Текст книги "Вопреки себе (СИ)"
Автор книги: Malenn
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 40 страниц)
– Но я должна сначала предупредить papa или Мишеля, – растерялась Адель.
– Так чего же ты ждешь? – уперла руки в бока кузина и шутливо нахмурилась. – Собирайся скорее, дорогая, нас ждёт увлекательный поход по магазинам. Ты забыла, что через два дня первый бал? К тому же на улице сегодня прекрасная погода. Ну же, Адель, не разочаровывай меня!
Выбора у Аделины не было, ибо спорить с кузиной было себе дороже. К тому же она и сама мечтала отправиться по магазинам именно с Маргарет: остальные многочисленные кузины из числа её английской родни неизменно раздражали Адель своими картонными улыбками, скрывающими их истинные чувства по отношению к семье князя Вяземского. В их в глазах она без труда читала злобу и зависть из-за перспективы возможного принятия наследства старого герцога, которая светила его единственным родным внукам.
И лишь Маргарет, сама будучи дочерью английского пэра, а по совместительству – внучатой племянницей старого герцога, не интересовалась наследством Ратлендов и относилась к Адель и Мишелю с искренней привязанностью.
Через полчаса Адель, поспешно переодевшись в прогулочный костюм темно-голубого цвета, подобрав шляпку в тон, захватив зонтик от солнца и ридикюль, заняла место в открытом экипаже рядом с Маргарет. Погода и в самом деле была превосходной: солнце светило ярко, зелень деревьев, молодой травы, яркие краски цветущих клумб радовали глаз и поднимали настроение.
Экипаж медленно тронулся от дома в сторону Оксфорд-Стрит под неумолчную болтовню двух юных леди. Обе девушки громко щебетали о чем-то своем и то и дело прыскали со смеху.
Они даже не заметили, что с противоположной стороны улицы за ними пристально наблюдает высокий незнакомец в темно-коричневом костюме и плаще. Мужчина внимательно проводил глазами удаляющийся экипаж и огляделся в поисках наемного кэба. Не прошло и двух минут, как он уже ехал позади барышень, не упуская их из виду.
Александр Бутурлин старался не упустить из виду экипаж князя Вяземского, однако, сделать это было не так просто, ибо уличное движение в центре Лондона было довольно оживленным. Улицы сплошь были запружены каретами, экипажами, кэбами и просто гружеными повозками.
Молодой граф досадливо хмурился – ему так и не удалось как следует разглядеть княжну. Пока девицы садились в экипаж, он не смог достаточно хорошо рассмотреть их лица, ибо они закрылись зонтиками от солнца. Он даже не понял, какая из молодых леди дочь князя Вяземского. Нужно как-то разобраться в этом.
Александр решил, что ему нужно обязательно встретиться с княжной лицом к лицу до бала. Сначала он планировал, что княжну ему покажет Алексей, но потом вдруг передумал. Необходимо, чтобы она запомнила его лицо, и лучше сделать это не среди огромной толпы разряженных гостей, а именно в непринужденной обстановке, на улице или в магазине, как бы случайно. Главное, чтобы девушка не заметила, что он следит за ней.
Через два часа прогулок из одного магазина в другой Адель почувствовала, что её ноги становятся ватными от усталости и воззвала к чувству сострадания своей неутомимой кузины. Мардж сжалилась над ней, и девушки направились в ту самую кофейню, о которой кузина говорила утром.
Расположившись за столиком у окна, девушки заказали кофе и манный пирог, который настоятельно порекомендовал официант. Адель с удовольствием опустилась на удобный стул и вытянула ноги под столом, насколько приличия позволяли это сделать: подошвы у неё горели, точно в туфельки насыпали мелких камешков. Да, видимо она отвыкла от длительных походов по магазинам.
За соседним столиком Александр осторожно наблюдал за ней, пытаясь прислушаться к разговору двух девушек. Теперь он смог, наконец, разглядеть их.
Услышав, как юные леди обращаются друг к другу, он смог-таки разобраться, которая из них Аделина.
Что ж, его кузен Алексей, пожалуй, прав – девушка действительно хорошенькая. Блондинка, хрупкая, светлокожая, мило улыбается, голос приятный, глаза… да, вот глаза точно приковывают внимание – словно у любопытного олененка. Хотя… впрочем, ничего особенного. Встречал он женщин и более притягательных, хотя сравнивать было бы некорректно.
До сих пор в его жизни были именно женщины, а не молодые, наивные барышни, к категории которых относится молодая княжна. Да у неё на лице написано, что она только вчера выпорхнула изящным пируэтом из института благородных девиц!
Да, обольщать подобное создание было все равно, что искушать монашку! Скучно до дрожи в коленках … да к тому же дело может здорово затянуться. А время сейчас играет против него.
Послезавтра состоится самая большая ярмарка невест в Англии, и дочь российского дипломата явно станет желанным трофеем, едва только предстанет перед лондонским обществом.
Действовать было необходимо быстро, пока она не влюбилась в первого, кто пригласит её на вальс, и не выскочила замуж за какого-нибудь молодого повесу герцогского или графского рода. Девицы ведь любят ушами, а прожженные лондонские денди в совершенстве владеют такой наукой, как изысканные комплименты, нежные взгляды и пылкие признания в любви, на которые обычно клюют юные леди и их мамаши, чтоб прибрать к рукам богатое приданое.
Просидев под замком в пансионе девять лет, ничего не зная о реальной жизни, но, несомненно, подогревая своё воображение французскими романами, Аделина сейчас должна мечтать о вечной любви и идеальном браке, как и все эти пустоголовые, романтичные пансионерки. Значит, на первом балу она будет ждать встречи со своим «принцем». И этим принцем должен оказаться именно он – Александр.
Теперь нужно как-то осторожно приблизиться, чтобы Аделина его заметила. Пока он размышлял, как именно сделать это, барышни встали и направились к выходу.
Выйдя на улицу вслед за ними, Александр заметил, что рыженькая девушка садится в экипаж, в то время как княжна направляется в другую сторону – к книжной лавке. Это был тот самый момент – она осталась одна, не считая, разумеется, горничной, неотступно следующей по пятам за своей барышней.
Выждав пару минут, он прошёл в лавочку вслед за княжной. Бродя между высоких стеллажей и делая вид, что он рассматривает книги, молодой граф не выпускал свою жертву из виду. Аделина стояла у полки с нотами и перебирала толстую кипу нотных альбомов, отыскивая в ней что-нибудь новое.
Он неслышно обошёл девушку сзади и будто случайно зацепил несколько её свертков, которые княжна положила на полку рядом с собой. Покупки посыпались на пол, а девушка обернулась к Александру.
– О, прошу прощения, мисс! Я так неловок. Позвольте мне помочь Вам! – Александр поспешно наклонился, собирая свертки, и протянул их владелице, всё ещё стоя на одном колене перед девушкой.
Это был точно продуманный жест. Он смотрел на неё снизу вверх, и взгляд его выражал наивысшую степень раскаяния и смущения, на которую он был способен. Его знаменитый взгляд, под властью которого пали многие дамы, выражал «искреннее» восхищение, словно он внезапно встретил сказочную принцессу, о которой мечтал всю жизнь. Губы его тронула робкая улыбка.
Судя по её расширившимся глазам, юная леди проглотила наживку с первого взгляда. Александр с удовлетворением отметил, что его внешность произвела на неё именно то впечатление, на которое он и рассчитывал.
Легко поднявшись на ноги и протянув свертки горничной, молодой человек учтиво снял шляпу и поспешил назвать себя:
– Разрешите представиться, мисс – Алекс Гордон, граф Хантли, – поклонился он. – К Вашим услугам…мисс?
– Княжна Аделина Андреевна Вяземская, – смущенно ответила она.
Александр улыбнулся ей самой очаровательной своей улыбкой, запуская тяжелую артиллерию. Ему необходимо было, чтобы она точно его запомнила. Впрочем, он напрасно переживал.
Внешность графа Хантли просто ошеломила Адель. Она никогда не встречала более красивого и притягательного молодого человека. Впоследствии, анализируя их первую встречу, Аделина даже не могла припомнить, во что он был одет, какого цвета у него был плащ или перчатки… Она видела лишь его лицо, глаза… он был… просто идеален, и напоминал ей греческого бога…
В России они с Мишелем часто принимали в качестве гостей его друзей, которые служили в одном полку с молодым князем. Среди них было много достаточно привлекательных молодых людей. Но, во-первых, брат никогда не разрешал младшей сестре надолго задерживаться в гостиной, когда друзья наносили визит в княжеский особняк, храня её, словно Язон золотое руно, а, во-вторых, и сама Адель ни разу не впечатлилась ни одним из бравых гусар. Но сейчас, она явно была шокирована.
Смутившись оттого, что граф мог заметить, как беззастенчиво она разглядывает его лицо, Адель покраснела и опустила глаза. А Александр, заметив её реакцию, пошёл на дерзкий поступок – он взял руку девушки и поднёс её к губам, запечатлев на кисти легкий поцелуй.
Прекрасно зная, что целовать руки дамам на людях и среди бела дня не принято, он сделал это целенаправленно. Его хорошо продуманная дерзость должна была окончательно покорить девушку. Пусть думает, что он настолько пленился её неземной красотой, что не смог совладать с собой и забыл о правилах приличия.
– Вы позволите мне проводить Вас до экипажа, княжна? – кротко осведомился коварный соблазнитель, заглядывая в глаза жертве самым невинным взглядом.
– Да, прошу Вас, – пробормотала Адель, поспешно схватив первый попавшийся нотный альбом.
Граф вежливо пропустил её вперед и подождал, пока княжна расплачивалась с продавцом, стоявшим за высокой стойкой. Затем они вместе вышли на улицу и направились к экипажу.
Разглядывая Александра из-под полуопущенных ресниц, Адель с удовлетворением заметила, что при свете солнца он выглядел ещё прекраснее – его волосы отливали темным шелком, а глаза стали небесно-синими, с золотыми искорками, рожденными солнечными лучами. Это было похоже на сон.
Проводив девушку до экипажа, граф представился и её кузине, а после вежливо попрощался с юными леди, ещё раз извинившись за свою неловкость в магазине. Когда он исчез в толпе прохожих, Адель наконец-то выдохнула.
Экипаж медленно покатился по улице, а Маргарет заметила, что кузина явно всё ещё находится под впечатлением от прекрасного графа Хантли.
– Так-так… – хитро сощурилась она, толкая княжну локтем в бок. – Ты, кажется, забыла, что легким периодически нужен воздух? Приди в себя, дорогая! Нельзя же так реагировать на мужчину, даже если он и красавец!
– Это было так заметно? – смутилась Адель и виновато поглядела на кузину.
– У тебя всё это написано на лице огромными буквами. Даже с Тауэрского моста видно! – засмеялась Мардж, забавляясь заалевшими щеками кузины.
– Ты не встречала его прежде, Маргарет? – спросила Адель. – Ты всегда в курсе светских событий и знаешь всех и вся.
– Дай подумать… – наморщила лоб кузина. – Хантли…что-то знакомое. Кажется, это древний шотландский род. Но он не похож на шотландца. У него есть небольшой акцент, ты заметила? Может быть, он иностранец?
– Но у него английское имя! – удивилась Аделина.
– И что с того? Титул в нашей стране можно и купить! Тем более, список высокородных дворян, промотавших всё своё состояние до последнего пенни, с каждым годом пополняется. В прошлом сезоне я встречала парочку американцев, купивших патенты на графские титулы. Это выглядит довольно забавно, когда человек, выросший неизвестно где, пытается выдать себя за потомственного аристократа! Речь и манеры выдают их едва ли не с первого слова и жеста! Хотя этот твой Хантли держится довольно непринужденно, да и выглядит, как дворянин.
– Почему это он – мой? – недовольно нахмурилась Аделина.
– Да потому, что ты им явно заинтересовалась и даже не смей этого отрицать! – усмехнулась Мардж. – Кстати, раньше в свете я его не встречала, такую яркую внешность я точно запомнила бы. Хотя, подобные красавцы не в моём вкусе, я не люблю всё идеальное. Это слишком приторно.
– Звучит так, словно у тебя богатый опыт! – лукаво улыбнулась Адель.
– В отличие от тебя – бесспорно, – глубокомысленно изрекла кузина. – Просто ты ещё не сталкивалась с нашими английскими щеголями. Все их цветистые слова и сладкие обещания нужно делить, как минимум, надвое. Они пойдут на всё, чтобы заморочить голову молоденькой девушке, дабы потом прибрать к рукам её приданое. Но это ещё полбеды, есть и те, кто охотится вовсе не за деньгами и отнюдь не ищет брака.
– А чего же ещё? – спросила княжна.
– Острых ощущений! – хмуро заявила Мардж. – В высшем свете хватает стервятников, которые занимаются коллекционированием женских сердец. Им нужно лишь поддерживать своё непомерное эго, и для этого они занимаются лишь тем, что бессовестно соблазняют дам направо и налево. Правда, жертв они обычно ищут среди замужних леди или молодых, богатых вдов, но и незамужним девицам стоит их остерегаться. Что-то мне подсказывает, что этот Хантли, или кто там он на самом деле, именно из этого сорта мужчин.
– О, Маргарет! – засмеялась вдруг Адель, глядя на важное выражение лица своей кузины, которая, между прочим, была всего лишь годом старше её самой. – Почему ты не призналась мне, что тебя взяли в Палату Лордов? Ты сейчас выглядишь так, словно читаешь доклад в парламенте!
Маргарет бросила на Адель притворно-гневный взгляд, но тут же прыснула со смеху вслед за ней.
Однако, вдоволь насмеявшись, она тронула кузину за руку и предостерегающе изрекла:
– И всё же, будь осторожна. Адель! Вполне вероятно, что эта встреча с графом Хантли не будет последней. Если ты встретишь его послезавтра на балу, а я думаю, что так и будет, держись с ним похолоднее. Такие красавчики редко оказываются порядочными людьми, обычно они слишком любят себя.
– Обещаю! – улыбнулась Аделина. – Ты ведь будешь со мной и всегда успеешь помочь, не так ли?
– Куда ж ты от меня денешься! – с пророческим видом заявила Маргарет, и девушки снова заливисто засмеялись.
А граф Хантли, тем временем, отправился домой в наёмном экипаже. Он был очень доволен собой – пташка явно попала в его силки. Всё произошло, как нельзя лучше.
Он привлек внимание своей жертвы, и теперь она будет искать с ним встречи на балу. А там он сможет закрепить у неё ощущение, что он безумно влюблен. О, это он сможет, искусством соблазнителя он овладел в совершенстве!
Думая о предстоящем бале, Александр плотоядно улыбнулся. Приятно было включаться в игру. Он чувствовал себя опытным охотником, который играл ничего не подозревающей жертвой. Осознание, что он распоряжается чужой судьбой пьянило его, словно дорогой виски.
Совсем скоро он получит эту хорошенькую фарфоровую куклу на блюдечке. А потом… все будет ещё интереснее.
========== Бал ==========
С самого утра лил непрерывный дождь, и это чуть было не испортило Адель всё настроение перед балом. Она всё никак не могла привыкнуть к тому, что дождь в Англии мог хлынуть в любой момент, даже в те дни, когда его, казалось бы, ничто не предвещает. Слава Богу, что после обеда стихия утихомирилась, но воздух стал влажным, а на дорогах образовались большие лужи. К моменту, когда настало время ехать на бал, на небе не было ни облачка, лишь ярко светила полная луна и мерцали звезды.
Карета князя Вяземского, с гербом на дверцах, медленно катилась по вечерним улицам Лондона в сторону знаменитого клуба Олмэкс, где нынче вечером должен состояться бал дебютанток.
Чтобы как-то скоротать время в пути, князь Андрей Алексеевич поведал дочери об этом старинном лондонском сообществе. Членами клуба Олмэкс могли стать как джентльмены, так и леди, если, конечно они принадлежали к знати. Членство в этом клубе почиталось своеобразным мерилом положения в высшем обществе, ибо учредители тщательно следили за тем, чтобы в клуб не попадали случайные люди, имеющие не очень хорошую репутацию. За различные публичные скандалы, порочащие репутацию, членства вполне могли лишить, и это считалось страшным ударом для светского человека.
В начале очередного сезона Олмэкс распахивал свои двери специально для того, чтобы дать возможность английской знати вывести в свет своих юных дочерей, племянниц, подопечных. Это событие широко освещалось вездесущей «Таймс», о нём говорили задолго до его начала, и будут говорить много недель спустя.
Все остальные клубы в Лондоне, обычно, разделялись по гендерному признаку – у мужчин были свои клубы, а у дам – свои. Клубы считались чисто английским изобретением, не встречающимся больше нигде в Европе. Это были места сборищ родовитой знати по интересам. Здесь можно было нескучно провести вечер за спокойной беседой с единомышленниками, а предмет, который объединял людей, мог быть самым разным, иногда даже экстравагантным.
Джентльмены учреждали свои клубы – в Лондоне их было великое множество: книголюбы, любители живописи и театра, охотники, азартные игроки на скачках, поклонники поэзии, и даже сборище убежденных холостяков. Что же до женских клубов, здесь также царило разнообразие интересов: благотворительные кружки для сбора помощи бедным, клубы поклонников кошек, любительниц комнатных растений, крикетные клубы, клубы театралов и так далее. Леди, чьи мужья предпочитали вечером ездить в «свои» клубы, тоже любили провести время в беседах с подругами за чашечкой чая или бокалом красного вина, обсуждая светские сплетни, придворные скандалы, и перемывая косточки дамам из других клубов.
Олмэкс же был единственным клубом, в который допускались и мужчины, и женщины. И сегодня был вечер, когда в него стремился попасть весь светский Лондон.
Столпотворение карет у подъезда было настолько плотным, что экипажу князя Вяземского пришлось ждать целых полчаса, прежде чем его обладателям удалось попасть в большой особняк, принадлежащий клубу.
Адель крутилась в экипаже, словно на иголках: руки, затянутые в длинные перчатки, были холодны, а сердце взволнованно стучало, ей было душно от переживаний и предвкушения чего-то… она и сама не знала, чего именно. Княжна всё чаще обмахивалась веером, пока Маргарет не отобрала его, прошипев, что та испортит себе прическу, если будет продолжать в том же духе.
– Успокойся, дорогая, – шепнула спокойная, как скала, Маргарет на ухо взволнованной Адель, – И не терзай так веер, пока он не сломался. Мы уже почти прибыли, немного терпения, не стоит так переживать.
По мнению Маргарет, её кузина должна была стать открытием сезона – юная, богатая наследница сразу двух титулов – герцогского и княжеского, плюс более, чем внушительное приданое – только этого было довольно, чтобы все самые знатные женихи Британии атаковали Адель. А она, к тому же, была ещё и красива: её необычная внешность невольно притягивала взоры.
Нервничая перед представлением английскому высшему обществу, Адель уговорила кузину остаться ночевать в особняке князя Вяземского накануне бала дебютанток. Кузина, впрочем, была совсем не против этого, и ещё утром явилась, захватив с собой свой бальный туалет и личную горничную.
Ворох новых платьев Адель, заказанных отцом в Париже, лежал на её постели, и девушка целый день крутилась перед зеркалом, примеряя одно за другим. Маргарет помогала ей выбирать платье для бала, заодно болтая о предстоящем светском сезоне, об английском высшем обществе и ловушках, которые могут ожидать там юную русскую княжну.
– После бала эта комната будет заставлена букетами так, что в ней не останется свободного места! – пророчески изрекла Маргарет. – А тебе останется только выбирать, как королеве: кого казнить, а кого помиловать.
– Лучше я, пожалуй, всех отправлю на галеры! – со смехом отвечала Адель, прикладывая к себе нежно-розовое шелковое платье и оглядывая себя в зеркале. – А как было у тебя после первого бала?
– Ну… у меня, конечно, не было в доме цветочной оранжереи, но несколько предложений руки и сердца я получила в течение недели, – ответила Мардж. – Но я не настолько богата и красива, как ты, моя дорогая!
– Ну, что ты! – горячо возразила Адель, горячо обнимая кузину. – Ты совершенно очаровательна. Мне бы твои зеленые глаза!
– Вот уж глупости, – покачала головой Маргарет. – Я совершенно не питаю иллюзий относительно своей внешности. Я считаю себя хорошенькой, но не более. Кстати, этого больше, чем достаточно для счастья. Что же до красоты, – девушка пожала плечами, – я тебе уже говорила, душечка, что красота – это тяжкое бремя, ярлык, который заставляет тебя всё время соответствовать ему. Это утомляет. Я слишком свободолюбива.
– Я тоже, – соглашаясь, кивнула Адель. – Ненавижу, когда меня заставляют что-то делать против моей воли.
– О, мне это известно! – усмехнулась кузина. – Но мы отвлеклись от темы. Тебе придется в жизни не так просто, моя дорогая. Слишком велик шанс на то, что мужчины будут видеть в тебе лишь красивую куклу.
– Похоже, что ты совсем не веришь в любовь, Маргарет? – вопросительно подняла брови Адель.
– О нет, напротив, я в неё очень даже верю, – запротестовала кузина. – Я просто думаю, что встречается она довольно редко. И вообще, любят не за внешность, а за душу. Если душа уродлива, то и красивое лицо не поможет.
– Иногда мне кажется, что тебе не девятнадцать, а все сто девятнадцать лет, Мардж… – задумчиво поглядела на кузину Адель. – Ты так глубокомысленно изъясняешься.
– Не забывай, что у меня есть двое старших братьев, да ещё и сестра-вдова, – заметила Маргарет. – Я всегда любила слушать и умела хранить чужие тайны, а взамен получала мудрые советы и драгоценный жизненный опыт. Вот теперь делюсь им с тобой.
– Спасибо тебе, дорогая, – благодарно улыбнулась Адель, обнимая кузину. – И что бы я без тебя делала?
– Ладно, хватит разводить сырость! – бодро скомандовала Мардж. – Нужно выбрать, наконец, одно из платьев. Иначе мы ничего не успеем!
– Может, всё же, розовое? – спросила Адель. – Мне ведь идёт розовый цвет?
– Ни в коем случае! – решительно возразила кузина. – Для юной дебютантки – только белое. Я бы остановилась вот на этом, – и Маргарет указала на белое муслиновое платье с шелковой нижней юбкой. – Если ещё приколоть к волосам белые цветы, ты будешь просто очаровательна!
Приложив платье к себе, Адель подумала, что кузина, пожалуй, права. Ей действительно очень хотелось выглядеть прекрасной и сказочной принцессой на своем первом балу. Она чувствовала себя, словно Золушка, собирающаяся на встречу с принцем.
Интересно, будет ли «он» там? Пригласит ли её на танец? Разумеется, она думала об Алексе Гордоне. Он не выходил у Адель из головы с момента их случайной встречи.
Сладкое, томительное предчувствие сжимало её сердечко, заставляя всё глубже погружаться в такие естественные для неопытной девушки романтические мечтания… О первой любви, страстных признаниях, первом поцелуе…
– Адель, дорогая! – вдруг услышала княжна голос отца, возвращаясь из своих мечтаний в реальность.
Андрей Алексеевич стоял у дверцы кареты и протягивал ей руку, чтобы помочь выйти. Девушка поспешно приняла помощь отца и, осторожно придерживая край платья, грациозно ступила на выдвижную ступеньку.
На высоких ступенях, покрытых красной ковровой дорожкой, у входа в огромный особняк толпилось множество людей. Лакеи и кучера покрикивали друг на друга, перегоняя кареты своих господ на задний двор и сражаясь за лучшие места.
Под руку с отцом Аделина поднялась по широким ступеням и попала внутрь, в просторный холл, ярко освещенный тысячами свечей. Он был заполнен людьми в вечерних туалетах. Громкий гул голосов почти оглушил Адель, а в нос ударил запах пудры и духов, перемешанный с ароматом воска и цветов.
Адель и Маргарет остановились у огромного зеркала в холле, чтобы проверить, в порядке ли их прически и не помялись ли платья. Впрочем, опасения их не подтвердились – обе девушки были нынче очаровательны.
Маргарет надела шелковое платье бледно-зеленого оттенка, с множеством воланов и оборок, прекрасно гармонирующее с её рыжими волосами и подчеркивающее цвет глаз. Изящное изумрудное колье удачно дополняло её образ.
Что до Адель, она выбрала то самое белое муслиновое платье, которое советовала Маргарет, с открытыми плечами и широким розовым поясом, завязанным сзади изящным бантом. На шейку девушки легло простое и изящное ожерелье из мелкого жемчуга, на запястья – жемчужные браслеты, а в уши были вдеты серьги с тем же камнем каплевидной формы. Особый штрих, придуманный Маргарет, который выделял Адель из толпы – была прическа юной княжны.
Вопреки существующей моде собирать волосы в высокий шиньон на затылке и оставлять у висков несколько тугих локонов, пшеничные волосы Адель собрали в некое подобие конского хвоста, украшенного веточкой флердоранжа, с которого её блестящие локоны спускались на спину почти до талии. Выглядело это очень экзотично и невинно одновременно.
– Посмотрим, удастся ли тебе стать законодательницей моды на такую прическу, дорогая, – шепнула Маргарет, пока они оставляли свои шляпки в холле и переобувались в бальные туфельки.
Девушки поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, и лакеи распахнули перед ними большие двери, ведущие в огромный бальный зал.
Княжна Вяземская, разумеется, и раньше танцевала на балах, устраиваемых в Смольном. Но это были скромные праздники, или, скорее, музыкальные вечера, но которых смолянки устраивали небольшие концерты, пели романсы и танцевали с юнкерами. Институтские балы не шли ни в какое сравнение с тем грандиозным событием, на котором она сегодня оказалась.
В глазах у Адель зарябило от разнообразия ярких красок: она никогда ещё не видела столько разряженных в пух и прах дам и кавалеров.
Кругом мелькали самые затейливые ткани и фасоны: тяжелая парча, легкий, струящийся шелк, летящий муслин, шуршащая тафта, в сочетании с тончайшими кружевами, всё это самых разных оттенков – казалось, зал был полон диковинных разноцветных птиц. Плюс блеск и сияние драгоценностей на дамах, в которых отражался свет от громоздких люстр и многочисленных бра… Это зрелище захватывало дух!
Молодых дебютанток легко можно было отличить от остальных девушек и дам – они были все, как одна, в белых, либо светлых платьях, с цветочными венками или веточками роз в волосах, и держались вместе, вдоль длинной стены, специально, чтобы дать всем гостям (а особенно, молодым людям) возможность хорошенько разглядеть их.
Князь Вяземский подтолкнул дочь в сторону этой прелестной стайки юных леди, и Аделина послушно присоединилась к ним. Она осторожно огляделась вокруг, оценивая своих соперниц на этом вечере.
Да, действительно, в Англии было много красивых девушек, но Адель всё равно считала, что русские барышни не в пример красивее. Взять хоть её подруг из Смольного – многие из них дадут сто очков вперед этим английским аристократкам, стоящим рядом с ней с выражением плохо скрытой досады и ревности. Соперничество среди юных леди ощущалось буквально физически.
Адель вполне понимала это, ведь большинство из этих дебютанток вышли сегодня в свет для того, чтобы найти себе мужа по окончании сезона, и готовы были на всё, лишь бы очаровать лучших женихов в Лондоне. Маргарет рассказывала шокированной кузине, что иногда юные леди, а чаще их маменьки, шли даже на подлые ухищрения в попытке заставить того или иного джентльмена жениться.
Например, подстраивали тем или иным образом компрометирующие девушку ситуации, и тогда у мужчины не было выбора. Причем благородные дамы изобретали для этого настолько хитроумные планы и уловки, что легко могли дать фору в искусстве стратегии даже генералам королевской армии!
Хорошо, что перед Аделиной не стоит такая цель, как непременно выйти замуж или заключить помолвку в этом году! Отец обещал ей, что позволит дочери выйти замуж по любви, разумеется, если её избранником станет человек благородного имени. Кстати, ей вовсе не обязательно выбирать себе мужа в Британии, она вполне может сделать это в России.
Во всяком случае, брак с каким-нибудь престарелым аристократом ей точно не грозит, как одной из её подруг по Смольному – Катеньке Аракчеевой. Бедняжку выдали за шестидесятилетнего старика только потому, что он был баснословно богат, а у отца невесты имелось слишком много долгов. Как же тогда рыдала её бедная подруга! Сама Адель даже и мысли не могла допустить, что она может позволить чьим-то противным, морщинистым рукам коснуться её! Мерзкая тошнота мгновенно подкатывала к горлу.
Тем временем, молодые джентльмены в довольно большом количестве наводнили зал и внимательно разглядывали дебютанток. Взгляды их были, большей частью, надменными. Они явно считали, что хозяева положения – они, мужчины. А стоящие перед ними девушки – не более, чем дорогой товар.
В современном английском высшем обществе было не принято относиться к женам с особой нежностью и любовью, это даже считалось признаком безвкусицы и худородства. Жена нужна была лишь для того, чтобы родить наследников. Справившись с этой задачей, она, как правило, становилась лишь декоративным элементом в доме своего супруга, в то время, как он, с чувством выполненного долга, возвращался прямиком к своим мужским развлечениям: клубам, скачкам, карточным играм, гольфу и… молодым любовницам.
Всей этой ценной информацией снабдила Аделину, конечно же, её не по годам разумная кузина. Перед глазами Маргарет стоял красноречивый пример её старшей сестры, к которой её ныне покойный супруг относился не лучше, чем к комнатной болонке, порой забывая о её существовании на месяцы.
Так что, по святому убеждению Маргарет, в сказки о любви верили только юные дебютантки, каждая из которых считала, что именно ей повезет найти настоящую, бессмертную любовь. Как у Ромео и Джульетты… Увы, сама Адель была одной из них, и свято верила во всемогущую силу своего очарования…
Дожидаясь объявления первого полонеза, кавалеры переговаривались между собой и присматривали, кого бы пригласить на танец. Адель, стоя у длинной стены, словно на витрине, вдруг почувствовала себя, как кобыла на лошадиной ярмарке. Ощущения были не из приятных. Её недовольный взгляд скользнул по толпе потенциальных женихов.
Лондонские щеголи выглядели, словно напыщенные индюки: во фраках, большей частью черных или темно-синих, накрахмаленных белоснежных рубашках со стоячими воротничками, и шелковых шейных платках, заколотых бриллиантовыми булавками.
Аделина ловила на себе их взгляды и почему-то не испытывала того приятного волнения, которое легко читалось на лицах окружавших её девушек – они все были в предвкушении первого танца и знакомства с джентльменами. Щеки молодых леди покрылись лихорадочным румянцем, они смущенно хихикали, прячась за раскрытыми веерами и перешептываясь с подругами.
И лишь у одной княжны Вяземской было как-то неспокойно на душе. Возможно, эта тревога была связана с тем, что она не видела в толпе разодетых денди так хорошо запомнившихся ей синих глаз графа Хантли? Видимо, так и было.
