Текст книги "Журавлик - гордая птица (СИ)"

Автор книги: Juliya-Juliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 45 страниц)

За дверью послышался шум, и в комнату влетел заспанный Эдвард.

– Белла! Всё в порядке? Ты кричала.

– Эдвард! Прости, но мне нужно срочно домой. Бабушка там места себе не находит.

– Домой?! Сейчас глубокая ночь. А Татьяне Тимофеевне я позвонил ещё вечером и объяснил, что ты уснула прямо за столом. Ещё я сказал, что твоя одежда мокрая, и будет лучше, если ты переночуешь у меня.

– И она так спокойно согласилась с тобой? – девушка удивлённо смотрела на молодого человека.

Тот, несколько раз пройдясь пятернёй по своим взлохмаченным после сна волосам, вздохнул, улыбнулся и произнёс:

– Видимо, она мне доверяет.

– Мне так неловко, что я уснула прямо за твоим кухонным столом. И тебе пришлось уступить мне свою кровать? Прости за это.

– Эй! Не надо извиняться. Ты так сладко спала, что будить тебя было бы величайшим преступлением. И по поводу кровати можешь не переживать – я прекрасно устроился в комнате Эммета.

Белла открыла рот, чтобы ответить, но тут за окном послышался грохот, и мелькнула вспышка света.

– Первая гроза в этом году, – залепетала девушка не очень внятно, потому что её начало трясти.

– Ты боишься? – голос Каллена прозвучал мягко.

– Когда я была маленькой, мы с мамой попали в сухую грозу. Ну, знаешь, гром и молния есть, а дождя нет. Мы были на улице, и пока бежали до ближайшего магазинчика, чтобы укрыться, прошло минут десять. Мне хватило, чтобы запомнить это на всю жизнь.

Эдвард медленно приблизился к кровати, потом, откинув одеяло, лёг рядом с девушкой и крепко её обнял.

– Так лучше? – спросил он шёпотом.

– Да, так очень—очень хорошо, – так же тихо ответила Изабелла.

Эдвард лежал на спине, обняв её одной рукой, а она, прижавшись щекой к его тёплой груди, слушала, как быстро и громко бьётся его сердце. Белла в первый раз имела возможность прикоснуться к обнажённому торсу Каллена и сейчас терялась в ощущениях от близости его гладкой кожи и от того, что чувствовала, как под этой кожей перекатываются тугие мускулы. Страх перед грозой отошёл на второй, а потом уже и на третий план. Осталась только мысль, что человек, которого она так сильно любит, сейчас здесь, рядом с ней, обнимает её, крепко прижимая к себе.

– Милая, – парень назвал её так, как никогда раньше не смел, – я хочу кое-что сказать тебе.

Сердечко Изабеллы забилось очень быстро, буквально сотрясая её грудную клетку. Она подняла голову и посмотрела в глаза лежащего рядом парня. Он ласково провёл ладонью по волосам девушки, провёл пальцем по её губам.

– I love you. Я люблю тебя, Белла. Люблю так сильно.

Белла судорожно вздохнула, чувствуя, как глаза наполняются слезами, потом ответила: – Я тоже люблю тебя, Эдвард. Люблю с первой нашей встречи. Там, в подъезде, когда ты, впервые проводив меня до дома, шёл по ночной аллее, я смотрела тебе вслед и понимала, что влюбилась в парня, которого знаю всего несколько часов.

Каллен притянул к себе девушку и нежно поцеловал.

– Скажи, – спросил он, когда поцелуй закончился, – а если бы я не признался первым, ты так бы и молчала о своих чувствах?

– Да, наверное. Всё—таки ты – парень. Девушкам, знаешь ли, часто бывает неловко первыми начинать такой разговор, – смущённо протянула Белла.

Эдвард тихонько рассмеялся.

– Crane, ты – просто сокровище!

– Crane? Журавль? Ты назвал меня журавлём?

– Журавликом, – ласково поправил девушку Эдвард. Ты же – Журавлёва. Если честно, я про себя часто тебя так называю. Тебе не нравится?

– Нет, нравится. Просто это необычно.

– Ты мне напоминаешь это чудесное создание: такая же прекрасная, скромная, но гордая. Журавлик – гордая птица. Это про тебя.

Каллен вдруг посмотрел на Изабеллу, и в глазах его в этот момент не было ни капли смеха.

– Я люблю тебя, милая, – произнёс он. Голос его в этот момент был низкий и хриплый.

Они снова целовались, лёжа на кровати. Невинный нежный поцелуй давно перерос в страстный и откровенный. Языки сплетались в сладком танце, губы скользили по губам. Вдруг Эдвард сделал резкое движение и оказался сверху. Белла, повинуясь невольному желанию, немного развела ноги в стороны, и парень со стоном прижался к низу её живота. Девушка почувствовала, как возбуждение Эдварда упирается ей в пах, пробуждая в ней самой дрожь от внезапного желания ощутить Каллена внутри себя. В тот же момент парень замер и поднял голову.

– Мы должны остановиться, – хрипло прошептал он.

– Почему? – спросила девушка, тяжело дыша.

– Потом можешь пожалеть о необдуманном поступке. Скажи, у тебя уже кто-то был? – он так волновался, что его акцент вновь стал сильно заметен.

Изабелла отрицательно замотала головой.

– Я хочу, чтобы ты стал первым, Эдвард. Только ты. Я хочу тебя так сильно! Пожалуйста! Мне неловко умолять тебя об этом, но именно это я сейчас и делаю. Потому что люблю тебя безумно. Жизнь непредсказуема, знаю. Но, чтобы не случилось с нами дальше, могу сказать точно одно – я никогда не пожалею об этой ночи.

– Белла! – со стоном произнёс Каллен, прикоснувшись губами к её шее.

Он долго ласкал её, и его нежные руки и язык вытворяли с телом Беллы то, от чего девушка, уже не стесняясь, громко стонала, прерывисто дышала и извивалась на простынях. Она не помнила, как оказалась без футболки и шорт, не понимала, в какой момент успел раздеться Эдвард. Она помнила только его губы в ключичной ямке у шеи, губы на своей груди, на животе, во впадинке на коже чуть выше предплечья. В этих ощущениях она сейчас растворялась полностью, всю себя отдавая ласкам парня. Лёжа совершенно голой на кровати Эдварда и ощущая, как его пальцы добрались до самого заветного местечка, Белла вдруг вскрикнула и выгнулась дугой от внезапно нахлынувшей волны удовольствия. Каллен снова поцеловал её.

– Подожди, я сейчас, – тихо сказал он, намереваясь встать с кровати. – Нам нужна защита.

Девушка поняла, что речь идёт о презервативе.

– Не нужна, – прошептала она. – Я принимаю таблетки. Они нужны для… регулярности моего цикла.

Парень ничего не ответил и снова лёг рядом с девушкой. Он опять принялся ласкать её, не оставляя без внимания ни одного участка шёлковой кожи Изабеллы. Минуту спустя она почувствовала, что он расположился рядом с её входом.

– Милая, – позвал Каллен, – посмотри на меня. Смотри мне в глаза сейчас. Я люблю тебя. Только тебя, малышка!

Резкий толчок. Боли почти не было. Девушка смотрела на Эдварда, обнимая его за плечи, когда он начал двигаться в ней сначала медленно, потом быстрее. Белла чувствовала, что боль быстро ушла, превратившись в ласкающий огонь внизу живота. Было так хорошо чувствовать ЕГО, единственного и такого любимого в себе, чувствовать его толчки, слышать его стоны и стонать от наслаждения самой. Ещё несколько минут… И девушка взлетела, перестав на несколько мгновений ощущать своё тело. На этой высоте не было ничего, кроме неописуемого удовольствия и громкого мужского стона, когда за ней на эту же высоту последовал и Эдвард. А потом к его стону добавились и слова:

– Я люблю тебя!

– Я люблю тебя! – эхом прозвучало и её откровение.

========== Глава 4. Часть 1. “А если ты станешь ему не нужна?” ==========

Она стояла у окошка,

Следя, как бойкий воробей

Ворует семечки и крошки

У флегматичных голубей.

А за спиной её тёк плавно

Суровый мамин монолог

На тему: «Жизнь непостоянна.

Любовь не вечна». И итог:

Не доверяй, родная, страсти,

Она пройдёт, как сладкий сон.

И будешь сломлена несчастьем,

Когда тебя покинет он.

Уехав в край такой далёкий,

Где нет знакомых и родных,

Ты будешь вечно одинокой

Среди людей тебе чужих.

Представь хотя бы на мгновенье:

Другую он своей женой

Решит назвать без сожаленья.

Что будет, девочка, с тобой?!

Она, сцепив до боли пальцы,

Желая дрожь остановить,

Сказала: «Буду жить пытаться.

Я буду просто дальше жить…»

На следующее утро Белла проснулась первой. Ей было так хорошо и уютно в объятиях любимого человека, что вылезать из-под одеяла совершенно не хотелось. Эдвард ещё спал. Девушка, лёжа на боку, несколько минут рассматривала его лицо, такое умиротворённое во время сна. Широкие скулы, идеальной формы нос. А ресницы длинные и густые. «Как у девчонки», – подумала Белла и улыбнулась.

Нежно скользнув губами по щеке Каллена, она тихонько выскользнула из постели и направилась в душ.

«Раз уж ты решила вероломно сбежать от своего парня ради водных процедур, я, так уж и быть, расскажу тебе, где можно найти новую зубную щётку», – послышался за её спиной хриплый ото сна голос.

Белла обернулась, наткнувшись на взгляд пары зелёных глаз.

– И где же? – спросила она, смущаясь от того, что стояла сейчас обнаженная перед тем, кто её разглядывал с откровенным восхищением.

– В шкафчике над раковиной.

Кивнув, девушка поспешила в ванную.

Когда все утренние процедуры были выполнены, они решили позавтракать тем, что приготовил Каллен, пока Белла была в душе. Яичница с беконом и кофе с тостами пришлись по душе им обоим. Изабелла, уже облачённая в свою вчерашнюю одежду, вызвалась помыть посуду. Она почти справилась с этой работой, когда почувствовала, как Эдвард обнял её сзади, оставив на шее лёгкий поцелуй.

– Почему ты сбежала от меня, как только проснулась? – прошептал он.

Его тёплое дыхание чувствовалось совсем рядом с её ушком, посылая волны сладкой дрожи по всему телу девушки.

– Прости, мне нужно было в душ. А ты так сладко спал, что мне не хотелось тебя будить.

– Crane, я люблю тебя. Проснуться пораньше означает для меня только то, что есть возможность провести больше времени с тобой. Не забывай об этом, хорошо?

Изабелла, отставив недомытую чашку в сторону, повернулась к Эдварду.

– Я тоже люблю тебя. И я не забуду, обещаю, – улыбаясь, поклялась она.

В этот самый момент в прихожей раздался шум, и в квартиру бодрой походкой вошла Анна Каллен. За её спиной маячил хмурый Эммет.

– О, Изабелла, ты здесь! Я так рада тебе! – воскликнула женщина, заметив Беллу, смущенно топчущуюся рядом с Эдвардом.

– Здравствуйте, Энни, – смущённо пробормотала та. – Так получилось, что…

– Вчера мы попали под дождь. Белла вымокла до нитки. Поэтому я предложил ей переночевать тут, – кратко объяснил ситуацию Каллен – младший, благоразумно умолчав о том, чем закончилась сегодняшняя ночь для двух влюблённых.

– И правильно сделал. Хороший мальчик. Каллены не бросают девушек в беде! – гордо изрекла Энни, тепло посмотрев на внука, при этом подмигнув Изабелле.

– Ну, а вы как съездили? – поспешил перевести тему разговора Эдвард.

– Это было что-то, – подал голос молчавший до этого Эммет.

Младший брат вопросительно поднял брови.

– Да, точно. Было весело, – сказала женщина, – особенно в тот момент, когда Эму вдруг понадобилось выйти ночью на улицу, и он, споткнувшись о коврик возле входной двери, растянулся на полу лицом вниз, задом кверху. При этом был такой грохот, что проснулись все. А хозяин дома, схватив ружьё, ринулся спасать нажитое имущество от воображаемых воров.

Белла, уткнувшись в плечо своего парня, негромко хихикала, в то время как сам Эдвард хохотал в голос над рассказом своей бабушки.

– Конечно, где ему было быстро разобраться в ситуации, если накануне он на радостях от нашего неожиданного визита выпил столько, что не помнит, наверное, как добрался до кровати, – съязвил Эммет.

– Эммет, – строго оборвала его Анна, при этом пытаясь спрятать улыбку, – ну, не рассчитал человек дозу. Бывает же. Ты лучше расскажи, как бегал вокруг бани, когда мы с моей троюродной племянницей парились там. Он кричал: «Бабуля, у тебя же слабое сердце! Хватит! Пора выходить!» – то на русском, то на английском. Знаете, он так орал, что переполошил всех дворовых собак в радиусе нескольких миль, и они отвечали ему истошным лаем минут тридцать, наверное.

Эдвард с Беллой так смеялись, что на глазах у них выступили слёзы. А Эммет, сделав виноватые глазки, опустил свою могучую голову на хрупкое плечо Энни. «Внучок» был намного выше бабули, поэтому ему пришлось потрудиться, чтобы дотянуться до её плеча головой с высоты собственного роста.

– Прости, – прошептал он, каясь, – я волновался.

– Ох, знаю, дорогой мой, знаю, – женщина ласково провела ладонью по волосам внука. – И ты прости за то, что заставила тебя нервничать.

Эм кивнул, поднял голову и, обведя присутствующих уже вполне весёлым взглядом, отправился на кухню поискать что-либо съестное.

– Что ж, мои дорогие, я вас оставлю. Старушке, знаете ли, захотелось отдохнуть с дороги. Белла, девочка моя, надеюсь, тебе не будет скучно с этими мальчишками? – обратилась к девушке Энни.

Изабелла только улыбнулась, отрицательно помотав головой.

– Энни, ну какая ф ты фтаруфка! – крикнул из кухни Эммет с набитым ртом, коверкая слова. – Ты ещё впомне приблекательная женфина фредних лет!

Энни хихикнула, как девчонка, пробормотав с нежностью: «Балбес». Потом она удалилась к себе.

Эдвард с Изабеллой зашли на кухню, где Эм успешно опустошал холодильник. Сварив второй раз за утро кофе, Эдвард разлил его в три чашки и сел за стол, где они втроём продолжили обсуждать поездку Эммета и Энни.

– Да, Эммет, я смотрю, приобщение к деревенскому быту в условиях обычной русской деревеньки порядком тебя утомило, – произнесла Белла, с жалостью разглядывая брата своего парня. – Ты вчера пил?

– Я – нет. А вот наша бабуля, – Эм перешёл на шёпот, – приняла пару стопок этого, как же она его назвала? Вспомнил: самогона. Это такой самодельный крепкий алкогольный напиток, как я понял из объяснений бабули Каллен.

Эдвард и Белла удивлённо переглянулись.

– Ей же могло быть плохо, – испуганно прошептала Изабелла.

– Эм, как ты мог такое допустить? – осуждающе покачал Эдвард головой. – Ведь Энни почти никогда не пьёт. И, если и позволяет себе алкоголь, то ограничивается небольшим бокалом красного вина. А если бы ей действительно стало нехорошо?

– А что я мог? Ты бы видел эту картину, – Эммет говорил, от волнения используя как русские, так и английские фразы. – Выпив и закусив маринованным огурцом, Энни вдруг сказала, что такой счастливой она не чувствовала себя с того дня, когда встретила в Сиэтле своего соотечественника.

– Прямо в Сиэтле? – удивлённо переспросила Изабелла.

– О-о, это, прямо скажем, мистическая история, – начал рассказывать Эммет. – Мы с нашей бабушкой были там по делам. Закончив всё, мы решили перекусить, прежде чем отправимся домой. Наш выбор пал на один русский ресторан, где, по слухам, замечательно готовили. Еда действительно оказалось отменной. Наша Энни решила сделать комплимент лично шеф – повару, который, как оказалось, по совместительству являлся ещё и хозяином ресторана. Он был русским, эмигрировавшим в Штаты ещё десять лет назад.

– И вдруг, представляешь, Белла, – продолжал парень, – эти двое (бабушка и этот русский) совершенно случайно выясняют, что родом они из одного и того же городка в Подмосковье. Радости нашей бабули не было предела. Вот тогда—то она и утвердилась окончательно в своём желании съездить в Россию. Ну, а мы с Эдом напросились в качестве сопровождающих. Михаил, так звали хозяина ресторана, помог нам определиться с временным жильём в вашем городе. Он созвонился со своим кузеном, проживающим здесь, потому что знал, что у того имеется квартира. Кузен приобрёл её недавно и собирался время от времени сдавать. Так мы познакомились с мистером Кулагиным, отцом Насти, твоей одноклассницы. Ну, а потом, собственно, и с самой Анастасией.

– Понятно, – произнесла Белла. – А я всё гадала, откуда вы Кулагину знаете.

Они продолжали болтать ещё какое-то время. Периодически беседа прерывалась смехом, вызванным шутками, которые отпускал весельчак – Эммет. Наевшись, парень чувствовал себя гораздо лучше, и настроение у него поднялось. Спустя час Изабелла засобиралась домой. Эдвард вызвался её проводить.

***

Дома Белла застала не только Танечку, но и родителей вместе с сестрой, зашедших в гости. Обняв мать и отца, чмокнув в щёчку Дашу, девушка отправилась на кухню заваривать чай и резать торт, принесённый родственниками. Бабушку она усадила на кресло в гостиной, заверив ту, что справится со всем сама. Когда она доставала чашки из шкафчика, за спиной послышались шаги, и в кухню вошла мама, приветливо улыбаясь. Она долго смотрела на Беллу, вглядываясь в её лицо. И во взгляде женщины мелькало так много эмоций: грусть, нежность, любовь, тревога.

– Ты что-то редко стала к нам заглядывать, Бельчоныш, – произнесла Маргарита Журавлёва.

– Прости, мам. Я и сама это понимаю. Обещаю исправиться и в ближайшее время навестить вас с папой. Учёба отнимает много времени, ты же знаешь. А ещё в институте открылся дополнительный факультатив по английскому языку. Я решила, что было бы неплохо посещать его.

– Английский? Ты же хорошо знаешь его. Помнишь те курсы, что ты посещала два года подряд?

– Да, конечно. Но я решила освежить память, – Изабелла взглянула на мать и, увидев на лице Маргариты тревогу, засуетилась.

– Ну, что ты, мамуль, всё хорошо, правда.

Женщина вздохнула.

– Моя девочка стала совсем взрослой, а я и не заметила этого, – произнесла мать с улыбкой. – У тебя ведь появился молодой человек, я права?

Девушка, слегка покраснев, молча кивнула.

– Что за мальчик? Откуда он? Может, расскажешь? – мягко попросила Маргарита.

И Белла рассказала. Рассказала почти всё, не упомянув только, как и с кем провела последнюю ночь. Она говорила об Эдварде, о том, как они любят друг друга. А мать слушала и молчала, не смея перебить дочь и видя, как светятся её глаза при упоминании этого парня. Но улыбка на её лице вдруг сменилась тревогой, когда девушка заикнулась о том, что Эдвард Каллен является гражданином США и находится в их городе временно.

– Изабелла, – начала мать, положив руку на плечо дочери и привлекая тем самым её внимание, – я вижу, что ты действительно любишь этого человека, и вполне допускаю мысль, что и он любит тебя. Но скажи мне, родная моя, что будет, когда твой Эдвард уедет обратно в свою Америку?

Белла смущенно опустила голову, потом подняла на мать печальные глаза.

– Я не знаю, – честно призналась она. – Мы не обсуждали эту тему. Я боюсь даже говорить об этом с ним.

– Хорошо, – Маргарита сделала глубокий вдох, затем выдохнула, пытаясь придать своему голосу спокойные интонации. – Даже если он захочет продолжения отношений, как ты себе это представляешь? Не останется же он тут, когда дома его ждут родные, учёба и, я уверена, неплохие перспективы найти хорошую работу в будущем. Что тогда остаётся?

– Что? – повторила Изабелла одними губами.

– Он может позвать тебя к себе, – женщина запнулась. – Только не говори мне, что поедешь.

– А почему нет? – наивно спросила девушка.

– Ты хотя бы представляешь себе, что значит оказаться в чужой стране, пусть даже и не одной: другая культура, другие нравы, – в голосе матери уже явно слышалась паника. – А если он встретит там другую девушку, и ты станешь ему не нужна? Где ты окажешься? На улице? В лучшем случае, ты просто вернёшься домой с разбитым сердцем!

– Мам, ну зачем ты так? – губы Беллы уже тряслись, она вот-вот готова была разрыдаться.

В Маргарите вдруг заговорила совесть, когда она увидела, в каком состоянии оказалась дочь из-за их разговора. Она обняла девушку и принялась ласково гладить по спине.

– Ну, что ты, маленькая? Не надо так. Пойми, я мать. Я просто переживаю за своего ребёнка.

– Я не ребёнок, – шмыгнув носиком, пробурчала девушка, уткнувшись женщине в плечо.

– Конечно, – Журавлёва—старшая приподняла голову дочери, вглядываясь в её лицо. – Ничего. Всё будет хорошо. Мы со всем разберёмся.

Обещание прозвучало как-то двусмысленно из уст матери, но Изабелла этого не заметила. Смахнув слёзы, она улыбнулась и принялась заваривать чай, гоня при этом от себя грустные мысли. Потом, взяв поднос с чашками, девушка поспешила в гостиную. А Маргарита смотрела ей вслед и грустно качала головой. Только что женщина приняла, как ей казалось, единственное верное решение: никогда и ни за что в жизни она не отпустит свою старшую дочь в далёкую Америку.

========== Глава 4. Часть 2. “Благими намерениями…” ==========

Благие намерения, как вы красивы.

Чего же вы стоите, если в сердца

Вы горечь вселяете благостью лживой,

Становитесь страшным началом конца.

Что лучше, что хуже, того мы не знаем —

Лишь небо довлеет над нашей судьбой.

Но часто в гордыне своей забываем,

Что право на счастье имеет любой.

Как жёстким кнутом, ловко фразами хлещем,

Любые поступки свои оправдав,

И жизнью чужой, будто собственной вещью,

Играем, всю благость на помощь призвав.

Проводив родителей и закрыв за ними дверь, Изабелла прошла в свою комнату и, выдохнув, плюхнулась со всего размаха в любимое кресло. В голове до сих пор крутился разговор с матерью. Что будет дальше? Ей тоже вот уже несколько дней не давал покоя этот вопрос.

«А если он и правда позовёт тебя с собой? – спрашивала девушка себя. – Поедешь? Да и позовёт ли вообще?»

– Поеду, – вслух произнесла Белла. – Если позовёт…

Мысли девушки прервал звонок в дверь. Открыв, она обнаружила на пороге Эдварда. Поймав её удивлённый взгляд, он быстро чмокнул её в щёку и спросил:

– Так и будешь на пороге держать?

Девушка охнула и пропустила Каллена в квартиру.

Поздоровавшись с Татьяной Тимофеевной, парень прошёл вместе с Изабеллой в её комнату, и, усевшись на диван, сказал:

– У Эма есть предложение. Недалеко от города есть загородный клуб «Параллель». Слышала о таком?

Белла кивнула. Несколько её знакомых бывали там, и, по их рассказам, место было замечательное.

– Так вот, – продолжал Каллен, – брат предлагает съездить туда на денёк отдохнуть. Вернёмся завтра вечером.

– А кто ещё поедет? – поинтересовалась Изабелла.

– Мы с тобой, Эммет и с ним какая-то девушка, с которой он недавно познакомился.

Предложение было заманчивым – не хотелось упускать возможность лишний раз побыть с Эдвардом вдвоём.

– Я не знаю, – протянула Белла. – Что бабушка скажет? Я и так сегодня дома не ночевала.

– Твою бабушку я беру на себя, – пообещал парень.

На удивление Беллы, Танечка почти не ворчала, узнав, что внучка собирается в «Параллель». Может быть, она действительно доверяла Каллену—младшему, а, может, дело было в его обаянии, которым он при необходимости умел пользоваться на полную катушку. Изабелле иногда казалось, что при виде его открытой улыбки и красивых глаз, в обморок способны были упасть все представительницы женского пола от пятнадцати до девяносто пяти, включая и её саму. Вопрос с поездкой был улажен в рекордно короткие сроки.

***

«Параллель» понравилась девушке сразу, ещё на въезде в главные ворота. Это был комплекс зданий, включающий в себя гостевые домики, небольшой кинотеатр, развлекательный центр. Ещё на территории находились несколько ресторанов и кафе, а так же боулинг. Здесь был даже собственный мини-зоопарк, в котором жили несколько енотов, лисиц, пони и даже дикобраз со смешной кличкой Ёжик.

Они поужинали в одном из ресторанов, а потом отправились в боулинг – клуб. Так как играть не умели ни Белла, ни спутница Эма, а учиться всем тонкостям владения шаром для боулинга обе девушки желанием не горели, они просто сидели на скамеечке, пока братья Каллен с азартом соревновались между собой. За это время девчонки познакомились поближе. Подругу Эммета звали Евгения. Она была всего на год старше Беллы и отличалась бойким характером и острым язычком. Девушка произвела на Беллу хорошее впечатление. Её непоседливый нрав не мешал ей оставаться добрым, и, как показалось Изабелла, отзывчивым человеком. Она, смеясь, рассказала Белле, что они с Эмметом познакомились в супермаркете, когда этот здоровяк, расплатился на кассе и, убирая бумажник в задний карман джинсов, промазал. Кошелёк полетел на пол, чего Эм не заметил и спокойно отправился на выход. Женя, стоявшая в очереди к той же кассе, ринулась вперёд и, отвоевав бумажник у какого-то ушлого подростка, который уже успел его поднять и залезть внутрь, догнала Эммета и отдала ему ценную вещь. Парень удивлённо уставился на стройную блондинку, сбивчиво объяснявшую ему ситуацию, потом поблагодарил и… пригласил на свидание.

– А я, недолго думая, взяла и согласилась! – воскликнула Евгения, закончив свой рассказ на столь оптимистичной ноте.

Белла только засмеялась, покачав головой.

– Где ты учишься? – спросила Женя.

– В педагогическом. А ты? – поинтересовалась Изабелла.

– В Университете МВД, – ответила её собеседница.

Девушки какое-то время ещё болтали и смеялись, и к моменту возвращения парней от той неловкости в общении, которую часто испытывают малознакомые люди, не было и следа. Со стороны их можно было принять если не за лучших подруг, то уж за хороших приятельниц точно.

Вечер подходил к концу, поэтому обе пары, весело распрощавшись до утра, разошлись по своим гостевым домикам. Эдвард и Белла по очереди приняли душ. Потом девушка легла в кровать, сразу попав в объятия Каллена. Через секунду она уже со всей страстью отвечала на его поцелуй. Эдвард был нежен с девушкой, осторожно и трепетно даря ей ласки, выводя губами влажные дорожки на коже любимой. Ночь только начиналась, обещая стать неповторимой, особенной, умопомрачительной. Это время было только для них. Только их ночь.

Уже под утро, обессиленные от многочисленных ласк, они лежали, тесно обнявшись, обменивались поцелуями и шептали друг другу всякие милые глупости.

Белла вдруг подняла голову, решившись, наконец, задать вопрос, так давно не дающий ей покоя:

– Скажи, что будет дальше?

Эдвард, поняв, что она имеет в виду, проговорил:

– Я тоже думал об этом, малыш. Скоро мне придётся уехать, нужно закончить учебный год в колледже.

Девушка резко втянула носом воздух, а глаза её наполнились слезами.

– Мы больше не увидимся?

– Я не хочу, чтобы всё заканчивалось! – воскликнул Каллен, пальцами смахивая со щёк Изабеллы катившиеся слёзы. – Я вернусь, слышишь? Закончу учёбу в этом году и вернусь на всё лето. Ты ведь дождёшься меня? Скажи, Crane, дождёшься?

Белла, кивнула, улыбаясь сквозь пелену влаги, застилавшей взгляд. Эдвард нервно провёл рукой по волосам, потом посмотрел прямо девушке в глаза.

– Я хочу провести с тобой всю жизнь, – тихо, но очень чётко проговорил молодой человек. – Знаю, что это было бы трудным решением: бросить всё и уехать в чужую страну. Но, клянусь, если ты уедешь со мной, я всегда буду рядом и никогда не брошу тебя одну.

– Эдвард, ты серьёзно? – потрясённо воскликнула Изабелла.

– Ну, мы можем остаться и жить здесь. Как хочешь, так и будет, потому что я безумно люблю тебя и хочу, чтобы ты чувствовала себя комфортно, – с жаром шептал Каллен с сильным акцентом. – Как бы там ни было, я хочу, чтобы мы были вместе. Хочу жениться на тебе, хочу, чтобы со временем у нас появились дети.

Слёзы снова заструились по щекам девушки.

– Пусть так и будет, родной. Я тоже хочу быть с тобой, – сказала Белла сквозь слёзы. – И мы будем жить там, где решишь ты. Россия это будет или Америка – не важно. Только ты будь рядом, пожалуйста! Я люблю тебя.

Каллен крепко прижал к себе девушку, спрятав её лицо у себя во впадинке в основании шеи. Он гладил её по волосам, иногда наклоняясь и нежно целуя в макушку. Спустя несколько минут дыхание Изабеллы стало ровнее – она уснула, успокоившись в его объятиях. Почти сразу после этого заснул и сам Эдвард, ещё не зная о том, что все их планы совсем скоро будут разрушены человеком, необдуманно взвалившим на себя роль Вершителя судеб и утверждающим, что руководят им только благие намерения.

***

Домой Изабелла попала только к вечеру. Бабушка отдыхала у себя, устав от дневной суеты, поэтому девушка, оповестив её о своём приезде, оставила пожилую женщину одну, решив пойти в свою комнату. Открыв дверь, она обнаружила там свою мать. Та стояла возле письменного стола, что-то быстро записывая на обрывке тетрадного листа. Услышав шаги за спиной, Журавлёва – старшая вздрогнула и нервно скомкала записку, сжав её в кулаке.

– Мама, привет, – удивлённо протянула Белла. – Что ты пишешь?

– Ох, привет, Бельчоныш, – Маргарита судорожно сглотнула, потом продолжила. – Представляешь, увидела сейчас в одном кулинарном шоу рецепт, а бумагу и ручку смогла найти только в твоей комнате. Ты к бабушке заходила? Она недавно прилегла. Сказала, хочет отдохнуть часок.

– Да, зашла. Что за рецепт? Поделишься?

– Ай, не забивай свою молодую головку подобной ерундой. Ещё успеешь постоять у плиты за всю жизнь, – ответила мать. – Я ждала тебя: хотела спросить, как твои дела с тем парнем. Ты ведь была с ним сегодня?

– Да, – Изабелла мечтательно улыбнулась. – Знаешь, мы говорили о будущем.

– И? – в голосе матери проскользнула тревожная нотка, но Белла не заметила этого, вспоминая такой важный для неё разговор с Эдвардом.

– Мы решили быть вместе. После того, как он сдаст экзамены. Может, мне даже придётся уехать к нему. Не сейчас, конечно. Позже.

– Значит, вы уже всё решили? А не быстро ли? – женщина говорила спокойно, но только она знала, с каким трудом ей давалось сейчас это спокойствие.

– Может, и быстро, – ответила дочь, вглядываясь в глаза матери, словно ища там поддержки, – но ведь с каждой парой это бывает по-разному: кто-то встречается несколько лет, чувствуя, что ещё не время для перемен, а кому-то на роду написано понять всего через несколько дней, что человек, который рядом – это твоя вторая половинка.

Маргарита обняла Изабеллу. Женщина молчала, но внутри неё бушевал сейчас целый ураган эмоций. А ещё она думала о том, что не зря оказалась сегодня в комнате дочери в её отсутствие и успела раздобыть адрес Каллена, переписав его из ежедневника Беллы. Заветная бумажка сейчас была сжата в её кулаке как напоминание о том, что завтра ей предстоит нанести важный визит. Завтра она планировала навестить того, кому она ни за что и никогда не позволит увезти её девочку из страны. И как мантру, успокаивающую совесть женщины, она повторяла мысленно одни те же слова: «Это всё ради тебя, моя девочка. Придёт время, и ты скажешь мне спасибо».

***

В понедельник утром Белла, как всегда, уехала на занятия. Когда в обед, во время большого перерыва между лекциями, девушка попыталась дозвониться до своего парня, трубку никто не взял, а потом и вовсе холодный голос автоответчика сообщил о недоступности данного номера. Это было странно и обидно – Эдвард всегда отвечал на её звонки. Откуда же было знать девушке, что, пока она глотала пыль в душных аудиториях на лекциях, события в её городке развивались по совершенно непредусмотренному ей и Эдвардом Калленом сценарию. Изабелла, ещё утром сидя в вагоне электрички, конечно же, не могла видеть, что в то время, когда поезд, набирая скорость, вёз её в Москву, в подъезд новой, только недавно отстроенной высотки вошла женщина. Если бы кто-нибудь сейчас встретился на её пути и не поленился заглянуть ей в глаза, то увидел бы там целую гамму эмоций: страх, сомнение, вдруг сменяющееся решимостью. А потом вдруг в её взгляде начинала проскальзывать вина. Потом опять появлялось сомнение… Но уверенность в правильности того, что она должна сейчас сделать, возобладала над остальными чувствами, и женщина решительным шагом направилась к лифту. Зайдя туда, она нажала кнопку нужного этажа, и, когда лифт, дёрнувшись, начал подниматься, устало опустила веки. Она не спала всю ночь, планируя свою речь, подбирая нужные доводы и слова, чтобы убедить предполагаемого собеседника в своей правоте. Наконец, лифт остановился. Незнакомка вышла, но вдруг замедлила шаг, словно обдумывая дальнейшие действия. На миг ей показалось, будто решимость, кипевшая в ней ещё с вечера предыдущего дня, вдруг испарилась.