Текст книги "You're All I Want (СИ)"
Автор книги: Paula.M.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 35 страниц)
– Пауль, ты сделал седьмой номер? – кокетливо спросила Маргарита, сидящая спереди. – А то вот я не знаю…
– У меня «В», – ответил я, даже не заглянув в тетрадь. Я даже не знаю, что это за седьмой номер такой.
– Спасибо, – девушка одарила меня своей лучезарной улыбкой и захлопала своими длинными накладными ресницами. Смотри не улети, бля, а то даже твои парашюты тебя не спасут.
– Да не за что, – я подмигнул ей, от чего та захихикала и отвернулась. Наивная.
– Ландерс, – сзади меня звал Шнайдер. Да что же это такое, никакого покоя все гребаное утро! Я обернулся и уже хотел было послать его куда подальше, но рта я и не успел открыть, как сразу же получил аккуратно сложенный листочек в клетку. Развернув записку, я прочитал ее и сразу понял, кто является адресатом этого послания. На клочке бумаги аккуратным каллиграфическим почерком было написано только одно предложение, которое почему-то заставило меня улыбнуться:
Я согласен.
========== Complicated ==========
Теперь я думал только об одном: я действительно это сделал? Мне правда будет помогать человек, который презирал меня на протяжении одиннадцати лет? Забавно это все, я даже не ожидал от себя такого шага… Если бы кто-нибудь сказал мне об этом, я ни за что в жизни бы не поверил. В любом случае я должен был сказать за это «спасибо» Тиллю.
Если бы я изложил Рихарду свою просьбу самостоятельно, я думаю, что ни чем хорошим это явно не закончилось бы. Я думаю, что Тилль его даже уговаривал. Они целую перемену о чем-то разговаривали с серьезными хмурыми лицами, как на гребаных, блять, переговорах. Рихард периодически поглядывал на меня во время их беседы – возможно, эти взгляды выражали его сомнения, но я уже боялся делать какие-либо выводы о Рихарде, так как этот человек был настолько непредсказуемым, что мог сотворить что угодно.
Ничего, жизнь налаживается. Думаю, я успею исправить оценки по химии еще до того, как фрау Майер решит позвонить моей матери. Ну, увидит мое стремление и раскаяние в глазах… Так о чем это я? Если же это случится раньше, чем я смогу что-либо предпринять, то пиздец мне, моей гитаре, может, и отцу еще влетит…а мне потом от отца. Эта картина меня совсем не прельщала, поэтому я искренне надеялся, что такая оценка по моему любимому предмету стояла у Рихарда не просто так.
Я немного подумал над своим ответом и в конце концов написал просто и лаконично:
Отлично.
Краткость – сестра таланта. Когда учительница отвернулась, собирая листочки с работами у другого ряда, я мгновенно кинул записку назад, надеясь, что она попала по адресу. Я продолжал со спокойной душой дописывать свою работу и уже собирался ее сдавать, как вдруг на мое плечо легла чья-то теплая ладонь, и рука незнакомца потянула меня назад, да с такой силой, что я чуть со стула не ебнулся. Я, даже не успев ахуеть от такого поворота событий, буквально через мгновение почувствовал чье-то теплое дыхание у себя над ухом. Неожиданно даже для меня по спине прошла волна легкой дрожи.
– После этого урока на нашем месте, – прошептал… Рихард? Я правда был готов упасть со стула. Его рука сразу же перестала сжимать мое плечо, и я, немного покачнувшись, опустился обратно и понял, что сейчас я окончательно проснулся. Да что же со мной такое сегодня, а? Ни сказать мне ничего нельзя, ни посмотреть… В последнее время я, кажется, начал воспринимать некоторые вещи слишком буквально. И вообще слишком… воспринимать их.
***
После урока я сразу отправился на место нашей встречи. Когда я вставал из-за парты, то Рихарда уже не было на своем месте, и, когда я выбежал в коридор, тоже не настиг его там. Я не понимаю, как он так быстро передвигается по школе: сначала он находится в одном месте, потом исчезает – и сразу же оказывается в другом. Это странно, хотя, скорее всего, я опять накручиваю себе то, чего на самом деле нет. Прибыв на третий этаж, я, с твердым намерением найти Рихарда, направился в мужской туалет. Я был уверен на все сто процентов, что он говорил именно про это, говоря о «нашем месте». Конечно, здесь же происходила большая часть издевательств надо мной. Как символично, Круспе, как символично.
Когда я зашел в помещение, то даже ни капельки не удивился: Рихард уже был на месте. Он стоял у окна, в пол-оборота ко мне и, как обычно, курил. Я прекрасно понимал, что он знает о моем присутствии, ибо он по-любому заметил меня боковым зрением, но, несмотря на это, тот даже не шелохнулся и не удосужился обернуться. Рихард курил так медленно, словно эта была последняя чертова сигарета в его жизни. Парень в который раз затянулся, наполняя легкие едким густым дымом, и через несколько секунд выдохнул серо-белое облако, которое почти сразу же рассеялось. Я уже начинал чувствовать себя неудобно, потому что мое присутствие было здесь явно лишним, но я не мог сказать, что оно мешало Рихарду, ведь, черт возьми, он сам меня сюда позвал.
– Привет, – равнодушно произнес он, снова выпуская струю дыма изо рта.
– Зачем я здесь? – я решил забить на правила этикета и сразу перейти к делу. Со мной у тебя шутки шутить не получится, Рихард.
– Поговорить хотел, – он сделал последнюю затяжку и бросил бычок на пол, незамедлительно наступив на него ногой. Я выжидающе смотрел на него исподлобья, ожидая его дальнейших непредсказуемых действий.
– Я пошел тебе навстречу только из-за уважения к Тиллю и фрау Майер. Я надеюсь, что это не пройдет для тебя впустую, – наконец-таки заключил он и полностью развернулся ко мне. Теперь я достаточно близко видел его лицо и фингал под левым глазом, отлично украшающий его.
На самом деле я не очень понимал смысл сказанных им слов, да и вообще его поведения в целом. Именно поэтому я непонимающе смотрел на Рихарда и не мог произнести ни единого слова, так как мне просто нечего было сказать. И что? Вся вот эта показуха только для того, чтобы сказать мне пару слов?
– Я знаю, мы немного не ладили в прошлом… – он замялся, потупив взгляд и поджав губы. Немного? Через несколько секунд он перевел взгляд на меня, в то время как я не собирался ничего говорить. Он, судя по всему, ожидал, что я отвечу что-то вроде «Все норм», «Да ладно, проехали» или же вообще «Забей». Что, слабо просто по-человечески извиниться? Ха, слабоват ты, Круспе. Весь этот пафос в твоем поведении на самом деле ничего не значит.
Я никогда не мог назвать себя злопамятным, но если бы он правда искренне извинился, вполне возможно, что я бы действительно употребил одну из этих трех фраз, о которых я уже упомянул. Но я же видел, что он этого делать не собирался – не клешнями же мне из него эти извинения тащить. Хоть что-то сказал, и на этом спасибо.
– В общем, я согласен тебе помочь, но только при одном условии, – теперь он в упор смотрел на меня так, что я просто не мог отвести взгляд. – Я надеюсь, ты никому не рассказал про…
Я почему-то сразу же понял, о чем он. Наверное, потому что я так долго мусолил и анализировал этот случай с Томасом в своей гребаной голове. Рихард продолжал гипнотизировать меня взглядом в надежде заметить какое-то сомнение на моем лице, но я сохранял абсолютное спокойствие, в то время как внутри меня бушевала нереальная буря эмоций.
– Нет, я не трепло, Рихард, – спокойно ответил я, скрестив руки на груди и даже оскорбившись его словами.– Хотя ты, видимо, был обо мне именно такого мнения.
– Нет, я просто… – он немного замялся, потупив взгляд в пол, – Перестраховываюсь, – нерешительно произнес Рихард.
– Так что насчет занятий?
– Ах, да, – он почему-то усмехнулся. – Мы можем заниматься у меня или у тебя, хотя, в принципе, можно и в школе, но здесь часто проходят факультативы, сам знаешь, и нам вряд ли дадут целый кабинет, – рассуждал Рихард.
– Хорошо. Спасибо… – растерянно произнес я, сам от себя этого не ожидая. Видимо, это заметил и Рихард.
– Пока не за что, – его глаза как-то странно блеснули в полумраке. – Когда ты хочешь начать занятия?
– Да я не знаю, – я почесал затылок, задумавшись, – Можно и сегодня. Надеюсь, за выходные вся полученная информация не улетучится из моей головы.
– Будь уверен, – он кивнул. – Встретимся за школой сразу после уроков, хорошо? Только не жди меня в гардеробе или прямо у школы.
– Почему? – вопрос дня просто. Я был обязан его задать.
– Себе же дороже. Это трудно объяснить. Просто послушай меня, – уверенно произнес он убедительным голосом.
– Как скажешь, – рассеянно произнес я, искренне не понимая, в чем же дело.
Я развернулся и уже собирался уйти, но в самый последний момент спросил:
– А ты? – робко поинтересовался я, – Так и останешься здесь?
– Я приду к началу урока, – он снова выудил из кармана пачку сигарет.
Я пожал плечами, и все-таки пошел на следующий урок, оставив Рихарда наедине с его любимыми сигаретами.
***
Когда я вышел из школы после окончания всех уроков, меня встретил прохладный октябрьский воздух. На улице моросил еле заметный осенний дождь, и я, узрев такую погоду, поморщился и продолжил свой путь. Как только я окончательно разлепил глаза, я понемногу начал понимать, почему Рихард просил не ждать меня у школы и в гардеробе: бывшие друзья Круспе стояли кучкой, курили и, судя по всему, чего-то или кого-то ждали. И к тому моменту до меня наконец-то дошло, кого именно. Завернув за угол, я ускорил шаг и, обойдя здание, сразу же увидел знакомую фигуру в черном пальто. Снова табак. Рихард старательно пытался прикурить сигарету, но сильные порывы ветра не давали ему этого сделать. Он снова попытался извлечь огонь из зажигалки, прикрывая ее рукой, но и эта его попытка не увенчалась успехом. Я недолго смотрел на его мучения, но, тихонько посмеявшись, все-таки направился к нему.
– Зажигалка сдохла, – бросил он, когда заметил мое присутствие.
– У тебя огонька не найдется? – с надеждой в голосе спросил Рихард, но я сразу же был вынужден его разочаровать.
– Нет, я не курю, – я кивнул в подтверждение своим словам. – Но где-нибудь у меня, может, найдется что-нибудь.
– Отлично, – произнес он, и мы направились в сторону моего дома. Всю дорогу, как это ни странно, мы шли молча. Я смотрел под ноги, хотя при этом все равно шлепал по лужам, и, наверное, это очень глупо выглядело со стороны. Но мне было абсолютно плевать.
***
– Повесь свое пальто сюда, проходи в комнату, а я пока пойду поищу тебе зажигалку, – я быстро скинул обувь и верхнюю одежду и последовал на кухню, где я и нашел то, что искал. Даже две. Отец даже не удосужился их убрать. У нас же, в конце концов, «дети» дома.
– На, – я вернулся с трофеем в комнату, где уже у двери мялся Рихард, оглядывающий место моего обитания, и сразу же протянул ему зажигалку, велев сесть на стул у моего стола.
– О Боже, спасибо, – он со спокойствием выдохнул, а на его лице появилось такое нереальное облегчение, что мне самому стало приятно от того, что я спас его. Затем он мгновенно достал сигарету, но, видимо, вспомнив, что он находится не у себя дома, посмотрел на меня, застыв в полудействии. – Ты не против?
– Да не, – отмахнулся я. На самом деле я был еще как против. Я уже хотел было ему запретить, но мой язык почему-то меня подвел, и я ответил иначе. Он же уже и сигарету достал, и я зажигалку ему сам же дал – было бы минимум глупо запретить ему курить здесь. Выпустив изо рта тонкую струйку табачного дыма, Рихард запрокинул голову и откинулся на стуле, прикрыв глаза. Я сразу же пошел открывать окно, а то и без этого было душно, и, не дай Бог, потом кто-нибудь из домашних подумает, что курил я. В комнате, как обычно, был бардак, но, я вижу, Рихарда это ничуть не смущало, а даже наоборот.
– Играешь? – я услышал голос Рихарда и обернулся. Он кивнул на гитару.
– Ах, это. Да так, немного, – ответил я, почему-то заволновавшись. Ахуеть. Я даже не мог поверить своим глазам; нет, ну надо же так! Мало того, что мой самый заклятый враг сейчас находится в моей квартире, в моей комнате, так он еще и курит в ней. Вот это поворот. Какие только сюрпризы не преподносит нам жизнь.
– Хм, – многозначительно протянул он, оглядывая мою гитару, которая была уже готова сорваться с гвоздя, на котором висела, от такого пронзительного взгляда, но ей все-таки повезло, и Рихард обратился ко мне, – Начнем?
– А, да, – я отошел от окна и сел на свое место. Немного покопавшись в своих книгах, я достал учебник по химии и тетрадь. Рихард же достал из своей сумку листок бумаги и, затушив сигарету, устремил все свое внимание на книгу. Он придвинул свой стул поближе и пролистал пару страниц учебника назад, остановившись на четвертом параграфе.
– Что именно ты не понимаешь? – он поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза, в которых я видел столько ненависти раньше – но сейчас все было совсем иначе. Я сразу же сделал вид, что смотрю в учебник, хотя на самом деле я скорее смотрел сквозь него.
– Ну, вообще… все, – бессильно выдохнул я, понимая безысходность данной ситуации.
– Хорошо, давай тогда на чистоту. Когда ты перестал понимать темы и параграфы?
– Ну… – я задумался, – классе в девятом.
– Все поправимо, – к моему шоку, Рихард ни капельки не удивился. – В этом году мы как раз повторяем все, что учили раньше. Ну, практически. Считай, что тебе повезло. Сейчас повторим неорганическую химию, а затем перейдем к органической. Ты должен усвоить только несколько тем, а дальше уже сможешь спокойно разобраться сам, – спокойно растолковал мне он, но мне мало в это верилось.
– Не думаю, – я просто сидел на месте не двигаясь, смотрел в учебник и чувствовал свою ущербность каждой клеточкой своего тела.
– Да ладно, я серьезно. Давай начнем с основных типов химических связей. Их существует несколько: ионная, ковалентная полярная, ковалентная неполярная, металлическая, водородная углеродная – хотя последней вообще нет в учебнике, и, я думаю, мы можем на нее забить, – он немного улыбнулся, что заставило улыбнуться и меня. – Все это мы проходили уже давно, так что это будет нетрудно запомнить. Я объясню вкратце, чтобы тебе не нужно было читать учебник, хотя это, наверное, тоже не помешает. Так… Грубо говоря, ионная связь образуется между металлами и неметаллами. Просто запомни это раз и навсегда. Ковалентная неполярная связь образуется между двумя простыми одинаковыми веществами – это очень легко запомнить, – ковалентная полярная связь… – Рихард проговаривал это без остановки, и я просто ахуевал от происходящего и его знаний и только успевал что глазеть на него и следом конспектировать то, что он говорил, себе в тетрадь. Я не знаю, сколько точно по времени он читал мне свои лекции, но прошло минут эдак двадцать с того момента, как мы начали.
– Фух, – он выдохнул, переводя дыхание. – Вот это я дал.
– И не говори… – я положил ручку на стол и потряс рукой, которая жалобно хрустнула в районе запястья. Ну конечно, я же, блять, писал двадцать минут без остановки.
– Так, теперь ты попробуешь сам определить связь между веществами.
– О, Боже… – моя голова начала кружиться. Эти буковки, символы, знаки – буэээ! – я ничего не понимаю в этой жизни.
Рихард сделал вид, что пропустил мои стоны мимо ушей и продолжил:
– Скажи мне любой пример ионной связи.
– Ну… Например, – я открыл таблицу и уставился на нее как баран на новые ворота. Так. Ионная… Металл и неметалл. Вроде бы так… – Ну, медь и хлор, – немного неуверенно произнес я, ожидая, что ответ будет неверным.
– Правильно, – кивнул Рихард.
– Правда? Ты серьезно? – я был рад, как пятилетняя девочка, которой только что купили огромный леденец. Бля, что за тупое сравнение…
– Да. Теперь пример ковалентной полярной связи.
– Так, сейчас… – я уже почувствовал азарт. – Водород и сера, – я с надеждой посмотрел на Рихарда, и тот, довольно ухмыляясь, кивнул.
– Теперь проделай то же самое с остальными связями, а я пока покурю… – он полез в задний карман за сигаретами.
– Угу, – промычал я, записывая химические формулы. Никогда не думал, что у меня хотя бы что-нибудь получится. Это, наверное, такая ерунда, но я был счастлив как идиот. Маленькая победа над собой.
Мы занимались где-то еще около часа, разобрали целых три параграфа, и мне даже… понравилось. Когда я проводил Рихарда и вернулся в свою комнату, я наконец-то остался наедине со своими мыслями. Все оказалось настолько просто, что я себе даже не представлял. Но самое странное, что случилось со мной в этот гиперстранный день, было то, что… Рихард, кажется, оказался вполне нормальным парнем. Я не мог утверждать это сейчас на все сто процентов, но весь этот час, что мы занимались, я не увидел ни этого пафоса, ни ненависти или презрения: мы разговаривали так, будто уже давно были знакомыми или вообще… друзьями. Сейчас мне казалось, будто бы я говорил с другим человеком, ведь раньше его поведение было просто отвратительным и неприемлемым. Неужели эта ссора так его изменила? И, в конце концов, почему они поссорились? Что он имел в виду, когда сказал в тот раз, что все это из-за меня? Почему все это время он был так жесток со мной, а здесь решил помочь? И, наконец… Что связывает Рихарда и Томаса? На все эти вопросы мне еще предстояло найти ответы, и я знал, что точно сделаю это.
========== All Apologies ==========
Еще один день – один – и наконец-то выходной, когда я снова смогу посвятить себя музыке. Я уже много лет подряд учусь шесть дней в неделю, но каждый раз я все равно буду ныть о том, как я не хочу идти в школу в день, в который все обычно отдыхают. Как же это хреново – учиться по субботам, особенно если ты учишься в выпускном классе. Каждый учитель думает, что его предмет самый важный, и это создает кучу проблем и абсолютно ненужного и неважного домашнего задания. Я даже не могу выразить все свое негодование по поводу этого, потому что оно просто накрывает меня с головой.
С такими мыслями я пришел в школу в субботу утром. Я спешил в это угнетающее мое состояние здание, чтобы поблагодарить Рихарда за ту глобальную работу, что он проделал над моим мозгом вчера, но сегодня он не соизволил явиться. Ладно, на этот вариант развития событий у меня есть запасной план. Также я хотел поймать Тилля и расспросить его обо всем, что ему известно, потому что я понял, что по телефону он может лгать и изворачиваться сколько ему угодно, но сейчас я был полон решимости узнать ответы на все мои вопросы, хоть это и будет нелегко. Может быть, тогда наконец-таки я пойму, что Рихард за человек и как мне к нему относиться. И да, да, я знаю, что это не мое дело, но мне, если честно, как-то похуй. Ведь это касается и меня тоже, а значит, я имею право знать.
– Привет, – я опустил свою тушку, сев напротив Тилля, медленно поедающего свой салат. В столовой было достаточно тихо и слишком мало народу, чтобы создавать будничный гул, поэтому приходилось говорить почти шепотом.
– Здорова, – пробормотал он.
– Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты поговорил с Рихардом, и…
– Да ладно. Лучше скажи мне: как вы позанимались? – спросил он, заинтересованно смотря на меня.
– Да все было супер. Я, кажется, что-то понял, – произнес я с улыбкой, вспоминая вчерашний вечер.
– Это прекрасно.
– Вот только я не понял одного… – протянул я, внимательно наблюдая за каждой эмоцией, отражающейся на лице Тилля. Я долго испепелял его взглядом, а затем мои губы – даже неожиданно для меня – растянулись в широкой улыбке. Затем я наклонился к нему через стол настолько близко, насколько это вообще возможно. – Ты же все знал, так?
– Я не понимаю, о чем ты, – он снова вернулся к своему салату и, судя по выражению его лица, он действительно не понимал, что за херню я тут несу.
– Ты знал про драку, Томаса, их с Рихардом разлады… И ничего мне не сказал, – в конце концов завершил я, окончательно восстановив такую цепочку событий, какой ее видел я. Тилль отложил вилку в сторону, видимо, понимая, что я настроен на серьезный разговор и не намерен отступать. – И не ври мне, Тилль, только не ври.
– Почему тебя это интересует? – теперь его голос стал четким и холодным. Такой Тилль всегда вызывал жуткие опасения, но я знал, что он не сможет соврать мне.
И тогда я рассказал Тиллю про все, что я знаю, что я видел и слышал. Он же спокойно слушал меня все это время, не проронив ни единого слова. Будто бы он уже давно знал про все это, как на самом деле и оказалось впоследствии. Закончив свои пламенные речи, я старался отдышаться, уставившись на друга.
– Я не могу об этом распространяться, – наконец произнес он после долгого молчания, покачав головой. – Не могу.
– Но почему? Ты же знал про драку, но ничего мне не сказал, хотя в тот вечер мы говорили по телефону и ты был совершенно спокоен, – разочарованно взвыл я.
– Это его личное. Я дал слово и не могу его нарушить, прости, – он грустно улыбнулся, в то время как я был просто вне себя от обиды.
– Но… Он говорил обо мне, он обвинял меня в чем-то! Мне нужно знать…
– Нет. Если он когда-нибудь будет доверять тебе так же, как и себе, то, возможно, ты услышишь от него все, что захочешь. У него трудный период в жизни, и я бы не советовал тебе его доставать. И вообще, не суй нос не в свое дело, Пауль.
Я спокойно дослушал его, медленно встал со своего места и, ничего не сказав, пошел прочь. Он что-то говорил мне вслед, а я просто шел в сторону выхода, не оборачиваясь на его крики. Я знаю, что поступил как полный кретин, потому что любой нормальный человек не стал бы обращать внимание на такие вещи, да и к тому же я прекрасно его понимал. Он же пообещал своему лучшему другу держать в тайне его секрет, и, думаю, окажись я на его месте, я бы тоже молчал как рыба. Ну надо же было хоть раз в жизни психануть без повода, хотя это скорее было от бессилия и безысходности. И вообще, ссылаясь на свое хреновое моральное душевное состояние, я собирался съебать с последних трех уроков, что и сделал. В который раз мне удалось провернуть свои делишки незаметно и уйти из школы, смешавшись с толпой первоклашек. Да, вряд ли они приняли меня за своего.
Но теперь мне еще больше хотелось узнать то, что меня интересует. Скрытность Тилля только разожгла мой интерес еще больше.
Рихард все так же оставался для меня человеком-загадкой.
***
Я закрыл глаза и задумался. Неужели выходной прошел так быстро? Который я, кстати, проебал. Спал до четырех, а когда уже встал и более-менее раскачался, нужно было ложиться. И вот снова понедельник и я сижу на химии. Все вроде бы как обычно, но теперь я хоть что-то понимаю в этом предмете, и это, конечно же, придает немного уверенности в себе. А то чую я одним местом, что она меня вызывет, а мое чутье никогда меня не подводит. Хотя Круспе со мной сегодня даже не поздоровался и слова мне не сказал, и мне даже показалось, что он меня избегает. Ну вот, опять я думаю о всякой херне. В конце-концов какая, к черту, разница? Он сегодня явно не в духе… Утром возле школы я видел, как он и Томас о чем-то агрессивно разговаривали. Надеюсь, он меня не заметил.
– Пауль.
– Здесь, – нехотя пробормотал я, даже не посмотрев на фрау Майер, попутно играя в телефон, который я виртуозно спрятал прямо под тетрадкой. Я был уверен, что она его не видит, —, но удача почему-то снова повернулась ко мне задницей, и когда она закончила перекличку, то сразу же вызвала меня. Я же говорил, что чую. Я положил телефон в сумку и направился к доске с таким видом, будто бы иду на казнь. Когда я наконец-таки достиг пункта назначения, я остановился и выжидающе посмотрел на нее так, будто бы я знаю этот предмет гораздо лучше нее. И за эти пару секунд, что она молчала, я сто тысяч раз пожалел об этом. Не надо было делать такое похуестическое лицо, не надо было… Да еще и Рихард сегодня ведет себя как-то странно. Будто бы мы и не занимались вчера и ничего этого не было. Но я надеюсь, что мысленно он пожелал мне удачи. К счастью, все обошлось. Фрау Майер попросила меня назвать все существующие виды реакций, и я, подобно пулемету, проговорил все четко и без ошибочки, глядя ей в глаза. Когда я договорил, то она удивленно посмотрела на меня, и поначалу мне показалось, что она не знает что сказать. Ха, ну да, я бы тоже в ахере был, будь я на ее месте. На мгновение я перевел взгляд на Рихарда, который все это время, судя по всему, наблюдал за мной. Он коротко кивнул, и внезапная для меня улыбка затронула уголки его губ.
– Хорошо, Пауль. Теперь напишите мне любой пример ионной реакции и разберите ее как окислительно-восстановительную, – пролепетала она и вернулась к журналу. Я же в ступоре подошел к доске и, взяв в руки мел, начал что-то чертить на доске, пытаясь вспомнить слова Рихарда.
«Окислительно-восстановительные реакции – это очень просто. У простых веществ нет заряда – ты просто пишешь над ними ноль. Когда два разных вещества соединяются, то получается новое вещество, и тогда они имеют другие заряды. Дальше ты просто разбираешь каждое вещество по схеме, например натрий и хлор. Типичный пример…»
Точно. Я быстренько прикинул в голове, что я могу написать, и изобразил на доске реацию с натрием и хлором. За моей спиной был слышен неясный гул, в котором было невозможно разобрать подсказок, хотя мне это было и не надо. Кто-то хихикал, кто-то в открытую говорил о том, как я сейчас облажаюсь. Ну-ну, посмейтесь мне еще, мудаки. Закончив пример, я оглядел класс и остановил свой взгляд на Рихарде, который изучал запись на доске. Спустя несколько секунд он как можно незаметнее показал палец вверх. Фу-ух, значит, все правильно… Фрау Майер, закончив заполнять журнал, снова обратилась ко мне:
– Совершенно верно, Пауль. Что Вы получили? – она поправила очки на переносице, наклонившись ко мне.
«…Это соль, которую мы употребляем каждый день».
– Соль.
– Садитесь, пять, – отрезала она и потянулась за ручкой, чтобы поставить оценку в журнал. – Можете же, когда хотите.
Я стоял у доски в диком ахуе и не мог понять, действительно ли у меня пять по химии. Пять по химии. Бля, да это же просто пять по химии! Я, с победным видом, возвращался на свое место и не мог сдержать улыбки.
– Дай пять, – прошептал Рихард, подняв ладонь, на что я сразу же отреагировал.
– Спешу напомнить, что на следующем уроке мы пишем контрольную, – она постучала карандашом по столу, прерывая общие завывания. – Заканчиваем повторять виды связей, окислительно-восстановительные реакции и ионные уравнения…
Весь урок я сидел, и улыбался как идиот во все тридцать два, и даже про игру на телефоне забыл. Вместо того чтобы играть или слушать лекции фрау Майер, я взял свою тетрадь и вырвал чистый листочек, на котором написал послание Рихарду, и передал его назад.
«Спасибо. Первая пятерка за четыре года».
Ответ Круспе последовал незамедлительно:
«Надейся, что не последняя».
«Что за ионные уравнения, о которых она сказала?».
«Мы с тобой это не проходили».
«А пройдем?».
«Ну, если ты хочешь».
«Чего хочу?».
«Пауль, не тупи. Пройти эту тему, вот чего».
«Ааа, ну конечно».
«Тогда встретимся как обычно».
«Ок», – таким был мой последний ответ. Я все еще отходил от шока от своей оценки, но к этому моменту я был уже более-менее спокоен.
***
– Это неправильно, – сказал Рихард после долгого изучения моих записей. – С чего это вдруг у тебя железо стало растворимым?
– Бля, – я выхватил тетрадь из его рук, – точно.
– Переделай третье, оно не верно, – констатировал он, вставая со стула.
– Да я уже понял, понял, – бормотал я, уставившись в свою тетрадь. Перечеркнув все свои прежние записи, я с неведомым мне раньше упорством переписал уравнение заново. Мы уже заканчивали, и на часах было почти полшестого; я довольно-таки вымотался. То же самое могу сказать и о Рихарде. С настроением у него сегодня явно беда. Пока я переделывал уравнение, то слышал, как Рихард открыл окно и уселся где-то поблизости. Возможно, прямо на подоконник. Курит. Снова курит.
«…Пьет кофе и думает о нем», – мимолетно пронеслось в моей голове, так что я чуть не заржал. Фу, Пауль, что за мысли идиотские опять? Хотя в каждой шутке есть доля правды. Что-то у них с Томасом все-таки неладно…
– Можно? – Рихард прервал поток моих мыслей. Я обернулся и увидел, что он указывает на гитару.
– Угу, – я отвернулся обратно и снова с головой погрузился в решение этой непосильной, судя по всему, для меня задачи.
Рихард же присел на мою кровать, взял гитару и осторожно провел рукой по струнам. Было сразу «слышно», как он осторожничает с инструментом. Через пару секунд я услышал, как он начал мягко перебирать струны, играя какую-то неизвестную мне до этого момента мелодию, которая все тянулась, поражая меня своей красотой и тем, как он не делает ни одной хотя бы маленькой ошибочки. Не то что я. Но спустя несколько мгновений в мелодию вплелись и другие звуки: более сильные и мощные, заставляя меня положить ручку и полностью погрузиться в атмосферу, созданную Рихардом, которая буквально обволакивала и тянула за собой… А потом они ебали гитару по очереди. Это продолжалось несколько часов, пока она не умерла. Мелодия была такая ровная и так приятно ложилась на ухо, что я даже закрыл глаза, наслаждаясь этими прекрасными звуками. К сожалению, вскоре она прекратилась, возвращая меня на Землю.
– Хорошая гитара, – тихо произнес Рихард.
– Это было… клево, – сказать так – значит ничего не сказать. Просто все слова внезапно повылетали из моей головы.
– Хм, спасибо. Набросал на днях… – он, кажется, немного смутился. Да ладно, это было идеально сыграно.
– Я тоже кое-что набрасываю время от времени, – ухмыльнулся я, разворачиваясь к нему. – Но мои зарисовки – это просто детский лепет по сравнению с твоими.
– Я уверен, что это не так, – он покачал головой и протянул мне гитару.
– Издеваешься?
– Давай. Докажи это, – твердо и уверенно сказал он, все еще держа гитару на весу. Я, немного поколебавшись, все-таки принял его предложение и сел рядом. Немного подумав, я решил сыграть кое-что из репертуара группы «Kiss».
– Очень даже неплохо, – сказал Рихард, когда я закончил. – Я люблю эту песню. Только тебе нужно довести баре до идеала.
– Вечная проблема, – отмахнулся я.
– Понимаю, – когда он договорил, наши взгляды встретились и я почему-то засмеялся. – Хочешь покажу, как правильно его взять?
Кажется, ровно с этого момента все пошло не так, как должно было быть. Именно в этот день я почувствовал себя другим человеком, находясь рядом с ним. Я не знаю, почему я так просто впустил его в свою жизнь тогда… Наверное, потому что мне уже давно нужен был такой человек… В тот момент я бросил листочек с заданием, сел рядом с ним, и начал увлеченно слушать его наставления, и рассказывать какие-то свои рабочие моменты. И он понимал, понимал меня как никто другой. Он слушал меня. Меня впервые реально слушали, и я чувствовал себя нужным. Не то чтобы меня не слушали раньше, просто… порой кажется, что люди меня слушают, но не слышат, потому что это лишь притворство, просто маска. И это было больнее всего осознавать. Но он доказал мне, что все может быть по-другому, и, наверное, поэтому мы стали так близки позже. Этот день я, похоже, уже никогда не забуду, так как он навсегда отпечатался в моей памяти, и даже время не станет для него помехой. Тогда мы просидели так очень долго. Мы говорили, просто говорили и играли на гитаре. И мне казалось, что я знал его всегда или просто встретил старого друга, с которым мы давно не виделись. Это было странно осознавать, но тогда я не придавал этому значения, а просто наслаждался временем, которое мы проводили тогда вместе. Вполне возможно, что я все преувеличиваю, но тогда мне казалось, что все произошло именно так.
