Текст книги "You're All I Want (СИ)"
Автор книги: Paula.M.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)
Забрав у Рихарда до ниточки промокшее пальто, я сначала хотел повесить его на вешалку, но в конце концов решил оставить на некоторое время в гостиной на батарее, а то как он домой-то пойдет? Нащупав в кармане промокшие сигареты, я оставил их рядом с пальто. Вернувшись на кухню, я обнаружил трясущегося от холода Рихарда на моем стуле. Я, конечно, немного разозлился, но не стал предъявлять ему претензии типа: «Эй, хули ты сел на мой стул?». Пусть сидит, мне-то что. Просто я его не для этого хрена грел.
– Чувак, на тапки, – я бросил на пол пару тапочек, – А то совсем околеешь.
– Розовые? С зайчиками? Ты издеваешься? – он усмехнулся, глядя на принесенную мною обувь, но затем поняв всю серьезность моих действий, уставился на меня. – Ты серьезно?
– Слишком много вопросов, не находишь? Ну извини, других нет, – я развел руками, поворачиваясь к нему спиной. – Чай будешь, человек дождя?
– Да, – коротко ответил тот. Через несколько секунд я услышал скользящий по полу звук и тяжелый вздох Рихарда. Ахах, блять, он все-таки их надел.
– Тебе идет, – произнес я, когда повернулся обратно и сел напротив. – Даже слишком.
– Ой, да заткнись уже, – отмахнулся он, шмыгнув носом.
– Блин, совсем замерз? – с неожиданной даже для меня самого тревогой в голосе произнес я. Абсолютно тупой вопрос в этой ситуации. Конечно же да.
– Да, есть немного.
– Ни хуя себе, немного. У тебя зуб на зуб не попадает, – верно подметил я, разглядывая Рихарда. – Так и заболеть недалеко. Да и одежда вся мокрая…
– Да ладно тебе, сейчас согреюсь, – он попытался улыбнуться, но у него это плохо получилось из-за того, что он дрожал.
– Так, не надо мне тут. Иди в душ, я сейчас принесу тебе чистое полотенце и что-нибудь из одежды, – быстро протараторил я, раскрывая Риху свой план. – Быстрее давай.
– Пауль, это как-то неудобно… Может не… – Рихард как-то замялся, смотря на меня с неким непониманием, но все равно встал.
– Надо. Иди пока в ванную, я сейчас приду, – ответил я, предугадав его дальнейшую речь. Рихард неуверенно кивнул и поплелся за мной. Я же побежал в свою комнату, пытаясь найти в шкафу что-нибудь годное из своих вещей, но все было тщетно. Рихард выше меня, да и размер носит больше. Не придумав ничего лучше идеи с моими вещами, я решил дать ему папин халат. Ну, а что? Он теплый.
– Короче, свитер давай мне, я его посушу, – произнес я, когда достиг ванной комнаты и передал Рихарду халат и полотенце. Он, неохотно стягивая промокший свитер, послушно отдал его мне.
– Посушишь? Будешь на него дуть, что ли? – рассмеялся тот в ответ. Я же пропустил это мимо ушей, какого-то хуя разглядывая Рихарда.
– У тебя такой классный пресс, – блять, я это вслух сказал?
– Стараюсь не пропускать тренировки, – он подмигнул мне, поворачиваясь к зеркалу. И зад тоже. Классный. Почему я никогда не обращал внимания на его зад?
– Смотри, глаза не сломай, – я увидел в зеркало хитрый взгляд своего друга. Черт, он все это время видел, что я на него пялился. «Пауль, ну как можно быть таким придурком?» – кричало мне мое подсознание.
– Я это, короче, сказать хотел… – внезапно все инструкции по использованию душа, с которыми я хотел ознакомить Рихарда, вылетели из моей головы, оставляя после себя пустоту. Через пару секунд я наконец-то вспомнил, о чем хотел поведать Риху, – Чувак, холодная вода – это горячая, а горячая – это холодная.
– Спасибо за пояснение, – поблагодарил он и снова как-то странно улыбнулся. Я же пулей вылетел из ванной. Все-таки влияет на меня погода. Бросив свитер Риха на батарею, рядом с его пальто, я направился обратно на кухню, где уже вовсю кипел чайник. Проходя мимо ванной, я услышал шум воды и ругательства Рихарда. Не сдержавшись, я заржал, и достаточно громко, что он наверняка услышал мой смех. Уверен, что он слышал его настолько хорошо, будто я проорал ему это в ухо. Говорю же, холодная вода – это горячая, а горячая – это холодная. Неужели так трудно запомнить?
– Сука, блять! – слышалось мне из ванной, пока он наконец-то не повернул кран и напор воды значительно уменьшился, – Я тебе сейчас поржу там, блин!
Я покачал головой и, издав последний смешок, продолжил свой путь. Достигнув кухни, я начал рыться в шкафчике, пытаясь найти тот великолепный чай с бергамотом.
– Вот она, – я пыхтел, пытаясь дотянуться до коробки рукой и через минуту мне это удалось.
Обновив свой чай и заварив новый Рихарду, я снова уселся у стола, став ждать этого тюленя. Чего он так долго? Чудесный аромат чая с бергамотом заставлял меня полностью раствориться в его запахе и погрузиться с головой в детские воспоминания. Мне тогда было лет восемь, наверное, и я впервые попробовал этот чай в гостях у бабушки Люсиль. Я приезжал к ней в гости каждое лето, и она была очень рада этому, потому что действительно очень любила меня, да и жила она одна, а я, по ее словам, хоть на время делал ее счастливее, и она переставала чувствовать себя одинокой. В один из летних вечеров мы сидели в беседке около ее шикарного дома и наслаждались хорошей погодой и смесью запахов, что витали в воздухе: вишня, мальва, смородина… Я любил закрывать глаза и разбирать запахи. Я называл растение, а бабушка говорила, прав я или нет. Ох, чего только не было в ее саду. Она знала каждое растение, каждый цветочек, что там был, и всегда могла с закрытыми глазами по запаху отличить один цветок от другого и рассказать про него что-нибудь интересное. Я перестал к ней ездить, когда мне было пятнадцать. Черт, надо бы навестить ее, что ли, а то что я…
– Ты там уснул, что ли? – Рихард стоял передо мной в папином халате и розовых тапках. От него пахло лавандой вперемешку с гранатом. Угу, любитель вылить на себя два разных геля для душа сразу.
– Извини, задумался просто, – я подпер голову рукой, облокотившись на стол, и стал помешивать свой напиток ложкой.
– Бывает, – он уселся напротив, подвигая к себе чашку с чаем. – Тоже любишь с бергамотом?
– Угу, – я тепло улыбнулся. – Ну что, согрелся?
– Угу, спасибо. А, бля, чуть не забыл, я тут конфеты принес, – он оставил чай и быстрым шагом направился в прихожую. Уже через минуту Рихард вернулся ко мне с той самой разноцветной коробкой в руках, довольный, как кретин. – Они с предсказаниями, типа.
– Это забавно, – опять я несу чушь. Забавно, блин. Быстро избавившись от пленки на коробке, Рихард поставил ее на стол, аккуратно открывая. Через несколько секунд он все-таки справился с коробкой и я увидел несколько рядов из конфет с фантиками разного цвета, которые, как я позже понял, указывали на вкус каждой конфеты. Взяв по одной конфетке, мы принялись пить чай и болтать о всякой хуете.
– У тебя что написано? – спросил Рих.
– Подожди, – я сделал глоток чая, перевернул фантик и стал читать предложение, которые было написано на нем. – «Обращайте внимание на мелочи, и тогда удача Вам улыбнется», а у тебя?
– «Всегда будьте собой и обретете счастье», – с улыбкой прочитал Рихард.
– Угу, – промычал я, потянувшись за новой конфеткой. В таком духе прошел примерно час. Мы уплетали конфеты и пили чай, Рихард нес какой-то бред про аминокислоты и нитросоеденения, а я слушал его с открытым ртом. Вот хоть убей, на уроке это о-о-очень скучно, и каждый раз я готов уснуть, но Рихард придавал своему рассказу какой-то особый оттенок жизни, что ли. Учителя часто преподносят свой материал крайне скучно. Без каких-либо эмоций и пояснений, а Рих делал все с точностью и наоборот. В общем, что бы ни рассказывал Рихард, это было очень интересно. Даже если речь шла о каких-нибудь тупых аминокислотах.
– Теперь я сражу нашу Молекулу своими знаниями наповал, – сказал я, когда Рихард закончил рассказывать. – Химия завтра.
– Ага. Ты сделал, кстати?
– Я мало что понимаю в органике, но что-то накалякал там, – выкрутился я. Это было слишком мягко сказано. Я ни хуя не понимаю в органике. Надо было как-то перевести тему, ибо я знаю Риха, сейчас начнет, блин, задавать мне вопросы по параграфу, а я начну: «Тыры-пыры, ээээ», – и он раскусит меня в два счета. – Кстати, почему ты так быстро ушел сегодня? И чего сказать-то хотел?
– Да просто… – улыбка Рихарда померкла с моим вопросом. – Торопился. Да я и не помню уже, что сказать хотел.
– Так ты же сказал, что давно хотел сказать? – я не знаю, почему я так приебался к Риху, но перспектива учить параграф меня не очень устраивала. Особенно сейчас.
– Пауль, я не помню. Если вспомню, обязательно тебе скажу, – бросил он как-то безразлично и вообще отвернулся к окну. Повисло неловкое молчание, которое напрягало. Не только меня одного, я думаю. Явно не хочет говорить об этом. Ну ладно, хорошо. Снова переводим тему.
– Чего на физике было? – как ни в чем ни бывало спросил я. Какой тупой вопрос. Что может быть на физике?
– Физика, – бросил он, не отрывая глаз от маминых цветов на подоконнике. – В смысле, ее не было.
– Воу, а что так?
– Да чем-то стукнули препода нашего. Пришли, а он без сознания на полу лежит. В медпункте вроде очухался, – Рихард вздохнул, все еще пребывая в прострации. Ну что я такого сказал? Почему он снова такой «никакой»? Как же я здорово могу испортить человеку настроение за минуту. Я даже не представлял, рассказывать ли Рихарду про этот случай с Ритой или промолчать? Все-таки я ей обещал. Хотя Рих же мой друг… Ну, в общем, я все рассказал ему, а он в свою очередь пообещал тоже никому не рассказывать. Ага, знаю я. Сам же на эти грабли наступил.
– Ладно, пойду я, спасибо за душ, – произнес он, вставая из-за стола. – И за халат с тапочками.
– Звучит странно, но не за что. А тебе за конфеты спасибо. И за аминокислоты, кстати, тоже.
Наспех одевшись, Рихард покинул мою квартиру, снова оставив меня в размышлениях. Каждый раз, когда он уходит, я чувствую себя как-то странно. Ладно, завтра пятница-развратница. Большой день. Скоро у Риты вечеринка. Как же я завтра буду смотреть ей в глаза, и что мне делать? Бля, хотел же рассказать Рихарду обо всем, что произошло позже, и попросить совета, но почему-то не решился. Завтра точно все расскажу.
========== The Never-Ending Why ==========
– А завтра вечером надо будет забрать Эмили с танцев, – без остановки говорила мама за утренним завтраком, пока я виртуозно намазывал ореховое масло на тост. – Этим ты и займешься, Пауль.
– Чего? – я обернулся к столу, возмущаясь. – Я занят в субботу.
– Чем это ты таким важным занят, что не можешь забрать свою родную сестру? – мама испепеляла меня взглядом, пока я садился обратно за стол. Для нее всегда было важно, чтобы мы больше времени проводили вместе и бла-бла-бла. Я же знаю, что Эмили сама прекрасно может дойти домой одна, но нет же, надо и меня сюда приплетать. Ей не получится нас сдружить. Как она не понимает? Братья с сестрами никогда не становятся друзьями. Нет, есть, конечно, отдельные случаи, не подлежащие объяснению, но мы уж точно не относимся к ним. Эмили сидела рядом с мамой и тоже театрально качала головой, а пару секунд спустя вообще показала мне средний палец. Ах ты, сволочь малолетняя.
– Я иду на день рождения к своей… девушке, – сделав внезапную паузу, выдавил я из себя. Надо же было организовать себе достойный повод отлучения из дома в субботу. А если быть точнее, кстати, не иду, а еду… Это за городом, типа, дача. Мама вздохнула и, поняв, что ей больше нечем меня припереть к стенке, задумалась, но все равно ответила спустя несколько секунд.
– Но в наше время кругом столько маньяков, ты же не хочешь…
– Ой, да она сама как маньяк, – ляпнул я, даже не подумав. Бля. Какой бред сморозил. Хотя это от части правда. Папа захлебнулся чаем, посмеиваясь над моими словами, но, как только мать посмотрела на него, тот мгновенно успокоился, делая вид, что просто поперхнулся, и прикрылся обратно своей газетой. И отцу влетело.
– Ладно, дойдешь сама, – Эмили кивнула в ответ на мамины слова. Ну вот, что я говорил. Это была просто очередная попытка сделать так, чтобы мы с Эмили остались на некоторое время вместе. Да не будем мы никогда нормально общаться, ну. Я же и так пытаюсь показать ей это всем видом.
– А что за девушка? – подал голос папа с конца стола, выныривая из-под своей газеты и немного подвинув очки на кончик носа.
– Моя одноклассница – Рита, – бросил я, взглянув на него. Отец улыбался подобно чеширскому коту, гордо подняв голову.
– Мой мальчик растет, – с гордостью заявил папа.
– Пауль, а эта девочка хорошая? Из благополучной семьи? – мама перебила папу и начала засыпать меня вопросами. Ну блять, началось, кто-нибудь, заберите меня из этого дурдома, пожалуйста.
– Мам, нормальная девочка, успокойся, – отнекивался я, мешая свой кофе ложкой, звук от которой нарушал тишину в кухне на то время, когда все замолчали. Господи, зачем я вообще это ляпнул?
– Чем занимается? Куда хочет поступать? Ну мы же хотим все знать, да, дорогой? – мама повернулась к папе, который уже давно всеми своими мыслями был в газете, но все равно кивнул, наверное, даже не понимая, о чем тут вообще идет речь. А я все думаю, в кого я такой любознательный, блять. Я осмелился поднять взгляд, но мгновенно уставился обратно на чашку. На меня смотрели все без исключения, даже сестра.
– Да дайте вы мне поесть в конце концов! – вспылил я, вскакивая из-за стола и прихватив с собой тост. Тяжело завтракать, когда все члены твоей семьи сначала задают тебе массу тупых вопросов, а потом под их пристальным взглядом невозможно что-либо делать нормально. Суетливо собираясь, я прихватил с собой недоеденный завтрак и, вскинув на плечи сумку, уже собирался уходить, но мой отец окликнул меня прямо у выхода.
– Чего, пап? – я уставился на него, продолжая на ходу есть свой тост. – Я спешу.
– Сынок, ты только предохраняйся.
– Папа, блин! – я подавился своим завтраком и оставил недоеденную половину на тумбочке у выхода из квартиры. Умеют же аппетит испортить с самого утра, блять.
– Ну, а что? – услышал я за своей спиной, когда уже спускался вниз по лестнице. Дурдом, говорю же.
***
Я направлялся в школу уже в двадцать минут девятого, хотя обычно выхожу в пятьдесят минут, а иногда и в девять. Я прекрасно понимал, что именно мои родители являются причиной моего рвения в школу, а не бешеная тяга к знаниям. Когда я свернул за переулок, я задумался: за все одиннадцать лет я никогда не менял своего маршрута по дороге в школу. Может быть, мне стоит сделать это именно сейчас? Думаю, это будет интересно, да и времени у меня еще навалом. Перейдя дорогу, я попал на другую сторону улицы и нырнул между двух соседних домов. Прогуливаясь по малоизученным мною дворам, я наслаждался прекрасным свежим воздухом и немного прохладной погодой, хоть и светило солнце. Ну вот, совсем другое дело, а то страшно вспомнить, какой ужасный ливень был вчера. И тут меня осенило. Стоп. Рихард вчера был у меня дома, это так. Что он там сказал в ответ на мои слова? «Дождь настиг меня в середине пути, небо было ясным». Как?! Во-первых, нормальный человек никогда не станет брать с собой на улицу зонт, если на улице будет солнечная погода и небо без единой тучки. Во-вторых, насколько я знаю, от дома Рихарда до моего примерно пятнадцать минут ходьбы, и он не мог бы так сильно промокнуть за половину пути. В-третьих, такой сильный дождь не мог пойти сразу ни с того ни с сего, потому что минимум за двадцать минут тучи уже должны были быть видны вдали и Рихард никуда не пошел бы в такую погоду. Сам не понимая зачем, я разложил все свои в кучу смешавшиеся мысли по полочкам и предположил вот что: Рихард вышел на улицу в разгар дождя, уже точно зная, что ждет его на улице, ибо других предположений у меня не было. Но… зачем? Просто чтобы прийти ко мне? Бред. Почему я с утра пораньше постоянно забиваю свою голову какой-нибудь хуйней? Надо поменьше детективов смотреть. Отмахнувшись от своих тупых мыслей, я продолжил свой путь. Через десять минут я уже был в школьном гардеробе, в котором висела пока только пара десятков вещей, так как на часах было без двадцати. Мне всегда казалось, что в это время приходят три категории людей. Первые – это ботаники, которые тихонечко сидят на скамейке у кабинета, повторяют материал и ждут начала урока. Вторые – те, кто просто бегут из дома от своих родителей, потому что им так плохо, ну или по другим причинам. Третьи – все остальные, к которым, собственно, я и отношусь. Я сразу заметил, что пальто Рихарда уже на месте, что говорило о его присутствии в школе. Что же заставило его припереть сюда так рано по моим-то меркам? Улыбнувшись своей догадке, я сразу же поспешил сами знаете куда. Не знаю почему, но то, что он уже пришел, дико обрадовало меня. Мне почему-то так хотелось его увидеть. Преодолев несколько этажей за пару минут, я уже был на месте и, оказавшись на четвертом этаже, сразу же быстрым шагом направился к курилке. Уже у двери я остановился, чтобы поправить ремень от сумки, который перевернулся и сильно давил на мое плечо. Закончив с сумкой, я уже коснулся дверной ручки, но вдруг ни с того ни с сего услышал голос Рихарда и сразу же отдернул руку, так и оставшись стоять перед дверью с тупым выражением лица.
– Мы говорили с тобой на эту тему. Просто оставь меня в покое.
– Ты нужен мне.
– Вот именно. Нужен. Ты сам-то понимаешь, что говоришь? Я не вещь, Томас.
– Я же знаю, что ты тоже этого хочешь.
– Единственное, чего я хочу, это чтобы ты отстал от меня. И дружков своих убери. Неужели ты думаешь, что этим ты сможешь меня вернуть?
– Почему ты так говоришь? Он никогда не будет ценить и уважать тебя так, как я, Рихард. Ты не понимаешь…
– Ах-ах, блять, а ты ахуенно это делаешь. Только знай одно – твои угрозы мне не страшны. Бейте меня сколько хотите, распускайте слухи по всей школе – мне похуй.
– Ты сам говорил мне, что… помнишь тот вечер? Нам же было хорошо. Так что изменилось?
– Все изменилось.
– Он не любит тебя.
– Блять, а ты у нас все знаешь!
– Я знаю, что ты вернешься.
Я слушал и ахуевал, слушал и ахуевал, слушал и ах… После последних слов Томаса, они оба, кажется, замолчали, и я услышал шарканье обуви по полу по ту сторону двери. Поняв, что кто-то из них выходит, я мгновенно сорвался с места и завернул за угол. Что у нас там первым? Немецкий? Химия? Литература? Алгебра? Мысли путались в голове, в боку уже начинало беспощадно колоть, дыхание напрочь сбилось, и я не понимал, куда я бежал. В моей голове на тот момент была лишь единственная мысль – не оказаться замеченным. Вот это начало дня, блин. Когда я наконец-то попал на первый этаж и расписание более-менее устаканилось в моей голове, я все-таки остановился на английском. Да, английский. Опустившись на еще пустующую скамейку у кабинета, я отдыхал, пытаясь привести дыхание и мысли в моей голове в норму. Я вот тут часто думаю… У меня у одного такая жизнь, мягко говоря, странная? Каждый день происходит что-то пиздец нереальное или подозрительное, создавая все новые и новые вопросы, на которые я не могу найти ответы. Что за хрень? Я закрыл глаза и тяжело вздохнул. Сердце почти перестало бешено колотиться, и тут вдруг…
– Привет, – услышал я голос Рихарда над своим ухом.
– Блять! – заорал я, вскакивая. – Ты чего?
– Это ты чего? – он смотрел на меня как на придурка, хотя, наверное, так и есть. – Орешь тут среди бела дня.
– Бля, извини, задумался, – я опустился обратно на скамейку. – Ты меня напугал.
– А ты меня.
– Давно пришел? – осторожно спросил я как бы невзначай. Рихард немного наклонил голову, заглядывая мне в глаза. Ну блять, он меня сейчас раскусит.
– Нет, буквально только что, – равнодушно ответил он и повернулся куда-то в сторону, будто нехотя снова встречаться со мной взглядом.
– Да, я тоже, – пробормотал я. Рихард врет. Я вру. Что же это за разговор такой? Что у них происходит?
– Во сколько ты завтра поедешь к Рите? – я думаю, он решил как-то поддержать разговор, что ли.
– Не знаю, – я пожал плечами. – Может, часам к восьми. А ты?
– Тоже примерно так. Давай вместе? Оливер возьмет машину у отца.
– Конечно, – я улыбнулся. Все. Остальные десять минут мы просидели рядом не проронив ни слова, в то время как коридоры школы постепенно наполняли дети, создавая мерный шум и привычный гул, в окружении которого было даже как-то комфортнее, чем в тишине. Все скамейки уже были заняты, народ бурно обсуждал предстоящую вечеринку Риты, кто-то сидел на полу и коряво списывал домашнее задание, напротив кабинета стояли две девчонки, которые всякий раз хихикали, заметив симпатичного парня, проходящего мимо. В общем, все как обычно. Со звонком мы зашли в класс и сели на свои места. Некоторые адекватные люди начали что-то повторять, впрочем, таких людей у нас в классе было мало – максимум пять. Все остальные либо спали, либо обсуждали вечеринку. Да, народу, судя по всему, собирается много пойти. Есть даже ребята, с которыми Рита не общается. Рих, например. Хотя ладно, он сам напросился.
– Эй, Круспе! – шипел Кристоф сзади, – Пауль, пни этого олуха!
– Чего тебе? – Круспе обернулся.
– Есть одна инфа, – загадочно проговорил Шнай. – Таблетки завтра будут.
– Оперативно вы, – Рихард коварно улыбнулся, поворачиваясь на свое место. Я даже не знал: спрашивать мне у него, про что они говорят или нет? Все и так ясно. Хотя нет, ни хуя не ясно, но таблетки, о которых они говорили, явно не анальгин.
– …Мнение, Пауль? – послышался женский голос рядом со мной. Я медленно поднял голову и встретился с поистине устрашающим вглядом фрау Агнет.
– Что? – по классу прокатилась волна смешков. Ну-ну, ржите, мудаки хреновы.
– Твое мнение по поводу этой ситуации? – повторила она, судя по всему, свой вопрос, который я благополучно прослушал.
– Ну…
– Пауль, на каком ты находишься уроке? – перебила она мое мычание.
– На первом, – непонятливо промямлил я, по виду в данный момент напоминая Патрика из «Спанч Боба». Примерно с таким же тупым лицом я смотрел на нее.
– А что на этом уроке преподают?
– Английский.
– Ну так вот и говори на английском! – она сама усмехнулась моей тупости, спровоцировав бурю эмоций у класса. А, бля. Ну откуда я знал, что она спрашивает про название урока, а не про номер. Ну мало ли.
– Ааа, ну… I’d like to say, that… I’d like to say, that…* ой… э-э-э, а о какой ситуации шла речь? – я нахмурил брови и уставился на нее. Клянусь, она была готова вцепиться своими наращенными ногтями мне в шею или еще что похуже, так как от, видимо, злости, она настолько покраснела, что помидор бы просто ахуел. Думаю, не стоит говорить о том, что было дальше и как она меня отпиздила за то, что я ничего не слушал, так еще и нес какую-то ересь. Двойку она мне не поставила, слава богу, зато класс изрядно поржал. Что ж, я все равно доволен, что приношу хоть какую-то пользу обществу. Смех, как никак, продлевает жизнь.
***
Вопросов в моей жизни становилось все больше, а ответов до сих пор не было. Таблетки, Томас, какие-то разборки… Получается, я его совсем не знаю. Да и вряд ли когда-нибудь узнаю в принципе. Я начал вновь прокручивать услышанный разговор у себя в голове, и с каждой фразой я все больше путался и возвращался к начальному пункту – думах о вселенском. Они все еще встречаются, выходит так. Видимо, у них какие-то разлады, но, блять, я не понимаю: почему Рих сам не говорит мне об этом? Я ведь думал, что мы вполне откровенны друг с другом. Хотя если быть абсолютно честным с самим собой и копнуть чуть глубже, то я тоже до конца не откровенен с ним. Я же не рассказал ему про Риту, хоть и собирался. Надеюсь, что он все-таки расскажет мне об этом.
В школу в субботу я не пошел, да и не очень-то хотелось. Наплел маме про то, что мы сегодня не учимся. А что там интересного, собственно? Все равно половины класса точно не будет. Провалявшись в кровати полдня, я, абсолютно выспавшийся и готовый идти навстречу новому дню, сидел на кухне с чашкой чая и планировал свой день. Если мы приедем туда в восемь, то часам к трем я уж точно буду дома. Надеюсь, Оливер согласится меня довезти. Не пешком же мне идти. Я не хотел на эту вечеринку, правда не хотел. Особенно после того, что случилось с Ритой. Не знаю, как-то неудобно. Но мне было просто необходимо поехать туда сегодня, потому что у меня был один план по поводу ответов на вопросы, которые мне так нужны, чтобы уже сложить до конца этот тупой паззл в моей голове. И именно Тилль поможет мне в этом. Вообще-то, Линдеманн, как я убедился на собственном опыте, очень преданный друг, а если дело касается секретов, он ни под каким предлогом их не выдаст. Но есть одной «но». Я не встречал еще человека, которому бы алкоголь не развязал язык. Я знаю, это, возможно, жестоко, да и нечестно по отношению и к Тиллю, и к Рихарду, но я так больше не могу. Живу в каких-то загадках, ничего не понимая. Это было бы хреново, если бы я намеренно интересовался чужими секретами, но там-то речь идет обо мне – значит, они не такие уж и чужие. Бля, логика.
Звонок телефона заставил меня поставить чашку на стол и направиться в прихожую.
– Да, Рих, – пробормотал я, поднимая трубку.
– Мы будем через полчаса у твоего подъезда, – послышался веселый голос Круспе на другом конце провода.
– Ага. Вы где сейчас?
– За Тиллем вот приехали, ждем, пока выйдет. Ну все, будь на связи.
– Хорошо, – я нажал кнопку сброса вызова и поставил телефон обратно на базу. Надо собираться. Накопав у себя в шкафу что поприличнее и наспех одевшись, я уже тусовался у зеркала, пытаясь сделать что-то с волосами. Надеюсь, со мной не приключится ничего необычного и из ряда вон выходящего, как со мной обычно бывает на таких тусовках. В конце концов я оказываюсь просто в хлам, хотя вначале обещаю себе не пить. Но сегодня я должен не пить – или упущу шанс узнать то, что меня интересует. В кармане завибрировал телефон: сообщение от Олли:
«Выходи».
Да, сегодня я точно не буду пить.
Комментарий к The Never-Ending Why
* – Я хочу сказать, что я хочу сказать, что…
========== The First Time ==========
– Ты бы еще через два часа вышел, мы-то подождем, – недовольно фыркнул Оливер, когда я устроился на заднем сидении машины рядом с Рихардом, и дверь со скрипом захлопнулась.
– Ну извините, – недовольно пробормотал я, хотя на самом был готов заржать или выкинуть какую-нибудь ебанутую фразу, но решил умерить свой пыл, потому что видел, что сидящий за рулем Оливер явно был не в духе. Ну да, сначала, блин, заезжай за всеми, подожди каждого, выслушай их отговорки, а потом еще и вези бесплатно. Я бы тоже был бы немного зол. – Долго ждали?
– Да не слушай ты его, Пауль. Минут десять от силы, – послышался тихий и спокойный голос Флаке слева от Рихарда, который сидел по середине между нами и старался устроиться поудобнее, что у него плохо получилось, будучи зажатым между нами. Недовольно фыркнув, он наконец-таки успокоился и сделал глоток из жестяной банки, крепко зажатой в его ладони, которую я сразу не заметил. Я уставился в окно, наблюдая за проносящимися мимо домами, зданиями, деревьями и прочими объектами, находящимися в поле моего зрения. Мы ехали быстро, поэтому я не мог остановить свой взгляд на чем-то одном, и мои глаза постоянно плыли в поиске чего-то интересного, цепляясь взглядом за новое. В общем, я настолько увлекся этим занятием, что почти не замечал и не слышал, о чем там говорят парни. Ну разве что только изредка кидал фразы типа: «Это точно» или «Ну да». Или же молчал, многозначительно кивая.
Оливер говорил о том, что отец убьет его, если он не вернет машину до утра, потому что ему нужно ехать на работу, а Тилль стебал его по этому поводу. Затем они начали обсуждать предстоящую вечеринку, но своими мыслями и ушами я был уже очень далеко, потому что практически ничего не запомнил и не понял из разговора. Никто из них не видел моей отчужденности, так как своими короткими фразами я изредка подавал признаки жизни, так что я мог спокойно уйти в себя и сделать так, чтобы меня оставили в покое. Я просто слишком серьезно настроен на сегодняшний вечер, чтобы позволить кому-то пошатнуть мою гребаную уверенность в том, что мой план сработает. Я также не могу позволить себе шутить, развлекаться и, не дай бог, пить. Я не за этим туда еду. Ну если только совсем немного.
Но не я один всю дорогу практически молчал и не принимал участия в веселых разговорах. Был еще один человек, который – в отличие от меня – вообще не проронил ни слова.
Рихард.
Я долго не осмеливался повернуть голову в его сторону, даже сам не знаю почему, но как только я сделал это, то не смог повернуть ее назад. Рих продолжал потягивать напиток из какой-то черной жестяной банки, содержимое которой уже практически заканчивалось. Он, как и Оливер, внимательно следил за дорогой, не отрывая от нее взгляда.
Почему я просто не могу спросить, как у него дела? Почему я просто молчу? Почему я, блять, даже не поздоровался с ним?
Мысли и вопросы со скоростью света крутились у меня в голове, но я не мог озвучить ни одну из них по неизвестной даже мне причине. Мне просто казалось, что это было бы неуместно или что он сам не хочет со мной разговаривать… А что я ему скажу? После всего увиденного и услышанного мне реально трудно с ним общаться, но я не могу не делать этого, потому что действительно привык к нему и без него чувствую себя, мягко говоря, дерьмово. Я просто, блять, привязался к нему. Давай, распусти нюни, Пауль.
– Чего такой задумчивый? – послышался слегка сиплый голос прямо у меня над ухом, отчего я ошарашенно повернулся обратно к гребаному стеклу, принявшись с двойным усилием разглядывать местность за стеклом. Вот это реакция, Пауль. Нет, со мной реально что-то не так. Не должен адекватный человек так реагировать на вопросы людей. Или я реагирую так только на вопросы Круспе?
Мягкий и, как всегда, непонятный мне смех Рихарда снова вытаскивает меня из моих раздумий, и я понимаю, что надо что-то ответить.
– Не знаю, – аплодисменты за самый оригинальный ответ на вопрос, блять. – А ты?
– Не люблю долго ехать, – равнодушно бросил он и, положив банку куда-то себе в ноги, немного покопавшись, достал из кармана сигареты и зажигалку и затягивался уже через несколько секунд.
– Круспе, чтоб тебя, блять! – заорал Тилль с переднего сидения. – Сказали же тебе по—человечески: не курить в салоне.
– Да мне похуй, – все так же безразлично ответил он между короткими затяжками.
– Смолишь как я не знаю кто.
– Кто бы говорил, – Рихард ухмыльнулся в ответ, выпуская изо рта очередную струйку дыма. А я уже настолько привык к его вредным привычкам, что не обращаю внимания на это и даже перестал кашлять каждый раз, как только вдыхаю дым. Я лишь улыбнулся, снова прислоняясь головой к холодной поверхности стекла машины.
