Текст книги "You're All I Want (СИ)"

Автор книги: Paula.M.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 35 страниц)

– Да послушай ты меня, я тебя не трону, – снова продолжил он, выставляя руки перед собой. Парень то и дело оглядывался по сторонам, будто бы волнуясь, что нас может заметить кто-нибудь «не тот». Я нахмурился, обращаясь к нему.

– Я слушаю.

– Не попадайся Марку на глаза и вообще держись от него подальше, – нетерпеливо выпалил он, и, заметив мой непонимающий взгляд, продолжил более тихо: – Пауль, ты не понимаешь, что он за человек. Марк не отступит, пока не добьется своего.

– Почему я должен тебе верить? – спросил я, посмотрев ему в глаза. А правда? Почему?

– Потому что я спас твою задницу пару недель назад и боюсь, что в следующий раз у меня это не получится, – терпеливо объяснил Браун.

В моей голове было много вопросов в тот момент, но их все вытеснил именно тот, что я сам задавал себе последние две недели:

– Почему ты мне помогаешь?

– Тебе не кажется, что здесь слишком много «почему»? – спросил он, улыбаясь, – И я помогаю не только тебе.

– Ах, точно, Рихард… – многозначительно произнес я, внимательно наблюдая за выражением лица парня: тот сразу отвел взгляд в сторону и поджал губы, мотая головой.

– Ничего ему не говори про наш разговор.

– Я не понимаю… – пробубнил я, уставившись на него, но тот, не дождавшись дальнейших вопросов с моей стороны, приподнялся со скамьи и напоследок бросил:

– До встречи.

– Пауль, у меня плохие новости, – сообщил мне Тилль, когда Рихард как раз вышел из кабинета. Я кивнул тому и сразу же оттащил Тилля в сторону за плечо.

– Твоя мать мне звонила, – продолжил он, оглядываясь по сторонам, – Я сказал, что ты не у меня, но ты же понимаешь, что она мне не поверила?

– Твою мать… – раздраженно произнес я вместе с шумным выдохом, – Я возьму вещи и уйду.

– Куда, блять? – спросил меня он.

– Все равно.

***

До разговора с Тиллем в моей душе теплилась хоть какая-то надежда на то, что все изменится в лучшую сторону. У меня были неясные и смутные планы на дальнейшую жизнь, потому что проживание у Тилля, пусть даже на несколько дней, могло дать мне необходимое время на то, чтобы придумать, что мне делать и как, но теперь я остался еще и без крыши над головой. Быстро собрав все свои вещи и попрощавшись с Тиллем, я поехал на другой конец города. Не знаю, что именно двигало мною: желание убежать из родного района в котором было небезопасно, или банальная потребность в смене обстановки на какое-то время?

Я отправился к озеру в заброшенном парке на окраине города, уселся на самом берегу и молча хлестал алкоголь из фляжки отца, которую я стащил у него еще в шестнадцать. Все в этот день словно было направлено против меня и моей воли: алкоголь стремительно кончался, да и сигарет оставалось только несколько штук. Прикурив очередную, я внимательно вглядывался в серебряную гладь воды озера, наблюдал за косяком уток, которые патрулировали по всему его диаметру. На часах было восемь вечера, стало стремительно холодать, и я в своем легком пальто и даже без шапки, просто не мог этого не почувствовать. Мать, наверное, думает, что я показываю свой характер, что делаю это потому что я подросток, а подростки, блять, всегда хотят сделать все поперек, но это не так. И я не собирался гулять где-то два дня для того, чтобы попортить ей нервы, а потом вернуться. Я сказал, что ушел, и мое решение может изменить только смена ее гребаного ни чем не обоснованного мнения.

Я бросил окурок последней сигареты на землю, и хотел было подойти ближе к уткам, но вдруг неожиданно понял, что пошел дождь. Ахуенно холодный, мать его, дождь. И все бы ничего, если бы не давшая о себе знать усталость и потребность во сне. Ночевать мне было негде, есть мне было нечего, и даже поговорить было не с кем, и на секунду я почувствовал себя опустошенным и никому ненужным, но потом вспомнил о своих друзьях, о сестре и о Рихарде.

«Ты же помнишь, что двери моей квартиры для тебя всегда открыты.»

Идти мне было все равно некуда, и вся моя гордость была сметена этим чертовым холодным дождем и накрыта зловещими сумерками, которые постепенно опускались на город, поэтому через некоторое время я уже стоял на пороге квартиры Рихарда, ужасно измученный и уставший, и просто хотел, чтобы он меня обнял.

– Пресвятые угодники… – пробормотал незамедлительно открывший дверь Рихард, оглядывая меня. Да, я понимал, что зрелище было не из лучших: пару часов я провел на улице под дождем, уставший и не знающий куда идти. Два часа я думал о том, что не нужен своей семье, я не нужен никому, кроме человека, который сейчас стоял напротив меня в полурасстегнутой рубашке, с какой-то книгой и чашкой ароматного кофе в руках.

– Ты один? – с надеждой в голосе только и спросил я, на что тот сразу же энергично закивал, отступая в сторону.

– Да, господи, ты весь промок, – бормотал он, не отрывая от меня глаз, но у меня не было сил даже на простое «да» в ответ, поэтому я молча прошел в квартиру, медленно стягивая с себя одежду.

– Рихард, мне некуда идти, – обреченно выдавил из себя я, уставившись в пол.

– В душ, отогреваться! – тот внезапно повысил на меня голос, дотрагиваясь до моего пальто, промокшего насквозь, – Чертовы мартовские дожди.

– Х-хорошо… – я послушно кивнул и последовал в ванную комнату, прихватив с собой чистую и сухую одежду. Стоя под приятными, почти горячими струями воды, я думал о том, что завтра меня, скорее всего, найдут, и я как миленький поеду в Гамбург, потому что средств для существования здесь у меня нет и не будет. Неужели она не понимает, что осталось каких-то два жалких месяца? В этой школе вся моя жизнь, и я говорю не только о Рихарде, но и о своих многочисленных друзьях. Так и не найдя никакого внутреннего компромисса, через десять минут я вылез из душа довольный, теплый и почти трезвый.

В это время Рихард что-то читал и неспешно потягивал кофе, сидя в кресле с задумчивым видом. Я практически беззвучно прошел в помещение и молча опустился на кровать напротив него. Круспе бросил на меня мимолетный взгляд, и вложив в книгу закладку, отбросил ее в сторону, присаживаясь рядом со мной. У меня не хватало сил и смелости посмотреть ему в глаза, и я даже сам не понимал, почему.

– А вот теперь ты все мне и расскажешь, – констатировал он, не дожидаясь начала моего добровольного покаяния.

– У тебя еще есть вино? – неожиданно даже для себя спросил я.

– А как же болезни печени? – ответил он вопросом на вопрос, видимо вспоминая недавние события. Ах, да, когда Рихард болел и заливал свою простуду виски, я прочитал ему кучу лекций о циррозе печени, раке и прочих прекрасных заболеваниях, но каждый раз он посылал меня нахуй. Вспомнив об этом, я невольно улыбнулся, понимая, что в то время у нас еще не было таких проблем, и мы даже не предполагали, что таковые вообще могут быть. Рихард протянул мне бокал с темно-красной жидкостью, и я молча кивнул в ответ.

– Нахуй болезни, я так устал, – я махнул рукой в неопределенном направлении. У Рихарда в комнате как всегда был порядок и довольно умиротворенная атмосфера с еле слышной медленной музыкой и приглушенным светом, и я понял, что меня тут точно не ждали, и мне почему-то стало жутко неудобно и даже стыдно, – Извини, если помешал, или…

– Да что ты за ерунду говоришь? – снова начал он, и его как всегда мягкий и бархатный тон голоса успокоил меня, – Оставайся сколько хочешь. Родители все равно уехали.

– Мы в последнее время слишком много пьем, – учтиво подметил Рихард, делая пару глотков.

– Извини за Марка, – произнес я, увидев едва заметный ушиб на его скуле.

– Это было мое решение, – заверил меня Рихард, – Я пришел в школу просто поговорить, но как только увидел его наглую рожу, и подумал о том, как вы, как он…

– Тихо, Рихард, все хорошо, все в порядке сейчас.

– Я просто так испугался за тебя, что не удержался, – пояснил он, пожав плечами, на что я лишь улыбнулся.

– Твой отец все знает? – спросил я, уже заранее зная ответ. Мне просто хотелось как-то начать беседу об этом, потому что я чувствовал свою вину из-за случившегося.

– Знает, – Рихард кивнул, допивая свое вино.

– И…

– Пауль, ему все равно, – он глубоко вздохнул, и добавил: – Нет, ему похуй.

– Зато моим не все равно, – с грустной усмешкой произнес я, и вместе с воспоминаниями о нашей с матерью ссоре на меня нахлынули прежние размышления о том, чтобы самому оставить этот город, и я решил поделиться ими с Рихардом: – Может, нам уехать? Не из страны, в смысле, но…

– Нет, мы не можем, – Рихард отрицательно покачал головой и отставил наши пустые бокалы на стол, – Пауль, это все звучит очень круто, но ты посмотри в каком мы дерьме: у нас нет ни денег, ни образования. Я бы уехал и плевать, но так мы ничего не добьемся и сделаем хуже себе же самим.

– Но тогда уеду я, – пробубнил я.

– Я не дам им тебя увезти, – голос Рихарда достаточно убедительно прозвучал у меня над ухом, и я сильнее прижался к нему, обнимая за талию.

– А что со школой? – спросил я, чуть отстраняясь, – Я могу не ходить?

– Можем не ходить вместе и подумать над тем, что делать дальше, – любезно предложил он, но потом задумавшись, добавил: —Вот только мне нужно будет посещать репетиции бальных танцев к выпускному.

– Ах да, точно, ты же у нас танцуешь с главной красоткой школы на выпускном… – я опустил свои руки на колени, отвернув взгляд в сторону. Вспомнив о том, каким хищным взглядом на Рихарда смотрит Изабелла, мне стало действительно плохо. Я понимал, что это ничего не значит, и вряд ли он чувствует что-то к ней, но осознание того, что Рихард может нравиться не только мне просто пожирало мое самолюбие, хотя я и пытался отчаянно бороться с чувством собственности.

– Опять ты ревнуешь… – Рихард театрально закатил глаза, приобнимая меня за плечи и придвигаясь ближе.

– Я не ревную, – недовольно буркнул я в ответ, сложив руки на груди и отворачиваясь. Ну сколько можно? Сказал же, что не ревную, а он еще и издевается.

– Ревнуешь, – сладко протянул Рихард, продолжая обнимать меня за талию, но тут моему терпению пришел конец, и я повернулся, возмущенно воскликнув:

– Не ре… – уже было начал я свои возмущения, но Рихард лишь притянул меня еще ближе к себе, не давая возможности вырваться из его объятий и накрыл мои губы своими.

– Ты же знаешь, – прошептал он мне прямо в губы, отстраняясь, – Что я бы хотел танцевать только с тобой.

– Знаю… – смущенно пробормотал я куда-то в область его ключицы. Идиот.

– Так, может, потанцуем? – неожиданно предложил он, и я подумал о том, что мне пиздец.

– Не знаю, я как-то… – замялся я, прекрасно припоминая, как ужасно я в последний раз танцевал с Мартой. Позориться перед Рихардом мне уж точно не хотелось, но тот был слишком настойчив и убедителен.

– Вставай, – он подал мне руку, приглашая на танец, – Давай, все бывает в первый раз.

Глубоко вздохнув, я поднялся со своего места и позволил Рихарду подхватить меня и обвить мою талию рукой. Я же аккуратно взял его за руку, сплетая наши пальцы и стараясь двигаться так, будто я действительно танцую, а не бьюсь в припадке.

– А говорил, что танцевать не умеешь, – прошептал он мне на ухо, и от неожиданности я все же наступил ему на ногу.

– Ты меня сам направляешь, – я хмыкнул в ответ.

– Грамотный партнер так и должен делать.

– Значит мне повезло.

– Скажи честно, что она такого сказала, что ты ушел из дома? – вдруг спросил Рихард с какой-то отчужденной интонацией, когда я положил голову ему на плечо и прикрыл глаза, все же пытаясь продолжить двигаться в такт приятной медленной музыке.

– Не она, а я, – пробормотал я, не открывая глаз.

– М?

– Я сказал, что… – произнес я, отстраняясь. Неужели я действительно собрался это сказать? – Что я люблю тебя, – слова сами предательски слетели с моих губ, и на секунду я даже задержал дыхание, и в этот момент мог поклясться, что снова слышу учащенный стук своего сердца. Мои пальцы осторожно взметнулись вверх к затылку Рихарда, чуть затрагивая взъерошенные волосы, и, привстав на цыпочках, я наконец взглянул на него и прижался своими губами к губам Рихарда, который, как мне показалось, даже вздрогнул, когда я опустил свои ладони еще ниже, обвивая ими его талию и притягивая еще ближе к себе. Я не знал, мои слова или же прикосновения так подействовали на него, но мне и не хотелось знать, как и не хотелось слышать ничего в ответ. Не разрывая плавного поцелуя, я опустил руки чуть ниже на ремень его джинсов, но Рихард сразу же среагировал на мои действия.

Музыкальная композиция закончилась и между нами повисла тишина.

– Что ты делаешь? – отстраняясь, прошептал он, взволнованно глядя на довольного меня. Только не отталкивай меня сейчас.

– А ты не знаешь? – невинно переспросил я, продолжая мягко поглаживать его другой рукой волосам.

– Ты хочешь что-то доказать матери или себе? – серьезно спросил он, взяв мое лицо в свои руки, – Ты никому не обязан, Пауль, правда. И если ты хочешь сделать это ради меня, то это совсем ненужная и глупая жертва, потому что ты даешь мне все, что мне необходимо.

Господи, заткнись, Рихард.

– Я этого хочу, – решительно произнес я, где-то в глубине душе и стыдясь своих слов, но сейчас я понимал, что это уже не имеет значения, – И ты тоже.

– Ты уверен? – снова спросил он.

– Уверен так же, как и в том, что сказал своей матери правду, – абсолютно честно произнес я, заглядывая ему в глаза. Никогда еще Рихард на меня так не смотрел. Я не мог понять, что именно в этом взгляде было иначе, но я просто забыл обо всех своих проблемах в одно мгновение, и мне не нужно было слышать ответные признания в любви. Мне вполне хватало глаз, всегда смотрящих на меня с какой-то особенной грустью и рук, прижимающих к себе максимально близко. Это все, чего я хотел. Я осознавал: существует только сейчас, я и он, и плевать я хотел, что будет завтра, в котором нас может и не быть. И мое желание не заключалось только в физическом вожделении, потому что я просто хотел, чтобы он понимал, как я желаю быть в его мыслях, желаниях, глупых записях на полях тетрадок на скучных уроках и вообще в его жизни. Я невероятно хотел в ней остаться, но все случится против нас и я остро чувствовал это, поэтому хотел взять от этой ночи все, что вообще могу.

В ту же секунду руки Рихарда аккуратно легли на мои плечи, плавно поглаживая и опускаясь все ниже, в то время как я просто думал о том, что именно сейчас это случится. Случится и нет пути назад. Его рука плавно и едва ощутимо скользнула по моей щеке, очерчивая контуры лица и заставляя меня прикрывать глаза от удовольствия каждый раз, когда он останавливался и прижимался ко мне еще ближе, нарочно задевая мои бедра своими. Я подался чуть вперед, чтобы поцеловать его, но Рихард лишь ухмыльнулся, когда его ладонь переместилась на мой торс, и я снова закатил глаза в сладкой истоме, наклоняя голову чуть назад и понимая своим затуманенным возбуждением разумом лишь одну единственную вещь: я чертовски возбужден. Я сам и не заметил, как выгибался всем телом ему навстречу, подставляясь под его мягкие и плавные прикосновения, которые постепенно сменялись более уверенными и чувственными, пробуждая пожар под моей кожей и заставляя меня судорожно ловить ртом воздух. Воспользовавшись моментом, в который я буквально обмяк в его руках уже ничего не соображая, Рихард снова подался вперед, и тогда я просто потерял голову, чувствуя, как его горячий язык нетерпеливо переплетается с моим, вовлекая меня в сумасшедший страстный поцелуй.

Я понимал, что сейчас никто не придет, никто не посмеет нас побеспокоить, и у нас с Рихардом в распоряжении целая ночь. Мысль о том, чем именно мы будем заниматься, кружила мою голову похлеще вина, и я просто позволял ему делать со мной все, что он только захочет, но и сам старался проявлять инициативу и прикасаться к нему. За все то время, что мы оставались наедине Рихард словно боялся, что я лишний раз коснусь его, будто бы не хотел, чтобы я видел то, что он тоже может чувствовать. Я взглянул на довольное лицо Рихарда и скользнул ладонями под его рубашку. Немного погодя, я стал спускаться ниже, но уже через секунду спешно цеплялся дрожащими пальцами за пуговицы.

– Тихо-тихо, – с довольной ухмылкой прошептал Рихард, заметив мое волнение и почувствовав дрожь моего тела, и прикоснулся ко мне, – Успокойся, мы одни, – продолжал говорить мне его голос, обволакивая своим шепотом все внутри меня приятным теплом. Да, мы одни, совершенно одни, и каждую секунду я старался напоминать себе об этом. Я плавно прикрыл глаза, мерно выдыхая и позволяя ему самому справиться с последними двумя пуговицами рубашки, которая впоследствии упала на пол. Комнату Рихарда наполнило мое рваное и учащенное дыхание, которое, казалось, его еще больше возбуждало, и через мгновение я почувствовал горячий язык на своей шее, который мучительно медленно подбирался к мочке уха, и теплое дыхание, щекотавшее кожу, вызывало десятки мурашек, мгновенно покрывающих кожу. Мои руки дернулись уже к собственной рубашке, но я дико волновался, перед глазами все плыло от возбуждения и смущения, что я просто не мог расстегнуть эти чертовы пуговицы и готов был психануть на этом же месте и уйти.

– Тише, я сам, – снова проговорил Рихард, мягко улыбаясь и накрывая мои ладони своими. Я поднял на него смущенный взгляд: тот спокойно справлялся с пуговицами, стараясь делать это как можно медленнее, поэтому румянец на моих щеках становился все насыщеннее с каждой секундой. Вся эта ситуация чертовски смущала меня: я такой неопытный, неискушенный человек, с кучей комплексов и страхов, а Рихард просто моя чертова уверенная в себе противоположность.

– Ты очень красивый, Пауль, – услышал я томный голос у себя над ухом в ту секунду, когда ткань одежды наконец скользнула с моих плеч и упала на пол. Я только хотел взглянуть на него и ответить что-то вроде «спасибо», как Рихард впился в мои губы настойчивым поцелуем, через пару мгновений мягко толкая меня на свою кровать позади, нависая сверху и припадая горячими губами к моей шее. Чертов подлец, знаешь ты, что такие поцелуи просто сводят меня с ума. Я уже не сдерживал свои стоны, вцепившись руками в белые простыни постели, когда язык Рихарда скользил все ниже, к ключицам и соскам, оставляя влажную дорожку из поцелуев на животе, и я готов был кончить только от этих прикосновений и его взглядов. Подумать только…несколько месяцев назад я впервые ночевал у него и спал на этой чертовой кровати, впоследствии нахваливая ее мягкость за утренним кофе в приятной компании Рихарда. Знал ли я, что в будущем на этой самой кровати мы будем заниматься таким развратом?

– Ого, – с улыбкой пробормотал Рихард, замечая значительную выпуклость на моих штанах.

– Черт… – пробубнил я, просто задыхаясь от стыда и смущения, когда Рихард чуть сжал мою затвердевшую плоть сквозь плотную ткань одежды, – Ммм…

– Рихард, я боюсь, – еле слышно простонал я, когда его руки коснулись моих джинсов и потянули их вниз вместе с нижним бельем. Теперь я лежал перед ним абсолютно обнаженный, с алым от стыда и возбуждения лицом, тщетно пытаясь унять дрожь в голосе и прикрыться руками, но Рихард смотрел на меня так встревоженно и в то же время решительно, что я просто не знал куда себя девать, и мои бесстыжие глаза метались от его лица к различным предметам, находящимся в комнате. Я настолько сильно сжался от нахлынувших на меня эмоций и происходящего в общем, что просто сомкнул ноги вместе настолько сильно, насколько это вообще было возможно и отвернул взгляд в сторону несмотря на полумрак комнаты, который умело прятал половину моих эмоций.

– Расслабься, пожалуйста, – проговорил его тихий, чуть хриплый голос, заставляя мое тело дрожать от возбуждения еще больше, в то время как его ладони остановились на моих сомкнутых от страха и стеснения коленях. Спустя несколько секунд я все же поддался Рихарду, и попытался расслабиться, чувствуя, как его немного прохладные руки неторопливо скользят по внутренней поверхности моих бедер, постепенно подкрадываясь к паху.

Я все стремительнее терял рассудок, даже и не осознавая до конца, что это его руки касаются моего тела, его бедра прилегают к моим, его голос тихо шепчет мне на ухо успокаивающие слова, его губы касаются моего тела в стремлении оставить как можно больше меток. Последний раз коснувшись языком чувствительной кожи за ухом, Рихард отстранился, сгибая ноги в коленях, чтобы избавиться от лишней одежды, но я опередил его действия, перехватив его руки, потянувшиеся к ремню джинсов. Накрыв своими дрожащими ладонями его руки, я плавно отодвинул их в сторону, краем глаза замечая искреннее замешательство на лице Рихарда. Мне было просто необходимо воспользоваться моментом, и я неумело коснулся ладонью паха, чуть сжимая уже возбужденный член сквозь ткань одежды и наблюдая за тем, как глаза Рихарда словно чернеют от накатившего возбуждения. Я чуть наклонился вперед, но Рихард сразу понял, что именно я хочу сделать, поэтому попытался немедленно остановить меня.

– Подожди, не надо, – попытался протестовать Рихард, хватая меня за руку.

На одно мгновение я действительно остановился, чуть приподнимая голову и разглядывая его лицо. Неистовое желание в его глазах вдруг сменилось непонятной мне тревогой, причины которой я действительно понял не сразу: он, видимо, боялся, что мне неприятно это делать и этот процесс связан у меня лишь с принуждением и насилием, но это было совершенно не так. О каком отвращении и страхе может идти речь, если я люблю этого человека и хочу доставить ему удовольствие?

Справившись с ремнем, я стянул с Рихарда джинсы и моя рука скользнула под резинку боксеров, заставляя моего приятеля закатить глаза в сладкой истоме. Ты тоже должен расслабиться. Не медля больше, я наклонился и, стянув с него боксеры, накрыл губами возбужденный до предела член, медленно обводя головку языком.

– Черт, Пауль.. – с обессиленным выдохом прошептал Рихард, крепко сжимая мои волосы и подаваясь бедрами чуть вперед, вынуждая меня взять в рот чуть глубже, при этом активно помогая себе рукой и вырывая из груди Рихарда новые стоны, – Видела бы тебя сейчас твоя мать, – добавил он, чуть усмехнувшись, продолжая плавно поглаживать меня по волосам.

– Я тебе, блять, покажу химию, – прорычал он, пошло облизывая губы и заставляя меня отстраниться, после толкнув обратно на мягкую постель позади. Мне безумно хотелось говорить всякие непристойные и пошлые вещи, о которых люди обычно даже и не упоминают в приличном обществе и бесстыдно умолять Рихарда о большем, но я лишь покорно молчал, наблюдая за тем, как тот достает из своей прикроватной тумбочки презервативы и смазку. Голова невероятно гудела, и кровь звучно пульсировала в висках, не давая мне думать, да я в общем-то и не хотел. Как можно думать в ситуации, когда человек, которого я раньше старательно избегал и иногда даже презирал, теперь смотрел на меня, лежащего перед ним абсолютно обнаженным, с непристойным огоньком в глазах? Рихард вновь склонился надо мной, жадно целуя в губы, и я сдавленно простонал в его приоткрытый рот, ощущая, как он все сильнее сжимает мой член свободной рукой.

– Скажи, ты доверяешь мне? – жарко прошептал он, глядя мне в глаза, и я, нервно сглотнув, все же нашел в себе силы ответить:

– Конечно, что за… – начал я свои возражения, задыхаясь, – Что за глупые вопросы?

– А я доверяю тебе. Поэтому если тебе вдруг станет некомфортно или…больно, ты говоришь мне об этом, хорошо? – серьезно спросил меня он, заглядывая мне прямо в глаза.

– Х-хорошо, – еле проговорил я, ощущая, как указательный палец осторожно коснулся моих губ, и я сразу же взял его в рот, сладко и пошло посасывая, тем самым вызвав на лице Рихарда улыбку одобрения, и через несколько секунд я ощутил, как он мерно и плавно погружается в меня.

– Блять, – произнес я вместе с шумным выдохом, ощущая легкий дискомфорт с долей боли, и такие желанные горячие пальцы, проникающие все глубже в мое тело. Рихард по-прежнему держал меня за руку, мягко поглаживая мою ладонь и это действительно позволяло мне немного расслабиться, в то время как я ощущал, что он снова надавливает пальцем внутри, медленно растягивая меня и позволяя привыкнуть к этим ощущениям.

– Так больно? – тихо спросил Рихард чуть хриплым голосом, бросая на меня мимолетный взгляд, и я отрицательно покачал головой, побуждая его к дальнейшим действиям, и почувствовал, как его вторая рука отпустила мою ладонь и снова сжала мой напряженный член у самого основания, медленно проводя ладонью до самой головки.

– Черт… – прошептал я, зажмурив глаза.

– Больно? – взволнованно спросил он, отрываясь от своего прежнего занятия.

– Нет, – сдавленно пробормотал я в ответ, чуть улыбаясь и извиваясь под его прикосновениями, – Только, блять, не останавливайся.

– Не буду, – ухмыльнулся он и снова навис надо мной, жадно целуя в губы и скользя руками вдоль моего обнаженного тела, с каждым прикосновением к которому я подавался вперед, выгибаясь всем телом навстречу Рихарду, широко раздвигая ноги. Обхватив мою ногу рукой, Рихард снова заглянул мне в глаза, и убедившись, что я в порядке, закинул ее себе на плечо, пока я что-то бесстыдно шептал о том, как я хочу его.

– Потерпи немного, – предупредил меня Рихард, и я нервно сглотнул, готовясь к самому худшему, но все же покорно кивнул.

– Блять… – прошептал я, не выдержав, как только почувствовал его горячую плоть, толкающуюся вглубь моего тела. Я снова отвернулся, зажмурив глаза и что есть сил сжал белые простыни в руках.

– Тсс, смотри на меня, ладно? – произнес Рихард, нависая надо мной.

– Хорошо… – еле выдавил я из себя, стараясь сдерживать свои эмоции и не испортить все в такой момент. С каждым новым движением Рихарда, резкая боль, пронзающая все мое тело, ощущалась все сильнее, и я то и дело терзал руками края простыни, стараясь не закричать во весь голос. Непрошенные слезы все-таки навернулись на глазах и я стыдливо отвел взгляд в сторону, пытаясь моргать как можно чаще, только чтобы Рихард этого не заметил.

– Пауль, смотри на меня, – снова прошептал его мягкий голос и рука Рихарда невесомо коснулась моего лица, обращая его к себе.

– Рих… – простонал я, все же подаваясь вперед несмотря на неприятные и болезненные ощущения.

– Мне остановиться? – спросил он.

– Нет, не надо, продолжай, – торопливо ответил я, помотав головой и стараясь улыбнуться, но чертовы слезы в самый неподходящий момент покатились по щекам, выдавая мои истинные эмоции. Я всхлипнул, крепко стиснув зубы, как только почувствовал, что Рихард проталкивается все глубже, и еще немного и я просто закричу от гребаной боли, которая не отступала ни на секунду. Я еще сильнее зажмурил глаза, стараясь расслабиться и ощутил, как Рихард утирает мои слезы тыльной стороной ладони, и не выдержав, вскрикнул от резкой боли.

– Ах, блять, – снова прошептал я, ощущая, как толчки становятся более частыми и рваными.

– Смотри на меня. Сейчас будет хорошо, – он причмокнул меня в приоткрытые губы, нежно погладив по волосам. Я молча кивнул, подаваясь бедрами ему навстречу, как только почувствовал, что боль постепенно отходит на второй план, сменяясь его нежными поцелуями, новыми ощущениями и плавными прикосновениями к моему телу.

– Ах, да… – прошептал он, закусив губу. Его руки блуждали по моему телу, играя с затвердевшей плотью сосков, трепетно поглаживая кончиками пальцев ярко-красные следы ниже ключиц и я просто сходил с ума, извиваясь под его прикосновениями, – Хороший мальчик.

– Рихард… – я снова в беспамятстве произнес его имя, сжимая ткань простыни настолько сильно, что костяшки пальцев побелели и суставы начали предательски ныть. Уже не сдерживая стоны, я обхватил плечи Рихарда руками, впиваясь в кожу ногтями и притягивая к себе, чтобы соприкоснуться с раскаленным до предела телом. В голове шумело настолько сильно, что я уже плохо различал посторонние звуки и готов был поклясться, что у меня заложило уши от нашего тяжелого дыхания, громких, протяжных стонов и шлепков от соприкосновения наших тел.

Открыв глаза я взглянул на Рихарда. Он был прекрасен. Сейчас его вид чертовски будоражил кровь во мне: невероятно сексуальный, с мутным от возбуждения и желания взглядом, чуть прикрытыми глазами, растрепанными волосами и настолько тяжелым и учащенным дыханием, что я уже плохо слышал свое собственное. Чувствуя, что Рихард уже на пределе, я лишь притянул его ближе, заставляя склониться к моему лицу. Стоны стали более громкими и рваными, и тогда я сам подался бедрами ему навстречу, наблюдая за тем, как Рихард запрокинул голову назад и протяжно застонал, наконец получая необходимую разрядку.

– Ммм… – стонал я, ощущая, что еще совсем немного и я не выдержу, – Рихард…

– Давай же, мой хороший, – снова прошептал он, наклоняясь ко мне и целуя. Я снова закусил губу до крови, когда почувствовал, как его рука ускоряет темп на моем члене, и через пару мгновений вместе с хриплым вскриком, я излился ему на живот, сразу же откидываясь обратно на белые подушки от бессилия. Пока я все еще отходил от бурного оргазма и тщетно пытался восстановить дыхание, Рихард приподнялся и глубоко поцеловал меня, оттягивая зубами нижнюю губу и ухмыляясь в мои приоткрытые губы.

Это, блять, случилось.

Умиротворенный Рихард сразу же расположился рядом со мной, натягивая на нас обоих белоснежное одеяло.

– Скажи что-нибудь, эй? – тихо спросил я, поворачивая голову в его сторону.

– Я ждал этого два года, – каким-то странным тоном ответил он.

– Ты серьезно? – удивился я.

– Да, – улыбнулся Рихард и потянулся к тумбочке, схватив с полки пачку сигарет и зажигалку.

– Это того стоило? – наигранным тоном спросил я, положив голову на его тяжело вздымающуюся грудь.

– Безусловно, – Рихард прикурил и выдохнул дым куда-то в сторону, другой рукой мягко зарываясь мне в волосы.

– Подумать только… – бормотал я, прикрыв глаза, – Мы занимались этим…

– Этим, – засмеялся Круспе, – Перестань так смущаться.

– На твоей кровати, – зачем-то задумчиво продолжил я свою мысль.

– Пауль, ты просто, ты… – бормотал он, пока я пытался спокойно философствовать рядом.

– Что? – переспросил я, поворачиваясь к нему.

– Ты невероятный, – наконец произнес он, чуть улыбаясь, – Никогда не забывай об этом, хорошо?

– Я люблю тебя, – зачем-то сказал я, вдыхая тяжелый густой дым, исходящий от сигареты Рихарда. Я действительно не понимал зачем я произнес эту фразу, зачем я все усложняю, когда оно и без того чертовски сложно, но почему-то просто считал своим долгом оповестить его об этом. Я и не хотел услышать в ответ «я тоже» или что-то вроде того, потому что что-то внутри меня говорило мне о том, что он меня не любит. И никогда не будет, и я не должен винить его в этом, потому что такова его сущность, и в ответ я услышал то, что и хотел. Рихард лишь усмехнулся, делая еще одну короткую затяжку: