Текст книги "Еврипид: Полное собрание трагедий в одном томе"

Автор книги: Еврипид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 49 страниц)

Тесей

О, горе мне... На что ж и лавры эти

На волосах?

(Срывает и бросает их.)

Не праздники справлять

Придется здесь Тесею... Гей, живее,

Рабы, отбить запоры у ворот

И настежь их!.. Пускай достойной плача

825 Картиной я насыщу взор, – жены

810 Я видеть труп хочу, себе на горе...

Рабы отбивают внутренний запор дверей. Широко распахнутые, они показывают

внутренность дома. На носилках труп Федры. Около и за ним толпятся служанки.

«ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ»

Тесей и свита около мертвой Федры.

«СЦЕНА ПЛАЧА»

Хор

(обращаясь к телу Федры)

Увы! Увы! Несчастная... О жребий,

О злодеяние и ты,

О мука, вы сгубили целый дом...

О дерзость, о натиск безумный

На жизнь, на собственную жизнь.

Кто смел, скажите, кто смел

На голову эту

Покров погребального мрака накинуть?

Кто смел?

Тесей

Строфа О, муки!.. О, город!.. Но нет,

Нет горше, подъятых Тесеем,

О, тяжко, так тяжко на плечи

Обрушился жребий, увы мне!

820 То демона скрытая метка?

Иль тайная точит нас язва?

Не море ли бедствий темнеет?

Кружат меня волны – не выплыть,

824 И хлещут, наверх не пускают.

826 Твоя ж, о жена, в каких же словах

Предсмертная мука, скажи мне, сокрылась?

Ты легче, чем птица из плена

В эфире, в Аиде исчезла.

830 О, жребий, о, жребий плачевный!

Мне предок оставил пятно, -

Слезами его замываю.

Корифей

Не первый ты подругу, царь, оплакал,

И не один ты дивную терял...

Тесей

Антистрофа Туда я... в подземную ночь

Хочу, и в могиле хочу я

Без солнца лежать, потому что

Ты больше меня не обнимешь,

Мертва ты... Я ж тени бледнее...

840 О, как эти страшные мысли,

Жена, в твою душу проникли?

О нет, не таитесь, рабыни:

Иль чужды душою вы дому?..

О, горе, и ты, о зрелище мук!

Умом не охватишь, не вынесешь сердцем.

Без матери дети – и в доме

Хозяйки не стало. Меня же,

Меня ж на кого покидаешь,

850 О лучшая в ярких лучах,

О лучшая в лунном мерцанье?

Хор

Несчастный, несчастнейший муж!

Ты, бедами дом осажденный!

Над горем твоим, властелин,

Слезами склонились мои орошенные веки,

Но ужас холодных предчувствий

В груди и давней и больней.

Тесей

Ба... Погляди...

Ведь белая рука ее застыла,

Письмо сжимая... Или новых мук

Оно несет нам бремя, или в нем

Вдовцу или сиротам свой завет

Она перед разлукой написала?

860 Нет, бедная, в оставленный тобой

Уж не войдет чертог жена другая.

Покойно спи...

(Делая шаг, направляясь к телу.)

О да, я узнаю

Кольца печать усопшей золотую...

Мгновение и, складень растворив,

Последних строк ее узнаю тайну.

(Подходит к телу и, разжав руку Федры, вынимает складень. Пока он

распечатывает его и читает – )

Хор

О, горе, о, горе...

То новый удар

Нам демон готовит... Увы...

Жизнь цену для меня теряет... Это будет,

Я чувствую, удар смертельный. Пусть же

И на меня он падает:

В обломках на земле

870 Моих царей лежит былое счастье...

Тесей

О, ужас!.. Омерзение и ужас!..

Корифей

Но что? скажи... Коли я смею знать!

Тесей

О, к небу вопиют,

О, к небу те немые вопиют

Об ужасе неслыханном слова.

880 Куда уйти? Нет... Это слишком... Эти

В какой-то адский хор смешались строки.

Корифей

Увы! Увы!

О, новых бед ужасное начало!

Тесей

О нет, мои уста

Таить не смеют этой язвы страшной,

Уродства этого, что и назвать мерзит...

Пусть полумертвого добьют они. Но знай...

Но знай, земля отцов,

Сын, Ипполит, на ложе посягнул

Отцовское, не устыдился Зевса

Очей. О Посидон, о мой отец!

Три за тобой желания, и вот

Желанье первое: пускай мой сын

Не доживет до этой ночи, если

890 Твоим должны мы верить обещаньям.

Из хора вырывается крик ужаса.

Корифей

Ради богов! Возьми назад слова...

Раскаешься ты, царь, в своем желанье.

Тесей

Нет, никогда. И из страны его

Я изгоню. Готовы оба кубка

С отравою. Пусть жалобу мою

Пучины царь услышит и сегодня ж

Его сошлет в Аид, иль, осужден,

До вечера, как нищий, он скитанья

Свои начнет велением моим...

Корифей

Смотри: твой сын; он вовремя, владыка.

900 Безумный гнев покинь и осени

Свой дом иным и набожным желаньем.

«ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ»

Те же и Ипполит в сопровождении небольшой свиты (справа).

Ипполит

(еще не видя трупа)

На голос твой отчаянный, отец,

Я прихожу... Из-за чего он, знать

Хотел бы...

(Видит труп Федры и отшатывается.)

Га... Что вижу?.. Тело

Твоей жены?.. Как это непонятно,

Ведь я ж сейчас расстался с ней, – была

Она совсем здорова. Этот мертвый

Покой ее так странен... Как же смерть

910 Ты объяснить бы мог, отец?.. И что же

Ты все молчишь? Иль думаешь беду

Томительной развеять немотою?

Коль тайна жжет желанием сердца,

В несчастии огонь ее живее,

И ты не прав, скрывая от друзей...

Нет, больше, чем друзей... свои печали.

Тесей

(не глядя на сына)

О, суета! О, жалкий род слепцов!

Нет хитростей, каких бы допытаться

Ты не сумел, упорный человек.

Десятками ты их считаешь тысяч.

Но обучить того, в ком смысла нет,

920 Усовестить мошенника возьмешься ль?..

Ипполит

Такой учитель стал бы знаменит,

Свой ум в чужие головы влагая.

Но, может быть, мы бросим шутки, царь:

Несчастие, боюсь, мутит твой разум.

Тесей

(продолжает, не глядя на него)

О, если бы хотя малейший знак

Имели мы, но верный, чтобы друга

От недруга и лживые слова

От истинных мы сразу отличали...

Два голоса пускай бы человек

Имел – один, особенный, для правды,

Другой – какой угодно. Ведь тогда

330 Разоблачить всегда бы ложь могли мы,

Игралищем людей не становясь.

Ипполит

Иль кто-нибудь из близких пред тобой

Оклеветал меня? Иль и невинность

От низости не ограждает нас?..

Я с толку сбит. И странные намеки

Твои, отец, измучили меня.

Тесей

О, до чего ж дойдешь ты, род людской?

Иль грани нет у дерзости?.. Препоны

У наглости?.. Рожденьем человек

Приподнимай на палец только гребень

У дерзости, чтобы отца возрос

Хитрее сын, а внук хитрее сына,

И на земле не хватит места скоро

940 Преступникам. И к этой прибавлять

Богам бы не пришлось вторую землю.

(К хору и окружающим.)

Смотрите все... Вот сын мой, опозорил

Он ложе мне, – и мертвая его,

Как низкого злодея, уличает.

Ипполит, бледнея, опускает глаза, замечая в руках отца письмо.

(Ипполиту.)

Что не глядишь? Коль язвою твоей

Я заражен, ужели глаз бояться

Твоих отцу.

Так вот он, этот муж,

Отмеченный богами, их избранник,

Невинности и скромности фиал...

950 Когда б твоим рассказам шарлатанским

Поверил я, – я не богов бы чтил,

А лишь невежд в божественных одеждах.

Ты чванишься, что в пищу не идет

Тебе ничто дышавшее, и плутни

Орфеевым снабдил ты ярлыком.

О, ты теперь свободен – к посвященным

На праздники иди и пылью книг

Пророческих любовно упивайся:

Ты больше не загадка.

Но таких,

Пожалуйста, остерегайтесь, люди,

Позорное таят под благочестъем

Они искусство.

Это только труп...

Но от того тебе теперь не легче,

Из низких самый низкий. Уличен

Ты мертвою. Ты уничтожен ею.

960 Перед ее судом что значат клятвы,

Свидетели и вся шумиха слов?

Иль скажешь ты, что был ей ненавистен,

Что незаконный сын, при сыновьях

Законных, им всегда помехой будет?

Но не безумно ль было б отдавать

Дыхание свое и счастье ближних

Взамен твоих страданий?.. Это ложь...

Иль чувственность царит не та же, скажешь,

Над нами, что над женскою душой?

Мне юноши известны, что не могут

Наплыва страсти выдержать, – любой

Слабей они девчонки. Только пол

970 Спасает их от осужденья.

Впрочем,

Не лишнее ль все это? Здесь лежит

Свидетель неподвижный, но надежный:

Ты осужден. Немедленно покинешь

Трезен. Священная земля Афин

И все моей державы страны будут

Отныне для тебя закрыты. Если б

Тебя теперь простил я, Ипполит,

И Синис бы, грабитель придорожный,

Пожалуй бы, явился и сказал,

Что я его убийством только хвастал,

И скалы бы Скиронские тогда

980 Грозы моей не стали больше славить.

Корифей

О, счастье, ты непрочно на земле:

Твои колонны гордые во прахе.

Ипполит

Твоей души, отец, слепая страсть

И гнев ее тяжелый оставляют

Глубокий след в уме – не оттого,

Чтоб был ты прав, однако.

К сожаленью,

Я склонности не чувствую в толпе

Оправдывать себя и, вероятно,

В своем кругу сумел бы доказать

Ясней твою ошибку. И не так ли

Нередко наш страдает тонкий слух

От музыки, которой рукоплещет

Толпа? Увы... Пред горшею бедой

990 О меньшей мы позабываем. Вижу, -

Завесу с уст приходится поднять.

Начну с того же я, с чего искусно

Ты начал речь. Оставь без возраженья

Я первые слова – и я погиб.

Взгляни вокруг на землю, где ступает

Твоя нога, на солнце, что ее

Живит, и не найдешь души единой

Безгрешнее моей, хотя бы ты

И спорил, царь. Богов я чтить умею,

Живу среди друзей, и преступлений

Бегут друзья мои. И стыдно им

Других людей на злое наводить

Или самим прислуживать пороку;

1000 Высмеивать друзей, пусть налицо

Они иль нет, я не умею. Тот же

Для них я друг. Ты упрекал меня

В страстях, отец, – нет, в этом я не грешен:

Я брака не познал и телом чист.

О нем я знаю то лишь, что услышал

Да на картинах видел. Да и тех

Я не люблю разглядывать. Душа

Стыдливая мешает.

Если скромность

В невинности тебя не убедит,

Так объясни ж, отец, каким же мог

Я развратиться способом. Иль Федра

1010 Такой уже неслыханной красы?

Иль у меня была надежда с ложем

На твой престол, ты скажешь? Но ведь это

Безумие бы было, коль не глупость.

Иль быть царем так сладостно для тех,

Кто истинно разумен? Ой, смотри,

Здоров ли ум, коли корона манит.

Я первым быть меж эллинов горел

На играх лишь, а в государстве, право ж,

И на втором нам месте хорошо...

Средь избранных, конечно. Там досуг,

Да и в глаза опасность там не смотрит,

1020 А это слаще, царь, чем твой престол.

Теперь ты все уж знаешь. За себя

Такого же другого, к сожаленью,

Я не могу подставить, чтоб порукой

Тебе служил. Пред Федрою живой

Мне также спор заказан. Ты легко бы

Нашел тогда виновных. А теперь

Хранителем клянусь тебе я клятвы

И матерью-землей, что никогда

Жены твоей не трогал, что ее

Я не желал и что о ней не думал.

И пусть умру, бесславно и покрытый

Позорным именем, ни в море я,

1030 Ни на земле пускай успокоенья

И мертвый не найду... коль это ложно...

Замучена ли страхом, умерла

От собственной руки она, не знаю

И больше говорить не смею. Но

Неправая из дела вышла чистой,

А чистого и правда не спасла.

Корифей

Ты опроверг отлично обвиненье,

И клятвою ты истину венчал.

Тесей

Смотрите-ка. Вот тактика... Сначала

Срамил отца, а после гнев его

Смирением уступчивым и лживым

1040 Пытается, как маг, заворожить.

Ипполит

Я одному, отец, теперь дивлюсь -

Изгнанию. Зачем не смерти ищешь?

Будь на твоем я месте, так обидчик

Казнен бы был за честь моей жены.

Тесей

О, это слишком мягко, сын мой. Казни

Немедленной от нас себе не жди.

Преступнику конец поспешный – милость.

Нет, ты, вдали от родины скитаясь,

1050 Вымаливая хлеб, но будешь жить.

Ипполит

О, небо! Или срока оправдаться,

Или угла покуда мне не дашь?

Тесей

За Понтом бы – когда бы мог, за гранью

Атлантовой. Ты мерзок мне, пойми.

Ипполит

Как? без суда? без клятвы? без допроса?

И даже без гаданий – приговор?

Тесей

Письмо – твоя улика, и не нужно

Тут жребия. А птицы в небесах

На этот раз меня не занимают.

Ипполит

1060 О боги! Уст ужели и теперь

Не разрешите мне? Ведь эта клятва

Мне стоит жизни... Нет... я не хочу...

Ведь этот грех мне не вернул бы веры.

Тесей

О лицемер! Ты изведешь меня...

Вон из дому без всяких промедлений!

Ипполит

Куда ж? О, горе! Кто ж откроет дверь

Изгнаннику с таким ярмом позорным?

Тесей

А как узнать? И соблазнитель жен

Иным мужьям бывает милым гостем.

Ипполит

Так низко пасть пред миром, пред тобой...

1070 Да кто же я?.. Сжимают горло слезы.

Тесей

Не поздно ль ты разнежился? Пока

Преступником ты не был – было плакать.

Ипполит

Вы, стены, камни, вы заговорите!

Скажите же ему, что я невинен.

Тесей

Ссылаешься ты тонко на немых

Свидетелей

(показывая на труп)

вот и еще один.

Ипполит

Когда бы сам я встретился с собой,

Над этою бы я заплакал мукой.

Тесей

1080 Да, сам себе ты был всегда кумир;

Родителей бы лучше почитал ты.

Ипполит

О мать моя... О, горькое рожденье,

Внебрачное! Не дай бог никому.

Тесей

Гей! Взять его.

(Слугам.)

Вы не слыхали разве,

Что приговор над ним произнесен?

Ипполит

Беда тому, кто до меня коснется.

(Тесею.)

Душа горит, так сам и изгоняй.

Тесей

И сделаю... с ослушником. Нимало

Его при том, поверь, не сожалея.

(Уходит со стражей в среднюю дверь, которая за ними запирается.)

«ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ»

Те же без Тесея.

Ипполит

1090 Да, решено, и крепко. Есть ли мука

Сильнее той, когда ты знаешь все

И ничего открыть другим не можешь?

(К статуе Артемиды.)

Тебя зову, Латои дочь, милей

Для сердца нет тебя, о дева, ты

Моих охот и спутница и радость!

Закрытый нам и славный город отчий

И земли Эрехтея, говорю

И вам прости последнее. И ты

Прости, моя Трезенская равнина,

Для юных сил твоя отрадна гладь -

Ее глаза в последний раз ласкают...

Вы, юности товарищи, привет

Скажите мне и проводите друга...

Что бы отец ни говорил, а вам

1100 Уж не найти другого, чище сердцем.

(Уходит со свитой налево.)

«ТРЕТИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ»

Сначала за сценой плач и вопли.

Хор

Строфа I Если я в сердце, как боги велики, помыслю,

Муки смолкают и страх;

Но и желание верить в могучую неба поддержку

Тает, когда о делах и о муках раздумаюсь наших.

Вечно – сегодня одно, а завтра другое-

Жребии смертных, что спицы

1110 Быстрых колес, там мелькают.

Антистрофа I Я у тебя, о судьба, благодатных даров бы молила,

Чуждое сердце забот.

Я не хотела бы видеть глубокую сущность творений,

Но и в потемках коснеть не хотела бы я суеверных.

Солнце хочу я встречать веселой улыбкой,

Благословляя сегодня

И уповая на завтра.

Строфа II 1120 Разум мутится, и нет у сердца крылатой надежды:

Эллады звезда золотая

С неба ее на чужие поля закатилась

Гневною волей отца, -

Глади Трезена родного, от вас,

Дикие чащи, от вас,

Где, золотою звездою венчанный,

1130 Царь с Артемидой за ланью гонялся.

Антистрофа II Брызги с копыт и колес взметая, венетские кони

Берегом мчаться не будут;

Залы и портик чертога безмолвны, и струны

Лиры и песни молчат.

Роща богини густая нема,

Дев там увенчанных нет,

1140 Но по тебе не одна, что надежду

В сердце лелеяла, дева вздыхает.

Эпод Дни мои слезами мука

Ипполитова наполнит,

Жизнь не в жизнь нам больше будет.

Мать, зачем его носила?

Иль затем, чтоб сердце гневом

Против бога запылало?

Вы ж, три сестры, три Хариты, зачем из отчизны

1150 Нашу безвинную радость из отчего дома берете?

«ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ»

«ЯВЛЕНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ»

С левой стороны приближается вестник – это конюх Ипполита.

Корифей

Но вижу я из свиты Ипполита

Идущего сюда. Как мрачен он!

Вестник

Где я царя найду Тесея, жены?

Скажите мне – он во дворце теперь?

Корифей

Он из дворца сейчас сюда выходит.

Из средней двери показывается Тесей без свиты.

Вестник

Тесей, тебе и гражданам твоим,

И в Аттике, и из Трезена вести

Несу. Они должны вас потрясти.

Тесей

1160 Какие же? Или одно несчастье

Готовится обоим городам?

Вестник

Нет Ипполита больше...

Крик ужаса в хоре.

Хоть и видит

Он солнце, но минуты сочтены.

Тесей

Как умер он? От мести ли супруга,

Чей дом он, как отцовский, осквернил?

Вестник

Его разбили собственные кони, -

Проклятие разбило, что к отцу

Ты обратил, седых морей державцу.

Тесей

О, небо! Да, я точно им рожден,

1170 Внимавшим мне из моря Посидоном.

Но как погиб, скажи мне, этот муж,

Поправший честь и пораженный правдой?

Вестник

Близ берега, где волны набегают

И плещутся морские, лошадей

Мы чистили и плакали – узнали

Мы от людей, что Ипполита, царь,

В изгнанье ты отсюда усылаешь

И здесь уже не жить ему. Пришел

И сам он следом. С нашей песней грустной

Он и свои соединяет слезы.

1180 Без счета их, ровесников, туда

За ним пришло. Тогда, оставив плакать,

Он нам сказал: "Не надо унывать,

Словам отца повиноваться надо.

Живей, рабы, живее запрягайте:

Трезена нет уж боле для меня".

И загорелось дело: приказать

Он не успел – уж лошади готовы.

Тут ловко он вскочил на передок

И с ободка схватил проворно вожжи,

Но кобылиц сдержал и, к небесам

1190 Воздевши руки, стал тогда молиться:

"О Зевс, с клеймом злодея жизни вовсе

Не надо мне. Но дай когда-нибудь,

Останусь я в живых иль не останусь,

Чтобы отец мой понял, как он дурно

Со мною поступил". Стрекало он

Затем приняв, кобыл поочередно

Касается. Мы ж около вожжей

У самой побежали колесницы,

Чтоб проводить его. А путь ему

Лежал, Тесей, на Аргос, той дорогой,

Которая ведет и на Коринф.

Но вот, когда мы выехали в поле

Пустынное, с которого холмы

1200 К Саронскому спускаются заливу,

Какой-то гул подземный, точно гром,

Послышался оттуда отдаленный,

Вселяя страх, и кобылицы вмиг

Насторожились, вытянувши шеи,

А мы вокруг пугливо озирались...

И вот глаза открыли там, где берег

Прибоем волн скалистый убелен,

Огромную волну. Она вздымалась

Горою прямо дивной, постепенно

Застлав от нас Скирона побережье,

И дальний Истм, и даже Эпидавра

1210 От глаз она закрыла скалы. Вот

Еще она раздулась и, сверкая,

Надвинулась и на берег метнулась,

И из нее явилось, на манер

Быка, чудовище. Ущелья следом

Окрестные наполнил дикий рев...

И снова, и ужасней даже будто

Бык заревел. Как выдержать глаза,

Не знаю я, то зрелище сумели?

Мгновенно страх объемлет кобылиц...

Тут опытный возничий, своему

1220 Искусству верный – вожжи намотавши,

Всем корпусом откинулся – гребец

Заносит так весло. Но кобылицы,

Сталь закусив зубами, понесли...

И ни рука возничего, ни дышло

И ни ярмо их бешеных скачков

Остановить уж не могли. Попытку

Последнюю он сделал на песок

Прибрежный их направить. Вдруг у самой

Чудовище явилось колесницы,

1230 И четверня шарахнулась в смятенье

Назад, на скалы. Скачка началась

Безумная. Куда метнутся кони,

Туда и зверь – он больше не ревел,

Лишь надвигался он все ближе, ближе...

Вот наконец отвесная стена...

Прижата колесница. Колесо

Трещит, – и вдребезги... и опрокинут

Царь вместе с колесницей. Это был

Какой-то взрыв. Смешались, закружились

Осей обломки и колес, а царь

Несчастный в узах повлачился тесных

Своих вожжей, – о камни головой

Он бился, и от тела оставались

На остриях камней куски живые.

Тут не своим он голосом кричит:

1240 "Постойте ж вы, постойте, кобылицы!

Не я ли вас у яслей возрастил?

Постойте же и не губите – это

Проклятие отца. О, неужель

Невинному никто и не поможет?"

Отказа бы и не было. Да были

Мы далеко. Уж я не знаю, как

Он путы сбил, но мы едва живого

Его нашли на поле. А от зверя

И кобылиц давно простыл и след.

В ущелиях ли, где ль они исчезли,

Ума не приложу.

Хоть я, конечно,

В твоих чертогах царских только конюх,

1250 Но я бы не поверил никогда

Про сына твоего дурному слову,

Пускай бы, сколько есть на свете жен,

Хоть все повесились и писем выше,

Чем Ида, мне наоставляли гору.

Я знаю только, царь, что Ипполит

Невинен и хороший человек.

Корифей

Увы! Увы! Опять удар, и меткий!

Да, от судьбы, как видно, не уйти.

Тесей

(после некоторого размышления)

Мне пострадавший все же ненавистен,

И сладостны мне были вести мук.

Но я родил его, и узы крови

Священные я помню, потому -

1260 Ни радости, ни горю здесь не место.

Вестник

Но как же быть теперь? Оставить там,

Чтоб из твоей нам, царь, не выйти воли?

Коль смею я советовать, не будь

Ты так жесток, владыка, к мукам сына.

Тесей

Сюда его несите... Заглянуть

В глаза ему хочу и волей бога

И этой карой страшной уличить

Хочу его во лжи и злодеянье.

Вестник уходит налево; Тесей остается на сцене в раздумье.

Хор

О Киприда, суровую душу людей

И богов железную волю

Ты, богиня, сгибаешь.

И над черной землею с тобой,

И над влагой соленой и звучной,

1270 Как радуга, яркий Эрот

На быстрых крылах пролетает...

И если он бурный полет

На чье-нибудь сердце направит,

То дикое пламя мгновенно

От золота крыльев

Там вспыхнет любви и безумья,

А чары его

И в чаще, и в волнах таимых

Зверей укрощают и все,

Что дышит в сиянии солнца,

И люди ему

1280 Покорны. Твоя, о Киприда,

Весь мир наполняет держава.

«ИСХОД»

«ЯВЛЕНИЕ ШЕСТНАДЦАТОЕ»

Артемида на высоком помосте и Тесей.

Артемида

Внемли: тебе я говорю,

Сын благородного Эгея,

Тебе, божественная дочь

Латои. Как ты мог, безумный,

Веселье в сердце ощутить?

Я говорю тебе – судом,

Судом неправым ты убил

Тобой рожденного

Жены

Словами ложными окован,

Неясный грех ты обратил

В мир поразившее злодейство...

1290 Потемок Тартара теперь

Желай для своего позора,

Иль птицей сделаться желай,

И ввысь от этой оскверненной

Тобою улететь земли.

Нет больше места для тебя

Средь чистых в этом мире вовсе...

Я свиток зол должна перед тобой

Развить, Тесей, без пользы – лишь печали

Прибавит он, я знаю, но пришла

Я для того, чтоб сын твой честно умер,

Оправданный. И я жены твоей

1300 Любовное должна раскрыть безумье

И, может быть, борьбу. Ее Эрот

Ужалил сердце тайно, и любовью

К царевичу царица запылала:

Богиня так хотела, что для нас,

В невинности отраду находящих,

Особенно бывает ненавистна.

И разумом Киприду одолеть

Пыталася царица, но в ловушку

Кормилицы попалась. Та ее

Царевичу любовь пересказала,

Связав его ужасной клятвой раньше,

Чтоб он молчал. Ее слова твой сын

Отринул, но благочестиво клятвы

Нарушить не дерзнул он, как его

Ни унижал ты здесь. А эту ложь

Оставила царица, умирая,

1310 Боясь улики праведной. А ты,

Ее словам поверив, сына проклял.

Тесей

Увы!..

Артемида

Мучительны слова мои, Тесей,

Но должен ты их молча слушать дальше,

И, царь... тебе еще придется плакать...

Ты помнишь ли, о низкий, что тебе

Три выполнить желания поклялся

Отец, но гибель вражью ты презрел -

Одно из них направил против сына...

Не Посидон виновен тут: его

И помыслы, и свято исполненье.

1320 Ты перед ним и ты передо мной

Единственный виновник, потому что

Ты не искал свидетелей, гаданьем

Ты пренебрег, улик не разобрал

И, времени для истины жалея,

С поспешностью преступною своей

Божественным сгубил проклятьем сына.

Тесей

О, дай мне умереть...

Артемида

Ты согрешил,

Но и тебе возможно оправданье.

Киприды здесь желания и гнев

Слились, Тесей. А меж богов обычай:

Наперекор друг другу не идти.

Мы в сторону отходим, если бог

1330 Горячие желанья разливает.

О, если бы не страх, что оскорблю

Я Зевса, как хранителя законов,

Иль, думаешь, я бы подъяла стыд,

Любимого из смертных уступая

Богам земли? Твоя вина, Тесей,

Неведеньем ослаблена и тем,

Что воли злой ты не имел; с собою

От правды ключ царица унесла,

А смерть ее твой помутила разум...

Всех тяжелей тебе, конечно, царь,

Но скорбь и я с тобой делю. Печалит

1340 И нас людей благочестивых смерть,

И только злых мы с корнем вырвать рады.

«ЯВЛЕНИЕ СЕМНАДЦАТОЕ»

В конце следующих слов корифея слева толпа несет ложе с Ипполитом, у

которого закрыты глаза. Рабы несут его тяжело и осторожно. Стоны с носилок.

Движение в хоре. Тесей закрыл лицо руками. Светлое облако, осенявшее

Артемиду, померкло.

Ипполит, Артемида и Тесей.

Корифей

Уж вот он... О, горький... Меж локонов череп,

В обрывках одежды цветущее тело

Разбито, истерзано. Тяжкая доля!

Два траура в доме! Два траура в доме!

Ипполит

О, смерть...

Из уст нечестивых неправда проклятий...

Что сделал ты с сыном, отец?

1350 О, горе! О, горе, о, смерть!

Мне череп пронзили безумные боли.

В мозгу моем жало – вонзится, и выйдет,

И снова вонзится... Минуту покоя,

Минуту покоя пожертвуй, змея!

Ты, ад колесницы. Не вас ли я сам

И р_о_стил, и холил давно, кобылицы?..

Вы рвали меня, вы, терзая, убили...

Ох, тише! Богами молю вас, рабы,

Касайтесь нежней до избитого тела:

1360 Я – рана сплошная. Кто справа?

Не вижу. Тихонько берите

И, шаг умеряя, вперед подвигайте

Рабы снова поднимают ложе и ставят его на левой стороне сцены, ближе к краю.

Забытого небом, кого и отец

В греховном безумии проклял...

О, призри же, Зевс, о, призри с небес,

Богов я всегда почитал – я невинно

И чисто я жил, если кто на земле

Невинно живет. Но в корень моя

Загублена жизнь. И могилы

Я слышу дыханье. И даром

Страдал я и набожен был меж людей.

1370 Ой... ой!

Увы мне... Опять... Эти боли

Впиваются. Жалят.

Оставьте ж меня!

Ты, черная, сжалься, возьми нас

Иль, люди, добейте хоть вы. Нет мочи!

И режущей стали

Удара я жду, точно ласки...

Рабы поднимают носилки, он видит Тесея.

О, злое проклятье отца!

1380 Запятнанных предков, старинных,

Но крови единой – грехи,

Грехи меня губят... возмездье

Растет их, покоя не зная...

Но отчего ж надо мной разразился

Гнев этот старый?

Над чистым, невинным зачем он

Так тешится злобно? Увы мне!

О, что же мне делать? От мук

Страшных куда же укроюсь?

Пауза.

Ты, черная сила Аида, несчастного тихой,

Тихой дремотой обвей.

Пауза.

На помосте загорается облако: Артемида. Ипполит ее не видит.

Артемида

О, сколько мук, о муж, великим сердцем

1390 Загубленный, я вижу над тобой...

Ипполит

«А...»

Волшебное благоуханье! В муках

Ты льешься в грудь... и будто легче мне...

Ты здесь со мной, со мною, Артемида?

Артемида

Она с тобой, любимый, бедный друг.

Ипполит

Владычица, ты видишь Ипполита?

Артемида

Из смертных глаз бы слезы полились.

Ипполит

Товарищ твой и спутник умирает.

Артемида

Но он умрет в лучах моей любви.

Ипполит

Возница твой... твоих лугов хранитель.

Артемида

1400 Кипридою коварной унесен.

Ипполит

О, я познал ее в дыханье смерти.

Артемида

Простить тебе богиня не могла

Ни чистоты, ни алтарей забвенья.

Ипполит

Теперь мне все понятно: не одну,

А целых три взяла Киприда жертвы.

Артемида

Ты, твой отец и Федра, целых три.

Ипполит

Да, и отца судьба достойна плача.

Артемида

Его коварно демон обманул.

Ипполит

(смотря на Тесея)

Твое, отец, жестоко испытанье.

Тесей

Жестоко так, что адом стал и свет.

Ипполит

Тебе больней, чем мне, твоя ошибка.

Тесей

1410 О, если бы тебя мне заменить...

Ипполит

То горький был подарок Посидона.

Тесей

Когда бы мог вернуть его Тесей.

Ипполит

Тогда бы гнев его со мной покончил...

Тесей

Затмение, ужасный дар богов...

Ипполит

Увы! Увы!

Их наши-то проклятья не достигнут...

Артемида

Оставь богов. Иль думаешь, что гнев,

Который до могильной ночи сердце

Великое и чистое терзал,

Останется неотомщенным? Я...

1420 Я отомщу одной из стрел моих,

Которые не вылетают даром...

Меж смертными стрела моя найдет,

Кто ей милей других. Тебя же, бедный,

О лучший друг, в Трезене отличу

Я честию высокой. Перед свадьбой

Пусть каждая девица дар волос

Тебе несет. И этот в даль немую

Обычай перейдет веков. И в вечность

Сам в пении девичьих чистых уст

Ты перейдешь. И как тебя любила,

1430 Не позабудут, Федра... Царь Тесей,

Поди сюда, и сына обоими,

И поцелуй его. Чужою волей

Ты умертвил его. И дивно ль вам

Грешить, когда того желают боги?..

Ты ж, Ипполит, я и тебя прошу

Гнев на отца оставить. Ведь таков

Был твой удел. Простимся. Взор небесный

Не должен видеть смерти, и глаза

Туманит нам холодное дыханье.

А черная уж над тобой... я вижу...

Тесей обнимает сына молча.

Ипполит

1440 Будь счастлива, блаженная, и ты

Там, в голубом эфире... Ты любила

Меня и долго, но легко оставишь...

Отцу, как ты велела, я простил...

Я слов твоих не преступал и раньше.

Артемида исчезает.

«ЯВЛЕНИЕ ВОСЕМНАДЦАТОЕ»

Без Артемиды.

Ипполит

Но на глаза спадает мрак. Отец,

Возьми меня, приподними немного.

Тесей

Дитя мое! Не добивай отца.

Ипполит

Смерть!.. Вот они, подземные ворота!

Тесей

Под бременем злодейства не покинь.

Ипполит

О, я тебя, отец, освобождаю...

Тесей

1130 Как? этот груз с меня снимаешь? весь?..

Ипполит

Да, девственной клянусь я Артемидой.

Тесей

О лучший сын! О благородный сын!

Ипполит

1455 Дай бог таких тебе, отец, законных.

Тесей

1454 И потерять такое сердце... О...

Ипполит

1453 Прощай, отец... Прости меня, мой милый.

Тесей

1456 Ты выдержишь... Ты одолеешь смерть.

Ипполит

(тихо)

Я выдержал... я уж в объятьях смерти.

Отец... скорее пеплос на лицо...

Тесей прикрывает агонию.

Тесей

О, славные афинские пределы,

1460 И ты, Пелопоннес! Кого сейчас

Лишитесь вы... А мне, увы! Киприда

Страдания оставила клеймо.

Пауза. Тесей снимает с мертвого пеплос. Все глубоко склоняются перед телом.

Минута молчания.

Хор

(удаляется под мерные звуки анапестов)

Этот траур двойной и нежданный...

Лейтесь слезы под веслами скорби,

И далеко, далеко звучи

Весть о горе великом царей!

^TПРИМЕЧАНИЯ^U

«„ИППОЛИТ“»

Трагедия поставлена в 428 г. до н. э. и принесла поэту первую премию.

Античные источники часто пользуются для обозначения этой трагедии названием

"Ипполит, несущий венок" (ср. ст. 73 сл.), чтобы отличить ее от более

ранней, не сохранившейся трагедии Еврипида "Ипполит, закрывающийся плащом".

Там действие происходило в Афинах в то время, когда Тесей отправился в

подземное царство, и Федра сама признавалась Ипполиту, ища сближения с ним.

Такое откровенное изображение женской страсти, очевидно, шокировало афинских

зрителей, и трагедия провалилась, но именно этот характер разработки сюжета

привлек внимание римских поэтов – Сенеки (трагедия "Федра") и Овидия

("Послания героинь", 4). Среди аттических драматургов трагедию о Федре

написал Софокл; из нее сохранились, однако, незначительные отрывки, и ни

время ее создания, ни тематическое соотношение с трагедиями Еврипида

неизвестно.

Разработка мифа о Федре и Ипполите до V в. не засвидетельствована, и

поздняя античность знает его лишь в той форме, какую придала ему аттическая

трагедия. Несомненно, однако, что афинские драматурги в своей трактовке мифа

могли опереться на некоторые родственные сказания и данные культа. Федра,

согласно мифу, была дочерью критского царя Миноса и Пасифаи, известной своим

преступным союзом с быком, от которого она родила чудовище Минотавра -

получеловека-полубыка (см. ст. 337 сл.). В основе своей этот миф уводит в

отдаленнейшие времена зооморфизма, когда боги представлялись в облике

животных, покровительствующих данному племени, и с точки зрения историка

религии соединение Пасифаи с быком является ничуть не более

"безнравственным", чем похищение Европы Зевсом в образе быка или его явление

Леде под видом лебедя. В классическую эпоху, когда перестали понимать

первоначальный смысл мифа, за Пасифаей и ее дочерьми укрепилась репутация

порочных женщин, склонных к нарушению естественных связей (ср. ст. 337-343).

Что касается Ипполита, то по своему происхождению он являлся местным

божеством или обожествленным героем, о судьбе которого сообщалось в

ритуальных девичьих хорах в Трезене; перед замужеством трезенские девушки

приносили ему в жертву пряди волос (ст. 1423-1429). Таким образом, связь

Ипполита с культами Артемиды, покровительницы девственниц, и Афродиты, под

чью власть переходят девушки, вступая в брак, является достаточно древней,

переосмысление же этого образа скорее всего принадлежит целиком Еврипиду.

Перевод Анненского в "Театре Еврипида" сопровождался посвящением Ф. Ф.

Зелинскому.

Ст. 10-12. Трезен – город в Арголиде, где некогда царствовал Питфей,

тесть Тесея. Ему Тесей отдал на воспитание своего сына Ипполита, родившегося

от брака с амазонкой Антиопой (известны и другие имена матери Ипполита;

Еврипид удовлетворяется тем, что называет ее просто амазонкой). Сюда же, в

Трезен, Тесей вынужден был удалиться на год из Афин, убив в схватке