Текст книги "Однажды я умер (СИ)"

Автор книги: DavenAsh

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 49 страниц)

– Дракомант… – тянет негромко Тростинка, приопустив свои ушки и слегка нахмурившись, будто пытаясь вспомнить что-то, затерянное в её голове. – Но Кремень говорила, что они все злые… а я не злая!

– Конечно не злая. – Поддерживаю я сестричку своим негромким смехом, ещё плотнее прижав её к себе и укутав в тёплые крылья. – А Кремень – дура.

– Не говори о ней так, пожалуйста. – Слегка ёжится на месте Тростинка, смущенно отводя взгляд в сторону. – Она не такая плохая…

– Может и не плохая, но ума ей это не прибавляет. – усмехаюсь я, вновь прижимаясь своим носом к чешуйкам на мордочке сестрицы, осторожно передними лапами взявшись поглаживать её крылья и плечи.

Удивительно, что не смотря на всю неприязнь, открыто демонстрируемую Кремень по отношению к Тростинке, маленькая драконица не отвечала ей взаимностью, всегда внимательно слушая ворчливую воспитательницу, и старательнее других выполняя её указания и задания, будто бы пытаясь показать, что она ничем не хуже окружающих. А грозная мадам… мадам предпочитала не замечать эти старания моей сестрицы, всегда относясь к ней предвзято. Причём, судя по всему, именно из-за размеров, ведь в среди новых, заменившись нас год назад, драконят не было таких же маленьких дракончиков, какой была Тростинка. Странно это… Может как-нибудь спросить у Веретенника? Может он знает причины?

– В любом случае, – продолжаю я, после короткой паузы. – я уверена, что ты не плохая и злобная. Так что, ты уже особенная.

Смелая улыбка мелькает на мордашке моей сестрицы, когда она осторожно ведёт хвостиком из стороны в сторону, выражая свою радость от подобного заявления. А я же, наконец-то расцепив свои обнимашки, наклоняюсь к откинутой в сторону травинке с нанизанными на неё ягодками, подхватывая “находку” и осторожно скручивая в колечко, вместе с этим размышляя что дальше.

– А мы расскажем… – Осторожно начинает подбирать слова Тростинка.

– Нет. Никому не расскажем. – резко отвечаю я, припоминая, что очень часто в свитках у “безумных” дракомантах, о которых все знали, было некое предназначение. Быть может, это было своего рода катализатором для тех разрушений, что приносили они в будущем? Надо будет найти больше свитков на эту тему, если они вообще есть. Впрочем, заметив растерянный взгляд Тростинки, вкладывая в её лапу украшенное ягодами “кольцо”, я понимаю, что допустила в своих словах одну ошибку, посчитав, что будто бы никому нельзя доверять. – Кроме своей семьи.

Улыбка вновь мелькает на мордочке драконицы, да и мне самой чуть спокойнее от осознания того, что эту тайну понесу не только я. Может быть, Железо сможет что-нибудь подсказать? В конце концов, он наш Хранитель. С подобными мыслями я направилась в сторону удобной для взлёта поляны, вскоре услышав шорох лапок нагоняющей меня сестрицы.

Дорога домой прошла лишь в моих тяжёлых думах, в которых я искала ответ на вопрос, как правильно поступить и что мне теперь, зная об неожиданно открывшихся навыках Тростинки, делать. И по приземлению на болото, отмахнувшись от подплывшего земляного дракона, желающего задать какой-то вопрос, я так и не нашла точного ответа, вместо этого лишь слегка хмурясь, выискивая взглядом своих семейных, вместе с сестрицей.

Однако, первым я наткнулась не на кого-то из братьев или “старшую” сестру, а на Веретенника, поспешившего приземлиться рядом со мной и Тростинкой.

– Водомерка! – чуть обеспокоенно выдохнул он, расправляя свои крылья, чтобы казаться чуточку больше, как мне кажется. – Ты могла бы и не улетать по своим делам.

– Не могла. – резковато отвечаю я своему учителю, тут же одёргивая себя и виновато улыбнувшись. – У меня почти закончились некоторые травы, я не могла помогать без них соплеменникам.

На морде Веретенника одобрение смешалось с раздражением, накладывая на него забавную гримасу, когда он вроде и улыбается, но в тоже время нехорошо щурит свои глаза, постукивая кончиком хвоста по моховым кучкам за ним.

– Что-то важное случилось? – Сразу же спешу я перейти к сути дела, слегка наклонив мордочку на бок, тычком крыла в бочок отпуская Тростинку искать нашу семейку.

– Можно и так сказать. – кивает большой дракон, проводив взглядом мою удалившуюся сестричку, уже после этого взявшись рыться в одной из своих сумок, доставая и протягивая мне свиток, скреплённый небрежной восковой печатью.

– Не знала, что ты теперь работаешь посыльным. – забирая из его лап письмо усмехаюсь я, не спеша разворачивать свиток. – Если кратко, что там?

Веретенник же, посверлив меня немного своими глазами, лишь тяжело вздыхает, видимо уже смирившись с моим портящимся с годами характером, присев на свои задние лапы и передними поймав кончик своего хвоста, немного елозя им из стороны в сторону.

– Я порекомендовал отправить тебя в Академию Яшмовой Горы и это – официальное одобрение нашей королевы.

Вскинув собственные брови от удивления, я с интересом поглядываю на свернутый свиток. Одобрение королевы? И чем это я таким выделяюсь на фоне остальных драконят, чтобы отправиться в эту самую “Академию”? Хотя да, я вроде умная. А ещё – зелёная, а не коричневая.

Моя память услужливо мне напоминает, что это за “учебное заведение”, вроде как, оно было организовано теми драконами, что прекратили последнюю войну за престол одной из королев. Что-то вроде “школы дружбы”, в которой крылатых из разных племён должны научиться уживаться друг с другом, сосуществуя в классах и всячески стараясь понять друг друга. Как по мне, идея хорошая, но реализация такая себя. Ничего не имею против иных племен, тем более, что ни с кем из них я пока что не сталкивалась, но сама идея мне кажется… какой-то детской? Попахивающей ребячеством и какой-то дурацкой верой, что все вокруг такие правильные и будут с радостью обниматься друг с другом.

С другой стороны. Что я точно знаю, так это то, что там учат не только “магии дружбы”, но и более интересным вещам. Как минимум истории, которая должна быть очень полезной, да ещё и более полной, раскрываемой со стороны всех племён, а не только любителей грязевых ванн. А ещё, эта Академия находится достаточно далеко от вонючего, служащего мне домом, болота – в горах, что тоже определенный плюсик согласиться. Вроде как, там ещё какой-то конфликт был, из-за чего два племени чуть не подрались, и другие какие-то странные события, но Веретенник на вопросы об этом лишь отвечал тем, что сам мало что знает.

– А у тебя много влияния при дворе королевы? – Оторвавшись от собственных размышлений ехидничаю я, замечая как нервно ёрзает на месте старший дракон. В целом, его можно понять. Не ожидаешь подобных вопросов от четырёхлетки, как и не ожидаешь того, что эта четырёхлетка в некоторых моментах будет умнее тебя. – Впрочем, можешь не отвечать. Я согласна, но лишь при одном условии.

– Каком же? – Тут же навострил свои уши Веретенник, явно не ожидавший того, что я столь быстро соглашусь. Однако, увидев мою наглую ухмылку, он тут же напрягся, приготовившись к чему-то не очень хорошему.

– Со мной пойдет Тростинка.

Комментарий к Глава 8. Земляника как причина для начала моих приключений.

Спасибо каждому, прочитавшему предыдущую главу, оставившему комментарий, поставившему лайк, или оставившему ждуна. Вы достаточно сильно пнули автора.

Что же. События начинают набирать обороты, а фик начинает становиться всё толще и толще, в скором времени грозя выйти за рамки заявленного “миди”. Я, конечно, удивлён, что оно так вышло, т.к. изначально не планировал писать большую историю… Но как-то оно так получилось… само?

В любом случае, спасибо всем тем, кто кусал, кусает и будет кусать автора Х)

========== Глава 9. Тревожные размышления и крепкие объятия перед отбытием. ==========

– Тростинка? – моргает чуть успокоившийся Веретенник, вытягиваясь на согретом сиянием светила мхе и задумчивым взглядом окидывая меня, вроде даже слегка удивленный моим требованием. – А почему ты не просишь за всю свою семью?

Его неожиданный вопрос ошарашивает меня тем, что в кой-то веке мой наставник переходит в “контрнаступление”, пытаясь подловить меня на словах и сокрытом за ними смыслом. А, собственно, почему я не прошу за всю семью? Пристраиваясь на своих задних лапах, чуть поёрзав на зелёной кочке, растирая свой висок ладонью я невольно хмурюсь, погружаясь в достаточно мрачные и тяжёлые размышления. Впрочем, будто у меня бывают другие.

Так почему? Потому что последние несколько часов я провела только с Тростинкой, да и вообще, чаще всего общалась именно с самой маленькой драконицей из нашей стайки? Может, я была ей благодарна за её помощь и хотела показать ей мир? Или же мне нужны были её способности, представляющие для меня не только научный интерес? “Нет”, с каким-то отчаянием я вновь шепчу себе под нос, мотая головой из стороны в сторону в тщетной попытке выгнать очередную волну уже посещавших меня совсем недавно мрачных мыслей, крутящихся вокруг несправедливости получения моей сестрицей такой силы: “Я не… я же не хочу держать её при себе лишь из-за этого”. Или всё-таки из-за этого… только из-за собственной жадности я хочу утащить её подальше от семьи, наставляя свою сестричку на нужный мне путь. “Нет, это не так. Я… я хочу ей помочь!” – повторяю я из раза в раз в своей голове, силясь отогнать тёмное отражение самой себя этой идеей, ухватившись за неё как за тлеющий факел в непроглядном мраке. Ведь, действительно, Тростинке нужно помочь разобраться в собственной, открытой буквально только что, способности; помочь ей понять, что она не злая и то, что с “великой силой приходит такая же великая ответственность”. А заодно, подсказать ей пределы, нащупать тонкую черту за которую лучше не преступать. Вытянувшийся лёжа Веретенник продолжает с интересом поглядывать на меня, склонив на бок свою морду, терпеливо ожидая от меня ответа на заданный вопрос.

Но почему же, всё-таки, я не попросила разрешения взять остальных с собой? Железо, Осоку, Дремлика? Погружаясь всё глубже и глубже в себя, я начинаю нащупывать ответ на этот вопрос. Они ведь… обычные? Боль, сковавшая моё сердце раскаленными цепями, тихим шипением вырывается из моего горла, когда я понимаю, какая порча поселилась у меня в голове. Гордыня… рождённая моим собственным превосходством над окружающими в своих знаниях. “Я самая правильная. Я самая умная. Я поступаю всегда логично. Я окружена идиотами”, – пульсирует в моей голове этот гнойный нарыв, возносящий меня над окружающими драконами на небывалые высоты. И ведь эта гордость своими чёрными корнями осквернила даже светлое пламя любви к родным. В своём самовозвеличивании я даже не думала о том, что они достойны получить схожее назначение, ещё и одобренное самой королевой, будучи слишком простыми и скучными. Слишком обычными и безыдейными. Своего рода, “персонажами заднего плана” в моей истории. Но так ли это? Может, я забываюсь? И мысли о том, что взять с собой Тростинку я хочу лишь из-за её редкого дара, выделяющего на фоне остальных дракончиков нашего семейства, лишь подтверждают мои опасения. Неужели я и правда считаю их пустышками?

Мой панический взгляд поднимается на Веретенника. Старший дракон лишь грустно улыбается, смотря на мою слегка заплаканную мордочку. Но, в тоже время, в его глазах я вижу неожиданное понимание и даже своего рода сочувствие. Неестественное на фоне тех сосредоточенных на себе ящеров, окружавших нас все эти годы, не обращающих внимание ни на кого, кроме своей семьи. Будто бы он знает, что я сейчас чувствую.

– А… – начинаю я подбирать слова, но тут же меня прерывает жестом старший дракон, слегка покачивая своим носом из стороны в сторону.

– Нельзя. Ты не сможешь взять их всех с собой, – отвечает на так и неозвученный вопрос Веретенник, доставая из своей большой сумки обрывок ткани и начиная вытирать солёные капельки с моей морды. Стыдно, Водомерка. Драконы не должны плакать… Мой наставник, закончив вытирать мои слезинки, осторожно поднимает мою мордочку за подбородок повыше. – Во всяком случае, всех. Если хочешь взять с собой сестру, я не буду против. Да и королева тоже. Однако, не более.

Практически сразу же после этого ответа грусть и неуверенность в моей душе сменяется раздражением. “А в чем смысл был тогда задавать этот дурацкий вопрос?” – шипит внутри меня злоба. Однако, в отрыве от эмоций я прекрасно понимаю, чего хотел добиться Веретенник, что он хотел, чтобы я увидела. И пока я думаю над этим, старший дракон молчит, убирая свой платочек, который в целом удивительно видеть у вечно спокойного земляного учителя, обратно в свою котомку.

– В Академии всего пять мест на каждое племя, – наконец-то прерывает тяжёлую тишину Веретенник, но я, собравшись с мыслями и силами, задавив все негативные эмоции, прерываю его движением своей лапы.

– Два из них уже занято, – после глубокого, тяжелого вздоха говорю я, вместе с этим слегка ведя своими крылышками, будто их разминая. – Мне говорили, что с тобой прилетело два дракончика… Ученики?

– Да.

– И ещё три свободно. Но, похоже, у тебя есть ещё кто-то в планах? – продолжаю я вести свою логическую цепочку, однако, к своему удивлению, в ответ получаю лишь очередное покачивание мордой из стороны в сторону.

– Нет. Последнее место занято.

– И кем же? – слегка приподнимаю я брови, пытаясь прикинуть, кто именно мог оказаться в стенах академии в обход одобрения королевы и её верного “счетовода”.

Веретенник как-то неуверенно переваливается с лапы на лапу, пристраиваясь поудобнее, чуть было не завалившись на бок, но вовремя уперев своё крыло в землю, задумчиво рассматривая вырванным им клочок тёмно-зелёного мха.

– Полукровкой, – как-то неуверенно отвечает наставник.

А я же пытаюсь понять, что он этим хочет сказать и кого именно обозначает этим названием. Полукровка? Это как? Полудракон? А на вторую часть он кто? Крокодил? Спасибо хотя бы, что не “грязнокровка”, Хогвартса, или как его там… этого мне тут ещё не хватало. Хотя, конечно, определенное сходство можно и проглядеть – закрытая школа, в которой учатся дети со всего мира, не хватает только пожирателей светлых эмоций и хороших воспоминаний, злобных учеников и тёмного лорда с максимально дурацким именем, ждущего часа для своего возвращения, дабы принести в мир собственное “правосудие”, захватив власть над всей Пиррией с помощью своей тёмной и злобной магии. И какого-нибудь “избранного”, или “избранных”. Во имя абсурдности можно ещё и какой-нибудь совершенно неадекватный способ победы над ним добавить.

– А это, собственно, кто? – всё-таки решаюсь я уточнить, а не придумывать в своей голове безумную смесь дракона и очень большой змеи. Мало ли какие извращенцы могут попасться на просторах этого мира.

– Дракончик рожденный от представителей двух разных племён, – слегка удивленно моргнув, отвечает мне Веретенник. – Я думал, Кремень об этом рассказывала.

Я лишь пожимаю плечами на последнее. В конце концов, помнить всё сказанное Кремень я не обязана. И в целом помнить всё – невозможно. А может, я просто её прослушала в тот момент, увлечённая чем-то более полезным и важным, или была на занятие с самим Веретенником. В любом случае, пробел в моей памяти был убран, а сама я узнала, что драконьи племена между собой вполне себе смешиваются. Интересно, кто этот “не совсем земляной дракон” и откуда он? Мои коготки проходятся по чешуйкам на переносице, смахивая севшую на морду стрекозу.

– Ну так? – прерываю я новую волну затягивающегося молчания, вместе с этим поднимаясь на свои лапы и отряхивая пятую точку от прилипших к чешуйкам обрывков мха и грязи похлопыванием собственных крыльев.

– Ты можешь взять с собой сестру. Но не более, – кивает Веретенник, также неспешно и крайне неохотно поднимаясь с пригретого им места, широченно зевая и, уже после того, как хлопнули друг о друга его челюсти, добавляя: – Под свою ответственность.

После сказанного старший дракон разворачивается, раскидывая свои крылья и планируя оставить меня одну с новой волной мрачных и давящих на голову мыслей, разве что, обернув мордашку в мою сторону напоследок да кинув: “Я вернусь вечером. Не пропадай”. И улетел, ударив по воздуху своими крыльями и оттолкнувшись лапами в мощном прыжке, когтями содрав несколько полос зелёного мха и травы. А я, как дурочка, стою на месте, провожая Веретенника взглядом и размышляя. Могу ли я ещё отказаться?

Взгляд опускается на зажатый в лапе свиток, с какими-то официальными грамотами. Правильно ли я поступаю, что соглашаюсь на это? Может, моё место с семьёй?

Ну что за глупости! Да, я виновата перед ними, что считала их… слишком обычными. Единственное чем они отличаются от других драконов в этой топи, так это родством со мной. Но это ведь не значит, что я навсегда от них ухожу, оставляю за своей спиной и никогда не вернусь. Я обязательно буду их навещать, делиться новостями, да и они, быть может, будут прилетать в гости, рассказывая истории с родного болота о том, как в очередной раз Валун жалуется на свой ноющий живот или…

Я слегка морщусь, когда вспоминаю о своих пациентах и гневно шлёпаю хвостом по земле, медленно двинувшись к берегу, в стороне которого виднелись приближающиеся зелёные мордочки родных и близких, вместе с этим отбиваясь от новой волны тяжёлых размышлений, будто от облака назойливой мошкары. А ведь я не только считала своих родных недостойными чужого внимания, слишком простыми, но и решила за Тростинку, будто она не имеет собственного мнения. Неужели так трудно было под конец добавить “если захочет”? Но нет, я будто решила за неё, абсолютно уверенная в том, что сестрица полностью поддержит моё решение. Эх, плохая я сестра, плохая.

Поёжившись от дуновения неожиданно ледяного, пробирающего до костей ветерка, я спрыгиваю с небольшой кочки, плюхаясь передними лапами в проминающуюся прибрежную грязь, вместе с этим поглядывая на то и дело взмахивающую своими крылышками из мутной воды и разбрызгивающую во все стороны капли грязи Тростинку, ведущую мою семью к этому островку. Стыдно, на самом деле. Мрачный взгляд опускается в мутную воду, и в который раз я вглядываюсь в собственное отражение, изучая свои плотно прижатые друг к другу зелёные чешуйки и усталый, даже по своему замученный взгляд, грусти в котором сейчас было намного больше, чем обычно.

– Водомерка! – радостно пищит сестрица-дракомант, вылезая из воды одним рывком и, волоча на своем хвосте длинные пучки водорослей, бросается ко мне, повисая на плечах и негромко мурлыча себе под нос, прижимаясь щекой к моей шее и размазывая ошмётки тины по чешуйкам. Будто бы мы не виделись несколько месяцев.

Однако я улыбаюсь, с какой-то неохотой отводя взгляд от расплывающегося из-за поднятой ряби отражения, прижимаюсь носом к макушке сестрицы, как можно теплее обнимая её своими крыльями, да поглядывая за выбирающимися следом из воды сородичами. Как обычно, Железо идет первым. Он слабо улыбается, поглядывая на меня, и неспешно движется к нашей греющей друг друга парочке. Следом за ним идет озирающаяся, будто ожидающая чьего-то удара, Осока, такая же мрачная и хмурая, как всегда. Ну а последним плетётся хвостиком Дремлик, широченно позёвывая и вытряхивая воду из своих ушей.

Однако вот беда. Только сейчас, после долгих обнимашек, я разглядела, с чем вылезла Тростинка из воды – со своей сумкой, набитой сухими и свежими травами! Но теперь-то и те и другие промокли насквозь. Замечая куда направлен мой взгляд, маленькая драконица дёргает своими крылышками, отшатываясь от меня на полшага.

– Ой! – только и выдаёт она, стягивая маленькую котомку со своих плеч и вглядываясь в её содержимое, доставая один промокший мешочек за другим.

Да тут не просто “ой”… Хотя, чего это я так паникую? Можно ведь второй раз всё просушить, разложить ровными рядами на какой-нибудь широкой ветке, подставив под солнечные лучи. Да, часть может и испортиться, а другая часть будет с привкусом тины и болота, но когда это пугало моих “пациентов”? Однако, Тростинка явно не разделяет моего спокойствия, перебирая всё то, что было в её сумочках, особенно панически посмотрев на “колечко” из травинки с земляникой.

– А давай я… – начинает она, навострив свои ушки и подняв взгляд на меня, пока остальное семейство пристраивается рядышком. Осока осторожно берёт один из мешочков, без особого интереса берясь изучать его содержимое, Дремлик вытягивается в грязи, довольно жмурясь, ну а наш Хранитель пристраивается на плоском, выступающем из склона холма, камне, стараясь не соскользнуть с него и выглядеть максимально “грозно”.

– Нет. – тут же покачиваю я головой, прекрасно понимая к чему клонит моя маленькая сестрица, и как именно она хочет просушить ягоды. Осторожно я накрываю её ладонь, коготками подхватывая промокшие ягодки. – Не стоит так их сушить. Да и ничего страшного.

– Но как же… – хочет начать она свои рассуждения, как тут же я прерываю её осторожным тычком пальца в нос и тихим, негромким “тссс”.

– Нам есть о чем поговорить, – обращаюсь я уже ко всем членам своего семейства.

И разговор… выдался напряжённым. По своему тяжёлым и нервным, ведь говорили мы не о чем-нибудь, а о способностях Тростинки. Взмахами крыльев подманив к себе сородичей, я шёпотом пересказала им всё что произошло. Конечно, Осока не особо поверила нашему рассказу, недовольно заворчав что-то про то, что мы их всех разыгрываем. Даже потребовала что-нибудь продемонстрировать, чтобы доказать навыки маленькой дракомантки. Но тут уже я взъелась, показав свои клыки сестрице и попытавшись ей донести мысли о том, что лучше не испытывать судьбу лишний раз, особенно без представления о том, как оно всё работает и чем оно может аукнуться. Чуть было не разгорелся конфликт.

Хорошо, что вовремя вмешался Железо, напомнив нам, что мы все – семья и должны верить друг другу. Добавив, что не очень-то всё похоже на розыгрыш, да и, когда придёт время, Тростинка сможет доказать свои навыки. Взгляд нашего Хранителя опустился на маленькую сестричку, ожидая её ответа, а меня же кольнула некого рода ревность и негодование. Ведь до этого говорила только я, пока сестричка грелась под моим крылом. Но тут же я одернула себя, не позволяя резкому слову сорваться с языка. Тростинка же подтвердила его слова, пообещав в будущем всё показать, а затем весело улыбнулась всем нам, чуть успокоив собравшихся драконов.

А дальше… дальше был куда более тяжелый разговор, особенно для меня, когда я неуверенно начинаю подбирать свои слова, с новой волной стыда вспоминая собственное отношение к братьям и сёстрам. Опять начинает точить мои мысли своими острыми резцами совесть, к которой присоединяется иррациональный страх их расстроить, вынуждающий меня умалчивать некоторые детали нашего разговора…

Нет. Хватит. Скрипнув своими клыками, я обрываю речь в самом начале, до боли вжимая когти на передних лапах в свои ладони и опуская взгляд в землю. Нет. Я не должна утаивать собственных мыслей, тем более от родных. За одной ложью начнёт виться следующая, пока я не укроюсь полностью в чёрные одеяния обмана, обречённая в один момент вспыхнуть огнём разоблачения, и в этом же пламени и сгореть. Тяжело вздохнув, я начинаю свой рассказ про Академию сначала и, на этот раз, ничего не утаиваю.

Рассказываю всем собравшимся о собственном желании взять с собой Тростинку, о мучающих меня эгоистичных мыслях. Делюсь своим неожиданно осознанным отношением к родным, поскребывая когтями по чешуйкам, и почти слово в слово, как я помню, пересказываю всю короткую беседу с Веретенником, отводя подавленный взгляд всё дальше и дальше от круга моей семьи, боясь даже предположить о том, что они могут подумать обо мне после этого откровения. И пусть совесть успокаивается, но на её место выглядывает из темноты ехидно скалящийся страх оказаться отверженной собственной семьей… Хотя, быть может, это будет и не плохо? Ведь, в каком-то смысле они меня сковывают по лапам, не позволяя отправиться в долгое путешествие от горизонта до горизонта, вынуждая всё время останавливаться и оглядываться назад.

Изгнание. Одиночество. Как страшно звучат эти слова, холодом пробирая моё сердце. И вроде бы ничего плохого нет, но сама мысль остаться без поддержки братьев и сестёр, никогда больше не слышать их смеха или ворчания, болезненно давит на меня. Понурив морду, я слегка ёжусь, стараясь сжаться в комок на своем месте, ожидая решения стаи.

Железо. Он поднимается первым, чуть было не соскользнув и не полетев кубарем со своего “выступа” в прибрежную грязь, своим спокойным взглядом окидывая меня. Но вместо того, чтобы оставить меня одну, уводя всю нашу семью к новому берегу, он подходит ко мне и заключает в поистине медвежьи объятия, выдавливая весь воздух из моих легких. Негромко ободряюще мурлыча, большой брат, естественно, следящий за нами, несколько раз тыкается своим тёплым носом в мой лоб, не обращая внимания на то, как я пучу глаза из-за нехватки кислорода. А следом за ним и остальные меня обнимают, пока я не начинаю панически дёргать своими лапами, негромко, отчаянно запищав. Они что, казнь через удушение мне решили устроить?

Но нет. Опомнившись, Железо разжимает тиски, позволяя мне наконец-то жадно втянуть пастью свежайшего болотного воздуха. Зайдясь в кашле, я с укором поглядываю на виновато скалящегося Хранителя, что просто придерживает меня передними лапами за плечи. Неужели они не обижены? Или просто понимают? Или готовы простить мне? С напряжением во взгляде я опускаю взгляд на Тростинку, боясь увидеть в её глазах разочарование или злость. Но нет, она всё также радостно смотрит на меня, тут же подавшись вперёд и лизнув размашисто мой нос.

Интересно, они так себя ведут, потому что дурашки или просто намного добрее меня? Чтобы я сказала или сделала, оказавшись на их месте, выслушивая как, допустим, та же Осока негативно относиться ко всем? Обиделась ли, или бы простила, порадовавшись, что она нашла в себе силы показать терзающих её демонов? Ох, как же тяжело жить.

А Железо тем временем начинает говорить что-то про силу семейных уз, взаимное доверие и необходимость высказывать друг другу даже самые мрачные мысли. Не слишком умело, иногда подолгу останавливаясь, подбирая подходящие слова, заполняя тишину различными “ээээ”, “мммм” и так далее. Но в целом приемлемо. Он вел нить своего размышления, пока все остальные родичи согласно кивали, поддерживая своим одобрением слова Хранителя. Даже Тростинка, которой касались мои самые мрачные и тяжелые мысли.

– Ты особенная, Водомерка. – в конце концов выводит свой вердикт Железо.

И ведь он даже не представляет, насколько особенная… В череде откровений новая волна стыда пытается показаться на свет, ведь я так никому не рассказала о своих “снах”, которые мучили меня, пока я спала в яйце. Или, точнее, не снах, а прошлой жизни. Однако тут же я забиваю мысленным тапком желание рассказать и об этом как можно глубже в свою голову. Не хватало ещё, чтобы родные посчитали меня сумасшедшей. Вообще, расскажу, когда хоть что-нибудь смогу доказать. Хотя бы с помощью Тростинки… Арррх. Нет, я не буду принуждать и направлять куда мне нужно мою маленькую сестрицу.

Похоже, я всё-таки разревелась. По возможности заграбастав шеи всех своих братьев и сестёр, я прижимаю их к себе, закапываясь носом меж их мордочек, слушая их негромкое мурлыканье.

– И у тебя есть чем гордиться, – продолжает наш Хранитель, первый выскальзывая из моих объятий, и накрывая нас всех своими крыльями. – Однако не позволяй этой гордости тобой править, не позволяй ей залепить твои глаза грязью.

– И от кого ты услышал эту банальнейшую фразу? – чуть фыркаю я со слабой улыбкой, греясь в окружение родных и близких, оказавшихся куда заботливее и добрее, чем я думала.

– От Кремень, – не скрывает Железо, чуть было не вызвав у меня приступ нервной икоты. Наверное, во всем нашем семействе, я одна не понимаю, почему к этой ворчливой драконихе столь хорошо относятся. Или же собственная самоуверенность и чувство превосходства над ней не позволяет мне этого осознать? Ну и ладно. Об Кремень, несколько лет учившей нас всему необходимому, я подумаю чуть позже, в свободное время.

– Хорошо… Так что насчет Академии? – С трудом возвращаюсь я к начальной теме, предшествующей изливанию своей души родным. – Тростинка?

Взгляд мой опускает на всё ещё прячущуюся под моим крылом сестрицу. На чешуйках её мордочки танцуют яркие блики, прорывающиеся через завесу веток и листьев.

– Я с тобой, – улыбается маленькая чародейка, в очередной раз проходясь своим маленьким язычком по моему носику. И, не удержавшись, я отвечаю ей тем же.

– Аа?.. – Уже после взаимных облизываний, я по очереди перевожу взгляд на остальных, в конце концов останавливаясь на нашем Хранителе. Железо слегка переминается с лапы на лапу, будто бы раздумывая над своим ответом, а затем кивает.

– Не вижу ничего страшного, – улыбается самый крупный брат, потрепав меня и Тростинку за ушком своими коготками.

– Мы всегда сможем слетать и проведать вас, – подхватывает чуть менее хмурая, чем обычно, Осока, кивком обозначая согласие со своим вечным оппонентом в схватках.

– Или же… – подает голос молчавший до этого Дремлик, слегка нервно поёрзавший на месте, когда все глаза оборачиваются к нему. Немного смутившись, дракончик продолжил говорить, осторожно вырисовывая когтем на земле перед собой круги. – Ну… Кхмм. Вы можете летать к нам… Ну, я хочу сказать, что вы же не будете… Не будете вечно учиться, да? То есть, не всё время… Ну, вы же там не навсегда. Не навсегда ведь?

Негромко мы все засмеялись, смутив братца ещё сильнее. Однако, тут же целительная сила обнимашек со всех сторон успокоила дергающего хвостом из стороны в сторону робкого дракончика.

– Конечно мы будем прилетать, при любой возможности, – заверяю я не только Дремлика, но и всех остальных. – Главное случайно не разминуться. А то вы полетите к нам, а мы полетим к вам. Так и будем летать туда-сюда.

Новая волна смеха заполнил полянку, и я чуть успокоилась, поняв, что семья поддержит меня в моих начинаниях. И в целом поймет и поддержит. Как же это… хорошо.

Сборы не заняли много времени. Да и что с собой брать дракону? Разве что сумки со своими травами, большую часть из которых я оставляю родным, подробно объяснив им, что для чего предназначено. Но на всякий случай решив перестраховаться, целый час расписывая им для чего нужны те или иные травы, переведя на это дело несколько берёст да поломав пару тонких веточек, используемых вместо стилусов для письма.

Помимо этого, освободившееся пространство заполнило несколько чистых кусков коры и бересты, а также пара сделанных из засушенных тыкв “бутылочек”, заполненных истолченным в порошок углём. Заполнить водой, смешать с камедью, потрясти немного – вот тебе и примитивные чернила, которые вполне себе можно использовать. И ничего более лишнего, даже никаких запасов еды.