Текст книги "Вопреки себе (СИ)"
Автор книги: Malenn
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 40 страниц)
Внезапно граф Бутурлин заметил, как к ним быстро и решительно приближается какой-то незнакомец, держа руку за пазухой. В глазах этого человека горела злоба, даже ненависть, столь неприкрытая, что сомневаться в его намерениях не приходилось. Словно во сне Алекс увидел, как незнакомец выхватывает пистолет и целится в спину цесаревича.
Времени на то, чтобы предупредить собеседников у Бутурлина просто не было: одним резким движением он оттолкнул великого князя в сторону, одновременно бросаясь на нападающего и пытаясь выбить оружие у него из рук.
Грянул громкий выстрел. Буквально в последний миг Алексу удалось ударить террориста по руке и сбить с ног, отчего пуля изменила траекторию полёта и улетела в неизвестном направлении, к счастью, не задев никого из прохожих. Со всех сторон тут же раздались крики – мужские и женские, кто-то звал констебля, кто-то спешил убраться поскорее из опасного места, вокруг начала быстро собираться толпа.
Когда дым от выстрела рассеялся, Алекс обнаружил, что неудачливый террорист лежит на мостовой, придавленный тяжестью его тела, отчаянно пытаясь вырваться. Тут же подскочили Мишель и цесаревич, помогая Бутурлину связать руки нападавшему. Всё произошло настолько быстро, что никто толком не успел ничего понять, и лишь Алексу, Мишелю и великому князю было ясно – это нападение не было случайностью, скорее всего, за наследником русского престола тщательно следили. Следовательно, это было покушение на его жизнь…
Когда подоспели полицейские констебли, Мишель тут же отвёл их в сторону и потребовал как можно скорее подать карету и охрану. Он вынужден был назвать цесаревича стражам порядка, ради его же безопасности, однако, поднимать шум и привлекать внимание толпы было рискованно: террорист мог быть не один. Перепуганные констебли исчезли с максимальной скоростью, на какую были способны, и вскоре подъехала тюремная карета, в которую затолкали нападающего, и неприметный экипаж, в сопровождении конного караула, для наследника и его сопровождающих.
Только тогда, когда преступник был передан властям, Алекс смог облегчённо выдохнуть. Слава Богу, что всё обошлось, иначе, страшно подумать, во что вылилось бы убийство русского цесаревича в столице Британии. Дело пахло международным скандалом, а то и войной… а Мишель точно заплатил бы за это жизнью!
Граф Бутурлин неохотно, но всё же согласился сопровождать своего друга и наследника престола в королевскую резиденцию. Александр Николаевич был просто поражён его храбрым поступком и не скрывал этого.
– Вы поступили, как настоящий герой, граф, – волнуясь, сказал он, крепко пожимая руку своему спасителю. – Если бы не Вы…
– Не стоит благодарности, ваше высочество, – смутился Бутурлин. – У меня просто хорошая реакция, да и стоял я лицом к нему, так что, это не более, чем счастливая случайность.
– Я не верю в случайности, граф, – покачал головой цесаревич. – Думаю, что судьба не просто так поставила Вас сегодня на моём пути, а именно для того, чтобы Вы спасли мне жизнь. Я искренне признателен Вам за это, отныне я – Ваш должник, однако, долго быть в долгу не намерен.
– Полно, ваше высочество, Вы ничего мне не должны, слава богу, что Вы невредимы, а остальное не так важно, – слабо улыбнулся Алекс. – Если я и правда заслужил Вашу благодарность, позвольте моему другу – князю Вяземскому – завтра навестить меня.
– Разумеется, это даже не обсуждается, – вернул ему улыбку цесаревич. – Князь, – он повернулся к Мишелю, – завтра Вы вольны распоряжаться собой по собственному усмотрению.
Возвращаясь из дворца, Александр думал о том, что это уже второй раз в его жизни, когда его острое зрение и мгновенная реакция спасают чью-то жизнь. Однажды он уже спас точно также свою любимую, не дав сумасшедшему кузену застрелить её из пистолета, а теперь… надо же – сумел спасти самого наследника российского престола!
Что за странное чувство юмора порой бывает у судьбы: он – сын ссыльного декабриста – спас сына императора, против самодержавия которого боролся его отец. Цесаревич сказал, что непременно вернёт долг за своё спасение… интересно, что он задумал?
Александр был совсем не против, если бы наследнику и впрямь удалось поспособствовать воссоединению Ольги и Михаила. Что ни говори, а лучшей доли, чем брак с любимым человеком, не придумаешь! Может, хоть их сказка закончится счастливо?
========== Не было бы счастья, да несчастье помогло ==========
Апрельское солнце едва поднялось над горизонтом, а конь Михаила Вяземского уже мчал своего всадника в сторону поместья Стоун-Хаус.
Вчерашнее происшествие у Ридженс-парка внезапно открыло князю глаза и встряхнуло его, словно крепкая оплеуха: он, как последний идиот, тратит время, поддавшись предрассудкам, вместо того, чтобы плюнуть на всё и быть рядом с любимой девушкой. Мишель вдруг взглянул на себя со стороны и ощутил прилив презрения из-за собственного малодушия. Он ведь никогда не был трусом, так что же случилось с ним?
Неужели же он обозлился на всё семейство Бутурлиных после того, что произошло с Адель? Но это же глупо – взваливать на Ольгу вину за поступок её старшего брата! Господи, почему он оказался таким самовлюблённым болваном и заставил страдать ни в чём не повинную девушку? Он ведь совсем недалеко ушёл от Александра Бутурлина, который строил планы о мщении Вяземским через Адель…
Вчера они с цесаревичем вполне могли погибнуть на месте, и тогда он уже никогда не сказал бы Ольге того, о чём мечтал больше года – как он любит её и желает сделать своей женой. Сейчас Мишелю было уже всё равно, получится ли у цесаревича поспособствовать реабилитации Бутурлиных перед императором или нет – он хочет быть рядом с любимой, и гори оно всё синим пламенем: и карьера, и косые взгляды российской аристократии, и предупреждения Бенкендорфа!
В конце концов, если его жену не примут в России, он вполне может вернуться в Англию и поселиться в Лондоне, а его дед по материнской линии – старый герцог Ратленд будет только рад передать титул и огромное состояние единственному родному внуку. Отец одобрит его решение, Мишель был уверен в этом. Какого же чёрта он не решился сделать Ольге предложение раньше?! Жизнь так коротка, она может оборваться в любой момент, да и молодость проходит быстро, и больше он не намерен терять попусту ни одного дня!
Когда на холме показался Стоун-Хаус, в сердце князя вдруг закрались тревожные сомнения: он тут размечтался, как самонадеянный болван, а вдруг Ольга откажет ему? Может, она уже полюбила другого, устав ждать предложения от него? Что ж, если так, он вполне заслужил это!
Но, отступать было уже некуда, и Мишель направил коня прямо к подъездной аллее. Пока князь передавал поводья конюху и осматривался по сторонам, из дома показался Александр. Он, должно быть, заметил друга из окна, и вышел ему навстречу. Молодые люди поприветствовали друг друга и пожали руки.
– Я не сомневался, что ты будешь здесь с самого утра, – улыбнулся Алекс.
– Да… я не мог дождаться рассвета, чтобы поскорее выехать, – честно признался Мишель, немного смущаясь своего запоздалого порыва. – Ольга… она здесь?
– Разумеется, – смеясь, ответил Алекс, похлопав друга по плечу, – но, прежде чем позвать её, я хочу поговорить с тобой, Мишель. Прогуляемся до пруда? – и Александр указал рукой на широкую садовую дорожку, ведущую к большому пруду.
Князь скользнул тревожным взглядом по окнам второго этажа, гадая, услышала ли Ольга его голос или, может, увидела из окна? Он сгорал от нетерпения и желания увидеть её снова, но понимал, что старший брат Ольги вполне имеет право выяснить серьёзность его намерений. Кивнув Александру, он направился вслед за хозяином поместья вглубь обширного сада.
– Итак, ты приехал, чтобы просить руки Ольги, не так ли? – спросил Алекс, внимательно вглядываясь в лицо князя.
– Да… если она, конечно, захочет этого, – ответил Мишель.
– Но, ты же помнишь, во что вылился мой визит в Петербург? – заметил Бутурлин. – Граф Бенкендорф предупредил меня тогда, что мне и представителям моей семьи нежелательно посещать Россию. Пойми Мишель, я не против вашего союза с Ольгой, но я не могу не беспокоиться о её безопасности. Даже если Бенкендорф не станет преследовать её, ты подумал о том, как её примет свет? Дочь разжалованного дворянина в глазах аристократии окажется ничем не лучше обычной мещанки.
– Алекс, я уже думал об этом и решил: если Ольгу не примут в свете, я подам в отставку, покину двор, и мы с ней вернёмся в Лондон. Наследство деда я ещё не принял, но могу сделать это в любой момент, так что твоя сестра не будет ни в чём нуждаться, – ответил князь.
– А что скажет на это твой отец? – осторожно поинтересовался Алекс. – Ты – его единственный сын и наследник, и вдруг совершишь такой мезальянс.
– Думаю, он примет во внимание мои доводы и согласится, – ответил Мишель. – Он ценит любовь выше титулов и денег, ты же знаешь.
Всё верно, Алекс уже слышал эти же слова от самого Андрея Алексеевича, когда приезжал к Вяземским, чтобы просить руки Адель… Горькие воспоминания снова вызвали в нём печаль, и Мишель сразу заметил, как нахмурился Бутурлин. Да, вся эта печальная история любви между Александром и Аделиной до сих пор причиняла боль всем членам семьи.
– Что ж… раз ты настроен так решительно, мне ничего не остаётся, как позвать Ольгу, и пусть она решает твою судьбу, – улыбнулся Александр, стараясь отбросить ранящие воспоминания.
Пока они с Мишелем возвращались обратно к дому, на языке Александра крутился незаданный вопрос, но он никак не мог решиться задать его. Мишель, от острого взгляда которого не ускользнуло замешательство друга, вдруг сам нарушил молчание.
– Адель сейчас живёт в Ницце, они переехали туда из Италии месяц назад, – тихо сказал он. – Думаю, если мы Ольгой обвенчаемся, они с Владимиром Кирилловичем вернутся в Петербург.
– Как Софи? – тихо спросил Александр, сосредоточенно глядя перед собой.
– Всё в порядке, – слабо улыбнулся Мишель. – Она… блондинка, как Адель, но глаза у неё твои – такие же синие.
Александр замер на мгновение, и на его лице появилась робкая, но счастливая улыбка. Он так мечтал увидеть свою дочь! И теперь у него такой шанс появится, если, конечно, упрямая и гордая Ольга не решит взбрыкнуть и помучить своего нерешительного возлюбленного отказом.
Оставив Мишеля ждать в беседке, Александр отправился за сестрой. Ольга, как оказалось, уже увидела гостя в окно, и нервно комкая в руках платок, ждала в гостиной, меряя шагами комнату. Её сердечко билось, словно пойманная в клетку птичка. Она не знала, что и думать: зачем приехал её возлюбленный, если совсем недавно сам предлагал ей выйти замуж за другого? Что могло измениться?
Когда Александр сообщил ей, что князь Вяземский просит её принять его и ждёт в саду, Ольга на мгновение замерла в нерешительности.
– Чего он хочет? – взволнованно спросила она брата. – Он говорил с тобой, я видела вас из окна. Скажи мне правду, Саша, зачем он приехал?
– Почему бы не выйти в сад и не узнать самой? – заговорщически улыбнулся Алекс, пожимая дрожащие руки сестры. – Он ждёт в беседке.
Больше не задавая вопросов, Ольга поторопилась в сад, навстречу своей судьбе. Александр поднялся в комнату матери, где они вместе, словно дети, осторожно подглядывали за влюблённой парочкой в окно. Беседка находилась недалеко, и молодых людей было видно превосходно.
Поначалу было заметно, как Ольга хмурится и напускает на себя суровую холодность, чтобы наказать князя за долгую нерешительность, но, когда Мишель галантно опустился на одно колено, осторожно взяв её руку в свою и глядя на неё влюблёнными глазами, сердце девушки не выдержало. Она перестала притворяться и счастливо заулыбалась, кивая головой в знак согласия. Едва князь успел встать с колен, как Ольга бросилась в его объятия, смеясь и плача одновременно. Они целовались, уже не задумываясь, что за ними могут наблюдать: теперь они дали друг другу слово, и скоро станут мужем и женой!
Наблюдающая за счастливым воссоединением влюблённых, Мария Александровна тоже не удержалась от слёз, радуясь за дочь. Наконец-то Оленька станет прежней – весёлой и непосредственной, какой она всегда и была.
Александр же, наблюдая за Мишелем и Ольгой, помимо радости, ощутил и беспокойство, смешанное со сладким предвкушением. Он не мог не думать о том, что им с Адель суждено снова встретиться, и будет это на свадьбе Мишеля и Ольги.
Как пройдёт эта встреча? Александр каждую ночь мечтал о том, чтобы снова увидеть её, заглянуть в огромные глаза, хотя бы мимолётно коснуться руки, но главное – увидеть в глазах возлюбленной то же чувство, которое связывало их сердца на момент расставания. А вдруг она успела забыть о нём? Адель ведь ещё совсем юная, а женское сердце часто бывает непостоянным. Александр понял, что не сможет вынести подобной новости, просто не сможет… Но и не видеться с княгиней Оболенской он тоже не сможет – скоро они все станут одной семьёй. Снова судьба ставит перед ним очередное непреодолимое препятствие, связывая ему руки при этом. Как ему преодолеть себя и поступить единственно верно?
Что ж, пусть ему снова будет больно, пусть его сердце станет изнывать от ревности и страсти, зато он сможет хотя бы видеть её, наблюдать за ней, и, взглянет, наконец, на Софи! Желание увидеть дочь и взять её на руки стало буквально навязчивой идеей для Александра в последнее время.
Впрочем, если Мишель и Ольга решат поселиться в Лондоне, чета Оболенских лишь приедет на свадьбу, а затем снова покинет Англию. Тогда ему станет ещё тяжелее: увидеть любимую и снова потерять. Если, конечно, цесаревич не совершит какое-нибудь чудо, реабилитировав семейство Бутурлиных перед императором.
Цесаревич действительно сдержал слово и подал императору прошение о помиловании графа Бутурлина и его семьи, без утайки поведав о происшествии в Лондоне и геройском поступке Александра Бутурлина и князя Вяземского, которые спасли жизнь наследнику престола, рискуя собственными. Разве это не доказательство верности российской короне?
Николай Павлович поначалу разразился бурей негодования по отношению к безрассудному старшему сыну и его бестолковому адъютанту, но после, успокоившись немного, обещал цесаревичу подумать над его прошением. Александра Фёдоровна встала на сторону сына и поддержала его инициативу. Представив на мгновение, что он мог лишиться старшего сына, а империя – будущего государя, Николай Павлович невольно содрогнулся и мысленно восславил Господа, так вовремя поставившего на пути цесаревича отважных и решительных друзей. В итоге, через месяц император подписал указ о полной реабилитации семьи Бутурлиных, вернув им графский титул, всё конфискованное имущество и крепостных. Высочайшим соизволением Бутурлиным было дозволено вернуться на родину и снова поселиться в своём фамильном особняке. Светский Петербург буквально взорвался этим известием!
***
Письмо от отца, в котором он сообщал дочери и зятю ошеломляющие новости о помолвке Михаила и Ольги, застало Адель и её мужа в Париже, куда они отправились в начале июля. Молодая княгиня была не в силах поверить, что император действительно вернул Бутурлиным все титулы и звания, и позволил вернуться в Россию. Это было просто невероятно! Неужели на свете всё же существует императорская благодарность?
Адель очень обрадовалась, когда узнала, что в начале сентября её любимый брат обвенчается с Ольгой Бутурлиной. Она всегда желала Мишелю счастья, да и Ольгу считала достойной партией для него. Правда, они с подругой расстались весьма натянуто во время последней встречи, и Адель до сих пор помнила, как отчаянно Ольга защищала своего брата и обвиняла её в жестокости и притворстве, но теперь у них появился шанс снова наладить дружеские отношения. Княгиня надеялась, что Ольга не держит на неё зла.
Единственное, что очень портило впечатление от хороших новостей, это то, что отныне Александр становится её дальним родственником. Ей предстоит увидеть его на свадьбе, снова встретиться лицом к лицу, и не только с ним, но и с его женой! Брак Александра и его подлой любовницы до сих пор зиял кровоточащей раной в сердце Адель, и она ничего не могла с собой поделать. Это решение Александра противоречило его словам о нежной, бессмертной любви, которую он, якобы, питал к Адель.
Княгиня ещё могла бы смириться с его женитьбой на другой девушке – ведь она сама вышла замуж за Владимира Кирилловича – но брак с Жаклин, которая целенаправленно и жестоко разрушила их счастье, Адель считала циничным предательством и ярким примером двуличия её бывшего возлюбленного. Всё-таки она была права, когда не доверяла словам Александра Бутурлина! Видимо, понятие о любви у них двоих слишком разное.
Однако же, ей придётся приложить титанические усилия, чтобы не выдать своей боли и разочарования при встрече с ним! Получится ли у неё? Адель очень надеялась, что получится…
Князь Оболенский, прочитав письмо друга, понял, что настало время им с женой возвращаться в Петербург. И эта новость его вовсе не обрадовала. Закончился их медовый месяц, растянувшийся на полтора года, завершилось время, когда Адель принадлежала только ему – он ведь не может вечно держать её вдали от родных, тем более, когда в семье готовятся к такому знаменательному событию, как свадьба.
При мысли о том, что Александр и Адель снова встретятся, сердце Оболенского сразу предательски заныло. Да, Александр женат и имеет в браке дочь, но князь знал, что свою жену его крестник не любит… зато до сих пор страстно любит Адель. Ему известно, что Адель произвела на свет Софи… их дитя.
Эта неотвратимая встреча грозила возможными большими проблемами и глубокими переживаниями как лично для князя Оболенского, так и для молодой жены графа Бутурлина, ведь, если влюблённые не смогут обуздать свою страсть и станут тайно встречаться, может разразиться грандиозный скандал. Князь знал, что душа у его жены чистая и благородная, и она постарается не замарать своё и его имя, но… долго ли она сможет сопротивляться своей любви и напору Александра? Крестника князь тоже считал честным человеком, но страсть порой заглушает доводы разума и чести, заставляя идти на многое, даже на адюльтер. Увы, воссоединение Александра и Адель в качестве любовников может стать лишь вопросом времени…
Владимир Кириллович, мучимый безнадёжной страстью к собственной жене, не без оснований опасался, что её измены он попросту не переживёт.
– Что же… раз так случилось, не лучше ли нам отправиться теперь в Петербург? – осторожно спросила Адель, когда закончила читать вслух письмо отца. – До свадьбы Мишеля и Ольги осталось всего полтора месяца, а нам ещё нужно добраться до России…
– Ты права, душа моя, – снисходительно улыбнулся князь, глядя на порозовевшее от волнения личико молодой жены. – Мы отправимся в путь в ближайшее время.
Если бы она знала, как ясно он уловил в её голосе скрытое волнение от предстоящей встречи с Александром Бутурлиным! Боль, родившаяся в сердце немолодого мужа, медленно разливалась по всему телу, словно яд, отравляя душу сомнениями, и князь понял, что так отныне будет всегда… пока он жив.
========== Запретный плод ==========
За день до венчания в особняке Бутурлиных состоялась самая последняя примерка подвенечного платья. Ольга в десятый раз повернулась перед зеркалом, придирчиво оглядывая своё отражение, проверяя, как сидит на ней белоснежное платье из тяжёлого, переливающегося атласа. Это был поистине сказочный наряд, утопающий в пене нежнейших кружев и лент, с глубоким декольте, открытыми плечами и длинным шлейфом. Простой и целомудренный венок из белых роз, поддерживающий длинную, тонкую, как паутина, фату, венчал темноволосую головку невесты, делая её похожей на настоящего ангела, не хватало только крыльев за спиной.
У ног невесты присели две молоденькие модистки с булавками в руках – помощницы портнихи, которая создала этот шедевр, в котором уже завтра утром молодая графиня Ольга Бутурлина станет княгиней Вяземской. Девушка выглядела поистине очаровательно, в этом мнении сошлись все присутствующие в комнате: ярко-голубые глаза её сияли, подобно звёздам, а безмятежная улыбка не сходила с лица.
Она была сейчас абсолютно, совершенно счастлива, так счастлива, что ей хотелось прыгать и смеяться, как ребёнок, хотелось обнять весь мир и щедро поделиться с ним своей радостью. Почти два года она ждала своего счастья, иногда почти теряя надежду, и вот, наконец-то дождалась! Уже завтра они с Мишелем будут принадлежать только друг другу, до самой гробовой доски.
– Я уверена, что его сиятельство будет просто очарован своей невестой! – расплылась в довольной улыбке портниха, с удовлетворением оглядывая результат своего труда.
– Не сомневаюсь, что именно так и будет! – улыбаясь, кивнула Мария Александровна, горделиво оглядывая свою младшую дочь.
Ольга обернулась к матери и вдруг порывисто бросилась в её объятия, сияя от радости. О, как бы она хотела, чтобы время бежало быстрее, и Мишель поскорее увидел её в подвенечном наряде! Восхищения в глазах родных ей явно было недостаточно. Старший брат был пока единственным мужчиной, который оценил свадебное платье Ольги, и он тоже не скрывал своего восхищения:
– Говорят, что все невесты прекрасны в день свадьбы, но ты станешь самой красивой новобрачной этого сезона. Мишелю очень повезло, надеюсь, он понимает это?
Ольга щедро отблагодарила брата за комплимент, звонко расцеловав его в обе щеки. О, как замечательно, что вся семья, наконец-то, в сборе! Матушка и старшая сестра Анна были рядом с нею во время поспешной подготовки к свадьбе, и теперь тоже не сдерживали улыбок, глядя на светящееся личико Ольги.
Анна вместе с мужем и маленьким сынишкой перебрались в Петербург всего две недели назад и пока поселились в родовом особняке графов Бутурлиных, который снова стал собственностью законных владельцев. Муж Анны получил перевод по службе в Петербург, и теперь служил в Преображенском полку, чему несказанно обрадовалась Мария Александровна, давно скучавшая по старшей дочери и внуку.
Пока чета Златопольских подыскивала себе подходящий дом, графиня с радостью приняла дочь и зятя в родовом гнезде, про себя молясь, чтобы их поиски продолжались подольше. Занимаясь сразу двумя внуками, которых она баловала сверх меры, Мария Александровна чувствовала себя поистине счастливой. А скоро, даст Бог, она возьмёт на руки и детей Оленьки и Михаила.
За последние два месяца столько всего произошло, что у всех членов семьи Бутурлиных до сих пор не улеглись в душе эмоции: слишком уж быстро развивались события. Как только пришло письмо из Петербурга с приказом императора о реабилитации их семьи, Мария Александровна сразу же вознамерилась вернуться на родину. Много лет она тосковала по России и ни одна страна, где они жили за все эти годы, так и не стала ей домом по-настоящему.
Её не остановило даже то, что фамильный особняк графов Бутурлиных в Петербурге был закрыт последние несколько лет, и ему требовался хотя бы небольшой ремонт.
Графиня готова была жить в любых условиях, лишь бы в родном доме: там, где она была когда-то так счастлива со своим любимым мужем, куда он привёл её в качестве своей супруги, где появились на свет их дети. Воспоминаний, что хранили эти старинные стены, хватало с лихвой, чтобы наполнить каждый день Марии Александровны светлой грустью и, вместе с тем, неописуемой радостью. Она и её дети вернулись домой, к своим корням, и это – самое главное.
Ольга и Михаил, которые уже были помолвлены, решили назначить свадьбу на середину сентября. Времени, чтобы всё подготовить к торжественному приёму, было очень мало, и семейство Бутурлиных спешно собралось в дальнюю дорогу. Лишь Александр остался в Англии подольше, чтобы решить некоторые финансовые вопросы, отправив жену и дочь вместе с матушкой и сестрой в Россию.
Стоун-Хаус и шотландское имение необходимо было оставить в руках надёжных управляющих, которым граф мог полностью довериться. В дальнейшем оба поместья, так или иначе, придётся продать, поскольку управлять недвижимостью, находясь в другой стране, довольно проблематично. Переезжать из страны в страну для Александра стало делом привычным, но сейчас всё было по-другому. Он хотел верить, что это последний переезд и нового не будет.
Россия была связана с болезненными воспоминаниями, которые будут с ними до самого конца. Дом, в котором Бутурлины жили до восстания, казалось, сохранил где-то в глубине своих коридоров бархатистый голос графа Павла Николаевича, звуки его чётких, быстрых шагов, смех, всегда такой искренний и заразительный… К этим ощущениям его незримого присутствия новым хозяевам фамильного особняка нужно было ещё привыкнуть.
Окончательно разобраться с делами Александру удалось лишь через месяц, и он прибыл в Петербург буквально за несколько дней до свадьбы младшей сестры, радуясь, что не опоздал. Первое, что он увидел, войдя в просторную обновлённую гостиную – большой портрет отца в новой позолоченной раме. Молодой граф застыл на месте, не веря своим глазам. Он и подумать не мог, что в доме сохранились какие-то вещи из их прошлой жизни!
Как позже узнал Александр, портрет был чисто случайно найден Марией Александровной на чердаке особняка, когда слуги выносили оттуда всякий старый хлам. По приказу графини картину привели в порядок, заказали новую раму и повесили в гостиной – на самом видном месте, и теперь казалось, что и сам хозяин вернулся в родной дом вместе с семьёй.
С холста на Александра смотрел бравый молодой офицер с лукавой мальчишеской улыбкой и сияющими синими глазами, одетый в парадный мундир с золотыми эполетами, и гордо державший руку на золотом эфесе шпаги. В ту пору, когда писался портрет, Павлу Николаевичу было не больше двадцати лет, и его необычайное сходство с единственным сыном бросалось в глаза каждому, кто смотрел на картину. Внезапно острая тоска по отцу снова пронзила его сердце кинжальным ударом. Жизнь была бы абсолютно другой, будь он сейчас жив!
– Господи, как же вы всё-таки поразительно похожи с Павлом… пробормотала Мария Александровна, переводя взгляд с портрета мужа на побелевшее лицо их единственного сына. – Он тоже был таким же красавцем, как и ты.
Да…эта почти классическая мужская красота, которая моментально пленяла слабые женские сердца, была в полной мере унаследована Александром от отца, но так и не принесла ему счастья и взаимной любви… напротив, она стала его проклятием. Особенно остро он ощущал это в те моменты, когда ловил на себе многообещающие томные взгляды дам или даже собственной жены, сам при этом мечтая лишь об одном таком взгляде – ласковом и нежном взгляде огромных тёмных глаз своей единственной, любимой и мучительно желанной Адель…
Сердце Александра привычно дрогнуло при мысли о скорой и неминуемой встрече с ней. Он уже изнемогал от нетерпения и считал дни до свадьбы Ольги и Мишеля. Ещё немного и… его мысли прервало внезапное появление истосковавшейся по нему супруги, которая вихрем слетела с лестницы и бросилась в его объятия.
Жаклин, как всегда переборщила с эмоциями, вызвав у Александра привычный прилив негодования, который он подавил, не желая отчитывать жену на глазах своей матери. Её постоянное актёрство безумно раздражало его, но ещё сильнее раздражало полное отсутствие каких-либо тёплых чувств к ней. И чем сильнее Жаклин стремилась выказать ему свою любовь, тем сильнее это бесило Александра. Он рассеянно и прохладно чмокнул жену в щёку, отвечая на приветствие, а затем, извинившись перед Марией Александровной, отправился к себе.
Жаклин, которая столько дней преданно ждала возвращения мужа, осталось лишь проводить его разочарованным, обиженным взглядом. Что она опять сделала не так? Её порыв недостоин титула графини? Станет ли она когда-нибудь своей в этой семье, городе, стране?
Едва узнав о том, что им предстоит переезд в Россию, Жаклин не находила себе места от беспокойства, для которого у неё имелись все основания.
Во-первых, Жаклин мало что знала о России и, подобно многим европейцам, представляла себе эту страну дикой, нецивилизованной и своеобразной, с суровым климатом и медведями, разгуливающими прямо по улицам.
Во-вторых, она опасалась, что высший свет не примет её и сразу же распознает в ней обычную актрису – без роду, без племени. Правда, свекровь пообещала Жаклин, что лично проинструктирует её в том, как вести себя в светском обществе и при дворе, но молодую графиню это совсем не успокоило. Весьма тревожным обстоятельством для Жаклин было и то, что она совершенно не знала русского языка.
Она попробовала было учить русский, но он оказался настолько сложен, что графиня быстро растеряла весь свой энтузиазм. Хоть российское дворянство большей частью говорило по-французски, и не только в обществе, но и в кругу семьи, однако полное незнание русского иностранцами воспринималось местной знатью всё же неодобрительно.
Но, все эти трудности, которые предстояло преодолеть Жаклин, меркли по сравнению с тем, что отныне они с Александром навсегда поселятся в Петербурге, где живёт и княгиня Оболенская. Значит, им придётся постоянно сталкиваться друг с другом и волей-неволей общаться, особенно после грядущей свадьбы Ольги и Михаила.
Подобно князю Оболенскому, Жаклин очень страшилась встречи своего мужа с Адель. Она буквально сгорала от ревности и тягостного предчувствия, что Александр непременно станет изменять ей, как только увидит свою бывшую возлюбленную снова. При мысли о том, что ей придётся делать вид, будто она ничего не замечает, Жаклин буквально задыхалась от ярости. Она предприняла столько усилий для того, чтобы стать женой Александра, так почему же должна терпеть его измены? Достаточно ей и того, что муж не любит её и не стесняется говорить ей это прямо в лицо!
Жаклин всей душой завидовала Ольге, которая собиралась замуж по взаимной любви. Она всегда мечтала о том же, но Алекс по-прежнему лишь презирал её, с тех самых пор, как она передала его дневник княжне Вяземской. Он не раз повторял, что никогда не простит ей этого поступка. Иногда Жаклин думала, что мужа гораздо больше устроило, если бы она умерла во время родов, поскольку ему нужна была только дочь.
В очередной раз проглотив свою гордость, графиня покорно поднялась наверх, в спальню Александра. Пусть он считает её навязчивой, пусть раздражается от её присутствия, но она – его жена, и имеет полное право ночевать в постели мужа, особенно после того, как они месяц не виделись. К её удивлению, Александр не стал возражать против её прихода, и даже снизошёл до исполнения супружеского долга! Однако, как только порыв страсти схлынул, граф не преминул дать жене некоторые важные наставления.
