Текст книги "Не хочу быть героем (СИ)"
Автор книги: РавиШанкаР
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 40 страниц)
Я радостно помахал ему рукой и в круг двинулся третий поединщик. Но старший заявил:
– Нет, Чугам. На сей раз с наёмником сражусь я.
И, судя по злорадным улыбкам гвардейцев, я понял, что серьёзные неприятности у нас только начались.
========== Глава 42. Странный поединок ==========
Я радостно помахал Аралиану рукой, и в круг двинулся третий поединщик. Но старший заявил:
– Нет, Чугам. На сей раз с наёмником сражусь я.
И, судя по злорадным улыбкам гвардейцев, я понял, что серьёзные неприятности у нас только начались.
Меня снова начало потряхивать, и Ромаш, почувствовавший это, передал мне:
«Не бойся, Хозяин… Эти самцы до тебя не дотронутся. Всех покусаю, у меня яда хватит…»
Такое отважное заявление бурбура заставило меня взять себя в руки и удивиться самому себе. Конечно, инстинкт самосохранения – штука серьёзная, но если бы я так мандражировал перед соревнованиями в бытность свою в спортинтернате, то точно бы долго не продержался. Не значит ли это, что у кого-то из гвардейцев есть безделушка, которая может воздействовать на моё… да и не только моё душевное состояние? И вообще – неужели такое поведение нормально для гвардейцев на постое – элитная ведь часть, а ведут себя, как захватчики самого худого разбора в завоёванной стране… И местные – они ведь не зря оружие таскают – уж мозги бы вправить гвардейцам смогли бы, не убивая… Или настолько боятся мести Императора? М-да, непонятно…
Между тем Аралиан и старший среди гвардейцев – уж не знаю, как они там называются, но другие его слушались – готовились к последнему, решающему поединку. И старший оттачивал своё красноречие на безмолвном Аралиане, рассказывая ему, какая весёлая ночь меня ждёт и что со мной сделают его люди, сколько раз и в каких позах. Столь же изобретательно он описал и ближайшее будущее Аралиана, но тот был невозмутим. Видимо, жизнь в гареме тибуреек сделала его невосприимчивым к подначкам такого рода… Ну, да, те тоже наверняка любили изощряться в подобном остроумии… Однако, где Аралиан научился ТАК сражаться? С моей точки зрения его владение мечом переходило все мыслимые пределы. Однако, сейчас не время гадать – нужно как-то помочь Аралиану. Не зря гвардеец так уверен в себе, ой, не зря… А никакого желания ублажать господ гвардейцев я не чувствую, да и Аралиану повторение его психологической травмы ни к чему…
Поединщики двинулись навстречу друг другу, и я внимательно всмотрелся в «кокон» старшего гвардейца. Вроде бы ничего подозрительного не просматривалось – крепкое здоровье, правда, с начинающимися проблемами с печенью… Хотя чему я удивляюсь, здоровье действительно железное, пей я столько – у меня бы на третий день печень отвалилась бы… В общем, ничего необычного, всё даже чересчур стандартно… И ничего не объясняет потрясающего владения оружием, которое гвардеец начал демонстрировать с первой секунды поединка. Но ведь так не бывает… Неужели «кокон» скрывает от меня что-то? Или моего дара просто не хватает пока ни на что серьёзное?
«Хозяин хочет обострить чувства… Хозяину нужно впасть в транс…» – пробормотал Ромаш.
«Как? – в отчаянии спросил я. – Я не умею!»
«Ромаш может помочь...» – ответило мне это невозможное создание.
«Как?» – резонно поинтересовался я.
«Укушу Хозяина… чуть-чуть… это не страшно, даже голова болеть не будет. Но все чувства обострятся, Хозяин увидит скрытое… Хозяин сможет помочь сильному самцу… Пригодится…»
В принципе предложение Ромаша не вызвало у меня неприятия. Жевали же шаманы мухоморы, чтобы отправиться пообщаться к Верхним людям и благополучно возвращались обратно, не забыв описать всё пережитое благодарным слушателям… Только вот насколько быстро я смогу обострить чувства, мне же помочь Аралиану надо…
«Почти мгновенно…» – пробормотал Ромаш.
«Тогда кусай, – разрешил я и тут же почувствовал лёгкий укол в область плеча, который моментально начал наливаться жаром. И почти сразу же «кокон» и «плетения» старшего гвардейца стали меняться. Точнее, не совсем меняться.
Сначала я разглядел в стального цвета плетениях странные фиолетово-чёрные прожилки, отливавшие оттенком гниющего мяса. Потом я увидел два небольших «шарика» среди плетений – оба такого же цвета с тем же оттенком. Один «шарик» находился за грудиной, чуть слева – там, где находится сердце, а второй – в голове. Более того, я почувствовал, как эти «шарики» высасывают жизненную энергию гвардейца, и всё его железное здоровье – подделка для неумелого Слышащего. Странно всё это… И ещё – от старшего ко многим гвардейцам из тех, что вели себя особо буйно, расходились чёрно-фиолетовые нити, которые присасывались к их коконам. У некоторых в головах начали формироваться похожие «шарики», но в целом всё выглядело не так фатально, как у старшего.
А поединок в реальности продолжал кипеть. Старший двигался почти со сверхъестественной скоростью, подбадриваемый одобрительными криками своей кодлы, и только истинное чудо помогало Аралиану всё ещё оставаться невредимым. Нет уж, хватит.
Я для начала окружил оба «шарика» серебристой оболочкой – это получилось в моём изменённом состоянии достаточно легко. Таким образом, я отрезал подпитку нитей, которые тянулись к гвардейцам, и некоторые из них тут же затрясли головами, словно приходя в себя. А теперь нужно как-то уничтожить эти «шарики», не навредив гвардейцу. Иначе нас его подчинённые просто распнут на ближайших воротах и разбираться не будут. Я сосредоточился и постарался вклиниться внутрь «шариков»… И тут же мысленно отпрянул. Сущность, поселившаяся там, полыхнула такой ненавистью ко мне в частности и ко всему живому вообще, что я понял – с ЭТИМ не договоришься. ЭТО можно только уничтожить.
Поэтому я выпустил из своего «кокона» несколько нитей, наскоро сплетя из них что-то вроде лезвия и начал шинковать на мелкие кусочки первый «шарик». В голове раздался дикий нелюдской визг, который слышал только я. Виски прошило болью, но я не сдавался, продолжая «резать» «шарик» в мелкие кусочки.
В реальности старший гвардеец начал сбавлять темп своих атак, Аралиан уже с лёгкостью уворачивался от них, а потом перешёл в наступление, но сражаться старший не перестал. Силён мужик, ничего не скажешь.
Наконец «шарик» превратился в кучку мелких бесформенных кусочков, которые осыпались в пыль и растаяли. Исчезло и большинство «нитей», опутывавших «кокон», но часть осталась невредимой. Та, что была соединена со вторым «шариком».
На меня вдруг накатила слабость, очертания «шарика» стали расплывчатыми. Похоже, осторожный Ромаш впрыснул мне минимально возможную дозу своего яда, чтобы ничем не навредить, и сейчас её действие кончается. Значит, надо поспешить.
Я торопливо создал новое «лезвие» и начал резать второй «шарик». Это мне удалось уже легче, хотя мерзкий визг повторился, словно сверля виски дрелью. Но я сосредоточился и продолжил своё чёрное дело.
В этот момент старший пошатнулся и всё-таки пропустил удар Аралиана. На его запястье образовалась неширокая кровоточащая царапина, и кто-то из зрителей – не гвардейцев, а местных – завопил:
– Первая кровь! Наёмник победил!
– Наёмник победил! – поддержали его остальные. – Оставьте парнишку и наёмника в покое!
Ого… А в здешних начинает просыпаться характер… Но я должен закончить…
Я торопливо измельчил остатки «шарика», пронаблюдал, как они превращаются в прах и исчезают… А потом исчезли и последние нити. Старший пошатнулся, двое гвардейцев поддержали его, с некоторым недоумением косясь то друг на друга, то на толпу местных. Один из них озадаченно выдал:
– Господин гарм-лейтенант… А с чего мы так загуляли-то?
Старший только рукой махнул, и гвардейцы, которые хоть не протрезвели до конца, но стали выглядеть куда более адекватно, быстро сгруппировались вокруг него. Местные тут же вспомнили, что перед ними не кучка выпивох, а элитная Имперская часть, и настороженно замолчали.
Старший поморщился и громко заявил:
– Селяне! Приносим вам свои извинения за причинённые неудобства, более такого не повторится. С завтрашнего дня мы будем заниматься строевой подготовкой и ремонтом* вамми, как это и было задумано изначально. И да, – парень и наёмник могут быть свободны…
Народ облегчённо выдохнул – драться не хотелось никому, и стал расходиться по своим делам. А гвардейцы, даже не взглянув на нас, двинулись обратно в трактир. М-да… Извинений за мою почти поруганную честь мы явно не дождёмся – рылом не вышли. Похоже, этот исход для нас наилучший из возможных…
Давешний барышник подтвердил эту мою мысль, пробормотав:
– Вали отсюда, парень, и побыстрее, пока они не передумали… Второй раз тебя даже твой чудо-мечник не спасёт…
Я поднялся на ноги, слегка пошатнувшись при этом, то ли Силы много потратил, то ли это остаточное действие от Ромашева яда… Аралиан поддержал меня и прошептал:
– Не бойся, Костя, я тебя в обиду не дам…
Вот и хорошо, а то ноги меня слушаются плохо, а уходить надо.
«Хозяин, – пробился ко мне в сознание Ромаш, – а Хозяин… Высади меня вон туда, на стеночку…»
«Это ещё зачем? – спросил я. – Погреться захотел?»
«Вот ещё, – фыркнул Ромаш. – Я по стеночке на крышу, потом на другую… и в трактир… туда, где гвардейцы остановились…»
«Это ещё зачем?» – возмутился я.
«Надо, Хозяин, – ответил Ромаш. – Что-то тут неправильное есть. К тому же они перед Хозяином не извинились за все свои гадкие речи… Нехорошо…»
Я хотел было возразить, но странная усталость брала своё, к тому же Ромаш далеко не беззащитен, поэтому перед тем, как двинуться с площади, я осторожно высадил Ромаша на стену одной из лавок. Шустрый бурбур тут же изменил окраску, сливаясь с окружающей поверхностью, и стал практически невидимым. Ого, как он может. А я и не знал.
Но тут Аралиан, продолжая поддерживать меня за плечи, быстро оттащил с площади. А дорогу домой я помню смутно, потому как сознание мутилось всё сильнее, и я отрубился сразу же по прибытии. Так что встревоженным Эрилу и Нирке пришлось довольствоваться рассказом Аралиана.
А вот меня, когда я очнулся, ждал небольшой сюрприз.
* В конных частях лечение и приведение в порядок строевых лошадей называли именно ремонтом. Поскольку у нас вместо лошадей – вамми, пусть будет "ремонт вамми"
========== Глава 43. В которой я появляюсь только под конец. ==========
А вот меня, когда я очнулся, ждал небольшой сюрприз. В лице явившихся на разборки гвардейцев. Как выяснилось, ушлый Ромаш проник в трактир и, благодаря своей мимикрии, оставался незаметным. Так этот восьмилапый шпион мало того, что услышал много для нас интересного, о чём я расскажу немного позже, так ещё и наловчился проникать на кухню, где регулярно улучшал вкус блюд, подаваемых господам гвардейцам, с помощью своего яда.
Причём, проявляя чудеса ловкости, яд он сцеживал не в общий котёл, чтобы не пострадали другие, ни в чём не повинные постояльцы, а непосредственно перед подачей блюд на стол. Естественно, бурбур никого убивать не хотел, и дозу яда впрыскивал столь виртуозно, что откушавшие в трактире сначала заработали стойкий зуд в самых неожиданных местах, после второго приёма пищи к зуду прибавилась диарея, а после третьего – стойкое отвращение к любому виду спиртных напитков. А гвардейцы, дружно перешедшие на сок, молоко и воду – это, скажу я вам, зрелище запредельное.
Местные, которые по понятным причинам не питали добрых чувств к гвардейцам, втихаря злорадствовали, повар в трактире демонстративно наливал себе по черпаку от каждого приготовленного блюда и с аппетитом съедал, отчего его и без того пухлая физиономия стала выглядеть до отвращения довольной и здоровой, служанки сплетничали вовсю, гвардейцы потихоньку тощали и приобретали пикантный зеленоватый цвет лица.
Вынужденная трезвость и увеличившееся время, отведённое на раздумья, заставили наиболее умных из гвардейцев, а именно их старшего, гарм-лейтенанта Люциана Дрегни сложить два и два и вспомнить о мальчишке со странным цветом кожи, с которым они обошлись, мягко говоря, невежливо. Гарм-лейтенант Дрегни, кстати, неплохо помнил их затянувшуюся гулянку и безобразное поведение и сам не понимал, с чего и его, и его подчинённых так развезло, что местные жители стали шарахаться от гвардейцев, как от оккупантов.
Во время очередного вынужденного раздумья в специально оборудованном офицерском клозете гарм-лейтенанту пришла в голову мысль: «А если мальчишка – маг? А если это – его месть?» С магами Дрегни уже имел дело и знал, что это народ крайне злопамятный и мстительный, обиды готовый холить и лелеять годами и напасть с той стороны, с которой не ждёшь. Поэтому, несмотря на несомненную ценность данных членов Имперского общества, все вменяемые граждане Империи старались их сторониться, чтобы не попасть впросак и не вызвать неудовольствия. Самих магов, склонных к дружескому общению только с себе подобными, это положение вполне устраивало, и статус-кво сохранялся уже не первое столетие.
И даже если темнокожий мальчишка не маг, а только собирается стать адептом, это ничего не меняет. Обученные маги, по крайней мере, владеют своей Силой, а вот необученный… До гарм-лейтенанта стало потихоньку доходить, что мальчишка, похоже, отличается редкостным миролюбием – во всяком случае понос, почесуха и стойкая абстиненция – не самый плохой исход из возможных… Если бы Сила будущего мага вырвалась из-под контроля… так просто гвардейцы бы не отделались… Поэтому, хорошенько подумав, гарм-лейтенант послал своих подчиненных на поиски темнокожего мальчишки, строго-настрого наказав не причинять тому никакого вреда. Вполне возможно было, что мальчишка и его приятель-мечник уже покинули приграничное село, отправившись дальше, но об этом гарм-лейтенант даже и думать не хотел. Пребывать в поиске с перманентным поносом – удовольствие ниже среднего…
К счастью, оказалось, что мальчишка и его спутники остановились у одной местной одинокой вдовы и пока не собирались уезжать. Поэтому, прихватив для пущей важности троих хигг-сержантов, Люциан Дрегни напялил парадную форму и отправился мириться.
Я к тому времени не приходил в себя уже третьи сутки, что отнюдь не добавляло хорошего настроения моим спутникам и заставляло переживать бедную Талифу-Ри, которая была расстроена ещё и тем, что несчастный Михура, побывав в плену у гвардейцев, обзавёлся многочисленными следами побоев и стойким нежеланием покидать самую тёмную из кладовок в доме старухи. Туда бедолага карлик забился сразу же по возвращении в дом Талифы-Ри и никого, кроме неё, видеть не хотел. Правда, он постепенно стал выглядывать наружу, особенно когда во дворе играли Нирка и Тонто, но вот Эрила и Аралиана откровенно боялся и тут же захлопывал дверь кладовки, стоило кому-нибудь из них сделать хотя бы движение в его сторону.
Эрил и Аралиан на карлика не обижались – они виртуозно поминали гвардейцев и всю их родню до десятого колена в самых экзотических сочетаниях и позах, так что удивительно, что к поносу и почесухе у помянутых гвардейцев не прибавилась ещё и не проходящая икота.
Так что, если бы не Фелька, который вносил в жизнь необходимый позитив, заявляя, что я скоро проснусь, а сплю просто потому, что имел дело с сильным проклятием и не рассчитал сил и что Слыщащие так просто не умирают, и что не стоит переживать самим и расстраивать женщин и ребёнка… А ещё он явно держал связь с Ромашем, потому что аккурат перед появлением гвардейцев заявил, что обидчики скоро объявятся и будут просить прощения…
В общем, за три дня моего бессознательного состояния жизнь вокруг кипела и бурлила. Даже обидно, что я ничего этого не видел. Но, увы, яд Ромаша запустил в моём организме очередную цепочку превращений, о которых я даже не подозревал. И мой, столь долгий, сон был не только следствием большого расхода Силы, но и очередной перестройки организма на пути к истинному Слышащему.
***
Гарм-лейтенант и его подчинённые отыскали нужный дом, и один из сержантов, повинуясь приказу командира, застучал в ворота пудовым кулаком. Грохот поднялся неимоверный, любопытные соседи повыглядывали из окошек и, узрев, кто шумит, стали выходить на улицу. Со времени поединка приблудного мечника, который побил троих гвардейцев, пиетета у местного населения к элитной части сильно поубавилось, и гарм-лейтенант, не будучи окончательно дураком, прекрасно понимал, что своим предыдущим поведением они сделали всё, чтобы настроить против себя мирное население.
Население, кстати, отнюдь не выглядело мирным – несколько мужчин вышли с арбалетами, которые они невозмутимо полировали специальными тряпочками, один, здоровенный, как мясник, сосредоточенно правил боевой топор, пара немолодых женщин как бы невзначай поправляла метательные ножи на поясах, а венцом всего был парнишка лет восьми, старательно тащивший здоровенную дубину, утыканную острыми кремнёвыми осколками и громко объяснявший всем желающим, что мух нынче – просто страсть, не отмашешься…
Несчастный гарм-лейтенант понял, что только традиционная лояльность местного населения к Императору отделяет его от безобразного бунта… И бездарно загубленной на корню собственной карьеры. Поэтому он постарался успокоить соседей вдовы, заявив, что они никому не причинят вреда, а только хотят поговорить с одним из её постояльцев, а возможно, и принести извинения…
Местные переглянулись, покивали друг другу… и устроились рядком на брёвнышке против ворот Талифы-Ри, явно не собираясь выпускать ситуацию из-под контроля.
А ворота во двор вдовы медленно отворились.
Гарм-лейтенант аж скривился, увидев, что их отворил давешний мечник, чьё лицо, украшенное парочкой шрамов и загорелое так, что синие глаза казались на нём двумя лазуритами в медной оправе, ничуть не стало более приятным на глаз со времени их последней встречи.
– Что угодно господам гвардейцам? – ледяным тоном поинтересовался мечник. – Мы мирные люди, никого не трогаем, тихо сидим – вон, хоть и у соседей спросите…
Помянутые соседи согласно загудели. А противный мечник продолжил:
– У нас тут женщина старая, дитё малое… Напугаете ещё…
Гарм-лейтенант мысленно помянул яйца Древних и как можно более спокойно сказал:
– Мы не хотим никого обижать, а тем более – пугать. Нам нужен твой спутник, мечник. Тот темнокожий парень, что был на площади.
– Хворает он, – мрачно отозвался мечник. – Третий день лежит. Идите с миром.
Но тут в глубине двора раздался радостный женский голос:
– Эрил! Аралиан! Костя очнулся! С ним всё в порядке!
– Ну вот, – сказал гарм-лейтенант. – Всё в порядке. Так мы можем увидеть этого… юношу? Или ты осмелишься возражать Императорским гвардейцам, мечник? Я клянусь, мы не причиним вреда никому из вас.
Мечник мрачно посверлил гвардейцев глазами и отступил вглубь двора.
– Эрил, у нас гости! – крикнул он.
Гвардейцы медленно ступили на самый обычный двор. Правда, компания там подобралась необычная, ничего не скажешь… Помимо мечника во дворе обнаружился ещё один взрослый парень, причём такой красивый, что у всех троих при взгляде на него затуманились глаза и подняли головы нескромные желания. Правда, красавчику взгляды гвардейцев ничуть не польстили, он облил их собственным взором, полным аристократического презрения и, как бы невзначай, продемонстрировал собственные мечи.
На завалинке дома сидела пожилая женщина и тоже сверлила гвардейцев неприязненным взглядом. В руках она сжимала огромную штопальную иглу, которой зашивала мешок с таким видом, словно готова была в любую минуту воткнуть эту иголку гвардейцам в задницу.
Несколько разряжала ситуацию симпатичная рыженькая девушка, которая устроилась на солнышке на горке старых половиков вместе с симпатичным и тоже рыженьким малышом. Малыш умудрялся одной рукой строить башенку из самодельных деревянных кубиков, а второй трепать за загривок игрушечного прукаша. Милая картина… если бы гарм-лейтенанту не показалось на миг, что зрачки девушки и малыша вдруг стали вертикальными… Поежившись, он уже хотел задать свой следующий вопрос, когда откуда-то снизу прозвучало ехидное:
– И это Императорские гвардейцы… Элитная часть… Позор… Годитесь только на то, чтобы с женщинами и подростками воевать, да и то с безоружными…
Гарм-лейтенант машинально положил руку на рукоятку меча и опустил глаза, ожидая увидеть ещё одного наглого юнца, рассевшегося на травке. Однако никаких юнцов не наблюдалось, а наблюдался довольно крупный фарт, почти взрослый, с жёлтыми глазами, роскошной чёрной шерстью и кисточками на ушах. Про говорящих фартов гарм-лейтенант не слышал – в просвещённом столичном обществе это всё давно считалось суеверием, а маги свои знания старались держать при себе, поэтому он возмутился:
– Эй, кто это сказал? Кто такой умный, что оскорбляет гвардейцев, прикрываясь неразумной тварью?
Фарт почти привстал на задние лапы и злобно возмутился:
– Я это сказал! Ты кого неразумной тварью назвал, жертва пьяной акушерки? – и щелчком выпустил когти на передних лапах – синевато-блестящие, с человеческий мизинец размером…
Гарм-лейтенант попятился. Ослабленная диареей и отсутствием привычной дозы спиртного психика явно давала сбои. Он уже сто раз пожалел, что припёрся в этот проклятый дом, выставив себя на полнейшее посмешище.
Но именно в этот момент на крыльцо, слегка пошатываясь, вышел тот самый темнокожий парнишка с бурбуром на плече. Бурбур нежно тёрся своей противной волосатой шкурой о бархатную тёмно-коричневую щёку юноши. Грам-лейтенанта передёрнуло, но темнокожий лишь покачал головой и грустно улыбнулся. А потом сказал:
– Не пугай господ гвардейцев, Фелька. Я готов их выслушать.
========== Глава 44. И снова – здравствуйте! ==========
Вопреки ожиданию, на этот раз мне не снилось вообще ничего. Более того, время, проведённое во сне, пролетело для меня как один миг.
Так что, когда я открыл глаза – очень удивился счастливо всплеснувшей руками Нирке, которая радостно вскрикнула:
– Костя! Ты проснулся! Наконец-то! А мы третий день места себе не находим!
«Третий день?» – вяло удивился я. С моей точки зрения я глаза закрыл всего каких-то полчала назад.
Однако Нирка торопливо закивала, быстро притащила мне с кухни большую кружку с молоком и блюдо с горкой румяных пирожков и озабоченно спросила:
– Костя, ты как?
Я честно прислушался к себе. Никаких последствий расхода Силы я не ощущал – похоже, восстановился полностью. К тому же первоначально проявившиеся головокружение и вялость пропали без следа, сейчас самочувствие было отменным… И жутко хотелось есть, поэтому я, не заморачиваясь, цапнул с блюда аппетитнейший пирожок и начал жевать, не забыв перед этим поблагодарить Нирку за заботу. Та радостно заявила, что сейчас же расскажет всем, что я очнулся, что все очень волновались и что там ещё Тонто во дворе, и торопливо исчезла. А через некоторое время до меня донёсся её громкий радостный крик:
– Эрил! Аралиан! Костя очнулся! С ним всё в порядке!
Ну, вот и замечательно. Я слопал ещё пару пирожков и слегка удивился, что помянутые личности ещё не появились на пороге моей комнаты, но вдруг с потолка на тоненькой паутинке мне прямо на плечо опустился Ромаш:
«Хозяин… Хозяин очнулся… А у нас гости…»
И нежно потёрся о мою щёку – прямо как котёнок ласковый. Я погладил бурбура и предложил ему пирожок, но тот вежливо ответил:
«Спасибо, Хозяин… я сыт…»
«Что за гости?» – спросил я, пока ещё не зная о развёрнутой бурбуром подрывной деятельности.
«Глупые самцы… глупые самцы, которые говорили Хозяину и его другому самцу гадости… Я был в их гнезде… я пускал яд им в пищу… Теперь им плохо… Они поняли, как виноваты перед Хозяином и пришли просить прощения…»
Бурбур мелко-мелко защёлкал хелицерами – у меня сложилось полное впечатление, что он смеётся, но вот упоминание о яде меня насторожило.
«Все живы?» – встревоженно спросил я.
«Обижаешь, Хозяин… – отозвался Ромаш. – Им просто немного… нехорошо…»
Я хмыкнул, припомнив, к каким последствиям должно было привести отравление Ромашевым ядом, и решил встать, раз уж гости дорогие почтили нас своим присутствием.
Торопливо натянув лежащие у кровати штаны и рубашку, я всё-таки почувствовал лёгкое головокружение – видимо, слишком долго спал. Чтобы не споткнуться и не рухнуть, я взял прислонённый к стеночке посох и, опираясь на него, вышел на крыльцо.
Гвардейцы имелись в наличии, ага. Аж четыре штуки. Тот самый старший, что сражался с Аралианом в последнем поединке и так красиво описывал наше ближайшее будущее и свои планы на ночь, и трое его подчинённых. Всё трое выглядели до отвращения трезвыми, бледными до зелени и какими-то осунувшимися. М-да, диарея – страшная вещь. Даже жалко бедолаг.
Тем более, что недальновидный командир умудрился как-то задеть Фельку, который, присев на задние лапы, размахивал в воздухе передними с выпущенными здоровенными когтями, каждый длиной с половинку маникюрных ножниц, и злобно шипел:
– Я это сказал! Ты кого неразумной тварью назвал, жертва пьяной акушерки?
Ого… Это откуда у фарта столь богатая лексика?
«В твоей голове наслушался, Хозяин… – жизнерадостно отозвался весьма довольный жизнью Ромаш. – Ты иногда так ругаешься…»
Да? Не замечал… Однако, надо господ гвардейцев спасать, пока у них крыша не поехала окончательно. И я сказал:
– Не пугай господ гвардейцев, Фелька. Я готов их выслушать.
Господа гвардейцы тут же подошли поближе, и старший представился:
– Я командир гвардейской части, гарм-лейтенант Люциан Дрегни. А это мои хигг-сержанты.
Я вежливо кивнул, и не посланный с ходу гвардеец слегка приободрился:
– Я могу попросить молодого мага представиться?
– Я не маг, – спокойно ответил я, – и даже не адепт. Пока. Но вы правы – я и мои спутники направляемся в столицу Империи для получения соответствующего образования в Школе Альтернативных Наук. Меня зовут Костя. Что привело вас в этот скромный дом бедной вдовы, почтенные храбрые гвардейцы?
Прозвучало это слегка издевательски. Гарм-лейтенант слегка побагровел, но тут же взял себя в руки и самым вежливым тоном продолжил:
– Наша предыдущая встреча была… не самой удачной. Я беру назад все свои слова и приношу вам извинения и за меня и за своих людей. Мы вели себя не лучшим образом.
– Вы вели себя не лучшим образом не только в отношении меня и моего спутника, – невозмутимо ответил я. – Но, поскольку вы осознали неправильность вашего поведения, ваши извинения приняты…
– И последствий больше не будет? – с надеждой спросил гарм-лейтенант.
– Каких последствий? – невинно приподнял бровь я.
– Господин Костя! – отчаянно возопил гвардеец. – Ну, вы ведь на нас заклятие наложить изволили, больше некому! Прошу вас, избавьте от последствий! Сил больше нет!
«Заклятие» между тем мило пощекотало мою щёку волосатой лапкой и мелко затряслось в очередном приступе смеха.
– Да нет, про заклятие я и не отрицаю, – невинно ответил я. – Я интересуюсь, какие последствия? Я ведь в таких делах неопытен ещё, это хорошо, что вы живы остались…
Гвардеец приобрёл пикантный пунцовый оттенок фуксии и шёпотом назвал последствия. Мне стоило большого труда не заржать, но я сдержался, только мысленно сказал Ромашу:
«Хватит им пищу травить, ладно? Я им сейчас задание дам для закрепления эффекта, а ты больше яд в пищу не впрыскивай, понял?»
«Понял, Хозяин…» – послушно отозвался бурбур. Нет, ну, разве не прелесть? И я продолжил воспитательную беседу:
– Ах, ЭТИ последствия. Конечно, я их сниму. Только и вам придётся немного поучаствовать, а то иначе не получится.
– Конечно-конечно! – радостно заблестел глазами гарм-капитан.
«Ромаш, сколько ещё времени продлится действие твоего яда?»
«Если не добавлять, – чётко ответил бурбур, – то к завтрашнему утру всё придёт в норму».
– Значит, так, – заявил я. – Сегодня вечером все ваши люди и вы тоже должны раздеться до пояса и прийти к самому чистому колодцу. Каждый по очереди должен набрать ведро воды и вылить на себя. Когда водная процедура будет закончена, бегом возвращайтесь в расположение части, при этом вы должны громко выкрикивать кодовую фразу. А потом ложитесь спать и утром встанете совершенно здоровыми.
– А какая кодовая фраза? – с некоторым подозрением спросил гарм-лейтенант. Думал, наверное, что придётся что-то оскорбительное про себя выкрикивать… Это он зря. Тоньше работать надо, тоньше…
– Очень простая, – заявил я. – Только произнести её надо точь-в-точь. А звучит фраза так: «Ничего так не бодрит, как с утра метеорит!»
– Что? – зависли гвардейцы. – Это о чём?
– Это неважно, – продолжал ломать комедию я. – Главное, что непременно поможет.
Гвардейцы с подозрением уставились на меня, но я был прямо-таки убийственно серьёзен. Так что пришлось им разучить фразу на память, чтобы научить ей всех.
После этого гвардейцы расшаркались, поблагодарив меня, и отбыли. Стоило калитке закрыться за ними, как я сполз по притолоке, представив себе незабываемое вечернее зрелище. Непременно вечером наведаюсь на площадь. Такие моменты стоит холить и лелеять в памяти. Самое интересное, что колокольчик на посохе молчал и на сей раз, и сам гарм-капитан на него не отреагировал… Зато во взгляде самого старшего по возрасту из хигг-сержантов появилось нечто нечитаемое… но очень серьёзное. Увы, я заметил его взгляд слишком поздно и не успел посмотреть его «кокон»…
После того, как гвардейцы ушли, Эрил рванул ко мне и сжал в объятиях. А наш худенький с виду князь совсем даже не хрупкий… Но это мне нравится. И вообще настроение всех поменялось в лучшую сторону – Нирка поцеловала меня в щёку, Тонто доковылял и торжественно вручил мне своего, уже изрядно потрёпанного, прукаша с радостным:
– Ня!
Как я понял, это с его стороны был знак высшего доверия. Обрадовалась и Талифа-Ри, даже Михура выглянул из своей кладовки. Однако стоило нам обратить на него внимание, он снова шустро спрятался. Нет, надо что-то делать, так продолжаться не должно. Бедному карлику и так досталось…
На радостях Талифа-Ри решила устроить праздничный обед и припрягла к этому делу всех нас, кроме Нирки. Нас с Аралианом старуха усадила чистить длинные продолговатые фиолетовые овощи, покрытые пучками острых листьев. Листья полагалось аккуратно общипать и промыть для приправы, а сами овощи, внутри они, кстати, были белыми, нужно было не менее аккуратно почистить и нашинковать соломкой.
Ни для меня, ни для бывшего принца это трудности не составило. Уж не знаю, где этому научился Аралиан, а я в спортинтернате регулярно получал наряды на кухню, так что сто и один способ нарезки картошки я освоил в совершенстве.
Мы медленно чистили фиолетовые овощи, которые назывались «муффа», устроившись в углу довольно просторной старухиной кухни, и я старался втянуть Аралиана в разговор. Мне было ужасно интересно, где Аралиан научился так драться и я попытался разговорить молчаливого парня.
