Текст книги "Моя прелесть (СИ)"

Автор книги: Lieber spitz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)

Когда не видишь доказательств сумасшествия человека, то и в диагноз его верится с трудом. Дерек уже не замечал удивительного рядом, привыкнув. Со многими психиатрическими диагнозами можно существовать и жить относительно нормально, как сказал ему когда-то Дитон.

Они жили.

Стайлз готовился к экзаменам, а Дерек обычно пропадал на работе. Он стал, наконец, видеть остальной мир, который не вертелся вокруг Стайлза и не ограничивался стенами его заваленного бумагами кабинета.

Этот мир офисного закулисья был сам по себе. Он весьма жестоко напомнил Дереку о том, как много же пропустил он за время своего влюбленного обморока.

В фирме готовились к перестройке: руководство, благоволившее оборотню, сменялось. Освобождались весьма заманчивые должности. На одну такую и Хейл бы мог претендовать, если так неожиданно не вляпался в свою любовь, как муха в янтарь.

Лучший топ-менеджер в команде, так называл его бывший босс. И все же вице-президент Западного филиала Дерек Хейл звучало, чёрт, намного солиднее.

Взяв за привычку немного расслабляться после работы в ближайшем баре, без Стайлза, просто так, в одиночестве, Дерек уже дважды слышал там своё имя, упоминаемое в связи с этой должностью. Хотя произнесено оно было как раз с немного неправильными интонациями – сочувственно-снисходительными. Коллеги пили коктейли, а заодно обсуждали кандидатов на пост, среди которых он мог бы быть, если бы его, как лучшего сотрудника, еще помнили. Но видимо, так интенсивно отвлекаясь на личную жизнь, Дерек безвозвратно терял свои прежние позиции.

Было ли дело в происхождении или же действительно Дерек в последнее время сдал, он не знал. Но почему-то азарта в связи с карьерными перестановками в фирме у него даже не возникло. Такого, какой бывал раньше. Поэтому он просто сидел, пил безалкогольное пиво и слушал сплетни.

Имя Кейт Арджент звучало чаще остальных, и даже чаще его. А позже Дерек её увидел.

Она была красивой, немного холодноватой блондинкой с прекрасной фигурой и интересным лицом. Вела себя уверенно, по-мужски, и вокруг нее всегда толпились поклонники. Но дама, не обращая на них никакого внимания, уже на второй вечер, почувствовав волчий взгляд из глубины зала, подсела за столик именно к Дереку, который один из всех коллег не вступал ни в какие дебаты, а просто сидел в одиночестве.

Они проговорили весь вечер.

О работе, о перспективах на нынешнем рынке, о грядущем обещанном жарком лете в Калифорнии. Дерек не задумывался о мотивах к знакомству этой холодноватой мисс, не анализировал свои. Просто общался с интересным человеком из внешнего мира, радуясь, что еще сохранил навыки.

В следующий раз они опять болтали за столиком, сидя только вдвоем. Кейт понапрасну не беспокоили, боясь быть назойливыми перед будущим начальством. Должность была у нее в кармане, и Дерек не понимал, отчего она не внемлет комплиментам, посвящаемым ей, а все время переводит разговор на него, на его послужной список, на способности к руководству и яркий взлёт на старте, который не помнил уже, наверно, никто...

Понял лишь потом, когда раскусил гордую, самоуверенную Арджент.

Вырвавшись вперед в своей предвыборной гонке за место, она почти мгновенно растеряла всех конкурентов, оставив их позади. И азарт пропал. Когда не с кем соревноваться – смысл исчезает. Надо же ей было кого-то побеждать помимо всех этих мужчин, которых она обошла влёгкую.

– Ты хочешь сказать, что мне еще не поздно претендовать на место? – проницательно спросил Дерек Кейт как-то в очередной их вечер.

– Конечно, нет, – прищурилась она. – Мне кажется, ты здесь единственный, кто мог бы составить мне конкуренцию!

Выбрала, однозначно выбрала его себе в спарринг-партнёры, примерившись к выдающимся показателям и решив – он достоин, чтобы с ней побороться.

И с этого дня Дерек, вдохновленный таким вызовом, притворным ли или не очень, начал свою кампанию. Почему бы и нет? Он давно ни с кем не соперничал, не жил в азарте от предвкушения победы, не доказывал, что он – лучший.

Его начавшееся соревнование ни в коем случае не вредило домашнему распорядку. Стайлз тоже был занят подготовкой к колледжу, поэтому Дерек ни в чем себя не винил, задерживаясь на работе снова и снова и периодически встречаясь с Кейт в баре, где на победу каждого из них уже начали ставить.

Через какой-то месяц он стал уже достойным соперником ей, почти наверстав упущенное, но не относился к соперничеству серьёзно, после всей истории со Стайлзом понимая – есть в жизни более важные вещи, чем карьера. Есть долг, обязанность, любовь. А есть игры дельцов, смешные потуги взрослых мальчиков казаться всесильными. На этот алтарь класть голову Дерек уже не собирался.

Вот Кейт была немного другой, но даже в ней Дерек не видел безумного стремления идти по трупам к Олимпу. Она просто выкладывалась больше и яростнее, не отягощенная ни отношениями, ни браком, ни детьми.

То, что никого у красавицы не было, Дерек понял как-то совсем запоздало. Когда Кейт стала улыбаться ему нежнее и с большим вызовом. Когда стала касаться его руки и поправлять ему галстук. Вполне вероятно, что и эта игра была всего лишь игрой в соблазнение. Так сказать, для отвода глаз и расконцентрации внимания. И все же иногда Дерек чувствовал иное. Влечение, запах желания – явный намёк на секс. Он был, безусловно, спорен, но все же был.

Измены чаще случаются не тогда, когда всё в жизни плохо, а во времена штиля. Спокойствие расслабляет и заставляет думать, что оно нерушимо. И именно в эти моменты свершаются самые непростительные поступки.

Повинуясь скуке, рутинности, можно увлечься кем-то, кто олицетворяет приключения и новые горизонты. Забыв о том, что со своим партнером все это когда-то было тоже – и экшн, и каскад эмоций, и дикие скачки на простынях...

Дерек не считал, что предает своего парня. Он бесцельно флиртовал, забываясь в этой простой, гетеросексуальной игре. Чувствуя, каким здоровьем пышет молодое тело напротив – не только физическим, но и душевным. Как сильна эта девушка, напряжена, словно молодая тигрица перед прыжком, и вовлечена вместе с Дереком в их увлекательное соперничество. Битва за должность одновременно переросла в битву полов, которая всегда предшествует сексу и продолжается в постели.

Но в какой-то вечер, когда Кейт стала особенно напористой, когда стала смеяться громче и завлекательнее, касалась Дерека чаще, а он – машинально отвечал на флирт, ему и пришла в голову ясная мысль о том, каким бы идеальным спутником была бы она для него, олицетворяя самого выносливого и яркого представителя своей породы; какой идеальной охотницей, и несомненно – сильной парой. Но яснее всего остального Дерек понимал: даже у идеала бывают изъяны. И он вовсе не привередничал. Видите ли, у этого найденного только что совершенства по имени Кейт при наличие всевозможных достоинств не было и не могло быть пениса.

Арджент продолжала смеяться, а Дерек уже знал, что у них, естественно, ничего не случится. И было немного стыдно за то, что не случится именно потому, что Кейт оказалась не того пола. Вот если бы она была парнем...

Никогда еще оборотень не приезжал домой в таком плохом расположении духа. Он злился на себя, но попало любовнику.

Дерек понимал – это его проблемы, его слабости, его, разрешенное себе послабление за все те невзгоды, что смог он вынести за время непростых отношений, и все же не сдержался, грубо оттрахал Стайлза прямо в ванной, прижав к кафелю. Секс завершился очень быстро, подогретый многосложными эмоциями сегодняшнего дня – Кай, появившись, еле успел выдохнуть пораженное “Ах!” и задрожать в чрезмерно грубых тисках рук своего парня.

Когда же очнулся Стайлз, точно следуя их наработанной схеме “От оргазма – к пробуждению”, Дерек вовсе не успокоился. Он по-прежнему оставался злым на весь мир и совершенно не собирался обсуждать это со своим возлюбленным.

– Да что на тебя нашло? – возмущался тот, приводя себя в порядок.

Делал он это долго – отмывал с себя и одежды следы их любви, заклеивал пластырем ссадину на руке, рассматривал порванную когтями Дерека майку и со вздохом досады выбрасывал ее в мусорку.

Дерек же деланно спокойно мыл руки в раковине, стоя спиной к своему парню. Смотреть в глаза было стыдно, осознавая совершенно всё: что он ужасно виноват перед ним, что зол на себя и на свои неожиданные желания. Он только что беззастенчиво использовал ситуацию в своих жалких недостойных интересах. Но... позвольте, это же не считается? Этот секс с призрачным любовником? Кай не Стайлз. Он мальчик-тень, которого, смех-то какой, Дерек думал, что сможет любить с равной силой!

Он вспоминал своё мягкотелое нытьё на прошлых приемах у психиатра, когда, с искренностью упиваясь жалостью к скучающему по нему монстру, думал по-геройски справиться в одиночку с ними двумя.

Но, как оказалось – сердце его не способно вместить в себя столько чувств, если только хочет остаться здоровым и не разрубленным напополам. Как оказалось, любовь ко второму объекту можно трансформировать в нечто иное. Без ненависти, без злобного умысла заставить работать на улучшение состояния Стайлза. Это было гадко, рационально, так... по-Дитоновски, но все же работало. И разве не должен был радоваться Стилински тому факту, что Дерек теперь принадлежал исключительно ему? Что любил его не только больше, но и в единственном экземпляре?

Монстр как почувствовал. Даже сегодня, за те две минуты их молниеносного совокупления, Кай успел простонать какое-то отрицание. Сумел схватить Дерека за руку, отпихивая его от себя, и попытался даже заглянуть в глаза, придав выражению своего лица какое-то нелепое осмысленное выражение, какого Дерек никогда у него не видел раньше. Еще чуть-чуть и могло бы прозвучать что-то неприемлемое для их игр, но Дерек вовремя зажал ему рот, как обычно. Раз и навсегда решив для себя, что не станет делать вид, будто мальчишка существует. Став со временем очень жестокой таблеткой, которая излечивала Стайлза, но медленно и верно уничтожала его двойника, травя равнодушием и обезличенным сексом.

“Выбор Софи”, так позже назвал Дерек это своё непростое решение в пользу любовника-своего настоящего парня. Решение, которое пришло к нему неосознанно и интуитивно. И вряд ли било бы так по нервам, если этой ново-осознанной незначительностью Кая не заставляло Дерека сейчас амнистировать собственные, непростительно гетеросексуальные похождения на стороне.

... – Что-то случилось, да? – допытывался проницательный Стайлз позже уже более спокойно, зализав раны. – Ты как не в себе последние дни...

Дерек угрюмо пытался оправдаться загруженностью на работе, но понимал – дело исключительно в нём и в его однобоком решении играть их ситуацией, как вздумается. В том, что беря на себя проблемы своего парня, он сам стал проблемой для них. Со своим видением их особенной жизни, от которой было никак не сбежать и которая, хоть тресни, никак не желала становиться приближенной к норме. Как ни крути, но в любых вариантах, в разных опробованных реальностях и с различными расстановками сил под одеялом всегда кому-то одному из них было плохо.

Дереку.

Стайлзу.

Или же Каю.

– Прости, детка, – жалко выдавил из себя он, – я не хотел...

– Ты так меня шарахнул о стену, что у меня теперь голова болит, – пожаловался Стайлз. А следующим вопросом истинного альтруиста пристыдил Дерека окончательно: – Ты-то сам точно в порядке?

– Конечно, да, – ответил Дерек, чувствуя, как ощутимо терпко шибает в ноздри запахом их недавнего совокупления – его собственной, отравленной призрачной изменой спермой и жарким молодым потом чуть ли не изнасилованного любовника.

– Я в абсолютном порядке, – повторил Дерек уверенно, виновато целуя Стайлза в макушку.

“Абсолютно точно нет” – еще уверенней подумал он.

В каждом есть страсть к игре. В человеке, в волке. Которым иногда уж очень хочется вернуться в то солнечное, как в детстве, состояние легкой игры с несложными правилами, условия в которой предельно понятны – ты просто должен быть в настроении веселиться. Без всяких оговорок и маленьких подпунктов, повелевающих играми взрослых, ведущихся на выживание.

Уйдя на следующий день в офис, Дерек покидал лофт будто поле боя. Проигравшим и пристыженным. Словно мантру твердящим себе: он вовсе не предаёт Стайлза Стилински. Он просто играется с Кейт. Тем более, что сексуальная составляющая из их офисных игр напрочь исчезла.

Развлечение, от которого он отказаться никак не мог, от этого не стало менее увлекательным. Дерек напоминал себе, что на этот раз он сражался с противником почти что равным. Он был на своей территории – соревновался с Арджент так, как всегда умел это делать. Он не вел бой вслепую, как происходило у него со Стайлзом и его болезнью вот уже больше полугода. Он бился с удовольствием и полным осознанием того, что эта игра не разрушит его жизнь, не оставит в ней ни угольно-черного следа тоскливых воспоминаний, ни выжженных безысходностью пустошей в сердце. Он с легкостью мог допускать ошибки. Да что там! Он мог позволить себе даже проиграть.

Но ситуация неожиданно разворачивалась в его пользу. Возможно от того, что Дерек шел к цели, позволяя себе рискованно экспериментировать и браться за сложные, нестандартные проекты, не боясь их завалить. Он не боялся в их игре ничего, и в этом было его отличие от напористой, но осторожной Кейт.

Она, так опрометчиво призвав в соперники себе талантливого и бесстрашного Дерека Хейла, теперь, наверно, сожалела.

Начальство делало намеки о должности теперь не ей. Начальство заигрывало с проклятым оборотнем. И Арджент пошла ва-банк.

Дерек не знал, что ею двигало – настоящее желание, интерес к его нечеловеческому происхождению или же это была извечная женская хитрость – смутить противника новыми возникшими обстоятельствами, проникнув к нему под одеяло в качестве уже не соперницы, а любовницы. Поставить его перед фактом неразрешимых противоречий и заставить выбирать – между собой и целью, к которой шли оба.

– Мы так и будем сидеть в этом вонючем баре каждую среду, Дерек? – спросила она его в лоб в их очередную встречу, которых они не отменяли, решив быть выше этого и не проявлять признаки личной вражды на радость всем обитателям офиса.

– А ты хочешь обсуждать дела на улице? – иронично парировал Дерек, вскинув брови.

Чувствовал, конечно, её нетерпение, даже злость на него, такого недогадливого, и в какой-то степени непобедимого во всех смыслах.

– Я имела в виду то, что ты мог бы уже пригласить меня куда в более приятное место. Куда-нибудь подальше от этих офисных мартышек, которые заняты только тем, что делают на нас ставки.

Она звала его в приватное место. Волосы ее блестели холодной платиной в неярком свете бара, а макияж был особенно тщателен. Еще одна пуговица на блузке покинула петельку, если вести отсчет от первой их встречи, и это было для Кейт Арджент не совсем допустимо, если только она не собиралась сидящего напротив мужчину соблазнить.

Дерек ощущал ее намерения так же ясно, как и понимал: ни еще одна пуговица, ни шелк локонов, уложенных волосок к волоску не заставят его лечь с ней в постель.

Причин было две, и он перестал гадать и мучить себя, какая же из них стояла для него на первом месте.

Странно, что Кейт до сих пор не удосужилась разузнать о красивом оборотне всё. Он не хотел её смущать, в лоб сообщая свою ориентацию. И, собственно, в контекст их бесед фраза о том, что он гей, никак не вписывалась.

Дерек никогда не скрывал, что нетрадиционен. Не афишировал тоже, конечно. Не хватало еще шокировать начальство и этим. С них было достаточно его агрессивной животной ДНК, а ему – приказа о вживлении чипа.

В баре было действительно шумно. Дерек легкомысленно согласился покинуть нейтральную территорию, и они мило поужинали в маленьком ресторанчике в центре, хотя он, конечно же, знал, что играет с огнём. Знал, как опасны бывают разъяренные женщины, если ожидания их обманывать столь долго. Только вот элемент опасности, так и не поднятый в их предыдущих партиях на должную высоту, теперь присутствовал в хорошей, нужной концентрации. И это придавало их соперничеству новое, пикантное звучание. От этого становилось горячей и без секса, и Дерек себя не винил. Он игрался и, в конце концов, ничего этой Арджент не обещал и со своей стороны никаких пуговок авансом не расстегивал.

И все же после их двусмысленных разговоров, которые безусловно заводили, Дерек чувствовал такой азарт и иллюзорно-физическую наполненность, что приходилось чаще, чем обычно, прибегать к услугам Кая. Трахать его зло, темпераментно, ловя Стайлза где только можно и укладываясь в минуты. Мальчишка не протестовал – их ласковые обжимания по утрам продолжались, даря ему личную дозу любви, и оборотень лишь эту причину мнил истинной, закрывая глаза на очевидное – у Стайлза не хватало сил бороться с судьбой и критиковать, как раньше, столь жесткую терапию. Оборотень же напрочь исключил прелюдию, как таковую, из этих сеансов, которые провоцировали чудовищные проявления болезни Стайлза. Вызывали из небытия другого мальчика, и Дерек теперь всегда зажимал ему рот, потому что не нуждался больше в подстегивании себя грязными, порнографическими мольбами монстра.

Регулярность и частота такого секса становилась пугающей, но Стайлзу, казалось, было не до обид. Он с тупым равнодушием висельника принял условия совместного проживания, даже если и стали они в последнее время невыносимыми. Он, в некой обреченности своей судьбой, осмысленной Дереком да и забытой, перестал высчитывать минуты беспамятства, покорно принимая их за данность, наверняка помня об ужасающей альтернативе.

Даже анус его был теперь разработан, как надо.

Дерек брал его с узлом. Грубо, по-волчьи.

Хотя, говорят, зверь никогда не будет жестоким со своей парой.

Но Кая Дерек использовал как чужака, забредшего в свои владения. Не жалея.

Звонки Дитону были благодатно кратки.

“Всё хорошо”, – как раньше, говорил Дерек врачу, а через неделю подтверждал это, отвозя на прием в клинику Стайлза – спокойного, улыбающегося и совершенно, казалось бы, освоившегося со своей особенностью, которая не прогрессировала благодаря чуть ли не ежедневным упражнениям с оборотнем.

Шериф Стилински был почти готов к тому, что ребенок его, уже совсем взрослый, скоро узаконит отношения со своим парнем. Дерек не заговаривал об этом с Джоном, как не озвучивал своих намерений Стайлзу, но отчего-то приходил к очевидному выводу – папа против не будет. Это читалось в благодарной улыбке шерифа, адресованной оборотню, в его родственном приеме. Даже в том, как всегда, немного смущаясь, Джон предлагал им остаться на выходных погостить у него, в бывшем доме Стайлза. Дерек был бы и рад согласиться, но понимал – расходовать силы еще и на то, чтобы сдерживать рвущие горло звуки при совокуплении ему будет сложно. Вот сто процентов был уверен – мальчишка точно полезет обжиматься, оказавшись в своей подростковой комнате, где так часто он, наверно, дрочил еще пацаном.

Вскоре и начальство заулыбалось Дереку очень особенно, и оборотня пригласили для важной беседы наверх. Официально там ему было объявлено, что претендентов на должность осталось двое. Кейт Арджент было предложено заняться одним и тем же проектом параллельно с Дереком, чтобы по окончанию его оценить результаты, согласно которым и будет выбран один кандидат.

Это было неожиданное завершение игры, к которой Дерек серьезно вряд ли относился. Амбиции когда-нибудь да кончаются. Но шанс свой он упускать не собирался.

В тот раз бар она выбрала очень интимный, такие выбирают примерно к третьему свиданию, чтобы было достаточно темно для первого поцелуя, и почти безлюдно.

– Не думала, что все у нас закончится вот так, – произнесла она после того, как деловые темы иссякли.

Характерным жестом – ласкающими пальцами – Кейт скользила по ножке бокала с вином, отказавшись на сегодня от извечного их пива. И выбор напитка тоже сигналил об опасности. О том, что тигрица, наконец, готова к прыжку.

– У нас с тобой еще ничего не закончилось, – усмехнулся Дерек, мысля только лишь в узкой, деловой направленности. Старательно не замечая ни жестов соблазнения, ни воркующего голоса красотки.

Он чуял её нетерпение и не особо понимал, чего ждет. Неловкость между ними была неизбежна, пусть Дерек не поддавался на провокации, всем своим видом намекая Кейт – он не намерен переводить их отношения в горизонтальную плоскость.

Он наслаждался другим в общении с ней. Тем, что наконец не испытывал потребности оберегать и заботиться, зная прекрасно – Арджент сильна так же, как он. Она равный партнер и, если что, переживет боль отказа. Тем более, что боль эта не самая сильная, какая бывает в мире.

– Не закончилось, вот как? – улыбнулась Кейт и сделала большой глоток из бокала. – Надеюсь, продолжение нашего общения, если ты наконец дашь этому ход, отобьет у тебя всякую охоту на соперничество со мной в будущем.

Она засмеялась своей двусмысленной фразе, запрокидывая голову и обнажая горло, флиртуя особенно открыто. И, возможно, Дерек вдруг понял это, дело было совсем не в их битве за должность. Возможно, все было проще, и эта непростая девушка влюбилась в него, тоже не очень-то простого парня с волчьей ДНК, которому было привычней усложнять. Ведь еще день назад Дереку и в голову не приходила такая, в общем-то, обычная мысль о своём оппоненте, затеявшим офисные игры на выживание.

– Кейт, – посерьезнев, оборвал Дерек её смех, решив больше не играть фарс, который не входил в планы. – Мне бы не хотелось, чтобы ты думала...

– Я не думаю, Дерек, когда ты рядом, – совершенно открыто на этот раз произнесла Арджент, закусив губу. – И мне хотелось, чтобы и ты перестал заниматься тоскливым анализом ситуации. Я же вижу, что нравлюсь тебе, и нет ничего плохого в том, что мы, пусть и соперники, но чувствуем друг к другу одно и то же.

Женщина, которая привыкла получать все – в карьере, в личной жизни – она с трудом приняла бы отказ, но Дерек никак не думал, что это станет такой уж проблемой. Кейт, с её силой и выдержкой, должна была справиться. Хотя её напористую влюбленность было жаль. Такие страстные натуры любят особенно красиво...

– Ты ошибаешься, Кейт, – сказал он ей ровно, без всякого триумфа в глазах. Так, как могут сказать это другу и соратнику, указав на ошибку. – И я должен был сделать это раньше – немного рассказать о себе. Но раз уж мы так плотно подошли к личному именно сегодня...

Пока он говорил, открывая собеседнице глаза на истинное положение вещей, Кейт прищуривалась все сильнее. Она некрасиво поджимала губы, от накрашенного контура которых осталась только узкая злая линия, сделавшая её лицо жестким, почти жестоким. Тон Дерека, который он выбрал – мягкий и доброжелательный – явно воспринимался ею иначе, потому что вскоре она оборотня перебила.

– Ты вправду подумал, что я в тебя влюблена? В тебя? – воскликнула она как-то совершенно обидно. И добавила ещё более обидное: – Да ты рехнулся, милый!

Дерек обалдел.

А Кейт, застегивая свою блузку наглухо, переменилась после этой фразы так сильно, что его отшатнуло от неё, как от змеи.

А Арджент продолжала шипеть:

– Ты думаешь, это было смешно? Сверкать своими глазенками все время, завлекать меня и делать вид, будто ты такой послушный песик! Ты должен был...

Тут она запнулась, не решаясь высказать свои мотивы, но Дерек и так понял, кем, собственно, должен был стать для непобедимой тигрицы. Так, шавкой, еще одним куском мяса в битве за место под солнцем. Жертвой, после смерти которой карьера красавицы сделала бы очередной взлёт...

– ... должен был всего лишь красиво соперничать, а не высовываться, вервольф! – все же произнесла, сорвавшись, Кейт. – Но у тебя неожиданно получилось стать мне... почти равным! И даже обойти!

Она передохнула, замолчав, и мужским жестом подозвала официанта. Попросила счет и зло продолжила, не дав Дереку и слова вставить.

– Еще никто не смел так нагло меня обманывать!!! Так ловить на крючок! Ты хоть понимаешь, Дерек, что если теперь должность достанется не мне, я сделаю всё, чтобы тебя уничтожить? И если у меня не получилось сделать это через твою холодную гейскую постель, я решу вопрос по-другому!

– Кейт, ты перегибаешь, – успел вставить фразу Дерек, но тут же был перебит.

– А ты нет? – она снова зло прищурилась. – Водил меня за нос столько времени! Прикидывался болонкой! Теперь понятно – почему! Расчетливый педик! Ты должен был слушаться команд, оборотень. А не фантазировать себе, что такая, как я, вообще захочет беспричинно снизойти до какого-то полудикого зверя, да еще пригласить его в свою спальню!

У Дерека потемнело в глазах. Было противно и гадостно. Он, в самом деле чувствовал себя глупо, думая, что в этой элитной компании найдется хоть один человек, кто не будет тыкать его, оборотня, носом в его происхождение. Дело было даже не в его доказанном гействе, которое вскрылось так некстати, и не в досадливо брошенном оскорблении, а в его крови, недостойной, по мнению Арджент, и её мизинца. И все же ради карьеры она готова была затащить его в постель, раз другие методы не подействовали. Захотев поиграть, Кейт проиграла.

Её слова продолжали звенеть в ушах Дерека, пока она кидала на стол купюры, расплачиваясь за ужин, и бросив еще что-то гадкое и нелицеприятное, удалялась. Официант собирал раскиданные по столу деньги и старался не смотреть на Дерека, понимающего одно – он тоже неприлично заигрался.

Поэтому прежде всего оборотень заехал к себе на работу и забрал из кабинета все бумаги домой. Уже подготовленные и полуготовые проекты, почти что заключенные варианты сделок и много, много всего такого, что могло бы пригодиться конкурентам, осмелившимся угрожать ему расправой. Стоило перестраховаться и не дать отнюдь не влюбленной в него Кейт ни шанса на победу. Теперь-то, когда оказалась она совсем не той несчастной жертвой, какой представлял её себе Дерек, а настоящей сукой, ненавидящей его вид, жалеть в её лице конкурента он не собирался.

Теперь Кейт не заслуживала красивого проигрыша: Дерек намеревался выиграть с большим отрывом и очень громко.

Кипение в своей крови Дерек привычно довез до дома, пока удерживая в себе излишний пар, злость, начавшееся неконтролируемое возбуждение.

Стайлза в лофте не было. И оставшись, как был – в костюме, Дерек сел его ждать в гостиной, включив яркий свет.

Стилински появился через полчаса, растянувшихся для Дерека в вечность. Он не дал своему парню даже рук помыть – схватил за локоть и потащил к дивану.

– Дерек, ты что? Дерек! Да что ты дела... Да постой! – пытался вырываться Стайлз, робко, как и всегда, неуверенно улыбаясь этому нетерпению, уже не страшась грядущих минут беспамятства, а лишь пытаясь выяснить причину сегодняшнего озверения оборотня.

– Давай без разговоров, детка, – процедил Дерек, пытаясь смягчить тон, но Стайлз успел почувствовать лишние, тяжелые эмоции, окрасившие голос в незнакомые жестокие нотки.

– Ты можешь мне сказать, в чем дело или нет? Дерек! – рванулся из рук он. – Ты с каждым днем становишься... другим! Я вижу это! А мы друг другу обещали рассказывать всё, помнишь?

– Помню, – отводя взгляд, ответил нехотя Дерек, приостановившись.

– Тогда сегодня ты объяснишь мне, что с тобой творится! И объяснишь ДО, а не после нашего... сеанса, – поставил условие Стайлз.

Дерек согласился, кивнул, но поставил своё:

– После всего лишь одного поцелуя, детка, хорошо?

Стайлз не успел кивнуть в ответ или же не согласиться, как Дерек сгреб в ладонь его немного отросшие волосы на затылке и жестко запрокинул голову, обнажив шею и торчащий кадык. Сначала прикоснулся чуть вылезшими клыками к бьющейся венке на ней, потом, оттянув волосы своего любовника еще сильнее и делая явно больно, своими губами раздвинул губы упирающегося Стайлза. Просунул между ними язык, лизнул стиснутые зубы, погладил десны, ощущая ментол за щекой. Рукой надавил на челюсть, прося раскрыть рот и, получив доступ, мешая слюну и вздохи, засосал язык Стайлза в себя с тихим удовлетворенным урчанием.

Целоваться с открытыми глазами – дурной тон. Но Дерек, как и Стайлз, будто дуэлянты, смотрели друг на друга, упорно держа взгляд. Стайлз – с некой просьбой остановиться в своих ласках, немного притормозить, а Дерек – с вполне видимым ожиданием трансформации. Он хотел получить своё, выпустить пар, но не хотел делать этого со своим мальчиком. Поэтому и поцелуй выходил чуть более грязным и волнующим, беззастенчиво вызывающим так нужного ему сейчас демона из подсознания Стайлза.

Мальчишка почувствовал подвох и забился в руках оборотня, пытаясь вырваться, отлепиться. Но Дерек не стал останавливаться. Знал, что после они неминуемо разругаются еще сильнее, чем прежде, поэтому и руку уже не стал отдергивать, а опустив её, больно сжал в ладони ширинку Стайлза, ощущая под пальцами твердость загнутого неудобно члена, мягкость сплюснутых под бельем яичек и сладкий запах первой капельки смазки, предательски покинувшую микроскопическую дырочку уретры...

От болезненной ласки Стайлз дернулся, потом замер, и Дерек отчетливо увидел, как погас его взгляд, чтобы через секунду вернуться уже осмысленным и немного чужим.

– Ну, детка, здравствуй, – зловеще произнес, узнавая Кая, Дерек. – Сейчас я буду тебя ебать, как никогда еще у нас не было. Радуйся. Одна сука так меня завела...

– Не надо, Дер, прошу, подожди... – успел-таки произнести мальчишка, повторяя слова такого же упертого сегодня Стайлза и стал вырываться.

Он делал это, наверно, первый раз за всю их историю. Выкручивался из рук Дерека ужом, хныкал, готовясь заплакать на самом деле, но Дерек, даже не став трансформироваться – уже сил не было – не пускал. От удивления. От злости. Которой оказалось снова так много, что если бы был он сейчас в волчьем обличье, чип обязательно бы сработал.

– Да что с тобой, маленький гадёныш? Ты же всегда хотел!!! Иди сюда, раздвигай ноги и делай, что должен! – орал он на Кая, не понимая ничего.

Снова падая в пропасть какой-то новой беды, внезапной, как и все их остальные беды, неожиданно переворачивающей его новый устоявшийся мир с ног на голову.

Раньше рецепт был немудрящ и прост: секс, немного боли, грубости и последующее удовольствие. Кай жаждал только грязных игрищ. Он не боялся его.

– Пусти! Пусти! Пусти!!! – испуганно орал сейчас мальчишка, и Дерек не выдержал – выпустил, тут же перехватив за шею.

Сжал до хрипа, понял – остановиться не сможет и, если не ебать, то хоть что-то должен будет сделать с непокорной тенью.

– Не хочешь трахаться? – спросил уже почти голого, раздетого в процессе борьбы и сорвал остатки белья с бедер. – Ладно. Сделаем по-другому...