Текст книги "Бьёрн Магнуссон (СИ)"

Автор книги: Добрый Волдеморт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 75 страниц)

– Да что ты за ничтожество? – Гриндевальд, казалось, задался целью довести Бьёрна до края. – Как ты собираешься добраться до своих врагов, если не можешь победить даже проекцию настоящего мага?!

Он бросил «Взрывное» заклятье, и Бьёрна швырнуло на стену, попутно переломав кости. В какой-то момент Гриндевальд даже испугался, что магия сейчас вернёт его обратно в камеру, а мальчишка очнётся где-то там у себя с глубоким истощением. Однако вместо этого случилось нечто неожиданное.

Когда Бьёрн отлетел к стене, злость на обидное поражение захлестнула его с головой. В Хогвартсе он уже превзошёл сверстников и даже ребят постарше. Сейчас достойным противником, по мнению Магнуссона, был только профессор Флитвик, но с ним Бьёрн не мог показывать той магии, которой его обучал Гриндевальд. То, чем щедро делился тёмный волшебник, было отнюдь не спортивными чарами. Нет, вся эта магия была направлена на скорейшее уничтожение врага. Только часть заклинаний допустимо было признать условно-безопасными и то просто потому, что Геллерт считал, что врага можно не только убить, а ещё и обезвредить, чтобы потом использовать в ритуалах и пытках. А сейчас Гриндевальд походя демонстрировал, насколько Бьёрн отстаёт от возможностей «настоящего» волшебника его уровня.

В какой-то момент красная пелена застила глаза Магнуссона. Он не заметил, как принял форму медведя и с рёвом бросился на врага. Его достали обидные выкрики Гриндевальда, надоело прятаться за щитами и уворачиваться. Сейчас будучи единым с духом медведя, он просто хотел добежать до врага и разорвать его на части. Почувствовать на своих клыках горячую кровь, услышать последние удары сердца врага, увидеть в его глазах боль и ужас.

Когда мальчишка принял анимагическую форму, Геллерт презрительно усмехнулся. Животное магичить не умеет. И палочку ему можно вставить только в рот или в задницу. Это лишь у Уолта Диснея животные были способны колдовать, а в настоящем мире это невозможно.

– «Инкарцеро», – спокойно произнёс Гриндевальд, ожидая, что стелющийся в прыжках огромный медведь свалится к его ногам. Однако чёрные ленты верёвок просто не смогли зацепиться за белоснежную шкуру.

– «Бомбарда максима!» – рявкнул тогда Гриндевальд.

Огромная туша приближалась слишком быстро, и даже если зверь сейчас упадёт, то простая инерция может стать опасной. Однако проверенное временем заклинание тоже ни к чему не привело, просто растворяясь в густой белой шерсти.

– «Протего дьяболика» – выкрикнул Гриндевальд, не став ждать, пока зверь не приблизился вплотную. Мысленно он даже успел подумать, как будет потом извиняться, когда Бьёрн позовёт его снова. «Возможно, юному Магнуссону даже придётся обратиться в Мунго, – с неудовольствием подумал Геллерт. – Надо было заканчивать показательную порку раньше. У мальчишки и так достаточно мотивации, чтобы развиваться, не жалея сил».

В этот момент огромный белый медведь прорвался сквозь голубое пламя, но не рассы́пался искрами, чего ожидал Гриндевальд, а в один прыжок подскочил к Геллерту и ударил его лапой. А в следующую секунду Гриндевальд с хрипом и бульканьем очнулся в своей камере в луже крови. Его тело тут же сковало магией и приподняло в воздух. В этот раз жёлтое свечение надолго окутало его. Геллерт с удивлением наблюдал, как с хрустом восстанавливаются сломанные рёбра. Затем собралось из кусочков и стало биться сердце. Лёгкие покрылись полупрозрачной плёнкой, а потом начало нарастать мясо и кожа. Ещё через несколько минут грудная клетка стала прежней.

– Шайсе… – в шоке простонал Гриндевальд, когда жёлтое свечение пропало. – Как он это сделал? Куинни Гольдштейн мне в постель.

Как оказалось, мечтать о смерти, а потом пройти в шаге от неё, почувствовав ледяное касание, стало нелёгким испытанием. В какой-то момент Гриндевальд осознал, что не так уж и хочет умереть. Ничто так не придаёт желания жить, как пролетевшая мимо уха смерть. А самое важное, что понял Геллерт, так это то, что его наследник полон сюрпризов. Конечно, он ещё долго не сможет тягаться с магами уровня Гриндевальда и Дамблдора, но вот смертельно удивить может уже сейчас. Судя по всему, на него плохо действуют заклинания, когда он находится в форме животного. А ещё более интересно было то, что мальчик каким-то образом оказался способен влиять на физическое тело через духовную проекцию. А ведь о чём-то подобном Геллерт краем уха слышал только во время путешествий по Тибету.

Гриндевальд прошаркал к противоположной стене, взял из ниши тарелку с ненавистной баландой и поплёлся обратно. О возможностях Бьёрна следовало хорошо подумать. «Надеюсь, ему не сильно досталось», – вздохнул Гриндевальд и принялся за еду.

Когда Бьёрн влетел в голубое пламя могущественного заклинания, о котором рассказывал Гриндевальд, всё тело будто закололо иглами. Такое бывает, когда возвращается чувствительность в онемевшую конечность. Не в силах избавится от этой боли и будучи в особом состоянии сознания, он подскочил к растерянному Гриндевальду и слегка стукнул его лапой. Каково же было его изумление, когда тёмного мага чуть ли не разорвало пополам. Кривые медвежьи когти сломали ребра и вскрыли грудную клетку с той же лёгкостью, как ребёнок обрывает крылья бабочке. Яркая вспышка ударила по глазам Магнуссона, а в следующий миг он очнулся в своём номере. Рядом метался обеспокоенный Типли и причитал:

– Хозяин, проснитесь! Магия господина бушует. Проснитесь, хозяин Магнуссон.

Бьёрн с трудом перевёл глаза на обстановку в комнате и ужаснулся. В ранее уютном помещении целым оставался только школьный чемодан. Всё остальное было разбито в щепки. На стенах были видны следы огня.

– Типли, – прошептал Бьёрн с трудом. – Давай «Восстанавливающие» зелья. Мне что-то нехорошо.

Домовик мгновенно подлетел к чемодану и щёлкнул пальцами, призывая всё необходимое из расширенного пространства. Тут же вернувшись, он начал заливать Бьёрну светящуюся жидкость из хрустальных флаконов. Только на седьмом по счёту, домовик остановился, когда заметил, как тусклая аура хозяина начала понемногу восстанавливаться.

– Пожалуйста, верни комнату в прежний вид, – Бьёрн с трудом лёг набок. Это простое движение неожиданно отняло много сил, и подросток снова отрубился. Лишь через час, когда зелья, что активно латали его повреждённую энергетику, закончили своё действие, Магнуссон пришёл в себя. В этот раз его разбудил стук в стекло. Почтовая сова сердито смотрела на него с той стороны окна.

– Типли, забери у неё письмо, – слабым голосом попросил Бьёрн.

Домовик угостил ухнувшую сову каким-то мясом, взял конверт и почтительно протянул его Магнуссону.

– Это от Веги, – улыбнулся Бьёрн.

Он взял письмо и вчитался в послание. Подруга предлагала навестить её во Франции. Араминта Мелифлуа открыла кондитерский магазин в Париже и назвала его «Les étincelles sucrées de la magie», а Вега ей активно помогала его украшать.

– Сладкие искры магии? – пробормотал Бьёрн и снова улыбнулся. – Или волшебные палочки в кленовом сиропе?

Потом снова повернулся к домовику и попросил:

– Типли, дай мне, пожалуйста, ещё пару флаконов зелья. Выпью и лягу спать. Если учитель будет измываться надо мной в таком темпе, боюсь, я скорее попаду в Мунго, чем стану по-настоящему сильным волшебником. Надо сказать ему, что я уеду во Францию на несколько дней. Хотя нет, – задумался Бьёрн. – Лучше скажу ему потом, что ездил навестить подругу, а он пусть пока немного остынет.

Видя как последний, оставшийся в живых, Магнуссон засыпает под собственное бормотание, Типли радостно улыбнулся. Он видел, что сила молодого хозяина растёт, а значит, когда-нибудь они смогут вернуться домой. «И отомстить врагам рода», – внезапно сверкнули красным, обычно зелёные глаза домовика.

Глава 31 Чудесная Франция, предательства и плохие воспоминания

Летом коренные парижане стараются разъехаться по курортам, но город отнюдь, не пустеет. Словно мотыльки на свет, посмотреть на столицу знаменитого европейского государства, съезжаются туристы со всего мира. В июле стоит жара, от которой легко можно укрыться в многочисленных скверах, под навесами уличных кафе или в музеях. Большинство тех, кто прибыл в Париж впервые, предпочитает сразу отправиться к Эйфелевой башне, в Лувр или к собору Парижской Богоматери. И конечно же, никто не станет упускать возможность полюбоваться на Триумфальную Арку и прогуляться по берегу Сены. А когда захочется подкрепить силы чем-нибудь вкусненьким, то к услугам утомлённых туристов есть кафе и рестораны, расположенные повсюду.

Недалеко от знаменитого Сада Растений, на улице Добантон открылось маленькое заведение для волшебников. Конечно, кто-то предпочитал, как и раньше, ходить в пафосное место с говорящим названием «Мечеть Парижа», но и у нового заведения уже стали появляться свои поклонники. Несколько столиков под навесом пользовались популярностью даже у магглов, ведь встроенные в ограждение чары незаметно охлаждали отдыхающих от прогулки людей. Остановиться на полчаса после посещения музеев и передохну́ть, любили как молодые, так и зрелые туристы. Тем более что экзотические сладости, в большом количестве представленные на витрине ресторана, будто сами собой требовали остановиться здесь, заказать ароматный кофе и насладиться вкусом нежнейшего крема и свежей выпечки. Вобрать в себя ощущение того самого Парижа, от которого в восторге многие поколения туристов.

– Ах, Орион, – Рита Скитер вышла из-под душа и принялась неторопливо вытираться, – я так рада, что ты привёз меня в этот замечательный город. Здесь так красиво, если, конечно, не сворачивать с центральных улиц и не обращать внимания на маггловских нищих.

Её собеседник в блаженной неге раскинулся на кровати напротив окна и курил длинную сигару. Кольца дыма над его головой принимали вид каких-то животных и растений, а потом исчезали сами собой, едва только поднимались к потолку над головой волшебника. Судя по его умиротворённому лицу, лорд Блэк тоже получил немалое удовольствие от встречи со своей пассией.

– Я у тебя ненадолго, – Орион отвлёкся от размышлений и с удовольствием понаблюдал за её демонстративно плавными движениями. – Хватит меня провоцировать, моя прелесть. Иначе вместо запланированного похода по местным достопримечательностям, мы снова останемся здесь.

– Я, безусловно, не против такой идеи, если ты этого хочешь, милый, – улыбнулась Рита, – но я ведь обещала показать тебе новый ресторан тут недалеко. Там есть даже чисто английские блюда, по которым я иногда скучала здесь. Думаю, тебе понравится.

– Тогда скорее прячь свои прелести под платье, – усмехнулся Орион, пожирая её глазами, – иначе все прогулки снова перенесутся на… когда-нибудь.

– Я быстро, – хихикнула женщина и спряталась за ширмой. Однако контуры её соблазнительного тела всё равно просвечивались, так что Орион только тяжело вздохнул.

Тем не менее через полчаса они уже шли по направлению к Сене. Подойдя к искомому ресторану, Орион под руку с Ритой вошёл внутрь и стал осматриваться. Пока глаза волшебников привыкали к полумраку, в ноздри ворвался характе́рный запах ароматного кофе и выпечки. Посетителей было немного, и все они сидели на улице под навесом. Хозяйка, или просто продавец, что-то расставляла на полках, не обращая внимания на посетителей. Рита повернулась к Ориону и прошептала:

– Ты чувствуешь этот аромат, милый. У меня просто слюнки текут, так хочется всё попробовать.

Орион добродушно усмехнулся и поцеловал её в призывно полуоткрытые губы.

– Сейчас всё будет, моя хорошая.

Они подошли к стойке, тесно прижавшись, как и подобает влюблённым, и Орион сказал по-французски, что хочет заказать еду. В этот момент продавец за стойкой обернулась, и Орион оторопел. Перед ним стояла Араминта Мелифлуа и с недоумением переводила взгляд с него на Риту. Лорд Блэк мгновенно выхватил палочку, и пока никто не успел ничего сказать, наставил её на родственницу и жёстко произнёс:

– «Империо!» Ты сейчас соберёшь нам обед на двоих, а потом навсегда забудешь, что когда-либо видела меня здесь.

Араминта замерла истуканом. А затем, не говоря ни слова, принялась выполнять приказ. Она сложила в большие бумажные пакеты всё заказанное и поставила на стол два закрытых стакана с кофе.

– Всего хорошего, месье, – монотонно проговорила она, вложила в пакеты салфетки, зубочистки и растянула губы в дежурной улыбке.

– «Обливиэйт», – выпустил очередное заклинание Орион и, взяв ошеломлённую Риту под руку, вышел из ресторана, не забыв уменьшить и положить в карман пакеты с едой.

– Я не знала, кто это, – пролепетала Рита растерянно. – Прости, пожалуйста.

– Тебе не в чем передо мной извиняться, – отмахнулся Орион. – Это всего лишь неудачное стечение обстоятельств. Кто же знал, что эта стерва откроет свой ресторан именно рядом с твоей квартирой.

– Мне теперь придётся переехать? – расстроенно выдавила Скитер.

– Зачем? – хмыкнул Орион. – Она всё равно ничего не вспомнит. И в следующий раз не вспомнит, если понадобиться, – поджал губы маг.

Успокоенная Скитер теснее прижалась к своему кавалеру.

– Тогда давай просто прогуляемся в сторону набережной? У воды значительно свежее, чем здесь.

– Хорошо, дорогая. Веди меня дальше.

В оставленном магами ресторане из-за дверей, ведущих в хозяйственные помещения, выглянула испуганная Вега Блэк. Она прекрасно видела то, что сейчас произошло и, не заметив ничего опасного, бросилась к матери.

– Мама, как ты себя чувствуешь? С тобой всё в порядке?

Араминта заторможено перевела взгляд на дочь. Её глаза не фокусировались ни на чём, она явно была не в себе.

– Что произошло, Вега? У меня голова кружится.

Дочь тут же подставила стул и усадила на него женщину.

– На тебя наложили проклятье «Забвения», мама. А перед этим, вообще ударили «Империусом».

Араминте понемногу становилось легче, она с благодарностью выпила предложенный дочерью кофе и, наконец, пришла в себя.

– Ты видела, кто это был? – спросила она настойчиво Вегу, однако та не спешила отвечать. Девочке стало страшно. Что сделает мать, если узнает правду и чем это может кончиться для их маленькой семьи, Вега не представляла. Если Араминта Мелифлуа предупредит леди Вальбургу о том, что видела лорда Блэк с другой женщиной, дело дойдёт до драки. А когда дерутся лорд и леди правящей семьи, пострадать могут все. Далеко не факт, что в итоге уже их маленькая семья не окажется крайней. И даже если дело спустят на тормозах, кто сказал, что разозлённый Орион Блэк не решит потом их прикончить?

– Нет, мам, я ничего не видела. Только услышала голоса и почувствовала, как кто-то применил магию. И я решила не выходи́ть из кухни, раз тебе не грозит смертельная опасность, – потупилась Вега.

– Ах ты моя слизеринка, – улыбнулась Араминта. – Ты всё правильно сделала дочка. Если бы они наложили «Непростительное» ещё на тебя, это могло плохо кончиться для твоей психики. Эти заклинания потому так и называются, что способны привести к безумию. Причём как для того, кто попал под эти заклинания, так и для тех, кто их применяет. Постарайся использовать «Непростительные» только в крайнем случае, если риск оправдан. А сейчас давай продолжим работать, моя хорошая. Побудь сегодня за стойкой, а я пойду, прилягу. Голова болит зверски.

С этими словами, ещё немного бледная Араминта ушла на второй этаж, где были жилые комнаты, а Вега осталась одна. В течение следующих часов ей пришлось обслуживать многочисленных посетителей, и к вечеру Вега совершенно вымоталась. «Как жаль, что у нас нет домового эльфа», – подумалось ей. А ведь сейчас предстоит закрыть ресторан и всё убрать. И пусть убирать приходилось в основном магией, но это было слабым утешением. Вега представила, как сейчас отдыхают её подруги с факультета, и горестно вздохнула, затаскивая внутрь стулья и столики с веранды. Применять на улице магию было нельзя, и девочка быстро умаялась. После того как всё оказалось внутри, Вега упала на ближайший стул и облегчённо выдохнула. Если в первые дни, быт хозяйки ресторана ей очень нравился, то через месяц она уже хотела вернуться в Хогвартс.

Вега забыла запереть дверь, и сейчас та негромко звякнула, впуская припозднившегося посетителя. Девочка тут же на всякий случай выхватила палочку, но узнав человека, облегчённо выдохнула. На пороге стоял её однокурсник собственной персоной и удивлённо рассматривал сваленные везде столы и стулья.

Бьёрн осторожно протиснулся между завалом мебели и увидел у стойки Вегу Блэк. Его школьная подруга улыбалась несколько напряжённо, держа палочку в опущенной руке.

– Привет… Ты как-то необычно выглядишь, – Бьёрн с недоумением посмотрел на Вегу. – У вас что-то случилось? Или вы каждого, кто пришёл перед закрытием, встречаете «Бомбардой»? Боюсь, что такая фишка вашего ресторана может отпугнуть посетителей.

– Нет, конечно! – покраснела девочка и тут же вложила палочку в кобуру на предплечье. – Просто сегодня день такой сумасшедший. Я тут одна, мама наверху в комнатах. Ей стало плохо, а тут ещё уборка, – она с огорчённым видом окинула зал ресторана.

– Давай, я позову Типли, и он быстро наведёт порядок? – предложил Бьёрн. – А мы пока пойдём, поздороваемся с твоей мамой. Может, её надо целителям показать?

– Точно! Зови своего домовика, – обрадовалась Вега. Убирать ей не нравилось. – А я пойду, предупрежу маму о твоём визите. Вдруг она не захочет, чтобы её увидели в таком состоянии.

Бьёрн немедленно позвал домового эльфа и попросил его прибрать в ресторане. Счастливый Типли тут же начал метаться вокруг, занимаясь любимым делом. Через несколько минут, зал, веранда, кухня и даже подсобка, блестели от чистоты. Домовик с поклоном растворился в воздухе, а Бьёрн уселся на ближайший стул и стал ждать. Со второго этажа спустилась Вега в сопровождении матери, и Бьёрн поспешил встать, чтобы поздороваться.

– Здравствуйте, мистер Вильямс, – улыбнулась миссис Блэк. – Я рада приветствовать вас во Франции. Тут её взгляд уловил изменившуюся обстановку

– Мерлин всемогущий, как чисто!

– Это мой домовик постарался, – улыбнулся Бьёрн. – Он ждёт не дождётся, когда у меня появится дом, чтобы наводить там свои порядки.

– Это все домовики любят, – усмехнулась женщина.

– Мам, мы пойдём, прогуляемся? Хочу показать Бьёрну Париж, – Вега вопросительно посмотрела на мать. – С тобой уже всё в порядке? Ничего, если я оставлю тебя одну?

– Со мной всё хорошо, – Араминта тепло улыбнулась, – идите, конечно.

– Молодой человек, – она строго посмотрела на Бьёрна. – Будьте добры, вернуть мою дочь домой не позже одиннадцати вечера!

– Конечно, миссис Блэк, – слегка поклонился Магнуссон, – всё будет в порядке.

Бьёрн дождался, пока Вега соберётся, и они отправились на прогулку. Правда, девочка сама почти нигде не бывала, всё время помогая матери с обустройством ресторана, поэтому для неё экскурсия оказалась даже более интересной. Через некоторое время Вега всё же не выдержала и поделилась с Бьёрном деталями сегодняшнего происшествия.

– Мне было так страшно, – передёрнулась она. – Дядя Орион просто стёр маме память, чтобы она не рассказала тёте Вальбурге, что у него есть любовница. Развратного вида блондинка с выщипанными бровями.

– Хочешь, я поговорю с ним? – нахмурился Бьёрн.

Вега задорно улыбнулась и покачала головой.

– Спасибо, мой рыцарь, но что ты ему сделаешь? Он лорд Блэк, глава могущественного рода. А ты пока всего лишь школьник. К тому же у тебя за спиной нет, не менее могущественной семьи в качестве поддержки.

– Мы же слизеринцы, Вега, – ухмыльнулся Бьёрн. – Нам не пристало первыми врываться в чужой замок без крайней необходимости. Я немного разбираюсь в ментальной магии. Мы просто вытащим твои воспоминания, я их отредактирую, чтобы не было понятно, чьи они, а затем попрошу Сириуса организовать нашу встречу с лордом.

– А потом шантаж? – задумалась Вега. – Только что ему помешает наложить на тебя «Непростительное» заклинание, выпытать всё, а потом что-то сделать с нами?

– Тогда давай пошлём ультиматум, чтобы он больше к вам не лез? – продолжил генерировать идеи Бьёрн. – А вместе с письмом, отправим флакон с обработанными воспоминаниями. Если он не отступится, эти воспоминания получит леди Вальбурга и ещё издания нескольких газет. Тогда Ориону точно будет не до вас.

– Почему бы и нет, – задумалась Вега. – Я не хочу, чтобы дядя Орион что-то сделал маме. А вдруг он завтра решит, что стёртой памяти недостаточно?

Они сели на скамье в парке, и Бьёрн наколдовал «Отвод глаз». Затем прикоснулся палочкой к виску Веги и попросил думать о случившемся нападении. Быстро убрал все, то что могло указывать на Вегу, оставив только эпизоды, где Блэк накладывает проклятья на Араминту, и медленно вытащил у девочки из головы светящуюся нить. После чего тут же засунул её в хрустальный флакон и закрыл крышку.

– Ну вот и готово, – улыбнулся Бьёрн. – Осталось составить письмо и отправить его лорду Блэк.

Они быстро обсудили варианты послания, а потом Магнуссон достал пергамент и самопишущее перо.

– Так сложнее будет определить отправителя, – пояснил он заинтересованной девочке. Как только письмо было готово, Бьёрн вложил в конверт пергамент и флакон с воспоминаниями.

– Типли, – позвал он домовика.

Когда ушастый слуга явился, Бьёрн попросил его перенестись на Косую аллею и с почтового отделения отправить письмо лорду Блэку.

– Где бы он ни был, сова его найдёт, – ухмыльнулся Бьёрн. – Думаю, он не захочет оказаться в центре скандала, лишь бы вам отомстить. Он ведь тоже заканчивал Слизерин и легко поймёт, что сел играть с неудачными картами.

Поднявшись, они пошли по дорожке к более освещённым местам и вышли к фонтану. Здесь было гораздо больше людей. Множество разноцветных фонарей и шумящая вода делали это место по-настоящему красивым. Прохладные брызги долетали до гуляющих людей, отовсюду доносился шум голосов и смех. Бьёрн и Вега остановились посмотреть на красиво извивающиеся струи воды, казавшиеся в свете фонарей россыпями драгоценных камней. Вега повернулась к нему, и Бьёрн внезапно понял, какие у неё красивые глаза.

Ярко-синие, словно чистое небо, они притягивали и манили его. Бьёрн положил ей руку на талию и почувствовал, как она напряглась. Вега посмотрела на него доверчиво и, встав на цыпочки, потянулась навстречу. Он наклонился и очень осторожно прикоснулся к её губам. Легко, словно пёрышком. Её немного обветренные, тёплые губы, казалось, обожгли его, настолько острым было это ощущение. Через миг они снова просто стояли рядом и держались за руку.

В переменчивом свете цветного фонтана это было почти незаметно, но лица Бьёрна и Веги покрылись румянцем от смущения. Казалось, совершенно невозможно снова начать разговор. В этот момент ветер дунул сильней, и подростков окатило облаком брызг.

– Ай! – взвизгнула Вега и отскочила подальше. Так и не выпустивший её руки Бьёрн чуть не полетел на землю, остановившись в самый последний момент. Они снова встретились взглядом и, не удержавшись, рассмеялись.

– Я подумал, ты решила трансгрессировать, – улыбнулся Бьёрн, незаметно накладывая на них «Обсушивающие» чары. Чёрные волосы Веги ещё минуту назад повисшие сосульками, снова красиво легли на плечи завиваясь.

– Эти мордредовы магглы со своим глупым фонтаном, – покачала головой Вега. – Испортили такой момент. Она глубоко вздохнула и тут же покраснела.

– А мне, кажется, хорошо, что нас немного освежило, – взял её за руку Бьёрн,– иначе я бы ещё долго стоял тут дурак дураком не в силах поверить своему счастью.

– Ты и сейчас так выглядишь, – хихикнула Вега. – Пойдём, не будем заставлять маму волноваться.

Они вернулись к ресторану без десяти одиннадцать вечера и попрощались, договорившись связаться в письмах.

***

Орион Блэк сидел в кабинете на Гриммо 12 и задумчиво изучал бумаги. Ему не нравилось, куда катится Англия. Последователи обеих противоборствующих сторон всё сильней лили кровь. А эта неожиданная вспышка «Драконьей оспы», вообще, выкосила всё старшее поколение волшебников. Умер даже свёкор Беллатрисы. «Зато, как только её муж примет главенство в роду по праву старшинства, Белла, наконец, станет называться леди Лестрейндж», – ухмыльнулся Орион. В голове тут же закрутились различные схемы, как можно заработать на молодом и поэтому глупом семействе.

– Кричер, – громко крикнул Орион в пустоту, и перед столом, с лёгким хлопко́м материализовался домовой эльф, – принеси сюда почту из совятни. И проверь её тем способом, о котором писал лорд Малфой. А потом отправляйся к детям. Пусть спускаются в дуэльный зал и отрабатывают атаку и защиту. Скажи, что я закончу с письмами и проверю.

Домовик низко склонился, подметая ушами пол, и тут же исчез выполнять приказания. Через несколько минут он снова появился в кабинете и с поклоном положил на хозяйский стол пачку писем.

– Всё безопасно, хозяин, – подтвердил эльф и исчез.

Орион методично принялся перебирать сообщения, когда из очередного конверта выпал хрустальный флакончик и покатился по столу. Орион ловко его поймал у самого края и мгновенно определил содержимое по цвету субстанции. «Кто же это решил поделиться воспоминаниям», – удивлённо подумал Орион и развернул пергамент. По мере чтения лицо лорда мрачнело всё больше. Он взмахом палочки достал из шкафа «Омут памяти», слил туда воспоминания и нырнул в глубину. Вынырнув обратно через десять минут, Орион разразился грязными ругательствами:

– Как же я мог забыть про её дочь? – раздражённо хлопнул себя по лбу лорд Блэк. – Наверняка мелкая мерзавка видела всё произошедшее и решила подстраховаться. А как изящно-то. Этих баб, будто Моргана надоумила, как меня шантажировать. Ну, ничего. Пока сделаю вид, что так и надо, а там посмотрим. В неспокойное время многое может случиться.

***

Аластор Грюм зашёл в «Дырявый Котёл» и внимательно оглядел столики. Поздоровался с барменом, взял у него бутылку огневиски и пошёл в зал.

– Привет, Фенвик, – Грюм дружелюбно хлопнул бывшего сослуживца по плечу и уселся рядом.

– Здорово, Грюм, – его осоловелые глаза уставились на Аластора. – Ты чего тут забыл?

– А что, я уже не могу выпить в компании старого приятеля, Бенджамин? – показательно обиделся Грюм. – Давно не виделись, брат. Ты отомстил врагам, доволен теперь? Я узнавал у Крауча сегодня, на следующей неделе тебя снова вернут в штат. Небось, соскучился уже по патрулям? – хохотнул Грюм.

– Твои письма больше не работают, – Фенвик мрачно посмотрел на стакан в своей руке. – Гойлы, Крэббы, Флинты, Эйвери. Да мало ли ещё высокородных осталось? А я хотел их всех уничтожить!

– Это не мои письма, Бенджи, – покачал головой Аластор и насторожился. – Я всего лишь подал тебе идею, а всё остальное ты сам.

– Да что ты говоришь, командир? – ухмыльнулся Фенвик и сделал изрядный глоток огневиски. – Я выполнял именно твой приказ, дружище.

Жидкость, переливаясь, потекла по его подбородку, но бывший аврор не обратил на это внимания. Грюм мрачно следил, как дёргается кадык на жилистой шее сослуживца.

– Ты хотел им всем отомстить, – Грюм осуждающе нахмурил брови. – Я не заставлял тебя убивать, Бенджамин. Только не говори мне, что ты не понимал, чем занимаешься.

– Я солдат, Аластор. Я привык выполнять приказы командира и делать это хорошо. Так что твой приказ и моя жажда мести в этом грязном деле прекрасно дополняли друг друга.

Несмотря на большое количество выпитого, голос Фенвика ничуть не заплетался. Он только говорил медленнее, чем обычно.

– А вот сейчас, я в больших сомнениях, командир. Правильно ли я поступил, разослав смерть всем этим магам? Среди них хватало подонков, я в этом уверен. Но если мы поступаем так же, как они, то чем мы лучше их? Ты это знаешь, Аластор?

Фенвик требовательно смотрел на Грюма, но тот был непроницаем. Он первый отвёл глаза в сторону и отхлебнул огневиски.

– Гражданская война всегда калечит людей, Бенджамин. А мы с тобой на войне. И она, дементора тебе в жены, всё ещё идёт! – на последней фразе голос Аластора сорвался на рык. – А ты тут сопли распустил!

– Я видел похороны Мальсиберов, – горько скривился Фенвик. – Остался только пацан, что ещё учится в Хогвартсе. Министерские помогали ему хоронить родных. Мать, отец и дед с бабкой. Умерли все, говорят. А я подумал, глядя на него, ведь я точно так же плакал над своими родителями, как и он. Что мы наделали, Аластор? Ведь зло порождает зло. Я не стал счастливей, хотя и отомстил сполна всем «Пожирателям смерти».

– И что ты собираешься делать? – выпил ещё Грюм. – Пойдёшь и на весь атриум Министерства будешь орать, что это ты во всём виноват?

– Мы, Аластор, – Фенвик покачал пальцем у него перед носом. – Мы все виновны, брат. Ты, я, Медоуз, Крауч, министр Дженкинс. Виновны в том, что допустили всё это в стране.

Бутылка Фенвика показала дно, и он задумчиво посмотрел сквозь мутное стекло:

– Пора спать, Аластор. Пожалуй, пойду я.

– Я слышал, ты поселился тут недалеко у магглов? – спросил Грюм, тоже допивая огневиски.

– Ага. Чтоб было проще добираться на Косую аллею и отправлять эти прокля́тые письма, – ухмыльнулся Фенвик. – А что? Тебе сегодня негде ночевать? Небось, Доркас выставила за пьянку?

– Нет, конечно, – ухмыльнулся Грюм. – Просто хочу удостовериться, что ты доберёшься до дома без приключений.

– Ха-ха, узнаю́ командира, – осклабился Фенвик. – Пойдём, покажу тебе мою берлогу. Тут и правда, пара кварталов всего.

– Ты выходи, а я в сортир сгоняю, а потом Тому монету отдам. Сразу не расплатился, – похлопал его по плечу Аластор и встал. Фенвик крикнул: «Пока» и побрёл в сторону выхода в маггловский мир, а Грюм прошёл в туалет. Через минуту он вышел, держа в рукаве спрятанную палочку, и подошёл к бармену.

– Сколько я должен, Том?

– Два галеона, мистер Грюм.

– Держи, – Аластор неловко катнул монеты в сторону бармена, и одна из двух перескочила через край стойки и шлёпнулась на пол.

– Прости, Том. Что-то я сегодня перебрал. Трансгрессирую домой с твоего заднего двора. А то Доркас небось уже заждалась, – пробормотал Аластор.

Однако когда бармен наклонился поднять золотой, Грюм молниеносно направил палочку в голову Тома и совершенно трезвым голосом произнёс:

– «Обливиэйт!» – ты меня сегодня не видел. Когда придёшь в себя, то будешь думать, что просто устал.

В несколько быстрых шагов Грюм достиг двери и бросился догонять Фенвика. Тот успел отойти довольно далеко, и Аластору пришлось пробежаться по улице. Наконец, он увидел бредущую фигуру и поспешил окликнуть приятеля.

– О, а я уже решил, что ты передумал, Аластор, – ухмыльнулся Бенджамин. – Посмотри, какая красивая ночь. Здесь дышится так легко, когда уже нет этих мерзких машин. Обожаю ночной Лондон.