Текст книги "Далекие странники (СИ)"

Автор книги: Priest P大

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 45 страниц)

– Твою мать! Что ж это творится!

Отбив поклоны старшим, Цао Вэйнин с помощью Гу Сян поднялся на ноги. Е Байи терпеливо ждал неподалёку. Внезапно Мо Хуайян развернулся, сверкнул глазами и негромко, надломленно позвал:

– Вэйнин!

Сердце Цао Вэйнина ёкнуло.

– Шифу…

Мо Хуайян глубоко вздохнул и, немного поколебавшись, подозвал ученика:

– Подойди. Мне нужно кое-что сказать тебе.

Е Байи недовольно свёл брови, ожидая от этой парочки учителя и ученика новых проблем. Но увидев, что Цао Вэйнин направился к наставнику, отвернулся. Их расставание навек не имело к нему никакого отношения.

Сделав несколько шагов, Цао Вэйнин опустился на колени перед шифу. Мо Хуайян смотрел на него со смешанными чувствами. Затем он положил руку на голову ученика, словно тот был маленьким ребёнком, тяжело вздохнул и промолвил, закрыв глаза:

– В вашем поколении… я ценил тебя больше всех прочих.

– Шифу, я… – поперхнувшись, начал Цао Вэйнин.

И не смог закончить фразу, поскольку сцена грустного прощания резко изменила окраску. Неожиданно для всех, рука Мо Хуайяна сдавила голову ученика с силой десяти тысяч цзюней.^[460] Из всех цицяо^[461] Цао Вэйнина хлынула кровь. Гу Сян истошно закричала. Мо Хуайкуна окатило багряным фонтаном, но он никак не отреагировал, продолжая оторопело смотреть на коленопреклонённого юношу… Мо Хуайян отнял руку, и в оглушающей тишине Цао Вэйнин повалился на землю.

– С момента основания школа меча Цинфэн следовала пути пяти добродетелей: справедливости, верности, сыновнего почтения, человеколюбия и праведности, – тихо произнёс Мо Хуайян, глядя на тело у своих ног. – Никогда прежде наши стены не воспитывали предателей. Этому Мо стыдно за то, что под его наставлениями вырос столь неблагодарный, нечестивый ученик… У меня не было иного выбора, кроме как… собственноручно очистить имя школы от этого зла в качестве извинения перед всем миром… Я прошу…

– Катись ты на хер!^[462] – неистово прорычал Мо Хуайкун.

– …милостиво простить мой провал, – после небольшой паузы закончил Мо Хуайян.

Гу Сян очертя голову ринулась вперед. В её полубезумных глазах читалось единственное стремление – нести смерть.

– Я убью тебя! – вопила она. – Убью каждого!

Е Байи в мгновение ока спешился, подлетел к девушке, мягко ударил её по затылку и сразу подхватил на руки обмякшее тело. Ледяной взгляд Древнего Монаха прошёлся по толпе напротив и остановился на Мо Хуайяне.

– Вы услышали, что она сказала?

Никто не ответил. Е Байи кивнул сам себе и перекинул Гу Сян через седло.

– Этот скромный старший прозрел, – бросил он напоследок, развернулся и направился прочь.

Е Байи тихо вёл лошадь в поводу, Гу Сян была без сознания, но из уголков её глаз катились слезы.

Оказывается… то, что добро и зло не могут следовать рука об руку – не просто слова. Он шёл по светлому пути, она – по тёмному, а общего пути у них не могло быть. Так уж повелось в этом мире. Таков был установленный порядок вещей, одобряемый и поддерживаемый обществом. Пожелавшим восстать против правил, следовало запастись терпением, забыть об осторожности и отважно бороться против подавляющего большинства.

Победишь, и вырвешься из проклятого круга. Проиграешь, и…

– – – – -

Лао Мэн понятия не имел, что в собранном приданом больше нет нужды. Он в лучшем виде выполнил приказ Вэнь Кэсина и заставил приготовленными дарами весь внутренний двор для «свадебной процессии длиной в десять ли».^[463] Там было всё: сияющие медью жаровни, парные чаши, сундуки и мебель из красного дерева, всевозможные шкатулки для косметики и драгоценностей, золотая и серебряная посуда, несколько комплектов свадебных нарядов и корон феникса.

Несмотря на свой возраст, Хозяин Долины никогда ещё не присутствовал на свадьбе и не испил ни капли свадебного вина. Он впервые в жизни столкнулся с кропотливыми приготовлениями со стороны семьи будущей невесты и теперь с видимым интересом осматривал переливающиеся багрянцем и золотом дары. Подняв с сундука «Сцены весеннего дворца»,^[464] Вэнь Кэсин какое-то время разглядывал сюжеты, а затем пришёл к выводу:

– Художник довольно хорош… Но ему далеко до уникального стиля моего друга.

Подобострастно сгорбив спину, лао Мэн, смиренно переминался с ноги на ногу позади. Услышав упрёк господина, он поспешил уточнить:

– Хозяин Долины желает заменить книгу?

Вэнь Кэсин наклонил голову к плечу и искоса посмотрел на лао Мэна. Одарив слугу притворной улыбкой, Хозяин Долины уселся на крышку сундука, положил книгу рядом, и снова взглянул на Призрака Непостоянства:

– Знаешь, я вспомнил одно мудрое изречение.

Сердце лао Мэна подпрыгнуло, его интуиция не предвещала ничего хорошего. Но всё, что он услышал, это:

– Не нужно делать лишних движений.^[465]

Лао Мэн поднял голову, встретился взглядом с Вэнь Кэсином, и тотчас снова согнулся в поклоне:

– Этот подчинённый… не понимает, что Хозяин Долины имеет в виду.

Примечание к части

∾ День первой луны – по древнему обычаю, и мать, и ребёнок после родов находились в затворничестве, «смотрины» для родственников происходили только через месяц. Считалось, что к этому времени угроза внезапной смерти малыша отступала.

∾ Полная версия поговорки: «Ты отринул путь на небеса, но пытаешься ворваться в преисподнюю, куда нет входа» в значении «ты идёшь к своей гибели», «ты сам перерезал себе горло».

∾ Десять тысяч цзюней (万钧) – образное выражение, обозначает огромный вес. 10 тысяч цзюней равны 150 тоннам.

∾ Цицяо (七窍) – семь отверстий на голове: уши, глаза, ноздри, рот.

∾ Свадебная процессия длиной в десять ли – (十里红妆), досл. «десять ли красных нарядов», где 红妆 – красный женский наряд или роскошное платье в широком смысле. Красный цвет – цвет свадьбы. Длинные процессии, доставляющие приданое в новый дом невесты и, т.о., демонстрирующие богатство её семьи – старый обычай регионов Нинбо и Цзяннань.

∾ «Сцены весеннего дворца» – (嫁妆画), досл. «картинки в приданое». Со времён династии Хань приданое невесты включало книги с нарисованными эротическими инструкциями. Обычно эти книги содержали от 8 до 12 иллюстраций, живописующих позы для секса.

Том 4. Глава 74. Великая битва

Вэнь Кэсин буравил лао Мэна острым, как шило, взглядом, словно хотел заглянуть под кожу. Борясь с паникой, Призрак Непостоянства принялся прокручивать в уме все свои расчёты от начала и до конца.

Восстание. Лао Мэн не вчера начал готовить переворот. Ещё когда Сунь Дин и Сюэ Фан тайно и явно боролись друг с другом, он уже втихаря лелеял собственный замысел. Потом Призрак Висельника предал Долину, сбежав с ключом от Арсенала, и лао Мэн принял это за знак небес – власть сама шла в руки.

Хотя минуло восемь лет, Призрак Непостоянства прекрасно помнил, каким образом человек перед ним стал Хозяином Долины. До своего стремительного взлёта Вэнь Кэсин был совершенно неприметным, лао Мэн и внимания на него не обращал. Только удивлялся мимоходом, как этот смазливый юнец выживает среди злобных призраков, да ещё с маленькой воспитанницей.

Прежний повелитель был не чета нынешнему – любил повеселиться и пустить пыль в глаза. В то время Зал Яньвана не был таким угрюмым и безлюдным, по вечерам для ближнего круга устраивались песни и танцы. В какой-то момент среди приближённых Хозяина Долины начал мелькать и Вэнь Кэсин – старый Хозяин считал, что от него может быть польза. Лао Мэн точно не знал, о какой-такой пользе речь, а спрашивать было не принято. Вскоре Хозяин сделал Вэнь Кэсина личным помощником и даже учил его боевым искусствам, когда был в хорошем настроении. С тех пор Вэнь Кэсин неотлучно находился за спиной Хозяина, молчаливый и неподвижный, как каменное изваяние. Никогда не шевелился без нужды, не говорил без разрешения и строго следовал правилам.

А потом этот истукан устроил в крепости адский пожар, спалив дотла всё, что было внутри. С заката до восхода душераздирающие вопли взлетали к стропилам, и даже через день их эхо металось под потолком. За три года слуги прежнего Хозяина настолько привыкли следовать за ним, что половина так и отправилась на тот свет. Самые непримиримые были растерзаны и брошены в гигантский костёр – жариться до следующего утра. Зато до остальных дошло, что по-старому не будет и лучше поджать хвосты.

Сюэ Фан каждый месяц лакомился девичьим сердцем, а Сунь Дин сдабривал вино человеческой кровью. Но даже эти законодатели вкусов вспоминали ту ночь как воплощённый кошмар. Стены Зала Яньвана от пола до потолка окрасились в багровый, а прежний Хозяин Долины выл диким зверем ночь напролёт. Одни свидетели уверяли, что Вэнь Кэсин отрубал от него куски, всякий раз останавливал кровь, а затем заставлял его поедать собственную плоть. Другие вроде бы видели, как новый Хозяин целиком содрал со старого Хозяина кожу и не давал ему умереть, пока не забрезжил рассвет.

На утренней заре Вэнь Кэсин вышел из главных ворот в ярко алых одеждах, и непонятно было, то ли он для пущего эффекта оделся в красное, то ли с ног до головы омылся в свежей крови. Впервые на этом неподвижном деревянном лице окружающие увидели улыбку.

– Всё, я его прикончил, – объявил Вэнь Кэсин. – Желающие могут со мной сразиться. От остальных я жду беспрекословного подчинения.

За этими словами последовал хаос, потом побоище, потом резня…  Потом пыль осела, и жизнь потекла своим чередом.

Заговора как такового не было, а порыв безумия невозможно предугадать и пресечь. В Долине всё решала сила. Чтобы одержать верх, следовало действовать внезапно и беспощадно. Ни до, ни после покорения горы Фэнъя Вэнь Кэсин не доверял никому вокруг, за исключением сиротки, которую растил сам.

Наутро после памятного пожара новоявленный Хозяин выставил из крепости всех посторонних. С той поры никто, кроме Пурпурного Призрака, не смел на пушечный выстрел подойти к Вэнь Кэсину без специального дозволения. Настроение Хозяина Долины менялось непредсказуемо, и всё связанное с ним было покрыто сумрачной тайной – его мысли, его обиталище, его перемещения…

Годы шли, жуткие секреты множились. Порой лао Мэну казалось, что Вэнь Кэсин от корней волос до кончиков ногтей пропитался удушающим запахом крови. Бойня была его стихией, и о полумерах тут речь не шла. Только поэтому Сюэ Фан и ему подобные грызлись меж собой, опасаясь злить безумного Вэня. Пока не выпадет шанс убить его с одного удара.

И вот этот день настал…

Лао Мэн считал, что подготовился наилучшим образом. Из его идеального плана выбивалась всего одна мелочь, с которой можно было разобраться по ходу дела. Пока Вэнь Кэсин странствовал за пределами Долины, Призрак Непостоянства перетянул на свою сторону три четверти обитателей Долины и чувствовал себя вполне уверенно. Даже будь у Вэнь Кэсина три головы, шесть рук и букет божественных техник, он не мог в одиночку выстоять против полчища призраков и армии героев цзянху. Чжао Цзин беспокоил лао Мэна ещё меньше – если Мечника Цюшань не прикончит Хозяин Долины, это сделают скорпионы. Призраку Непостоянства останется лишь поймать Сюэ Фана и отобрать у него ключ от Арсенала.

Немного успокоившись, лао Мэн поднял голову и посмотрел в глаза Вэнь Кэсину:

– Пожалуйста, просветите меня, Хозяин Долины, – попросил он почтительно.

– – – – -

Новость о том, что люди Чжао Цзина передрались, не дойдя до Долины призраков, достигла не только хребта Цинчжу, но и ушей Да-Се, остановившегося в городке у подножья горы. Глава скорпионов отдыхал в чайном доме, слушая пение молоденькой девушки, и тревожные новости были совсем некстати. Мгновенно помрачнев, он задумался, как не напороться на острые камни в быстром и непредсказуемом потоке событий. За богомолом, караулившим цикаду, увязался залётный воробей и спугнул его, вынудив бросить добычу. Это могло доставить лишние хлопоты.

Да-Се отослал гонца, шепнув ему краткий приказ, и зачерпнул горсть дынных семечек. Заметно приободрившись, он между делом пнул ногой одного из подручных.

– Девица чисто поёт, пойди, дай ей денег. Хм… Старик, играющий на гуцине, тоже неплох. Заплати обоим.

Девушка поблагодарила добрых гостей за вознаграждение и помогла подняться дедушке, который трясущимися руками прижимал к груди гуцинь. Оба медленно добрели до двери, но, оказавшись на улице, седой музыкант остановился и отдал спутнице большую часть своего заработка.

– Доброе дитя, купи себе поесть и отдохни хорошенько, – его речь была по-стариковски хриплой и медленной. Казалось, он едва стоит на ногах.

Девушка несогласно затрясла головой:

– Так не годится, почтенный! Вы уже несколько дней меня выручаете. Сами-то на что будете жить?

Как оказалось, эти двое вовсе не были родственниками.

– Бери, бери, – махнул рукой старец. – В моём возрасте нет смысла откладывать деньги на завтра, а на сегодня я всегда наскребу. Не забывай, твой отец болен. Только получив ужин и лечение, он сможет быстро поправиться и снова выступать с тобой. Если бы не твой свежий голос, никто не стал бы слушать игру такой дряхлой развалины, как я.

Юная певица покраснела, поскольку действительно была стеснена в средствах. Девушка застыла в растерянности, не решаясь ни взять, ни вернуть деньги.

Старик не дал ей возможности отказаться и, молча развернувшись, побрёл прочь. Зайдя в темный закоулок, он сразу забыл, что одной ногой стоит в могиле. Мутный и вялый взгляд прояснился, спина распрямилась, а походка стала лёгкой. Ничего не поделаешь – Чжоу Цзышу приходилось изобретать всё новые уловки, чтобы не спускать глаз с главы скорпионов. Когда Да-Се шёпотом инструктировал своего подручного, никто из окружающих не уловил ни слова. Но Чжоу Цзышу обладал необычайно тонким слухом и прекрасно разобрал тайный приказ.

Теперь он пребывал в некотором замешательстве. Если в отряде Чжао Цзина так быстро произошел раскол, значит участники похода были не так уж единодушны в своих намерениях. Это осложняло и без того непростую ситуацию, делая её неуправляемой. Чтобы опять сбить овец в одну отару, Да-Се послал на гору своих деток, приказав им устроить нападение. При этом скорпионы должны были притвориться призраками.

Чжоу Цзышу озабоченно нахмурился, прикидывая, чем это может грозить. Он не знал, что творилось у Вэнь Кэсина на хребте Цинчжу, но все эти дни Долина подозрительно безмолвствовала. Тишь да гладь. Как там обстояли дела у рисовой кадки по фамилии Вэнь? С ним ведь не случилось беды?

Чжоу Цзышу вдруг захотелось плюнуть на слежку за Ядовитыми скорпионами и отправиться на гору призраков. Но он привык сохранять здравомыслие в самых опасных ситуациях и сразу отбросил шальную затею. Худшее, что он мог сделать – выпустить из рук все нити и утратить понимание происходящего. На игровой доске царил беспорядок, в котором уже увязли все участники, кроме Да-Се. Следуя за ним, Чжоу Цзышу мог контролировать хотя бы одно течение в море хаоса.

Этот паршивец Вэнь… Раз он столько лет оставался Хозяином Долины призраков и сберёг все конечности, значит кое-чего стоил, и мог ещё немного продержаться.

Чжоу Цзышу неосознанно провел пальцем по струне, и гуцинь отозвался тихой тревожной нотой. Раньше, чем дрожащий звук затих, переулок опустел.

– – – – -

Собираясь порыбачить в мутной воде, Да-Се заблаговременно подготовил тридцать бойцов, которым приказал атаковать Чжао Цзина. На пояснице каждого из этих скорпионов красовалась маска призрака – татуировка, чернила для которой предоставили лао Мэн и Сунь Дин. Глава скорпионов умел мыслить дальновидно.

Отряд Чжао Цзина только что пережил череду неприятностей. Мо Хуайкун чуть не убил Мо Хуайяна, но их удалось растащить. Все были взбудоражены, и тут откуда ни возьмись появились незваные гости! Герои были застигнуты врасплох, а одетые в чёрное враги хитры и проворны. Они молниеносно нападали, столь же быстро отступали, забрасывали стрелами исподтишка, но избегали открытого сражения.

Если атака проваливалась, неуловимые тени стремительно исчезали в зарослях и тут же выскакивали с другой стороны, пользуясь чьей-нибудь невнимательностью. Наконец, человек со шрамом поперёк лица, недавно разоблачивший Гу Сян, убил одного из нападавших. Труп раздели и обнаружили под рубашкой маску призрака. От множества пристальных взглядов не укрылась ни одна деталь рисунка, кропотливо воссозданного Да-Се.

Чжао Цзин помрачнел и поднял глаза на Мо Хуайяна:

– Глава Мо, час пробил, – объявил он торжественно. – Оставим до поры личные обиды. Вы потеряли лучшего ученика, и мы все скорбим об этой утрате. Но сегодняшняя битва – вопрос жизни и смерти цзянху. Я надеюсь, вы найдёте в себе силы обозреть цельную картину.

Мо Хуайян нахмурился. Он понимал, что в данный момент не сможет переломить ситуацию в свою пользу, чтобы единолично определять «жизнь и смерть цзянху». Осталось лишь натянуто кивнуть в знак перемирия. Герои, что так долго околачивались у подножия горы, наконец вспомнили, для чего собрались и, более-менее сплотившись, двинулись в наступление под командованием Чжао Цзина. Незадолго до этого лао Мэн перебросил большую часть призраков к Залу Яньвана для расправы над Вэнь Кэсином, поэтому герои почти беспрепятственно вошли в Долину. Таким образом, после хитрой и умелой провокации главы скорпионов битва стала неизбежной.

– – – – -

На выходе из Зала Яньвана Вэнь Кэсина взяли в кольцо. В несколько плотных колец. Лучники толпились на лестницах и в несколько ярусов свешивались с балконов зданий, окружавших внутренний двор. Хозяин Долины не сдержал усмешку – лао Мэн действительно высоко ценил его, раз согнал для захвата власти столько народу! Те, кто замешкался на стороне Вэнь Кэсина, торопились примкнуть к восставшему большинству. Верность на горе Фэнъя не ценилась, поскольку была несовместима с жизнью. При малейшем нарушении равновесия слабые перебегали на сторону сильного, забывая прежних покровителей. По тому же принципу нынешний Хозяин Долины одолел предыдущего.

Оценив частокол нацеленных стрел, Вэнь Кэсин изогнул бровь и повернулся к Призраку Непостоянства.

– Сюэ Фан не кажет носу, Чжао Цзин штурмует гору, а у тебя руки чешутся начать с меня?

На лице Вэнь Кэсина не было ни удивления, ни замешательства. От этого сердце лао Мэна всё глубже уходило в пятки. Он внезапно ощутил, что Чжао Цзин вместе с Сюэ Фаном и вполовину не так опасны, как этот человек. В тот же миг во двор вбежал серый призрак.

– Отряд Чжао уже в Долине! – закричал он во всё горло.

Лао Мэн не ожидал от героя Чжао такой прыти и нутром почуял серьёзный подвох. Но время на размышления вышло.

– Огонь так близко, что брови горят. Страх-то какой! – протянул Вэнь Кэсин с изрядной долей злорадства.

Почернев лицом, лао Мэн глубоко вздохнул и поднял руку, давая отбой лучникам. Те, что стояли во внутреннем круге, совсем близко к Вэнь Кэсину, переглянулись в замешательстве. Потом стрелы медленно и нестройно опустились.

Лао Мэн сложил руки в поклоне и обратился к Вэнь Кэсину самым учтивым тоном:

– Повелитель, раз Долина в опасности, сделаем шаг назад и для начала разберёмся с чужаками. Внутренний спор мы можем уладить позже. Сейчас это наилучшее решение, вы согласны?

Сперва разгромим внешнего врага, а там и до тебя дойдут руки. Обходительность лао Мэна не стоила выеденного яйца. Призрак Непостоянства мог быть сколь угодно вежлив, пока действовал в своих интересах. Но едва выгода иссякала, в ход шли самые неделикатные средства.

Вэнь Кэсин праздно скрестил на груди руки.

– Я – полководец, низложенный до военнопленного, – прошелестел он с нежностью весеннего ветерка. – Я тут ни за что не отвечаю, можешь меня не спрашивать.

У лао Мэна дёрнулась щека, но он справился с собой и протянул руку, почтительно указывая путь:

– Прошу вас, Хозяин Долины.

– – – – -

Е Байи надоело прохлаждаться с героями Чжао Цзина. Судьба большинства из них была для него очевидна, но не вызывала интереса или сочувствия. Перекинув через седло Гу Сян, Е Байи взял лошадь под уздцы и неторопливо двинулся прочь с мечом Лунбэй за спиной и маленьким кувшином в руке.

Вскоре Гу Сян очнулась, выпрямилась в седле и застыла, не шевелясь. Потом она медленно легла на спину лошади и уставилась ввысь. От неровной поступи копыт по камням отражение облаков покачивалось в её глазах, словно по небесам проходила дрожь. Гу Сян всё смотрела и смотрела в бездонный купол, не замечая, как от горячих слёз промокают волосы на висках.

Е Байи несколько раз оглядывался на свою спутницу и наконец придержал лошадь, не в силах дольше молчать.

– Хватит плакать.

– Я не плачу, – прошептала Гу Сян и закусила губу.

Как назло из-под её век скатились новые капли. Гу Сян подняла руку и смахнула со щёк мокрые дорожки – один раз, потом другой. Не отдавая себе отчёта, она продолжала тереть глаза, а слёзы всё не заканчивались.

Е Байи нечего было сказать юной девушке в глубоком горе. Он просто не знал, как её утешить, и примерно полдня ломал над этим голову.

– Если хочешь, вернёмся и заберём труп твоего жениха, – предложил он наконец.

Е Байи казалось, что в данной ситуации это единственное хорошее решение, но Гу Сян разрыдалась ещё горше. На лицо Е Байи легла тень.

– Что толку в слезах? – проворчал он. – Все умирают рано или… Ты куда собралась?

Гу Сян резко села, спрыгнула с лошади и зарылась лицом в рукава, словно хотела задохнуться в них до смерти. Через некоторое время она собралась с силами и подняла лицо.

– Чжоу Сюй с друзьями ждёт вас. Вы найдёте их в трактире на въезде в Лоян.

С этими словами Гу Сян развернулась и зашагала в обратную сторону. Е Байи двинулся следом, намереваясь её образумить.

– Что ты задумала? – осведомился он. – И не надейся справиться с Мо Хуайяном! Послушай моего совета…

Гу Сян упрямо выпрямила спину и устремилась к горе Фэнъя, не жалея сил на цингун. Миг – и её уже было не разглядеть.

Е Байи машинально взялся за миниатюрную копию Знака чести, которую носил на груди. На какое-то время он застыл, устремив перед собой неподвижный взгляд. В конце концов лошадь устала топтаться на одном месте и зарылась мордой в седеющие волосы Е Байи. Только тогда он очнулся и со вздохом посмотрел на сосуд, который не выпускал из руки.

– Чанцин, я нашёл твоего непутевого сына, – проговорил он, снова сев в седло. – Не волнуйся, я найду и того, кто вернёт его домой. Вернёт тебе Жун Сюаня.

Том 4. Глава 75. Финал (I)

Как только войско героев улиня выстроилось на горе Фэнъя, Чжао Цзин выступил вперёд и громко крикнул:

– Отбросьте сомнения! Злобные призраки на деле – не более, чем кучка…

Когда герой Чжао поднял голову и посмотрел на крепость Яньвана, его голос внезапно оборвался, а на лице отразилось беспокойство. Под каменными стенами возникло серое безмолвное воинство – призраки появились бесшумно, будто их ноги не касались земли, а скользили по воздуху. Неслышно поднялось и затрепетало на ветру призрачное знамя, окрашенное лучами закатного солнца в кровавый багрянец.

Перед рядами призраков вполоборота стоял высокий, прекрасный, как драгоценный нефрит, мужчина в длинной тёмно-красной мантии. Его ладони прятались в просторных рукавах, голова была опущена, и весь он словно бы находился не здесь, отчуждённо рассматривая что-то неведомое.

Чжао Цзин поднял кулак, чтобы утихомирить удивлённый ропот своих сторонников. Лао Мэн внимательно наблюдал за происходящим из тени главных ворот. В данный момент никому не было дела до Призрака Непостоянства – все взгляды были прикованы к человеку в тёмно-красном.

Тот пошевелился, как будто его оторвали от размышлений, и медленно повернулся к толпе внизу, позволяя чётко себя рассмотреть.

– Ты?! – воскликнул Чжао Цзин.

Вэнь Кэсин изогнул одну бровь и мягко ответил:

– Ах, великий герой Чжао, давно не виделись.

Узнав в Хозяине Долины одного из гостей поместья Гао, Чжао Цзин почувствовал, как душа ушла в пятки. В отличие от предыдущих встреч, сегодня повелитель горы Фэнъя источал настолько ощутимое могущество, что это ошеломляло.

Вэнь Кэсин начал медленно спускаться по каменным ступеням, и от каждого его шага вперёд прокатывались волны давящей ауры. Чжао Цзин невольно попятился, но справился с волнением и взял себя в руки.

– Ты… это ты…

– Хм… Этот никчёмный, бездарный человек и в самом деле тот зловещий Хозяин Долины, о котором ходит столько разговоров, – согласился Вэнь Кэсин, уловив смятение на лицах героев. – Надеюсь, вы сможете меня простить за это досадное недоразумение.

Как-то раз Чжао Цзин видел Вэнь Кэсина в бою и оценил его мастерство как достойное. Тогда глава Чжао испытал смутное беспокойство, но с высоты своего положения и возраста не посчитал задиристого юнца чересчур опасным.

Пока озадаченный Мечник Цюшань спешно продумывал тактику противостояния, кто-то за его спиной взвился в воздух и ринулся в атаку с криком:

– Лживый ублюдок, ты лишь притворяешься сильным!

Глава Чжао не успел остановить прыткого героя. Им оказался Мо Хуайфэн – старейшина из поколения «Хуай» школы меча Цинфэн. Чжао Цзин молниеносно оценил ситуацию: Мо Хуайкун повернул назад из-за смерти Цао Вэйнина. Значит, это Мо Хуайян проводил разведку боем! Наверняка старый лис подогрел ярость собрата, чтобы оценить результат провокации с безопасного расстояния.

Не подозревая, что глава школы использует его в своих сомнительных целях, Мо Хуайфэн обнажил длинный меч и вихрем понёсся на Хозяина Долины. Под взглядами изумлённой толпы человек в кроваво-красном спокойно продолжил спуск по длинной лестнице. Вэнь Кэсин не уклонился, его шаги не сбились с ритма, однако Мо Хуайфэн вдруг издал душераздирающий вопль и рухнул на ступени. Руки Вэнь Кэсина всё также расслабленно висели вдоль тела, а улыбка даже не дрогнула. Чжао Цзин не смог различить его движений.

Мо Хуайфэна безостановочно сотрясали конвульсии. Несколько серых призраков безмолвно окружили его и замерли в нетерпеливом возбуждении, не решаясь пошевелиться без приказа Хозяина Долины. Тот кивнул им и ласково подсказал:

– Давно пора. Не нужно лишних церемоний.

Чжао Цзин, да и остальные, поначалу не поняли смысл сказанного. Получив позволение Хозяина, обступившие Мо Хуайфэна призраки завизжали и набросились на беззащитного врага, словно группа детей на огромного жука. В мгновение ока вверх взметнулся кровавый фонтан с ошмётками плоти: Мо Хуайфэна разорвали на части, части порубили на куски, и он стал мертвее мёртвого.

Зрачки Чжао Цзина расширились. Свирепая жестокость призраков поистине вселяла ужас!

К этому моменту Вэнь Кэсин был уже в трёх ступенях от главы Чжао. Подрастеряв храбрость, тот отскочил назад и выставил перед собой меч.

– Ты… как ты посмел?!

– Полагаю, вы до сих пор не поняли, герой Чжао, – голос Вэнь Кэсина звучал, как нежный ветерок и шелест моросящего дождя. – Покиньте гору Фэнъя – и вы окажетесь в мире, где положено жить по людским законам: спасать ребёнка от несправедливых побоев, утешать несчастных красавиц, платить за еду и протягивать руку помощи угодившим в беду. Всё это и значит – быть человеком. Но здесь, в Долине, людей нет. И рассчитывать на подобающее отношение…

Он оглянулся на залитых кровью призраков – после первой жертвы их жажда расправы многократно усилилась. Вэнь Кэсин снова повернулся к Чжао Цзину и со смехом пригрозил ему пальцем:

– ...не стоит. Развязав битву, вы обречёте себя на смерть. Среди нас нет ни стариков, ни детей, ни мужчин, ни женщин. Есть только злобные призраки, жаждущие забрать ваши жизни.

Вэнь Кэсин равнодушно поднял руку и замер, лишь его широкий красный рукав развевался на ветру. Хозяин Долины снисходительно рассматривал боевое построение улиня, но не спешил давать своему серому воинству команду к атаке.

– Подумать только! На горе Фэнъя так давно не встречали гостей, что я разволновался и стал слишком разговорчив, – спохватился Вэнь Кэсин. – Какой способ боя вы предпочитаете, герой Чжао? Предыдущий герой повёл себя невоспитанно. Быть может, вы ждёте, что я дам повод напасть? Да или нет?

Мо Хуайян с лицом, исполненным отвращения, подошёл к Чжао Цзину и прошептал тому на ухо:

– Мы не станем сражаться с этим монстром поодиночке. Будем действовать сообща.

В этот миг взгляд Чжао Цзина скользнул наверх и встретился с горящим нетерпением взором лао Мэна, выжидавшего в тени крепостных ворот. Главу Чжао посетило запоздалое озарение: этот предатель, Призрак Непостоянства, задумал убить двух ястребов одной стрелой! Но отступать было поздно. Чжао Цзину осталось только собраться, издать яростный клич и ринуться в атаку.

Его возглас стал сигналом для обеих сторон.

Битва началась.

– – – – -

В это время отряд скорпионов взбирался к крепости Яньвана по другому склону горы. Подняв лицо, Да-Се оглядел каменные уступы, покрытые изумрудными зарослями бамбука, и пробормотал:

– Красиво… Действительно красиво! На свете мало таких сказочных мест, как гора Фэнъя. Жаль, нрав этой чаровницы весьма колюч и развлечься с ней не получится, разве что посмотреть со стороны… Как тебе здешний пейзаж? Изумителен, не правда ли?

Да-Се задал вопрос случайному скорпиону в маске, шагавшему рядом. Тот проследил за взглядом главы, а затем выпрямился, будто собрался отдать честь, и сухо выпалил:

– Да!

Улыбка Да-Се чуть потухла.

– Хм… Ты не очень-то интересный собеседник.

– Да, – согласился скорпион, словно богатство его речи сводилось к одному слову.

Романтическое настроение Да-Се сошло на нет, как и его улыбка.

– Заварушка, должно быть, в самом разгаре, – сказал он уже другим тоном. – Мы прибудем как раз к сбору урожая. Мой щедрый клиент лао Мэн ждёт нас, чтобы скоординировать действия.

– Да!

Глава скорпионов ускорился, окончательно потеряв интерес к «дакающему» подручному. Прекрасно дисциплинированный отряд тоже пошёл быстрее, не отставая от лидера. Было непонятно, настоящие это люди или кучка послушных марионеток.

Через некоторое время впереди мелькнула серая тень. Скорпионы ощерились обнажёнными крюками, но Да-Се придержал своих бойцов. На тропе перед ними возник один из обитателей горы Фэнъя. Он с хитрым прищуром окинул взглядом чёрную толпу и обратился к предводителю:

– Призрак Непостоянства поручил мне сопроводить вас, глава Ядовитых скорпионов. Прошу за мной.

Да-Се ответил лёгким поклоном и приветливой улыбкой:

– Благодарю за заботу.

Вот что значило «пустить лису в курятник».

– – – – -

Небо постепенно темнело. Всё пространство под крепостью Яньвана выглядело как преисподняя. Трупы павших скопились в груды, крики и вопли то поднимались, то затихали. Ни призраки, ни люди давно не держали строй. Ситуация на поле битвы обратилась в полнейший хаос, и даже таившийся в тенях лао Мэн поневоле оказался втянут в бой.

Одежды Хозяина Долины напитались кровью, багровые потёки полностью залили невозмутимое лицо. Было неясно, чужая то кровь или его собственная, но двигался Вэнь Кэсин свободно и легко, словно не ведал ни тревог, ни боли, ни усталости. Словно вершил священнодействие, которое нельзя прерывать. Отерев кровь с бровей, Хозяин Долины снова открыл яркие, антрацитово-чёрные глаза, горевшие огнём на фоне окровавленной кожи, и улыбнулся широкой безумной улыбкой.