Текст книги "Журавлик - гордая птица (СИ)"

Автор книги: Juliya-Juliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 45 страниц)

– И как Алекс принял это?

– Знаешь, это странно, но… он отреагировал абсолютно спокойно, принял действия своего отца, как должное. И тут одно из двух: либо Ал действительно не против того, чтобы принять меня, как члена своей семьи, либо до него пока просто не дошло, что в будущем я хотела бы стать ему не просто другом, а кем-то более близким. Если Эм позволит, конечно же, – последнюю фразу Женя произнесла очень тихо, быстро смаргивая выступившие слёзы.

– Всё наладится, не сомневайся, – Изабелла погладила Евгению по плечу. – Время всё расставит по местам. Алекс должен привыкнуть к переменам в ваших с Эмом отношениях. Вы обязательно поговорите с ним о вашем общем будущем, но сначала ты и Эммет сами должны привыкнуть к тому, что вы наконец-то вместе. Вам нужно принять этот факт, научиться доверять друг другу и сделать так, чтобы прошлые обиды никогда не смогли бы встать между вами. Любовь любовью, но, согласись, осознание того, что вы – пара, ещё не укоренилось в вас окончательно. Когда спадёт первая эйфория, вы вернётесь в действительность с её плюсами и минусами, и тогда вам будет труднее удержаться на плаву. Обретите постоянство для себя, а потом посвящайте в свои планы Алекса.

– Конечно, – Женька кивнула, вытирая последние слёзы. – Я постараюсь… мы с Эмметом постараемся всё сделать правильно, чтобы не ранить Алекса.

– Ну, и хорошо, – ответила Белла и прижалась щекой к виску Евгении. – Пойдём, а то нас, наверное, наши мужчины заждались.

Они вернулись к своему столику, который был уже заставлен тарелками и бокалами с безалкогольным пивом – братья Каллен были за рулём да к тому же взяли на себя обязанность после окончания праздника развезти всех мальчишек по домам. Белла села рядом с Эдвардом, который заворожённо наблюдал за очередным детским конкурсом, проводимым аниматорами. Саша веселился вместе со своими гостями и так же, как и все они, с восторгом принимал любую игру, затеваемую «Джеком» и «Элизабет».

– Что ж… – послышался голос Эммета, и Белла вслед за Эдвардом повернулись к нему. Эм сидел, задумчиво гладя кончиками пальцев запотевшие от холодного пива стенки бокала. – Что ж, – снова повторил он, – сегодня у моего племянника день рождения. Если бы ты знала, Белла, как важно для меня, что я смог прийти сюда, не скрывая, что я – родной дядя Саши. Впервые за долгие годы. А ещё – и это главное – мальчик встречает своё десятый день рождения не только с мамой, но и с отцом. И теперь все на своих местах, теперь в вашей семье всё так, как и должно было быть изначально. Этот бокал я хочу поднять за сбывшиеся мечты и за судьбоносные встречи, – Эммет посмотрел на сидевшую рядом с ним Женю и взял её руку в свою.

Все четверо подняли свои бокалы и отсалютовали в знак солидарности с Эмметом.

Праздник продолжался. В первые минуты Белла с Эдвардом по очереди искали глазами Сашу, чтобы удостовериться, что их сын в порядке, но тот, забыв обо всём, был настолько увлечён представлением, что вообще не смотрел в сторону родителей. Белла откинулась на спинку диванчика и просто наслаждалась моментом. Сейчас она чувствовала себя такой расслабленной, окунувшись в лёгкую атмосферу, царившую за их столом, что на время даже смогла выкинуть из головы тревожные мысли о бывшем муже и о той опасности, которую могло повлечь за собой его внезапное появление. В первые дни после ранения Каллена она прислушивалась к каждому шороху за дверью и вздрагивала от каждого телефонного звонка, буквально заставляя себя взять в руки мобильник. Каждый раз, когда она видела, что звонит кто-то из друзей или родственников, Изабелла облегчённо вздыхала от того, что не обнаружила на дисплее очередного незнакомого номера. Она знала, что за то время, пока Эдвард, выздоравливая, не мог заниматься поисками Корнева (и, откровенно говоря, это обстоятельство Изабеллу только радовало), Никита и его ребята из оперативного отдела обшарили весь город и даже весь район, пытаясь определить местонахождение её бывшего мужа. Прошёл уже почти месяц, как о нём не было ни слуху, ни духу. Никита рвал и метал, день и ночь мотаясь по посёлкам, как близлежащим, так и находившимся от города на приличном расстоянии. По всему городу висели листовки с надписью: «Внимание, розыск». А под этой резавшей глаза фразой, словно издеваясь, расслабленно ухмылялся с фотографии неуловимый Дмитрий Алексеевич Корнев, разыскиваемый усилиями всего оперативного отдела маленького подмосковного городка. Белла обходила стороной каждую информативную доску, где висел портрет человека, так старательно отравлявшего её жизнь, и только крепче цеплялась за руку Каллена, отводя глаза от стендов с объявлениями.

Но здесь, в уютном кафе рядом с Эдвардом, Эмметом и Женей, мысли Беллы текли совсем в другом направлении: она любовалась сыном, находящимся в компании друзей, она смотрела на дочь, приятно удивлённая тем, как быстро та нашла общий язык с целой ватагой мальчишек. Погрузившись в приятные размышления, Изабелла не сразу сообразила, что в том секторе зала, где находились дети, неожиданно повисла тишина. Пытаясь понять, в чём дело, она стала внимательнее наблюдать за происходящим. Ребята стояли, выстроившись полукругом и негромко перешёптывались, хихикая. Перед ними, вытянув вперёд огромный надувной меч (неизменный атрибут каждого пирата) стоял Джек Воробей и торжественным голосом вещал:

– Пришла пора поздравить именинника. Мы, между прочим, до сих пор не знаем, у кого из вас сегодня день рождения. Да-да, и нечего хихикать, – старательно пряча улыбку, рыкнул парень грозным голосом. – Вон как вас много, надо же разобраться, кто есть кто. Сейчас с помощью своего верного друга, – «Джек» помахал надувным мечом, – я установлю истину.

Он подошёл к детям и опустил меч на макушку первого попавшегося мальчишки.

– Это ты! – уверенно заявил аниматор.

Аня, стоящая рядом, захихикала и сказала:

– Не-а, не он!

– Как?! Я не угадал?! – воскликнул «Джек», умело изображая негодование. – Ладно, ещё одна попытка. – Он легонько шлёпнул надувной игрушкой по хвостикам Анюты. – Значит, это ты!

Аня, хитро прищурившись и хохотнув, ответила:

– Не я!

Рядом с Изабеллой послышался сдавленный смешок, а потом Эммет произнёс громким шёпотом:

– Можно, я пойду и покажу ему?

– О-у, Эм, – откликнулся Эдвард с ехидной улыбочкой, – теперь я понимаю, что мы записали тебя не в ту компанию. Может, твоё место среди мальчиков? Иди и попроси, чтобы и об твою голову постучали надувным мечом.

– Нет, – Эммет захохотал, – боюсь, в этом случае отважный пират испортит свой реквизит окончательно и бесповоротно.

Эдвард только закатил глаза и снова сосредоточился на представлении.

– Что ж, попытаемся ещё раз, – тем временем продолжал «Джек», состроив обиженную мину. Он повернулся к своей напарнице: – Элизабет, помоги же нам установить истину. Честь отважного пирата не должна пострадать!

– У вас осталась последняя попытка, мой капитан. Обратите внимание во-он на того юного джентльмена, – «Элизабет» махнула рукой в сторону Саши.

– Итак, – аниматор торжественно положил меч на Сашину макушку, – это тебе сегодня исполняется десять лет!

– Ага, – Саша кивнул.

– Тогда представьтесь, молодой человек, чтобы все знали, в честь кого устроено столь пышное празднество!

– Александр Жур… Каллен.

Среди мальчишек пронёсся удивлённый шёпот. Белла тихонько ахнула, а Эдвард от неожиданности резко втянул воздух носом. Саша повернул голову в сторону родителей и посмотрел так, словно просил прощения и одновременно ждал поддержки с их стороны.

Белла, справившись с шоком, тепло улыбнулась сыну. Эдвард кивнул ему и подмигнул, украдкой показав из-под стола большие пальцы в знак одобрения.

– Люблю этого парня! – радостно воскликнул Эммет. – Александр Каллен, красиво звучит! Классная у нас фамилия, а, Эдди!

– Сколько раз я должен повторять, Эм, что я…

– Эдвард. Ты – Эдвард, – Эммет поднял ладони вверх, не желая спорить, но тут же ехидно ухмыльнулся. – Но всё-таки Эдди прикольней.

– Рад, что смог развеселить тебя, Эмми, – не остался в долгу Эдвард, скопировав язвительную ухмылку брата.

– Эй! – возмущенно отозвался Эммет.

Но Эдвард никак не среагировал на его восклицание – он с тревогой смотрел на притихшую Изабеллу, сидевшую с отсутствующим видом.

– Белз, – Каллен погладил её руку, – что с тобой?

– Беленький, ты чего? – Женька легонько потрясла подругу за плечо.

Белла моргнула, вскинула голову и, обведя взглядом всех троих, произнесла:

– Вы заметили, как Саша смотрел на нас с Эдвардом? Он словно боялся нашего осуждения. Но в то же время у него в глазах было столько надежды на то, что мы примем его выбор. Эдвард, – Белла посмотрела на будущего мужа, – я помню, мы обсуждали с тобой возможность узаконить наши отношения как можно быстрей, не дожидаясь лета, чтобы ты смог усыновить Сашу.

– Не только Сашу. Я тогда сказал тебе, что и Аню я хотел бы удочерить.

– Да-да, я помню. И я сказала, что согласна. Мы обсудили это с тобой, но не сделали самого главного – не поговорили с детьми. А Саня ждал этого, как я теперь понимаю. Наверное, он мечтал о том, что станет носить фамилию отца. Мечтал и молчал, не решаясь спросить нас напрямую. Он был так горд, когда сказал, что он – Каллен. Как мы могли упустить из вида его чувства и потребности?!

– Crane, – Каллен взял руку Беллы в свои ладони, – мы можем дать ему это. Осуществить его мечту вполне нам по силам. Назови любой день, в который мы с тобой оформим наш брак. А потом и усыновлением сможем заняться.

– Эдвард, всё не так быстро, как ты думаешь. Сначала нужно подать заявление на регистрацию брака, а потом ждать месяца два, не меньше. И потом, для усыновления тебе, скорее всего, нужно будет собрать кучу документов и предоставить их в суд. А судебного решения нужно будет ждать ещё самое малое пару месяцев, – Белла грустно покачала головой.

– А почему так долго? – удивился Эммет.

– У нас всегда так, – Белла пожала плечами.

– Да, – Эдвард растерянно почесал затылок. – Я как-то об этом не подумал.

– И что бы вы без меня делали? – неожиданно изрекла Женька, приняв важный вид. Посмотрев подняла взгляд на подругу и заметила, что та смотрит на неё с озорным блеском в глазах.

– Э-э… Что означает столь самонадеянное заявление, любимая? – решил уточнить Эммет, не понимая, о чём идёт речь.

– Можно сделать проще, – вздохнула Евгения и начала терпеливо объяснять: – Ты ведь мать—одиночка, и у твоих детей в свидетельствах о рождении отец вообще не указан? – дождавшись от Беллы утвердительного кивка, Евгения продолжила: – При подаче заявления на регистрацию брака вы с Эдвардом можете указать Аню и Сашу как ваших совместных детей и одновременно подать заявление на признание отцовства. И сразу можете поменять детям фамилию и отчество. И всё.

– Так просто? – изумилась Белла.

– Ну, – Женька пожала плечами, – тот факт, что твой бывший муж не усыновил, слава Богу, в своё время Сашу и отказался от удочерения Ани, нам сейчас на руку. Просто скажете в загсе, что давно живёте гражданским браком, а теперь пришло время записать детей на папу. И ещё, – Женька бросила на Эдварда и Беллу хитрый взгляд, – чтобы расписаться, вам необязательно ждать два месяца.

– Как это? – Каллен склонил голову на бок и уставился на Дубову пытливым взглядом, пытаясь понять, куда та клонит.

– А вот так! Начальница местного ЗАГСА – моя бывшая клиентка и с недавних пор – ещё и хорошая знакомая. Я помогла ей выиграть тяжбу в суде, и благодарность её не знала границ.

– Хорошие, надо сказать, у тебя знакомства, – хмыкнул Эммет.

– Ага, – закивала Женька с крайне самодовольным видом, – полезные связи никогда не бывают лишними.

– То есть, мы можем пожениться быстрее, чем через несколько месяцев? – осторожно уточнил Эдвард

– Да хоть через несколько дней! – хохотнула Евгения.

Эдвард посмотрел на Изабеллу.

– Как тебе такая идея, Crane? Если ты не готова, то…

Вместо ответа Белла кинулась к Каллену на шею и начала покрывать поцелуями его лицо.

– Это, значит – да? – уточнил он.

– Да! – Белла коснулась губами кончика его носа. – Да, – снова шепнула она и оставила лёгкий поцелуй на подбородке Эдварда. – Да-да-да! – уже громче произнесла она и приникла к его губам. Эдвард тут же ответил на поцелуй, ещё ближе прижав Изабеллу к себе.

– Кхм-кхм, – тихое покашливание Эммета вернуло их в реальность. – Тут, между прочим, детский праздник. Вы привлекаете внимание.

Белла оторвалась от Каллена и опасливо покосилась на гостей сына. Её щёки порозовели от смущения, когда она заметила, что взгляды некоторых из них направлены на неё и Эдварда. Поняв, что ничего интересного они больше не увидят, мальчишки, хихикая и перешёптываясь, снова переключились на аниматоров, которые всё это время лезли вон из кожи, пытаясь сделать праздник как можно увлекательнее.

– Итак, когда вы хотите подать заявление? – спросила Евгения.

– М-м-м, завтра? – Эдвард посмотрел на Изабеллу, словно спрашивая её согласия. Она удивлённо приподняла брови, но тут же лицо её озарила тёплая улыбка. Белла кивнула, счастливо, совсем по-девчоночьи, хихикнув.

– Что ж, завтра, так завтра, – ответила Женя и ободряюще подмигнула подруге. – Но предупреждаю, моя помощь не будет бесплатной, – Дубова состроила серьёзную мину, но уголки её губ подрагивали из-за старательно скрываемой улыбки.

Белла посмотрела на подругу с недоумением.

– Вам, будущая миссис Каллен, придётся сделать меня своей свидетельницей! – Женька усмехнулась и, с притворным возмущением посмотрев на подругу и её жениха, воскликнула: – А вы что подумали?!

– Мы подумали, что Эммет не зря когда-то назвал тебя занозой в з… – Белла тактично кашлянула, не договорив, тут же, соскочила со своего места, села рядом с Женей и обняла её. – Конечно, моей свидетельницей будешь ты! А кто же ещё?! Спасибо, моя хорошая!

Женька, в глазах которой после слов Изабеллы заблестела влага, обняла её в ответ. Шмыгнув носом, она доверчиво уткнулась носом в плечо подруги.

– А кто такая свидетельница? – поинтересовался Эммет, смущённо наблюдавший за трогательной сценой.

– Это, Каллен, то же самое, что подружка невесты, – пробубнила Женька, поднимая голову и торопливо вытирая слёзы.

– Тогда я буду другом жениха! – с готовностью предложил Эм.

– Не-а, ты будешь БРАТОМ жениха, – с ехидцей проворковала Дубова, глядя на своего мужчину, и, заметив, что тот насупился и по-детски, обиженно засопел, поспешила закончить свою мысль: – И СВИДЕТЕЛЕМ по совместительству, если твой брат не против, конечно.

– Веселишься, да? – обиженно пропыхтел Эммет. – Вот так просто сказать нельзя было? Кстати, Эдди, ты не против? – Эм резко переключился на брата.

– Нет, если ты пообещаешь, что больше никогда не станешь называть меня Эдди, – саркастически ухмыльнулся тот.

– Конечно, Эдд… Эдвард, – поклялся Эммет и покосился на хихикающую Изабеллу – похоже, только она заметила, как Эммет, давая обещание, скрестил за спиной пальцы.

Энергичная натура Эммета не позволяла ему долго пребывать в состоянии покоя, поэтому очень скоро он встал из-за стола и унёсся прямиком к детям, намереваясь /поучаствовать в развлечениях наравне с ними. Аня, прикрыв рот ладошкой, весело хохотала, смотря, как её двухметровый здоровяк—дядя прыгает через скакалку и носится по залу с мешком на ногах вместе с мальчиками. Белла с Эдвардом подошли поближе, чтобы насладиться незабываемым зрелищем, и тоже не могли удержаться от смеха, наблюдая за выходками Эммета. Женя находилась рядом, держа в руках планшет, запущенный в режиме видеосъёмки, и вслух рассуждала о том, как завтра будет демонстрировать запись этому «огромному ребёнку». Алекс, устав от непривычной суеты, стоял, доверчиво прижавшись к Жениным ногам и, изумлённо открыв рот, наблюдал за веселящимся от души отцом.

– Папочка такой радостный сегодня! – сообщил он Жене, когда она нагнулась к нему, почувствовав, как мальчик слегка потянул её за ткань юбки.

– Как думаешь, малыш, это хорошо? – осторожно уточнила Женя, силясь понять, рад ли Алекс сему факту или встревожен таким поведением отца.

– Да, – мальчик расплылся в улыбке, продемонстрировав отсутствие двух выпавших молочных зубов. – Очень хорошо. Daddy… то есть, папа… Он вообще стал веселее, когда ты стала часто приходить к нам домой. Ты разрешила ему обнимать себя, и вы теперь часть держитесь за руки. И это ему очень нравится. Он так сказал, по крайней мере, – доверчиво сообщил Жене Алекс.

– Он так сказал? – шёпотом переспросила она, присев перед мальчиком на корточки и пытаясь правильно оценить всю гамму эмоций, которое выражало его лицо. – А ты? Ты не против того, что твой папа так рад этому?

– Папа сказал, что мы должны беречь тебя и хорошо вести себя. Он сказал, что мы должны быть… «хорошими парнями», – мальчик воспользовался выражением, явно позаимствованным у отца, – чтобы ты не испугалась и не сбежала от нас. Женя, – губы Алекса дрогнули, и он умоляюще посмотрел на Евгению, – я буду… хорошим парнем, ты не бойся, – из-за сильного волнения Алекс говорил медленно, с трудом выстраивая фразы на русском. – Мы с папой не подведём тебя, честное слово. Только не сбегай, не уходи от меня, пожалуйста!

Женька выдохнула и растерянно обернулась к Белле и Эдварду – они, находясь достаточно близко, стали невольными свидетелями её разговора с сыном Эммета. У Изабеллы в глазах стояли слёзы, а Эдвард, сжав побелевшие губы, не отрывал от племянника встревоженных глаз.

Отдав в руки потрясённой Изабеллы планшет, Дубова подхватила Алекса на руки и двинулась к ближайшему столику. Она присела на диванчик и устроила мальчика у себя на коленях.

– Алекс, посмотри на меня, малыш, – тихо попросила Женя, положив ладонь на детскую щёчку. Алекс поднял на неё глаза. Его густые длинные ресницы, будучи светлыми от природы, потемнели и слиплись, намокнув от слёз.

– Нет в жизни такой причины, которая заставит меня бросить тебя и твоего папу. И тебе совсем не нужно стараться, чтобы заслужить моё расположение. Ты уже вот здесь, – Женя взяла маленькую ладошку Алекса и прижала к тому месту, где билось её сердце, от волнения грозившее выскочить из груди в любое мгновение. – Разве мы любим кого-то только за то, что он бывает хорошим или плохим? Мы любим просто потому, что любим, невзирая ни на какие обстоятельства. Я люблю тебя, глупенький, и никто и ничто не сможет этого изменить.

– И я люблю тебя, – Алекс обвил шею Женьки своими маленькими ручками и, уткнувшись носиком ей в шею, довольно засопев. Но тут же снова поднял голову и шёпотом спросил: – А папу ты любишь?

– Люблю. Я очень люблю твоего папу, – ответила она, с трудом преодолев сковавший горло спазм.

– Это хорошо, – Алекс выдохнул с таким видом, словно испытал огромное облегчение после её слов. – Потому что он тоже тебя любит.

– Это он тебе сам сказал?

– Не сам, – Алекс виновато опустил глаза. – Однажды папа сказал это дяде Эду по телефону. Он думал, что я сплю, но мне приснился плохой сон, и я встал с кровати и отправился в папину комнату. Ну и… случайно подслушал этот разговор.

– Значит, ты играл в шпионов? – Женька легонько пощекотала мальчику рёбра.

Алекс начал хихикать и вертеться, стремясь увернуться от её пальцев, но очень скоро выдохся и затих, устав от игр. Он доверчиво прижался к Евгении, прислонившись виском к её плечу. Поддавшись усталости, мальчик сомкнул веки, пробормотав Евгении, мягко гладившей его по спине, что отдохнёт «совсем чуть-чуть». Но не прошло и пяти минут, как дыхание Алекса стало более ровным и глубоким, а сам он обмяк в Женькиных руках. Нелёгкий, наполненный эмоциями разговор окончательно лишил мальчика сил, и он провалился в сон, которому не была помехой даже доносившаяся из другого конца помещения громкая музыка.

– Простите, – раздался чей-то тихий голос. Женька подняла голову и увидела стоящую рядом официантку, – у нас есть игровая комната, небольшая, но очень уютная. И сейчас она никем не занята. Там есть несколько диванчиков, и, если хотите, можете отнести туда вашего сына, чтобы он смог отдохнуть в тишине. При слове «сын» Женя вздрогнула от неожиданности – настолько непривычно это прозвучало, но не предприняла ни малейшей попытки развеять заблуждения девушки.

– Да, спасибо вам большое, – ответила она, принимая предложение. Женя медленно встала, не желая прервать сон устроившегося на её руках ребёнка, и отправилась вслед за предложившей помощь официанткой.

Оказавшись в игровой комнате, она положила Алекса на маленький детский диванчик и накрыла его лежащим на подлокотнике пледом. Едва она, заботясь о комфорте мальчика, успела подоткнуть края шерстяного покрывала, как в дверях появилась голова Эммета. Женька вскочила и, схватив его за руку, потянула на противоположный конец комнаты и усадила на оказавшуюся под боком кушетку.

– Каллен, – прошипела она, – как ты мог наговорить такого ребёнку?!

Эммет вытаращил глаза от неожиданности, не понимая, о чём идёт речь.

– Ты твердил ему о примерном поведении только ради того, чтобы я не передумала и не сбежала от вас! Он был так напуган, Эммет, со слезами просил меня не бросать вас… его. Как будто я могу это сделать?! – Женька опустила лицо в ладони и покачала головой. – Ты идиот, что ли?

– Я… сожалею, – Эммет тяжело сглотнул, – это вырвалось случайно. И я имел в виду не столько своего сына, сколько себя самого. У меня ужасный характер, Женя. Вдруг в один прекрасный день ты поймёшь, что я далеко не принц из сказки, и решишь, что с тебя довольно?

Евгения насмешливо взглянула на Эммета и скрестила руки на груди.

– Так-так, продолжай. Интересно будет послушать, насколько, по твоему мнению, ты ужасен, – в её тоне сквозил неприкрытый скепсис.

– Ну, – тихо начал Эммет, нервно барабаня по коленям подушечками пальцев, – иногда я бываю очень громким, могу взорваться по пустякам. Элис с Эдвардом постоянно твердят, что мой длинный язык так и напрашивается на то, чтобы его укоротили на несколько дюймов. Я вспыльчив, и, если мне кажется, что кто-то обижает дорогих мне людей, могу без лишних слов разукрасить этому кому-то физиономию, вместо того, чтобы разобраться более мирным способом. А ещё я упрям, как осёл: когда что-то взбредает в голову, переубедить меня очень тяжело. Короче, я – не подарок, солнышко.

– Насчёт последнего утверждения я с тобой полностью согласна, – произнесла Евгения шёпотом, чтобы не беспокоить спящего Алекса. – Ты и вправду ужасно упрям. Но это я как-нибудь переживу, уверяю тебя. А всё остальное – да Бог с ним. Все мы неидеальны, Эм. Мне не нужна твоя улучшенная версия, потому что в ней не будет ничего от того Эммета Каллена, которого я люблю и любила столько лет.

Эммет взял Женю за руку и потянул к себе, но она помотала головой и осталась сидеть на некотором расстоянии от него.

– Поверь мне, не только у тебя есть за что казнить себя, – Дубова выдавила грустную улыбку и отвела взгляд.

– Теперь твоя очередь говорить, Женя, – предложил Эм и сам подсел к ней поближе. Он бережно отодвинул к виску прядь её волос, выбившуюся из хвоста. – И, клянусь, о чём бы ты ни поведала сейчас, это меня не испугает. Что ты скрываешь, любимая? Я слушаю.

– Ну, начнём с того, что я могу быть занозой в заднице, – нервно хохотнула Женька. Она затронула одну из любимых тем Эммета, попытавшись тем самым перевести разговор в безопасное для неё русло. Но Эм молчал, взглядом дав ей понять, что ждёт чего-то ещё.

Евгения прикрыла веки и на одном дыхании проговорила:

– У меня не может быть детей.

В комнате повисло молчание. Женька открыла глаза и встретилась с взглядом Эма. Отвращения или жалости, к которым она приготовилась, она так и не увидела. Но с удивлением заметила, что Эммет смотрит с сочувствием. При этом он не выглядел растерянным и не отворачивался от неё, пряча глаза.

– Это всё?

– А тебе мало, что ли? – потрясённо пробубнила она. – Каллен, ты что, глухой? Я только что сказала тебе, что не смогу забеременеть. НИКОГДА. Теперь не я, а ТЫ без сожаления можешь бежать от меня подальше. Я не могу, ничего не могу, я… – Женька начала задыхаться, поддавшись стремительно наступающей истерике.

– Тише, тише, – Эммет рывком прижал Дубову к себе. Одной рукой он обвил её талию, а другой придерживал голову Жени у себя под подбородком. – Я с тобой, Женя. Давай, можешь залить мою рубашку слезами. Станет легче, вот увидишь, – шептал он ей на ухо тоном, каким обычно обращаются к маленькому ребёнку, желая успокоить.

И Женька ревела, горько, отчаянно, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в рубашку Эммета. Она не позволяла себе такого, даже когда оставалась одна, коротая бессонные ночи на смятых от постоянного метания простынях. Всегда считала себя сильной, принимая за доказательство данного факта то, что даже в одиночестве она не могла отпустить себя и выплакаться вволю. Ей казалось, что, выплеснув горе с хорошей порцией слёз, она могла рассчитывать хотя бы на мизерное душевное облегчение. Не получалось: в горле вставал несуществующий комок, на подушке сиротливо темнело несколько пятен от пары – тройки несчастных слезинок, а грудь ломило так, что, казалось, кости вот-вот треснут. Эммет Каллен стал тем, кто сумел пробить ледяную корку в её душе, и результатом этого стала истерика, сопровождаемая икотой и судорожными всхлипываниями. Остатки здравого смысла подсказывали Жене, что нужно вести себя тише – рядом спал Алекс. И она изо всех сил стискивала зубы и прижималась лицом к воротнику сорочки Эммета, чтобы приглушить звуки собственных рыданий.

– Почему ты решила, что, узнав твою тайну, я должен держаться подальше от тебя? – обиженно проворчал Эммет, когда она, выплакавшись, затихла в его объятиях.

– Зачем я тебе такая? – глухо пробубнила Евгения.

– Какая – такая?! – возмущённо воскликнул Эммет.

– Пустая, неполноценная – вот какая! Если мы останемся вместе, ты когда-нибудь захочешь ещё детей, а я не смогу тебе этого дать. Пусть сейчас в моём недостатке ты не видишь ничего трагического. Но что будет через несколько лет, Эммет?

– Так! – Эммет захватил лицо Жени своими огромными ладонями и приподнял, чтобы видеть её глаза. – Ты всё сказала? А теперь послушай меня. По-твоему, я должен заменить тебя кем-то только для того, чтобы иметь в перспективе кучу детей? Но мне не нужен кто-то, потому что люблю-то я тебя. Мне нужна именно ты, и не в качестве инкубатора для вынашивания малышей, а в качестве любимой женщины. Я люблю ТЕБЯ, можешь ты это понять, глупенькая?!

– Но…

– Никаких «но»! – строго прервал Эммет Дубову, накрыв её рот подушечками пальцев. – Я понимаю, как это важно для любой женщины – выносить и родить ребёнка. Поэтому мы (слышишь, МЫ, а не ты одна) приложим все усилия, чтобы твоя мечта исполнилась. Самые компетентные врачи и лучшие клиники будут в твоём распоряжении. Я помогу тебе.

– А если снова ничего не выйдет?

– Всё получится, слышишь? Ну, выше нос! Где та женщина—огонь, которой я не уставал восхищаться всё это время?

Евгения улыбнулась, размазывая по щекам остатки косметики. С диванчика, где спал Алекс, послышался шорох. Они вместе подошли к мальчику, который всё ещё крепко спал, скинув с себя толстый плед. Эммет присел на корточки около сына и стал нежно перебирать пальцами пряди его светлых волос.

– Я хочу поблагодарить тебя за сына, – шепнул Эм, глядя на Дубову через плечо. – Ты относишься к нему, словно к родному.

– Он и стал для меня родным, Эммет, – Женька приземлилась на колени рядом с ребёнком и снова накрыла его пледом. – Неужели ты до сих пор не понял этого? Алексу уже давно есть место в моём сердце. Потерять его для меня было бы так же невыносимо, как потерять тебя. И он никогда, начиная с первого дня нашего знакомства, не был для меня обузой. Никогда я не воспринимала его, как досадное обстоятельство, как простое дополнение к тебе. Вы – единое целое для меня. Я люблю тебя, ты знаешь. Но его я люблю не меньше. Я буду для Алекса той, кем он пожелает меня видеть – другом, защитницей. Буду кем угодно. И, если когда-нибудь он решит, что я достойна большего, достойна быть ему… – Женька опустила глаза, смущённо выдавив из себя: – мамой, я буду счастлива.

Эммет ничего не ответил, просто притянул Евгению к себе и обнял с такой силой, что у неё перехватило дыхание.

– Спасибо, – выдохнул он еле слышно и приник губами к её виску.

***

Эдварда распирало от отцовской гордости, когда он смотрел на своего сына и видел его довольное лицо и светящиеся от радостного возбуждения глаза. Понимание того, что его старания не пропали даром, и Саша выглядел счастливым, добавило немалое количество бонусов самооценке Каллена. И всё же, когда праздник закончился и они с Эмметом, выполняя своё обещание, развезли маленьких гостей по домам, Эдвард не мог сдержать вздоха облегчения – держать в узде большое количество расшалившихся мальчишек оказалось занятием не из лёгких.

– Ф-фух, – устало выдохнула Белла, когда они вернулись домой. Она скинула сапоги и протопала по холлу, явно наслаждаясь ощущениями от соприкосновения затёкших ног с плитками пола.

– Да уж, денёк выдался напряжённый, – согласился Эдвард, заходя в дверь следом за ней с притихшей от усталости Аней на руках.

Эдвард посадил Аню на низкую скамеечку у стены в прихожей и встал рядом, скрестив руки на груди.

– Снимаем куртку и сапожки, юная леди, – предложил он, выжидающе приподняв одну бровь.

– У-у, – Аня выпятила нижнюю губу. – Помоги мне, папочка, а? Я так устала. – Аня откинулась назад и оперлась на стену. Раскинув в изнеможении руки и ноги, она, словно лиса, хитро посмотрела на Каллена из-под полуопущенных век, протянув: – Пожа-алуйста.

– Ещё вчера кто-то говорил, что всё умеет делать сам. Не ты ли, случайно? – уточнил Эдвард, с трудом сохраняя серьёзное выражение лица.

– Ага, – Аня устало кивнула, не сдержав зевок.

Каллен хмыкнул, опустился на корточки и быстро стащил с девочки обувь и куртку с шапкой. Она обняла его, оставив на носу поцелуйчик и пожелав спокойной ночи. Лениво шаркая маленькими ножками по полу, Аня поплелась к Изабелле, которая ждала дочь у лестницы, чтобы помочь ей приготовиться ко сну.

Вспомнив, что на крыльце остались Сашины подарки, Эдвард втащил их внутрь, а затем, быстро избавившись от верхней одежды и обуви, направился на поиски сына. Как и предполагал, он нашёл мальчика на террасе, которая была пристроена к коттеджу и в холодное время года отапливалась так же, как и весь дом. Саня стоял рядом с новеньким многоскоростным велосипедом. Ещё утром получил он его от родителей в качестве подарка на День рождения. Эдвард вспомнил, как Аня без страха вскарабкалась на сиденье железного коня, как только Саша отвлёкся на что-то. Игнорируя возмущённые вопли опомнившегося брата, она решила прокатиться по просторному холлу. Из-за маленького роста до педалей она так и не дотянулась, и вместо того, чтобы тронуться с места, Аня свалилась на пол. Пока Белла обрабатывала разбитую коленку девочки и вытирала её мокрые от слёз щёки, Эдвард убрал велосипед подальше от глаз дочери, пристроив его на веранде.