хвосты в лапки, закружился, как балерина, выполняющая фуэте.

На худеньком личике парнишки появилось выражение неподдельного счастья:

– Крыска! Как ты здорово умеешь! А ещё можешь?

Я хотел было ещё что-нибудь показать, но тут в коридоре раздался какой-то шум, и мальчишка проворно цапнул меня и упрятал за пазуху.

– Сиди тихо, крыска… А то тебя отберут… А меня накажут.

Рыпаться я и не собирался. В отличие от более взрослых собратьев по несчастью парнишка явно радовался хоть какой-то нежданно появившейся игрушке и есть меня не собирался. И то ладно. Лохмотья юного менталиста были грязными и засаленными, пахло от него тоже не розами, но я смирился. В конце концов, парень не виноват, что его держат в скотских условиях и обращаются хуже, чем со скотиной. К тому же в крысином теле запахи ощущались отчётливо, но были не настолько неприятны, как в человеческом.

К тому же щуплое тело было подозрительно горячим, да и закашлялся мальчишка, когда спрятал меня за пазуху, очень даже нехорошо. Я отчётливо слышал такие хрипы в лёгких… М-да, видимо, он уже себе успел заработать хронический бронхит… и не было бы чего похуже. Нет, срочно к лесным… Тайлинь всё вылечит.

А ещё я ощущал что-то непонятное, холодное и мерзкое, что словно присосалось к телу мальчика… Ментальный паразит? Я завертел головой, принюхиваясь и стараясь настроиться на ментальную волну. Ого! Всё оказалось и проще, и сложнее, чем я думал. На тонкой шейке был укреплён массивный ошейник, испещрённый какими-то знаками, такие же браслеты находились на запястьях мальчишки.

Вот оно что! Всё правильно, у них же есть Мастера Артефакторы… И они явно умеют делать ограничивающие артефакты… а ведь такое невозможно без Дара. Налицо двойные стандарты. Чужих – гнобим, своим – позволяем колдовать… и явно не по мелочи, чтобы подчинить сильного менталиста, Дара в артефакт нужно плеснуть немеряно… Стоп. А не научились ли здешние затейники Артефакторы использовать чужой Дар для подобных штучек? Вот зачем им нужна вся эта инвалидная команда – они перенаправляют их силу в подобного рода поганенькие штучки… Уроды, что сказать… Бедный мальчишка, как они его совсем не покалечили… Неудивительно, что они не боятся мести сошедшего с катушек менталиста – артефакты не дают парню взбунтоваться. Но тогда… Тогда можно попробовать снять эту пакость – в конце концов, менталист я или не менталист? А потом выбраться наружу, перекинуться в какую-нибудь летающую зверюшку побольше, да хоть в птицу большую, типа кондора. Кондор вроде ягнёнка уволочь может без проблем, а пацан так истощён, что вряд ли весит больше упитанного ягнёнка. И привет, поминай, как звали. Жаль, конечно, остальных, но пусть уж потерпят ещё немного. И Токо мы заберём, непременно заберём. Думаю, что Бан-Рион сможет тут порядок навести… А мы уж поможем, чем сможем…

Я прямо чуть не заорал от восторга – план был вполне осуществимый. Я бы подумал и над тем, как забрать Токо, но слишком уж в плохом состоянии был юный менталист. Его следовало вытаскивать в первую очередь.

Пока я так раздумывал, шум в коридоре приблизился. Звякнул замок, и кто-то вошёл в камеру. Блиииннн… Неужели Нойоты? Не дай Бог, парня на обработку потащат…

И я осторожно выглянул из-за пазухи мальчишки… и облегчённо перевёл дух. Похоже, мальчику принесли еду. В камеру вошли Токо и пожилой полный Нойот в серой, не слишком опрятной тунике с эмблемой ордена на спине. Так, видимо, мелкая сошка, низший уровень, приставленный следить за темницами.

Нойот остановился у двери, а Токо приблизился к мальчику и протянул ему миску с каким-то неаппетитным варевом, от одного запаха которого меня замутило даже в крысином теле. Такое чувство, что в эту миску просто наплескали помоев и объедков с кухни. Но мальчик явно думал иначе. Он схватил миску и стал жадно пить это месиво прямо через край. Ложки тут узникам не выдавали.

Пил он достаточно быстро, но сопровождавший Токо Нойот всё равно был недоволен:

– Жри быстрее, недомерок! Я не хочу здесь торчать весь вечер!

Мальчишка стал торопливо глотать, рискуя захлебнуться, Токо смотрел на беднягу с явным сочувствием, но что он мог сделать? Но, как выяснилось, кое-что мог.

Токо оглянулся и показал пальцем куда-то в угол противоположной камеры:

– Господин, гляньте! Что это там?

Нойот оглянулся, и в это время Токо быстро пихнул за пазуху парнишке какой-то небольшой свёрток. Свёрток оказался рядом со мной, пахло от него чем-то вкусным и печёным, и я почувствовал благодарность к Токо. Понятно, почему менталист ещё ноги не протянул, похоже, Токо его регулярно подкармливает, причём явно нехило рискует нарваться на наказание. Нет, нельзя его здесь оставлять, нельзя… Он слишком хорош для всей этой мрази.

Между тем Нойот обозрел соседнюю камеру, никого там не обнаружил и вызверился на Токо:

– Ты чего блажишь, поганец? Что ты там увидел?

– Простите, господин, – натурально всхлипнул Токо. – В этом месте страшно… Мне показалось, что там что-то шевельнулось…

Нойот неожиданно отозвался вполне миролюбиво:

– Ну, да, тут не самое лучшее место… Дурачкам вроде тебя всё время что-то мерещится… Никого там нет… Но тебе лучше сюда не попадать…

– Я стараюсь, господин… – всхлипнул Токо.

– Вот-вот, – проворчал Нойот. – Старайся. А когда ты надоешь Гийону… То есть нашему несравненному воину Гийону… Я позабочусь о тебе. Понял?

– Да, – вздохнул Токо. – Понял. Благодарю, господин.

Нойот сально улыбнулся, став от этого ещё более противным:

– Будешь послушным… И никогда не окажешься здесь. А то, знаешь, сюда может попасть не только колдун.

– Да, господин, я понял, – отозвался Токо. – Благодарю, господин.

– Вот и славно, – Нойот смачно шлёпнул Токо по ягодицам. – Забирай миску. Видишь, эта дохлятина уже поела. Пошли.

– Но я не принёс воды… – тихо возразил Токо.

– Не велено, – отрезал Нойот. – Завтра он понадобится, до утра не велено поить.

Токо вздохнул, забрал миску и ушёл прочь в сопровождении своего омерзительного спутника. Я же моментально задумался. Уж не связан ли этот приказ с тем, что мальчик нужен Нойотам обессиленным, чтобы легче было заставить его подчиняться приказам? Похоже на то… А значит… Значит, у меня есть только эта ночь. Ну, да, ничего невыполнимого, как обычно…

Между тем, подкрепившийся мальчишка стал немного поживее. Он извлёк из-за пазухи и меня, и свёрток и сказал мне:

– Прости, крыска. Не сердись, а то этот… противный… обидел бы тебя. А другой хороший, он мне часто покушать носит. Давай, я тебя угощу, крыска…

И он посадил меня на пол, придерживая ладонью – видимо, боялся, что я убегу. Но я уселся на задние лапки и пошевелил усами, давая понять, что убегать не собираюсь.

– Ой, ты хочешь остаться со мной… – разулыбался мальчишка. – Сейчас, сейчас я дам тебе вкусного…

И развернул крошечный свёрточек. Там обнаружились два маленьких слоёных пирожка, Токо явно подрезал их у кого-то из привилегированных Нойотов, ибо выглядели и пахли они просто изумительно. Мальчик отщипнул крохотный кусочек от одного и, положив в рот, стал сосать, как леденец:

– Как вкусно! – заявил он и, отломив кусочек куда больше, положил передо мной:

– Кушай, крыска, кушай! Это вкусно.

Но объесть голодного ребёнка я просто не мог. Поэтому я лапкой подтолкнул кусочек обратно мальчику и потёр себе живот.

– А, крыска, ты не хочешь! – сообразил парнишка. – Ну тогда я это съем, а второй на потом оставлю… Вдруг ты проголодаешься. Знаешь, крыска… Меня завтра уведут… Надолго… И заставят делать плохие вещи… Это больно… Мне больно, другим больно… Они заставляют меня…

Он закрыл лицо руками и всхлипнул.

Этого я уже выдержать не мог. Огляделся – всё было тихо и спокойно – и превратился.

========== Глава 43. Ветерок ==========

Мальчик закрыл лицо руками и всхлипнул.

Этого я уже выдержать не мог. Огляделся – всё было тихо и спокойно – и превратился.

– Малыш… – тихим шёпотом позвал я. – Не бойся меня…

Юный менталист опустил руки и взглянул на меня квадратными глазами. А потом он зажал себе рот рукой, продолжая смотреть с таким ужасом, что мне стало тошно. Хотелось обнять его, прижать к себе, успокоить, но было явно видно, что пацан на грани, как ещё не закричал…

И я не стал делать резких движений, просто прошептал:

– Не надо меня бояться… я пришёл сюда, чтобы забрать тебя… Не бойся, я не причиню тебе вреда…

Мальчик несколько раз глубоко вдохнул, словно всхлипнул, и наконец-то обрёл дар речи:

– Крыска… – прошептал он. – Крыска, это ты?

– Я, только меня зовут Мирон. Хочешь, покажу?

Мальчишка закивал, и я снова перекинулся обратно в крысу, встал на задние лапки и изобразил что-то вроде реверанса. Маленький узник улыбнулся – скупо, чуть-чуть, но я расценил это, как хороший знак. Всё-таки удивительный самоконтроль у парня.

И тут я превратился обратно, и поблагодарил всех известных мне богов, что одежда при превращении никуда не девалась. Одно дело, если крыса превращается в одетого парня, а другое – если в голого. Судя по милым нравам Нойотов, парнишка уже навидался всякого и во втором случае отреагировал бы на моё превращение далеко не так спокойно.

– Мирон… – прошептал парнишка. – Значит, так тебя зовут?

– Ага, – улыбнулся я. – А как тебя зовут?

– По-разному… – вздохнул мальчишка. – Тварь, гадёныш, выродок… И ещё много всяких слов. Но все плохие.

Я скрипнул зубами. Узнаю милую практику здешних борцов с колдунами. Мой счёт к Нойотам вырос уже до заоблачных высот.

– Но ведь мама тебя как-то называла… – предположил я.

– Я не помню, – горестно вздохнул мальчишка. – Я почти ничего не помню из того времени, когда совсем маленький был. Помню только, что мама была. Она хорошая была, ласковая… Мне всякий раз так приятно, когда я думаю о ней… а по-настоящему помню только подвал. Я не знаю, что стало с мамой, не помню даже её лица… Ты правда заберёшь меня?

– Непременно, – заверил я.

– А зачем? – быстро спросил юный менталист. – Ты тоже будешь заставлять меня делать всякие плохие вещи и мучить других людей?

– Вот уж нет, – с отвращением ответил я. – Я хочу найти такое место, где ты будешь в безопасности. Это будет Дом. Дом для всех нас.

Лицо мальчика стало сосредоточенным.

– Ты говоришь правду, – сказал он. – Я это чувствую.

Ого! А парень-то силён, если сумел уловить это даже в ограничителях. Хотя я и раньше в этом не сомневался. Тем лучше, значит, ограничители снять будет проще, мне в одиночку это будет сложновато, всё-таки артефакты сильные. А с помощью мальчика… Думаю, справимся. Только вот нехорошо его звать всё время – «пацан» и «мальчик». Надо что-то другое придумать.

– Слушай, а как бы хотел, чтобы тебя называли? – спросил я. – Я не знаю, сможем ли мы узнать, как тебя назвала мама, а такие плохие слова говорить не хочу.

– А можно, я подумаю немножко? – спросил мальчик.

– Можно, – улыбнулся я. – Думай, сколько хочешь.

Мальчик сосредоточенно кивнул и грустно сказал:

– Ты и впрямь хороший человек. Мирон… И правда хочешь мне помочь… Но тебе лучше уйти…

– С чего вдруг? – поинтересовался я, уже зная ответ наперёд.

– Мы не сможем выбраться отсюда. У меня… у меня такие штуки… – тут он приподнял лохмотья, показывая ошейник, – и на руках тоже… Мне станет плохо, если я отсюда уйду. Очень больно… Я уже пытался… Больше не пытаюсь… И умереть… Не удастся… А если они поймают тебя – ты погибнешь в одной из этих клеток. Я так не хочу. Уходи. Уходи, пожалуйста.

– Даже и не подумаю, – ответил я. – А с этими артефактами мы разберёмся. Ты ведь мне поможешь?

– Ага, – доверчиво ответило это дитё. – А что делать?

– Понимаешь, – ответил я, – у меня Дар… Он похож на твой. Я могу проникать в сознание к людям. И если ты мне позволишь, я проникну в твоё сознание и увижу артефакты в твоём ментальном поле. Они настроены на тебя, на ограничение твоего Дара. И разрушу эту связь, и они станут безвредны.

– А потом? – немного недоверчиво спросил мальчик.

– А потом я обернусь крысой, выберусь из клетки и попробую открыть замок. Мы выберемся из подвала…

– Но мы не сможем уйти, – вздохнул мальчик. – Это место охраняется. Я уже пробовал…

– Только не с воздуха, – хмыкнул я.

– Что? – не понял меня маленький узник.

– Я ведь не только в крысу могу превращаться, – улыбнулся я. – Стану огромной птицей и унесу тебя в небо. И пусть все Нойоты подавятся. Я отнесу тебя к моим друзьям. Мы позаботимся о тебе.

– Правда? – мальчик распахнул глаза, в которых надежда боролась с боязнью поверить.

– Правда, – ответил я. – Клянусь.

И тут в воздухе возник крошечный огненный цветок, который почти сразу растаял, впитавшись в моё запястье. Это ещё что за…?

– Ты дал Истинную Клятву, – с восхищением прошептал мальчик. – Ты и впрямь собираешься всё это сделать…

– Конечно, собираюсь, – ответил я. – Зря мы, что ли, искали тебя столько времени. Скажи, сюда придёт ещё кто-нибудь? Для того, чтобы нейтрализовать артефакты, нам потребуется некоторое время.

– Не думаю, – покачал головой юный менталист. – Смотри, – он кивнул на крошечное зарешеченное окошечко под потолком, – уже темно. Ночью меня не трогают. А ужин уже принесли.

– Вот и хорошо, – сказал я, – значит, начнём сейчас же.

– Что мне делать? – спросил мальчик.

– Всё просто, – ответил я, – ляг, закрой глаза и, когда почувствуешь меня в своём сознании, – не сопротивляйся. А я сейчас перекинусь…

– Зачем? – удивился мой маленький собеседник.

– Ну, представь, если кого-нибудь всё-таки ночью принесёт? – ответил я. – То, что ты спишь – никого не удивит, а если они обнаружат меня? Я ведь буду в твоём сознании и сопротивления оказать не смогу. А на крысу внимания не обратят.

– Ага, – согласился мальчик, глядя на меня с восхищением. – Точно. Мирон, ты такой умный…

– Всё-всё… – улыбнулся я. – Просто ложись и расслабься.

Мальчишка покорно кивнул, устроился на своей подстилке и закрыл глаза. Вскоре он ровно задышал, словно заснул. Я прислушался. В коридоре всё было тихо. Ну, всё, пора…

Я снова перекинулся в крысу и устроился под боком у мальчика, так что меня нельзя было сразу увидеть, если кто-то войдёт в камеру. Таак… теперь нужно расслабиться и настроиться…

Я закрыл глаза и нырнул в темноту, мысленно зовя мальчика. Очень скоро я увидел своим внутренним зрением слабенький, еле теплящийся огонёк и услышал тихий голос:

– Мирон… Мирон… Я здесь.

Я рванул к этому огоньку и очень скоро оказался в простом деревянном доме, очень похожем на жилище, которое приютило нас в лесу. Интересно… Если это подсознание мальчика, то, значит, у него в роду были Лесные? Или…

Я стал оглядываться, ища мальчика. Ага, а вот и он – сидит на невысоком широком ложе, поджав ноги, и играет с маленьким пушистым зверьком. Всё-таки это его дом… бывший дом… из которого его безжалостно забрали Нойоты…

– Я помню, – тихо сказал мальчик. – Здесь я помню, где жил… Маму помню… Вот она…

Мимо нас прошла полупрозрачная женщина, поставила на стол миску с лепёшками – свежими, ещё теплыми – и кувшин молока.

– Ветерок, – ласково сказала она, – сынок, лепёшки испеклись. Будем кушать.

– Тебя зовут Ветерок? – спросил я.

– Кажется… – поморщился мальчик. – Да… Но это я помню только здесь… И попасть сюда всё труднее и труднее…

Я тоже обратил внимание на то, что жилище и женщина время от времени подёргивались рябью, как сбоящий телевизор, становясь порой совсем прозрачными. А что будет, если эти последние светлые воспоминания исчезнут и останется только темнота? Да мальчишка с ума сойдёт… И чем это закончится – я предсказать не берусь. Сумасшедший менталист, вне зависимости от возраста… это ужасно.

Женщина, которая стала наливать молоко в кружки, неожиданно замерла, как на стоп-кадре.

– Ветерок, – быстро сказал я, – держись, не сдавайся. Держись за эти воспоминания. Иначе я не смогу тебе помочь.

– Я, – всхлипнул мальчик, – я пытаюсь…

– Держись! – приказал я и внимательно взглянул на мальчика. Его тело стало словно бы искрящимся нежным серебристым светом – так проявлялся его Дар… Только вот это серебристое сияние словно бы поглощали чёрные сгустки на шее, запястьях и лодыжках. Сгустки эти напоминали отвратительные опухоли, они дрожали и словно бы пульсировали, и я понял, что это – те самые артефакты, ограничивающие Дар мальчика. Ну, ничего, сейчас разберёмся… Главное – с этим большим, что на шее. Остальные просто от него подпитываются.

– Приготовься, – предупредил я, – может быть больно, но ты потерпи. Я постараюсь убрать ту пакость, что на тебя понавесили.

Мальчик только кивнул, а я призвал свой Огонь. Почему-то мне казалось, что ничто другое эту дрянь не возьмёт.

В моих ладонях тут же возникли лепестки яркого жёлтого пламени. Меня оно не обжигало, но мальчику будет больно… Не хотелось бы… А может быть, так попробовать?

И я обратился к собственному Огню и попытался втолковать ему, что он не должен жечь мальчика. Его цель – уничтожить те артефакты, что присосались к нему, как паразиты. Несколько мгновений Огонь сопротивлялся, но потом словно бы понял меня и сменил цвет, став зеленоватым. И я чувствовал, что мальчика он не обожжёт.

Я поднёс руки с Огнём к шее мальчика, и моё пламя яростно набросилось на чёрную пакость, заставляя её визжать и корчиться, выжигая дотла. Мне даже показалось, что я слышу мерзкий визг… но продолжалось это недолго. Чёрный сгусток словно растаял в моём Огне, не оставив никаких следов. А лепестки зелёного пламени как живые рванули к запястьям и лодыжкам мальчика, выжигая остатки. Ещё пара мгновений, и всё исчезло.

Ветерок распахнул глаза:

– Как хорошо… И совсем-совсем не больно…

Я загасил пламя и поразился произошедшим в жилище переменам: картинка стала чёткой, словно наяву, женщина повернулась и улыбнулась нам, а потом в жилище вбежал маленький мальчик, уселся за стол, придвинул к себе лепёшки и молоко и громко крикнул:

– Мамочка! Мамочка! Я так нагулялся!

– Руки вымой, – улыбнулась женщина. А потом посмотрела на нас и одними губами произнесла: «Выбирайтесь… Вам пора уходить…»

Я открыл глаза – резко, словно меня толкнули. Рядом заворочался Ветерок. Я перекинулся в человека и резким движением сорвал с его шеи артефакт. Сейчас он выглядел, словно гнилая, изъеденная временем тряпка.

– Мирон! – открыл глаза Ветерок. – Ты сделал! Ты смог! Так здорово! Совсем не больно!

– Ага, – ответил я. – Нам пора выбираться, Ветерок. Пойду, гляну, что там с замком.

И тут в коридоре послышались голоса и шаги.

Комментарий к Глава 43. Ветерок

Люди добрые! По независящим от автора причинам следующая глава будет в пятницу!

========== Глава 44. Попытка к бегству ==========