Текст книги "Много снов назад (СИ)"
Автор книги: Paper Doll
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)
Отец с братом обсуждали учебу последнего в Пенсильванском, куда он сумел поступить исключительно посредничеством связей. Киллиан был более стойким к отцовским придиркам, научившись не воспринимать их всерьез. Он едва ли саму жизнь воспринимал всерьез, не говоря уже обо всем остальном. Парень пытался и сестру приобщить к разговору, но та упорно его игнорировала, когда отец игнорировал её, выпуская наружу дым молчаливой обиды, родившейся из правды, метко пущенной в глаза.
Рози даже не удосужилась попрощаться. Её раздраженность сопровождал громкий стук приборов о посуду.
– Я мог бы тебя провести домой. Время уже позднее, – Киллиан догнал её в прихожей. Рози всё ещё сохраняла немой упрек, что был достаточно красноречивым ответом. Она знала, что дело было вовсе не в его заботе, а в том, что парень намеревался незаметно выскользнуть из дому, чтобы вернуться не раньше утра, если и вовсе не к обеду. – Я понял, – Киллиан поднял обе руки вверх в знак капитуляции и всё же не медлил набросить на плечи куртку. – Порой твоя молчаливость даже играет мне на руку, – шепотом произнес парень. – Пап, провожу Рози и вернусь, – крикнул, заставив девушку закатить глаза.
Он был ей отвратителен. Рози испытывала стыд за брата, который за последние годы превратился в человека, которого она в одно мгновенье перестала узнавать. В детстве они умели быть друзьями, а затем Киллиан познал собственную неотразимость и научился ею пользоваться исключительно в целях удовлетворения самых низких своих прихотей. Стал грязным и отвратительным, и всё же умел привлекать к себе внимание.
В старших классах он умудрился соблазнить учительницу, о сексе с которой хвастался направо и налево, чтобы затем уйти из школы и оставить Рози один на один с озлобленной мисс Хорн. Она ведь не была виновата в том, что женщина оказалась недостаточно рассудительной, чтобы не поддаваться соблазнению обычного старшеклассника, в голове которого не было ничего, кроме пошлых мыслей и желания затянуться. Хоть девушка и противостояла всеми силами гадкой учительнице, но порой её придирки были слишком уж абсурдными и натянутыми за уши.
Большая половина её сверстников были наслышаны о пресловутых любовных успехах Киллиана и не стеснялись обсуждать его в присутствии девушки, делая это отчасти нарочно. Некоторые девушки даже осмеливались подходить к ней, чтобы напрямую спрашивать о его интересах, вкусах и прочем. Однажды у неё даже украли телефон исключительно ради номера брата.
Конфликт с Грейс чуть отдалил девушку от общего безумия. Хоть раз на раз и попадались особо питавшее своё счастье девушки, которым Рози отказывала быстрее, чем они успевали открыть рот.
Она подозревала, что и Бриана Слоан стала проявлять своеобразное дружелюбие лишь с целью быть ближе к Киллиану, но затем Рози ловила себя на абсурдности этой мысли. В конце концов, её брат уже давно был студентом, да и к тому же связь её бывшей подруги Грейс должна была девушку чему-то да научить.
Бри подстрекала Рози на автобусной остановке, куда девушка и направилась первым делом, чтобы добраться домой, когда, сверкая фарами, Киллиан на бешеной скорости уехал невесть куда.
– Какого чёрта? Ты меня преследуешь? – возмутилась Рози, едва заприметив фигуру девушки. Её и без того утомил семейный ужин, чтобы теперь ещё и терпеть Бри, которая всё усерднее нарушала границы её личного пространства.
– Дома здесь все, как один. Я намеревалась найти твой, но не смогла. Но, похоже, я везучая, если ты сама нашла меня, – на лукавом лице расцвела гадкая улыбка. – Выбралась на прогулку?
– В каком-то роде, – произнесла Рози, не желая выдавать секрета положения своих дел. Ей повезло жить отдельно от родителей, давших ей вольную, что мог себе позволить не каждый. К счастью, у её семьи было достаточно секретов и денег, чтобы сохранять их в тайне. – Зачем ты меня искала? – грубо спросила девушка, усевшись на расстояние вытянутой руки от одноклассницы. Проверила время. Автобус должен был приехать через пятнадцать минут.
– Чтобы объяснить, почему мы не можем делать проект у меня дома.
– Может, ты ещё презентацию принесла? – усмехнулась Рози, когда Бри подобная ирония лишь неприятно уколола.
– Я живу в квартире с тремя комнатами на пятерых. В последнее время родители спят в отдельных комнатах, потому что… Отца уволили с работы, и он уже несколько месяцев не может найти что-то «подходящее», а мама никогда прежде не работала, поэтому… Они вечно ссорятся, и это кажется бесконечным, – голос девушки дрожал то ли от холода, то ли от волнения. Рози слушала её внимательно, хоть и старалась не смотреть в её сторону, чтобы не проникнуться ещё большим сожалением. Девушка оставалась непроницательной, хоть и почувствовала укол совести, что проник под толстую броню наружного безразличия и высокомерия.
– Напомни, почему тебе так важно делать дурацкий проект со мной?
– Потому что только с тобой я могу выиграть, – набрав в легкие побольше холодного воздуха, ответила девушка. Она наблюдала краем глаза за Рози, которая по-прежнему не выдавала эмоций, хоть и внутри неё случился небольшой надлом, вызванный слишком резким осознанием того, что она была не одна.
Мысль об этом не была так уж гениальна, но Рози не могла даже заставить себя думать, будто размолвки с семьей, могли быть лишь у неё. Она всего лишь хотела себя в этом убедить, взгромоздив на хрупкие плечи призрачную тяжесть бытия, которую тащили многие. Её история была неповторима лишь потому, что не было другой такой Рози, чья мать была бы знаменитой писательницей, которая временами пропадала с численными любовниками и любовницами, утопая в своем вдохновении; чей отец был слеп и глуп в собственном лицемерие, что стирало рамки реальности и лжи; или чей брат не был назван Киллианом, отбитым от рук мальчишкой, который то и дело, что искал в жизни запредельных наслаждений. Их безымянные образы могли быть знакомы многим, но жизнь среди их совокупности была неповторимой, поскольку что было похожим, не могло быть идентичным.
Рози стало не по себе от того, как кто-то открыл перед ней душу. Может, это не значило для Бри так много, как могло показаться? Может, об этом и без того знали многие? Может, девушка была более равнодушна в своей семье, чем могла показаться. Но это сработало. Рози дала слабинку, решила уступить, поскольку это почему-то её задело.
– Ладно. Только не вздумай возомнить себе, будто мы стали подругами, – девушка поднялась с места, проверив прежде время. Оставалось две минуты.
– Никогда и не смела о таком подумать, – Бриана подняла обе руки вверх, улыбнувшись в ответ.
– И если это какая-то чёртова шутка, я не оставлю это так просто в стороне, ты поняла меня? – Рози смерила девушку взглядом, но ничто в движениях или мимике не выдавало скрытого подвоха. Ей сложно было довериться, хоть этого от неё и не требовалось.
– Ты везде видишь опасность, не так ли? – Бри наклонила голову и стала изучать Рози в ответ, от чего у неё пробежали мурашки по коже. Эта девушка была другой. Она казалась ей достаточно простой, чтобы позволять себе вольность в отношении с той самой, которую остальные старались избегать.
Она будто хотела чего-то большего, чем работы над дурацким школьным проектом, но Рози сложно было предугадать, что именно. Не дружбы ведь. Хоть репутация Брианы пошатнулась, если не быть точнее была окончательно разрушена, покуда тень популярности Грейс больше не скрывала её обжигающих лучей действительности, в которой она была не более, чем самой собой. Хоть Бри и не была столь интересна, но не настолько же, чтобы девушка решилась на такую крайность, чтобы примкнуть к одиночке, отталкивающей всех вокруг.
Рози с меньшим трудом поверила бы в то, что Бриана хотела выведать её секреты, чем стать с ней на одну сторону. Оставаясь частью собственной семьи, Рози хранила все их тайны, как бы убедительно не грозилась поведать их миру. И если Бри надеялась раскусить девушку, ей этого бы ни за что не удалось сделать, поскольку путь к доверию Рози был выложен раскаленными углями. И она либо гасила их, поддаваясь слабости, подкосившей её на днях, стоило Дугласу появиться в её жизни, либо же ждала, пока кем-нибудь этот путь будет одолен, что было почти невозможным.
– Расслабься. Я не нахожу в этом и малейшего смысла, веришь ты мне или нет. Мне всего лишь нужны хорошие оценки для поступления, а всё остальное не важно, – девушка поднялась с места следом за Рози. – Ты ждала этого автобуса? Похоже, нам по дороге.
Им было, правда, по дороге. Бриана ещё некоторое время донимала её, пытаясь вывести на разговор, но эти попытки были тщетными, поскольку Рози пребывала в замешательстве. Она почему-то чувствовала себя обманутой, хоть для этого не было оснований. Просто всё это было слишком непривычно, слишком неправильно. Это всё было слишком.
Бриана вышла на три остановки раньше. Прощаясь с Рози, она с добродушной улыбкой поблагодарила её, заставив смутиться.
Девушка возвращалась домой всё ещё в неком замешательстве. Под ярким светом уличных фонарей и слабого свечения звезд, Рози медленно брела домой, пока не остановилась напротив любимого ресторана. За тем самым столиком, забронированным на её имя в неизменное время, 19.30, сидел Дуглас. Напротив него расположилась симпатичная блондинка. Он ей что-то рассказывал. Она задорно смеялась.
Рози почувствовала неприятный укол в груди. Подобного ей ещё не приходилось испытывать. Кажется, это чувство было сильнее, чем злость или раздражение. Оно было неприятно, но в то же время вызывало по телу мурашки. И эта картина застряла в её голове, как заноза, от которой Рози не могла избавиться до самого утра, наступления которого не могла дождаться, мучаясь бессонной ночью.
Глава 5
С небольшим опозданием, в 19.45, Дуглас перешагнул порог ресторана «Ужин с Барни», где, к собственному удивлению, не обнаружил Рози. Он ещё раз проверил время, но припозднился мужчина лишь минут на пятнадцать, которых девушке едва хватило бы, чтобы завершить ужин. Ни на одном из столиков, находящихся у окна, он не заметил таблички о бронировании, что могла послужить условным знаком о том, что Рози могла опоздать, но вокруг не было и следа девушки, что отозвалось внутри него слабым волнением.
Недавняя размолвка, развернувшаяся между ними посреди лестничной площадки, выудила Дугласа чувствовать себя скверно, ведь он хоть и не вольно, но зажал себя в слишком крепкие тиски. Мужчина старался не забывать о том, с кем имел дело, ведь, в конце концов, сложно было предугадать, что было в голове девушки, невзирая на то, что его помысли были чисты. Когда Рози стояла перед ним в длинном платье, красиво облегающим фигуру, уложенными аккуратно волосами и совершенно серьезным выражением лица, он заблудился во внешнем обмане и чуть было не забыл о действительности. Хоть Рози умела быть взрослой, Дуглас внимал лишь сухим фактам, согласно которым ей было всего семнадцать. Очарование, которым она обладала, выбивало из колеи, но у мужчины ещё были силы держать инстинкты в узде, неизменно поддаваясь указам холодного разума, что твердил держаться от девушки подальше.
Он давно оставил семнадцатилетние мысли в задворках памяти. Иногда перед сном у него вошло в привычку выходить на балкон, поджигать сигарету и под её медленное тление предаваться воспоминаниям о том, каким он сам был в семнадцать. Казалось, это было не пятнадцать лет назад, что само по себе было большим сроком, а целых тридцать два года тому. Дуглас привык быть настолько занятым, что время будто бы застыло, оставив его таким, каким он был в ту самую секунду, когда познакомился с Рози. В водовороте прошлого испарились детская познавательность, подростковое легкомыслие, юношеская задиристость. Их тени разве что ложились на те черты, которые Дуглас выбрал волей-неволей, исключительно для достижения карьерных целей, что в один момент развалились, как карточный домик.
«Сейчас» растянулось в вечности и тяжелым бременем легло на его плечи. Дуглас потерял прежнего себя и не находил пути обратно в силу того, что ничего не напоминало ему о том, что было когда-то. У него не было с собой альбомов с фото, родные были далеко, а люди, которые знали его ещё с тех незапамятных времен, теперь были всего лишь незнакомцами. Лишь с последних пор мужчина находил отголосок прошлого в крепких стена университета, что стал для него началом чего-то большего, чего, как ему казалось, не удастся достичь когда-либо. Находил в памяти обрывки воспоминаний, что скорее напоминали кадры из фильма, но не более. Это всё был не он. Кто-то очень похож на него, но точно не Дуглас, каким он был теперь.
И это было достаточно странно, ведь и в семнадцать у него была жизнь, которую он считал привычной и не мог вообразить, как та однажды измениться. И был ведь он самым обычным парнем, который с малым интересом посещал уроки, всё время поглядывал в сторону девчонок, отпуская в их сторону неоднозначные шутки, и даже пытался играть в футбол, с чем не задалось после того, как в начале выпускного класса он сломал руку. Его и юриспруденция особо не интересовала. Он всего лишь хотел заработать много денег и жить в собственное не такое уж прихотливое удовольствие.
В семнадцать у него ведь и девушка была. Встречались они недолго, всего месяца три, пока она не стала Дугласу скучна до невозможного. Спустя года он и имени её не помнил, но зато почему-то отчетливо закрепилось в его сознании имя Бриттани Андерсон, с которой он избавился девственности. Она была старше на два года и считала ночь, проведенную вместе с ним, ошибкой, а потому игнорировала парня, пока не уехала из города после выпускного. Он и не слышал о ней с тех пор, как сам уехал, а теперь совершенно случайно вспомнил снова.
И всё же Рози отличалась от них. Или ему так лишь казалось теперь, когда он не был с ней наравне. Дуглас смотрел на девушку сквозь призму времени, в течение которого общался с множеством людей, изучая их поведение и реакции, чтобы предугадывать, понимать и располагать их к себе. Научился быть внимательным к деталям, но где-то все же оступился, раз Рози так легко обманула ожидания мужчины, невольно построенные на непродолжительном общении.
Девушка была приятной собеседницей, чего у неё нельзя было унять. Дуглас невольно воспротивился её обществу, хоть оно и было ему чрезвычайно приятным. И он спустился в тот вечер в ресторан, чтобы дать Рози понять, что ему жаль за то, что он так быстро отвернулся от неё.
Вопреки ожиданиям мужчины Рози в тот вечер не было на обычном месте. Он остановил одного из официантов, чтобы спросить, не появлялась ли девушка в тот день вовсе, и почему её столик не был забронирован, но тот лишь пожал плечами, не ответив ни на один из вопросов.
Он занял один из столиков у окна, не будучи точно уверенным в том, что он был тем самым, что занимала Рози. Упал устало на диван, заказал кусок персикового пирога и кофе, прежде чем неуклюжий официант успел открыть перед ним меню.
Голова казалась ему тяжелой. В висках пульсировала мигрень. Дуглас усмехнулся про себя, когда сознание прорезал голос Рози, иронично упоминающий «Лолиту», которой даже не было в его небольшой библиотеке. Похоже, её действительно коробило не только то, что Дуглас знал о ней немного больше, но в большей мере то, как эта деталь заставила его оступиться, сделать шаг назад. Мужчина и прежде был осторожен, как в словах, так и в поведение, но теперь ему стоило избегать Рози, как можно усерднее, а он, по глупости своей, претил своим же убеждениям.
Дуглас мог оставить всё, как было. Если Рози намеревалась обижаться на него, пусть бы обижалась, но неизменным оставался факт, что она была школьницей, обаятельность которой выходила за рамки приличия. Пусть рассуждения её были интересными, ход мыслей противоречивым, а поведение достаточно непредсказуемым, Дуглас мог от всего этого отказаться.
Мужчина был убежден, что Рози была не единственной в своем роде, ведь будь он повнимательнее, то обнаружил бы вокруг достаточно привлекательных женщин, которые были исключительно интересными личностями. Только вот едва одна из них притягивала его взгляд хоть невольно. Жизнь с Николь научила его не засматриваться на других женщин. Если Дуглас начинал флиртовать, то исключительно ради того, чтобы подвести к итогу начатое им коммерческое дело. После подписания бумаг о разводе он был слишком подавлен для новых знакомств, может, даже не готов, поэтому перебивался короткими ночами с незнакомками, не задерживающимися надолго ни в памяти мужчины, ни в его постели.
Рози свалилась, как снег на голову. И обстоятельство, что должно было держать Дугласа на расстояние от девушки, напротив заставляло его думать о ней больше. Он хотел выбросить эти противоречивые мысли из головы, и неспособность сделать это делала его уязвимым, чего ему уже давно не приходилось испытывать.
– Ждешь кого, или я могу присоединиться? – голос Кэрол привлек внимание мужчины. Он поднял голову, когда она успела облокотиться о диванчик. Улыбка на её лице его почему-то раздражала. Дуглас проверил время – 20.03. Рози навряд ли намеревалась приходить, да и к тому же не к лучшему было бы, если Кэрол увидела бы их рядом.
– Здесь свободно, – он кивнул ей на место напротив без особого энтузиазма.
– На самом деле я живу в другом районе. Моя подруга живет неподалеку, и я должна была возвращаться домой, как прежде решила перекусить, потому что готовить так поздно совсем нет сил, – Кэрол неловко улыбнулась, подняв глаза на Дугласа, который уделял куску пирога больше внимания, нежели ей. – Совпадение, да и только, что я встретила тебя здесь.
– Невероятно, – иронизировал Дуглас, откинувшись на спинку мягкого дивана. От пирога на тарелке остались лишь крошки, когда кофе продолжало остывать в большой чашке. У него пропал вдруг весь аппетит. Компания Кэрол была не такой уж приятной.
– Как ты оказался здесь, Дуглас? Вернулся после стольких лет. Я уже и не надеялась тебя когда-нибудь увидеть, – её пристальный взгляд и лукавая улыбка выводили из себя. Он продолжал видеть перед собой ту самую заносчивую Кэрол, с которой соревновался в бесчисленных спорах, доводя собственную правоту. Хоть прежде в этом он находил забаву, поскольку всегда предвещал свою победу, теперь же её надменность и самоуверенность едва ли были уместными. Она будто бы пыталась найти его уязвленное место, когда ему однажды уже приходилось видеть её обезоруженной. И хоть сам Дуглас давно оставил ту ночь в прошлом, глаза Кэрол искрились пылающими языками злобы за то, что для него это всё значило чуть меньше, чем для неё.
– Ты ведь обо всем знаешь.
– Я знаю не больше, чем всё. Только обстоятельства дела так и остались неизвестными вопреки официальным заявлениям, – тон её голоса вскипал в нем кровь. Кэрол Тринити продолжала лезть не в свои дела, пытаясь проникнуть туда, где ей и её длинному носу было не место. Она считала себя умнее других и не умела скрывать это, как делал это Дуглас, зная наверняка, что ещё ни одному дураку не нравилось, когда кто-либо превосходил его в разуме.
В этом и была проблема Кэрол. Она не умела прятать своих эмоций и, кажется, даже не пыталась. Ещё студенткой Кэрол была полна желчной злобы, зародившейся в ней, наверное, ещё с детства. Дуглас не знал всех обстоятельств её необоснованной злости, но ненавидела она всех, а потому друзей у неё было мало. Слишком резка и надменна – такой она была когда-то, таковой оставалась теперь. В Кэрол не было ни капли привлекательности, женственности, обаятельности, хоть она отчаянно хотела любви, что и привела её к койке Дугласа той незапамятной ночью.
Он не давал ложных обещаний, не соблазнял её и не заставлял идти на этот шаг. Хоть девушка была заметно подвыпившей, а он достаточно уставшим, чтобы продолжать слоняться по пустынному городу. Кэрол сама попросила его об этом, и Дуглас трижды спросил, уверена ли была она в своем решение, потому что ему всё это изначально казалось ошибкой, которую он готов был совершить, исключительно поддавшись инстинкту. Кэрол убеждала его настойчивыми поцелуями. Долгое воздержание не было ей на пользу. Девушка поддавалась желанию, а оказалась в заложниках чувств.
Для Дугласа эта ночь осталась лишь нелепым воспоминанием, которое он забыл до того самого момента, пока не повидался с Кэрол снова волей случая. Оно потерялось в череде других забот, что выдавались ему куда важнее, чем неоправданные надежды девушки, которой он ничего не обещал. И теперь Кэрол приняла вид, будто продолжала ждать от него публичного извинения, глубокого раскаяния или предложения… Дуглас и без того был слишком заморочен, чтобы думать ещё и об этом.
– Дело ведь не в том, почему я вернулся. Дело всегда было в том, почему я ушел, – он чуть наклонился над столом, снизив громкость своего голоса. Он заметил, как броня Кэрол упала в одночасье. Её плечи опустились, будто на них навалился груз, женщина отвела глаза в сторону, сделала глубокий вдох.
– Между нами ничего не было. Понятия не имею, о чем ты говоришь, – её губы дрогнули в неуверенной улыбке, взгляд всё ещё игнорировал его.
Реплику Дугласа опередил официант, принесший заказ женщины. Он обхватил одной ладонью чашку с остывшим кофе и опустошил половину. Терпкий вкус задержался на кончике языка.
– Мы оба достаточно взрослые и умные люди, чтобы признавать ошибки прошлого. Прошло достаточно лет, чтобы ты смогла отпустить ситуацию и не обременять ею ни себя, ни меня. У той ночи не могло быть продолжения.
Кэрол наконец-то посмотрела на него. Взгляд её был испепеляющим, и Дугласу стоило бы помягче сказать то, что и без того должно было быть очевидным. Женщина сжала ладони в кулаки, вжимая ногти в кожу, оставляя на ней следы в виде полумесяцев.
– Ты прав, – заявила она в противоречие собственным чувствам, что испепеляли внутри неё всё живое. Зубы Кэрол продолжали быть крепко стиснутыми, как и ладони. Женщина едва ли могла выдавить из себя улыбку, поэтому выражение её лица оставалось непроницательным. – Только разве это совсем ничего для тебя не значило? – спросила вдруг Кэрол. Голос её потерял стальные ноты строгости и ядовитой иронии. Она сбросила эту броню, сдалась слишком быстро. Кэрол перестала вызывать раздражение, вместо этого лишь утомляла его сантиментами, которым Дуглас не привык поддаваться.
Бывало, он думал о Николь, но между ними было кое-что большее, чем секс на одну ночь. Он был эмоционально привязан к ней, что никогда не признавал любовью, потому что понятие это было для него размытым и сплошь выдуманным. Дуглас всегда отрицал существование того, чего не понимал. Переступив через себя, он научился доверять Никки, принимал её ошибки и старался исправлять собственные. Им было удобно вместе во всех соотношениях, и о большем мужчина не мог и просить. И всё же вечно погруженный в работу Дуглас пропустил мимо своего внимания то, что не всё устраивало Николь. Обычного удобства ей стало мало. Женщина захотела той самой любви, в которой он ничего не смыслил, и Дуглас потерял её быстрее, чем успел это осознать.
Николь изменила с его же помощником. Дугласа скорее ранило предательство, нежели сам факт того, что он безвозвратно потерял жену. Стоило ей во всем сознаться, как важная часть его жизни развалилась на части, как плохо установленные декорации в одном из малобюджетных спектаклей. Николь отвернулась от него, стала случайной незнакомкой, стерев в одночасье счастливо прожитые года в пыль. Стала злой и неистовой, отбирая у Дугласа всё, чем прежде он её обеспечил.
Он не умел ошибаться в людях, и то, что мужчина пропустил тот самый поворотный момент, когда его жена люто его возненавидела, коробило его по сей день. Дуглас перестал возвращаться мысленно в прошлое, выискивая причины, потому что это было тщетно. В конце концов, это произошло, и пути обратного не было. Он доверился Николь, и это обернулось ничем другим, как его провалом.
– Это ведь произошло спонтанно. Мы оба были пьяными. Я едва ли нравился тебе, судя по тому, как много мы спорили, – он усмехнулся, не став отвечать прямо, поскольку это могло обернуться против него же. Для Кэрол это было безусловно важно, и Дуглас всего лишь хотел убедить её в обратном, обманывая чувства, которым женщина предалась. Даже если она сама не сумела бы поверить в абсурдность обсуждаемого ими вопроса, было бы проще если Кэрол просто признала это вслух, и они оставили ли бы этот неловкий разговор позади.
– Ты нравился мне ещё с первого курса, – Кэрол опустила глаза вниз, поправляя волосы. Щеки её запылали, чего Дуглас не заметил в тусклом свете. Женщина не спешила притрагиваться к еде, когда и его полупустая чашка с остывшим кофе оставалась недопитой. – Поэтому я и вела себя так глупо всё время, – пробормотала совсем невнятно, но Дуглас сумел расслышать.
Этот разговор его всё больше обременял, и Дуглас уже пожалел, что решил спуститься в этот вечер в ресторан. Вину этому была Рози, которую он надеялся повстречать, а вместо этого всё обернулось совсем не так, как мужчина себе представлял.
– Сейчас это уже не проблема. Просто стоило тебя увидеть, как я снова вспомнила обо всем, и мне стало, интересно значило ли это что-либо для тебя, – Кэрол продолжала мямлить, вгоняя Дугласа в краску. Ему было плевать на её чувства и сейчас, но он ничего не мог с этим сделать. – Чувствую себя так глупо, – казалось, её глаза странно поблескивали, когда она вяло улыбнулась.
– Если бы я знал раньше, – Дуглас пожал плечами.
Будучи честным с собой, он понимал, что ничего не изменилось бы, даже если бы он знал о чувствах Кэрол с самого начала. Ему всегда нравилась Элис, с которой Кэрол никогда и сравниться не могла. У неё не было шанса, поскольку сердце его располагало к завоеванию внимания другой девушки, когда Кэрол была отталкивающей и раздражающей до невозможного. Она бы сильнее его возненавидела, когда он попытался бы отвергнуть её, настояв на том, что они категорично не подходили друг другу, и представлять, чем бы это обернулось было глупым занятием, поскольку этого уже не могло произойти.
Дуглас играл свою роль. Держал лицо перед смутившейся Кэрол, представляя ей в полноте своей сожаление, и капли которого не испытывал. Кэрол была симпатичной женщиной, которую мужчина и не узнал бы, окажись она случайной прохожей. И всё же оставалось в ней нечто отталкивающее, с чем ему не хотелось справляться.
– К чёрту, – она замотала живо головой, отгоняя от себя плохие мысли. – Давай выпьем и отпразднуем твоё возвращение, – Кэрол подозвала к столику официанта.
– Если бы ещё обстоятельства располагали к празднеству, – Дуглас усмехнулся про себя. Ему было уже некуда бежать от Кэрол. По крайней мере, ему удалось отвести её внимание от обсуждения его жизни, что в последнее время складывалась совершенно не так, как ему того хотелось. И разговор о прошлом, хоть и выдавался ещё далеко не завершенным, но всё же в тот вечер был поставлен на паузу, которую Дуглас намеревался удерживать, как можно дольше.
Они заказали бутылку вина на двоих, и после первого бокала у Кэрол развязался язык. Дуглас всё время подливал ей чуть больше, только бы её скорее уклонило в сон, и она намеревалась уйти домой поскорее, но этот план был обречен на провал. Мужчина проверял время, когда Кэрол пустилась в воспоминания. Её веселый хохот обращал к себе внимание остальных, и он всяких раз просил её разговаривать тише, что заставляло женщину смеяться в ответ лишь громче.
Прошло чуть меньше часа, казавшихся Дугласу вечностью, как бутылка оказалась пуста. Алкоголь немного расслабил его, освободил от навязчивых мыслей, хотя в то же время мужчина оставался в сознании. Кэрол, казалось, совсем разнесло. Язык заплетался, рассудок был помутнен. Ей было слишком хорошо, и Дуглас предложил вызвать для неё такси, с чем женщина уныло согласилась.
Холодный воздух неприятно ударил в лицо. Кровь была подогрета градусом, и Дугласу хотелось поскорее вернуться домой и улечься спать после длинного дня, но сперва он должен был усадить шатающуюся на некрепких ногах Кэрол в такси и отправить её домой.
– Я могла бы остаться у тебя, – она, будто бы нарочно подвернула ногу, чтобы он поймал её и не дал упасть. Дуглас неуклюже поддерживал женщину за плечи, поддерживая её в вертикальном положении. Кэрол уже не стеснялась прижаться щекой к его плечу. Глаза её были полузакрыты, когда она тихо что-то продолжала бормотать под нос.
– Кажется, твоё такси подъехало, – он сделал вид, что не расслышал предложения, будучи уверенным, что Кэрол и сама забыла о нем в следующую же секунду. – Назови мне адрес.
Кэрол обернулась к нему, в который раз подвергнув себя опасности упасть, если бы он не продолжал поддерживать её за плечи. Взгляд её стал сосредоточенным и серьезным, хоть в глазах и отражалась усталость. Дуглас вопросительно смотрел на неё, но женщина сжала губы в тонкую полоску, приняв неуверенный вид.
– Кэрол, – на выдохе произнес он, когда она поддалась вперед и поцеловала его. Это было совершенно неожиданно и неуклюже. Дуглас даже не успел уклониться и понять что-либо, она застала его врасплох. Он почувствовал остаток вина на её губах и вкус матовой помады, но ничего большего. Вопреки ожиданиям женщины в нем не могло пробудиться то, чего вовсе не было. Дуглас едва ли почувствовал что-то сильнее смущения, вынудившего его первым отстраниться от её губ.
– Спасибо за приятный вечер, – Кэрол слабо улыбнулась. Казалось, она и без слов всё поняла. И перед сном Дуглас смог себя убедить в том, что к разговорам о прошлом они теперь точно не вернутся.
***
Дуглас долго не мог уснуть. В голову лезли всякие мысли, и тем не менее ни одна из них не была отравлена поцелуем Кэрол, о котором ему удалось забыть проще, чем о нелепой размолвке с Рози. Дуглас поддался грызущему изнутри вопросу – почему она не пришла? Могло ли что-то случиться с ней? Вернулась ли девушка вовсе домой? Он мог оказаться на пороге её квартиры в ту же секунду, постучать посреди ночи в двери и убедится, всё ли было в порядке. Но это повлекло бы за собой неловкие объяснения перед Рози и глупые оправдания перед собой, вынудившее чувствовать мужчину униженным.
В конце концов, он убедил себя, что с девушкой всё было хорошо. Выстроил в голове развитие событий, в которое заставил себя поверить, будто Рози могла быть вовлечена в милый семейный ужин, который с большой вероятностью предпочла традиционному походу в ресторан. В следующее же мгновение его голову пронзило сознание того, что он ни разу не видел никого другого в квартире напротив, что привело Дугласа к умозаключению о том, что Рози жила одна, что было почти невозможно для семнадцатилетней. Её родители могли быть в частых разъездах, но и это было маловероятной причиной для того, чтобы оставлять девушку совершенно одной, разве что они доверяли ей.
