Текст книги "You're All I Want (СИ)"

Автор книги: Paula.M.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

То, чего хотел я даже нельзя было назвать сексом, потому что в моем представлении это какое-то механическое действие, простое средство для удовлетворения желания, которое не сопровождается какими-то чувствами, кроме следования своим инстинктам. Нет, не для этого нам была дана способность чувствовать, не для этого нам был дан разум, чтобы мы вели себя как животные. Наверное, я все-таки невероятно наивен и мечтателен, но я хотел, чтобы это было иначе.

«Хочешь – этим. Хочешь – чем-нибудь другим.»

Спустя столько времени и моих бесконечных мыслей по этому поводу, причины моего поступка стали мне прекрасно понятны: я боялся. Больше всего на свете: что не устрою его в этом плане, что все испорчу, и вообще у нас ничего не получится, да и к тому же я по-прежнему стеснялся его несмотря на все, что между нами было. У Рихарда было много девушек, и я уверен, столько же парней. Учитывая то, сколько мы учились вместе, я видел всех его пассий, слышал о его похождениях, которые бурно обсуждала вся школа, и, конечно же, он был в этом деле искушеннее и опытнее. Господи, у меня был секс два раза за всю жизнь, да и то я его даже не хотел и никогда ничего не испытывал к этим девушкам, кроме банального желания, которое мне диктовала природа.

– Аминокислоты обладают двумя группами, которые позволяют им проявлять амфотерные свойства, – говорила что-то фрау Майер, пока я бездумно пялился на Рихарда, который вновь был слишком сосредоточен на химии, чтобы вообще смотреть на меня. Аккуратным почерком с небольшим наклоном вправо он записывал все новые и новые предложения в тетрадь, а я был настолько рад из-за того, что мы вместе, что не мог вообще ничего делать.

– Я сейчас усну, – зачем-то пробормотал я, устало подпирая голову кулаком.

– Чтобы я потом это дополнительно с тобой разбирал? – спросил Рихард, не отрываясь от своих записей.

– А ты не хочешь? – мягко поинтересовался я.

– Я хочу, чтобы ты послушал, – ответил он.

Я недовольно нахмурился, и, взглянув на часы, начал медленно собирать свои вещи, когда заметил, что до конца урока осталась всего пара минут. На перемене, пока Рихард кидал учебники в сумку и обсуждал свое поступление с фрау Майер, я быстренько свалил из кабинета в надежде разыскать свою сестру, чтобы поговорить с ней о сегодняшнем вечере, который я себе уже в красках распланировал. Нет, это точно должно случиться сегодня.

– Мать и отец сегодня в ночную? – спросил я, подлетев к сестре на большой перемене, в то же время стараясь не вызывать у нее уж слишком много интереса, но зная Эмили слишком хорошо, я уже предчувствовал кучу подъебов и шуточек в свой адрес.

– Да, а что такое? – Эмили удивленно смотрела на меня, непонимающе хлопая ресницами. Я влип. Эээ, хочу поспать в одиночестве? Поиграть на гитаре? Провести вечер одному? Заняться сексом с Рихардом? Из всех предложенных своим сознанием вариантов, мне не понравился ни один, поэтому я просто что-то мямлил, краснея и наблюдая за тем, как уголки губ Эмили медленно приподнимаются.

– Ты бы не могла сегодня ночью… – я запнулся, даже не представляя, как лучше мне это произнести, но все-таки собрался с силами и продолжил: – Не приходить домой?

– Ого, уже из дома выгоняют, – удивилась она, – Это будет очень глупо, а я все равно спрошу: зачем?

– Мне… то есть, нам с Рихардом… – начал выдавливать из себя я, но по злорадной улыбке Эмили и ее тихому смешку мне сразу стало ясно, что она все поняла, и я немедленно заткнулся, чтобы не вогнать себя в еще более неловкое положение.

– А, я поняла, все. Ладно, останусь у Марты. Только с тебя причитается, – произнесла она, все еще улыбаясь и не забывая при этом тихо посмеиваться. Ну вот, я попал.

– Спасибо, – поблагодарил ее я, и уже хотел спуститься в гардероб, где меня должен был ждать Рихард, как сестра неожиданно окликнула меня, призывая остаться на месте, – Что?

– Только не на моей кровати, – наконец добавила она и пригрозила мне пальцем.

– Господи, Эмили, – я закрыл лицо руками, качая головой.

– Я серьезно, только попробуйте.

Попрощавшись с маленькой шутницей, я быстро спустился в гардероб. Рихард с задумчивым видом натягивал на свои руки перчатки, увлеченно разговаривая о чем-то с Тиллем. Затем Линдеманн помахал ему рукой и спешно направился в сторону выхода, закидывая себе на плечо огромную спортивную сумку. Наверное, сегодня у него тренировка. Когда я уже почти подошел к Рихарду, дорогу мне преградил человек, которого мне хотелось видеть меньше всего в данный момент.

– Привет, Рихард, – с улыбкой произнес Марк, неожиданно подойдя к нам. С лучезарной улыбкой на лице он протянул свою ладонь Рихарду для рукопожатия, и я, глядя на то, как Круспе принимает его жест, невольно дернулся в сторону, уже готовый бежать, но тут неожиданно понял, что кругом люди: учителя, ученики и прочие левые личности, так что бегство в этом случае выглядело бы крайне странно, да и тем более я в безопасности. Даже не поздоровавшись с ним, я молча продолжил натягивать на себя пальто, отвернувшись к большому окну в холле и был настолько возмущен его поведением после всего, что произошло, что даже не мог обернуться и просто взглянуть на Марка.

– О, рад видеть, – послышался мягкий голос Рихарда у меня над ухом.

– Не найдется свободной минутки? – учтиво поинтересовался у моего друга Марк, и тот с удовольствием откликнулся на его просьбу.

– Для тебя даже несколько, – произнес он, – Пауль, подождешь меня на улице? – спросил меня Рихард, и я, быстро кивнув, направился к выходу из школы.

Выбежав на улицу, я облокотился на стену позади и стал ждать Рихарда, который душевно болтал о чем-то с человеком, которого я ненавидел всем сердцем. Мразь, еще и улыбается мне в лицо.

– Привет, – пробормотал внезапно появившийся рядом со мной Мартин.

Еще одна проблема добавилась в ряд нерешенных мною, и я даже не представлял, что мне с этим делать и делать ли вообще. Целую неделю я ловил на себе взгляды этого парня и даже не знал, как мне на это реагировать, потому что я с Рихардом. Добрый, наивный, мечтательный – всеми этими словами можно было охарактеризовать Мартина, который сейчас смотрел на меня с этой бесконечной надеждой в глазах, и я понимал, что произошедшее между нами на вечеринке у Шнайдера имеет под собой устойчивый фундамент, который я при всем желании точно не в состоянии разрушить. Я думал об отношениях с Мартином и прекрасно осознавал, как бы это у нас было – плавно, легко и размеренно. Настоящая семейная жизнь. Никаких обманов, ссор, недомолвок… Такие отношения и называют стабильными и надежными, но мне не хотелось надежности и очевидной любви от кого-то. Вместо этого я хотел человека, который может в любой момент меня обмануть или вогнать в краску, человека, который даже никогда и не обещал мне ничего и не говорил о любви лично мне. Я хотел Рихарда, который старательно делает вид, что никого не любит. Мне не нужны были планы, мне не нужна была надежность, которая у меня обязательно была бы, будь я с таким человеком, как Мартин.

– Здравствуй, – я кивнул ему, мягко улыбаясь.

– Скажи, у нас ведь ничего не может быть? – спросил он меня, все еще стараясь смотреть мне в глаза.

– Мартин, мне жаль, очень жаль, но я хочу быть с тобой честным, поэтому… – я не успел договорить, как кто-то схватил меня за плечо и рывком потянул на себя.

– Мы идем? – спросил меня Рихард, пока я не знал на кого мне смотреть и с кем разговаривать. Мартин все с той же надеждой в глазах смотрел на меня, в то время как Рихард готов был просто сожрать нас обоих своим взглядом.

– Да, да, конечно, – пробормотал я, оборачиваясь к нему, – Договорим потом, – сказал я Мартину, и мы с Рихардом направились в сторону парка.

Удивительно, но Рихард ни разу не спросил меня о Мартине, и мне даже стало как-то стыдно за то, что я так много раз лез к нему с этими разговорами о Томасе, потому что он не видел поводов для ревности. Вот он – контраст. Мы с Рихардом такие разные, практически гребаные противоположности, но моя тяга к нему настолько сильна, что когда я рядом с ним, я вообще забываю, что в мире есть другие люди.

Вечером, после многочисленных объяснений Рихардом мне новой темы по химии и математике, мы вновь лежали на кровати в окружении кучи учебников, двух пустых бутылок вина и пачек сигарет, и смеялись над тем, как Шнайдер сегодня отвечал у доски на географии и перепутал восток с западом.

– Кстати, почему тогда твоя мать не выдержала и позвонила мне? – устало поинтересовался Рихард, чуть повернув голову в мою сторону, – Что произошло?

– Да все то же самое, – я махнул рукой, глубоко вздыхая, – Дома я не ночевал, и это ее немного напрягло.

– Немного? – усмехнулся Рих, – Ты и раньше дома не ночевал.

Господи, Рихард, ну и чего ты от меня допытываешься? У меня не хватало смелости и даже сил на то, чтобы сказать ему о моем пылком признании матери в любви к нему.

– Да, но теперь она о нас знала, и по ее мнению мы непременно должны были наделать глупостей, – чуть тише добавил я.

– Я бы сказал, что мы были не так далеки от них, – Рихард усмехнулся в ответ на мои слова.

– А я бы с удовольствием наделал глупостей… – пробормотал я себе под нос, чуть приподнимаясь на локтях. Рихард как-то странно взглянул на меня, видимо, не расслышав, что конкретно я сказал. В полумраке комнаты я еле различал предметы и движения, и ориентировался практически только по звукам. Мое сердце бешено забилось, когда я произнес эти слова, и между нами повисла неловкая пауза.

– М?

– Ты не хочешь остаться? – как можно увереннее спросил я, откидываясь обратно на подушки и поворачиваясь в сторону Рихарда, который теперь находился предельно близко ко мне, поэтому я решил воспользоваться положением и прикоснулся к нему.

– Зачем?

Блять, чего ты добиваешься?.. Чай пить будем.

– Эмили пошла ночевать к Марте, а мои родители сегодня в ночную смену, – спокойно произнес я, осторожно вплетая пальцы в его волосы, а затем касаясь ладонью его лица, проводя ее тыльной стороной по скуле и спускаясь к шее, наблюдая за тем, как вместе с его тяжелым выдохом, Рихард прикрывает глаза, придвигаясь ближе ко мне. Тогда я чуть тише добавил: – И мы здесь только вдвоем.

Внутри меня все затрепетало от одной мысли о том, что это случится сегодня и прямо сейчас. Мысли судорожно путались, пока я отчаянно пытался вспомнить куда я дел презервативы.

Лицо Рихарда было в паре сантиметров от моего, его глаза поблескивали в темноте, и я чувствовал его теплое дыхание на своей щеке, которое становилось все тяжелее и глубже. Рихард ехидно улыбнулся, видимо заметив, как краска быстро приливает к моему лицу, и я стыдливо отвел взгляд в сторону, потому что сам не ожидал от себя такой вольности, но судя по довольному лицу моего друга, ему нравилось то, что я делаю, и, больше не медля, он просто притянул меня к себе за голову и поцеловал. Я, наверное, никогда не забуду, как сильно забилось тогда мое сердце, как дыхание участилось, и я готов был поклясться, что задыхаюсь. Смесь из дешевого вина и крепких сигарет, тепла тела Рихарда рядом и этой безумной близости просто затуманили мое сознание, и я шумно выдохнул через нос, позволяя ему углубить поцелуй. Осторожно касаясь его груди и торса, я, наконец, дал волю рукам, запуская пальцы под его свитер и мягко поглаживая кожу, покрывшуюся приятными мурашками. Сейчас я хотел его больше всего на свете. Не разрывая поцелуя, Рихард накрыл мою вторую трясущуюся ладонь своей, сплетая наши пальцы, и нервно прикусил мою нижнюю губу, видимо чувствуя, как моя ладонь легко касается низа его живота.

– Блять, ты меня с ума сведешь, – томно прошептал он в мои приоткрытые губы, отстраняясь и пытаясь отдышаться, в то время, как его рука невесомо касалась моего лица, ощущая пожар смущения в виде румянца на моих щеках собственной кожей. Теплая ладонь скользила все ниже, пока не остановились на моем подбородке, очерчивая указательным пальцем контур нижней губы, и его палец быстро скользнул ко мне в рот, проталкиваясь все глубже. Я, несмотря на такие неожиданные действия, инстинктивно обхватил его губами, играя с ним языком, при этом наблюдая как Рихард смотрит на меня и улыбается, чуть прикусив губу. Пока я пытался набраться решимости для дальнейших действий, Круспе приподнялся на локтях и одним ловким движением оказался сверху. Сердце стучало где-то у самого горла, что-то приятно давило на виски, и я чувствовал, как стремительно возбуждаюсь под легкими и скользящими прикосновениями Рихарда к моему телу. Перед глазами все плыло от возбуждения и желания, которые мне дарили его губы и руки. Я пытался сдерживать свои стоны, предательски срывающиеся с истерзанных настойчивыми поцелуями губ, стиснув зубы, но чем сильнее Рихард целовал мою шею, тем сильнее мне хотелось кричать, потому что я вздрагивал от каждого его прикосновения.

– Твои родители точно не вернутся? – отстранившись спросил Рихард после того, как я наконец стянул с него свитер. Его глаза словно сверкали в темноте, пока длинные пальцы поглаживали мои ягодицы, немного сжимая их, в то время как я расстегивал ремень его джинс.

– Можешь об этом не беспокоиться, – пробормотал я.

– Я тебя научу химии, Пауль – жарко шептал он мне в лицо, как-то особенно растягивая мое имя, – И биологии заодно, да так, что ты тесты наконец валить перестанешь.

– Этот тест я точно сдам на «отлично», – пробубнил я в ответ, улыбаясь, и ремень джинсов Рихарда наконец отлетел в сторону.

– Подожди, стой, – Рихард неожиданно отстранился.

– Что? – взволнованно спросил я, искренне не понимая в чем дело.

– У меня с собой нет… – произнес он, как-то глупо улыбаясь.

– У меня все есть, расслабься, – прошептал я ему прямо в лицо, и замечая приятный блеск в его глазах, снова потянулся к нему.

– Тогда и я прошу тебя расслабиться, – серьезно ответил Рихард. Я со страхом смотрел в его глаза, что наблюдали за мной с нескрываемым желанием, которое я уже чувствовал даже сквозь ткань одежды. Удобно устроившись сверху, Рихард принялся за пуговицы на моей рубашке, и в этот момент я действительно испугался, несмотря на то, что он делал все плавно и осторожно, внимательно наблюдая за моим лицом и заглядывая в мои глаза, чтобы убедиться в том, что мне комфортно, и я полностью доверяю ему. Когда рубашка наконец-то была расстегнута, и я сам помог Рихарду стянуть ее себя, тот снова припал губами к моей шее, чуть прикусывая бледную кожу и оставляя красноватые следы, приятно лаская мочку уха языком. Я, не сдержавшись, протяжно простонал, вспоминая о том, что сейчас мы совершенно одни и меня никто не услышит. Оставив в покое мою шею, он целовал мои ключицы, спускаясь все ниже и задевая губами затвердевшие от возбуждения соски.

– Черт, Рих… – простонал я, не выдержав, извиваясь под его прикосновениями.

– В дверь звонят, – ни с того ни с сего констатировал Рихард, и его руки ослабили хватку на моем ремне. Черт, а ведь реально звонят.

Я недовольно нахмурился, глядя на Круспе.

– Ты хочешь, чтобы я открыл? – спросил я, удивленно вскинув брови.

– Нет, – дьявольская улыбка скользнула по его лицу, и он с удвоенной силой принялся за мой ремень.

– Ебись ты провались, – прошипел я, отстраняясь, как только услышал, что звонки в дверь становятся все чаще и настойчивее, – Ну что за жизнь?

– Подожди, – добавил я, свесив ноги с кровати и схватив свою рубашку, по пути натягивая ее на себя, в то время как Рихард нехотя потянулся за своим валяющимся на полу свитером.

– Если это твоя мать, то мне опять придется прыгать в окно, – крикнул он мне вслед, посмеиваясь. Шутник хренов.

Я быстро направлялся в прихожую, проклиная всех существующих на этой планете людей и эту гребаную несправедливость, которая не дала нам сегодня закончить так прекрасно и бурно начатое. Все еще надеясь, что какой-то заблудший идиот в темноте просто ошибся дверью, я подбирался все ближе к источнику противного звука, и когда посмотрел в глазок, шумно выдохнул, нехотя отпирая замок.

– О, парни, привет, – поздоровался с нами сияющий от радости отец, когда Рихард внезапно появился рядом со мной уже в свитере и застегнутых джинсах. Я бросил на него взгляд, вложив в него что-то вроде «Пиздец» и снова посмотрел на отца, опускающего на пол какие-то пакеты.

– Ты же в ночную смену… – разочаровано пробормотал я, проводя рукой по взъерошенным волосам.

– Пауль, ты совсем? – он уставился на меня как на идиота, – Сегодня же футбол!

– Ах да, футбол, – кивнул я, поджав губы, и Рихард еле слышно рассмеялся.

– Так что давайте, завязывайте со своими уроками и пойдем в гостиную.

– Вообще-то мы уже собрались уходить… – недовольно пробубнил я себе под нос.

– С удовольствием, – ответил Рихард моему отцу.

– Что? – я непонимающе уставился на него. Какой нахрен футбол?

– Пауль, послушай Рихарда, он стоящие вещи говорит, – подметил отец, хватая свои пакеты.

– Может, лучше прогуляемся? – я обратился к нему, и он пожал плечами. После такого мне просто необходимо подышать свежим воздухом.

– Как скажешь.

– Сынок, а что это у тебя такое? – с задумчивым видом отец изучал меня взглядом, пока я пытался допереть в чем дело, но по озадаченному лицу Рихарда, мне все стало понятно. Правда, слишком поздно.

– Где?

– Да, подружка у тебя что надо, – подметил он, приглядываясь к моей шее, и смерив меня одобрительным взглядом, направился в гостиную.

– Пап… – прошептал я, пока Рихард все еще еле слышно посмеивался, облокотившись на стену и сложив руки на груди. Я подлетел к зеркалу, оглядывая себя: несколько засосов на шее, взъерошенные волосы, веселый румянец на щеках и наполовину застегнутая наспех рубашка. Отличный видок. Все еще глядя на себя в зеркало, я наблюдал за тем, как Рихард тихо подошел ко мне сзади, обвивая мою талию руками и касаясь подбородком моего плеча.

– Пошли, секс-машина, прогуляемся, – прошептал он мне на ухо, отстраняясь и все еще сдерживая смех, направлился к шкафу с верхней одеждой. Блять, вовремя ты, папа, очень вовремя. Когда мы вышли на улицу, Рихард начал так громко смеяться, что, казалось, его смех слышит весь спящий район, а я тихо шел рядом и хмурился от негодования и несправедливости, которая видимо так и будет преследовать меня до конца жизни.

– Что это вообще было? – спросил его я, когда мы дошли до его дома, – Ты же не любишь футбол!

– Мне мой отец никогда не предлагал посмотреть с ним футбол, – ответил Рихард, сразу же переставая улыбаться.

– Ах, ты об этом, – задумчиво протянул я, открывая дверь в его подъезд.

– Так что цени эти моменты.

– Извини, наверное, нужно было остаться, – сказал я, поджав губы, когда Рихард отпирал дверь своей квартиры.

– Кофе будешь? – спросил он, распахивая ее передо мной, и когда я собирался согласиться, какой-то мужчина с озадаченным видом, в тапочках и с газетой в руках неожиданно предстал перед нами обоими. На вид ему было лет сорок пять, а очки с тонкой оправой придавали его и без того серьезному лицу еще больше строгости. Голубые глаза с каким-то вызовом и требованием смотрели на нас обоих, неловко застрявших в дверях. Нет, они действительно очень похожи. Да и кого можно встретить дома у Рихарда? Это его, блять, батя.

– Добрый вечер, молодые люди, – сказал он, опуская свою газету вниз.

– Отец? – на одном выдохе удивленно произнес Рихард.

– А кого ты ожидал увидеть? Я здесь вообще-то живу.

– Просто вы не говорили, что вернетесь так рано, – Круспе нервно провел рукой по взъерошенным волосам.

– Мы ненадолго, – ответил он, внимательно разглядывая меня, – И вообще, почему ты в такое время не дома?

– Я просто…

– У меня к тебе серьезный разговор, – его отец перебил Рихарда, заставляя того шумно втянуть воздух носом. Я знаю, Рихард просто терпеть не может, когда его перебивают, – Поэтому жду тебя в гостиной через десять минут, – тот бросил на меня последний оценивающий взгляд и направился в гостиную, по пути снова раскрывая свою газету перед носом.

– Я не вовремя, пойду, наверное… – я стал как-то неуверенно топтаться на месте, цепляясь за замок двери, который до сих пор за время нашего общения никак мне не поддавался, – Извини меня за сегодняшнее…Я не хотел, чтобы все так вышло.

– Господи, ну за что ты извиняешься? – ладонь Рихарда плавно накрыла мою, и отодвинула ее влево, заставляя замок наконец поддаться мне, – За то, что мы провели вместе еще один чудесный вечер?

– Я… – начал я, но Рихард так и не дал мне договорить, прижимая меня к стене позади и целуя в губы, крепко сжимая моя запястья над головой.

– У нас еще будет время, – прошептал он, отстраняясь и оглядываясь по сторонам. На кухне шумела вода и гремели тарелки, а в гостиной был включен телевизор с вечерними новостями, что указывало на то, что семья Рихарда сегодня определенно в полном ее составе, – Чертовски много времени. И мы сможем осуществить все наши планы.

Я смущенно отвел глаза в сторону, не в силах произнести и слова.

– И я клянусь, в мире нет ничего более сексуального, чем то, что ты делал с моим пальцем своим языком, – тихо добавил он, облизывая свои губы и отпуская мои руки.

– Рихард… – смущенно пробормотал я, утыкаясь носом ему в грудь и поднимая на него глаза, встретился с довольным взглядом.

– Позвони как придешь, – мягко прошептал он, погладив меня по голове.

– Обязательно, – ответил я, когда дверь его квартиры медленно закрылась за мной.

Вот это вечерок, однако. Так вот он какой, его отец… На самом деле, они действительно похожи, вот только я не понимал, почему Рихарду он так противен. И о чем он хотел с ним поговорить? Я неспешно шел домой, размышляя о сегодняшнем уж слишком богатом на события вечере и улыбался, когда дело касалось неожиданного возвращения моего отца домой. Нет, ну надо же было так облажаться… Но я все равно был рад. Это уже большой шаг навстречу Рихарду. Вот только меня по-прежнему беспокоил Мартин, Марк, мои родители, которые ничего не знают и Томас, который просто не выходил у меня из головы. Нет, я просто обязан поговорить с ним, обязан заставить его дать мне ответы на мои вопросы о его поступке, потому что никто кроме него не сможет этого сделать.

Комментарий к Sex For Homework

Господа, глава не бечена, потому что обе беты пока немного заняты. Пришлось собрать скромные остатки моей грамотности (читай: безграмотности) и справиться самой. Всех люблю.

========== There Is A Light And It Never Goes Out ==========

Весь вечер вчерашнего дня я провел уже в привычных для меня размышлениях, только на этот раз ко всем прочим левым мыслям в моей буйной голове прибавился еще и отец Рихарда, который мне, если честно, не очень-то и понравился. Он такой отчужденный, безразличный, холодный – ну просто чертова копия Рихарда, которого я видел все десять лет до этого года. Родители вроде как спустя долгое время вернулись в город, а он даже не обнял своего родного сына, не поинтересовался тем, как у него дела, как это обычно делают мама и папа. Меня всегда раздражали подобные навязчивые вопросы, которые мои мать и отец, например, задают мне каждый день, и я стараюсь отвечать на них сдержанно и не показывать насколько меня это на самом деле заебало. Да, меня иногда раздражает их забота, да, я устаю от их вечных вопросов о моем самочувствии, но зато я знаю, что кому-то это важно, и я им нужен. А вот родителям Рихарда плевать на все, что происходит у него в жизни. Я видел его отца всего раз, но вчерашний инцидент и настроение Круспе сегодня просто не давали мне покоя, и я понимал, что эти события уж точно как-то связаны.

По дороге в школу мы вообще шли молча и не сказали друг другу ни слова, и, что удивительно, Рихард даже не возмутился из-за отсутствия на мне шапки в такую ветреную погоду. Я и не стремился вытащить из него какие-то бессмысленные признания, потому что если он молчит, значит это необходимо. Дело в том, что Рихард хотел вызывать у людей разные чувства и эмоции: ненависть, любовь, зависть, физическое желание – да что угодно, но только не жалость. Это чувство он считал унизительным и вовсе неприемлемым для себя, а именно эту чертову жалость я и испытывал, глядя на него сейчас, и, скорее всего, он остро ощущал это, поэтому я старался говорить о чем-нибудь постороннем.

– И все-таки, это было очень неловко, – пробормотал я, положив ключи от кабинета истории на стол учителя и подошел к Рихарду, сидящему за партой. Я выложил все учебники на парту и, встав со своего места, опустился на подоконник рядом, открывая большое окно и высовывая голову на улицу.

– Думаешь, твой отец что-нибудь понял? – спросил он, чуть улыбаясь, – По-моему, то, что мы там не химией занимались, было очевидно.

– Нет, Рихард, – усмехнулся я, покачав головой, – Когда у него футбол, он не замечает ничего вокруг.

– Не заметить такое было очень сложно, – внимательно подметил он в ответ на мои слова, – Пауль, пожалуйста, слезь оттуда, – произнес он серьезно, и уже подскочил, чтобы снять меня с подоконника, но я послушался Рихарда и полностью обратился к нему, развернувшись спиной к открытому окну.

– Надеюсь, он просто подумал, что мы так усиленно занимались уроками, – успокаивающе произнес я, и Рихард все же встал со своего места, подойдя ко мне, и моя рука дернулась к нему, чтобы поправить воротник рубашки: – А что, я люблю химию. И люблю заниматься ею с тобой…

Я потянулся к улыбающемуся мне Рихарду, скользя холодными руками вдоль его мерно вздымающейся груди, в ответ на что тот лишь кротко усмехнулся, накрывая мои ладони своими. Привычный холод кабинета истории заставлял меня немного дрожать от прохлады, а руки Рихарда дарили мне приятное тепло, просто вынуждая придвинуться ближе и прижаться к нему для того, чтобы банально согреться.

– Господи, ну сколько можно? – я услышал утомленный голос над своим ухом, и сразу же повернул голову в сторону двери, увидев Кристофа.

– Ради бога, извини, Шнайдер, – смущенно пробормотал я, отпуская ладони Рихарда.

– Нашли место… – театрально возмутился он, опускаясь на стул за партой позади, – Да ладно, дело житейское. Слушай, тебя там Марк спрашивал.

– Кто? – переспросил я, потому что сначала подумал, что ослышался.

– Ну, Марк, из физико-мат… – начал пояснять Шнайдер, но я перебил его, заставляя даже Рихарда значительно напрячься от моего озабоченного тона:

– Я знаю откуда он.

– Тогда выйди в коридор, он хотел о чем-то с тобой поговорить, – он махнул рукой на выход из класса, и я, бросив в конец класса испуганный взгляд, начал медленно подниматься со своего места, обходя задумчивого Круспе.

– Со мной… – задумчиво пробормотал я себе под нос, подбираясь к двери, – Поговорить…

– Ну да… – ответил Шнайдер, не понимая моего замешательства.

– Спасибо, Крис, – я натянуто улыбнулся и поблагодарил его, отправившись узнать, какого черта Марку от меня вообще нужно.

– Чего ты хочешь? – сразу же спросил я, когда увидел своего задумчивого «друга», который в ожидании меня облокотился на стену и прикрыл глаза.

– Привет, дорогой, – улыбнулся он и сделал шаг мне навстречу. Я был готов поклясться, что меня стошнит прямо здесь, если он приблизиться ко мне еще хотя бы на сантиметр, поэтому когда Марк схватил меня за руку, я рванулся к двери, желая поскорее навсегда забыть его лицо и прикосновения этих чертовых рук.

– Пока, – спешно пробормотал я, но его ладонь все еще крепко удерживала меня за запястье, не давая нормально двигаться, и я шумно втянул воздух носом, оглядевшись по сторонам, где не было ни единой души, которая могла бы меня слышать.

– Как грубо, – пробормотал он, театрально надув губы, – Ничему тебя жизнь не учит, да?

– Я все еще жду ответа на свой вопрос, – железным тоном отрезал я, пытаясь вырваться из плена его руки, которая теперь сжимала мое запястье все крепче.

– Допустим, я хочу тебя, – чуть тише произнес он, наклонившись ко мне.

Я не понимал, что творилось внутри меня: ненависть, злость, непонимание и обида смешались воедино, и каким бы ужасающим это не казалось мне самому, но я хотел, чтобы он почувствовал то же самое, что и я: почувствовал себя униженным. Мне хотелось заставить его ощутить такую же боль, которую он принес мне. Конечно я понимал, что насилие никогда не является выходом, да и сам не ожидал от себя такой жестокости, но в тот момент мне хотелось только его моральной боли, которой я бы тоже смог упиваться. Но наверное этому так и было суждено остаться в моих мыслях, и опускаться до его уровня я все же не решился.

– Руки убрал, – процедил я сквозь зубы, все еще смотря прямо в его глаза. Пусть и не мечтает о том, чтобы я его боялся. У меня есть гордость и достоинство, и я в состоянии за себя постоять. А вот набрасываться на меня вдвоем – это та самая низость и есть, так как тогда физическое превосходство на их стороне. Если хочет разобраться со мной, то пусть попробует сделать это в одиночку.

– Наверное, когда Рихард к тебе прикасается, ты себя так не ведешь, – снова продолжал он своим приторно-сладким тоном, от которого все внутри меня холодело.

– Не твое дело, – огрызнулся я.

– А что, если я ему все расскажу? – спросил он, сложив руки на груди, – Например про то, как ты взял у меня в рот, м?

– Но ведь не было этого… – растерянно пробубнил я, искренне не понимая, почему он это вообще сказал.

– Только Рихард этого не знает, – кивнул он, мерзко улыбаясь.

Я стоял на одном месте и все никак не мог понять, что мне вообще говорить Марку, потому что я настолько растерялся в этот момент, что мне было просто необходимо присесть и отдышаться. Как только я представил себе Марка, который нагло лжет Рихарду о том, что между нами было, я невольно дернулся в сторону, поморщившись от собственных мыслей. Неужели он ему поверит?

– Так на чем мы договоримся? – не дождавшись пока я снова смогу что-то сказать, переспросил Марк.

– На том, что ты отсосешь у себя сам, – я выплюнул эти слова ему в лицо, и с силой дернув дверь на себя, вернулся обратно в кабинет.

– Поговорим позже, – услышал я долетающие до меня слова сквозь закрытую дверь кабинета.

Злость и ненависть к этому человеку заиграли во мне с новой силой, и, к несчастью, Рихард и Шнайдер тоже это заметили, и попытались осторожно поинтересоваться в чем дело, но я, одержимый желанием спустить Марка с лестницы, довольно в грубой форме ответил ребятам, что все хорошо.

Я отлично понимал лишь одну вещь: я должен поведать об этом Круспе раньше, чем это догадается сделать Марк, фантазия которого заставляет меня думать о самых красочных и неприятных элементах его рассказа. Весь день я думал о том, что просто обязан рассказать Рихарду об этом. Я не имею права скрывать от него всю правду об этой истории, и каждый раз, когда он с надеждой заглядывает мне в глаза, я чувствую себя предателем, который обманывает самого близкого человека. На самом деле я должен был рассказать ему обо всем еще тогда, когда он поинтересовался этим в первый раз. И чего я боюсь? Я же ему, черт возьми, доверяю даже больше чем себе. И мне нечего бояться.