Текст книги "Из Тьмы (СИ)"

Автор книги: Добродел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 41 страниц)

«Просто нервы шалят, – покачав головой, подумал Булат. – Но для порядка прослежу, чтобы Лаббак не забыл вырубить этого дурака, когда всё начнется».

«Что бы сказали старики, будь они живы? Батя бы точно в зубы двинул. Эх, не получилось из меня настоящего мужика, батя, не получилось!»

* * *

Наконец время размышлений закончилось, наступал черёд действовать.

– Она? – спросил Лаббак.

– Да, – ответил Булат, глядя на рыжую девушку в сверкающем стразами платье. На сцену вышла нынешняя пассия генерала Вита. – Всё готово?

– Да.

– Тогда дожидаемся конца выступления и вперёд.

Генерал Вит был давно известен и даже знаменит не только своей тягой к певицам, но и галантным отношением к каждой пассии. Вне зависимости от того из какой семьи происходила девушка и насколько кратковременной планировалась интрижка он никогда не заводил параллельных отношений и вёл себя с каждой как с любимой и единственной. На этом его и планировалось поймать.

Этого, в общем-то, неплохого человека, как Булат слышал от своего бывшего патрона – генерала Ривера, уже пытались убить их товарищи по революционному делу, но неудачно. После провального покушения военачальник стал больше времени проводить в штабе корпуса, а если куда и отлучался, то место назначения, как и саму дорогу, тщательно проверяли чтобы затруднить жизнь потенциальным убийцам. Вот и получилось, что сегодняшнее мероприятие было возможно самым удобным моментом для нападения. Вернее не само открытие фестиваля (всё же трибуну для особых гостей охраняли не хуже штаба), а тот момент, когда мужчина пойдёт встречать закончившую выступление любовницу.

Бесчестно и даже подло. Но обвинённый в дезертирстве и предательстве протеже такого же опального генерала – знал, на что шёл, когда принял предложение Надженды.

– Лаббак, разберись с ревнивцем, мы начинаем, – когда певица заканчивала последнюю песню, Булат двинулся в запримеченный закуток, где мог призвать броню и задействовать невидимость, благо времени на всё требовалось не больше секунды, и надёжное укрытие искать не нужно. Краем глаза мужчина заметил, как напарник дёрнул пальцем, а надоедливый толстяк под начавшиеся аплодисменты, схватился за шею. На вип-трибуне начались шевеления, цель готовилась покинуть охраняемую территорию.

«Вперёд! – мысленно произнёс мужчина, словно давая команду солдатам. Его меч исчез, воплотившись в виде полностью закрывающей тело брони, которая тут же стала невидимой вместе со своим носителем, – И да помогут нам боги!»

* * *

«Твою мать! Почему каждый чёртов раз, с началом боя, план катится в задницу?!» – измождённый мужчина отозвал броню и устало сел, привалившись спиной о ворох цветных тряпок. В другое время он бы высказался вслух и покрепче, но сейчас, после напряжённого и чудовищно кровавого, несмотря на свою скоротечность, боя, не хотелось даже ругаться. Мужчина опустошенно смотрел в стену.

По плану он должен был напасть из невидимости и, убив генерала, скрыться. Просто и надёжно. Если цель и пара сопровождающих офицеров, успели бы среагировать (Вит являлся довольно сильным бойцом, хоть и не владел тейгу), Лаббак с помощью своих невидимых нитей всё равно дал бы ему время, задержав охрану.

Именно из-за высокой вероятности второго сценария, Булату и не нравился этот план. Потери среди непричастных зрителей в этом случае были неизбежны.

Но даже в худших предположениях мужчина не ожидал случившегося кровавого кошмара.

– Твою мать! – сжав зубы, глухо процедил он вслух.

Кто мог ожидать того идиота с пистолетом, что возжелал подстрелить не угодившего ему военачальника, да ещё так криво, что попал в Булата? Окруженный людьми мужчина просто не мог увернуться, никого не покалечив и не убив, что всё равно раскрыло бы его местоположение. А дальше всё покатилось дракону в пасть. Двое сопровождающих успели обнажить оружие. Они удивительно ловко, для всего лишь Воинов, путались под ногами, не давая себя убить. Сам генерал Вит, пусть и проходил по нижней границе ранга, но являлся Мастером. Втроём они сумели сдержать первый натиск, не попав под удар копья призванного Булатом. Не то чтобы это их спасло, всё же он сильнее, быстрее и искуснее, вдобавок ко всему Булат имел возможность принимать удары на броню. На самом деле он бы мог справиться гораздо быстрее, но сдерживался, чтобы не повредить ни в чём не виноватым зрителям. Только судьба опять сыграла не на стороне Ночного Рейда.

«Этот ублюдский мудак!!!» – когда мужчине всё же удалось смертельно ранить свою цель, в бой ворвался ещё один участник. И в отличие от бывшего и настоящих офицеров Имперской Армии, ему было абсолютно наплевать на сопутствующие жертвы.

Даже понимая, что обречён, Вит, как и его охрана, не пытался скрыться в толпе и использовать застывших, для находящихся в ускорении бойцов, зрителей. Напротив, они, как и Булат, старались минимизировать количество пострадавших, в чём достигли относительного успеха – несовместимые с жизнью ранения получило не больше десяти человек. Ещё сколько-то получат контузию от ударных волн, но это невероятно хороший результат для схватки подобного уровня.

К сожалению, на том дело не кончилось.

Ворвавшийся в практически завершившийся бой сероволосый безумец, сразу показал, что ему плевать на жертвы. С паскудной усмешкой на коричневом от загара лице, перечёркнутом светлой крестообразной татуировкой, эта тварь швырнула в Булата маленькую девочку. К сожалению для мужчины, он никак не мог её спасти. Отправленная в полёт малышка была уже мертва от чудовищной перегрузки, единственное, что он смог сделать – это остановить тельце, чтобы оно не убило ещё кого-нибудь. Брызнула кровь.

Впавший в бешенство мужчина, бросился на выродка, но не смог добиться ничего кроме катастрофического увеличения жертв. Ему приходилось сдерживаться. Ему, но не врагу. Желтоглазый урод не собирался сражаться, он желал устроить бойню. Взвесь из крови, плоти и внутренностей заполнила место схватки. Когда Булат всё-таки смог прижать неожиданно сильного ублюдка, – мужчина дотронулся до живота, куда получил удар ногой, место удара до сих пор ныло, – тот просто исчез. Безумный мясник владел тейгу телепортации!

Когда прибыли новые враги, Булат был уже морально не в состоянии эффективно вести бой. Напрягая немногие оставшиеся силы, он увёл преследователей в сторону, подальше от скрывшегося в паникующей толпе Лаббака. Потом, снова задействовав прожорливую способность к невидимости, добрался до хранилища реквизита рядом со сценой. Уж здесь его искать не будут, по крайней мере, не сразу. Ему нужно восстановиться. Кровь исчезла с него вместе с бронёй, но ему казалось, что липкая алая жидкость так и осталась на коже, укоряя слишком невезучего и нерасторопного убийцу за множество невинных жертв.

– Я убью эту меченую тварь, – глухо прорычал Булат. – Чего бы это мне не стоило, но ублюдок не должен жить! – подрагивающие от пережитого пальцы сжались в кулаки.

– Знаете, Булат, – из тёмного, ранее казавшегося пустым, угла раздался детский голосок, – мне совсем не нравятся мятежники. – Голос оказался девичьим, его хозяйка сделала несколько шагов на свет и присела на пианино. – Как и ваша дурная компания рейдеров-налётчиков, куда вы затянули сестру, но Сюру я бы и сама с удовольствием прирезала.

– Ты ещё кто такая?! – вскочившего на ноги мужчину хоть и ввела в замешательство внешность беззаботно жующей печенье девочки, но он и не подумал отнестись к ней халатно. Обычные девочки не носят на поясе меч, не знают в лицо и по имени одного из самых разыскиваемых в Столице преступников. И уж точно обычные девчонки не ведут себя с такой пренебрежительной расслабленностью, оказавшись с этим преступником наедине. Конечно, юности свойственна бесшабашная вера в своё бессмертие, однако вставшее на дыбы чувство опасности не позволяло расслабиться. Взгляд опытного воина подметил что «беззаботная» девчонка сидит подозрительно удобно для мгновенного перехода к бою. И это не говоря о том, что Булат, закалённый партизанской войной с южанами, только сейчас смог ощутить её присутствие.

– Куроме, Специальный Отряд Убийц, – девочка спрыгнула с пианино, изобразив устаревшее уставное приветствие. Приветствие старшего – нижестоящему.

«Она, что смеётся надо мной? – удивлённо мелькнуло в голове. – Наглая мелочь!» – Булат хмыкнул и немного расслабился, поняв, что на него не собираются нападать.

– Булат, Ночной Рейд, – адресовав собеседнице кивок, представился мужчина. Немного подумав и оглядевшись, он убрал руку с меча и снова сел. Не то чтобы он потерял бдительность, но если он не ошибся, то желай эта девочка на него напасть, то сделала бы это внезапно. А если так, то глупо стоять, как салага перед старшим офицером.

– А как же «Умри имперская подстилка! Мой тейгу толще и длиннее, чем твой!» и всё такое? – сменив манеру речи, сидящая на лакированном инструменте девчонка изобразила забавную рожицу. Только глаз гримаска не коснулась, зеркала души имперской убийцы отражали такую же горечь и затаённую злобу, как и у него самого.

А ведь она всё видела. Видела и узнала ту меченую отрыжку дракона, но не попыталась напасть на Булата.

– Зачем? Ты же сестра Акаме? – получив утвердительный кивок, мужчина посмотрел в грустные, слишком взрослые для почти детского лица, тёмно-серые глаза. – Если бы ты имела враждебные намерения, то не стала бы представляться и напала из засады. Верно? – Он не пытался себя обмануть, если эта Куроме хотя бы вполовину также хороша, как её сестра, то в таком измотанном виде у него и в честном бою немного шансов. Даже если он победит, на звуки боя сбегутся преследователи. Нет, к силовому противостоянию можно переходить только в крайнем случае.

– Верно. Хотя признаться честно, мне было тяжело сдержаться, – дружелюбие в голосе совсем не сочеталось со смыслом слов. Булат тихо сглотнул. – Ничего личного, просто мне не хватает сильных марионеток, а сама по себе, в бою, Яцуфуса практически бесполезна, – Куроме от которой не укрылось эта непроизвольная реакция, развела руками и мило улыбнулась, словно признаваясь в маленькой слабости, а не в желании его, Булата, убить. Революционер мысленно чертыхнулся на создателей детей-убийц и напомнил себе не обманываться внешностью. Перед ним в первую очередь потенциальный враг. Но раз она не настроена на драку, то, может, желает сотрудничать? Почему-то девочка перестала вызывать чувство опасности, приходилось себя одёргивать.

– Хорошо. Ты говорила, что знаешь того, – помимо воли изо рта вырвалось несколько грязных ругательств, – меченого ублюдка? Кто он?

– Ну, вообще-то он законнорождённый, – девчонка забросила в рот очередное печенье, прервавшись чтобы его пережевать.

«Сразу видно, что они с Акаме сёстры».

– Хотя ты прав, у него, «ублюдок» – состояние души, – голос стал задумчивым. – Меня саму сложно назвать нормальной, но даже для меня подобные шуточки – слишком. Вообще не понимаю в чём веселье – резать мирняк, тем более свой. Противно и скучно же! Словно смертников в учебке рубишь, – девочка, покачав головой чему-то улыбнулась, затем резко помрачнев, обратила внимание на Булата. – Прошу прощения, задумалась, – и, поймав его взгляд добавила: – Не стоит так смотреть, в конце концов, нас специально так воспитывали, – кривая улыбка. – В отличие от группы Акаме, в Подземной Базе никто не играл в семейную, хих, идиллию. Кхм… – на почти детском лице проступило смущение. Именно это смущение, как и живая мимика, мешала воспринимать девочку как врага и опасную убийцу. – А что касается Сюры, то он сын премьер-министра, стыдно этого не знать, – любительница печенья поучительно воздела палец вверх.

– Яблоко от яблони… – процедил мужчина. – К дракону в пасть это бешеное животное! Мы до него ещё доберёмся! – он с силой рубанул воздух ладонью, будто отрубив эту тему. – И… – революционер ощутил себя не в своей тарелке, предлагая подобное даже не девушке, а юной девочке пусть и профессиональной убийце, – как насчёт того чтобы присоединиться к нашей команде? Мы не так плохи, как о нас пишут. Наш Ночной Рейд борется против прогнившей верхушки, против таких выродков как Онест и его маньяк-сын. У нас дружный коллектив и доброжелательный командир. Вступай в Ночной Рейд, вместе сделаем нашу страну чище! – Булат белозубо улыбнулся и показал большой палец.

– Хих, хи-хи. Ах-ха-ха! – сестра Акаме искренне рассмеялась, прямо как обычная девчонка. – Отличная, хих, попытка, но нет.

– Почему? Ты ведь и сама согласна, что Империя прогнила? Зачем драться с хорошими парнями ради плохих?

– И что, неужели это сработало на Акаме? – проигнорировав вопрос, сменила тему сероглазая, любопытно склонив голову к плечу.

– Э-э, да, наверное, – бывший офицер смущённо почесал затылок. – Генерал, то есть Командир, объяснила ей – что да как, и она тоже захотела сражаться за общее благо. Я не умею так хорошо говорить, как Надженда. Соглашайся, у нас весело! – Булат снова белозубо улыбнулся. В конце концов, улыбаться у него выходило лучше, чем у главы Ночного Рейда, даже она сама это признавала, хоть и не без слабо затаённой иронии.

– Видишь ошейник, Булат? – девочка провела пальцами по белой коже тонкой шеи.

– Э-э, нет, – растерявшись, непонимающе ответил тот, снова потеряв нить разговора.

– А он есть. Как тот, хи-хи, суслик. Нет, я не сумасшедшая, – губ темноволосой девчушки коснулась горьковатая усмешка. – Ну, насколько можно остаться нормальной после слетевших гипнозакладок и работы в Отряде, хех. Просто если я не буду принимать кое-какие «лекарства», то умру. Или если повезёт, надолго потеряю боеспособность, став бесполезной. Как вам такой ошейник? – улыбка стала озорной, – правда, миленький?

«Гипнозакладки? Отсроченный яд? Да что эти, блядь, уёбки вообще творят?!» – Булат, конечно, слышал от Акаме об опасных стимуляторах, что приходилось принимать её сестре, которую Командир обещала отправить на какие-то специальные целебные источники, – но не думал о них как об отсроченном яде, а о промывке мозгов он вообще узнал впервые. Если раньше бывший офицер считал, что сидящим во Дворце упырям, которые ни за что осудили доблестного и честного генерала Ривера, уже некуда падать, то теперь понял что ошибался.

Нет, с этой мерзостью нельзя договариваться, только выжечь!!!

Девчонка, перебив мужчину, уже хотевшего высказать своё матерное мнение об имперских ублюдках, добавила:

– Впрочем, сие украшение не из тех, от которых невозможно избавиться. Но даже если я соглашусь, предам и брошу на произвол судьбы остальных ребят из Отряда, которые мне как семья, то, что и на что я поменяю? Судя по сегодняшней операции ваш «дружелюбный командир» точно так же как и наши, сожри их проказа, любимые офицеры, не брезгует затыкать свои ошибки жизнями подчинённых и непричастных. Красивые слова лишь обёртка, не так ли? Если кандалы обшить бархатом, они не перестанут быть кандалами.

– Надженда не такая, произошла случайность, – покачал головой бывший офицер. – Даже если она ошиблась, мы всё равно сражаемся за благое дело! – с убеждённостью продолжил он, хотя маленький червячок сомнения всё же зародился в сердце.

– Не хочу наговаривать, но прежде чем судить – такая Надженда или нет, ответь на вопрос – откуда у вашей организации деньги?

Булат нахмурился.

– Да, Ночной Рейд берёт деньги за свою работу. Но мы уничтожаем только самых мерзких преступников у власти и подлых прихвостней Онеста! Мы боремся с паразитами! – повторил он слова Надженды.

– Ну-ну. А как до вас добираются «возмущенные беззаконием граждане»? Булат, ты правда считаешь, что любой человек с улицы может заказать у Ночного Рейда не угодившего ему «злыдня»? Обычный человек может найти ваш террористический кружок, а Служба Разведки, Армия и Полиция не могут?

– Люди обращаются к нашим соратникам в Столице, а они…

– Угу-угу, посредники значит. А ты в курсе, кто они и по каким принципам происходит фильтрация заказов? Уверен, что в досье на цель записаны настоящие преступления, а не сказочки для глупых пешек?

Мужчина открыл рот, желая возразить. Правда он и сам не знал, какие доводы нужно привести. Всё-таки, он, в отличие от Надженды, далёк от плетения красивых словесных кружев.

– О-о, не нужно отвечать вслух, я не собираюсь ничего вызнавать о вашей организации. Просто подумай над этим и честно ответь только себе. Уверен, что ответы понравятся? – в голосе сквозила насмешка. – Учитывая, что хорошую долю руководства Революционной Армии составляют агенты западников, сепаратисты и бандиты, нынешняя власть не выглядит такой уж ужасной. Короче говоря – одно зло пытается забороть другое, ценой чужих жизней. А если не видно разницы, то стоит ли суетиться? И так и так помирать. Кто бы ни победил, но живыми ни вы, ни мы не будем ему нужны.

– Ты не можешь этого знать! Не суди всех по имперским выродкам! – разозлился Булат. Всё-таки ему нравилось думать, что они хорошие парни и сражаются против плохих, а не какие-то марионетки ненавистных западников. Хотя, очевидно, что ей просто задурили голову. Или привыкнув к бесчеловечным порядкам царящим на стороне прогнившего режима, она ожидала того же и в других местах. Очень жаль, что рядом нет Надженды, она бы смогла привести правильные аргументы для этого недоверчивого ребёнка.

– Как скажешь. Но вообще-то среди наших целей попадаются довольно информированные личности. Мало кто способен сохранить молчание, если его правильно спрашивать, хе-хе. Кстати и вам советую общаться с жертвами, если на это есть место и время. Узнаете много полезного и интересного, – наставительно помахав зажатой меж пальцев печенюшкой, произнесла Куроме.

– Я армейский офицер, а не презренный палач! – нахмурился мужчина. – Настоящий мужик и офицер никогда не опустится до пыток! – Внутри него боролись неприязнь к не видящей ничего предосудительного в пытках убийце и жалость к ней же. В конце концов, она – всего лишь морально искалеченный ребёнок. В историю про западных шпионов Булат ни на медяк не поверил. К Революционной Армии присоединилось уже немало старших и высших офицеров. Разве они пошли бы за шпионами и бандитами?

– Генерал Эсдес с этим бы не согласилась, но не буду навязывать своё мнение. Каждый выбирает сам, и каждый сам расплачивается за свой выбор. Но вы всё-таки поинтересуйтесь – откуда у вашего движения появляются деньги, оружие, секретные базы и прикрытие от спецслужб. Единственно о чём попрошу – не рассказывать о нашем разговоре Надженде. Не доверяю я ей. Слишком уж удачно для нашего ведомства вы убрали генерала Вита. Было бы обидно отправиться в утиль из-за своего длинного языка и желания передать сестре приветик, – виновато улыбнулась девушка.

– Ха-ха! – коротко хохотнул Булат. – Сначала заявляешь, что революция – марионетка западников, а потом подозреваешь нас в связях с разведкой? Тебе самой не смешно?

– Если у тебя паранойя, это ещё не значит, что за тобой не следят. – Булат покачал головой. У него уже заболела голова от логики этой девочки-убийцы, смотрящей на всех словно переживший травлю зверёк. – Впрочем, это лирика. Могу ли я на вас рассчитывать, Булат?

– Слово офицера, – хмуро кивнул мужчина. Он уже не был уверен, что присоединение миниатюрной убийцы к команде стало бы хорошим ходом. Эта Куроме и его смогла заразить своей недоверчивостью. Но хорошие отношения с маленькой убийцей могли принести пользу правому делу. Кто знает, может со временем она поумнеет и уговорит перейти на сторону революции и своих друзей? Пусть лучше эти дети сражаются за них, чем умирают от их рук. А что до домыслов девчонки в отношении Революции и Ночного Рейда, то он подумает об этом позже. Хорошенько напьётся после миссии, соберёт всю доступную информацию и подумает.

– Ну и ладненько! – хлопнув в ладоши, девочка убрала опустевший мешочек из-под печенья в сумку. – А то что-то мы не туда ушли, а о главном я не спросила! Как там Акаме? Её никто не обижает? Она хорошо кушает? …

Отвечая на вопросы беспокоящейся о сестре девочки Булат с неудовольствием отметил, что был в состоянии рассказать не так и много. Акаме была молчалива, почти не показывала эмоций и, по поведению, более всего походила на стереотипную бесчувственную убийцу. Неудивительно, что мужчина особо с ней не общался за пределом тренировочной площадки. Да и о чём взрослому мужику говорить с пятнадцатилетней девчонкой?

Вот только, по словам сестры, алоглазая являлась совсем не такой как выглядела. Булату стало стыдно от понимания того, что девочка просто замкнулась от пережитых невзгод, а все они посчитали, что так и надо даже не подумав её поддержать. Только Леоне, по каким-то своим соображениям, теребила убийцу.

Недолюбленные несчастные дети… Теперь, даже если бы эта бедная, ощетинившаяся иглами цинизма и недоверия темноглазая девочка, не стала его просить позаботиться о сестре, то Булат всё равно бы это сделал. Настоящий мужик никогда не бросит соратника в беде! Тем более если этот соратник – молодая настрадавшаяся девчонка.

* * *

– Уф! – выдохнул я, покинув реквизитную и оставшегося там Булата. Оба моих воплощения не отличались талантами актёра и чтеца лиц, так что пришлось напрячься, разогнав мышление с восприятием и параллельно ведя разговор. Сложно.

Не облегчала задачу и попытка воздействия на собеседника с помощью, подкреплённого эмоциями симпатии, духовного давления. Да и вряд ли этот трюк оказал сколь-нибудь значительное действие. Булат хоть и был, судя по памяти о каноне, и тому, как он пытался минимизировать жертвы в бою, неплохим мужиком, но яркого дружелюбия в себе вызвать не удалось. Не то настроение. Сюра неслабо его подпортил, порушив мою задумку и превратив комедию, пусть и черноватую, в смесь «мясного» боевика и трагедии.

Зрелище кровавой вакханалии, к созданию которой и сам приложил руку (а стрелком-провокатором выступала моя марионетка), оказалось довольно угнетающим. Ведь не сбей я маскировку Булата, он бы мгновенно убил свою цель и также мгновенно скрылся. Мда, кто мог ожидать, что один выстрел станет камешком, стронувшим лавину? Не то чтобы мне раньше не приходилось заниматься похожими вещами, этот случай даже не самый кровавый, но одно дело необходимость в виде приказа, и совсем другое – относительно безобидная шалость обернувшаяся… этим.

– … Нет-нет-нет! Любимая, только не ты! Мы же хотели завтра пожениться! Как же так?! – причитал окровавленный парень над верхней половиной некогда симпатичной девушки. – Ааа!!! Ненавижу! Слышите?! Я ненавижу вас!!! – непонятно к кому обращаясь, орал он подняв взгляд в небеса.

– … Мама, мама, мамочка! Пожалуйста, очнись, – плакал смутно знакомый мальчишка лет шести. Женщина, которую теребил светловолосый паренёк, была мертва. Судя по изломанным конечностям трупа, тут явно потрудился не Сюра или Булат, а ноги толпы. Удивительно, что малец выжил. – Пожалуйста, вставай, пойдём домой! Клянусь, я больше никогда не буду капризничать и баловаться, только проснись, мама! Пожалуйста, не бросай меня! Мам-уа-а-а! – Мальчик горько заплакал.

– … Сесиль!!! Доченька!!! – орал полноватый мужик с наливающимся фингалом. – Ты не видела мою Сесиль? Она потерялась, когда все побежали. Но она послушная девочка, она вернётся. Она на голову ниже тебя, в белом платьице и с розовым бантиком в причёске, – всклокоченный лысоватый дядька смотрел с безумной надеждой в слезящихся глазах.

Молча качаю головой.

– … Помогите! Кто-нибудь помогите, мой муж не может идти! Кажется, он сломал спину!

Отовсюду доносились стоны, выкрики чьих-то имён, плач, ругань. Паникующая толпа, затоптала людей не меньше, чем погибло в схватке, и теперь пожинала плоды своего страха. Среди женщин и детей, как самых слабых, жертв оказалось больше всего. Зрелище производило не самое благостное впечатление на свою косвенную виновницу.

Был у меня в прошлой жизни случай, когда заигравшись с незнакомым, но на диво дружелюбным пёсиком, я случайно слишком сильно бросил палку, и она вылетела на дорогу. Глупый собакен метнулся прямо под колёса. Было неприятно смотреть на агонизирующую, после того как её переехали, зверушку. Пусть по большей части была виновата случайность и лихач, решивший поддать газу на пустой грунтовке, а собачка являлась приблудной, но ощущения всё равно были угнетающими.

Вот и сейчас также. Да, пострадала далеко не одна собачка, но и моя личность далека от той, что была в прошлой жизни, хоть и взяла от неё некоторые черты. Иначе с чего бы появились переживания? Хорошо, что большая часть субличности Виктора, ушла вглубь сразу, как началась бойня. Иначе я мог бы и не удержаться от глупостей. И так было тяжело сдержать злость на порушившего мою задумку и посмевшего играть в свои игры с моими игрушками Сюру, переплетающуюся с давлением, жаждущей крови и смерти других тейгуюзеров, Яцуфусы.

Но как бы не хотелось прирезать Сюру, использовав великолепный шанс получить марионетку с телепортирующим тейгу, лезть в схватку было никак нельзя. Будь возможность подкараулить его без свидетелей, её было бы преступно упускать, но лезть в бой… нет. Даже под маскировкой – нет. Когда Онест узнает, а он узнает, кто убил его отпрыска, то последствия могут ударить не только по мне (если они смогут поймать обладателя телепорта), но и по остальному Отряду. Группу бы утилизировали почти гарантированно, да и остальной Отряд могли сгоряча зачистить или отправить на эксперименты алхимику-химерологу вроде Стайлиша. Совсем не вариант.

Кстати, Сюра всё ещё оставался здесь. Сынок Онеста взял на себя организацию помощи пострадавшим. Довольно толково взялся, надо сказать, он, даже, как я видел, телепортировал на поле бригаду врачей. Полицейские и добровольцы из гражданских сносили пострадавших к импровизированному госпиталю. Не забыл «герой» и о журналистах, сразу несколько человек ходило за ним, что-то строча в блокнотах, а ещё одна группа возилась с уродливым громоздким фотоаппаратом.

«Вот ведь крендель! – восхитился я уровнем цинизма. – И не боится же, что правда выплывет наружу!»

Хотя с чего бы ей выплывать? Вряд ли Булат с Лаббаком побегут давать интервью, я, в общем-то, тоже, а остальные ничего и не видели. Темп схватки был таков, что никто до уровня Адепта включительно, не мог видеть ничего кроме мелькающих теней, а после того как Сюра «лопнул» ударами с выплеском энергии несколько гражданских, поле боя и вовсе затянула алая взвесь. Охрана вип-трибуны, в теории, могла что-то разглядеть, но её занял Лаббак, к тому же, рейдовцы изначально подбирали место атаки так, чтобы оставшимся на трибуне охранникам было трудно заметить нападение.

«Красиво сыграл, сволочь, – признаю я покачав головой, – мало того что измазал Рейд и поднял бучу против революционеров, – а зачем ещё тут журналисты? – но и решил оседлать волну, выставив себя героем. Крестомордая скотина! Что я теперь Наталу скажу? Упс, оно само? Раздражённо сдув, попавший в лицо волос, потопал дальше. – И мне ещё казалось, что это я чудовище. Да по сравнению с Сюрой, я – Принцесса Дружбы!»

Самое смешное в этой ситуации: вмешательство премьерского сынка, пошло на пользу и мне. Выдалась прекрасная возможность оценить боевой потенциал целых трёх возможных противников и даже, в меру своей чувствительности, взглянуть на механику взаимодействия других тейгуюзеров со своими артефактами. Да и уставший, осознающий свою слабость, Булат, пошёл на контакт гораздо легче, чем будь он в полной силе, а моральная разбитость мужчины, позволила его «раскачать» и гораздо легче считывать настоящие эмоции. Да и влиять на уставшего и морально разбитого мужчину тоже проще.

Я не врал, но показывал те чувства и говорил те слова, что мешали воспринимать меня как врага, но в то же время заставляли принимать всерьёз. Получилось не идеально, но для первого раза неплохо.

Рейдовец оказался лучшим человеком, чем можно ожидать. Не то чтобы это, в случае необходимости, помешало бы ему меня убить, как и мне его, но такова уж специфика нашего рода занятий. Прикольный мужик, хоть и гомик. Было не очень приятно им манипулировать, используя его человечность как слабость, но упускать такую возможность – глупо.

Удалось забросить достаточно полезных крючков. Письмо Акаме, где, кроме моего признания в том, что я всё ещё люблю эту вредную засранку и другого прочего, было, понятными лишь нам двоим намёками написано, как и где можно оставить послания для дальнейшей связи – только вершина айсберга. Завязки общения с Булатом и подброшенные ему идеи в дальнейшем обещали подарить много возможностей. Даже само письмо являлось одним из крючков. Общая тайна сближает, а нарушенное слово, если бывший армеец таки сольёт письмо и наш разговор Одноглазой, заставит испытывать вину. В любом случае, при следующей встрече, будет с чего начать разговор.

Боялся ли я негативных последствий? Не слишком. Мужчина мог не передать письмо сестре, мог выложить весь наш разговор Надженде или сделать ещё что-нибудь нехорошее, но это не принесло бы мне сильного вреда. Командир Ночного Рейда вряд ли побежит сдавать меня Маркусу. Да и сомневался я, что после вступления Акаме в Ночной Рейд, у Надженды, даже в теории, могли остаться хоть сколько-то тёплые отношения с разведкой. Если они вообще могли зародиться у армейского офицера. Шантаж с помощью письма? Так я писал почерком Виктора и без имён, а иносказания к делу не пришьёшь. Да и сестра от такого не придёт в восторг. Если уж она своего приёмного папашу не пожалела, то и нарушившую слову Надженду прирежет за милую душу. Сестрёнка такая! Добрая, но безжалостная.

Как ни крути, потенциальная выгода значительно перевешивала риск. Кроме Булата и Акаме, в нынешнем составе Рейда говорить особо не с кем. Сомнительно, что мне еще раз выпадет такой удобный случай пообщаться с самым авторитетным, после Надженды, членом Рейда.

Даже несмотря на досадную случайность в лице Сюры, всё действительно прошло даже лучше, чем я рассчитывал.

Но вместо радости, на душе чувствовалась гадливость. Словно добыв что-то ценное, с ног до головы вымазался в помоях. Наверное, общение с Эрис и лысым Кентой плохо на меня повлияло, заставив размякнуть и возродив некоторые из моральных принципов прошлого воплощения.

Впрочем, я знал, что, как и телезритель, просмотревший сюжет об ужасах быта неблагополучных стран, повздыхав над несправедливостью, скоро «погашу экран» и выкину увиденное из головы. Так же как и множество других похожих эпизодов. Для массовой убийцы, пусть и «размякшей», странно реагировать иначе. Но пока я ощущал горечь.

Хотя, что забавно, жалко мне было не погибших, а выживших, но покалеченных и тех, кто потерял близких. Всё же смерть приносит боль живым, а не мёртвым.