Текст книги "Пропавший канцлер (СИ)"

Автор книги: atat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

– Нет, это уже слишком! – возвёл глаза в потолок Зэфус. – Каллин, давай втащим её внутрь, а то ещё чего доброго заболеет, и кто тогда будет готовить нам еду?

Мужчины дружно взяли Розалин за руки и за ноги и отнесли на диван. Положив грузную женщину, постояли немного рядом, будто любуясь проделанной работой.

– Интересно, а её не стошнит, как Далию? А то женщина она крупная, ест много, а я не нанимался ухаживать за обморочными кухарками, – Зэфус стоял подбоченившись, деловито рассматривая бледное лицо Розалин.

– Не могу знать, господин Зэфус, – ответил Каллин.

– А в Хэце есть лекарь?

– Нет.

– Что, совсем?

– Совсем.

– А как же военные действия? Если кого-нибудь ранят? Как тогда?

– А никак, – горько усмехнулся Каллин, – сами себя лечим. У нас был лекарь. Давно. Умер от старости. Другого не прислали.

– Почему не затребовал нового? У тебя же здесь целая сотня солдат.

– Я писал, а что толку, – махнул рукой Каллин, – мне вообще не ответили.

– А король? Почему у него не спросил, когда тот приезжал?

– А что король? Меня к нему даже не подпустили. Сообщался только через помощников.

– И.

– И ничего, – развел руками военный, – сказали, что передадут.

– Да, – покачал головой Зэфус, – это вполне в характере Грэйша. На что ему какой-то Хэц? Жалование хоть присылают?

– Выплатили за позапрошлый год.

– То есть? Ты хочешь сказать, что за прошлый год вам ничего не заплатили?

– Нет, – покачал головой Каллин.

– Как же вы тогда здесь живёте?

– Так и живём, – снова развел руками мужчина, – охотой да старыми запасами.

– Понятно, – протянул Зэфус, с новым интересом оглядывая стоящего рядом человека, отмечая не примеченные ранее сильно поношенную одежду и обувь.

Перед магом замаячила перспектива нищенской жизни в изгнании и безвестность. Чертыхнувшись, он направился в спальню. Обойдя стоящих Слая с Ниэлем, приблизился к девушке и спросил:

– Ты знаешь, что Хэц на грани голода и вымирания?

– Да.

– Чёрт! – Зэфус сжал кулаки. – Зачем тогда Грэйш сюда приезжал? Что ему здесь было нужно? Зачем он нас сюда сослал? Отвечай!

– Ух, какой ты быстрый, – усмехнулся Канцлер. – Остынь, мальчик, и веди себя вежливо, если хочешь, чтобы я ответил на твои глупые вопросы.

Зэфус только что не позеленел, сдерживая себя от намерения врезать тому невидимому, говорящему сейчас через Далию.

– Я тоже хочу услышать ответы на эти вопросы. Надеюсь, я вежливо выразил свою просьбу? – проговорил Слай.

– Вежливо, – кивнул Канцлер, – и я отвечу. На первые два – я, на последний – чтобы вы здесь умерли.

– На первые два? – Зэфус в уме сопоставил ответ с заданными вопросами. – Ты? Ему нужен был ты?! Зачем королю какое-то привидение?

– Ему нужна моя сила, мальчик.

– Не называй меня мальчиком, – тихо кипел маг, – я тебе не ребёнок.

– По сравнению со мной ты ребёнок, даже несмотря на всю твою магию.

– Что ты этим хочешь сказать? – шагнув вперед, Зэфус вновь сжал кулаки.

– Хочешь помериться со мной силами? – усмехнулся Канцлер. – Что ж, я могу тебе это устроить. Только не подпускайте ко мне Ниэля, а то ничего не получится.

Слай, Зэфус и Каллин разом обернулись к напрягшемуся струной юноше.

– Не волнуйся, он не подойдет, – заверил маг, подмигнув Слаю, чтобы тот в случае чего придержал Слепого.

Разведя руки в стороны, маг приготовился хлопнуть ладонями, вызывая молнию. Он ждал какого-нибудь действия или даже намёка на действие, но ничего не происходило. Он хотел было уже опустить руки и рассмеяться над беспомощным привидением, как в этот момент всё изменилось. Свет во всей комнате померк, осталась освещенной одна кровать с лежащей на ней девушкой. Зэфусу показалось, что вместо Далии на постели лежит одна из тех нимф, виденных им прежде. Одежда с неё исчезла, и девушка стыдливо прикрывала наготу руками. Она смущенно улыбалась, отворачиваясь от жадных мужских взглядов.

Каждый из мужчин, объятых сейчас мороком, видел что-то своё. Слаю снова чудился целомудренный Ниэль, Зэфусу – развратный юноша-девушка, а Каллин вдруг увидел на постели раскинувшуюся Завалку. Мужчины переглянулись и внезапно яростно набросились друг на друга, как на неожиданных «соперников». Целью их было не поубивать друг друга, а оттеснить от кровати, не дать приблизиться к собственному объекту вожделения.

Безучастными остались только Слепой, мальчишка-посудомойка да лежащая в обмороке повариха – один ничего не видел, второй трясся от страха за бархатной шторой, а третья медленно приходила в себя от криков и ругани борющихся мужчин.

Драка прекратилась так же внезапно, как и началась, когда от кровати раздался смех:

– Вот и вся ваша хвалёная магия! Вы – ничто по сравнению со мной, я могу убить вас вашими же руками. Вы не можете противостоять моей силе. Никто не может. Ни один смертный.

– Это неправда! – звонкий голос заставил тяжело дышащих мужчин обернуться. – Я тебе противостою. На меня твои чары не действуют.

Ниэль смотрел прямо перед собой, сквозь Зэфуса и Каллина. Слай, опомнившийся самым первым, уже стоял рядом, поправляя сбившуюся одежду.

– К сожалению, это так. Мой морок не действует на слепца. Ну и что, разве ты мне враг, Ниэль?

– Но и не друг, – ответил юноша. – Пока ты владеешь телом Далии, я не могу спокойно жить. Отпусти её.

– Ты не понимаешь, чего просишь. Я ей необходим, так же, как и она мне.

– Я тебе не верю! – воскликнул юноша, сделав попытку приблизиться к кровати.

Слай тут же схватил его за локоть, не давая двинуться с места, и проговорил:

– Остановись, Ниэль, мы должны выяснить всё до конца.

– Разумно, – донеслось с кровати. – Не имея представления о событиях в целом, трудно что-либо планировать.

– Кто ты такой? – спросил Слай.

– Канцлер. Я уже говорил.

– Как твое имя?

– Хм, имя хочешь знать? Что ж, меня зовут, нет, звали Борцэус Врайт. Я был канцлером при короле Губерте, прадеде Грэйша.

– Постой, постой, – дернулся Слай, – это не тебя ли звали Змеиным канцлером?

– Верно, меня, – ухмыльнулся Канцлер. – А ты, как я погляжу, хорошо знаешь историю Альрии.

– У меня были хорошие учителя.

– Тогда, может быть, ты нам расскажешь, чему тебя научили? Что ты обо мне знаешь?

– К сожалению, не очень много, – покачал головой Слай. – Это имя было под запретом. Я случайно услышал разговор учителя истории с моим воспитателем, где упоминалось о загадочно исчезнувшем двести лет назад великом канцлере Борцэусе Врайте. Они говорили, что канцлер был очень могущественен и влиятелен, что он единственный, кто смело высказывал своё мнение перед королём. Ещё говорили, что Борцэус был высокообразованным и смело мыслящим политиком. Его приглашали в соседние королевства, суля огромные жалования, титулы и земли, но Врайт был патриотом Альрии и не соглашался покинуть родину.

В один прекрасный день он исчез, как испарился, не оставив ни письма, ни записки. Он вообще пропал. Поначалу считали, что он всё же принял чье-то приглашение и уехал, но он так нигде и не появился. Тогда стали подозревать убийство, но, не найдя тела, отбросили и эту версию. Король Губерт запретил произносить имя канцлера вслух и постепенно о нём забыли. Вот всё, что я о вас знаю.

– Превосходно, юноша, у тебя был хороший учитель.

– Благодарю, – кивнул принц, – но что же с вами произошло на самом деле?

– На самом деле? Ты правда хочешь это знать?

– Да.

– Меня убили.

========== Глава 21. ==========

– А что вы так удивляетесь? При Губерте убийства неугодных были в порядке вещей. Впрочем, как и при нынешнем короле, Грэйше.

– И кто убийца?

– Вы хотите сказать убийцы? Их было несколько. С двумя-тремя я и сам бы справился, но их было больше, и они были на редкость коварны. Всё было заранее спланировано и оплачено.

– Оплачено? – Слай начинал догадываться. – Кто же был настолько смел, чтобы заказать и оплатить убийство видного политика Альрии? Уж не сам ли Губерт?

– Он самый, – кивнул Канцлер, – ты правильно мыслишь, юноша. Губерту надоело, что с ним как с политиком меньше считаются, чем со мной. Ведь вся слава и лавры от политических побед доставались мне. К тому же постоянно видеть возле себя более умного человека – это довольно трудное испытание для недалекого гордеца. В конце концов, терпение его лопнуло, и он решил от меня избавиться.

– И как он это сделал?

– Как? Да очень просто: заманил в ловушку, якобы на очередной званый ужин, там меня опоили какой-то отравой, лишающей воли, а потом зарезали. Представляешь, меня, мага – и как овцу! Это было оскорбление. Мог хотя бы дать умереть с честью, но, видно, ненависть Губерта была столь велика, что сделал он всё так, как произошло.

– И что потом? Вы знаете, что было после?

– Разумеется, я же стал духом, а для нас не существует материальных преград. Я ещё какое-то время оставался возле своего тела, наблюдая со стороны, как его подтащили к камину и бросили в огонь. Знаешь большой такой камин во дворце?

Тут встрял Зэфус:

– Еще бы не знать, в том камине после вас, уважаемый, ещё куча народу сгорела. Он тем и хорош, что в нём всё сгорает без остатка.

– Ты знал об этом?! – отшатнулся от мага Слай.

– Само собой, я же приближенный Грэйша.

– И ты… ты…

– Да не убивал я никого! Что ты на меня так смотришь? Я вообще никого в своей жизни ещё не убил, а жаль, надо было парочку укокошить. Ты меня извини, Слай, но, если честно, то кроме тебя, мне в твоей семье никто не нравится.

При последних словах Канцлер рассмеялся:

– А ты не лишён юмора, Зэфус, и отчаянно смел, раз говоришь такие вещи. Или же безрассуден, а?

– Я ни смел и ни безрассуден, уважаемый, просто эта семейка у меня уже в печёнках сидит, я их терпеть не могу.

– Но ты говоришь всё это вслух – доноса не боишься?

– Доноса? От кого?

– Разве у тебя нет врагов?

– Да полно, – ухмыльнулся маг, – только они все далеко.

– Ты так в этом уверен?

– Разумеется.

– Ну-ну, не буду разубеждать, – покачал головой Борцэус, – такие как ты, пока шишек не набьют, не поумнеют.

– Эй, дядя, на что это ты намекаешь? – начал раздражаться маг. – Какие шишки?

– Увидишь, – загадочно проговорил Канцлер и улыбнулся, сложив руки на животе.

– Э нет, так не пойдет, а ну договаривай!

– Оставь его, Зэфус, – одёрнул Слай мага, – успеешь ещё поговорить, а у меня остались вопросы.

– Ладно, подожду немного, – буркнул Зэфус, искоса поглядывая на довольное лицо Канцлера.

– Скажите, Борцэус, – принц вновь повернулся в сторону кровати, – что было после сожжения вашего тела?

– О, это интересный вопрос, – Канцлер пошевелился на подушках. – Я специально проследил за действиями убийц. Они тщательно смели и просеяли всю золу в потухшем камине. Всё, что не сгорело, сложили в ларец, а оставшийся пепел выгребли и развеяли по воздуху с самой высокой башни дворца.

– И что было дальше?

– Дальше они отнесли ларец Губерту. Тот заглянул внутрь, покопался там и достал мой любимый перстень в виде змеи.

– С сапфиром?

– Откуда… ах да, меня многие в нём видели. Нет, юноша, сапфир погиб в огне.

– А почему перстень не расплавился, разве он не золотой?

– Нет, – покачал головой Канцлер, – не золотой, он из такого сплава, что огонь ему не страшен.

– Он очень важен для вас?

– Перстень? Мм, пожалуй, нет. Это было просто украшение, к которому я привык. И потом – змея, а меня прозвали Змеиным канцлером.

– Почему Змеиным, змей любили?

Борцэус сверкнул глазами, и опустил взгляд:

– Меня так прозвали за змеиную мудрость, юноша, за мудрость.

– А что Губерт сделал с ларцом?

– Поначалу он хранил его в своём личном кабинете, – усмехнулся Канцлер, – знаешь, как трофей хранят. Часто трогал его, даже собственноручно смахивал с него пыль. И всё посмеивался, вот, дескать, как ни был умён противник, а закончил жизнь, как куча дров, сгорев дотла.

– Это несправедливо, – опустил голову Слай, – мне стыдно за своего предка.

Лицо Канцлера подобрело, и он тихо произнес:

– Бывают в жизни чудеса: на сухом дереве выросла зелёная ветвь, но, к сожалению, она нежизнеспособна, потому что корни дерева давно сгнили.

– Что вы этим хотите сказать?

– Всего лишь то, что ты слышал, – Борцэус склонил голову набок. – Ещё вопросы есть?

– Да. Как ларец попал в Хэц? И зачем он понадобился Грэйшу?

– Как попал? – Канцлер пожал плечами. – Его сюда сослали.

– То есть?

– Я надеюсь, ты знаешь, что такое недоброе привидение?

– Примерно.

– Ха-ха, примерно! В общем, это неупокоившаяся душа, бродящая возле своих останков в поисках своего убийцы.

– И вы бродили так?

– Да, и не зря, – Канцлер самодовольно усмехнулся. – Я извёл почти всех своих убийц, одного за другим.

– Всех? И Губерта?

– Нет, вот до него я не добрался. Он догадался, что череда смертей среди его доверенных лиц не случайна, и поспешил избавиться от ларца. Он самолично, никому не доверяя, отвёз его в самую дальнюю крепость в Альрии, в Хэц, и надёжно его спрятал. Губерт уехал, а я остался прикованным к ларцу.

– Как это «прикованным»? Разве можно чем-то связать привидение?

– Можно. Губерт владел чёрной магией. Он заклятием привязал меня к этому месту, а сам спокойно жил в Шамброзе.

– По-моему, не совсем спокойно, – покачал головой Слай.

– Ты про войны?

– Да. Правление Губерта было отягощено серией войн с соседними королевствами.

– Это закономерный итог его бездарного правления. Пока я был канцлером, Альрия ни с кем не воевала. Оставшись у власти один, Губерт начал вытворять такое, чего ни один уважающий себя политик не позволил бы. Итог был плачевный.

– Да, я читал об этом, – кивнул Слай, – за несколько десятилетий из процветающего королевства Альрия превратилась чуть ли не в братскую могилу. Повсюду царили голод и разруха.

Канцлер кивнул:

– Если бы Губерт во время не умер, наше королевство захватили бы и окончательно разграбили.

– Он сам умер?

– Почти, – поморщился Борцэус. – До сих пор жалею, что не смог приложить к его смерти руку. Ну, за меня с ним разделалась сама судьба.

– Что вы имеете в виду?

– Как я уже говорил, Губерт занимался чёрной магией, то есть прибегал к помощи демонов. Из-за этого он сам и его потомки до седьмого колена попали под проклятье. Именно поэтому в вашем роду столько самоубийц и увечных.

– Думаете, из-за этого? Не из-за вашего убийства?

– Нет, юноша, я не настолько кровожаден и мстителен, чтобы измываться еще и над потомками того глупца. Некоторые представители вашего семейства мне даже нравились. Ты, например.

– Я? – удивился Слай.

– Да, ты совсем не похож на своих предков. Я как-то даже засомневался в твоем королевском происхождении, когда впервые тебя увидел. Но судьба твоей матери не дала в этом усомниться – ты потомок Губерта-проклятого.

– А при чём здесь моя покойная мать?

Зэфус не дал ответить Канцлеру, вклинившись в диалог:

– Он ещё спрашивает! – маг хлопнул себя по бокам. – Я полночи ему втолковывал, а он снова о том же.

– Не может быть… – упавшим голосом пролепетал Слай.

Борцэус печально кивнул:

– Это правда. Почти все потомки Губерта мужского пола рождаются вампирами. Сыновья убивают своих родителей и восходят на престол.

– Как это убивают?..

– Так и убивают. В Альрии может жить всего один вампир. Если их двое, то между ними вспыхивает вражда, всегда заканчивающаяся смертью старого вампира.

– То есть вы хотите сказать, что я тоже вампир и должен убить своего отца?

– Да.

– Но это не так! – воскликнул Слай. – Это какая-то ошибка. Хорошо, пусть Грэйш вампир, согласен, он иногда ведёт себя как дикий зверь, но я-то здесь причём? Что во мне вампирского? Разве я охочусь на животных и людей? Разве я обладаю какими-то сверхчеловеческими способностями? Что во мне такого необычного?

– Зэфус, – обратился Канцлер к магу, – перечисли все признаки вампира, которые пробудились в Слае.

– Да запросто, – Зэфус обрадовался единомышленнику: нашелся хоть кто-то, пусть и привидение, согласный с его точкой зрения. – Я буду краток: пьёт кровь, ест сырое мясо, не боится ни жары, ни холода, обладает огромной силой и скоростью, имеет очень острые слух и обоняние. Это то, что уже есть, а ещё будет…

– Стоп! Хватит! – Слай схватился за сердце. – Этого не может быть. Это всё неправда. Это всё морок. Мы все сошли с ума, привидение нас всех заморочило.

– Это всё правда! – чуть не закричал Зэфус. – Сколько тебе ещё повторять!

– Докажи! – сверкнул глазами принц.

– А и докажу! Раз плюнуть! – завёлся маг.

– И докажи!

– И докажу! – оба мужчины, словно два больших зверя приготовились броситься друг на друга. – Слух: раз!

– Это может быть от рождения, – парировал Слай.

– А обоняние?

– То же самое.

– Ладно, отбросим обоняние. А сила? Ты силен, почти как я сам, а ведь в наших поединках я пользовался магией, без неё я тебя бы не одолел.

– Что?! Ты мухлевал?! – оскорбился принц.

– Да. Ну и что? Я же должен быть сильнее, вот и пользуюсь, чем придётся. Имею полное право.

– Ладно, оставим пока это, – махнул рукой Слай, – что ты мне ещё предъявишь?

– Кровь.

– Тьфу! Я ненавижу кровь, я её терпеть не могу, меня от неё выворачивает. Разве это не доказательство?

– Нет. Прошлой ночью я сжёг тебя почти полностью. Ты был как головешка, у тебя даже глаз не было, потому что они лопнули и вытекли…

– Чт…то – Слай затрепетал – в памяти замелькали полузабытые картинки.

– То, – понизил голос Зэфус. – Прости, я чуть не убил тебя. Но я тебя и вылечил, с помощью своей крови. Я вскрыл себе вены и наполнил кубок. Первую порцию я влил в тебя сам. Жалко, что ты не видел, как ты тут же начал преображаться.

– Это ты у моего отца научился?

– Разумеется, у кого же ещё? – отвёл взгляд Зэфус. – Что твой папаша – кровосос, я понял давно, когда заметил исчезновение детей в то самое время, когда король болел. Вначале я не придал этому значения, а позже подслушал разговор твоего брата Паргара с кем-то ещё, как тот хвастался, что знает секрет отца. Прознав про этот секрет, я пришел к Грэйшу с просьбой взять меня к себе в доверенные лица, взамен я предложил ему мою помощь как мага.

– И он не убил тебя? – не поверил Слай.

– Представь себе, нет, – усмехнулся Зэфус, – наоборот, я ему очень даже пригодился. Это после Паргара-то! Ты думаешь, Грэйш терпеть не может своего младшего сына только из-за его уродства? Как бы не так, Паргар знал об отцовской слабости и активно этим пользовался.

– Какой ужас… – прошептал принц, – я даже не подозревал об этом.

– Ну что, продолжать?

– Не надо.

– А то я еще Розалин приглашу, чтобы она подтвердила фокус с мясом.

– Я сказал, не надо!

Слай отошел к окну и затих там. Он стоял ко всем спиной, погрузившись в тяжёлые мысли, и не услышал лёгкого движения позади. До слуха донёсся шёпот:

– Не надо, не расстраивайтесь, вы не виноваты, что таким родились.

Слай резко обернулся – прямо перед ним стоял Ниэль. Во время разговора он как-то забыл о парне, настолько был выбит из равновесия страшными новостями. И вот сейчас тот подошёл его утешить, сам подошел, что было крайне необычно и неожиданно. Ниэль стоял близко, взгляд его был прямым, и Слаю на мгновение показалось, что юноша видит его, но, чуть отстранившись, понял, что Слепой просто угадал, куда именно направить свой взор.

– Ты думаешь, что я стану таким же, как отец?

– Нет, – покачал головой юноша, – вы – та зелёная ветвь на сухом дереве.

– Ветвь, – вздохнул принц, – без корней и плодов. Просто ветвь.

– Но живая, разве этого мало?

– Ты прав, Ниэль, это очень много. Спасибо тебе, – и чуть помедлив, спросил: – Можно я тебя обниму? Мне правда очень нужно.

– Можно, – кивнул юноша.

Слай привлек его к себе и замер, слушая, как колотится собственное сердце и стучит сердце Ниэля.

========== Глава 22. ==========

– А вот это уже ни в какие ворота не лезет! – громкий возглас мага заставил обнявшуюся пару вздрогнуть и отстраниться друг от друга. – Я только отвлёкся, а ты уже в парня вцепился!

– Уймись, Зэфус, это просто дружеские объятия.

– Дружеские?! Тогда почему ты не обнимешь меня, разве я тебе не друг?

– Друг, – кивнул Слай, – и я обниму тебя, но позже, потому что у меня есть ещё вопросы к Канцлеру.

– Ну так спрашивай, а не тискай тут Слепого.

Слай вновь направился к кровати.

– Борцэус, вы говорили, что дети убивают своих родителей. Как именно это происходит?

Канцлер долго смотрел на стоящего перед ним принца, а потом кивнул:

– Хочешь знать? Что ж, я скажу. Рождаясь, вампиры убивают своих матерей.

– Что?! – ахнули буквально все.

– Да-да, именно так. Ещё не было случая, чтобы женщина родила вампира и осталась после этого живой.

– Вы хотите сказать, – голос Слая упал до шепота, – что я – убийца своей несчастной матери?

– Невольный убийца, так будет точнее. Настоящий злодей – Грэйш, не забывай об этом.

– Но как же тогда Паргар и его мать?

– Паргар родился простым человеком, поэтому его мать осталась жива. Там вообще интересно получилось. Я специально интересовался вопросом размножения вампиров. Весь секрет в том, что вампиризм, как та же гемофилия, передаётся по мужской линии. Это как наследственная болезнь, причём девочки ею не страдают. Если у пары, где отец вампир, первым рождается мальчик, то он, как и отец, станет вампиром. Если же первой родится девочка, то её последующие братья родятся уродами. Вот как в вашем случае.

– Я читал книги по истории, – кивнул Слай, – и заметил, что в нашем роду очень много больных. Хотя, что вы скажете о моем дяде? Он родной брат отца, но он не вампир и не урод. Почему?

– Ты о Фэбте?

– Да, о нём.

– Ну, Фэбт только кажется здоровым, на самом деле он тяжело болен. Причём давно уже.

– И… что у него не так?

– Да всё не так – он душевнобольной.

– Что?! Как?! – Слай растерянно оглянулся по сторонам. – Но я никогда не замечал за ним никаких странностей.

– Ещё бы, – тут уже хмыкнул Зэфус, – твой дядюшка любит веселиться по ночам, когда все спят. Именно поэтому о его болезни знают единицы и стараются молчать.

– Да-да, Зэфус прав, – кивнул Канцлер, – в этом случае действительно лучше ничего не знать. Или сделать вид, что ничего не знаешь.

– Чем он болен? – принц стиснул кулаки. – Скажите, я должен, наконец, во всём разобраться.

Оба мага одновременно вздохнули, и Зэфус проговорил:

– Ты только не очень расстраивайся, дружище, но твой дядя Фэбт – некрофил и некрофаг.

– Чт… как?.. – Слай отшатнулся.

– Он любит трупы. Он их трахает, а потом ест.

Слаю сделалось плохо, его прошиб холодный пот, ноги подкосились, пол заколебался и прыгнул вверх. Зэфус успел подхватить принца в последнюю секунду.

– Ох, ты ж! Вот несчастье-то! – причитал он, укладывая друга на ковёр. – Эй, Слай, очнись!

Маг похлопал беднягу по щекам, и тот открыл глаза, и тут же в горле у него булькнуло. Зэфус едва успел повернуть принца на бок, как того вывернуло.

– Розалин! – крикнул маг. – Хватит уже подслушивать, у тебя снова есть работа, бегом сюда!

Чуть не сшибив прячущегося за шторой племянника, толстуха вкатилась в комнату и принялась наводить порядок. Зэфус хотел попросить Каллина помочь, но мужчина, такой же бледный, как некоторое время назад кухарка, отвернувшись, стоял в углу, пытаясь справиться с позывами рвоты.

Вдвоём с Розалин подняли Слая с пола и усадили в кресло. Женщина схватила поданное Канцлером полотенце и вытерла им лицо принца.

– Разве такое возможно? – Слая заколотило. – Я даже не подозревал, что когда-нибудь с таким столкнусь.

– Я же говорю тебе, не расстраивайся, – похлопал его по плечу Зэфус.

– Да как же не расстраиваться?! Среди нас живёт, нет, жило такое чудовище. А ведь я с ним за одним столом сидел, он меня маленького на руки брал.

– Знаешь, Слай, если подумать, то твой папаша ещё хуже своего брата. Тот хотя бы жизни не отнимает, а этот убивает, причём совершенно безжалостно.

Закрыв лицо руками, Слай скорчился в кресле и глухо проговорил:

– Какой ужас, и это мои ближайшие родственники… А что же тогда я сам, их сын и племянник, что получится из меня? Это невыносимо. Меня надо убить, немедленно, пока я не превратился в подобное чудовище.

– Что ты несёшь?! – тут же возмутился Зэфус. – Да с чего ты взял, что станешь таким же?

– С того, – медленно отнял ладони от лица Слай, – что во мне течёт проклятая кровь, и когда-нибудь она своего потребует. А я не хочу, понимаешь, не хочу убивать людей для утоления своего голода.

– Нет проблем, – пожал плечами маг, – убивай животных.

– Животных? – глаза Слая вдруг вспыхнули. – Ты сказал животных?!

– Да, а что тут такого? – пробормотал маг, пятясь назад. – Подумаешь, невидаль какая, что, в Альрии не найдётся лишней козы или коровы?

Никто не заметил, как принц исчез из кресла, и мгновением позже у противоположной стены раздался грохот – Слай впечатал мага в стену, держа того за горло.

– А зачем мне животные, – утробным голосом прорычал принц, – если у меня есть всего один человек, доставший уже меня своим бредом. Я убью тебя, Зэфус, и ты, наконец, заткнёшься. Ты не представляешь, как мне надоела твоя болтовня.

Раздался треск электричества, но Слай лишь усмехнулся:

– Я не боюсь тебя, Молния, ты не сможешь ничего мне сделать. Даже если и обожжёшь меня, я выпью из тебя всю кровь и снова стану прежним.

Вот когда Зэфус испугался по-настоящему: таким злобным и решительным он Слая никогда не видел, нужно было спасаться. Дёрнувшись раз-другой в железной хватке, взглянул на Канцлера в надежде, что тот поможет – воздух тут же заколебался. Сошедший с ума принц замер, глядя куда-то вверх, маг уже было обрадовался подмоге, но пальцы на горле стиснулись сильнее. Уже теряя сознание, он услышал чей-то вскрик, а потом сознание накрыла тьма.

– Нет, не надо, пожалуйста, остановитесь! – в спину Слая ударилось чьё-то тело, худые руки стиснули грудь.

Рука вампира дрогнула, пальцы на горле мага разжались, задушенный Зэфус сполз на пол и повалился набок. К нему робко приблизился белый, как мел Каллин, покосился на неподвижного принца, повернул пострадавшего на спину и ощупал горло и шею, потом наклонился послушать сердце – оно еле стучало, дыхания же не было.

Мужчина набрал в грудь воздуха и с усилием выдохнул его в рот мага – грудь того немного расширилась. Каллин повторил этот прием ещё несколько раз, и Зэфус задышал самостоятельно. Между тем Слай продолжал стоять неподвижно, смотря себе под ноги, сзади его крепко обнимал Ниэль и что-то быстро шептал.

– Да, ты прав, – громко, будто отвечая на беззвучный вопрос, проговорил Слай. Расцепив худые руки у себя на груди, развернулся лицом к юноше. – Я так и сделаю, а дальше видно будет.

Не отпуская Ниэля, вернулся к кровати и замер.

– У меня к вам вопрос, Борцэус, – вздохнув глубже, начал Слай.

– Слушаю, – кивнул тот.

– Если Далия беременна вампиром, а я это чувствую, то она также умрёт в родах?

Ниэль охнул и задрожал всем телом. Слай крепче сжал его руку и ждал ответа.

– Я не знаю.

– А кто знает?

– Никто.

– Не может быть, чтобы никто не знал ответа.

– Я сказал правду, – покачал головой Канцлер. – Дело в том, что ещё не родившийся будущий вампир, сын Грэйша и твой брат – теперь мой новый дом.

– Что вы имеете в виду? – растерялся Слай.

– Ты лучше сядь, а то устанешь стоять, – посоветовал Канцлер.

Желая побыстрее всё узнать, Слай не стал раздумывать и, дёрнув за собой Ниэля, сел в кресло. Потом попытался усадить юношу себе на колени, но тот уперся, зашептав:

– Не надо, ваше высочество, пожалуйста не при всех.

– Ладно, тогда стой рядом. И положи руку мне на затылок, от этого мне будет спокойнее.

Юноша повиновался и робко пробежался кончиками пальцев по шелковистым прядям, Слай ладонью сильнее прижал их к своему затылку.

– Вот так.

– Хорошо, ваше высочество.

Канцлер хмыкнул и коротко взглянул на всё ещё лежащего Зэфуса.

– Я буду краток. Весь «фокус» с моими останками состоит в том, что Губерт заклятием привязал мою душу к куче мусора, оставшегося в камине после сожжения моего тела. Когда Грэйш вёз его, ларец был наглухо закрыт, но, упав на землю, распахнулся, и содержимое выпало. Первый, кто его коснулся, разрушил старое заклятие, и моя душа освободилась. Можно было спокойно отбыть в мир иной, но неотомщённое зло ещё оставалось в Альрии, и я решил повременить с долгожданной свободой. Я занял тело этой девушки. Я ничем себя не выдавал, жил тихо и незаметно, пока не понял, что, кроме меня, в этом теле есть ещё один жилец, совсем ещё крохотный, но уже сейчас грозный вампир. Дитя потихоньку тянет жизненные силы из матери, и к тому моменту, как придёт время ему родиться, бедняжка должна умереть.

В этом месте рассказа Ниэль застонал, но удержался от бесполезных восклицаний. Канцлер между тем продолжал:

– Когда я узнал о ребёнке, у меня возник план: чем продолжать жить в теле слабой девушки, не лучше ли заново родиться в теле вампира? Если всё получится, то я буду обладать колоссальной силой, а Альрия вновь обретёт своего канцлера. По сути, мне уже ничего не будет угрожать. И я вошёл в тело младенца. Теперь Далия беременна мной, а у тебя, юноша, есть младший брат-вампир.

– И как мы будем жить? – растерялся Слай. – Вы сами говорили, что в Альрии может существовать всего один вампир. Если я должен убить отца, чего я делать не хочу, то следом вы, как более молодой вампир, убьёте меня? Так выходит?

– По логике, да, – кивнул Канцлер, – но по-человечески – нет. Несмотря на наши с тобой, скажем так, особенности, мы по-прежнему остаёмся людьми. Мы вполне способны контролировать себя и не дать инстинктам взять верх над разумом, у нас обоих есть сдерживающие факторы.

– Какие?

– Ну, один ты уже опробовал – это юноша, держащий сейчас тебя за «поводок».

– Какой поводок?

– Я так называю особую точку на затылке вампира, воздействуя на которую, можно держать зверя в узде. Ты неосознанно подставил её под руку Ниэля, и тот сейчас держит проснувшегося в тебе кровожадного вампира на «поводке».

Слай вдруг подумал, что Зэфус страшно любил накручивать его волосы на кулак. Интересно, неужели он был в курсе? Захотелось проверить.

– Зэфус, ты там живой? – громко позвал принц.

– Ваше высочество, – неожиданно ответил Каллин, – господин Зэфус жив, но только не может говорить.

Слай побоялся встать и подойти сам, вдруг снова сорвётся, поэтому остался сидеть в кресле.

– Подведи его ко мне, только не слишком близко.

Каллин поднял Зэфуса и подвёл к креслу. Маг выглядел неважно: в распахнутом вороте виднелось распухшее багровое горло, под глазами залегли глубокие тени, волосы растрепались и спутались.

Слай почувствовал острый приступ раскаяния. Он отвёл взгляд и пробормотал:

– Извини, Зэфус, я погорячился.

– Мы квиты, – просипел маг. – Я сам мучился, когда чуть тебя не убил. Теперь же я как бы вернул тебе долг, и мне легче.

– Очень болит?

– Терпимо.

– Хорошо. Надеюсь, ты быстро поправишься.

Губы Зэфуса дрогнули в ухмылке, и он прошептал:

– Я могу тебя поцеловать? В знак примирения, конечно.

Глухо рыкнув, молодой вампир сорвался с места и тут же рухнул обратно, застонав и прикрыв глаза. Оказывается, не ожидавший резкого рывка Ниэль, машинально сжал пальцы в кулак, сгребая длинные пряди волос, и этого оказалось достаточно, чтобы усмирить взбесившегося зверя.