Текст книги "Далекие странники (СИ)"

Автор книги: Priest P大

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 45 страниц)

Казалось, бой длился бесконечно. Сердце Чжао Цзина заполошно колотилось, а зрение мутилось чёрными пятнами. Стиснув зубы, он продолжал сражаться на одном упорстве. Но от улыбки Вэнь Кэсина глава Чжао похолодел. Он понял, что Хозяину Долины недостаточно просто его убить – этот человек собирается вдоволь позабавиться с добычей, подобно коту, что играет с мышью, прежде чем откусить ей голову.

Мечник Цюшань с рёвом провёл очередную атаку, нацелив в грудь Вэнь Кэсина свой коронный приём. Широкий размах и рассекающий удар по дуге напоминали волны полноводной реки, взрезающие пенный океанский прибой. Чжао Цзин влил в движение меча столько ци, что энергия едва не взорвала его меридианы. Это был спасительный риск в смертельной игре.

Молниеносный удар своей мощью мог расколоть горы и разделить моря. Вэнь Кэсин удивлённо ахнул – даже его мастерства не хватило, чтобы полностью уклониться. Посерьёзнев, он успел только повернуться боком и подставить под удар плечо, защищая жизненно важные органы. Лезвие горизонтально вонзилось в кость, и Чжао Цзин сплюнул полный рот крови – одновременно от сильной боли и дикой радости.

Однако он не смог насладиться успехом сполна. Вэнь Кэсин схватился за клинок обеими руками, и возвратная волна ци оттолкнула его противника назад, вынудив отпустить рукоять меча. Переступая ногами, Чжао Цзин попытался удержать равновесие, но не справился без посторонней помощи и упал навзничь.

Перед взором главы Чжао сгустился мрак. Горы перевернулись, в ушах нарастал громоподобный грохот. Чья-то рука схватила его за горло и подняла над землёй. Чжао Цзин изо всех сил старался удержаться в сознании, чтобы с широко открытыми глазами встретить взгляд врага.

– Посмотри на меня внимательно, – разобрал он слова Вэнь Кэсина. – В детстве мне говорили, что я точная копия отца. Неужели за прошедшие годы сходство поблекло? Или твоя совесть настолько отягощена виной, что ты предпочёл забыть его лицо?

Чжао Цзин уставился в ответ отсутствующим взглядом, а затем начал яростно вырываться.

Вэнь Кэсин медленно втянул воздух и так же медленно выдохнул:

– Ты столь упорно не узнавал меня… Я было подумал, что ошибся, ха! Герой Чжао, тридцать лет назад Лун Цюэ и ещё один человек нашли смертельно раненую жену обезумевшего Жун Сюаня. Госпожа Жун передала ключ от Арсенала другу Лун Цюэ и умерла в ту же минуту. Лун Цюэ унёс тайну имени того друга в могилу. Считалось, что кроме них троих, поблизости никого не было. Тем не менее сведения о дальнейшей судьбе заветного ключа просочились в цзянху и вынудили одну супружескую пару сбежать в маленькую горную деревушку, скрывая свои настоящие имена. Десять лет они в страхе таились от людей, но не смогли спрятаться от призраков… Что же произошло на самом деле?

Сейчас Чжао Цзин чувствовал только боль, выжигавшую лёгкие огнём. Пережатое горло не пропускало ни единого глотка воздуха. С закатывающимися глазами он предпринял последнюю сознательную, но тщетную попытку разжать железную хватку Хозяина Долины, но только растратил остатки сил.

– Воскресший из мёртвых Жун Сюань сильно изменился, – продолжал свой монолог Вэнь Кэсин. – Но не до такой степени, чтобы путать друзей с врагами и безжалостно убить нежно любимую жену. Даже бешеный пёс узнаёт своего хозяина… Кто тогда её убил? Кто допрашивал госпожу Жун, чтобы получить ключ от Арсенала, и в ярости заколол её за нежелание отвечать? Кто в страхе притаился, когда раздались чужие шаги, подслушал тайну ключа и скрылся? Кто оказался настолько жалкой бездарностью, что не справился в одиночку и навёл призраков Долины на затерянную в горах деревню, где укрылась семья Вэнь Жуюя?

Чжао Цзин больше не подавал признаков жизни. Глаза Вэнь Кэсина были пустыми. Видимо, мысли его блуждали в далёком прошлом. Затем Вэнь Кэсин разжал пальцы, и тело Чжао Цзина кулём упало ему под ноги. Всё так же безучастно Вэнь Кэсин опустил руку и остался стоять на месте.

Мо Хуайян заметил его отстранённость и решил, что настал момент для внезапной атаки в спину. Почувствовав движение воздуха, Вэнь Кэсин встрепенулся и усилил внутренний поток ци, но застрявший в его плече клинок замедлил движения.

В этот момент совсем рядом с лёгким свистом пронёсся кинжал и отбил меч Мо Хуайяна. Вперёд выступила девушка, весь облик которой пылал холодной расчётливой ненавистью.

– Я ведь говорила, что убью тебя, – отчеканила она, воззрившись на главу школы меча Цинфэн.

– А-Сян? – Вэнь Кэсин не верил своим глазам.

От ласкового обращения ледяная маска на лице девушки треснула и пролилась слезами. Гу Сян медленно обернулась к Вэнь Кэсину, выдавив бледную улыбку:

– Нет нужды тратиться на приданое, господин, – вымученно прошептала она. – Дагэ… Цао-дагэ, его… – и прервала речь судорожным вдохом.

Гу Сян резко отвернулась, пряча горе и слабость, словно с ними легче было справиться, когда Вэнь Кэсин не видел её лица.

Тут воздух прорезал громкий боевой клич. В гуще сражения лао Мэн прикрыл глаза с улыбкой облегчения – Ядовитые скорпионы прибыли! Теперь Призраку Непостоянства была обеспечена победа. Когда лао Мэн снова открыл глаза, они светились злорадным блеском. Прямо в эту минуту Вэнь Кэсин стоял к нему спиной. Лао Мэн взмахнул рукой, выбросив из рукава холодное мерцающее облако.

Различив сквозь пелену слёз металлические блики, Гу Сян прыгнула и повалила своего господина, закрыв собой. Глаза Вэнь Кэсина удивлённо распахнулись. Всё произошло в считанные секунды, но для него они растянулись в вечность.

Оказавшись на земле, Вэнь Кэсин рефлекторно прижал к себе Гу Сян, положив руку ей на спину. Когда он осторожно отнял ладонь, с пальцев закапала свежая кровь – спина девушки была разворочена, будто от взрыва. Вэнь Кэсин понял, что мгновением раньше касался её костей и внутренностей.

– А… Сян?

Гу Сян лежала у него на груди. С усилием приподняв голову, она улыбнулась и неслышно, как полёт паутинки на ветру, выдохнула:

– Господин… Я поклялась убить его. Я блефовала. Моих навыков… недостаточно… убей его вместо меня, умоляю… убей его… для меня…

Вэнь Кэсин заторможенно кивнул. Гу Сян испытывала мучительную боль и подступающий холод, словно через растерзанную спину вытекало живое тепло. Она крепко вцепилась в отвороты мантии Вэнь Кэсина, как когда-то в прошлом, когда была ещё маленькой девочкой.

– Н-ничего страшного, если я умру… Цао-дагэ наверняка хотел бы, чтобы я жила счастливо… но я… я не собираюсь… я не могу… господин…

Вэнь Кэсин накрыл её голову окровавленной ладонью:

– Не называй меня господином, – ласково произнёс он. – Зови меня гэ-гэ.

Гу Сян снова попыталась улыбнуться, но не смогла. Её руки и ноги начала сотрясать предсмертная дрожь, а глаза постепенно теряли ясность.

– Гэ-гэ, убей его… ради меня…

Лао Мэн понял, что атака не удалась, и немедленно отступил, опасаясь даже раненого Вэнь Кэсина. Тот медленно поднялся, бережно уложил тело Гу Сян, потом ухватил рукоять меча, засевшего в плече, и решительно выдернул лезвие. Вэнь Кэсин сразу перестал чувствовать половину тела, но облако убийственной ци сгустилось вокруг него ещё плотнее.

– Хорошо. Я убью его за тебя, – пообещал он.

Вот только скользкий угорь Мо Хуайян давно смекнул, что дела плохи, и дал дёру. Вэнь Кэсин пробежался взглядом по полю битвы и здоровой рукой притянул за голову первого попавшегося призрака.

– Мечник, что стоял рядом с Чжао, куда он делся?

Из горла призрака вырвался булькающий звук, когда он дрожащим пальцем указал направление. Вэнь Кэсин улыбнулся:

– Благодарю.

Затем он сжал пальцы, и голова несчастного превратилась в кровавую кашу.

Том 4. Глава 76. Финал (II)

На постоялом дворе у въезда в Лоян Седьмой Лорд и Великий Шаман заканчивали ужин. Уютно расположившись на втором этаже обеденного зала, Седьмой Лорд держал в одной руке чашку чая, а другой рукой разбирал ворох гадальных палочек.^[466] При этом у него был такой сосредоточенный вид, словно вот-вот должно было выпасть судьбоносное предсказание.

Великий Шаман любовался этим таинством в благостном умиротворении, пока у Седьмого Лорда не вырвался удивлённый вздох.

– Надо же… Какая интересная гексаграмма!

– Что там? – встрепенулся его спутник.

Седьмой Лорд бросил на него косой взгляд:

– Разве тебе интересно? Ты же не веришь в мои пророчества!

– Когда я такое говорил? – улыбнулся Шаман.

– Я предсказывал твоё будущее по ладони. В столице, лет… десять назад, – отозвался Седьмой Лорд, раскладывая между пальцами гадальные палочки. – Но ты, неблагодарный мальчишка, заявил, что я несу чушь!

Великий Шаман чуть прищурился с ностальгической улыбкой.

– Помню, – признал он мягко. – Ты утверждал, что моя линия сердца ровная и длинная, что я глубоко полюблю, что эта любовь преодолеет все запреты и принесёт удачу. Ты также прибавил, что избранница будет предана мне всем сердцем. Тогда я этому не поверил, но, оглядываясь назад, признаю твою правоту. Вот только речь шла не о женщине.

Седьмой Лорд вздёрнул брови от неожиданности, а затем смущённо опустил голову и уткнулся в чашку, избегая взгляда Великого Шамана.

– У тебя отменная память, негодник, – пробормотал он с досадой.

У Си рассмеялся:

– Ты всё равно уже взялся за старое! Гадаешь на главу Чжоу и остальных? Что же ты увидел?

Седьмой Лорд помолчал, не поднимая глаз, а потом снова перевёл взор на палочки.

– Встретивший смерть будет отчаянно сражаться за жизнь,^[467] – произнёс он, наконец. – Если верить гаданию…

Седьмой Лорд приготовился к пространному объяснению, но внезапно осёкся, приметив что-то на первом этаже. Проследив за его взглядом, Великий Шаман тоже нахмурился и стал внимательно наблюдать за новым посетителем. В этом человеке таилось что-то… непостижимое. Совершенно седые волосы при юном, но застывшем лице. Огромный меч за спиной и маленький глиняный кувшин в руке. Стоило незнакомцу появиться на пороге, и все взгляды обратились к нему.

Словно почувствовав что-то, вошедший поднял голову и встретился глазами с Шаманом. У Си внимательно присмотрелся к его оружию и тихо хмыкнул.

– Это легендарный меч Лунбэй, Хребет Дракона. Выходит, перед нами…

Прибывшим был Е Байи. Ненадолго замешкавшись внизу, он быстро поднялся по лестнице и напрямую прошёл к Седьмому Лорду и Великому Шаману.

– Здесь остановился парень по имени Чжоу Сюй. Знаете такого? – спросил он без обиняков.

Седьмой Лорд не сразу сообразил, как реагировать на такое приветствие.

– Вы… Е Байи?

Тот кивнул, а затем бесцеремонно уселся за стол и нетерпеливо повторил:

– Я ищу Чжоу Сюя.

– Он преследует Ядовитых скорпионов до горы Фэнъя, – собрался с мыслями Седьмой Лорд. – Вы можете подождать его здесь или передать послание через нас.

Е Байи окинул его изучающим взглядом с ног до головы.

– Мальчишка Цао сказал, что Чжоу Сюя можно исцелить. Ты собрался лечить?

– Он, – Седьмой Лорд указал на Великого Шамана.

Е Байи чуть повернул голову, и в его глазах мелькнула тень интереса. У Си не сводил взор с нового знакомого:

– Это результат совершенствования с помощью «Дхармы Люхэ»? – спросил он внезапно.

Седьмой Лорд явно был заинтригован, поэтому Великий Шаман прервался и терпеливо растолковал ему:

– У использующих «Дхарму Люхэ» всего два пути: получить отклонение ци или возродиться после разрушения и достигнуть вершины. Дхарму сравнивают с божественными искусствами, по легенде она даёт единение с Небесами.

– Нет никакого «единения с Небесами», – мрачно ухмыльнулся Е Байи. – Если люди не будут отделены от небес, жизнь превратится в смертную скуку.

– В любом случае, этой технике нет равных, – отметил Великий Шаман, разглядывая его белоснежные волосы. – Она настолько надёжно защищает от болезней и течения лет, что человек, освоивший Дхарму, становится почти бессмертным. Однако есть определённые условия: тому, кто выбрал этот путь совершенствования, запрещено есть приготовленные на огне блюда. До скончания дней он должен питаться сырой пищей и пить ледяную воду.

Седьмой Лорд недоуменно моргнул – Е Байи как раз ополоснул чашку и наливал себе дымящийся чай.

– У вас не должно быть седины и других признаков старости, – продолжал рассуждать Великий Шаман, пока Е Байи подносил ко рту обжигающий напиток. – Эти изменения начались, когда вы покинули вечные снега вершины Чанмин и вернулись к обычной еде, верно?

Жёсткий рот Е Байи тронула усмешка.

– К моему возрасту, дитя, ты поймешь, что лучше один год побыть обычным смертным и отойти в иной мир, чем сотни лет торчать на горе живым мертвецом.

Великий Шаман покачал головой:

– Я и сейчас не хочу превращаться в живого мертвеца. Меня устраивает моя жизнь.

Е Байи пропустил мимо ушей чересчур прямое высказывание. Со странным блеском в глазах он разглядывал чай в чашке, словно ловил в отражении события далёкого прошлого. Чай успел остыть, пока Е Байи вспомнил, что всё ещё разговаривает с двумя людьми.

– Много лет назад мой друг так заигрался с совершенствованием, что едва не погиб. Я хотел спасти его, но не обладал твоим искусством целителя, – проговорил он, взглянув на Шамана. – Единственное, что я мог – использовать «Дхарму Люхэ». На свой страх и риск. Мой друг излечился, но вообразил, что должен мне по гроб жизни. Раз я обрёк себя на существование в вечном холоде, то и он поселился на горе Чанмин вместе с женой. Там, почти на самом пике, стои́т полуразрушенный храм – жители деревеньки у подножия понятия о нём не имели. Подходящее место для уединения Древнего Монаха.

Казалось, Е Байи слишком долго носил в себе эти слова и теперь спешил выплеснуть их перед случайными собеседниками. Он чувствовал, что если не поведает свою историю сегодня, то так и унесёт её в могилу.

– Мой друг не хотел бросать меня в одиночестве, но не понимал, как жестоко поступает, – продолжил он свой рассказ. – Трое людей день за днём мелькали туда-сюда мимо моих окон, не подозревая, что только глаза мозолят. Время шло, сын моего друга подрастал, я обучал его боевым искусствам… А потом сопляк начал задавать вопросы о Дхарме. Жена моего друга была неглупой женщиной, но мать – есть мать…

Удручённо покачав головой, Е Байи признался:

– Я и не думал… Будь Дхарма чем-то хорошим, стал бы я её скрывать от единственного ученика? Я относился к этому мальчишке, как к родному!

Он печально вздохнул, не в силах говорить дальше.

– Тридцать лет назад в цзянху впервые появились Знаки чести, – задумчиво проговорил Великий Шаман. – Получается, вы – шифу Жун Сюаня?

– Да, – тяжело кивнул Е Байи. – После побега Жун Сюаня я спустился с горы Чанмин и обратился к главе поместья «Времена года» Цинь Хуайчжану с просьбой отыскать этого мальчишку. На тот момент школа «Времена года» была молодой и обладала скромными возможностями. Цинь Хуайчжан выяснил только, где лежит тело Жун Сюаня, а также собрал смутные слухи о Кристальной броне, связанной с наследниками пяти великих кланов. Я был вынужден резко прервать расследование из-за моего друга, Чанцина… Чанцин считал, что подвёл меня, а гибель сына окончательно подорвала его здоровье. Недуги, идущие от сердца, тяжело врачевать. Выше человеческих сил…

– Итак, это был Жун Чанцин, – покивал Великий Шаман.

Повернувшись к Седьмому Лорду, он объяснил:

– Старшего Жуна называли Призрачной Рукой за непревзойденный талант оружейника. Он был знаменитым мастером своего поколения. Меч Дахуан, Великий Простор, который ты подарил Чжан Чэнлину, и гибкий меч главы Чжоу выкованы Жун Чанцином.

Лицо Е Байи осталось ледяным, но на губах проступила тёплая улыбка.

– Да, это творения Чанцина, – подтвердил он, поглаживая пальцами ободок чашки. – Гибкий клинок мальчишки Чжоу на самом деле – Безымянный меч. Позже, пройдя через мои руки, он стал называться Байи. Но Чжоу Сюй, бестолковый ребёнок, не знал, чем владеет. Боюсь, и теперь не знает.

– Годы, что минули со смерти старшего Жуна, вы провели бок о бок с его вдовой? – неожиданно спросил Седьмой Лорд.

Улыбка Е Байи сделалась горькой.

– Да. Не знаю, почему после смерти Чанцина эта женщина решила не покидать меня в моём бессмертии, почему осталась в ледяном склепе. Нам не о чем было говорить. Она жила своей жизнью, я занимался боевыми искусствами. Поначалу мы кивали друг другу и обменивались пустыми любезностями, но позже… Позже между нами осталось лишь безмолвие. Если посчитать, за десять лет мы и словом не перемолвились.

Седьмой Лорд тихонько постучал по своей чашке гадальной палочкой, не зная, что сказать. Е Байи одним глотком допил чай, поднялся на ноги и поставил на стол маленький сосуд, который так долго не выпускал из рук.

– Я не вернусь на Чанмин, – заявил он. – Но раз вы намерены отправиться в те края с Чжоу Сюем, исполните мою просьбу. В кувшине прах Жун Сюаня и его жены. Пусть их семья из четверых человек сможет продолжить свой путь.

Закончив речь, Е Байи повернулся, чтобы уйти, но Седьмой Лорд неожиданно окликнул его:

– Брат Е! Неужели ты так и не отпустил его после стольких лет?

Е Байи на мгновение обернулся:

– Как я мог его отпустить, если никогда не держал?

«Я наконец-то вернул тебе сына, Чанцин, – думал он, удаляясь с мечом Лунбэй за спиной. – Теперь твоя семья воссоединится. Хребет Дракона я оставляю себе. В следующих жизнях… мы больше не свидимся».

«Я хочу вернуться домой, но куда иду вместо этого?». ^[468]

– – – – -

Ещё не забрезжил рассвет, а герои и призраки уже были измотаны до предела. И тут на горе Фэнъя как из-под земли появились новые действующие лица. Впереди шёл разодетый в яркие шелка молодой человек, за которым чёрной рекой текли Ядовитые скорпионы.

Приближённый Чжао Цзина с приметным шрамом на лице вынырнул из толпы дерущихся и опустился на одно колено перед главой скорпионов.

– Владыка, – произнес он с покорностью, которая поставила бы в тупик героя Чжао, не будь он трупом.

Да-Се милостиво кивнул и оценил обстановку. С глубоким удовлетворением он обнаружил, что из трёх клиентов – Чжао Цзина, Сунь Дина и Мэн Хуэя – на настоящий момент осталось меньше одного. Наполовину залитый кровью Призрак Непостоянства немногим отличался от мёртвого.

В ответ на полный надежды взгляд лао Мэна глава скорпионов запрокинул голову, рассыпая ледяной смех.

– С нашей последней встречи прошло немало времени. Я надеюсь, вы тут не обижали героев? – спросил он коварно.

Улыбка на лице Призрака Непостоянства застыла, превратившись в оскал, когда по сигналу своего хозяина скорпионы начали замыкать кольцо вокруг поля боя.

– Ты что удумал? – свирепо рявкнул лао Мэн.

Глава скорпионов ласково улыбнулся:

– Я пришёл взыскать свои проценты.

Сейчас Да-Се казался себе всесильным. Кем бы ни были участники этой кровавой партии – праведниками или грешниками – всем им предстояло сыграть ему на руку и отправиться на тот свет. Сам же Да-Се собирался жить долго и со вкусом, пожиная плоды своих кропотливых трудов. Опьянённый близкой победой, он упустил из виду, что один подчинённый перестал выполнять приказы.

Чжоу Цзышу влился в ряды Ядовитых скорпионов за день до их выдвижения к горе Фэнъя. Пришлось устранить того, чьё место он занял. Чжоу Цзышу серьёзно рисковал, но, к счастью, строгая дисциплина не оставляла скорпионам свободы в походе – кроме «да», они мало что говорили. Чжоу Цзышу держался поближе к лидеру банды, чтобы без промедления расправиться с ним, когда придёт время. Но в момент прибытия на место сражения возникла неожиданная проблема: Вэнь Кэсин бесследно исчез!

Чжоу Цзышу бесшумно скользил между рядами скорпионов – неотличимый от любого из них и неуловимый как невидимка. Обшаривая взглядом усеянное телами пространство, он сделал широкий круг и застыл, узнав знакомую фигурку. Неужели это была… Гу Сян?

Сердце Чжоу Цзышу подскочило и зашлось обжигающей дробью, а в голове стремительно завертелись варианты развития событий. Почему девочка возвратилась в Долину? Кому она подвернулась под руку? Где при этом был и куда потом делся Вэнь Кэсин?

Набрав в лёгкие воздух, Чжоу Цзышу усилием воли взял себя в руки и выскользнул из чёрного строя. Оказавшись в тени большого валуна, он опустил голову и некоторое время не мог шевельнуться. Потом наклонился и поднёс ладонь к носу Гу Сян, хотя и понимал, что всё кончено. Тело девушки уже остывало, а её заразительная улыбка навсегда погасла. Чжоу Цзышу ощутил мучительное стеснение в груди и прерывисто выдохнул. Сорвав маску скорпиона заодно с поддельным лицом, он подумал в безмолвной ярости: «Гори всё огнём! И где теперь искать Вэнь Кэсина?!».

Да-Се задавался тем же вопросом. Едва схлынула первая эйфория, он осознал, что рано начал злорадствовать, и не на шутку встревожился, не найдя Хозяина Долины. Вдобавок, Призрак Висельника задерживался по непонятным причинам. На лицо главы скорпионов легла сумрачная тень – как будто грозовое облако сгустилось над его головой. Чем дольше Да-Се размышлял, тем сильнее беспокоился. На поле битвы его детки могли управиться самостоятельно, поэтому Да-Се отдал им необходимые приказы, а сам решил обыскать гору, прихватив с собой самых способных приспешников. Втайне глава скорпионов побаивался Хозяина Долины, а значит, должен был увидеть его бездыханным, чтобы спать спокойно.

– – – – -

Мо Хуайян считал, что вырвался из ада – ведь он целый час бежал прочь от чудовищной бойни через тьму и бамбуковые дебри. Небо уже светлело, когда глава Мо позволил себе перевести дух. Но едва он остановился, как различил в зарослях подозрительный шорох. Мо Хуайян настороженно вскинул голову и в ужасе отпрыгнул назад. Из леса ему навстречу медленно вышел Вэнь Кэсин, похожий на ожившего князя преисподней. За собой он тащил меч, позаимствованный у кого-то из мертвецов. Острие клинка волочилось по земле, оставляя извилистую борозду, пока Вэнь Кэсин шаг за шагом приближался к своему недругу.

– Глава Мо… – заговорил он хрипло. – Этому ничтожному человеку поручено проводить вас в последний путь. У вас ведь нет возражений?

Оборванные рукава скользили за Вэнь Кэсином, перетекая в тонкие багряные ручейки, петляющие в траве. Хозяин Долины двигался рывками, как будто ему приходилось подтаскивать непослушную половину тела. Едва он начал говорить, на щеке вскрылся свежий порез, и Вэнь Кэсин жадно слизнул скатившуюся по лицу тёмную каплю. Приближаясь к Мо Хуайяну, он продолжал втягивать уголком рта тонкую струйку крови.

Наблюдавший эту картину Мо Хуайян стиснул зубы, убеждая себя, что продержаться осталось совсем чуть-чуть. Даже самый могущественный призрак не мог быть равен богам, и жизнь повелителя горы Фэнъя сейчас была подобна стреле на излёте. Вэнь Кэсин сражался всю ночь, в одиночку отбиваясь сразу от нескольких мастеров, и под конец был серьёзно ранен Чжао Цзином. Любой другой на месте Хозяина Долины уже потерял бы сознание, поэтому глава Мо не ждал от него многого. Вот только дрожь в ногах всё равно не проходила. Заметив это, Вэнь Кэсин склонил голову к плечу и зловеще усмехнулся.

Мо Хуайян свирепо зарычал и обнажил знаменитый Цинфэн – клинок, который из поколения в поколение служил главам его школы. Вложив в атаку все накопленные за жизнь умения, Мо Хуайян бешено завращал мечом. Воздух, рассекаемый сталью, загудел, а очертания клинка стали неразличимы. Вэнь Кэсин тоже не стоял на месте, но половина тела ему не подчинялась, и скорость движений была уже не та. Потрёпанный сражениями простой меч раскололся в его руке от первого удара вражеского оружия.

Окрылённый быстрым успехом Мо Хуайян проворно развернул кисть, чтобы перерубить запястье противника. Но внезапно силуэт Хозяина Долины подёрнулся зыбким маревом и пропал. Мо Хуайян ужаснулся коварной уловке и тут же ощутил пронзающий горло холод. Глава школы Цинфэн застыл с обломком чужого клинка в горле. Ледяные пальцы Хозяина Долины сползли с рукояти и вонзились в его кожу.

– Жаль… что силы кончились… – прошептал Вэнь Кэсин, судорожно переводя дыхание, и одним движением разорвал края раны.

На грудь Мо Хуайяна хлынул горячий поток, и глава школы Цинфэн упал, содрогаясь в конвульсиях. Его горло клокотало от судорожных попыток вдохнуть. Вскоре вся кровь утекла в траву, и Мо Хуайян застыл навеки.

Вэнь Кэсин едва стоял на ногах. Он попробовал сделать шаг, но споткнулся и в изнеможении осел на землю под раскидистым деревом. «Прости, А-Сян, – подумал он опустошённо, – прости, что я позволил ему умереть так легко».

А-Сян… Негодная девчонка! Больше десяти лет Вэнь Кэсин провел в загробном мраке, не видя света солнца. Единственную живую душу, что была тогда рядом с ним, теперь отняли.

Минутой спустя раздался тихий шелест шагов и знакомый голос проворковал:

– Неудивительно, что я не застал вас дома, Хозяин Долины призраков! Оказывается, вы отдыхаете тут в тени. Какая приятная неожиданность!

Вэнь Кэсин молча повернул голову, понимая, что должен встать и убить говорившего, если хочет жить дальше. Но смертельная усталость не давала подняться. Глава Ядовитых скорпионов приближался с нехорошей улыбкой на губах, а Вэнь Кэсин просто ждал, чем всё кончится.

Двадцать лет мук и унижений ради цели, которая сегодня осуществилась… Неужели он должен был умереть здесь и сейчас?

Примечание к части

∾ Гадание по «И цзин» (易筮) – один из древнейших способов гадания в древнем Китае. В качестве гадательных бирок используют высушенные стебли тысячелистника или бамбука длиной 30-50 см в количестве 50 штук, а также саму «Книгу перемен» – наиболее ранний из китайских философских текстов (ок. 700 г. до. н. э.), предназначавшийся для гадания и содержащий 64 гексаграммы. В результате гадания получают одну или две гексаграммы и приступают к их толкованию.

∾ 置之死地而后生, «поставь его на поле смерти, и он будет сражаться, чтобы жить» – идиома по мотивам «Искусства войны» Сунь-цзы в значении: развернуть войска таким образом, чтобы не оставалось места для манёвра или путей отхода, тогда солдаты будут сражаться за свою жизнь и в конечном итоге выиграют битву (отчаянно сражаться при столкновении со смертельной опасностью, находить выход из тупика).

Том 4. Глава 77. Финал (III)

Несмотря на бедственный обессиленный вид Вэнь Кэсина, Да-Се не рискнул подойти вплотную. Стоя в двух чжанах^[469] поодаль, он восхищённо прищёлкнул языком и повторил:

 – Какая неожиданность! Я и подумать не мог!

 Вэнь Кэсин через силу улыбнулся:

– О чём?

– Хозяин Долины, каким бы впечатляющим и способным ни был человек, он может попасть в тяжёлое положение, и тогда… – Да-Се покачал головой. – Никому не дано предугадать развитие событий наверняка.

Вэнь Кэсин попытался набрать в лёгкие воздух, но слабый вдох застрял в горле, поэтому ответ прозвучал еле слышно:

– Ты заблуждаешься, Се-сюн. Я был Хозяином Долины восемь лет, и ни одной ночи не спал спокойно. Что в этом «впечатляет»?

– И правда, – поразмыслив, согласился глава скорпионов. – Таким исключительным личностям, как мы, не суждено прожить счастливую и беззаботную жизнь заурядных, нормальных людей.

Глядя на этого незаурядного ненормального, Вэнь Кэсин усмехнулся:

– Не смею сравнивать свои скромные способности с твоим выдающимся талантом охватывать весь мир,^[470] Се-сюн. Я не мог спокойно спать, оттого что боялся покушения на свою жизнь. Теперь… наконец-то мне не нужно больше опасаться этого.

– Верно, – кивнул Да-Се. – Твоя смерть близка, естественно, страшиться её уже ни к чему.

– Лао Мэн… ты убил его? – неожиданно спросил Вэнь Кэсин.

Да-Се криво ухмыльнулся.

– Если бы не убил, что тогда? Мне бы пришлось ждать, когда он явится по мою душу? Хозяин Долины, твой преданный старый слуга жаждал тебя прикончить. Стоит ли о нём беспокоиться?

Вэнь Кэсин кивнул.

– Сколько… живых призраков осталось в Долине?

Да-Се подумал, что этому парню пора уже отпустить повседневные заботы, но всё-таки ответил:

– Тебе так важно это знать? Одну половину прикончили благородные герои, вторая потрёпанная половина попала в мои руки. Какое невиданное великодушие! У тебя не осталось ни времени, ни возможности позаботиться о собственном благополучии, но ты продолжаешь тревожиться о судьбе подопечных. Из всех повелителей горы Фэнъя… пожалуй, ты самый заботливый и преданный Долине.

Вэнь Кэсин беззвучно рассмеялся. Его лицо приобрело сложночитаемое выражение, но голос прозвучал спокойно:

– Се-сюн, злобные призраки и на пороге гибели остаются злобными призраками. Полагаю, с ними нелегко было справиться.

– Среди моих людей хватает смертников, – равнодушно возразил Да-Се. – Пара десятков или сотен погибших – потеря, не стоящая внимания.

– Ясно, – отозвался Вэнь Кэсин, прикрыв глаза. – Ты весьма целеустремлённый и смелый человек, Се-сюн. Ты заслужил место среди выдающихся личностей поколения… Ах, лао Мэн, какая ирония! Крутясь на игровой доске, он упорно считал себя тем, кто расставляет камни. Забавно, правда?

Последние слова прозвучали тише дуновения ветерка, губы Вэнь Кэсина едва шевелились. Глава скорпионов перестал опасаться очевидно угасающего противника и немного приблизился.

– Твоя беспристрастность вызывает уважение, Хозяин Долины… – Да-Се протянул руку к ближайшему скорпиону и скомандовал: – Подай мне свой крюк.

Приказание было исполнено в тот же миг. Да-Се посмотрел на Вэнь Кэсина, недвижно прислонившегося к дереву, и скупо ухмыльнулся:

– Я убью тебя самолично. Поручить это ещё кому-то было бы неуважением, – глава скорпионов поднял крюк и медленно шагнул вперёд, не сводя взгляд с того, к кому обращался. – Ступай на тропу к Жёлтому источнику, Хозяин Долины.

Когда Да-Се высоко замахнулся крюком, Вэнь Кэсин открыл антрацитово-чёрные глаза и спокойно поглядел в ответ. Его зрачки были похожи на омуты стоячей воды, словно смерть пришла за кем-то другим.

Вдруг глава скорпионов почувствовал резкий порыв ветра сбоку. Смертоносное намерение и мощь чужой ауры были настолько явными, что волосы на голове Да-Се шевельнулись от ужаса. С громким воплем он воздел оружие выше, пытаясь заблокировать удар. Нежданный враг был в чёрных одеждах скорпионов, только без маски. Его гибкий меч обогнул ядовитый крюк и обвился вокруг плеча Да-Се. Тот пронзительно вскрикнул от прожигающей боли,^[471] когда его рука отделилась от тела и отлетела в сторону.

Скорпионы разом ополчились против нападавшего. В оглушающем лязге металла, в ослепляющих вспышках и искрах трудно было разобрать, что к чему. Когда через несколько мгновений пыль улеглась, на ногах остался только один человек. Прочие лежали, живые или мёртвые, и у каждого не хватало руки с оружием.

Вэнь Кэсин устало вздохнул:

– Дурак. Зачем ты пришёл?

Чжоу Цзышу посмотрел на него из-под ресниц и холодно улыбнулся:

– Чтобы забрать труп одного безумца.

Пилюли Великого Шамана подавили яд семи гвоздей, и способности Чжоу Цзышу восстановились почти полностью. Даже начни он бой не с внезапной коварной атаки, а открыто и честно, у Да-Се не осталось бы шансов.