Текст книги "Не хочу быть героем (СИ)"
Автор книги: РавиШанкаР
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 40 страниц)
«Маа-йа, в чём дело? – не выдержал я. – Что вас беспокоит? Мы ведь достаточно оторвались от Каноников, правда? И дело в чём-то ещё?»
Паучиха щёлкнула хелицерами, и я услышал:
«Беда в том, малыш, что существует так называемый Краткий путь… Маги людей могут им пользоваться, а мы нет…»
«Краткий путь? – удивился я. – В этой горе? Да тут сам чёрт ногу сломит, неужели они не боятся заблудиться?»
«Этот Краткий путь человеческие маги называют порталом, – задумчиво ответила Маа-йа. – И вот он может сработать… Когда-то таким перемещением мог пользоваться только Подземный народ, но человеческие маги как-то сумели овладеть этим знанием…»
«Стоп-стоп, – возразил я, – мне говорили, что под землёй порталы не работают, только на поверхности».
«Так то обычный магический портал, а это – Краткий путь, – заметила Маа-йа. – У Подземного народа была абсолютная память, они отчётливо представляли себе чуть ли не каждый камушек в своих подземных владениях. Так что для них Краткий путь проблем не составлял…»
«Но тогда люди вообще не могли бы овладеть подобным, – удивился я. – Вряд ли они так хорошо могли знать владения подземников».
«Это так, – ответила Маа-йа, – но они сумели соединить ритуал кровного поиска и Краткий путь…»
«Вот оно что… – пробормотал я. – Им просто нужна была кровь подземника для того, чтобы переместиться туда, где он находился в данную минуту… Но это же риск, ужасный риск…»
«Фанатики не жалеют себя во славу своего призрачного божества, – горько усмехнулась Маа-йа. – Наша кровь не сможет открыть Краткий путь, а вот твоя, Слышащий…»
«Что-то я не помню, чтобы Каноники брали у меня кровь, – усомнился я. – Так что нам, скорее всего, нечего опасаться…»
«Увы, пребывая в беспамятстве, ты мог и не заметить, – вздохнула Маа-йа, – а крови, чтобы открыть Краткий путь требуется ничтожно мало. Какая-нибудь царапина…»
Я замолчал. Возразить на это было нечего, поручиться – невозможно, мелкие царапины у меня заживали фантастически быстро, так что…
«Будем надеяться на лучшее, Маа-йа, – ободряюще передал я. – Вы же сами говорили, что нам осталось совсем немного…»
Паучиха послала мне в ответ тёплую волну согласия, и мы вновь стали продвигаться вперед с прежней, небольшой скоростью. Проход в камнях постепенно стал расширяться, я почувствовал исходящее от Маа-йа некоторое облегчение, и понял, что мы действительно почти прибыли.
Но, увы, мне так и не удалось почувствовать себя в безопасности. Неожиданно перед нами, где-то метрах в пяти-шести возник странный, бурый, немного светящийся сгусток. Он начал расти в размерах, распухать, а потом словно лопнул. И прямо перед нами оказалось с десяток вооружённых до зубов Каноников. Они бросились на нас с яростным воплем, причём каждый из них сжимал в руке короткую пику… или жезл, а с кончиков этих жезлов сорвались мутно-багряные шары, полетевшие в нашу сторону. «Шахматный» и Маа-йа успели увернуться, впрочем, старую паучиху кажется, зацепило, одна из её лап подломилась. Та-ак, значит, отступать не имеет смысла.
Я соскользнул со спины «шахматного» с мысленным воплем: «Помоги мне, Уртак!» и бросился на помощь Маа-йа. На своё счастье, я внимательно смотрел по сторонам и успел разглядеть практически рядом с нами вход в нишу. Если мы укроемся там и привалим чем-нибудь вход – у нас ещё есть шанс дождаться помощи.
К счастью, и Уртак, и Маа-йа поняли меня с полуслова. Так что, когда я, поддерживая Маа-йа, кинулся в сторону ниши, Уртак, прикрывавший наш отход, выстрелил клейкими нитями паутины в сторону преследователей. Попал только в одного, но остальным пришлось уворачиваться, и уже сформировавшиеся на кончиках жезлов новые багряные шары ушли в белый свет, как в копеечку. Потолок подземелья дрогнул, с него посыпался щебень и осколки камней. Каноники злобно выругались, но мы с Маа-йа уже успели протиснуться в нишу. Следом пробрался и Уртак, живо уловивший суть момента и прикативший к выходу несколько каменных глыб, валявшихся в глубине ниши. Так мы получили небольшую передышку, и я стал осматривать рану Маа-йа. Прочный хитин, покрывавший лапу паучихи, был буквально размолот, из повреждённой лапы каплями вытекала густая желтоватая жидкость – то ли кровь, то ли гемолимфа. Я глянул внутренним зрением – кажется, серьёзных повреждений нет, но то, что есть, необходимо подлечить срочно. Я связал, как мог, нити над раной, и жидкость перестала течь, а хитин начал очень медленно, но всё же восстанавливаться. Так, сейчас надо перевязать…
Я хотел уже снять что-то из одежды, чтобы разорвать на лоскуты и перевязать лапу Маа-йа. Однако Уртак, дотронувшись лапой до моего плеча, «выстрелил» мне на руки целый ворох довольно широкой гладкой паутинной ленты. Ого, как они могут… Но раздумывать было некогда, я стал аккуратно обматывать раненую ногу Маа-йа, от всей души надеясь, что регенерация тканей, которой я так удачно дал посыл, продолжится.
«Спасибо, Слышащий, – уловил я сказанное Маа-йа. – Только что мы будем делать дальше?»
«Ждать помощи, – ответил я. – Нельзя им дать прорваться сюда, иначе они нас просто добьют своими огненными шарами…»
Мои опасения были не лишены оснований – огромные обломки, которые с трудом притащил Уртак, начали скрипеть и покачиваться – то ли их огнём снаружи обстреливали, то ли ещё какую пакость придумали. Уртак увидев это, подтащил из угла ещё несколько скальных обломков, укрепляя импровизированную баррикаду, но потом замер рядом с нами.
«Всё, – высказался бурбур, – там только мелкие камни остались».
Блин… И ведь никак нашим преследователям не напакостить… Что ж делать-то?
Скальные обломки между тем стали подозрительно покачиваться, ещё немного – и наша «баррикада» попросту развалится. И будет – берите нас тёпленькими… А вот фиг вам! Афрорусские и союзные им бурбуры просто так не сдаются!
Я набрал под ногами несколько камней размером примерно с куриное яйцо и обратился к Уртаку:
«Дай ещё паутинки… Чуть-чуть…» – и показал, сколько.
Думаю, если бы бурбуру было чем пожимать, он пожал бы плечами, но просьбу мою выполнил безукоризненно. Я же быстро связал небольшую паутинную ленту скользящим узлом, так что с одного конца получилась петля.
Дело в том, что в детстве я был ужасно дотошным, и если мне требовалось докопаться до сути – докапывался обязательно. На уроке древней истории я выслушал миф про Давида и Голиафа, тот самый, где маленький пастушок Давид убивает трёхметрового великана камнем в лоб из примитивной верёвочной пращи, и задумался – а как это так? Поскольку иллюстрация в учебнике было довольно мутная, я отправился в библиотеку, и, как ни удивительно, нужное нашёл. А потом месяца три учился связывать верёвку и метать камни. Потом дело пошло, и уже через полгода я без особых проблем попадал из пращи в нарисованную на заборе мишень с расстояния шагов в двадцать. А потом сторож нашего интерната, инвалид-афганец дядя Витя, показал мне, как из пращи можно бить «навесом». То есть камень метался вверх и падал вниз на кого Бог пошлёт. Именно этим приёмом, мысленно помянув добрым словом дядю Витю, я и намеревался воспользоваться, поскольку каменные обломки заполняли проход не доверху.
Я раскрутил первый камень, и он плавно ушёл вверх, упав за нашей баррикадой. Особо эффекта я не ощутил, поэтому продолжил. Наконец ответом мне стал мощный залп громких ругательств, и я понял, что всё-таки кого-то зацепил. Удавшаяся пакость придала мне сил, и я начал метать камни со всей возможной скоростью – понятливый Уртах стал собирать и подтаскивать обломки нужного размера.
Нападавшие орали, не переставая, я очень много узнал о себе, своих близких и особенностях нетрадиционного секса, в результате которого появился на свет, и которого мне достанется с лихвой, поскольку скоро до меня «доберутся». Отвечать было некогда, рука начала болеть, глаза залил пот, но я упрямо продолжал метать обломки за баррикаду.
И вдруг раздалось глухое «умпф», баррикада словно осела, и к нам бросились разъярённые Каноники…
========== Глава 63. Странный сон ==========
И вдруг раздалось глухое «умпф», баррикада словно осела, и к нам бросились разъярённые Каноники… Ну, где же Ромаш с помощью? Нам же сейчас будет полный кирдык, бурбуров–изменников Каноники в живых не оставят, а уж что со мной могут сотворить – даже думать не хочется. К тому же, судя по злобным рожам Каноников, достали мы их своим сопротивлением капитально… И не только морально. Судя по покоцанным физиономиям, кое-как замотанным окровавленными повязками головам и рукам, а так же прогрессирующей хромоте почти всех верных служителей Великого Сарайа – праща очень даже неплохое оружие, и следует отдать должное, хорошая голова была у пастушка Давида, недаром его потом евреи царём выбрали…
Все эти глупости пронеслись у меня в голове в мгновение ока, как и мрачная мысль о том, что прямого вреда Каноникам я нанести не могу, если не хочу лишиться способностей… А вот если попробовать от них просто отгородиться? Читал же я о каких-то щитовых чарах у разных авторов, так почему бы и нет?
И я прыгнул вперед, так, чтобы оказаться перед Уртаком и Маа-йа, и вытянул руки, представляя между собой и Канониками невидимый прочный щит, что-то вроде бронебойного стекла. И когда об это самое неизвестно откуда возникшее «стекло» расплющились физиономии двоих, самых рьяных, я и сам оторопел.
Каноники оторопели не меньше. Они пробовали прошибить невидимую преграду плечами, кидали камни, метали огненные шары… Бесполезно. Камни отскакивали от моего «щита», огненные шары разлетались прозрачными брызгами и шлёпались на песок, плавя его. Кроме того, «щит» гасил все звуки, и всей гаммы впечатлений Каноников я не слышал, хотя, судя по выражениям лиц, послушать там было что.
Наконец самый старший и, вероятно, умный, остановил бесполезно прошибающих «щит» Каноников и велел… похоже, велел ждать. Логично. Я буквально чувствовал, как «щит» сосёт мою Силу – не слишком быстро, но неотвратимо. Я проверил состояние своего «кокона» и прикинул – минут на пятнадцать меня ещё хватит, а там и он подтянется – Геройский Пиздец. Но вся предыдущая жизнь приучила меня к тому, что сопротивляться и бороться нужно до последнего. И я продолжал упрямо удерживать «щит», не забыв скорчить Каноникам пару рожиц. Ответом было ещё несколько прилетевших в «щит» шаров, которые закономерно растеклись огненными брызгами.
Я показал Каноникам язык и продолжал удерживать «щит», буквально чувствуя, как тает Сила. Где же Ромаш? А то нам троим остаётся только геройски погибнуть…
Заболела голова, глаза стал заливать пот. Так до конца и не восстановившийся организм тянул последние резервы Силы. Я пошатнулся, а на мерзких рожах Каноников отразилась злобная радость. Ещё один огненный шар с их стороны… «Щит» ещё держался, но, похоже, истекали последние мгновения… Каноники оживились, готовясь напасть, Уртак и Маа-йа встали по обе стороны от меня и злобно защёлкали хелицерами, на кончиках которых закачались мутные капли яда.
И тут в нишу влетел сверкающий серебристый вихрь, буквально разметавший Каноников по углам. Потом вихрь замедлился, и я понял, что это спешащий мне на выручку Аралиан, двигавшийся с такой скоростью, что можно было разглядеть только движения его клинков. Влетевший следом Эрил метал в поверженных Каноников какие-то заклятья, после чего те, кто пытался ещё сопротивляться, замирали неподвижно.
Я медленно опустил руки, чувствуя, как истаивает «щит», и ещё успел заметить, как мстительный Уртак мечет паутинные нити в поверженных Каноников, превращая их в некое подобие мумий. А Эрил с Аралианом бросились ко мне… и тут Сила покинула меня окончательно.
Короче, я снова грохнулся в обморок, как истеричная барышня. Похоже, это уже становится нехорошей тенденцией.
***
Мне снился мой прежний мир. И место, которое мне приснилось, было не самым приятным. Это было кладбище. Да, старое Волоховское кладбище, на котором были когда-то похоронены мои мама и бабушка. Я несколько раз бывал на нём – приносил цветы, сыпал за оградку немного семечек и зажигал тоненькие быстро оплывающие церковные свечки.
Я спокойно шёл между могилами, кивая некоторым памятникам, как старым знакомым. Вот удивительной красоты кованая оградка… говорили, что там похоронена последняя представительница дворянского рода Замошиных-Турунда – вредная старая дева, известная тем, что основала первый в городе приют для бездомных животных. Вот и на могиле у неё дремлет гранитный котёнок рядом с блюдечком молока. В это блюдечко обычно бросают монетки – обычай такой. А когда монеток накапливается побольше, клабищенские бомжи покупают на них корм для своих четвероногих друзей.
А вот могила девушки, бросившейся со строящейся пятнадцатиэтажки от несчастной любви. Сюда обычно забредают юные романтичные души и привязывают на оградку ленточки или заколки – считается, что юная самоубийца после смерти помогает соединиться влюблённым.
А вот плачущий мраморный ангел на могиле маленькой девочки. «Ляленька Гуленко, три годика». Девочка умерла от пневмонии – не сумели вовремя поставить диагноз, а потом было уже поздно. На этой могилке всегда лежат новенькие мягкие игрушки…
М-да, что-то я отвлёкся. И зачем меня сюда принесло?
Ага, вот могилы мамы… и бабушки… и… и моя… Я в полном оцепенении пялился на собственную могилу, с небольшой пирамидкой из чёрного габбро, на которой красовались моё имя, отчество, фамилия и даты жизни… А ещё на чёрном камне был выгравирован мой портрет, явно взятый с паспорта – уж больно официальный у меня вид. Да костюмы я пару раз всего в жизни и надевал.
На скамеечке у могил притулилась одинокая фигурка, в которой я без труда узнал… тётю. С чего вдруг у тёти Тамары проснулись родственные чувства? Неужели в самом деле сожалеет о моей смерти?
Между тем тётя поправила венок на могиле матери, опустила в вазочку на моём памятнике яркие искусственные подсолнухи и торопливо заговорила:
– Вот так и живём, мама, Света, Костя… Если бы я могла хоть что-то изменить – не дала бы я тебя увезти, и ты бы не погиб… Кто же знал, что через месяц за тобой приедут? Оказывается, ты там, в Африке, не просто так, а принц какой-то… Коста Набимото Кунсунга… Как этот мужик бушевал, когда узнал, что тебя больше нет… А потом… Потом он всё узнал… Что мы с Виктором тебя фактически продали Павлу Ивановичу, будь он проклят… Ничего не сказал нам, ничем угрожать не стал… Уехал к себе в Африку… А через месяц Юрочка, сыночек мой, без вести пропал… А Виктор заболел… слёг… Так и болеет до сих пор. И деньги наши все прахом пошли. Все, все…
Тётя прижала платочек к глазам, а я же слушал этот монолог в полнейшем обалдении. Было такое чувство, что тётя произносит его не в первый раз, но зачем? Такое чувство, что ей важно было, чтобы её кто-то услышал… Но тут тётушка всхлипнула и продолжила:
– А потом пришло письмо, в котором говорилось, что я раз в месяц должна ваши могилки посещать и историю эту вслух пересказывать. Зачем – непонятно, там, в конце полный бред был написан – ходить мне сюда до тех пор, пока ты, Костя, не дашь мне знать, что слышишь меня. Вроде, если я всё выполню – то Юрочка вернётся… Да только не верю я больше ни во что… Устала я…
И тётушка тихо заплакала…
Ничего себе, ёлки-фантики… Это зачем я вдруг кому-то понадобился с моей исторической Родины? Столько лет не вспоминали – и на тебе, прошу любить и не жаловаться… Хотя… Мама рассказывала, что когда она из Мугабве бежала – там шла гражданская война, и мои родичи с трудом отбивались от других претендентов на «дай порулить». Может, они сумели всё-таки порядок навести и меня ищут, как претендента на трон? Увы, идея уже малоосуществимая… Хотя месть родственничкам исполнена шикарно, снимаю шляпу. Жаль, конечно, тётушку, но они с дядей в своё время за призрачные прибыли отдали меня в лапы садисту Павлу Ивановичу, так что некая справедливость в этом присутствует. Хотя… кузен, может и сволочь, но мне он ничего плохого не сделал, за что ж с ним так? Нет, надо как-то дать знать тёте, что я её слышал – может, ей хотя бы сына вернут…
И я сосредоточился и оглядел себя. Выглядел я в своём сне так, как и полагается привидению – бледный и полупрозрачный. Интересно, тётушка меня увидит? А если позвать?
И я переместился прямо под нос к тётке и мысленно позвал:
«Тётя Тамара! Тётя Тамара!»
Тётушка ещё раз всхлипнула, подняла голову и встретилась со мной взглядом. Она смертельно побледнела и прошептала:
– Костя? Тыыыы??? Ты жив?
Я покачал головой и сказал:
«Со мной всё в порядке. Но в этом мире меня больше нет. Передай… этим, что я услышал тебя… Надеюсь, что твой сын найдётся, тетя Тамара… Прощай…»
– Костя! Костя! Погоди! – крикнула тетка, но меня уже с непреодолимой силой тянуло прочь – прочь из моего бывшего мира, обратно в тот, где я был Слышащим…
***
А потом я открыл глаза и встретился взглядом с Эрилом и Аралианом. И понял, что такое счастье. Я попытался сказать, что люблю их, что рад их видеть, но из горла вырвалось только неясное сипение. Ничего себе это я надорвался…
– Не пытайся говорить, – мягко сказал Эрил. – Мысленно… попробуй мысленно…
«Я… вас… люблю…»
– Мы тоже, – улыбнулся Аралиан и, взяв мою руку в свои, поцеловал пальцы. Я мгновенно покраснел и попытался руку отобрать, но Аралиан не отпускал. Эрил глянул на него, кивнул и сказал:
– Знаешь, мы чуть с ума не сошли, когда эти тебя похитили… Удалось очень быстро установить, что ты в Сарайате, но даже магам туда пробиться нелегко, фанатики были очень сильны… Но с тобой они связались зря… Ой, зря…
– Да, – усмехнулся Аралиан, – подгадил ты им с освобождением бурбуров… Молодец, Костя… Но какое же счастье, что мы успели… Ромаш, умница, мчался, как ветер, выложился весь, до сих пор отсыпается…
«Я давно без сознания?» – на этот раз мысленно произносить слова было легче.
– Двое суток, – ответил Эрил. – Маги тебя в столицу доставили, сейчас ты в госпитале при Школе. Всё в порядке, Костя. Всё кончилось…
Я улыбнулся им и постарался скрыть мысль о том, что всё, похоже, только начинается…
========== Глава 64. Ох, интриги... ==========
Я бы ещё пообщался со своими любимыми, но тут заявился весьма строгий Целитель с целой батареей пузырьков с зельями, которые он небрежно левитировал перед собой. Зрелище было дивное, учитывая то, что зелья были разноцветными, а пузырьки летели впереди Целителя аккуратным клином.
Целитель Гонзарий, как он мне представился, тут же заявил, что я всё ещё нуждаюсь в интенсивном отдыхе и что если я хочу как можно скорее покинуть больничную койку и приступить к занятиям, то должен выполнять все рекомендации беспрекословно.
Ох! Занятия! А про них-то я и забыл!
– А занятия в Школе уже начались? – спросил я.
– Начнутся завтра, – ответили Аралиан.
– А может… – невинно покосился я на Целителя, состроив жалобные глазки.
– Не может! – отрезал Целитель, которого явно было не пронять жалобными глазками. – Лежать! Пить зелья! Хорошо кушать! И тогда… дня через три я подумаю о выписке. А сейчас – вон, молодые люди, вон! Рано ещё вашему супругу о любви думать!
Эрил и Аралиан синхронно (и весьма мило) покраснели, по очереди обняли меня и со вздохом вышли из комнаты, которую правильно было бы называть палатой. А Целитель злорадно улыбнулся и заявил:
– Ложитесь на спину, юноша, и вытяните руки вдоль тела. Сейчас я проведу диагностику.
Я подчинился, и Целитель Гонзарий, аккуратно опустив всю батарею пузырьков на столик рядом с моей кроватью, присел на стул и начал водить руками над моим бренным тельцем. К моему удивлению, я ясно увидел исходящие от его рук голубоватые «нити», образующие как бы проекцию моего тела в воздухе.
– Ого! – восхитился я. – Как здорово!
–Ты видишь? – слегка удивился Целитель. – Ну, да, конечно, ты же Слышащий, у тебя это должно проявляться спонтанно. Скажи-ка, видишь ли ты свои повреждения?
– Я вижу два размытых пятна, – отозвался я, – одно в районе солнечного сплетения, второе в груди. Оба зеленоватые. И ещё какие-то точечки в голове. Они красненькие.
Гонзарий удовлетворённо кивнул:
– Очень хороший потенциал. Так вот, «пятна», про которые ты говоришь, показывают сильное магическое истощение, а «точечки»… «Точечки» говорят о том, что кто-то пытался воздействовать на тебя ментально, малыш, но у тебя достаточно сильные щиты, и ничего у покусителя не получилось. Что ж, всё могло быть и куда хуже. Ты довольно быстро восстанавливаешься, а эти зелья ускорят процесс. Ты должен сейчас выпить их все в указанном мною порядке, потом поесть, а потом непременно поспать. А когда проснёшься – продолжим лечение.
И Целитель маниакально улыбнулся.
– Я столько не выпью, – покосился я на пузырьки, – честное слово.
– Ничего-ничего, – ласково пропел Гонзарий. – Для твоего случая это стандартная доза. Ну же, юноша… Начнём.
И Целитель по очереди начал подавать мне пузырьки, которые я осушал одним глотком. К счастью, зелья вовсе не были противными на вкус. Некоторые с приятной кислинкой, вроде лимонной, некоторые – сладковатые, некоторые напоминали по вкусу холодный чай без сахара. В общем, всё оказалось не так ужасно, как я себе представлял, и со всей батареей пузырьков я расправился довольно легко. Целитель удовлетворённо улыбнулся и заявил:
– Ну, вот, а теперь поешь – и спать.
– А можно мне сначала… – сделал я щенячьи глазки, поскольку зов природы становился всё сильнее.
– Конечно, – ответил Гонзарий и помог мне встать, а потом и проводил к невзрачной дверке в углу палаты. Стыдно, конечно, но, попытавшись встать, я почувствовал такую слабость и головокружение, что сам бы на ногах не удержался.
Потом Целитель заботливо проводил меня в кровать, симпатичная девушка в белом передничке принесла поднос с едой, из которой я одолел, дай Бог, если половину, но так устал, что, дожевав последний кусок, заснул непробудным сном.
Проснулся я в очередной раз от тихого разговора, который вели двое мужчин. Одного я узнал сразу же – это был Целитель Гонзарий, а вот второй – холодный и властный – был мне абсолютно незнаком. Поэтому я не стал подавать виду, что проснулся, к тому же разговор у Целителя с этим вторым мужчиной был весьма интересным.
– Ты уверен, что этот юноша – Слышащий? – спросил незнакомец.
– Абсолютно, – ответил Целитель, – я вижу это так же ясно, как вас сейчас. И это хороший знак, Ваше Величество…
Ого… Величество? А не Император ли это? Чушь, с какой стати ему лично отправляться в госпиталь, чтобы полюбоваться на моё спящее тельце? С другой стороны – а кого ещё могут звать Ваше Величество?
– Хороший знак… – я почувствовал, как собеседник Целителя холодно улыбнулся. – Пока что это хорошая головная боль. Мне пришлось объявить Гобарский Сарайат Протекторатом Империи и ввести туда войска, дабы остановить гражданскую войну.
– И что? – ответил Гонзарий. – Вопрос с Сарайатом пришлось бы решать рано или поздно, а в данном случае всё обошлось без большого кровопролития. К тому же бурбуры покинули Сарайат и сейчас держат путь в дальние Пустоши – а что в этом плохого? Во всяком случае, тибурейки туда больше не сунутся. Слышащий принёс мир – разве это не так?
– Так, – ответил его собеседник. – И я ещё подумаю, как отблагодарить этого юношу. Хорошо, что пока он будет обучаться в Школе… Но вот потом мне хотелось бы видеть его при дворе.
– Это нереально, – отмахнулся Гонзарий. – Никто из Слышащих никогда не служил Императору. Они свободны и непредсказуемы.
– Вот это меня и настораживает… – мрачно пробормотал гипотетический Император. – Мало ли, что он может выкинуть… Без присмотра…
– Слышащие никогда и ничего не сделают во вред миру, в котором появились. Или боишься услышать неприятную правду о себе, кузен?
Кузен? Ничего себе, Целитель тоже принадлежит к Императорской семье? Хотя, в таком случае неудивительно доверие к нему Императора. Между тем разговор продолжался.
– Не боюсь,– отрезал Император. – Но ты ведь помнишь последнее пророчество? Если Слышащий, который появится после долгого перерыва, погибнет – конец придёт нам всем, ныне живущим… А, судя по тем сведениям, которые моей Тайной службе удалось раскопать, до сих пор жив только чудом и собственным невероятным везением.
– Кузен, кузен… – тихонько рассмеялся Целитель. – И ты хочешь запереть в клетку чудо? Не выйдет. Нет уж, предоставьте этого юношу его судьбе, Ваше Императорское Величество, и даже не пытайтесь им манипулировать. Сила такого не прощает.
Умный всё-таки мужик этот Целитель… Уважаю, ей-Богу уважаю. Но они что, сутки у моей постели беседовать собираются? Мне в одной позе долго лежать неудобно – плечо затекает. А пошевелиться боюсь – кто знает, что будет, если они поймут, что я тут подслушиваю Императорские откровения…
Однако Император, похоже, не думал сворачивать беседу.
– Хорошо, – проворчал он, – я тебя услышал. А что ты скажешь о его спутниках?
– Ничего, кроме того, что оба эти молодых человека явно благородного происхождения. Но ведь тебя не оба они беспокоят, правда, кузен? Ты думаешь о мечнике? Считаешь, что принцу Аралиону удалось выжить?
– Ничего я не считаю, – вздохнул Император. – Просто сходство…
– Где ты там сходство разглядел? – удивился Целитель. – Парень в шрамах весь, да и годков ему поболее, чем принцу Аралиону.
– Издеваешься? – похоже, невозмутимость Императора дала трещину. – Ты ведь Целитель, ты можешь точно сказать… ты ведь видишь его ауру…
– Вижу, – ответил Гонзарий, – и ничегошеньки не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Он – спутник Слышащего. Они фактически уже осуществили свой брак. После этого аура любого человека меняется до неузнаваемости. Да, в ауре мечника есть некое сходство с аурой… ммм… среднестатистического имперского принца, но этим сходством всё и заканчивается. И нельзя сказать – это природная особенность ауры или следствие её изменений после брака со Слышащим. Единственное, что мне удалось чётко прочитать – то, что их супружеская аура не завершена.
– То есть? – слегка удивился Император.
– Их трое. Должно быть – четверо.
Что-о-о? Четверо? Эй, господин Целитель, это что, шутка такая? Вот как мне удалось не заорать на весь госпиталь, не подпрыгнуть из положения лёжа, не забегать по потолку и вообще даже не шевельнуться – сам не понимаю. Вообще, чувство было такое, словно меня стукнули из-за угла пыльным мешком – в глазах звёздочки, смешно и неловко.
Императора, похоже, эта новость не взволновала:
– Трое, четверо… Исходя из того, что я читал в архиве о Слышащих – это неудивительно. Они очень любвеобильны, это часть их Дара. Но не пытайся перевести тему, кузен.
– Ты о чём? – удивился Целитель.
– Я о принце Аралионе.
– Я уже сказал тебе, – отозвался Целитель. – Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть твоей догадки. Изменения в ауре не дадут это сделать. И вообще… Оставь уже мальчика в покое. Из-за твоего попустительства он оказался обречён на самое отвратительное рабство…
– На то были причины!
– Возможно… – хмыкнул Целитель. – И теперь тебе важно знать точно – что этот мечник не Аралион. Ведь Дар Слышащего не дал бы ему приблизить к себе недостойного, не так ли?
– Хватит, – отрезал Император. – Закроем тему.
– Ага. Закроем, – усмехнулся Целитель. – Ведь если мечник и принц – одно и то же лицо, то…
– То? – спросил Император с угрозой в голосе.
– То это значит, что принц пострадал невинно. А следовательно – стоит задуматься, правильно ли ты выбрал себе Наследника, дорогой кузен.
Тут у Императора окончательно сдали нервы. Он притянул Целителя к себе за ворот одежды и прошипел:
– Ты никогда… и никому более не скажешь ничего подобного… Иначе я не посмотрю на то, что ты – мой кузен и великий Целитель.
– Не скажу, – примирительным тоном произнёс Целитель Гонзарий. – Простите, Ваше Величество.
Император фыркнул что-то невнятное и вышел. А Целитель тихо пробормотал:
– Не скажу… Ибо тот, кому нужно это было слышать, уже услышал меня…
После этого мою палату покинул и он, оставив меня тихо офигевать над услышанным. Ох, интриги…
========== Глава 65. Наследник ==========
Следующие два дня прошли на редкость скучно – я с самого утра попадал в цепкие лапки Целителя Гонзария, который с упоением применял ко мне диагностические чары, поил зельями и кормил порошками, заставлял выполнять какие-то непонятные движения – нечто вроде нашей лечебной физкультуры, а в остальном же требовал, чтобы я побольше находился в постели. Ну, я и находился. Видно, зелья имели лёгкий снотворный эффект, так что по большей части я дремал или разглядывал в принесённом мне кристалле расположение помещений Школы и слушал её историю и деяния Архимагов, которые в ней обучались. Всё это рассказывалось, кстати, живо и интересно, и напоминало хороший документальный фильм. К тому же в первые дни адептам Школы читали именно лекции по истории, и это должно было помочь мне не отстать от однокурсников.
Во второй половине дня ко мне заходили Эрил и Аралиан, а так же Нирка с Тонто. Малыш, как мне показалось, ещё больше подрос и сейчас выглядел лет на шесть. Неужели он будет взрослеть слишком быстро? Или в какой-то момент это остановится, и Тонто будет развиваться, как обычные дети? Лично мне хотелось бы второго – у него и так не было нормального детства, так пусть хоть сейчас наверстает.
Проблема с его присмотром решилась неожиданно быстро – оказывается, на территории Школы уже давно нашлось свободное помещение, которое переоборудовали под детскую комнату, а для присмотра за малышами наняли двух пожилых женщин – бывших гувернанток в знатных семьях, которые решили было уйти на покой, но потом, как водится, заскучали. Так что замечательно решилось, детей, за которыми требовался присмотр, было всего около десятка, в возрасте от двух до семи лет, и оплата нянюшкам была вполне приемлемой. Тонто общаться и играть с другими детьми очень понравилось, к тому же бывшие гувернантки знали немало игр и сказок и между делом обучали своих маленьких подопечных устному счёту и чтению. А если всё будет хорошо, то на следующий год Тонто можно будет и в школу отправить. В смысле – в обычную школу, для маленьких.
Что же касается Фельки и Ромаша – то для этой парочки преград не было вообще, они в моей палате дневали и ночевали – когда по очереди, а когда и одновременно. Целитель Гонзарий относился к их присутствию с абсолютным спокойствием – как будто присутствие в палате госпиталя фарта и бурбура было делом обычным и насквозь житейским. Хотя здесь не принято было перечить Слышащим, и пригласи я хоть Маа-йа с Уртаком и всей их мохнолапой роднёй, никто и бровью бы не повёл. Но не стоит злоупотреблять людским терпением.
