Текст книги "Добрым словом и пистолетом (СИ)"

Автор книги: Норлин Илонвэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

Белег повернул голову, нашел глазами Турина: тот тоже застыл, но уже не на подножке – стоял на капоте, поставив ногу на крышу «Глаурунга». Встретившись взглядом, смотрел еще мгновение, а потом едва заметно кивнул.

– Люди! – он запрыгнул на крышу бронемобиля, призывно вскинул руки. – Послушайте меня! Кто в семьдесят втором эвакуировался из Дор-Ломина в Дориат? Или из Хитлума?

– Из Дортониона!

– Оттуда тоже!

– Ну я…

– И я…

– Из Митрима!..

Одна за другой поднимались, поворачивались головы, люди озирались, вглядывались в лица друг друга.

– Вспомните, как тогда было! – Турин повысил голос. – Паника, крик, плач! Кого-то потеряли, кого-то забыли! А кто-то своих построил – пересчитал, самое нужное схватил и быстро, но с умом двинулся! Ученые же вроде, нет?

Вокруг переглядывались, гудели.

– Что предлагаешь-то? – крикнул кто-то.

– Сколько вас? – сразу откликнулся Турин. – Кому нужна помощь? Сколько здесь детей? Сколько раненых? Сколько нужно палаток, теплой одежды и еды – темнеет уже! Кто готов идти за водой? Не знаете? А что знаете? Хотите сейчас на винтовки броситься не разбираясь? В огонь кинуться? Вы же видите, – он обернулся, рукой махнул на застывшее оцепление стрелков, – с этих толк какой. Они сами перепугались – никогда такого не видели. Но тогда – тогда они готовы были и ждали нас! Сейчас сами ничего не понимают. Но там, за рекой, кто-то ведь сейчас тушит ваши дома!..

– Да ты сам-то хоть раз видел эти дома, Выкормыш? Ты ж у эльфьего короля во дворце мягко спал да сладко ел!

Вокруг недобро засмеялись.

– Видел, – серьезно ответил Турин, – видел! Все видели! Знаю ваши упреки, сам их себе повторял! Что вы там, за рекой, а я здесь! Знаю! И король Тингол знал! И делал что мог! И когда появился шанс что-то исправить и для вас тоже – а он появился, шанс этот! – убили короля.

Вокруг примолкли, Турин обвел людей взглядом.

– Убили его. По городу слухи пустили – такие, что мы уже готовы вцепиться друг в друга. Стреляют уже, верно? Дома вспыхнули. И что теперь? Чуете, чем пахнет? Не дымом, нет! Чуете, кто руку приложил?..

Капитан Лиртиаль – так его звали – остался на посту. Сам пост перестал щетиниться винтовками и колючкой, стрелки растащили барьеры и вместе с людьми принялись разводить костры, таскать воду и натягивать тенты. Кто-то рванул в часть за одеялами, кто-то за полевой кухней, кто-то – в город. В лагере составляли списки, делились по улицам и кварталам, выбирали предводителей: небольшой отряд собирался выдвинуться к мосту, узнать, что же там.

Турин ушел смотреть, как все устраивается, Белег остался у бронемобиля. Нужно было поскорее заканчивать здесь и ехать в центр, смотреть по обстановке и пробиваться прямо во дворец, выяснять новости.

– Держите, господин полковник, – подошел кто-то из оцепления, протянул клочок бинта. Запахло перекисью.

– Спасибо.

В боковом зеркале «Глаурунга» отразился разбитый лоб, но это было ничего. Больше беспокоила тихая тупая боль в груди: под чьими-то башмаками спружинили ребра, а еще хуже – под ребрами будто кольнуло что-то острое. Где-то там, где доктор Курмин показывал белеющий на снимке кусочек застрявшего металла – от него давно следовало избавиться… Белег придержал себя за бок и сквозь зубы вздохнул.

– Белег! Белег Куталион! – позвали вдруг. – Господин Коммивояжер!

Сквозь мельтешение людей и эльфов к нему, хромая, протискивался пожилой мужчина с большим кулем в руках.

– Тиглдан! Ты здесь.

– Мы, – поправил Тиглдан. – Малая вот, – он тяжело качнул куль, – расхворалась. Я и решил, не надо второй раз судьбу пытать. Ноги в руки, ее в одеяло – и в больницу нашу. Только пока там толкался, пока нужного доктора найти просил, оно и полыхнуло. Прямо так через мост и перебежали …

– Что с ней? – спросил Белег, отгибая край одеяла.

Девочка была очень бледная, вся в липкой испарине и то ли спала, то ли впала в забытье – больше походило на второе.

– Продуло, может? – предположил Тиглдан. – Так-то тепло у нас, но с горя-то… Я только касторового масла ей дал: подумал сперва, вдруг та дрянь вернулась. Но так-то непохоже. Скажешь что?

– Я не врач.

Жар был сильный, очень сильный.

Турин в толпе будто почувствовал его взгляд: он стоял в стороне в окружении людей – в окружении выдвинутых в предводители – и что-то быстро, сильно жестикулируя и явно пересыпая речь соленой бранью, с ними обсуждал. Рядом вставлял какие-то реплики капитан Лиртиаль.

– Сейчас! – крикнул Турин, коротко взглянув и узнав Тиглдана, – вскинул руку в приветственном взмахе. Еще через минуту распрощался там и прибежал.

– Что тут! Тиглдан! Вот встреча! Что такое?..

Девочка в своем кульке казалась восковой; она приоткрыла рот и сдавленно дышала, подрагивая ресницами.

– Так… Дела-а… И куда мы тогда едем?

***

Менегрот

17 часов 28 минут

Ворота во двор были заперты. Витрины торговых помещений на первом этаже – тоже, на решетках висели замки, за решетками поверх стекла видны были куски фанеры и еще чего-то – наверное, снятых мебельных стенок.

Со стороны Кирпичного проезда было тихо, фонари на столбах не горели, окна и в доме 22/1, и в домах по соседству были сплошь погашены, и казалось, что район затаился – как ребенок спрятался в кровати, сунув голову под подушку.

Гарью пахло. Сильно. Ветер доносил с реки запах, а с соседних улиц непривычные, незнакомые прежде Менегроту редкие возгласы испуга, отдаленный стук и звон разбитого стекла. Еще дальше, со стороны центра – далеко, в шуме двигателя людям не услышать – прозвучали два выстрела.

Пока ехали, Тиглдан успел наскоро повторить то, что они про Новое Заречье, да и про город вообще уже знали: что началось со стрельбы в Квартале, продолжилось в центре, а потом вспыхнуло за рекой. Еще рассказал, что ему самому удалось выяснить по просьбе Белега.

– …никакого особого специалиста в лице вашего покойника-гнома никто в наших трущобах не искал. И специалистом тот не слыл, это уверен будь. Просто столяр-плотник. Делом своим занимался, никто про него ничего подозрительного не знает. Я и так, и эдак поспрашал у разных людей – глухо.

– Никто примечательный к нему не заходил?

– Нет. Никто из мутных людишек и мутных гномов. Заходили редко младшие помощники из разных гномских мастерских, заходили люди – по большей части, кто за речку перебрался и там обустраивается, какой-никакой достаток имеет. Самого покойника видели: ходит себе через мост, а там по конторам, по лавкам разным. И по столярным, и по мебельным. Заказами перебивается. С денежками у него туговато было, это точно. Зареченская публика, сам понимаешь, до плотницкого мастерства не требовательна: кому что надо, сами справляются, а чтобы нанимать да заказывать… Нет, это дело редкое. Потому и общаться с ним никто не стремился, только пацаны соседские в помощники напроситься хотели, но он выпроводил их.

– С деньгами у мастера Фрара было туго, с заказами тоже. С квартиры он съехал, не расплатившись, а мастерскую снял на несколько месяцев вперед.

Тиглдан на заднем сиденье неловко, придерживая куль с девочкой, развел руками.

– За что купил, за то продал. Может, какой сдобный вариант ему Хуртиль предложил: денежки за год вперед и тогда скидочка хорошая. Вот покойник финансы подбил да с квартирки и сбежал.

– Возможно. Что-то еще?

– Что еще… Ты меня, стало быть, просил что разузнать: нет ли у покойника второго дна – нет, такого не нашел; не искали ли у нас кого рукастого – как я понял, кто сейф открыть может али дверцу мудреную… Нет, не слышал. Лавчонку одну подломить хотят, это правда. Еще слушок прошел, солидный человек должен был добришко кой-какое из Тир-Миндоба в Менегрот перевезти, лихие ребята встретить его думали… Но это как будто не по твой интерес разговоры. Посему не нашел я выходов на гнома вашего.

– А еще кто искал? Это я спрашивал, – в заднее зеркало поймал его взгляд Турин, – не крутился лишний кто? Сейчас или раньше? Тоже вопросы какие приметные задавал?

– Сейчас-то кто только не крутится… Но я понял, понял! Если ротозеев всяких, полицию и вояк ваших не считать, то все же есть пара наблюдений. Но жиденьких. Делиться?

– Делись.

– Во-первых, видел одного знакомого. Эльфа. Дважды видел. И оба раза он… вот не знаю, как сказать, но можешь на чуйку мою старую положиться: он в наших местах частенько мелькает по делам своим, но тут точно оба раза уши грел. Первый раз на улице толкался, на развале у реки и вперед не лез, со стороны слушал. А во второй я его в трактире увидел, куда сам с такой же целью и зашел, потому сразу внимание и обратил: он у стойки с наливалой болтал и совершенно точно подпаивал тамошних забулдыг. Я потом специально за ним сунулся, но он очень уж технично от меня ушел.

– Так-так! – обрадовался Турин. – И кто такой? Приметы? Описать сможешь?

– Как зовут, не знаю. Описать… Примет-то особых нет, но описать можно. А вообще вы и так его найдете: у него маленькая барахолка в Клубке.

– А-а-а, – разочарованно протянул Турин. – Живчик такой? Среднего роста, черные волосы, светлые глаза? В галифе, сапогах и кепи набок?

– Тьфу ж ты! – расстроился Тиглдан. – Белег, кто из твоих, что ли?

– Нет. Держи его в голове.

– Держи-держи! С ним еще второй может быть. Высокий, серый такой. Молчун. И женщина-брюнетка.

– Понял, – согласился Тиглдан. – Конкурирующая фирма.

– Что за второй случай?

– Второй… Второй тоже мутный, тут ты точно сам решай, что к чему. Сначала я увидел эльфа. Не знаю его совсем, эльф как эльф, по виду приезжий, не столичный – стоял в кругу спорщиков уличных. Там обсуждали, кто виноват, да что делать, да что теперь будет. Я тоже потрепал языком, а сам смотрю, что очень уж эльф напирает на то, что с таким бардаком неудивительно, что короля укокошили. Это я сейчас его слова повторяю. Тут и осекся: тебе-то, милый мой, откуда знать, бардак или нет?..

– Может, наслышан. Или раньше в Менегроте жил, – предположил Турин.

– Может! Но я себе пометочку в мозгах сделал. А потом в тот же день иду и снова слышу спор уличный, подхожу, слушаю – и снова тот же эльф. Напирает уже на то, что скотство какое-то у нас в Заречье. Загнали, говорит, людей, как скотину. И приезжему эльфу нормально в город не попасть, пришлось окольными путями пробираться. Не сходится что-то, подумал я. А наутро опять. На рынке бабы собачатся, и вдруг эльфийка: вас, говорит, сюда вообще никто не звал, по милости пустили, не нравится – проваливайте!.. Ладно, нас таким мнением не удивить, слышали всякое. Но тут, сами понимаете, все на взводе, такой крик поднялся. Думал, сейчас поколотят дуру эту, так она как сквозь землю провалилась. А потом к вечеру уже я ее с тем же самым эльфом вместе увидел… И тоже странно: стоят у реки рядом, молчат, в разные стороны смотрят, и сами какие-то… Как сказать-то… Как пыльным мешком шарахнутые! Не наводит ни на какие мысли?

– Может статься.

На этом подъехали к дому. Турин погасил фары и высунулся в опущенное окошко.

– Э-эй!..

– Не кричи.

В окне второго этажа, ближайшем к подворотне, в темной квартире мастера Сормаса недвижным силуэтом стоял Идмо. Ствол карабина лежал у него на сгибе покалеченной руки.

– Двое? – уточнил он.

– Четверо.

В окне появилась вторая фигура

– Господин Куталион!..

– Уйди, – коротко добавил Идмо и без церемоний отпихнул господина Гвириэля себе за спину. – Сейчас.

Внутри, во дворе, куда осторожно вкатился «Глаурунг», их встречали соседи почти полным составом. Окна в самом доме – и в выходящем на проезд крыле, и в том, что тянулось вдоль Торфяной улицы – были погашены и зашторены, зато внутренний флигель с квартирой Идмо, со столовой, с кухней и подсобными помещениями ярко светился изнутри. На крыльце в своем переднике и теплой желтой шали стояла ниссэн Авриль; рядом толкались дети из восьмой квартиры: облепили и ее, и мать, ниссэн Тармивэль, и вооруженную клюкой госпожу Йорвен; нис Дорвэн держала на руках младшую девочку, ниссэн Ливиэль – мальчика. В кухонном окне мелькнули лица нис Акдис и сестры Ниниан; Халардон, мастер Гуин и мастер Сормас остались в подворотне и под наблюдением недовольно кряхтящего Батона заново собирали баррикаду.

– Мы решили перестраховаться, – сообщил Идмо, когда «Глаурунг» заглушил двигатель, и Белег с Турином выбрались наружу, стали помогать Тиглдану.

– Это не лишнее.

– Вчера ночью было неспокойно. Но днем на улице пусто, шумели в стороне, а как стемнело, опять пошли какие-то звуки напротив – в комбинате. Через забор сигали, что-то вынесли… Мы потом внешние окна закрыли и собрались здесь.

– И это правильно, – согласился Белег и обернулся. – Сестра Ниниан…

– Погоди, – перебил вдруг Турин, посмотрел на закутанную девочку, потом на медсестру – вернее, на ее живот, – пусть… пусть лучше… Господин врач! Нужна ваша помощь!

– С чего бы это? Я пока в состоянии осмотреть ребенка, – тут же нахмурилась Ниниан.

– Я думаю, вам не стоит…

– О, вы еще и в медицине разбираетесь? Прекрасно! Все-то вокруг во всем разбираются! Одна я!..

– Что у вас? – из подворотни показался Халардон.

– Конечно, а без тебя никто ничего решить не может! – через плечо огрызнулась Ниниан.

– Не надо опять…

– Да? А что еще мне не надо делать? Давай, расскажи! Расскажи, тут прибавилось тех, кто пока не в курсе: ты немного старше и уже поэтому лучше разбираешься! Вперед!

– Не надо на меня так кричать!..

– Господин Куталион!

В нарастающую перепалку вмешался еще один возглас: замешкавшийся где-то господин Гвириэль теперь спешил к ним из парадной. В рабочей куртке, в резиновых сапогах и почему-то в фетровой шляпе, с древком от метлы в руках – он выглядел воинственным и готовым вступить в схватку сию минуту.

– Господин Куталион! Господин Турамбар! Как хорошо, что вы вернулись! Здесь столько всего случилось, по моему настоянию жильцы дома собрались здесь, чтобы держать оборону. К сожалению, у нас почти нет оружия, но я вооружил жильцов, чем смог! Сам я собираюсь предпринять вылазку – в центр. Хочу дать телеграмму Мальвис, чтобы пока не приезжала. Но мне требуется карабин, а этот, – он ткнул в сторону Идмо, – отказывается подчиниться моему распоряжению! Посодействуйте, господин Куталион!

– …Нин, может, ты прекратишь цепляться к словам и наконец услышишь меня?!

– Это я цепляюсь?!..

– Господин Халардон, госпожа Ниниан! Прошу вас, – вплелся в общий шум голос нис Дорвэн, за ней подтянулись вперед другие женщины; дети, привлеченные и «Глаурунгом», и перепалкой, осмелели и тоже подбежали поближе, засновали вокруг.

– …я не имею права бездействовать в сложившейся ситуации! И если вы останетесь в стороне, то отправлюсь один! И сам добуду себе оружие, – тут господин Гвириэль с неожиданной решимостью бросил свою палку, как копье, та ударила Идмо в грудь; он отшатнулся и, заслоняясь, запоздало вскинул руки. Воспользовавшись моментом, господин Гвириэль сдернул у него с плеча карабин.

– Отдай сюда, недоразумение, – с угрозой в голосе произнес Идмо.

– А вас я рассчитаю сей же час!

– Господин Гвириэль! – испуганно прошептала нис Дорвэн, а домовладелец с торжествующим видом попятился к подворотне. Ствол карабина в его руках гулял из стороны в сторону.

Женщины во дворе ахнули, кто-то вскрикнул, взвизгнул, взметнулась клюка госпожи Йорвен. Халардон, оборвав себя на полуслове, дернул Ниниан себе за спину – та оцепенела на месте.

– Я сам отправлюсь в центр и, если потребуется, выдвинусь Мальвис навстречу!

– Может быть, возьмете бронемобиль? – предложил Белег. – Будет быстрее и безопаснее.

– О! Благодарю!.. Но… но я ведь совсем не умею рулить, – засомневался господин Гвириэль, замер на месте и озадаченно посмотрел на водительское место за запыленным стеклом.

– Это очень просто. Я вам сейчас объясню.

– Вы полагаете, я справлюсь?..

– Садитесь. Потяните на себя ручку. Посильнее, она туговата.

Турин уже обошел «Глаурунга» позади и, оказавшись у господина Гвириэля за спиной, ухватил ствол карабина – как раз когда тот действительно взялся за ручку пассажирской двери и заглянул в окно. Одновременно вперед шагнул Идмо и здоровой рукой отвесил такую оплеуху, что домовладелец, прежде чем упасть, сделал два шага назад, а уже потом свалился плашмя, раскинув руки-ноги и потеряв свою шляпу. Турин осуждающе на это посмотрел, разряженный карабин со щелчком выплюнул патроны на землю.

– Что ты! Что ты! – всплеснув руками, бросилась вперед ниссэн Авриль – пихнула мужа в сторону, опустилась на колени возле господина Гвириэля. – Совсем ополоумел?!

– Это я ополоумел?! – окончательно взъярился Идмо, шагнул следом, навис над лежащим, над стоящей на коленях женой. – Этот кретин сегодня превзошел самого себя! Авриль, если ты и после этого скажешь, что лечебница!..

– Скажу! – Авриль резко поднялась, сжала кулаки. – Снова скажу! Мальвис бы нам этого не простила!..

– Мальвис?! Все! Нет больше Мальвис! – рыкнул Идмо сначала на жену, потом, наклонившись, на оглушенно мигающего господина Гвириэля. – Нет ее! Не приедет ни наша Мальвис, ни наши внуки, ни кто другой из этого проклятого Ард-Галена!

Он в сердцах сдернул с головы фуражку и швырнул куда-то в сторону, в темноту подворотни – оттуда донесся цокот, шорох, и с удивленным ворчанием на свет выглянул Батон.

– Господин Гвириэль, – в повисшей неловкой тишине позвал Белег, – вы слышите меня?

Домовладелец заворочался и неуклюже сел.

– Кажется, слышу.

– Я бы хотел вас кое о чем попросить.

– О чем? Дело в том, что я планировал…

– В нынешних обстоятельствах, когда жильцам угрожает опасность, а господин Халардон, – Белег взглянул на вздрогнувшего врача, – сейчас будет занят с пациентом, я поручаю вам присмотреть за сестрой Ниниан.

– Что…

– Сестра Ниниан.

– Я поняла, – опередила его медсестра, отпихнула Халардона и решительно прошла вперед. Господин Гвириэль осторожно взялся за ее протянутую руку, медленно поднялся – сначала на четвереньки, потом на ноги.

– Господин Ку…

– Вы, господин Халардон, приступайте. Тиглдан, жду тебя здесь же. Турин, отдай карабин – Идмо возвращается на свой пост. Остальные, – Белег обвел взглядом притихших соседей, – уходят во флигель и не шумят. Госпожа Йорвен, опасность миновала, опустите палку, все важные новости я выслушаю по порядку.

Сестра Ниниан с господином Гвириэлем – непонятно, кто кого поддерживал под локоть – ушли первыми; она – молча, не взглянув на Халардона, он – забормотав что-то о приличиях, о долге и о том, что прекрасно понимает ситуацию и поэтому полностью готов посвятить себя… Халардон проводил их взглядом и, только что не скрипя зубами, обернулся к Тиглдану. Девочка в своем свертке была все в том же липком забытьи. Халардон замер на мгновение, потом, опомнившись, грея, потер ладони, заглянул ей в лицо, пощупал виски, шею и решительно забрал на руки, понес – но не во флигель, а в сторону своей парадной. Тиглдан неловко похромал следом.

Остальные постояли еще совсем немного – хватило второго внимательного взгляда, чтобы двор опустел, и возле бронемобиля остались только Белег, Турин и с некоторой неуверенностью задержавшийся на крыльце мастер Гуин.

– Постой-ка, – позвал вдруг Турин. Поймал Белега за локоть и за полу пиджака, подцепил там что-то – оказалось, заметил образовавшуюся после недавнего падения прореху. – Знаешь, я подумал тут… Может… Может, ты все же дашь мне… Дашь мне свой пистолет?

========== Глава II. Добровольные помощники ==========

18 часов 10 минут

– Хотели бы убить – убили бы.

В магазинчике-мастерской мастера Гуина, если не брать в расчет вставленные в окна фанерные щиты и отчетливый сквозняк, было, как всегда, аккуратно прибрано, опрятно, и товар на полках выстроился в привычном порядке: отдельно фотокамеры, отдельно светильники и карманные фонари, телефонные аппараты и печатные машинки, наугримские электрические бритвы, новенькие электрические примусы… Тем приметнее был лежащий в центре пола булыжник и солидная, не тронутая приготовленным веником россыпь осколков вокруг него.

Решившись, дождавшись в их разговоре паузы, мастер Гуин все-таки вернулся от крыльца, приблизился и попросил уделить ему минуту внимания – пригласил к себе. Внутри, когда отпер дверь, когда вошли и остановились, с драматичным видом указал на этот булыжник и провозгласил: «Вот!» А потом, не дождавшись реакции, пояснил: «Чуть не убили на этом самом месте». И повернулся, ощерился, приглашая получше рассмотреть подбитый глаз и выбитый зуб; первое и так уже было отчетливо видно, второе – за усами и бородой – только слышно.

– Утешили вы, – прозвучало с укоризной и с долгим присвистом – «утес-сили», – господин полковник Куталион. Умеете!

– Извините, мастер. Я вам сочувствую.

Турин наклонился и поднял булыжник, повертел его, не заинтересовавшись, пристроил на прилавок.

– Я тоже сочувствую! Только что вам с того сочувствия, мастер Гуин? Или вы попросить о чем хотели? Рассказать? Не томите, ну!

Рассказ вышел короткий. Этой ночью – благо решетки на окнах были предусмотрительно поставлены еще в более мирные времена – мастер не мог сомкнуть глаз из-за пугающих уличных криков, доносящихся выстрелов и постоянного мелькания теней. А когда услышал отчетливый скрежет в замке входной двери, бросился к окну с револьвером в руках и с гневным окриком. За что и получил немедленный поток оскорблений и этот самый булыжник – он начисто вынес стекло, передний зуб и едва не лишил мастера глаза.

– Полностью осознаю, – получилось «полноштю ошожнаю», – как мне повезло, что я живу здесь, а не в Квартале. Вы же знаете, я съехал, когда пришлось уйти из гильдии… Но ведь и здесь мне угрожает опасность! Все эти дни я откровенно боялся выйти на улицу! Поэтому решился просить вас о помощи, господин полковник Куталион.

– Я слушаю, мастер Гуин.

– Я подготовился, не думайте, – он полез за полу пиджака, куда-то в карман на жилете, вынул аккуратно сложенную бумагу. – Я по собственной инициативе провел некоторые расспросы среди партнеров и коллег и составил список имен: вот, взгляните, пожалуйста.

На листе ровными группами было выведено два десятка имен мастеров из разных гильдий и разных торговцев – кузнецов, скобарей, оружейников, механиков, инженеров; между ними пестрели цветные стрелочки и краткие пометки. Мастер Гуин принялся объяснять.

– Видите ли, господин мой полковник, я взял на себя смелость припомнить и составить схему, в который отразил некие связи, которые, смею надеяться, будут вам небезынтересны, – на последнем «небесынтерешны» присвистнул так протяжно, что поморщился и схватился за щеку. – О-ох… Вы, полагаю, хорошо помните историю с достопочтенным мастером Уруздаром и его непревзойденными сейфами, изготовленными специально для дворца? Исключительного искусства работа была проведена, да!.. Я в то время был лишь молодым подмастерьем в оружейной шурина мастера Уруздара, но помню все происходившее очень хорошо. Без каких-либо технических деталей, разумеется, в них был посвящен только самый узкий круг, а весь проект держал в голове только лично мастер Уруздар, да будет доволен им Махал… Но вот на этой схеме я отобразил тех, кто еще был тогда тесно связан с самим мастером: его учеников в городе нет, но есть их ученики, есть подмастерья, родственники…

– Внушает! – заметил Турин, заглядывая в листок. – И? Какая связь с вашим-то булыжником? Вы через него вышли на след другого камушка? Небольшая такая вещица, наслышаны, а? Небольшая, а приметная? – Турин сложил пальцы колечком и через это колечко посмотрел на мастера Гуина, подмигнул ему.

– В какой-то степени вы правы, господин капитан Турамбар! Дело в том, что ходили слухи – разные слухи, красочные… Слухи, что достопочтенный мастер Килин, глава златокузнечной гильдии, был очень раздосадован отказом Его Величества Тингола отдать ему заказ на оправу для Сильмарилла. И замечу, многие в Квартале согласны с этим возмущением хотя бы в том, что история из разу в раз откладываемого заказа слишком затягивается, становится похожа на скверную шутку! Ходили слухи, мастер Килин делал весьма непочтительные заявления, обещал, что так просто это не оставит…

– И-и-и?..

– Я не хочу быть совсем голословным…

– Ну давайте, давайте, мастер! Начали уже, так не томите!

– Извините, господин мой капитан… Итак, я навел кое-какие справки и выяснил, кто слова мастера Килина слышал и запомнил. Узнал, что схожие разговоры велись в высших кругах некоторых других гильдий… Вы, вероятно, не знаете, но троюродная племянница достопочтенного мастера Килина приходится родной сестрой сватье достопочтенного мастера Нигзара, это нынешний глава гильдии часовщиков…

– …да-да-да, которую давно стоило бы переименовать в гильдию механиков, но вы очень держитесь традиций. Я в курсе, мастер Гуин, еще ближе к сути! – поторопил его Турин и взглянул на Белега – тот никак не реагировал, слушал молча и в исписанный листок уже не смотрел.

– Все верно, вы прекрасно осведомлены, господин мой капитан! Итак, очевидно, что мастер Килин имел определенный интерес и намерения, а еще тесные личные связи с мастером Нигзаром. А тот, в свою очередь, был подмастерьем у мастера Болина, известного ученика самого мастера Уруздара. Как видите, связь совершенно понятна и очевидна! Но я дополнил ее именами тех, кто еще мог быть вовлечен из-за своих навыков или по тесному знакомству…

– Какую помощь вы хотите получить в обмен на эту информацию, мастер Гуин?

– Ваше содействие, господин мой полковник Куталион! – живо встрепенулся мастер и тут же понизил голос, доверительно добавил: – Ваше личное содействие…

– Рассказывайте.

– Дело в том, что я хотел бы поскорее покинуть город. Однако понимаю, что в нынешней обстановке мне такое разрешение не получить, а пробираться тайком не стоит и думать – застрелят и имени не спросят… Поэтому я хочу просить вас замолвить словечко: я только хочу выехать, пока меня не убили в собственной лавке. Готов ответить на любые ваши вопросы и дать любую необходимую информацию!

– Хорошо, – Белег, не оборачиваясь, ощупью придвинул себе стул, сел, – начинайте. Лицо вам разбил лично внук мастера Нигзара или кто-то из его подмастерьев?

– Что…

– Вам удалось проникнуть в оцепленный Квартал или вы встречались где-то в городе?

– Я…

– Вы решили уехать до этой встречи или по ее итогам?

– Да что вы такое говорите, господин полковник! За кого вы меня принимаете?!..

– А вы меня? – Белег сидел, в упор глядя на мастера, а тот замер с приоткрытым ртом и с выражением крайнего возмущения, которое стало быстро меняться сначала на замешательство, а потом на откровенное смятение.

– Я… Извините, господин мой… я, наверное, не так выразился. Мы… Наверное, мы неправильно поняли друг друга… И лучше забыть об этом неловком разговоре, извините…

– Я вас не отпускал.

Мастер Гуин, уже поспешно повернувшийся к двери, замер. Глянул на закрытое фанерой окно, на проход, который заступил не понявший пока ничего, но не ставший медлить Турин. Обернулся, осмотрелся и вздохнул.

– Извините, меня, господин полковник. Наверное, это было неумно.

– Неумно.

– Жест отчаяния, – получилось «сест отсяния»; мастер потоптался на месте и остался стоять, виновато опустив и руки, и голову. – Дело в том… Поймите: мне угрожали! Ко мне заходили! Ночью пришел слуга – настоящий головорез! – от Нигзина, будь он неладен. Это, господин капитан, как раз двоюродный внук Нигзара. Это сейчас он простой торговец коллекционным оружием, а раньше владел большой мастерской по ремонту – по ремонту вооружения дориатской армии. А некоторые виды вооружения производились на фабрике, принадлежащей двоюродному брату его матери…

– Дайте-ка я догадаюсь: и именно эти самые виды чаще прочих нуждались в обслуживании.

– Совершенно верно, господин капитан Турамбар… Когда схема вскрылась, мастер Нигзар едва не потерял пост главы гильдии, и это был бы ужасающий позор для всей его семьи, поэтому скандал удалось замять… Я не знаю всех деталей, господин капитан, но вот господин полковник…

– Вы остались не в накладе, мастер Гуин, – прервал его Белег.

– Совершенно верно! Мне пришлось покинуть и гильдию, и Квартал, но я не в обиде: в конце концов, заключения для ремонта я столько лет делал, и совесть моя молчала… – он снова охотно и покаянно покивал.

– Я все равно ничего в ваших мастерах-подмастерьях и их родне не понял, но дальше-то что? Чего ваш бывший патрон такого захотел, что вы решились на редкую дурость? Денег, что ли?

– Нет, нет! Это мерзавец Нигзин как раз хочет улизнуть из города! Заопасался, что его семья замешана в случившемся, а даже если и не замешана, то ничего хорошего ждать все равно не стоит… Он хочет уехать. Наше с вами соседство не секрет, поэтому он потребовал, чтобы я договорился с вами об особом пропуске. Он бы и уехал по этим документам. А не договорюсь… – мастер Гуин крякнул и большим пальцем чиркнул себя по бороде.

Турин фыркнул.

– Не смейтесь, господин мой капитан, пока не смейтесь! Он ведь сперва предлагал посулить вам большие деньги!..

– Он или его слуга?

– Что?

– К вам приходил слуга от Нигзина или он сам.

Мастер опять замер. Белег помолчал, рассматривая его. Потом все же произнес:

– Ступайте во флигель, мастер Гуин.

Больше ничего не добавил, потому что тут скрипнула дверь из подсобки – та самая, через которую они недавно зашли со двора, – и в магазинчик заглянул явно с чужого плеча переодетый Тиглдан.

– О… Помешаю?

– Нет. Если мастер Гуин не хочет ничего возразить.

– Нет-нет, – поспешил заверить мастер и попятился к той же двери, но Белег его остановил.

– Постойте. Вернитесь сюда.

Мастер не сразу, но послушался – опасливо приблизился и замер в шаге от Белега.

– Еще ближе.

Он придвинулся еще и напрягся, словно опасаясь удара.

Белег так и сидел – на обычном деревянном посетительском стуле, свободно откинувшись на его жесткую спинку, и смотрел гному глаза в глаза. Тот явно нервничал и хотел бы отвернуться, но не решался.

– Еще ближе. Встаньте вот сюда.

Турин и Тиглдан молча наблюдали и не вмешивались – один все так же недоуменно, переминаясь в проходе, скрипя курткой; другой – по привычке ничему не удивляясь. Гном, уже только что не дрожа, встал почти вплотную – так, что их брюки соприкоснулись, – и глаза все-таки отвел. Белег медленно наклонил голову, рассматривая его, сильнее оперся на спинку стула, и тот качнулся назад, но сразу уткнулся в стенку прилавка.

– Можете идти, мастер Гуин. Пока. Оставайтесь во флигеле и не делайте больше глупостей.

Бросив взгляд на лежащие на прилавке ключи, мастер Гуин не решился взять даже их, осторожно обогнул посторонившегося Тиглдана и поспешил убраться. Ссутулившийся, вжавший голову в плечи, умалившийся в размере, он вдруг отчетливо напомнил Мима.

***

Он очнулся на полу лицом вниз в луже, как потом выяснилось, своей и чужой крови. Было темно и тихо. Двигаться было тяжело, и что причина тому – плотная сеть, в которой он весь запутался, он понял тоже потом. Тогда только попытался приподняться, но рука – правая – соскользнула в той луже, и он упал обратно – прямо на левую.