Текст книги "Еврипид: Полное собрание трагедий в одном томе"

Автор книги: Еврипид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 49 страниц)

Одиссей

То было дело бога, здесь людей

Не обвиняй. Но, благородный отпрыск

Царя пучин, тебя мы молим: в нас

Почти свободных греков и к порогу

Пришедших не с войною убивать

Отдумай, царь; ты челюстям еды

Не обещай, бессмертным ненавистной.

Ведь нет угла в Элладе, где б отец

290 Твой храма не имел теперь, а кто же

Старался, как не мы, о том, Киклоп?

Неколебим Тенара порт священный...

Малейские скалистые ущелья

Защищены, и Суний, что любим

Палладою, и рудники его,

И гавани Гереста. Нам ли было

Терпеть, чтобы Элладу поносил

Какой-нибудь фригиец? В славе доля

Есть и твоя, Киклоп: ведь этот край,

Подножие огнеточащей Этны, -

Эллады угол также.

Но к словам

Моим склонись: для всех людей законом

Является радушно принимать

300 Крушенье потерпевших, им подарки

Давать, их _одевать_... а не на вертел

_Надев_, как мясо бычье, ими свой

Желудок ублажать, Киклоп, да губы.

Уж, кажется, достаточно земля

Приамова Элладу разоряла

И, досыта напившись крови, жен

Оставила безмужними, губила

Бездетных матерей, отцов седых...

Коль ты еще для трапезы безбожной

Оставшихся поджаривать начнешь,

Куда ж идти тогда? О нет, моими

Словами убедись и обуздай

310 Ты ярость челюстей; хозяин будь

Нам ласковый, а не палач. Губила

Людей не раз бесчестная корысть.

Силен

А мой тебе совет: его до крошки

Всего убрать, Киклоп. Один язык

Перевари, и ты вития станешь.

Киклоп

Для мудрого, мой мальчик, бог один -

Богатство, да! А прочее – прикрасы

Словесные, шумиха. Что отец

Обстроился на мысах, где волна

Кипит шумней, ну, это мы оставим...

В толк не возьму, при чем тут мой отец.

320 А что до молний Зевса, то покуда

Я не считал, что Зевса мы слабей,

Да и считать не буду. Объяснимся.

Пока Кронид вам посылает дождь,

Я здесь, в скале, под кровом и, теленка

Поджаривши, а иногда и дичь,

Съедаю за обедом, а потом

Разляжешься, амфорой молока

Себе желудок спрыснешь – и такой тут

Поднимется, скажу тебе я, гром

Под пеплосом, что впору бы и Зевсу.

А если снег из Фракии нашлет

330 С Бореем он, нам под звериной шкурой

Да у огня – и холод нипочем.

Ну а земля, хоти иль нет, а кормит

Мои стада до тучности.

Заметь,

Что не богов я мясом угощаю,

А сам себя. Утроба – вот наш бог,

И главный бог при этом. Пища есть,

И чем запить найдется на сегодня,

Ничто не беспокоит – вот и Зевс

Тебе, коль ты разумен. А людей,

Которые изобрели закон,

Чтоб нашу жизнь украсить, – к черту их!

340 Себя твоим мясцом я побалую,

Без этого нельзя, – а чтобы ты

Не гневался, так вот тебе подарки:

Огонь, вода – отцовский дар, – да этот

Котел: при них разрезан на куски,

Ты уместишься в нем, отлично, эллин,

И сваришься.

(Обходит греков, так что они остаются между ним и входом в пещеру, и

расставляет руки.)

А вы в пещеру, марш!..

Поставлю вас у алтаря – для виду,

Но угощусь зарезанными сам.

Одиссей

(еще не входя в пещеру)

Увы! Увы! Я избежал троянских

Опасностей и моря... все затем,

Чтобы безбожник дикий, как утес

350 Без гавани, меня разбил. Паллада

Владычица, о Зевса дочь, теперь

Нас выручи! Приходится нам круче,

Чем в Илионе было, и опасней.

Ты, Зевс-гостеприимец, также, бог,

Из своего надзвездного чертога,

О, призри на несчастного, а если

На это ты не смотришь или, бог,

Ты этого не видишь, ты – не Зевс!

Я более скажу, что ты – ничто!..

Уходит в пещеру вместе с Киклопом, Силеном, свитой и рабами, которые несут

обратно ягнят. Суета, движение. Таскают дрова и воду.

«ПЕРВЫЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ»

Хор

Строфа Шире глотку готовь, Киклоп!

Шире пасть разевай теперь...

Гости сварены, сжарились,

Под углями куски спеклись.

Жуй, грызи, разрывай, Киклоп,

360 На бараний пушистый ложися мех.

Месод Нас угощать не вздумай.

Трюм одному себе

Ты набивай, безбожник...

Век бы тебя, пещера,

Вас, нечестивца жертвы,

Мясо людей не видеть, -

Радость Киклопа Этны.

Антистрофа Сердца, жалости нет в тебе,

Гостя режешь молящего,

370 Дом, очаг опозорены...

Крошишь, рвешь, растираешь ты,

Человечину в рот несешь

Из кипящей воды, из-под угольев.

«ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ»

«ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ»

Хор и Одиссей из пещеры.

Одиссей

О Зевс! О, что я видел там, в пещере,

Не верится – то сказка, а не быль.

Корифей

В чем дело, Одиссей? Ужель безбожный

Твоими сыт друзьями Полифем?

Одиссей

Да, наглядевши пару и нащупав,

380 Которые меж нами пожирней.

Корифей

Как это было, расскажи, несчастный...

Одиссей

В пещеру мы вступили, и огонь

Разводит он сначала, на широкий

Для этого очаг дубовых сучьев

Телеги три сложивши... А потом

Из зелени еловой ложе стелет

Перед огнем себе и полный чан,

Куда амфор войдет, пожалуй, с десять,

Коровьим наполняет молоком

Последнего удоя. Тут же рядом

390 Плющом украшенный он ставит кубок

Широкий, в три локтя, а глубиной

В четыре целых мне казался он.

Над очагом горящим он подвесил

Котел для варки; после вертела

Из дерева тернового, что были

Закалены с конца в огне; готовит

Еще Киклоп оструганные гладко

Этнейские сосуды, топором

Иссеченные также, чтобы кровью

Наполнили их жертвы. А когда

Для адской кухни все готово было,

Из спутников выхватывает пару

И убивает их; сперва один,

Потом другой покончены без спеха,

С известным ритмом даже. Первый был

В котел опущен медный, а другого,

За пятку ухватив, об острый выступ

400 Безбожник головою ударяет,

И, мозгу давши стечь, ножом с костей

Наструганное мясо спек он, кости ж

В котел вариться бросил. У меня

В глазах стояли слезы, а пришлося

Прислуживать Киклопу. Наши все,

Как птицы, по углам прижались в страхе:

Под кожей-то кровинки нет, поди...

Но вот Киклоп, раздувшийся от мяса

Товарищей, валится навзничь, дух

410 Тяжелый из гортани испуская.

Не божество ль тут озарило нас?

Мароновым вином наполнив кубок,

Я подношу ему и говорю:

"Царем морей рожденный, подивись,

Какой у нас приносят лозы нектар, -

То Вакха дар отрадный". Через край

Наполненный своей ужасной пищей,

Он осушает кубок духом, руку

Все выше поднимая, и затем

В восторге восклицает: "О, дражайший

Из всех гостей, какой усладой ты

Нам дал запить и кушанье какое".

420 Его увидя радость, я сейчас

Другой бокал, но с твердою надеждой

Что он, вином осиленный, моей

Уж не минует мести. Доходило

До песен дело даже, но, ему

Возобновляя кубки, разжигал

Утробу я усердно.

(Указывая на пещеру.)

Там, меж свиты,

Что стонет по углам, Киклоп теперь

Поет, положим, плохо, но пещера

Кругом гудит. Я ж молча за порог.

Себя и вас спасти хочу я, если

Спасенья вы желаете. Но мне

Должны сказать вы, точно ль вы хотите

Покинуть дикаря и вновь обнять

430 Своих наяд в чертоге Диониса?

Силен душою с нами, но ослаб,

От кубка не отстанет, точно птица

Приклеился и только бьет крылом.

Вы ж молоды, подумайте о Вакхе...

Не чудищу чета ваш старый друг...

Корифей

О милый гость, дождемся ли мы дня,

Чтобы в лицо безбожника не видеть?

Поверишь ли, с которых пор вдовцы,

440 А голод чем и утолить не знаем...

Одиссей

Послушай-ка, как зверя мы казним

Коварного, и ты получишь волю...

Корифей

О да, о да... Мне музыка кифар

Лидийская не будет слаще вести,

Что нет уже Киклопа меж живых.

Одиссей

Он, Вакховым питьем развеселен,

Сбирается и братьев напоить.

Корифей

Ах, понял... Ты его в лесу зарежешь

Наедине иль со скалы спихнешь...

Одиссей

Ну нет, мое желанье похитрее.

Корифей

450 А ну! Ведь ты прославленный хитрец.

Одиссей

В компанию его не отпущу я,

Скажу ему, что этою усладой

Не должен он делиться – пусть один

Владеет ей. И пусть, осилен Вакхом,

Он погрузится в сон, – наметил я

Оливковую ветку и, кинжалом

Позаострив да выстрогав ее,

Спущу в огонь; когда же раскалится,

Поднявши кол, Киклопу в глаз его

Направлю, чтобы, выжженный, он вытек.

460 Как мастер корабельный, свой бурав,

Двойным ремнем кружа, вгоняет в доску,

Так буду я вертеть в его глазу

Горящий кол, пока зрачок не выжгу...

Корифей и хор

Ура!

Корифей

Какой восторг... Да тут с ума сойдешь.

Одиссей

Затем тебя, товарищей и старца

Спускаю в трюм ладьи своей, и нас

От этих скал утонят пары весел.

Корифей

А я, скажи, я в этом торжестве,

В буравленье Киклопа головешкой,

470 Участвовать могу? С тобой его

Казнить?

Одиссей

Ну да! Необходимо даже

Участие твое. Ведь кол велик.

Корифей

О, право б, я за груз со ста телег

Теперь взялся. Зверюгу мы погубим,

И глаз ему с тобой разворошим

Мы, как гнездо осиное.

Одиссей

(останавливая жестом излишние восторги сатиров)

Довольно.

Ты план мой рассмотрел уж. А когда

Приспеет срок, услышишь приказанья

Строителя, – я спутников моих

Не для того ж покинул там, конечно,

Чтоб одному спастись. И случай есть

480 Уйти теперь подальше от Киклопа,

Но оставлять товарищей, сюда

За мною же пришедших, не годится.

(Уходит в пещеру.)

«ВТОРОЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ»

Первое полухорие

Кто первый и кто возьмется второй

За кол с раскаленным концом,

Чтоб око Киклопу буравить

И свет погасить там навеки?

Из пещеры громкое пение.

Второе полухорие

Потише... Потише! Идет...

Как пьян он... О, дикая песня!

490 Чертог свой покинул скалистый...

Невежа...

Полифем в загороде.

Заплачет он скоро!

Покажем, друзья, дикарю,

Как, Бромия славя, ликуют,

Пока еще солнце он видит...

За загородой показывается Киклоп, красный, он шатается. За ним – Силен,

совсем багровый, и свита. Рабы с чаном и Киклоп в венке, который постоянно

сваливается. Вся борода у него в пене и одежда в большом беспорядке; он

размахивает руками. Сзади всех Одиссей, у него в руке щит.

Полный хор

(быстро, в сопровождении хороводной пляски – сикинниды)

Строфа I Счастье жизни – пир веселый,

Чтоб вино ключом бежало,

А рука на мягком ложе

Друга к сердцу прижимала.

Иль златистый, умащенный

500 Разметать по ложу локон

И молить, изнемогая:

"Отвори мне, дорогая".

Киклоп

(подплясывая и стараясь подражать напеву сатиров)

Строфа II Тр_а_-л_а_-л_а_ да т_а_рам-б_а_рам,

Что за пиво, что за варка...

(Икает.)

Мой живот, ей-ей, товаром...

Полон доверху, как барка.

(Спотыкается, его поддерживают Силен и рабы.)

Эх ты, травка моя, травка,

Хорошо на травке спится,

Я ж кутить иду к киклопам...

510 Эй, почтенный... дай напиться...

Хор

Строфа III Ослепляя нас красою,

И влюбленный и любимый,

Вот чертог он покидает.

Сень, кропимая росою,

Факел, пламенем палимый,

И невеста ожидает

Там тебя – и розы кущей

Оттенят там лик цветущий...

«ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ»

«ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ»

Одиссей

Послушай нас, Киклоп, ведь этот Вакх,

520 Которым я поил тебя, нам близок.

Киклоп

Постой... А Вакх какой же будет бог?

Одиссей

Сильнее нет для наших наслаждений.

Киклоп

(икая)

Да, отрыгнуть его... и то добро.

Одиссей

Такой уж бог, что никому не вреден.

Киклоп

Забавно: бог, а сам живет в мешке!

Одиссей

Куда ни сунь его, на все согласен.

Киклоп

(внезапно рассердившись и топая ногой)

А все ж богам не место в кожах жить!

Одиссей

Вот как... А сам? Тебе неловко в коже?..

Киклоп

Черт с ним, с мешком... Нам было бы винцо!

Одиссей

530 Так в чем же суть? Тяни да развлекайся.

Киклоп

А братьям и попробовать не дать?

Одиссей

Как пьешь один, так будто ты важнее.

Киклоп

А поделись – так ты друзьям милей.

Одиссей

Ведь что ни пир – то кулаки да ссоры.

Киклоп

Ну нет, меня и пьяного не тронь.

Одиссей

Ох, подкутил, так оставайся дома.

Киклоп

Кто, захмелев, уходит с пира – глуп!

Одиссей

А кто и пьян и дома – тот философ.

Киклоп

Так как же, брат Силен, остаться, что ль?

Силен

540 Конечно же. Зачем винцом делиться?

Киклоп

(разваливаясь на траве)

Да, в сущности... Не дурно ведь и тут:

Трава такая мягкая, цветочки...

Силен

(стараясь положить его спиной к вину, которое рабы в кратере поставили на

землю)

На солнышке-то славно попивать.

(Припал к чашке.)

Вот вытянься получше... Боком... боком...

Киклоп

Эге... А чан-то будет за спиной?..

Силен

(подмигивая Одиссею и прихлебывая)

Чтоб кто не опрокинул.

Киклоп

(не ворочаясь)

Потихоньку

Ты, кажется, там тянешь, брат. Поставь-ка

Кратер-то посередке.

Вино переставляют перед Киклопом, но на некотором от него расстоянии.

(К Одиссею.)

Ты же, гость,

Как звать тебя по имени, скажи нам.

Подманивает его пальцами. Одиссей подходит и, пока он находится между

кратером и Киклопом, Силен пьет прямо из чана.

Одиссей

Никто. Тебя ж за что благодарить?

Киклоп

(хохочет)

550 Товарищей... я закушу тобою.

Одиссей

(загадочно)

А что же? Твой подарок не дурен...

(Отходит.)

Киклоп

(замечая Силена, который между тем отскочил от чана)

Эй ты... Опять лизнул-таки винишка...

Силен

(вытирая губы)

Не я его, оно меня, Киклоп.

Киклоп

Вино тебя не любит... Ты – любитель

Его, но... неудачный...

Силен

(хлопая еще бокал)

Вот... вот... вот...

Я ль не красив, а, говоришь, не любит.

(Медленно наливает в чашу, но никак не нальет до края, потому что постоянно

отхлебывает.)

Киклоп

(следя за его движениями посоловелым глазом)

Ну, наливай полнее...

(Кричит.)

Только лей!

Силен

(с серьезным видом поднимая чашу и отворачиваясь от Киклопа)

Смешалось ли как следует, посмотрим.

Киклоп

Ох, смерть моя, давай!

Силен

Постой, сперва

Венок надень.

(Поправляет, ему венок.)

А я слегка пригублю.

(Отпивает половину.)

Киклоп

560 Проклятый виночерпий!

Силен

Просто чудо

Что за винцо! А ты сперва утрись!

Киклоп

(вытираясь)

Все вытерто, и борода и губы.

(Протягивает руку.)

Силен

Ну-с... Локоть закругли теперь, как я,

И пей...

(Через чашу.)

Как я тяну...

(Не отрываясь.)

Вернее, выпил.

Киклоп

(приподнимаясь)

Не смей... Не смей.

Силен

(опрокидывая чашу)

Хоть залпом, а добро...

Киклоп

Ты становися, гость, и угощай нас.

Одиссей отталкивает Силена от чана и становится возле него, отняв у старика

чашу.

Одиссей

А что ж, рукам не привыкать к лозе...

Киклоп

Ну, наливай...

Одиссей

(быстро наливая в чашу чистого вина из меха)

Помалкивай – получишь...

Киклоп

Легко сказать: молчи – а если пьян?

Одиссей

(бережно поднося полную темную чашу, внушительным тоном)

570 Бери и пей, но пей не отрываясь,

Чтоб не осталось капли и на дне.

Киклоп

(проникаясь его настроением, облизнул губы и принимает чашу)

Да здравствует лоза и с виноградом!

(Начинает медленно пить и пьет довольно долго.

Тем временем – )

Одиссей

Коль трапезу обильную запьешь

Как следует и оросишь желудок,

Хотя бы он не жаждал, – сладок сон,

А не допьешь... так горло пересохнет.

Киклоп

(допив, отдает чашу. Глаз замаслился, загорелся. Приходит в чадный восторг)

Фу... фу... Совсем тонул. Насилу выплыл!

Чудесно как! И небо и земля

Смешалися и кружатся... Глядите:

580 Вот Зевсов трон и весь священный род

Богов...

Но только вы, Хариты, даром

Чаруете Киклопа. Целовать

Я вас не собираюсь...

(Обнимает Силена, который слабо отбивается.)

Ганимеда

Довольно с нас и этого, чтоб ночь

Нам усладить. Вообще предпочитаю

Я мальчиков другому полу...

Силен

(в ужасе)

Как?

Я – Ганимед Кронида? Что ты? Что ты?

(Хочет вырваться, но Киклоп поднимает его и держит на руках, старик только

бессильно барахтается.)

Киклоп

Сын Дардана... И им я завладел.

(Показывая старика зрителям.)

Силен

Ой, смерть моя... Как вынесу я это?

Киклоп

(мурлыча среди поцелуев, от которых Силен отбивается)

Отталкивать любовника за то,

Что выпил он... Капризничать... Ну нет.

(Бежит с своей ношей в пещеру.)

Силен

(со стоном)

Увы! Сейчас вина познаю горечь.

«ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ»

Одиссей и хор.

590 Смелей теперь, о Вакха сыновья

И дети благородные! Ушел он

И скоро, сном размаян, изрыгнет

Бессовестный обед свой. Головешка

В пещере уж курится, и осталось

Киклопу глаз спалить...

Знаки волнения в хоре.

Но мужем будь.

Корифей

(ударяя себя в грудь)

Из камня и железа будет сердце...

Но в дом войди, покуда над отцом

Чего-нибудь ужасного не сделал

Киклоп, а мы готовы, Одиссей.

(Ободряя товарищей, которые все больше волнуются.)

Одиссей

(к вершине Этны)

Гефест, о царь Этнейский, – глаз соседу

Испепелив блестящий, разом, бог,

600 Освободись от Полифема!..

Ты же,

Питомец Ночи, Сон, всей силой, Сон,

На зверя напади, что ненавистен

Бессмертным.

Нас же, боги, – Одиссея

И моряков, украшенных венцом

Троянских дел, – не отдавайте в руки

Чудовищу, которое не чтит

Ни вас, ни нас... Иначе Случай станет

Не только божеством, – сильней богов...

(Уходит в пещеру.)

«ТРЕТИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ»

Хор

Скоро кольцо ему шею

Тесно, ужом обхватит -

Этому варвару, зверю,

610 Что не щадит гостей...

Скоро... скоро спалит огонь

Светлый зрачок ему:

Уж под золой сокрыт

Кол раскаленный. Ах,

Пусть же Марон

Дело вершит теперь!

Зверь уж безумствует,

Пусть и погибнет зверь.

(Все громче и громче.)

Этот постылый дом

Кинуть давно пора,

Кинуть для милого,

Пляска.

620 Плющом венчанного...

Господи, Господи,

Час тот настанет ли?..

«ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ»

«ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ»

Одиссей из пещеры тянет огромный кол.

Одиссей

Да тише ж вы, козлята! Ради бога,

Сожмите губы крепче...

Пляска прекращается.

Одиссей

(грозя пальцем)

Не дохни...

Моргнуть не смей, чихнуть не смей! Киклопа

Не разбуди ты как-нибудь, пока

Мы не спалим сверкающего глаза.

Корифей

Меж челюстей и то зажали дух.

Одиссей

630 Так марш за мной! Берись за головешку!

Она уж накалилась хорошо.

Мимическая сцена. Сатиры прячутся друг за друга. Некоторые из-за товарищей

стараются разглядеть раскаленный конец кола и внутренность пещеры, из

которой несется храп.

Корифей

(робко выступая вперед, дрожащим голосом)

Не выберешь ли сам, кому сначала

Киклопу глаз буравить, чтобы мы

Его дергают сзади.

Участвовать могли в подобном счастье.

Голоса из хора

Нам несколько далеко... Не достать

Из-за дверей колом до глаза будет.

Голос из хора

А я так охромел... И отчего бы?

Другой голос

Вот так же, как и я. И сам не знаю,

Как вывихнул я ногу... А болит.

Одиссей

640 Какой же вывих стоя?

Один

Мне золою

Запорошило глаз... Не вижу вот.

Одиссей

(сдержанным шепотом)

Негодные союзники... Трусишки.

Корифей

Коли спины или хребта мне жаль

И если не хочу я, чтоб ударом

Киклоп мне зубы вышиб, так ужель

Поэтому я трус?

(Мягко.)

Мы знаем песню

Волшебную Орфея: под нее

Сама собой вонзится головешка

Рожденью одноглазому земли,

Через зрачок, воспламеняя череп...

Одиссей

Я знал давно, что сердцем ты таков,

650 А с этих пор запомню тверже.

Видно,

Приходится нам взяться за своих.

А ты, коль силой слаб, по крайней мере

Хоть подгоняй товарищей, словами

Им бодрости прибавь...

(Уходит в пещеру.)

Корифей

Вот это так.

Мы смелы, как карийцы,

И если лишь за поощреньем дело,

Тогда Киклоп, тебе несдобровать.

«ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ»

На сцене никого. В пещере сдержанные голоса и храп, который прерывается

воем, сначала слабым, потом сильнее.

Хор

Смелей, итакийцы,

Спешите, толкайте,

И бровь гостееду

Вы в уголь, и веки

Вы пастыря Этны

Палите, сжигайте!

660 Сверло-то запустишь,

Да тотчас из глаза,

То как бы от боли

Он бед не наделал.

«ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ»

Из пещеры в ужасном виде показывается Киклоп. За ним Одиссей, свита и Силен,

которые осторожно его обходят и сходят в орхестру к хору. Силен прижимает к

груди, как ребенка, мех.

Киклоп

О, горе! Глаз спалили... углем глаз.

(Стонет.)

Корифей

Какой пеан чудесный! Еще разик...

Киклоп

Ой лихо мне... Унижен и погиб.

(Становясь в воротах и расставляя руки и ноги.)

А все-таки отсюда не уйдете,

Ничтожные людишки, ликовать

Покуда погодите. Я в воротах

Подстерегу вас, от меня теперь

Не вырвешься!

(Шарит.)

Корифей

Чего кричишь, Киклоп?

Киклоп

Погиб я, умер.

Корифей

670 Да, скверный вид.

Киклоп

Несчастнейший, прибавь.

Корифей

Ты на костер свалился в пьяном виде?

Киклоп

(сквозь слезы)

Никто... Никто...

Корифей

Никто не виноват?

Киклоп

И веки выжег он же...

Корифей

Видишь, значит?

Киклоп

Тебе бы так, мальчишка!

Корифей

Сам же ты

Нам говорил: никто...

Киклоп

Все шутки! Где

Никто, скажи мне лучше...

Корифей

Где? Нигде.

Киклоп

Пойми ж: меня ахеец изувечил,

Тот самый, что в напитке утопил.

Корифей

И враг да и атлет – вино – не слабый.

Киклоп

Ради богов... Ушли они иль тут?

Корифей

680 Они таятся молча под навесом.

Киклоп

Откуда же?

Корифей

Направо от тебя.

Киклоп

(нетерпеливо шаря)

Да где... где?..

Корифей

К скале они прижались...

Поймал?

Киклоп

(с разбега наскочив на выступ скалы)

Какое!.. Новая беда.

Хватился головой об камень.

Корифей

Так удрали?

Киклоп

Не ты же ль говорил?

Корифей

Не там ловил...

Киклоп

Да где ж ловить?

Корифей

Ты забирай налево.

Киклоп

Смеетесь вы... Глумитесь над бедой.

Корифей

Теперь уж нет... Перед тобой... Никто...

Киклоп

(кричит)

Проклятый грек... Да где ж ты?

Одиссей

Далеко...

690 И сторожу особу Одиссея...

Киклоп

Как ты сказал? Ты имя изменил.

Одиссей

Нет, так отец нас назвал, Одиссеем.

А за обед, Киклоп, ты заплатил;

Троянский я стыдом покрыл бы пепел,

Не отомстив за съеденных друзей.

Киклоп

Увы!

Сбывается пророчество. Давно уж

Мне сказано, что именно тобой

И на пути из Трои буду глаза

Лишен... Но и тебе пророк тогда

Судил носиться долго по пучинам

700 За это преступленье, Одиссей.

Одиссей

(со злобой)

Сиди да плачь... Я что сказал, то сделал.

На мыс теперь... Да, отвязав ладью,

По волнам сицилийским – и в отчизну.

Киклоп

(отломив огромный камень и размахивая им)

Стоп... Я отбил кусок скалы, и вас

Он в порошок сотрет и с вашей лодкой...

Все уходят, кроме Киклопа, который подвигается около скалы, ощупывая путь

одной рукой и придерживая ушибленную голову другой.

Хоть я и слеп... Но есть в скале проход,

И я, на мыс взобравшись, вас заспею...

Корифей

(кричит издали)

Мы с Одиссеем также... А потом

Туда, к себе, в вакхическую свиту.

Сцена и орхестра пустеют.

^TПРИМЕЧАНИЯ^U

«„КИКЛОП“»

В датировке этого произведения Еврипида исследователи расходятся,

относя его то к концу 40-х годов V в., то к последнему периоду жизни поэта.

Наблюдения над языком и метрикой, свободное употребление трех актеров, а

также возможные намеки на события, связанные с Сицилийской экспедицией,

делают, по-видимому, наиболее правдоподобной постановку "Киклопа" около 414

г.

Сюжет драмы восходит непосредственно к рассказу из IX книги гомеровской

"Одиссеи", – разумеется, с теми отклонениями, которые диктовались условиями

сцены. Прежде всего, поскольку действие происходит не внутри пещеры, а перед

ней, ослепление Полифема продиктовано не столько стремлением Одиссея

спастись от страшного людоеда (ср. ст. 480), сколько местью за растерзанных

им товарищей (ст. 694). Столь же естественно для древнегреческой драмы, что

ее действие происходит в течение одного дня, в то время как в эпосе оно

начинается вечером первого дня, захватывает следующие за ним две ночи и

заканчивается на третий день. Наконец, самый жанр драмы сатиров требовал

непременного участия этих озорных и трусливых спутников Диониса, которых

Еврипид ввел при помощи распространенного в древнегреческой драме приема: их

хозяин Дионис был похищен пиратами, сатиры отправились на его поиски и в

результате кораблекрушения оказались в Сицилии, где они и попали в руки

Полифема (см. ст. 11 – 35). Что касается Сицилии как места действия

"Киклопа", то и здесь Еврипид избирает не гомеровскую версию (в "Одиссее"

киклопы обитают на неизвестном полусказочном острове), а более позднюю,

ассоциировавшую деятельность киклопов как подручных бога-кузнеца Гефеста с

огнедышащей горой Этной на Сицилии (см. ст. 599 сл.). Возможно, что в

драматическую поэзию этот вариант мифа ввел впервые сицилийский комедиограф

Эпихарм (первая половина V в.), написавший комедию "Киклоп"; одноименную

сатировскую драму поставил также афинский драматург Аристий (середина V в.).

От обоих произведений ничего не сохранилось, и можно только констатировать,

что в обработке этого гомеровского повествования для сцены Еврипид имел

предшественников.

Хотя "Киклоп" является до сих пор единственным целиком сохранившимся

образцом драмы сатиров, опубликованные в 1911 г. довольно крупные папирусные

отрывки сатировской драмы Софокла "Следопыты", а в 1930 – 1940-х годах -

фрагменты двух произведений того же жанра Эсхила, позволяют составить теперь

более отчетливое представление как о специфике жанра в целом, так и об ее

отражении в творчестве Еврипида. По сообщению Аристотеля ("Поэтика", гл. 4),

именно из сатировской драмы, возникшей в рамках земледельческого культа бога

Диониса, выросла древнегреческая трагедия, очень скоро освободившаяся от

первоначальной шутливости, свойственной представлению с участием сатиров.

Однако происхождение трагедии из культа Диониса не было забыто: на Великие

Дионисии, ежегодно справлявшиеся в честь бога, каждый из соревнующихся

драматургов был обязан поставить, кроме трех трагедий, заключительную драму

сатиров. Если трагедии были связаны единством сюжета, то и сатировская драма

разрабатывала какой-нибудь побочный эпизод из того же круга сказаний (так

было обычно у Эсхила); в других случаях содержание сатировской драмы могло

заимствоваться из любого мифа, дававшего возможность для несколько

юмористической обработки. Ее героями наряду с обязательным хором сатиров во

главе с добродушным пьяницей – "папашей" Силеном часто являлись известные

хитрецы, вроде Одиссея или Сисифа, или богатыри, заброшенные судьбой в

далекие страны, где им приходилось вступать в борьбу с каким-нибудь

чудовищем, в плену у которого находятся сатиры. Серьезная нравственная

проблематика, представлявшая отличительную особенность трагедий, была

противопоказана сатировской драме; назначение ее состояло не в последнюю

очередь в том, чтобы из мира трагических конфликтов и потрясений вернуть

зрителя в атмосферу веселого весеннего празднества Диониса.

"Киклоп" Еврипида по своему сюжету и расстановке действующих лиц

(чудовищный людоед Полифем и хитрец Одиссей; храбрые на словах, но трусливые

в опасности сатиры) целиком находятся в русле основных закономерностей

жанра. Однако рассуждения Полифема о "праве сильного", отражающие

распространенные в Афинах в конце V в. взгляды "младших софистов", и его

дискуссия с Одиссеем об отношении к Троянской войне вносят в сатировскую

драму серьезные тона, отчасти лишающие ее необходимой легкости и

непринужденности. Эти обязательные качества драмы сатиров, по-видимому,

вообще мало привлекали к себе интерес Еврипида: за свою долгую творческую

жизнь он написал не более семи-восьми произведений этого жанра, предпочитая,

вероятно, ставить в качестве четвертой части тетралогии трагедию с

благополучным концом, типа "Алькесты".

Ст. 3 – 4. ...безумьем Геры охваченный... – Согласно мифологической

традиции, ревнивая Гера поразила Диониса безумием, когда он был уже юношей;

Еврипид же изображает здесь дело таким образом, что гнев Геры обрушился на

Диониса еще в раннем детстве. Такой вариант мифа объясняется, вероятно, тем,

что одной из сценических функций "папаши" Силена была роль няньки при

маленьком Дионисе. Таким он был изображен, например, в недошедшей

сатировской драме Софокла "Дионис-младенец". Ореады – горные нимфы.

Ст. 5 – 9. ...сраженье с рожденными Землею. – Если участие Диониса в

битве богов с гигантами ("рожденными Землею") не противоречит мифологический

традиции, то "подвиг" Силена – пустое бахвальство: Энкелад был сражен

Афиной.

Ст. 18. Малея – мыс на крайней юго-восточной оконечности Пелопоннеса.

Ст. 21. ...Царя морского дети... – Согласно "Одиссее", только Полифем

был сыном Посейдона.

Ст. 39. Алфея – жена калидонского царя Энея, родившая от союза с

Дионисом Деяниру, будущую жену Геракла.

Ст. 104. Сисифов сын. – Существовала версия мифа, что Антиклея, мать

Одиссея, еще до своего замужества сошлась с Сисифом, от которого и родила

Одиссея; таким образом, хитрец сын получал достойного его хитреца отца.

Ст. 141. Марон. – В "Одиссее" (IX, 197 – 211) так зовут жреца Аполлона

из фракийского города Исмара, подарившего Одиссею вино необычайного вкуса и

крепости. Как обладатель столь чудесного напитка, Марон в последующем

развитии мифа был сделан внуком или непосредственно сыном Диониса.

Ст. 163. ... к черту всех хозяев. – Здесь, как и в ст. 339, 529,

модернизм переводчика. Античность ничего не знала о "чертях", составляющих

атрибут христианской религии. Ср. после ст. 621 слова "Господи, Господи",

тоже вставленные Анненским.

Ст. 273. Радамант – брат критского царя Миноса, славившийся

справедливостью.

Ст. 292. Тенар (на юге Пелопоннеса) славился не столько своей гаванью,

сколько храмом Посейдона; Суний – мыс на южной оконечности Аттики, где стоял

известный храм Посейдона, вблизи находились Лаврийские серебряные рудники;

Герест – мыс на крайнем юго-западе о. Евбеи, где также было святилище

Посейдона (ср.: Аристофан, "Всадники", ст. 561).

Ст. 304 – 305. ...земля Приамова Элладу разоряла... – В словах Одиссея

зрители Еврипида находили, конечно, намек на греко-персидскую войну первой

половины V в.

Ст. 487. Редкий случай, когда в античных рукописях сохраняется ремарка.

Ст. 557. Смешалось ли, как следует... – Употребляя вино, греки

разбавляли его на две трети водой; для этой цели служили специальные сосуды

– кратеры (букв.: "смесители").

Ст. 620. ...для милого, плющом венчанного... – для Диониса.

Ст. 624. Козлята (в оригинале "звери"). – По происхождению сатиры

являются козлоподобными демонами плодородия, и в их костюме отчасти

сохранялось воспоминание о их прошлом.

Ст. 654. Мы смелы, как карийцы... – неточный перевод греческой

поговорки "рисковать карийцами", т. е. делать опасное дело чужими руками.

Храбрые малоазийские карийцы часто служили наемниками в греческих войсках.

Ст. 664. Пеан – культовый гимн в честь Аполлона. Здесь употреблено

иронически.

Ст. 678. Разговорный синтаксис этого стиха исправлен Ф. Зелинским:

"Вино – соперник лютый, с ним не шутка".

Ст. 698 – 700. ...пророк... судил носиться долго по пучинам... – По

Гомеру, долгие скитания не были предназначены Одиссею, а явились результатом

гнева Посейдона, преследовавшего его своей местью за ослепление Полифема.

В.Н. Ярхо

Еврипид.

Геракл

–

Перевод Иннокентия Анненского

Еврипид. Трагедии. В 2 томах. Т. 1.

"Литературные памятники", М., Наука, Ладомир, 1999

OCR Бычков М.Н.

–

«ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА»

Амфитрион (III) Лисса (II)

Мегара, при ней три малолетних сына (III) Вестник (III)

Хор фиванских старцев Тесей (III)

Лик, при нем стража (I) Геракл (I)

Ирида (I)

«ПРОЛОГ»

Задняя декорация представляет стену Гераклова дворца в Фивах, посредине

большие ворота. Перед дворцом, на площади, большой каменный алтарь Зевса

Спасителя. На его ступенях сидят Амфитрион, Мегара и дети.

«ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ»

Амфитрион

Кому неведом муж, который с Зевсом

Любовь жены делил, Амфитрион

Из Аргоса, Алкид и внук Нерсея,

Геракла знаменитого отец?

Да, родом я из Аргоса, но в Фивах

Средь поколенья горсти земнородных,

Что в битвах уцелели из посева,

Мне довелося жить. Из крови спартов

Произошел и Менекеев сын,

Отец вот этой женщины, Мегары.

Давно ли, кажется, под звуки флейты,

10 Под звуки гимна брачного, который

Кадмейцы пели, в этот царский дом

Привел ее великий внук Алкея?

Он с нами жил недолго: и Мегару,

И новую родню покинув, весь

Горел желаньем он – в далекий Аргос

Уйти и овладеть стенами града

Киклопов, из которых был я изгнан,

Запятнанный Электриона кровью.