Текст книги "Право рождения (СИ)"
Автор книги: Gusarova
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 34 страниц)
– Нельзя так больше, – шепнул себе Савва слова ободрения. – Просто нельзя. Мать будет со мной считаться, чего бы мне это ни стоило.
Нутро схлопнулось и слило кровь к ногам, когда Савва увидел их – тёмные рослые фигуры, бритые наголо, с чертами мулатов, они выступили из ниоткуда – то ли из скальных теней, то ли выползли из расщелин, подобно ящерицам. Савва думал, что сумеет правдоподобно сыграть испуг, но тут взаправду струхнул.
– Кто вы?! Что вы здесь делаете?!
Они заболтали на истландском, приближаясь и недобро скалясь. Желание выдать им перца едва не побороло здравый смысл. Савва готовился изобразить отчаяние и ужас, а для этого расплакаться было лучшим решением. Пятясь от подий, он запинался о камни и выставлял руки, и лихорадочно вспоминал что-то, что вызвало бы слёзы. Смарагдин с его «Яхонтовы – дерьмо собачье» не катил. Гор наяву казался полустёртым видением прошлого. Савву ухватили, заломали руки за спину и уронили на колени, а он всё искал для себя трагедию. Вот оно!
«Савва, ну ты... Напугал на пустом месте!»
Сука. Сука, сука! Как ты могла! Как так можно! Сучьи тампоны!
Обида прорвалась водопадом через базальт душевной породы, и Савва Яхонтов дал себе волю.
– Не трогайте меня! Отпустите меня! Вы не знаете мою мать, она вам всем задаст! – Слёзы струились по подбородку, выкрики сбивались в рыдания.
Идеально.
– Пожалуйста, отпустите меня! Я вам денег дам! – орал Савва, давая себя и спутать, и унести, как мешок с говном. Подии потащили его прямиком к сплошной скальной стене, и Савва пискнул уже не понарошку, когда понял, что они хотят утянуть его прямиком в гору. Один бегущий впереди лагартос ловко нарисовал на скале круг и тем самым будто растопил породу. Скала плавилась посерёдке, как выжженная лазером, а в центре дыры зияли другие горы. Словно там открылось окно в настоящий мир, а картинка кругом Саввы была нарисована Валерой.
«Портал!» – догадался Яхонтов и заорал, забрыкался в путах, но всё произошло слишком быстро. Пара секунд болезненного ощущения – точно его пропускали через горящий рукав – и он очутился в совершенно другом месте.
Мороси тут не было в помине. Сразу вспомнилось, что погода в горах вещь непредсказуемая. С одной стороны горы может идти снег, с другой – припекать солнце. Перед взором Яхонтова раскинулась деревня из наскоро собранных хижин и палаток. Фактически это поселение можно было назвать передвижным – собрал тент да палки – и давай дёру. Удобно.
Савву грубо бросили оземь, один из подий дёрнул узелок на его спине, отпуская руки. Савва выпутался и сел на камни, загнанно глядя на то, как к нему приближаются ещё трое колдунов, тоже на подбор рослых и сильных мулатов. Каброна он никогда не видел, но узнал мгновенно: по выражению самодовольства на курносом, полногубом лице, обрамлённом чёрным капюшоном анорака. Огромные, широко разнесённые глаза, оливково-зелёные, что было необычно для его расы, с надменным и каким-то непроницаемым взглядом – будто смотришь в глаза не живому человеку, а каменному идолу. Савва подумал, припоминая столь же холодный и нечитаемый взгляд Дорохова, что эта черта объединяет некромантов. Бритая маковка с едва пробивающейся курчавой порослью, прижатые к голове маленькие уши, настороженность и аккуратная собранность во всём облике. Каброн чем-то напоминал если не чёрного ягуара, то виверу – гибкий, осторожный и смышлёный хищник. Возраст, как Савва ни пытался, определить не удавалось. Каброн присел перед ним и раскрыл в улыбке рот, полный безупречно ровных, белых зубов.
«Ничего себе, красавец!» – театрально хныкая, про себя оценил лидера лагартос Савва.
– Твойи брат, амиго, продал тьебя нас. Ты мой. – Каброн говорил бархатно, с явной издёвкой, считая себя хозяином ситуации. Его ловкие пальцы вдруг зарылись в кудрявые волосы Саввы, подарив прилив нежданного возбуждения, и притянули лицом к лицу. Яхонтов аж на секунду забыл свою роль и онемел. Рамон краткое время внимательно присматривался к нему, словно любовался, потом испустил смешок и добавил: – Я бы на месте твое брат тьебя не отдавать. Si. Себе оставить. Но, perdona, прости, красивый, ты мой.
«Что он себе позволяет! – возмутился Савва в мыслях, разглядывая идеально чистую кожу мулата и удивляясь вскипятившему кровь влечению. – «Я напишу ему, что так себя с товаром не ведут!»
– Вы напрашиваетесь на гнев моей матери! Я наследник Яхонтовых! Отпустите меня немедленно! – выпалил он, изучая миндалевидную форму глаз Каброна и лучики золота, путающиеся в его зеленоватой радужке под томными ресницами. Тот снова небрежно хмыкнул и заулыбался шире. Савва не хотел заставлять его усомниться в качестве товара.
– Ты мой, – последовало заверение, от которого повеяло в чём-то даже успокоением. Сердце как по сигналу стало биться глубже и ровнее.
«Интересно, он всех духов так окучивает, или я удостоился персонального внимания?» – Савва охладил свои мысли и вспомнил зачем он здесь. Каброн отпустил его голову и щелчком пальцев подал знак своим вздёрнуть Савву на ноги. Его повели за лидером, куда, сказать было сложно. Савва всё думал, как будет происходить скачок, но ему и тут не дали времени пофантазировать всласть.
Над скалами, окружавшими селение, заполыхали огни – яркие, будто исходившие из земли, воздух объяло плотным жаром, как из хорошей печи, и огромная, слепящая белым птица распласталсь над головами людей. Савва, видя её, задёргался в руках стражей, те сжали его плечи крепче. Птица сыпала каплями раскалённой смолы с чёрных, в цвет полночи, крыл, платиновая грудь её прятала открытое пламя, как седая вулканическая порода скрывает потоки алой лавы, когти нацелились в землю и заскребли по граниту.
Каброн воздел руки и поприветствовал гостью по-истландски. Птица ответила гулким рокотом, сравнимым по силе с пением китов в океане и коснулась янтарным клювом бурых ладоней Рамона. Савве стало дурно от страха и осознания того, на что он идёт по собственной прихоти.
«Так вот как вы это делаете!»
Расплавленная плазма, кровь или металл, не понять, падала с птичьих крыл крапом чёрного золота, выжигая в замшелых камнях проплешины. Собравшиеся у ног птицы лагартос принялись заскакивать ей на крылья. Каброн помогал им, а после обернулся на стражей Саввы и поманил их всех к себе. У Яхонтова подломились ноги, и он повис в захвате подий, резко осознав, насколько огромную глупость готовится совершить.
«А вдруг в посмертье сбежать не получится? А вдруг Чернобог не явится? Вдруг косточка обман?» – перемешались мысли.
Двое мулатов тащили его к проводнику в нижний мир, со спины дивной птицы улыбался Каброн и другие прыгуны, а Савва, так сильно желавший «сделать» мать, одним моментом переменил своё решение.
«Ну нахер!»
Рука одного из лагартос, державших Савву, ослабла, и этого мига Яхонтову хватило на резвый закрут прочь. Благо, он начал тренировать гастинг и сумел вырваться из лап бандитов стремительным ветряным потоком. Что было мочи помесил наутёк, не оглядываясь, и слабо соображая, что потомственного ветрогона подиям не догнать.
«Свобода! Жизнь! Воздух!» – стучало сознание, не готовое проститься с этими банальными, но важными вещами.
– Хер с ним! Хер с ним, – стучал зубами Савва, понимая, что своим бегством наделал себе кучу проблем и не свершил задуманного.
Забился в колючие дебри, ободрав кожу, отдышался, опомнился и постучал себя кулаками по голове.
– И-ди-от! Нахрен это было надо! Только бы не нашли. Только бы не нашли.
Сунул руку в карман на молнии. Косточка лежала там же. Глянул на небо сквозь терние – наверху повисли редкие предутренние звёзды. Чуть погодя горизонт окрасился зарницей на всём протяжении – линией сполоха, похожей на краткий рассвет. Лагартос прыгнули без него.
Разочарование и радость – две взаимоисключающие эмоции боролись в Савве, пока он выбирался из колючек. А ещё – тянущий детский стыд.
«Неудачник, – долбила его в гордость потайная часть натуры. – Дед бы не зассал. Дед бы пошёл до конца».
====== 72. Алконост ======
– Чертовщина какая-то! Несусветица! – не выдержал Тимофей Берзарин и разразился досадливым ворчанием. Он бы дал себе волю и громче выразил огорчение, но опасался, что за ним следят. Да каким образом они могли обнаружить его присутствие? Борзой был осторожен, как всегда. Подбирался с подветренной стороны, выжидал в засаде несколько часов, неотрывно следя за брухо, и что? Стоило лишь моргнуть или потереть глаза – деревни как не бывало! Вместе с домишками и всем скарбом, вжух – и нет! А духи наперебой докладывали, что лагартос переместились за следующий перевал. Потом опять за следующий. И так они гоняли непобедимого палача Верховного Шабаша битый день по снежной верхушке спящего вулкана! Тим не мог отвлечься даже на звонок Илье, не то, что на сон или еду. Он страшно изнемог от гипоксии, голода и беспрерывного напряжения, но его старания оказались тщетны. Да, он многое успел понять про лагартос, пока пытался подобраться к ним поближе: население деревни состояло из одних мужчин, молодых и крепких, кроме того, они почти все были мулатами. Ни женщин, ни детей, ни стариков не удалось засечь. Главный признак того, что имеешь дело с бандой! А кроме того, в деревне находились духи. Много духов, разных, на цепях и кольцах через ноздри, крылья и рога. Ясное дело, на продажу. Определить, кто эти духи и откуда взяты, не удавалось. Лагартос удирали с товаром, оставляя Борзому голые камни и всё те же концентрические круги-лазейки. Достойные противники!
На сей раз, после долгих муторных раздумий, Тим предположил: а вдруг это его добби отпугивают подий? Отправил Ерёму с Зеффи дожидаться в ближние пещеры, а сам начал красться к деревне, осевшей на седловине Исты. Не могли лагартос, кем бы они ни были, обнаружить чернобога! Никак! Тим крался, таясь в каждой выемке, за каждым уступом, стараясь даже дышать пореже и потише. У лагартос царило оживление, они постоянно болтали на истландском и смеялись, шарились по деревне и вели себя более открыто, чем обычно. Это насторожило Тима. Бандиты явно готовились к чему-то. Духов не наблюдалось, значит, их угнали на рынок. Стало быть, брухо намеревались добыть новую партию! Борзой засел в груде камней и колючих кустов и приготовился накрыть лагартос на месте преступления. Но его поджидал сюрприз. Только Тим занял удобную позицию, как его пихнули под бок локтем, и дорогой сердцу голос шепнул:
– Хоронишься, собака?
– Илю!.. – Тим зажал себе рот руками и Илье велел тоже помалкивать. Однобожник заметно обтянулся и был бледноват, но в остальном выглядел здоровым, а его чёрные глаза сияли радостью от встречи с Тимом. Борзой не удержался и коротко обнял друга. Раздвинул рукой разрез на его скафандре, увидел белую полосу бинта, указал на неё и кивнул, мол, как ты? Илья сделал знак большим пальцем: хорошо! Потыкал себе за спину: Тим всмотрелся и едва снова не вскрикнул. Рядом околачивался тёть Сашин сын, не разберёшь который! Борзой развел руками: какого Велеса он тут делает? Илья беззвучно проартикулировал имя «Вахтанг» и пожал плечами: вот так вот. Тим приложил ладонь ко лбу и осудительно помотал головой, потом показал на лагартос: нечего ему тут делать! Илья потыкал в близнеца и показал Тиму два пальца, Борзой понял вопрос: где второй? Пришлось снова помотать головой: этого он не знал. Илья махнул рукой и уставился на селение лагартос. Через недолгое время Ваха, затрещав ветками, насел на чернобогов и шикнул:
– А что мы делаем, э?
Илья выкатил глаза, посмотрел на него матом и ткнул пальцем сперва ему в грудь, потом в дальние кусты.
– Чего, э? – не понял Вахтанг.
– Жди там! – был приказ.
– Дядя Илья, я...
– Ваха, сгинь!
– Э, ладно... Простите! – Шкету, видать, по зарез хотелось принять участие в облаве на подий. Но пришлось, переломав с треском кусты, убраться в безопасное место. Тем временем небо над деревней начало поигрывать зарницами, точно перед грозой, только оно было безоблачным и звёздным. Эта странность взвинтила Тима, он заметил, что Илья тоже насторожился. Сполохи пробегали по нитям пространства у самой кромки, делящей землю и небо, воздух наполнился тонким ароматом озона. Спустя секунду или две Тим узрел причину на скале неподалёку: босую, в изорванном белом платье, со спиной, сочившей кровью. Незнакомку из бара! Она с надсадным стоном скрючилась на камнях и корчилась там, пока из её вспоротых лопаток не взметнулись двумя выхлопами смолистой плазмы огромные, на полнеба, крылья. Тело начало обрастать чёрными и белыми перьями, ногти вытянулись в когти, и через миг легендарная птица Алконост слетела к лагартос. Тим понял: если атака, то сейчас. Дёрнул косу из петли.
– Не лезь! Побереги себя! – бросил Илье.
– Ага, сейчас! – огрызнулся Айвазов, на бегу натягивая лук. Они ринулись в деревню со всех турбодэшей, видя, как лагартос запрыгивают на спину птице. Но им не суждено было схлестнуться с живыми в честной битве. Путь заблокировали зомби. Безоружные, дурно пахнущие мертвецы насели массой, и Тиму с Ильёй ничего не оставалось, кроме как отбиваться. Да, оживлённые брухо мёртвые не могли причинить чернобогам вреда, но и не давали накрыть своих хозяев.
– Вот же дерьмо! – орал Илья, отправляя стрелу за стрелой по облезлым головам с вдавленными глазницами.
– И не говори! – рычал в остервенении Тим, стараясь держаться от Ильи подальше со своей косой. – Улетают, наглецы!
Его почти прижали к земле несколько увесистых, беспорядочно копошащихся тел, и он успел разглядеть, как птица, гружёная людьми, проваливается прямиком сквозь скальную породу, как в болото проседает!
– Нет! Нет! К Велесу, нет! – хрипло лаял Борзой, отсекая мертвецам цепкие руки и прорываясь к тому месту, где только что была деревня. – Илья, ты видел! Матерь их!
На миг мелькнула среди прочих смуглых лиц оторопевшая физиономия второго близнеца, Тим совершил титанический рывок и вмазался коленями и ладонями в глухую породу, по которой ещё пробегали змейками редкие сполохи.
– Нет, нет, – захлопал по гранитным плитам, словно стучась в преисподнюю. Илья протопал ботами и упал рядом. Перекатился на спину, жадно хватая воздух и кривясь, пар из его рта улетал ввысь облачками.
– Упустили.
– Ты видел птицу? – Тим вытерся перчаткой и брезгливо сбросил с запястья вцепившуюся в ткань скафа кисть мертвеца.
– Видел. – Илья вздохнул. – Всё, как говорила Ярэ. Алконост нырнул в омут.
– Это та девушка из бара, – поделился Тим. – Это всё она. Превратилась в птицу.
– Да, это я тоже видел. – Илья стянул перчатку и пощупал рану. – Шов в порядке, что радует.
– Ты поборол горную болезнь, родимый, – нашёл другой положительный момент во всей их неудаче Тим.
– Алкогольную зависимость, ты хотел сказать? – напрямую признался Илья. – Нет, не поборол. Я и сейчас под градусом. Но, думаю, до окончания нашей поездки, Тимур, мне нельзя бросать пить. А то я буду в некондиции.
– Милый ты мой друг, – пожалел его Борзой. – Страдалец.
Илья поморщился на это и сел. Смахнул пот с ёжика на голове и глухо проронил:
– Кажется, они забрали Савву.
– И ты видел? – Тим поднялся на ноги и сложил Подпись. – Я просто не представляю, что мы доложим тёте Саше. Это... Уму непостижимо.
– Я и сам не представляю. Прое##лись по полной и не отказываем себе в продолжении.
На удивление оба чернобога сохранили ледяное спокойствие. Может, оттого, что их было двое, а может, уже нервных клеток на переживания не осталось? Илья принялся по которому разу вытаскивать из замерших трупов обсидиановые стрелы. Вид у него был не менее удручённый и заторможенный, чем у обтиравшего косу от слизи Тима. Но тут послышались приближающиеся шаги, и Борзой вспомнил о Вахтанге. Мысли перемешались в голове.
Устроить выволочку за присутствие там, где их быть в помине не должно? Сообщить, что бандиты украли его брата и повиниться? Пообещать вернуть, из посмертья вынуть? Не слишком ли много невыполненных обещаний за последнее время? Всё происходящее казалось нереальным. Бредовым кошмаром, от которого спасло бы пробуждение.
– Ну, ребят, и жара тут у вас! – деловито подтянув ремень, вместо приветствия заявил близнец и дружелюбно глянул на понурого Илью. – К слову, пап, а где Ваха?
====== 73. Обвинения ======
Воцарилось недолгое, гнетущее затишье, какое бывает перед бурной непогодой. Троица колдунов таращилась друг на друга, и у каждого в глазах полыхали молнии невысказанных обвинений. Первым разорвал оцепенение Савва:
– Так... Где мой брат? Скажите на милость!
– Где? Ты спрашиваешь «где»? – возмутился Илья, сделав упор на слово «ты». – Ты его сюда припёр, не хочешь поведать, с какой целью?
– Нет, стоп, пап, стрелки не переводи, его сюда припёр ты! – затряс перед собой руками Савва и обвинительно навёл палец на Илью. – Я оставил вас в тёплой пещере в безопасности!
Это было резонное замечание, но Илья слишком разозлился.
– И улетел искать кого? Борзого?
– Да, за помощью! – уверил Савва.
– Тимур, он нашёл тебя раньше нас? – обратился к однобожнику Айвазов.
– Я был один, – холодно процедил Тим, багровея.
– Где ж тебя носило, пока мы с Вахой добирались сюда? – скрестил руки на груди Илья. – Не скажешь же ты, что мы оказались шустрее, в это я не поверю!
– Я заблудился! – огрызнулся Савва. – Если хочешь знать, Борзого не так просто выследить! И хватит обо мне, давайте лучше о вас! Вы двое что, дали им угнать Вахтанга в посмертье?!
– Ага, вот как, Тимка, он, оказывается, эксперт в наших делах и делах лагартос! – обличил Савву Илья.
– Я за вами же и подслушивал!
– И что ты там наподслушивал? – насели на Яхонтова чернобоги.
– Да всё! – отступил Савва, загораживаясь от них плечом. Илья схватил его за шиворот и подтащил поближе.
– А ну говори прямо, зачем ты сюда припёрся!
– Жажда приключений! Я подросток, мне положено! – запальчиво бросал Савва, пока Борзой чуть ли не обнюхивал его карманы.
– Я чую силу! – сообщил он Илье. – Нашу силу. – Он залез в карман куртки Саввы и вынул крохотный свёрток. Подбросил на ладони. Яхонтов злобно заскрежетал челюстями. – Это что за дела?
– Отдай, моё! – был властный ответ.
– А ну-ка, граф, дай сюда. – Илья принял лоскут и, развернув, ахнул. – ## твою мать!
– Не так уж обязательно об этом вслух, – скривил губы Савва. Илья всё пялился на находку, как на невесть какую ценность.
– Ты хоть понима... – Илья осёкся, встретившись глазами с Яхонтовым, и тот чётко показал, что понимает, не дебил. – Да ты!...
– Отдай, пап, – веско отчеканил Савва. – Она моя и ничья больше.
– Что это такое? – встрял Борзой в их милую беседу.
– Чёрная косточка его деда. – Илья бросил находку Тиму, минуя руки Саввы, как дети играют в «собачку». – То, о чём говорил старый некромант. Ты правильно почуял.
– Боже-Стрибоже, договор с самим!.. – обомлел Борзой.
– А что тут ужасного? – взъелся на него Савва. – Где в кодексе прописано, что с Чернобогом нельзя заключать сделок?
– Нигде! – громыхнул Тим. – Но и нигде не написано, что дети вправе использовать чародейские артефакты неведомой силы!
– Стоп, стоп, касаемо детей и запретов нет! – парировал Савва.
– Да ты хоть знаешь, чем чреваты сделки с ним?! – Илья взъярился не на шутку. – Глупый ты мальчишка! Посмотри на нас! Благодаря немилости Хозяина Смерти у твоей матери застыла беременность, сестра спит вечным сном, а мы не можем справиться с делом и спасти их, а теперь ещё и Вахтанга!
– Что? – воскликнул Савва, хватаясь за голову. – Ей оставалось совсем чуть-чуть... Что ты сделал с моей семьёй?!
– С каких-то пор ты стал относиться к ним, как к семье? – сгоряча выпалил Илья. – Ты ведь их ненавидишь и презираешь!
– Пап, это да, но что с ними, скажи сперва! – Савву затрясло крупной дрожью, и Илья мгновенно охладил свою ярость, кажется, впервые полностью осознав, какую беду он устроил. Если даже Савва пришёл в ужас!
– Куль-Отыр остановил рождение в двух родах, моем и Тимура, пока мы не разберёмся с лагартос, – выдал он честно и куда более ровным тоном. – Ты же подслушивал!
– Ага! Когда не бухал куантро с братом! Ох##ть! – вырвалось у Саввы, и Илья решил, что сейчас не время бранить его за мат и разгул. – Это что же получается, господа чернобоги, рождение у Яхонтовых тоже приостановлено?
– А у Яхонтовых-то с чего? – не понял Тим.
– А легенду о Колдуне Левой Руки кто-то отменял? – Савва засунул кончики пальцев этой самой руки себе в рот совсем по-детски. – Если вспомнить, то Яхонтовы от Бабогуровых и взялись. В современном виде. Пап, ты должен знать.
Илья поковырял носком бота каменную породу и смолчал. По всему выходило так. Савва с немым порицанием взирал на старших и качал головой, ожидая ответов, которых не было.
– Так что ты намеревался делать с этим? – грозно напомнил Тим про косточку.
– Да какая теперь разница, – проронил Савва. – Ничего.
– Ой ли, – Борзой не поверил ему.
– А что с ней делать, я даже не знаю! – принялся врать Яхонтов, и притом было видно, что под ресницами у него прячутся злые слёзы. Илья изумился тому, как неплохо для столь паршивой ситуации держался парень. Достойное продолжение своего рода, вот только суждено ли теперь и его роду продолжиться? – Я копался у деда и случайно нашёл её!
– А что там ты пел про договор с Чернобогом? – колко прищурился Борзой.
– Это ты, вообще-то, пел, – напомнил Савва. – Что ж, я заинтересован, не могу не признать. Отдавай. – Он потянул руку требовательным жестом.
Тим кинул косточку Илье обратно, и у Айвазова впервые за прошедшие двадцать пять лет появилась возможность рассмотреть диковинку. Вот она и нашлась. Финиковая, ну надо же! Оригинальность Малюты, на которую указывал Дорохов, Илье стала очевидна. Убить кошку Яхонтов не мог, а вот его перманентная страсть к пальмам и тут сыграла роль.
– Я не называл имя Чернобога, – напомнил Борзой.
– Ну это несложно догадаться.
– Пусть забирает, – холодно сказал Илья. – Это его вещь.
Тим посмотрел на друга с недоумением и протестом, но Айвазов объяснил:
– Если договор был заключён между ними, это их и только их дело. Не наше. У нас свои договора.
Савва, не веря удаче, хлопнул ладонями и поймал сокровище. Илья приметил в его мелькнувшем взгляде частицу благодарности, но потом Яхонтов, глубоко вздохнув, спросил:
– И что вы думаете делать?
Вопрос был интересный, можно сказать, каверзный. Потому что ответа Илья который день не знал. Вернее, он был очевиден, но вот исполнение задачи...
– Спасать всех.
На это Савва истерично и гулко рассмеялся, и хохот его прозвучал сходом горной лавины. Лавины презрения. Илья вспомнил, что похожим образом Малюта Яхонтов отреагировал на заявление о том, что с ним пришли покончить. Заржал в лицо.
– Спасать? Вы издеваетесь? Да для вас проблема себя не порешить, на! Профессионалы.
– Попридержи язык! – прогремел, защищая честь чёрных колдунов, Тим. – Я пять лет на службе у Шабаша и не знал поражений!
– Оу, круто, ну, пора узнать! – Савва бился в конвульсиях и утирал текущие ручьём слёзы. Илья прекрасно понимал, что это отнюдь не плач веселья. Как тогда у Малюты.
– Я тебе покажу, пора! – Тим стиснул кулаки, но договорить ему не дали.
– Да ты чё-то только своим и показываешь! – обличил его Савва. – Глянь на отца, на нём живого места нет! – Неожиданно левая ладонь мальчишки устремилась в Илью. Айвазов, хотевший встрять и защитить однобожника, замер с открытым ртом.
«Второй раз отцом назвал, – вдруг потеплело в растревоженном сердце. Злость вмиг смешалась с тем волшебным чувством, какое Илья испытывал к Бусинке. – Нет, не стоит верить в его искренность! Сентиментальный я дурак. Кого слушаю».
Тим же на обвинение Саввы заметно растерялся и захлопал голубыми глазами.
– Я в этот раз ненарочно.
– Вот ненарочно не убей его, а то как один справляться будешь?! – Савва выпустил пар и оглядел обоих воинов по-деловому. – Хорош сраться. Они свалили, это всё, что мы знаем. И пока они не объявятся в другом месте, мы бессильны. А стоять-орать тут друг на друга бессмысленно.
– Это да, – согласился Илья. – Надо караулить и пока обмозговать план действий.
– Каков тут план действий? – проворчал Борзой. – Этого в школу отправить, а ещё лучше с косточкой да маменьке на ковёр.
Савва болезненно сжался, а Илья, видя его таким, примирительно сказал:
– Сперва стоит разбить лагерь и позаботиться о себе. А там видно будет.
С его предложением, поскольку иных идей не нашлось, согласились все.
Они опять схоронились в горах, найдя пещеру куда теснее предыдущей. Духи развели костер и занялись готовкой, Савва, обхватив колени и нахохлившись, сидел и хмуро глядел в пламя, а Тим принялся лечить Илью.
– Не понимаю, как ты так замотан, не по-людски, – незлобливо проворчал он, снимая витки бинта, закрученного в непривычную сторону. – Сразу видно, сам себя перевязывал, горемыка мой.
Илья поджал губы и покосился на Савву. Тот едва оторвал голову от коленей и одарил чернобогов напряжённым взором. Айвазов благодарно мигнул ему глазами, но Яхонтов отвернулся. Его угловатая фигура выражала отчуждение, которое отчего-то хотелось разрушить. В ужин он не притронулся к еде, сославшись на дурноту, и, когда Тим дал команду отбой, остался стеречь костёр. Илье не было жалко проходимца-Савву, но поговорить с ним хотелось. Сказав Борзому, что будет ждать весточки от духов убитых лагартос, Илья осторожно подсел к мальчишке. Он занялся тем же, чем и Савва: созерцанием танцев огня. Вскоре по пещере затарахтел храп Тимура. Убедившись, что однобожник спит, Илья спросил:
– Переживаешь за брата?
Савва преобразился, буднично вскинул на него брови и мурлыкнул в чисто яхонтовской манере:
– Нет.
====== 74. Откровения ======
– Нет? – напрягся Илья, в очередной раз из многих пожалев, что заговорил с Саввой.
– Нет, – тот размешал прутиком уголья и подбросил сухого топлива.
– Твой брат живьём в посмертье, и ты не переживаешь за него?
– С ним всё в порядке, – был уверенный ответ. – И его никто не тронет. Каброн – чёткий парень. Он ни меня, ни деда ни разу не подводил. Поймёт, что товар не тот, и попросит поменять на нужный.
Слушая спокойное объяснение Саввы, Илья не верил своим ушам. Ему на секунду показалось, что не ребёнок перед ним ворошит костёр, монстр в теле четырнадцатилетнего ребёнка, причём монстр древний, изощрённый, хладнокровный. Какие ещё тайны он скрывал?
– И потом: у нас с Вахой связь, – добавил Савва. – Мы близнецы и чувствуем друг друга на расстоянии. Это не колдовство, просто максимальная степень родства. Я вообще часто угадываю события, как ведун. Но мне кажется, это лишь потому, что я умею работать головой.
– А-а, – протянул Илья, передумав уходить от него. – И давно ты знаешь Каброна?
– Порядочно.
– И ведёшь с ним дела?
– Веду. То есть, вёл. Как теперь будет, не знаю. Вы ж за ним явились. – Он достал из костра прут и задул дымящийся кончик.
– Отсюда у тебя и деньги? – Илья провёл ладонью по лбу, переваривая информацию.
– Были, – усмехнулся Савва. – Я всё истратил в магазине. А ты, – он указал прутом на висящую рядом уздечку для духов, – успел один камушек похерить. Вот и дари тебе подарки.
– Я не похерил! – зачем-то принялся оправдываться Айвазов, как школьник перед учителем. – Я специально отколупал и выкинул! Чтобы дольше прослужила. У меня такой обычай.
Савва понимающе качнул головой и отвернулся.
– Я рассчитывал сейчас поднять охеренную сумму. Но не вышло.
– Ты приехал заключить с Каброном сделку? – Илья едва верил в то, что спрашивал это у мальчишки.
– Она почти выгорела, оставалось немного. – Савва неотрывно глядел в пламя, не на Илью, и тот догадался, что ему так легче говорить. – Не обосраться и нырнуть с ними в посмертье. Деньги упали бы на карту. Ваха знает пин-код. У нас финансы общие, так что он бы разбогател за нас двоих и стал независимым от матери с её ценнейшим мнением. – Савва примолк на миг и добавил: – Знаешь, пап, я порой завидую брату и тому, как ему повезло со мной. Вахтанг – баловень судьбы, а я мытарь.
– Хорош баловень, под землю провалился по твоей вине! Стой... Ты хотел продать себя?! – Илья выпалил и ойкнул, схватившись за живот – рану кольнуло.
– Не хотел я! То есть, я хотел... – Он растёр лицо испачканными сажей ладонями. – Я не смог. Мне нужны были эти деньги от Каброна. Для Вахтанга. Но я думал проникнуть в посмертье не за этим, а чтобы напомнить Чернобогу про родовой договор!
– Погоди, для Вахтанга? – переспросил Илья. – Почему для него?
– Да так. – Савва замялся, не горя желанием делиться, – хотя, похер. Помнишь, мы летали как-то в Потешки? У Вахи там девушка. Девчонка, – Савва смутился. – Хорошая, в общем-то девчонка, на фаготе шпилит, только вот... Она хромая, со спиной беда. А Ваха, он на ней помешался, пап. Как дурак торчит у неё вечерами. Познакомиться боится, а мне то что? Пусть сталкерит. Но её бы починить. – Савва повыбивал искры из полешка. – А на это нужны деньги. И дажди. Имей хорошую цифру колдотуберов, Реджи можно было бы запихать на Сухарку. Ну, там, представить её, как суженую Вахи, а почему бы и нет? – Он косо глянул на притихшего Илью. – Вдруг так и выйдет? Может быть, пап, чтобы колдун и дичка предназначались друг другу Небом?
Айвазов ответил кивком.
– Её бы хоть поправили. И Вахе хорошо, и мне, и Редж. Но всё пошло наперекосяк, потому что я, сука, обосрался идти в посмертье! – досадливо цыкнул Савва.
– А что бы вам мать о помощи было не попросить? – резонно вопросил Илья.
– Смеёшься, что ли? Ей до того? О, пап, забей, такие мелочи! Выпей лучше, а, – Савва нервозно вывернул из своего рюкзака бутылку текилы с соком и сунул Илье. – И успокойся. Как твоя рана? На тебя смотреть жалко.
– Спасибо... Эй, вы почему пьёте?! – Айвазов уже не знал на что и ругаться. – Хочешь мучаться, как я? Будь я вашим отцом, я бы вам запретил!
Его одарили говорящим о многом, пристальным взглядом с оттенком вековой усталости.
– Будь ты моим отцом? – Илья сжал горлышко бутылки, готовясь принять от Саввы очередную колкость, но тот сощурился и веско бросил: – Будь ты моим отцом, я бы тебя слушался. Да мы и не пьём, – добавил он, вновь устремив взор в огонь. – Я эту бутыль с Теночтитлана непочатую таскаю. Хватило одного похмелья на двоих, Ваха ублевал все окрестные агавы. А блюющий Ваха, ты не представляешь, тот ещё геморрой. Так что прошу, ни в чём себе не отказывай, лечись.
Илья в свою очередь послушался Савву и пригубил бутылочную «Маргариту».
– Ты оказался прав насчёт зависимости. Я не думал, что я функциональный алкоголик, что я болен. Ты заставил меня осмотреться.
– Я всегда прав, привыкай, – иронично заявил ему Савва.
– Ну хорошо, ты бы проник в посмертье. Дальше что?
– Дальше? – Савва покатал голову по коленям и простонал: – Пап, я устал, как Берзарин! Не знаю, что тебе соврать. Если дашь мне пять минут, я придумаю достойный Яхонтова ответ.
