Текст книги "Однажды я умер (СИ)"

Автор книги: DavenAsh

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 49 страниц)

– Очень смутно, будто в густом тумане, – со вздохом отвечает ночная, а затем, видимо узнав из моей головы о следующем вопросе, продолжила: – Но когда ты захрапела на уроке Звездокрыла, я ничего не смогла разглядеть. Конечно, я не сразу заметила, что ты уснула, но когда обратила внимание… У меня возникло чувство, будто у тебя вообще не было мыслей. Вообще. Как будто абсолютно тихая ночь, в которой только ветер свистит. Очень странно…

– Ясно, – тяжело вздыхаю я, потирая свои виски. Это выходит, моя туманная совесть, или чем там ещё может являться этот кошмарик, обладает возможностью отгородить меня от способности Звёздочки? Может, попытаться разыскать это чудо в своей голове, прижать к стенке и трясти до тех пор, пока оно не выдаст мне секрет этого явно полезного навыка?

Я вновь поднимаю взгляд на Звёздочку, но ночная уже вернулась к своему занятию, перебирая и раскладывая свитки по полочкам. Ну что же, поживём – увидим. В конце концов я упираюсь носом в свиток, вчитываясь в конспект лекции, будто бы вновь оказавшись на уроке Звездокрыла. О Луны…

Хорошо хоть остальных дракончиков слишком долго ждать не пришлось. Сначала мой нос уловил приятный, сладостный запах чего-то жареного, а затем до уха донеслись и негромкие переговоры и смешки приближающихся сокрыльцев. Каракурт вроде как травил какую-то байку про песчаного, потерявшего посреди пустыни кактус. В чём вся соль я так и не поняла, но вроде как остальным было весело. Во всяком случае, хохот Сайды звучал даже громче голоса песчаного. Да и вроде изредка к ней присоединялся Лонган, давясь негромким смешком. Интересно, а Фирн они пустили на дрова? Было бы замечательно, если бы эта злобная ледяная осталась вместе со своими соплеменниками жариться у костра. Может, немного теплоты подправит её характер и она слегка подтает, в чём я, если честно, сомневаюсь. Скорее уж ледяная плетётся в самом заду шумной процессии, сверля чужие хвосты недовольным взглядом.

Как оказалось, я забыла о привычке ледяной шагать впереди всех. Фирн, как обычно с недовольной и раздражённой гримасой, первой проникла в наше полутёмное гнёздышко. А стоило только боевому сугробу заметить меня и Звёздочку, как тут же морда ледяной скривилась ещё сильнее, будто бы кто-то напихал ей целую пасть кислых лимонов. За вечно недовольной драконицей в пещеру входят остальные. Вьётся вокруг Каракурта хохочущая Сайда, а сам песчаный придерживает крылом небольшую корзинку, из которой так приятно ласкает мой нос запах.

Я ненадолго прикрываю глаза, подаваясь чуть навстречу корзинке, и жадно втягиваю воздух носом, тут же ощутив, как отзывается на манящий аромат недовольным бурчанием мой желудок. Этот запах… Запах жаренного мяса! Со специями… Не совсем мне знакомыми, но от этого не менее приятными. Он просто заполняет всё пространство вокруг, вытесняет все мысли из моей головы, оставляя лишь чувство голода и желание завладеть этим свежеприготовленным деликатесом. Тут же я сглатываю целую пасть слюны, откладывая в сторону свиток и направляясь к Каракурту.

Песчаный, заметив полностью сосредоточенный на нём взгляд, встал как вкопанный, загородив выход из коридора, из-за чего на Каракурта сзади налетел недовольно фыркнувший Циркон.

– Водомерка? – отпихнув от себя задней лапой небесного, приподнимает от удивления уши Каракурт. Да чего уж, не только он, но и все вокруг несколько ошалело поглядывали на меня.

– Дай, – хрипло шиплю я, протягивая свою лапу к корзинке, готовая в любой момент набросится на Каракурта, если он откажет мне.

И видимо что-то в моём голосе вынудило закивавшего песчаного перехватить корзинку лапой и осторожно протянуть её мне. Аромат тут же с новой силой нанёс удар по моим мозгам, и я с трудом сдерживаю слюну в своей пасти. Вырвав из лап песчаного плетёную ручку, с тихим рычанием я оттаскиваю еду к самому дальнему углу пещеры, забиваясь за одну из каменных колон-сталагмитов.

Еда… И не обычная… Мясо! Жаренное мясо! Шашлык! Пахнет бараниной. И специями… Специями! Такой немного острый, щекочущий нос запах, который я так хотела почувствовать все эти четыре года. Не фрукты; не тёплое, недавно ещё бегавшее мясо, но жаренный и пропитанный растаявшим жиром, смешавшимся со вкусом овощей и специй шашлык. ПРИГОТОВЛЕННАЯ ПИЩА! НАКОНЕЦ-ТО НОРМАЛЬНАЯ ЕДА!

Зарычав от нетерпения, я ныряю своим носом в корзинку и полной грудью вдыхаю этот достойный королевского пира аромат, чувствуя, как на краю моих глаз собираются слёзы счастья. Лучок… Перчик. Мясцо, жаренное. Аах, моё маленькое земляное сердечко сейчас от наплыва радости вырвется из груди и само жадно набросится на этот шашлык. Мои глаза проскальзывают по крупным, слегка подгоревшим, но от этого не менее аппетитным кускам истекающего жиром мяса, которые свободно бы поместились у меня в ладони. А ешё нарезанный толстыми колечками лучок! Я осторожно запускаю следом за мордой лапу, осторожно прикасаясь к покрытому поблёскивающим соком и жирком мясу. Не горячее, но всё ещё достаточно тёплое. Капля слюны, повиснувшая на моей морде, срывается вниз, когда я осторожно слизываю следы сока со своего пальца… Блаженство. Это как полёт через солёно–мясной рай. Тут есть соль… СОЛЬ! Спустя четыре года я съем что-то солёное! Слёзы счастья всё-таки начинают бежать по моей морде, когда я набрасываюсь на мясо.

Где-то там, за моим хвостом, переговариваются сокрыльцы, не решаясь прерывать мой чудовищный пир. Только Каракурт находит в себе достаточно смелости, чтобы податься навстречу чавкающим звукам из-за каменного шипа, протянув лапу к моему хвосту.

– Водомерка… оставь немного Звёздочке, – игнорируя предупреждения ночной, говорит покрытый шрамами дракон. Однако ответом ему звучит лишь мой озверевший и оголодавший рык, а также хлёсткий удар по лапе, после которого ойкнувший Каракурт отшатывается назад.

Мясо, мясо, мясо! Какое же счастье попробовать что-то приготовленное! Немного пережаренное и подсохшее снаружи, но полное дурманящего сознание сока внутри, с тонкими прослойками растаявшего жирка. Даже резкий, острый привкус баранины, который я никогда не любила, не портит его, а лишь дополняет этот шашлык. Как же вкусно!

Мой приступ обжорства продолжается ещё какое-то время, и даже Фирн не решается меня прервать, либо удивившись, либо ошалев от подобной картины. Наверное сидит и думает о том, какая я свинья. И в этот момент именно ею я и была, испачкав всю свою морду и передние лапы в жире.

Приятная теплота согревала меня изнутри, когда последний кусок отправился в пасть, а в голове пришло неожиданное и грустное осознание того, что всё закончилось. Разум нехотя возвращался ко мне, вместе с тем как постепенно выветривался запах и последние капли вкуса вымывались с языка слюной.

Ох, кажется, я несколько переела. Живот немного побаливает, распираемый изнутри шашлыком, но я лишь наслаждаюсь подобным ощущением, тяжело и прерывисто дыша попятившись назад. Немного покряхтев, я выбираюсь из-за камня, тут же почувствовав на себе удивлённые взгляды всех сокрыльцев. И только Звёздочка, пристроившаяся как обычно под крылом Лонгана, смотрела на меня с неким пониманием. А ведь эта коварная ночная небось читала мои мысли всё это время, удивляясь про себя, сколь животные инстинкты могут быть сокрыты даже в моей светлой голове. Но я… Я просто не могла себя контролировать, учуяв этот дурманящий запах. А ведь там было что-то и для неё. Несколько неловко вышло.

– Ну ты и обжора, – первым подал голос сидящий ближе всех Каракурт, растиравший своё запястье, по которому видимо и пришёлся шлепок моим хвостом. – Видела бы ты себя.

– Извини, – чувство вины неожиданно захлёстывает меня, несмотря на приятное удовольствие, разливающееся от живота, и я опускаю взгляд в пол. – Я не хотела.

– Да ничего. Я и серьёзнее оплеухи получал, – усмехается песчаный, проводя мешочком своего жала по одному из шрамов на грудной клетке. – А это так, детский шлепок. Ты лучше расскажи, что на тебя нашло.

– Жор… – протягивая ему корзинку, бурчу я в пол, но затем всё-таки поднимаю взгляд к Каракурту, слизывая застывающие капли жира со своих губ. – Я никогда в этой жизни не пробовала столь вкусной еды.

Чистой воды правда. А вот в прошлой… На секунду я скосила взгляд в сторону Звёздочки, но ночная еле заметно кивает мне. Эх, теперь придётся мириться с тем, что за своими мыслями придётся следить. Похоже для тебя, Водомерка, нет укромного места даже в собственной голове. Так вот. А в прошлой жизни я пробовала вещи даже и вкуснее. Память о них ещё жива где-то там, глубоко в моей голове, видимо вырвавшись наконец-то наружу и вступив в симбиоз с вечным голодом земляного дракона.

– Понравилось хоть? Это объединённый рецепт песчаного и небесного племени. Солнышко изобрела, – всё-таки улыбается мне Каракурт, а затем поворачивает свою морду к Звёздочке. – Если хочешь, я могу сходить и взять ещё.

– О. А мне тогда жаренных манго! – вставляет своё слово радостно закивавший Лонган.

– Боюсь, моя порция вновь достанется Водомерке, – негромко хихикает ночная, прикрыв свою мордочку лапкой, но затем, будто бы опомнившись, ночная вздрагивает и окидывает всех грустным взглядом. – Мне нужно кое-что вам всем рассказать.

Тут же я приподнимаю ушки и направляю свой пристальный взор на ночную, дёрнув кончиком хвоста из стороны в сторону. Опаньки. Я и забыла об её идее рассказать самой свой маленький секрет. Похоже, шашлычок полностью занял мои мысли, и ночной всё-таки удалось перехватить инициативу. Или, скорее уж, я её выронила из своих лапок, предавшись слишком сладостному обжорству, что полностью меня устраивало.

По очереди ночная-телепат смотрит на всех собравшихся. Даже к Лонгану ненадолго поворачивает свой нос, видимо ища в его весёлой улыбке поддержку, собирая всю волю в лапку. Ну же, давай. Не вынуждай меня делать твою работу.

– Я… – сразу запинается ненадолго Звёздочка, будто бы сбившись с мысли, или же учуяв что-то плохое в чьей-нибудь голове. Готова поставить кончик своего хвоста, что это Фирн подумала о какой–нибудь гадости! Вон как ледяная злобно щурит свои глазёнки, даже не скрывая презрительной усмешки. Чуть дрожащим голосом, нашедшая в себе силы Звёздочка продолжает: – Я хотела сказать, что я…

И вновь она сбивается, будто бы её запал тут же иссяк. Я пристраиваюсь поудобнее у стены, оперевшись левым плечом. Громкое “фырк” вырывается из моей пасти, когда наполненные страхом глаза ночной находят меня. Ну уж нет, дорогуша, сама виновата во всём произошедшем. А если вздумаешь увиливать и снова врать, то слово возьму я, и поверь мне, тебе это не понравится. Слышишь меня, Звёздочка? К тебе обращаюсь.

Вздохнув полной грудью, ночная сглатывает застывший в горле ком, сжимая в ладони кончик хвоста Лонгана.

– Я была с вами не до конца честна, – в который раз начинает она, порой запинаясь и сбиваясь под взглядами всех присутствующих в пещере дракончиков. – Помните нашу первую встречу с Предвестником?

– Забудешь такое, – усмехается Каракурт, подмигивая мне.

– Так вот… Он тогда сказал, что… Что ночные выдумали одну вещь… Чтобы всех запутать, – всё сильнее запинаясь, Звёздочка постепенно подводила к столь желаемому мною ответу.

Однако на сей раз её решил прервать Циркон. Небесный дракон поднял свою ладонь, призывая сокрыльницу к молчанию и перехватывая её слово.

– Ты хочешь сказать, что он нам соврал насчёт ночных, читающих мысли? И они на самом деле существуют? – его спокойный, будто бы лишённый каких–либо лишних эмоций, голос действует несколько успокаивающе на ночную. Или же она что-то прочитала в его голове? В любом случае, охватившая Звёздочку нервная дрожь несколько ослабла.

– Да, – вытягивает ночная.

– Хм. Что же. Я догадывался об этом. – выдаёт Циркон.

И я… Я несколько удивлённо поглядываю на небесного. Что значит “я догадывался”? Нет, как бы понятно, что сам Предвестник не привёл нам ни одного доказательства того, что телепатов никогда не существовало. И вообще, верить слову свалившегося тебе на голову психа с пророчеством не слишком мудрая идея… Так, Водомерка. Похоже, ты несколько возгордилась, считая, что окружена дурочками, а тут оказывается, что некоторые драконы всё-таки способны думать. Открытие, конечно, потрясающее, но от этих, готовых броситься в приключение по чужому слову, “героев” я подобного не ожидала. И знаете что? Все остальные дракончики согласно кивают. Даже Фирн как-то неохотно наклоняет голову на несколько мгновений вниз, буркнув себе под нос пару гадостей про “подозрительного ночного”.

– В целом, это логично, что он нам соврал, – дополнил себя небесный.

– Согласен, – кивает Каракурт.

– А я вообще об этом догадывалась! – гордо выпячивает грудь Сайда. – Что всё это брехня и чтецы существуют! Да–да–да! Рассказала бы вам, но Звёздочка опередила!

Слушая их, я лишь тяжело вздыхаю и потираю слегка свои виски. Ну да, все такие умные, ко всему сами пришли. Радует хоть, что Циркон бросает в сторону Звёздочки несколько сощуренный взгляд. Видимо подозревает ночную в сговоре с Предвестником.

– Это ведь Водомерка заставила тебя нам рассказать? – продолжает давить на Звёздочку наш небесный “детектив”. А у него, похоже, котелок неплохо работает. Смог сложить один и один. Но ничего. О самом важном вы, господа, вроде как не догадались! Хотя… Я слегка поворачиваю морду в сторону ледяной, поджавшей под себя лапы. Ой не нравится мне её взгляд, как она смотрит на Звёздочку. Таким взглядом злобная сосулька обычно одаривала меня, когда хотела надавать по мордасам за что-нибудь.

– Да. И не только это… дело в том… – глубокий вдох, будто бы перед прыжком в пустоту, а потом Звёздочка выбрасывает в воздух пещеры самую важную информацию, – что я умею читать мысли.

Тишина, которую нарушает лишь сопение чужих носов и недовольно бурчание моего желудка, осознающего, сколь тяжкую ношу я взвалила на него. Естественно, все, кроме Циркона, ошарашены. Хотя, может, небесный просто хорошо прячет свои эмоции и не демонстрирует собственного удивления? Вон даже чуть кивает, слегка морщась и потирая своей лапой подбородок, всё тем же безэмоциональным взглядом изучая Звёздочку.

– Об этом я догадывался. Твои взгляды в сторону Водомерки бывают очень живописными. – Тут его оранжевые глаза поворачиваются ко мне. – Интересно, какие мысли могу вызвать такую реакцию?

– Не твоего ума дело, – бурчу я, складывая перед собой передние лапы и слегка морщась. Ишь чего удумал. Тайны мои выведать хочешь? А вот хрена тебе чищенного. Мне и того что Звёздочка о них узнала – достаточно.

В любом случае, пока Циркон хвастается своим могучим интеллектом, якобы превосходящим даже мой, остальные пытаются осознать сказанное. Сайда удивлённо пялится на сжавшуюся под крылом Лонгана Звёздочку, а Каракурт дёргает хвостом из стороны в сторону, будто бы пытаясь отогнать крайне неприятные мысли, невольно просящиеся в его голову. Что, голубки, нехорошо? Противно, что кто-то вас обманул? Скрежет когтей и громкое рычание обрывают мою злорадную мысль.

Фирн бросилась со своего места на Звёздочку. Массивная ледяная плечом отпихивает явно не ожидавшего подобного Лонгана, а затем напрыгивает на ночную, прижав её боком к полу. Её острые когти надавливают на чешуйки, когда звереющая сосулька сжимает свои передние лапы на шее ночной. На морде Фирн оскал, сама она громко рычит и в в дыхании слышатся набирающие силу дуновения северных ветров.

Но вместо того, чтобы броситься на помощь к брыкающейся и хрипящей Звёздочке, я сижу как вкопанная. Смотрю, как по шее, на которую всё сильнее давят пальцы ледяной, начинают сбегать первые красные капли, в тех местах, где чешуйки ночной поддаются давлению острых, серповидных когтей. Передние лапы Звёздочки упираются в грудную клетку Фирн, безуспешно пытаясь оттолкнуть более массивную драконицу от себя. Ну же, Водомерка! Чего ты стоишь! Ледяная же сума сошла – ты только посмотри на неё! А ты сидишь на месте и моргаешь. Помоги ночной! Ну! Двигайся!

Я с трудом и неожиданной дрожью в лапах поднимаюсь со своего места, осторожно двинувшись к ледяной со спины. Хотя, к счастью для Звёздочки, есть в нашем крылышке драконята куда расторопнее и решительнее. Первой на ледяную бросился, к моему удивлению, Лонган. Опомнившийся радужный попытался было оттолкнуть Фирн от своей подруги, но чуть не получил острыми рогами ледяной по носу.

– Морду её держи! Морду! – кричит вскочивший следом Циркон.

И я понимаю, почему он так орёт – первые снежинки и облачка инея уже вырываются из приоткрытой пасти хрипло дышащей Фирн. Вот только обрушить свой ледяной выдох на Звёздочку ей не суждено – гибкий хвост радужного несколькими витками оплетает и захлопывает пасть драконицы. Кровь… Я вновь замираю на месте, смотря за тем, как на морду всё ещё сопротивляющейся Звёздочки падает несколько тёмно-фиолетовых капель. Неужто язык прикусила?

А вот и Циркон подскакивает к рассвирепевшей Фирн. И хоть ростом ей небесный не особо уступает, но в плане массивности явно отстаёт. Впрочем, он ведь не один. Подоспевает и Каракурт, пытающийся разжать ладони ледяной и ослабить давящую на чужую шею хватку. Я же не придумываю ничего умнее, чем схватить Фирн за её хвост, пока шипастая палица не заехала кому-нибудь по боку. За что я тут же и поплатилась – один из шипов оставил болезненную царапину, тянущуюся через моё левое запястье. Луны! Да что же ты такая колючая!

И всё-таки силами четырёх драконят мы начинаем перебарывать Фирн. Сначала Каракурт размыкает пальцы ледяной, получив в ответ несколько новых кровоточащих отметин, пересекающих его грудную клетку. Я замечаю, как после выпада Фирн, песчаный чуть пригибается, закидывая над собой хвост и направляя в сторону ледяной жало, но спустя мгновение Каракурт будто бы опомнился и лишь сильнее начал сжимать ладони злобной сосульки, сводя их в запястья.

– Сайда! Найди какую-нибудь верёвку! И бинты или большие листья! – выкрикивает замершей в стороне морской принцессе Циркон. Его слова тут же находят отклик в голове Сайды, и та, кивнув, бросилась из пещеры нашего не такого уж дружного крылышка.

– Успокойся, успокойся! Подумай, что скажет твоя королева, когда узнает о случившемся! – в тоже время пытается достучаться до ледяной Каракурт. Но та, будто бы услышав его слова лишь сильнее задёргалась из стороны в сторону, пытаясь освободиться от чужих лап. Я даже чуть её хвостом в пузо не получила, между прочим. Она что, всех нас убить собралась? Совсем ненормальная?

– Держите её, – шипит Циркон, а затем оплетает задние лапы Фирн хвостом, чтобы она никому не заехала ими по морде. Наконец-то ледяная падает на бок. Испуганная и заплаканная Звёздочка тут же отползает в сторону от сосульки, пытающейся вырваться из наших лап и броситься за ночной в погоню. – Да что на тебя нашло!

Хотела бы я пошутить, но вот только ситуация совсем не подходящая. А ведь такой простор для чёрного, злого юмора пропадает. Не дёргайся ледышка, Мракокрад тебя подери!

– Укусите её кто-нибудь, чтобы успокоилась! – выкрикиваю я. Но разве хоть кто–то послушает моего мудрого совета?

– Лонган, не отпускай её морду! – продолжает командовать Циркон, заметив, как радужный дёрнулся в сторону своей подруги. – Звёздочка, жива?

– Д… Д… Да… – дрожащий и тихий, ещё сиплый голос ночной доносится до моего уха.

– Много крови? – продолжает Циркон, наваливаясь на бок ледяной и прижимая Фирн к холодному полу пещеры, слегка заламывая её крыло, из-за чего ледяная начинает особо яростно дёргаться и брыкаться под нашими лапами.

– Н-н-нет… Т-т-тольк-к-ко п-пара ц-царап-пин, – запинаясь бормочет ночная, накрывая растерзанные когтями ледяной чешуйки своими ладонями. Циркон в ответ лишь коротко кивает, обозначая тем самым, что он услышал ночную.

– Лежать! – рычит Каракурт, прижимая морду ледяной к полу своим локтём, всё также держа её передние лапы за запястья, даже не замечая четырёх кровоточащих полос на груди, пересекающих пару старых шрамов. – Она её убить хотела! Ты видел?!

Лонган расправляет в стороны свои греби, услышав эти слова, и его цвет стремительно сменяется на красный. А сам радужный громко шипит, будто ядовитая змея, демонстрируя пару своих подозрительно длинных клыков нам всем.

– Сейчас… вернётся Сайда с верёвками. Мы её свяжем. И узнаем, что на неё нашло, – бурчит напряжённый Циркон, пока я ошалело смотрю на Фирн.

Убить? За что? За ложь? Это конечно серьёзно и прощать не стоит… Но набрасываться с когтями – явно перебор.

Фирн же, видимо осознав, что сопротивляться не имеет смысла и четырёх драконов она не переборет, расслабилась под нашими лапами, будто бы демонстрируя свою покорность. Вот только я подобный трюк прекрасно знаю. Сейчас расслабимся, а затем как набросится ещё на кого-нибудь. Допустим, на меня. А мне моя тушка ой как дорога! И похоже, схожие мысли одолевали и всех остальных драконов крылышка.

– Ты представь, что скажут Драконята Судьбы, когда узнают о произошедшем! – недовольно бурчит себе под нос Каракурт, будто бы пытаясь достучаться до ледяной драконицы. Но та одаривает его в ответ лишь презрительным и раздражённым взглядом, разом демонстрируя всё своё презрение к защитникам ночной. – А потом и твоя королева! Что она тебе на это скажет?

На долю мгновения во взгляде ледяной тухнут огни злобы, позволяя разглядеть её светло-сапфировые глаза в их первозданной красоте. Однако уже в следующую секунду привычная её морде хмурость возвращается на своё место. Со вспыхнувшей с новой силой злобы ледяная дёргается под Цирконом, сжимая свои пальцы на передних лапах в кулаки и предпринимая попытку вырваться из наших лап. Вот только мы крепко держим её, а небесный ещё и несильно тыкает лапой Фирн в пузо, из-за чего из закрытой пасти той вырывается недовольное, горловое шипение.

– Как думаете, чего это она? – окидывает нас взглядом Каракурт.

– Готова поставить на спор свой завтрак, что её злоба как-то связана с “Даром” Звёздочки, – делюсь я своей догадкой, в ответ получая лишь раздражённое фырчание Циркона, да согласные кивки от остальных драконят.

– Давайте не делать выводы раньше времени, – покачивает головой небесный дракон. – Сейчас Сайда принесёт верёвки. Мы её свяжем, а потом допросим. Если она откажется говорить, отволочём к Драконятам Судьбы или попросим…

Тут он оборачивает свою морду к сидящей в стороне Звёздочке, постепенно восстанавливающей своё дыхание и вроде бы даже пришедшей в норму. Пожалеть её что ли? Нервный у неё день вышел. Сначала я, потом Фирн… А ведь всё из-за её недоговорок! Вот сразу бы всё сказала и было бы проще. Так что, сама виновата.

– Нет! – поднимая взгляд к Циркону говорит ночная телепат. – Это её мысли и я их никому не расскажу!

– Это несколько абсурдно, – вставляю свои пять серебряных монеток я, замечая, как после слов ночной, Фирн постаралась изогнуться и бросить на меня раздражённый взгляд, вот только лапа Каракурта ей в этом помешала.

– Согласен, – кивает Циркон. – Она пыталась тебя убить. Нам стоит узнать причины.

– И всё равно, я не расскажу вам… – всё так же стоит на своём Звёздочка, обвивая хвостом свои лапки. – Это её мысли. И… они не должны становиться чьими-то ещё.

– Вот только ты их знаешь, – Мрачно замечает Циркон в ответ. Интересно, о чём сейчас думает алый дракон?

– Не по своей воле, – морщиться ночная, вроде как набирая воздуха для продолжения своего покаяния.

Но тут в пещеру забегает запыхавшаяся Сайда. На шее морской болтается несколько витков, как мне показалось, лианы, а в своей пасти она тащит несколько вроде как чистых белых тряпок. Конечно, не идеальные бинты…

– У меня есть несколько трав, которые можно было бы подложить под бинт, – припоминаю я, когда ледяная предпринимает очередную попытку вырваться из под наших лап, грозно зарычав в сторону приближающейся Сайды. Морская испуганно пискнула, но увидев, что мы крепко держим нарушительницу спокойствия всё-таки переборола свой страх и осторожно подобралась к Циркону.

– Лонган, свяжи ей передние лапы, – даёт радужному маленькое задание небесный.

И вот, после пяти минут яростных брыканий и рычания, пациент полностью зафиксирован. А, как известно, хорошо зафиксированный пациент в тропических лягушках не нуждается. Передние лапы ледяной связаны в запястьях. Задние обвиты чуть выше стоп, и к ним же прижимается хвост ледяной. Ну и, конечно же, чужую морду тоже без внимания не оставили, скрутив её несколькими мотками. Крылья бы ещё зафиксировать, но когда я предложила эту идею Циркону, он лишь глухо фыркнул и сказал, что не нужно. Ну, ему виднее.

Пока небесный караулит Фирн, я занимаюсь оказанием первой помощи. К моему удивлению, больше всего досталось не Звёздочке, а Каракурту – несколько неглубоких, но кровоточащих царапин пересекали его грудь. Ещё он где-то умудрился расцарапать левую лапу от локтя до самого запястья, однако осмотрев эту “боевую рану”, я не придала ей значения, взявшись перевязывать грудную клетку песчаного.

– Доктор. Скажите… Только правду, – пытаясь спародировать голос умирающего, хрипит на всю пещеру Каракурт. – Я буду жить?

В ответ я лишь надавливаю пальцем на нос песчаного, из-за чего тот озорно хихикнул, и затем возвращаюсь к обработке раны. Облизываю засушенный лист целебного и “волшебного” подорожника, а потом как шлёпаю им поверх царапин на груди Каракурта, что тот аж ойкнул и возмущённо засопел носом. И после завершения этой незамысловатой операции я накрываю его грудную клетку полоской белой ткани, и закрепляю всё это дело с помощью гибких верёвок-лиан.

– Будешь-будешь, – бурчу я себе под нос, переходя уже к Звёздочке. – По тебе видно, что ты и не такое переживал.

Ночная отделалась значительно легче песчаного. Можно даже сказать, что пострадала только её гордость. Всего–то пара рассечённых чешуек на шее – следы, оставшиеся от острых когтей ледяной. Они даже не были столь глубокими, как мне показалось на первый взгляд. Вообще странно, что со столь острыми когтями Фирн просто не разодрала глотку Звёздочке. Пока я плюю на подорожник, ночная ловит мой взгляд, будто бы желая сказать что-то, о чём говорить она не могла. Прости уж, Звёздочка, но я, в отличие от тебя, мыслей не читаю. Ещё несколько мгновений, и вот шею ночной тоже украшает белая повязка, столь резко контрастирующая с её чёрной чешуёй.

Дальше я подаюсь к Циркону, но тот лишь покачивает головой, сидя на боку трепыхающейся ледяной, и говорит, что помощь ему не нужна. Лонган и Сайда вообще не пострадали, так что я, с чувством выполненного долга, берусь осматривать своё пострадавшее запястье. Болит, конечно… Даже немного горит, будто рана куда серьёзнее, чем кажется. Я внимательно осматриваю узкую царапину, оставленную шипом на хвосте ледяной, а затем медленно провожу по ней своим языком, слизывая кровь. Не буду бинт на такую мелочь переводить. Так, приложу подорожник, подержу и забуду.

– Ну что, поболтаем? – дождавшись, когда я закончу с медицинским осмотром, Каракурт неспешно направился в сторону Фирн и Циркона. – А если говорить не будет, то давайте её пытать.

Удивившись услышанному, мы все направляем свои носы на Каракурта, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьёз. Даже Фирн чуть подвинула свою морду в бок, сощурив глаза.

– Я вот знаю одну страшную пытку, – скалит свои клыки песчаный. – Одну из самых древних, которую, говорят, выдерживали только легенды… Щекотка!

Ну да. Конечно… Я обречённо вздыхаю и потираю свою переносицу.

– Да ладно вам, забавно ведь! – возмущенно фыркает Каракурт, замечая направленные на него мрачные взгляды сокрыльцев. – Чего вы такие серьёзные?

– Ты только морду ей развяжи, когда пытать начнёшь, – фырчит уже Циркон, а затем приподнимается со своего “ледяного седалища”.

Фирн тут же изгибается, пытаясь стянуть со своих запястий верёвки с помощью поджатых к животу задних лап, но предупреждающее рычание Циркона, на удивление, её неплохо останавливает. Схватив проигравшую сосульку за рог, алый дракон направляет её нос в сторону от нас, чтобы она не могла ни в кого плюнуть “снежком”, только после этого взявшись стягивать с её морды верёвки.

Удивительно, но, когда пасть ледяной оказалась свободна, нас не обматерили! Фирн лишь глухо зарычала, видимо, чтобы показать своё раздражение и недовольство тем, что её кто-то смог перебороть. Пускай и в четвером.

– Зачем ты напала на Звёздочку? – задает интересующий всех нас вопрос Циркон.

– А вы не понимаете?! – выплёвывает она в нашу сторону, попытавшись было дёрнуть хвостом, но тот оказался крепко привязан к её задним лапам. Кстати, язык она видимо не слишком сильно прикусила, раз даже говорит в привычной манере. – Она же не только нас обманывала! Она воровала наши мысли! И рассказывала всё Предвестнику! Шпионила за нами, выведывала тайны для своего племени!

– Это не повод вот так сразу на неё нападать, – поскрёбываю я когтем висок, заметив, как с места приподнимается Звёздочка.

– А ещё это не так! – громко говорит ночная, бесстрашно делая шаг навстречу ледяной. Хотя я бы на её месте тоже не боялась связанного и обезвреженного обидчика. – Ваши мысли принадлежат лишь вам. Я это уже говорила. Я никому не расскажу о чём вы думаете. Даже Предвестнику.

– Я не верю! – шипит Фирн. – Соврала один раз, соврёшь и другой!

– Все мы так или иначе врём, утаиваем свои секреты и тайны, – с чуть грустной улыбкой отвечает на этот выпад Звёздочка, остановившись возле связанной ледяной, и осторожно наклоняясь к её морде. Тут же напрягшийся небесный сильнее надавливает лапой на рог Фирн, отводя её нос в сторону. – Не надо, Циркон.

Не боясь получить ледяным плевком в лоб Звёздочка заглядывает в глаза гневно шипящей ледяной. Но я-то догадываюсь, что это лишь красивый жест. Сама ночная небось роется в голове Фирн. Вообще, если призадуматься, желание ледяной убрать опасную драконицу можно понять… Но не принять. Это явно перебор, убивать кого-то только из-за того, что он наделён чем-то большим от рождения.

– Я прощаю тебя, – наконец-то нарушает своё молчание ночная, направившись к ближайшему столику, не дожидаясь реакции тут же взорвавшейся ледяной.

– ТЫ!? ПРОЩАЕШЬ МЕНЯ?! – в бешенстве орёт ей в спину ледяная, предпринимая очередную попытку вырваться. Даже верёвки на её лапах заскрипели, когда под белой чешуей вздулись мышцы. – ДА Я ТЕБЯ РАЗОРВУ КАК ТОЛЬКО ВЫБЕРУСЬ!

Вовремя спохватившийся Циркон вместе со стоящим рядом Каракуртом вновь наваливается на ледяную, сдерживая её порыв.

– То есть ты напала просто из-за того, что у Звёздочки якобы опасный дар и она о нём не сказала? – подвожу я итог короткой речи Фирн, уже после того как она всё-таки успокоилась и появилась возможность продолжить наш милый разговор.