Текст книги "Журавлик - гордая птица (СИ)"

Автор книги: Juliya-Juliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 45 страниц)

Николай осторожно, чтобы не повредить макияж, провёл пальцами под полукружьями век Изабеллы, стирая успевшую появиться там влагу, а потом, взяв дочь за плечи, бережно привлёк к себе.

– Прости, – пробубнила она, уткнувшись лицом в отцовскую грудь. – Я что-то расклеилась не вовремя. Но… я в порядке. Уже…

У неё и вправду отлегло от сердца после слов Николая. Он нашёл в себе силы смириться с потерей жены, веря, что та обрела покой там, откуда нет возврата. И Белла понимала, что последовать его примеру будет правильным решением. Она сделала глубокий вдох и подняла голову, вглядевшись в черты лица Журавлёва – старшего.

– Спасибо, папочка.

– За что?

– За то, что ты всегда рядом, когда мне необходима твоя поддержка. За чуткость и понимание. За то, что принял нас с Эдвардом как пару, забыв о былых обидах и недомолвках. Я – везучая, потому что меня окружают замечательные люди. И ты – один из них.

– Я тоже так считаю, – подтвердил Эдвард слова жены. – И искреннее уважаю вас, сэр, – он протянул тестю правую ладонь, которую Журавлёв пожал без промедления.

– Береги их, – попросил он Каллена. – Хотя я и так знаю, что в этом на тебя можно положиться. Теперь знаю… – уже тише произнёс он с извиняющейся улыбкой.

Свадьба текла своим чередом, и после длинной вереницы традиционных поздравлений и пожеланий пришла очередь свадебного торта, а потом – танцев. После традиционного вальса с отцом Белла успела потанцевать с Карлайлом, Эмметом, Джаспером, Никитой и ещё с множеством кавалеров, которых вообще видела впервые в жизни. Время бежало быстро, и Изабелла не успела оглянуться, как подошло время бросать букет. Не оглядываясь, она метнула цветы, обвитые атласной лентой, в толпу гостей и услышала за спиной решительное «В точку!», принадлежавшее Эммету – букет поймала Женька. Она стояла, прижимая к себе дюжину белых, с коротко обрезанными стеблями розочек, и тоненько хихикала, пока Эм прыгал на месте, словно ребёнок, получивший на Рождество самый желанный подарок. Элис тем временем принесла маленькую невысокую скамеечку и велела Белле поставить туда ногу, на которой была надета подвязка, скрытая сейчас под пышным подолом платья.

– Зубами, братик, не забудь, – она потрясла пальчиком перед лицом Эдварда, строго глядя на него.

Каллен, присев на одно колено, обхватил зубами узкую кружевную полоску, обвивавшую ногу его жены чуть выше колена, и принялся стаскивать её вниз, подбадриваемый свистом и советами, слетавшими с уст наблюдавших за его действиями зрителей. При этом Белла могла поклясться, что слышала, как Эдвард пару раз невнятно пробормотал сквозь сжатые челюсти, что подвязку можно было и не натягивать так высоко.

– Прости, это была идея Элис, – извинилась она, как только маленький кусочек ткани перекочевал в руку Каллена. – Она хотела поднять её ещё выше, но я не дала.

– Умница. Всё в порядке – это было не так трудно, как казалось вначале, – он нежно поцеловал жену и поднял ладонь с подвязкой вверх. Не взяв время на раздумья, Каллен метнул белый лоскуток назад и сразу обернулся, чтобы узнать, в чьи руки упал предмет.

– Вот это поворот, – задумчиво протянул он, глядя, как Николай Журавлёв комкает в руках тонкое кружево. – Как думаешь, что в данном случае уместнее: пойти извиниться перед твоим отцом или поднять вверх большие пальцы и сказать ему, что он крут? – обратился Эдвард к Белле, чуть склонившись в её сторону и сохраняя на лице невинную улыбку.

– Не за что извиняться, милый, – Белла поджала губы, так и норовящие расползтись в улыбке. – В конце концов, никто не заставлял его стоять вместе с остальными мужчинами и ждать, пока подвязка прилетит в руку. А теперь дай ему право самому решать, что делать с этим предметом. К тому же, я почти уверена, что папа сейчас подойдёт к нам и просто вернёт нам трофей, что-нибудь смущённо пробубнив.

Но Журавлёв—старший удивил всех: покрутив подвязку в пальцах, он вдруг еле заметно ухмыльнулся и… сунул добычу в карман брюк.

Эдвард закашлялся в попытке скрыть рвущийся наружу смех, а Эммет, хлопнув себя по бокам, издал ликующий вопль.

– Вот так вот! – восторженно проорал он. – Вот это по-нашему!

Белла только изумлённо заморгала и потрясла головой, пытаясь осмыслить происходящее.

– Оу! – вылетело у неё. – Я впечатлена.

– Не ты одна, любимая, – шепнул Каллен ей на ухо.

***

Наступил вечер, и это означало, что приближался момент отправления молодожёнов в Сиэтл. Сменив свои свадебные наряды на одежду, более подходящую для поездки, они снова вернулись во внутренний дворик, чтобы проститься с детьми.

– Мы вернёмся очень быстро, я обещаю, – то и дело повторяла Изабелла, по очереди целуя детские макушки. – Всего три дня.

– Мы знаем, мам, – Аня, к удивлению Беллы, не выглядела сильно расстроенной. Очевидно, Эсме была права – девочке действительно было комфортно в доме Калленов, и отъезд родителей на короткое время не причинял ей сильного беспокойства.

– Всё хорошо, не волнуйся, – добавил Саша бодро. – Здесь нам точно не будет скучно. У Ани целых две подружки. А меня и Алекса пригласил в гости Дэвид, – Саша указал подбородком на соседского мальчишку, с которым они успели стать хорошими приятелями за последние две недели. – У него новый гироскутер, так что… Есть чем заняться.

– Слушайтесь взрослых, – попросила Изабелла на всякий случай. И хоть в душе она была спокойна, оставляя Аню и Саню на целую команду людей, готовых присмотреть за ними, сам факт даже разлуки с детьми, пусть и краткосрочной, навевал на неё грусть.

– Приглядывай за сестрой, хорошо? – Каллен потрепал сына по волосам. – Она иногда бывает такой непоседой. И сам будь осторожен.

– Папа, – Саша наморщил нос. – Ты уже стал говорить как мама.

– Ладно, сдаюсь, – Каллен поднял вверх руки и хмыкнул на замечание мальчика.

Оставив обоих детей в обществе бабушек и дедушек, они сели в автомобиль. Напутствия гостей, собравшихся, чтобы проводить жениха и невесту, летели им вслед. Глядя через стекло машины на дорогих ей людей, Белла послала всем воздушный поцелуй и помахала рукой. Эдвард активировал зажигание, и авто, повинуясь его действиям, тронулось с места. Когда они достигли поворота, за которым дом Калленов должен был потеряться из виду, Эдвард нажал на клавишу на руле, посылая в воздух прощальный гудок, а потом, отпустив рычаг переключения передач, взял руку жены в свою и оставил на коже её запястья невесомый поцелуй.

– Что ж, хорошего нам пути, миссис Каллен, – выдохнул он в её руку.

– Именно так и будет, мистер Каллен, – шепнула Белла, заворожённо глядя, как губы Эдварда ласкают её кожу.

Попав в номер, снятый для них родителями Эдварда, Белла не смогла сдержать восхищённого вздоха. Обстановка была дорогой, но не крикливой. Стены приглушённых тонов с лёгким персиковым оттенком, мебель, чуть темнее по цвету, чем покрытие на стенах, большое, в пол, окно, обрамлённое светлыми шторами – всё это создавало атмосферу уюта и душевного комфорта. Когда на глаза Белле попалась огромного размера джакузи, она предложила Эдварду принять ванную и получила одобрение. Скинув с себя одежду, они забрались в воду. Эдвард сидел, прислонившись к бортику, а Белла устроилась меж его разведённых в сторону ног, прижимаясь спиной к груди мужа.

– Так хорошо, – пролепетал она, протягивая Каллену бокал с шампанским, заботливо оставленным сотрудниками отеля на столике у кровати вместе фруктовой корзиной в качестве подарка новобрачным.

– Очень, – лениво растягивая звуки, подтвердил Эдвард и, глотнув шипучего напитка, провёл подбородком по волосам Беллы, откинувшей голову ему на плечо.

– Надо будет ещё раз поблагодарить твоих родителей по возвращении, – вспомнила Белла. – Три дня, только ты и я – мне нравится.

– Ты не можешь себе представить, насколько это нравится МНЕ, – пропел Каллен. Он склонил голову и заскользил языком по плечу жены, постепенно поднимаясь к её ушной раковине. Она задрожала и изогнула шею, обеспечивая ему лучший доступ к впадинке за ухом.

– Может, переместимся поближе к тому неимоверно широкому ложу, что ждёт не дождётся нас по другую сторону этой двери? – немного хриплым голосом предложил Каллен, махнув на дверной проём ванной комнаты.

Вместо ответа Изабелла встала и потянула мужа за руку, поднимая его из джакузи. Подстёгиваемые предвкушением близости, они поспешно вытерли друг друга и молча, перекидываясь понимающими взглядами, переместились к кровати, застеленной дорогим бельём кремового оттенка. Эдвард скользнул по губам Беллы своими губами, и, чуть подтолкнув её, уложил на шёлковый пододеяльник. Сам он тут же устроился сверху, слегка раздвинув колени жены своей ногой.

– Подожди, – попросила она вдруг, накрыв ладошкой рот Каллена, когда он собрался снова поцеловать её.

– Почему? – его губы задвигались под её пальцами, а в глазах промелькнуло недоумение.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – Белла прикусила губу и взглянула на мужа из-под ресниц. – Помнишь, ещё там, в России, мы с тобой мечтали, что когда-нибудь у нас будут ещё дети? Ты сказал, что будешь ждать, сколько потребуется, пока я не пойму, что готова к этому.

– И-и? – Каллен приподнял брови и кивнул, призывая её продолжить свою мысль.

– Перед отъездом в Штаты я удалила противозачаточное кольцо. Я не говорила тебе, потому что хотела сделать сюрприз.

– Ты хочешь сказать, что…

– Я готова, Эдвард, – Белла кивнула, глядя на мужа с лёгкой улыбкой. – И хочу этого не меньше тебя. Ещё один малыш – это замечательно, я думаю.

– Белла! – Эдвард принялся покрывать поцелуями её лицо. – Замечательно? Нет! Это – потрясающе! – бормотал он.

– И кстати, сегодня как раз один из дней, когда мы можем попытаться зачать нашего ребёнка. Я специально посчитала.

– Ты серьёзно?! – Каллен потрясённо заморгал, но быстро пришёл в себя и изрёк: – Тогда не будем терять время, любимая! Начнём прямо сейчас, чтобы в тебе как можно скорее оказался ещё один маленький Каллен.

– Эдвард, – Белла внезапно сникла и глянула на мужа с опаской. – А если у нас не получится?

– Хей, милая, – тихим проникновенным голосом позвал он Изабеллу. Эдвард облокотился на одну руку, а подушечками пальцев другой руки погладил её по обнажённому плечу. – У нас впереди куча времени, чтобы сделать мечту явью. Мы оба этого хотим. А когда чего-то очень сильно желаешь, это непременно исполняется. Не выйдет сейчас, мы попытаемся в следующий раз, и ещё через месяц… и через два. Мы будем очень стараться. Каждая ночь – наша.

– Тогда чего же ты ждёшь, Эдвард Энтони Каллен? – Белла расслабленно хихикнула, проникнувшись оптимизмом мужа. – Пора переходить от слов к действиям.

– О да! И я тебя не разочарую! – Каллен выдал широкую ухмылку. Руки его уже начали путешествовать по телу Беллы, задевая самые чувствительные участки нежной кожи, ещё более мягкой, чем обычно, от недавнего пребывания в воде, смешанной с ароматной пеной.

– Я знаю, любимый, – Белла приподнялась и прикоснулась к его тёплым и мягким губам, до сих пор хранившим привкус шампанского. – Я знаю. Как думаешь, нам хватит трёх дней, чтобы насладиться уединением?

– Точно – нет, – Каллен заглянул ей в глаза. – Но это не страшно.

– Уверен? – Белла хитро прищурилась.

– Ага, – легкомысленно бросил Эдвард. – Впереди у нас целая жизнь. Она, как и у всех, будет подкидывать нам трудности, препятствия, загадки, но всё равно будет идеальной. Знаешь, почему? Потому что мы пройдём этот путь вместе.

– Что ж, – Белла откинулась на подушки и провела ладонями по груди мужа, постепенно опускаясь вниз к дорожке волос на его животе и ощущая кончиками пальцев, как от её манипуляций по крепкому мужскому телу пробежала ощутимая дрожь. – На другой вариант я бы и не согласилась. Только так и никак иначе.

========== Эпилог. Часть 1 ==========

2 года спустя

Подмосковье

Старый парк, тропинка под ногами,

Обернулся клён плащом зелёным…

Ты идёшь нетвёрдыми шагами,

Заливаясь хохотом задорным.

Непоседа маленький любимый…

Вырвав из моей руки ладошку,

Мир спешишь узнать неповторимый,

Топаешь ты быстро по дорожке.

Подхватив тебя, подброшу к солнцу.

И впервые, вслед за громким смехом,

Слово «папа» с губ твоих сорвётся,

Повторившись многократным эхом.

И на миг замрёт душа, ликуя…

Грудь мою обдаст волной горячей,

Чем награду заслужил такую?

Я – судьбы любимчик, не иначе!

– Я отпускаю, – предупредила Изабелла, осторожно придерживая маленькие детские пальчики в своих ладонях.

– Ловлю, – ответил Эдвард, опустившись на корточки и вытянув вперёд руки.

Маленький Даниель Мэтью Каллен, почувствовав свободу, засеменил к Эдварду. С момента, когда он научился ходить, прошло чуть меньше месяца, и передвижения по дорожкам старого парка пока были для этого непоседы сродни увлекательному приключению. Преодолев расстояние, разделявшее его с отцом, Даниель попал в кольцо крепких мужских рук и тут же взлетел вверх – Каллен выпрямился и с ликующим криком поднял младшего сына над головой. Мальчик начал заливисто хохотать, глядя на окружающее пространство с высоты.

– Тебе нравится? Да, Дэни? – хмыкнул Эдвард, вслушиваясь в мелодичный детский смех. Его сын проворковал что-то, и среди набора звуков Каллен уловил лишь одно знакомое слово: «Папа».

У Беллы перехватило дыхание от нежности, пока она, стоя в сторонке, наблюдала за своими светившимися от удовольствия мужчинами. Эти двое словно растворились друг в друге. Эдварду, хихикающему вместе с вертевшимся у него на руках ребёнком, было просто невдомёк, как смотрят на него многие представительницы слабого пола, проходящие мимо. Отчасти Белле была понятна такая реакция: высокий красивый мужчина в обнимку с очаровательным малышом поневоле притягивал к себе женские взгляды. Но понимание не могло уберечь её сердце от лёгких уколов ревности. Она потрясла головой, поняв, что, если даст волю эмоциям, очень скоро докатится до того, что начнёт завидовать самой себе. «Это глупо – ревновать его ко всему женскому полу, – пыталась она обуздать раздражение. – Он не раз доказывал, что кроме тебя, ему никто больше не нужен». Но живущая глубоко внутри собственница никак не хотела слушать доводы разума и твердила лишь одно: «Мой! Только мой и больше ничей!»

Изабелла решительно, почти бегом, приблизилась к мужу и, рвано выдохнув, положила руку ему на спину.

– Милая, ты в порядке? – заботливо поинтересовался Каллен, заметив её воинственный настрой. – Ты какая-то… напряжённая. Я сделал что-то не то?

Белла медленно втянула воздух и так же медленно выдохнула, пытаясь прийти в себя и успокоить Эдварда. Тот, по всей видимости, записал вину за перемены в её настроении на свой счёт.

– Всё хорошо, – шепнула она и, встав на цыпочки, ласково коснулась губ мужа своими губами. – Не обращай внимания – просто иногда меня посещают очень глупые мысли.

– Не хочешь поделиться?

– Не-а, – Изабелла покачала головой, хихикнув совсем по-девчоночьи. – И не проси – всё равно не скажу.

– Мама-мама-мама… – зачастил Даниэль. Он потянулся к Белле и положил свои маленькие ладошки ей на щёки.

– Даня, – назвав сына русским вариантом его имени, Белла состроила мальчику забавную рожицу. Он радостно улыбнулся, продемонстрировав крохотные белые зубки.

– Не верится, что с тех пор как Дэни появился на свет, прошёл почти год.

– Да, – Белла задумчиво кивнула, наблюдая, как сын играет с прядью её длинных волос, трепетавших от ветра. – В конце июня мы будем отмечать его первый день рождения. Казалось бы, ещё совсем недавно ты сидел в палате возле меня, а я сжимала твои пальцы, переживая очередную схватку.

Белла отлично помнила тот день в прошлом июне, когда их с Эдвардом третьему ребёнку вздумалось появиться на свет. Она и сегодня чувствовала благодарность своему доктору за предусмотрительность. Опасаясь осложнений из-за участившихся на последнем месяце беременности перепадов давления, та посоветовала Белле госпитализацию за пару недель до родов. Изабелла, внемля совету опытного гинеколога, так и поступила. Клиника, в которую она отправилась, была одной из лучших в Москве. Примерно за полгода до этого здесь появилась на свет дочка Эммета и Евгении. Женька была в восторге от атмосферы, царившей в этом заведении. С тем, что Эм выложил за отличный медицинский сервис кругленькую сумму, Евгения давно смирилась – желая обезопасить её и малыша, Эммет даже слышать не хотел о том, чтобы жена рожала в менее комфортных условиях. По примеру старшего брата, настоял на выборе этого медицинского центра и Эдвард. Белла только развела руками, приняв как факт, что упрямство – отличительная черта мужчин по фамилии Каллен. Расположившись в просторной палате, которая своим убранством больше напоминала номер в современной дорогой гостинице, перезнакомившись от нечего делать с целым взводом заботливого до приторности персонала, она приготовилась провести две недели под наблюдением докторов. Очень скоро Изабелла уже невольно ловила себя на мысли, что начинает привыкать ко всему. Она даже начала получать удовольствие от своего монотонного существования, убивая скуку за просмотром предоставленного ей телевизора и за чтением книг, захваченных из дома. Но на третий день пребывания Беллы в клинике её ребёнок решил, что время, отведённое ему для нахождения в маминой утробе, вышло. Каллен, примчавшийся по звонку, находился рядом с ней на протяжении всего времени, пока шли роды. Он то краснел, то бледнел, сидя рядом с Изабеллой и держа её за руку. Когда их сын наконец-то увидел свет, Эдвард на несколько мгновений замер, глядя на покрытый слизью и кровью комочек, извлечённый из тела жены, а потом, вместе с первым криком новорождённого, потрясение на его лице сменилось широченной улыбкой.

– Господи! – выдавил он. – Чувствую себя так, словно вот-вот лопну от накала собственных эмоций!

– Мальчик, как и предполагалось, – сообщила акушерка, укладывая малыша на грудь Изабеллы. – Хорошенький какой, пухленький, весь в перевязочках.

Белла повернула голову так, чтобы лучше разглядеть сына. Тот лежал на боку, приоткрыв маленький ротик. Его веки приподнялись, и Белла смогла разглядеть глазки сына. Они, как и у многих новорождённых, были серого цвета, но, приглядевшись, на радужке можно было заметить крошечные коричневые вкрапления. Это означало, что в будущем глаза мальчика имели все шансы поменять оттенок и стать карими, как у матери.

– Папа, не хотите перевязать пуповину? – поинтересовалась акушерка.

– Э-э… – замялся Каллен неожиданно.

– Ай-ай-ай, а я слышала, вы когда-то служили в полиции. Бравый коп, гроза бандитского мира чего-то боится? – женщина начала по-доброму подтрунивать над Эдвардом.

Каллен, гордо вскинув подбородок, посмотрел акушерке в глаза.

– Вы ошибаетесь, – с прохладой возразил он и, взяв из рук врача ножницы, рассёк тонкий жгутик.

После этого врач-неонатолог забрала ребёнка, чтобы проверить его жизненные показатели, но очень скоро вернула малыша, вложив тёплый свёрток в ладони Каллена. Осторожно держа сына, Эдвард присел на стул рядом с кроватью Изабеллы и пару минут оставался неподвижным, увлечённо разглядывая красное и сморщенное детское личико. Приподняв крошечную трикотажную шапочку на голове малыша, Эдвард увидел пушок тёмно-рыжего оттенка.

– У него твои волосы, – послышался хрипловатый от усталости голос жены. – Твои черты лица.

Эдвард молча кивнул, продолжая любоваться сыном. Наконец, он тряхнул головой, словно скидывая с себя оцепенение, и перевёл на жену затянутый влажной пеленой взгляд.

– Спасибо, родная, – выдавил Эдвард. – Ты не представляешь, что значит для меня сегодняшний день. Сколько раз, смотря на Сашу, я чувствовал сожаление. Я не видел его первых шагов, не слышал, как он засмеялся впервые. У меня не было возможности сидеть с ним, когда он болел. Когда думаю, сколько моментов его взросления пропустил, на меня накатывает отчаяние. Этот малыш… С ним всё будет по-другому.

– Прости, это моя вина.

– Не извиняйся – всё было, как было. Не будем оглядываться назад, ладно?

– Как скажешь, – сдалась Изабелла и поспешила сменить тему: – Назовём его так, как планировали?

– Конечно, – подтвердил Эдвард и вновь склонился над малышом. – Добро пожаловать в этот мир, Даниель Мэтью Каллен.

– Ты знаешь, что значение имени Мэтью – дар Бога? – устало прошелестела Белла, откинув голову на подушку. – Мне Эсме сказала.

– Тогда оно точно подходит в нашем случае – это действительно подарок свыше.

Из потока воспоминаний Беллу выдернула раздавшаяся неподалёку веселая болтовня. Она обернулась и увидела двигающуюся в их направлении разношёрстную компанию.

– Ну, наконец-то, – пробормотал Эдвард. – Что-то загостились наши дети у дяди с тётей.

Первыми, тараторя без умолку, неслись Аня с Алексом. За ними шёл Саша, ведя за руку светловолосого мальчика лет пяти. Замыкали шествие Евгения и Эммет, который толкал перед собой детский трёхколёсный велосипед, держась за длинный поручень, прикреплённый к спинке сиденья. На велосипеде сидела София, полуторагодовалая дочка Эммета и Евгении.

– Привет! – раздался звонкий Анин голосок, когда она оказалась рядом с родителями.

– И вам привет, – откликнулся Каллен. – Мы успели соскучиться вообще-то.

– Пап, – Аня покачала головой, – нас не было всего один день.

– Привет счастливому семейству! – гаркнул подошедший Эммет так громко, что спугнул расположившуюся неподалёку стайку воробьёв. София, увидев птичий переполох, захлопала в ладоши и издала ликующий вопль.

– Что-то долго вы собирались, – поддел брата Эдвард. – Хотя с такой оравой детей, наверное, пришлось повозиться. Как они себя вели? – поинтересовался он, поведя подбородком в сторону Ани и Саши.

– Вполне сносно, – заверил его Эм. – Всё прошло довольно мирно, если не считать единственной за сутки перепалки Ани и Алекса – никак не могли выбрать, какую игру запустить на приставке. В итоге Ал, как и полается истинному джентльмену, уступил и даже попытался загладить досадное недоразумение с помощью пакетика конфет. Правда, пока они отвлеклись, увлечённо манипулируя джойстиками, Ваня успел опустошить почти всю упаковку сладостей.

– Да, ладно, – Аня махнула рукой. – Не жалко.

– Ага, – Женька досадливо сморщилась. – Только теперь как бы мой ребёнок не покрылся диатезом от такого количества сахара.

– Прости, мам, – Ваня виновато опустил голову, – я больше не буду. Просто… они были такими вкусными.

Эммет хмыкнул и с нежностью потрепал мальчика по волосам.

Иван появился в семье Эммета и Евгении год назад при весьма необычных обстоятельствах. К тому времени спортклуб, которым Эм и Эдвард теперь владели на паях, процветал, и братья Каллен уже подумывали открыть ещё одно подобное заведение. Всё решил случай: Эммету позвонил Андрей, его старый знакомый из Питера, и сообщил, что в городе на Неве есть подходящий вариант. Недолго думая, братья собрались и отбыли в Санкт-Петербург, решив провести разведку боем. Прибыв на место и убедившись, что сдающееся в аренду помещение – это то, что им нужно, мужчины принялись за дело. Они провели в северной столице всего пару недель, успев за это время оформить все необходимые документы, чему немало поспособствовал тот самый Андрей, имевший в чиновничьих кругах немалые связи. Оставив пробивного до неприличия приятеля на правах будущего управляющего следить за ремонтными работами, братья Каллен отбыли в Москву. Сойдя с поезда на Ленинградском вокзале, Эдвард уже был готов отправиться ловить такси, которое, он надеялся, развезёт их с Эмметом по домам – за пару недель оба жутко соскучились по своим семьям. Но Эммет решил сделать остановку в ближайшей кофейне, пояснив, что порция кофе поможет ему не чувствовать себя дерьмово после нескольких часов дороги. Вздохнув, Эдвард последовал за братом, который уже пересекал Комсомольскую площадь, спеша попасть в маячивший неподалёку ресторанный дворик. Но внезапно Эммет замер как вкопанный и уставился на группу вокзальных попрошаек. Они громко ругались между собой, а между ними съёжившись, стоял мальчик лет четырёх и испуганно взирал на орущих во всю глотку взрослых. Забыв о кофейне, Эммет ринулся в ту сторону, где кипела перепалка. Эдвард поспешил за ним.

– Что здесь происходит? – рыкнул Эм, подойдя ближе.

– А тебе какое дело? – накинулся на него высокий детина в засаленной, испещрённой прорехами куртке. – Иди, куда шёл.

– Что это за мальчик? – настаивал Эм, не делая ни малейшей попытки убраться восвояси.

– Он с нами! Ясно тебе, красавчик? – раздался женский визг. Из-за спины громилы выглянула женщина с грязным, обветренным лицом и полоснула по Эммету враждебным взглядом из-под слипшихся от пота и грязи волос.

– Из ваших уст, мадам, «красавчик» звучит как ругательство, – недобро усмехнувшись, заметил Эммет.

– Ага-ага, – тётка злобно прищурилась. – Вот и сделай вид, что обиделся и вали отсюда. Не лезь, куда не просят. Мы его нашли. Ясно? Стало быть, он наш.

– Нашли?

– Ага, – тётка довольно кивнула. – Шатался тут с самого утра, ревел. Никто за мальцом не пришёл, значит, ничейный он. С нами и останется.

– Иди сюда, – тихо позвал Эммет мальчика и тот, робко глянув на Эма, сделал шаг вперёд.

– Ну, уж нет, – дорогу мальчику перегородил верзила, который минуту назад предлагал Эммету Каллену идти своей дорогой. – Тоже поживиться хочешь? Не выйдет! Тут и без тебя желающих навалом. С кем-нибудь из наших будет милостыню просить. А чего? – нагло ухмыльнулся он. – Таким маленьким знаешь, как хорошо подают? Привыкнет, не беда – все привыкают, кто на самое дно попал. Поплачет, а потом втянется.

– Мы забираем ребёнка! – заявил Эдвард, вмешавшись.

– А вы попробуйте! – рявкнул парень и замахнулся, чтобы ударить Эммета. Но Эм опередил его, оказавшись быстрее: его кулак с силой впечатался в солнечное сплетение бомжа, и тот упал на асфальт, жадно хватая воздух и хрипя.

– Кто ещё хочет поздороваться с моим кулаком? – с ледяной ненавистью процедил Эм. Желающие, как не странно, нашлись: вперёд выступили несколько попрошаек и начали надвигаться на братьев Каллен.

– Вас всего двое, – прошипел один из них. – Щ-щас шеи свернём и готово. Думаешь, за вас кто-нибудь заступится?

– Не думаю, – парировал Эм. – Что-то я не вижу, чтобы за это время к нам подошёл хоть один из патрульных. Так что… сами справимся. – Эти ребята, – Эм поднял вверх сцепленные в кулаки ладони, – стоят как минимум пятерых.

– А тех, кто останется, я на себя беру, – процедил Эдвард. – Хотите вы этого или нет, но мальчика мы заберём!

– Отдайте им пацана, – проскрипел вдруг чей-то голос.

И как же Эммет с Эдвардом ошибались, ожидая в ответ на эту фразу новой вспышки возмущённого ропота. Вместо этого толпа привокзальных обитателей притихла, а потом почтительно расступилась, оглядываясь. Перед Калленами предстал человек, сидевший на кургузой, выцветшей от времени подстилке. Лицо, испещрённое сеткой глубоких морщин, редкие, выбеленые сединой волосы – всё это свидетельствовало о его преклонных годах. Но взгляд был цепким и колючим. По тому, как надменно старик оглядывал своих товарищей, и как те в свою очередь отводили взгляд, можно было предположить, что он, несмотря на свой далеко не юношеский возраст, был здесь главным.

– Забирайте, – прошамкал дед и осклабился, обнажив белёсые без единого зуба дёсны. – Плачет и плачет – достал уже. Да и не будет толку с этого заморыша – вон худющий какой. Заболеет еще с непривычки. А чего хуже – помрёт, не выдержав креста нашего тяжкого. Зачем нам неприятности?

Не дожидаясь, пока старик передумает, Эммет подлетел к заплаканному, дрожащему от испуга ребёнку и, подхватив его на руки, развернулся спиной к сборищу бомжей, собираясь покинуть это место.

– Эй, Рембо новоявленный, – вдруг окликнул его пожилой предводитель вольных бродяг.

Так и не решив для себя, стоит ли расценивать своё новое прозвище, как оскорбление или как комплимент, Эм всё же обернулся назад, вопросительно уставившись на старика.

– А ты молодец – хорошо Николашку приложил, – одобрительно хохотнул дед. – Борзый он слишком. Я давно собирался его место поставить. Вот только силы свои последние стариковские жаль было на этого щенка тратить.

Эммет пробежался глазами по упомянутому предводителем бомжей Коле. Успев подняться с земли, тот стоял, кривя посеревшее от злости лицо и сверля своего противника горящими от ненависти глазками-буравчиками. Эммет недоверчиво хмыкнул – у него просто не укладывалось в голове, каким образом дряхлый и, скорее всего, немощный дед собирался наставить молодого двухметрового громилу на путь истинный, применив в качестве воспитательной меры жалкие остатки своих физических сил. Но углубляться в размышления Эммет не собирался – сейчас его интересовало совсем не это. Маленький мальчик в его руках – вот что было для Эммета приоритетом. Поэтому он просто глянул с высоты своего роста на сидящего по-турецки пожилого попрошайку и произнёс ровным спокойным тоном:

– Рад, что моя помощь пришлась кстати.

Не сказав больше ни слова, братья удалились прочь, унося с собой заплаканного малыша.

– Всё-таки нужно было обратиться в ближайшее отделение полиции, – растерянно заметил Эдвард, когда они втроём уже ехали в Подмосковье на такси. – Вдруг его кто-нибудь ищет.

– Может, ты и прав, но, Эдвард, – Эммет тяжело вздохнул, – ты же слышал, что сказали эти люди – мальчик бродил там весь день, и никто не пришёл за ним. Никто не обращал на него внимания.

– Всё равно, Эм. Мы нашли маленького ребёнка. В таких случаях принято обращаться в органы правопорядка.

Замечание Эммет пропустил мимо ушей. Вместо этого он переключил своё внимание на мальчика. Тот уже успел немного прийти в себя и больше не трясся и не плакал. Устало привалившись к боку Эммета, он хранил молчание и только время от времени шмыгал носом.

– Эй, – наклонившись к ребёнку, тихо позвал Эм, – как тебя зовут?

– Ваня, – еле слышно пробормотал тот, подняв на мужчину бледное личико и обратив на своего спасителя взгляд больших голубых глаз. А потом снова хлюпнул носом.

– Как ты оказался на вокзале, Ваня? – задал вопрос Эдвард, извлекая из кармана пальто пачку носовых платков и вкладывая её в худенькую и не слишком чистую детскую ладошку. – И где твоя мама?

– Она ушла, – ответил он, уставившись на свои колени. – Сказала, что я должен оставаться там, что очень быстро вернётся и заберёт меня. И не вернулась… – Ваня начал тяжело и часто дышать, что означало приближение новой порции слёз.

– А мама не сказала, куда отправилась? – задал Эммет следующий вопрос.

– Она снова заболела, – послышалось в ответ. – Сказала, что найдёт лекарство и вернётся. Она вообще часто болеет. Когда ей было плохо, мама уходила в ванную, делала укольчик и выздоравливала. Правда, ненадолго…