Текст книги "Пропавший канцлер (СИ)"

Автор книги: atat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 34 страниц)

– Четыре – они принесли три миски пшена и четыре куска вяленого мяса.

– Понятно, – кивнул Ниэль, – значит, одна миска пшена будет поделена между двумя кусками мяса. Не перепутают?

– Нет, – покачал головой десятник. – Мальчишка скрипит пером, записывая всё на пергаменте.

Ниэль кивнул, и все трое снова затихли. Вскоре вода на плите закипела, и Розалин принялась стряпать, а не отходивший от неё Тим, старательно обмакивая гусиное перо в висящую на бечёвке чернильницу, делал пометки в своих записях. Самое трудное оказалось даже не в том, чтобы не перепутать, куда что положили, а в том, чтобы удержаться от голодных восклицаний, когда потянуло вкусным варевом. Хоть люди регулярно получали свою часть пищи, но она была не слишком велика, чтобы не думать постоянно о еде. А сутки, проведенные вообще без крошки во рту, плавили волю людей, как огонь свечку.

Ниэль посидел некоторое время, прислушиваясь к урчанию в животах голодных соседей, а потом тихонько запел. Он вспомнил какую-то детскую песенку, петую им для своих маленьких племянников, когда те из-за чего-нибудь дрались между собой. Услышав первые же слова этой песенки, дети тут же забывали свою возню и собирались вокруг Ниэля, удивленно таращась на бледное лицо юноши. Они слушали, притихнув, и Ниэль не видел, как меняются их грязные злые слишком взрослые лица, становясь удивлёнными детскими мордашками.

В кухне сделалось тихо, слышно было только бульканье каши на плите и волшебный голос Ниэля. Песенка закончилась, и началась другая, а за ней – третья. Когда юноша всё же остановился, выяснилось, что слушателей значительно прибавилось: откуда-то появились служанки, хлюпающие сейчас носами и утирающие глаза платочками, солдаты и люди из сопровождения принца. Все они стояли в дверях и в коридоре, вытягивая шеи, чтобы лучше слышать.

– Ну как, готова каша? – спросил Ниэль, заставив всех очнуться.

Розалин всплеснула руками и бросилась к плите. Остальные не спешили расходиться, они с интересом разглядывали худого юношу, сидящего сейчас на скамейке между двумя десятниками и смотрящего куда-то поверх голов. Кто бы мог подумать, что этот, такой же как и они сами, простолюдин умеет так петь. Казалось, он своим голосом заставлял молчать небесный хор. Уж не за это ли принц сделал его своим приближённым? Точно за это, потому что парень был так худ, что навряд ли смог бы вызвать к себе другие чувства, кроме жалости.

По всему выходило, что Розалин хорошо держала свой язык за зубами, а караульные возле двери в комнаты близнецов и подавно – Каллин вызывал уважение у всех своих подчиненных, чтобы ослушаться его приказа молчать обо всём услышанном там и увиденном.

– Готова! – воскликнула Розалин.

– Тогда накладывайте в чашки, и пойдёмте в подземелье, – поднялся с лавки Ниэль.

Вскоре на подносе дымились четыре плошки с кашей. Голодные люди с тоской смотрели на эту еду, не смея даже заикнуться о том, чтобы им оставили хотя бы немного – все понимали, что еда могла быть отравленной. Ниэля и Розалин сопровождали оба десятника, по-видимому, самые доверенные люди Каллина. Миновав сменившихся уже караульных, все четверо стали спускаться вниз.

========== Глава 39. ==========

Камин в библиотеке давно прогорел и тихо остывал. За окном было темно. На столе догорала последняя свеча, от сквозняка огонёк её подрагивал, заставляя шевелиться тени на стенах и книжных полках. Было тихо, только иногда со двора доносились громкие голоса людей да из-под двери жалобный скулёж Снега. Из провала в полу послышались шаги, а следом возмущённый возглас Зэфуса:

– Эй, а куда это подевались кирпичи?! И как мы теперь поднимемся, а? Ни лестницы, ни верёвки, нам что, так и сидеть здесь?

– Зэфус, ты нас всех уже просто замучил своими придирками, – устало проговорил Канцлер, – хоть бы тебя кто-нибудь заткнул, что ли, а то уже просто никаких нервов не осталось, право слово.

– А что, разве я не прав? Или вы знаете, как отсюда выбраться?

– Знаю. И если ты пропустишь меня вперёд, то я покажу, как это сделать.

– А я вас что держу, что ли? Это просто я шёл впереди всех, чтобы в случае чего…

– Хорошо, хорошо, я всё понял, можешь не продолжать, лучше посвети мне… Да не так ярко, я же не читать собрался. Да, вот так лучше.

Глубоко внизу что-то несильно загрохотало, а затем всё стихло.

– Вот это фокус! Уважаемый, я не перестаю вами восхищаться, – Зэфуса снова как прорвало. – Значит, вас снова нужно кому-то нести, вы в своих юбках здесь и шагу не ступите.

– Да знаю я, – в голосе Канцлера послышалась досада, – всё время забываю про юбки.

– Ладно, так и быть, я подниму вас наверх, – тут же смягчился маг, как только уловил нотку растерянности в словах Борцэуса. – Давайте ко мне на спину.

Спустя какое-то время над краем отверстия в полу показался Зэфус, за его спиной, крепко обняв его за шею, висела девушка. Выбравшись из подземелья, маг встал ровно и тяжело выдохнул:

– Всё, мы на месте.

Стукнув каблучками туфель о пол, ровно встал и Канцлер.

– Я тебе не сильно горло сдавил? – поинтересовался он у мага.

– Нет, Далия лёгкая, как пушинка.

– И то хорошо, – кивнул Борцэус и склонился над провалом. – Поднимайтесь, мы уже на месте.

Вскоре к ним присоединились Слай и Каллин. Отряхнув одежду, они так же, как и Борцэус, посмотрели в темноту провала.

– Как теперь его закрыть? – спросил принц.

– Сейчас покажу, надо только немного посветить.

Каллин покрутил головой и разглядел в сумраке оставленные накануне факелы. Подобрав один, сходил в противоположный конец библиотеки к горящей там свече. Вскоре он уже стоял рядом с вовсю пылающим факелом.

– Давай, свети сюда, – махнул рукой Борцэус.

Встав на колени, тот нагнулся над чёрным провалом и уверенно что-то там нашарил, попыхтел какое-то время, а потом сдался:

– Слай, иди сюда, – принц с готовностью подчинился. – Вот, протяни сюда руку. Чувствуешь штырь?

– Да.

– Надо передвинуть его в соседний жёлоб.

– Готово.

– Молодец. Теперь протолкни его глубже.

– Протолкнул. Он там во что-то упёрся.

– Очень хорошо. Теперь вставай.

Слай и Борцэус одновременно поднялись с колен.

– Что я сейчас сделал? – поинтересовался Слай.

– Ты взвёл стопорную пружину, – улыбнулся Канцлер, отряхивая ладони, – ту самую, что мы сорвали в самом начале. Теперь осталось запустить подъемный механизм, и плита встанет на место. А удерживать её будет тот самый штырь, что ты сейчас трогал.

– А… теперь понятно, – протянул Слай, наблюдая за действиями Канцлера.

Тот вновь считал кирпичи, а найдя нужный, махнул рукой:

– Давайте сюда все, этот будет потяжелее прежнего.

Слай и Зэфус навалились на указанный камень и с силой нажали на него. Под полом что-то разок скрипнуло и стихло. Мужчины налегли сильнее – безрезультатно. И только когда к ним присоединился Каллин, удалось камень сдвинуть, и старый механизм пришёл в движение.

– И как это Грэйш умудрился его в одиночку сдвинуть? – покачал головой маг, отряхивая ладони.

– Это говорит только о том, – горько усмехнулся Борцэус, – что наш противник невероятно силён.

Ему никто не ответил, каждый подумал о чём-то своем. Паузу нарушил скребущийся под дверью волк, что-то уж слишком расшумевшийся.

– Пойду открою, – сообщил Зэфус.

– Да-да, мне тоже пора, – спохватился Каллин.

– Что ж, тогда идёмте уже все, – подытожил Борцэус. – Нам нужно подкрепиться, всё-таки столько времени на ногах и без еды.

Вскоре, радостно приветствуемые волком, все вышли в холодный коридор и направились туда, где было сейчас теплее всего – в кухню. Спустившись по лестнице, вышли во двор. Завидев Каллина, к нему сразу подбежал один из десятников, и командир гарнизона отстал, выслушивая рапорт подчинённого. Остальные окунулись в жар натопленного и людного помещения.

На удивление, кухня в этот вечер была битком набита народом. Чуть ли ни весь гарнизон собрался в относительно небольшом помещении. Все как-то умудрились разместиться за столами или где придётся, включая даже узкий подоконник. На лицах людей играли радостные улыбки, все кругом о чём-то болтали, а главное – ели.

Завидев вошедших господ, все разом повскакали с мест и дружно их поприветствовали. Слай только махнул рукой, разрешая продолжить ужин. Будучи высок ростом, он поверх голов высматривал Ниэля, тот обнаружился сидящим за одним из столов среди солдат, перед ним стояла тарелка с такой же едой, что и у всех.

– Как ты? – был первый вопрос Слая, подошедшего сзади к юноше.

– Всё в порядке, – улыбнулся тот, подняв вверх лицо.

– Я смотрю, вы тут празднуете?

– Да. Нам удалось выяснить, какая провизия не отравлена.

– Трудно было?

– Не очень. Я позже всё расскажу, а сейчас присоединяйтесь, ваше высочество, вы же целый день ничего не ели.

– Благодарю.

Слай оглядел битком набитую кухню и подозвал Розалин. Та подбежала, вытирая потное лицо полотенцем.

– Чего изволите, ваше высочество?

– Тут очень шумно, так что накрой нам в покоях.

– Э… в которых?

– Близнецов. Надеюсь, вы там хорошо протопили?

– Не извольте беспокоиться, у меня целый день не было работы, так что я протопила камины и в комнате близнецов, и в вашей, ваше высочество, и в покоях господина Зэфуса.

– Вот и отлично. В общем, давай, бери помощников и неси всё к близнецам, а мы скоро подойдём. Не забудь, кстати, захватить и мою «еду», – в этом месте принц многозначительно взглянул в глаза кухарке. – Надеюсь, лось ещё живой?

– Живой, живой, ваше высочество, ещё разок он вас накормит, а уж завтра ребята его… на котлеты.

– Ладно, можешь идти.

Протиснувшийся к ним Зэфус буркнул:

– Чёрт, здесь просто нечем дышать. Я оставил Далию возле очага, бедняжка всё же промерзла в том подз…

– Тихо, не болтай лишнего, – оборвал его принц.

– Хорошо, не буду, но нам нужно где-то пристроиться.

– Я уже распорядился, так что давай, забирай девушку и идёмте все в их комнаты.

– О, это другой разговор!

Маг тут же ушёл, а Слай вновь опустил взгляд вниз. Из-за тесноты ему пришлось плотно прижаться к спине Ниэля, и он сейчас жалел, что из-за множества одежды не может почувствовать тепло, исходящее от тела юноши, сидящего сейчас в одной рубашке. Камзол и жилет он куда-то подевал, или их переложили, потому что как Слай ни вертел головой, отыскать их так и не смог.

– Уже пора? – вновь поднял лицо Ниэль.

– Да, идём, нам нужно столько всего…

В этот момент со двора в кухню влетел солдат с белым, как мел лицом. Трясущейся рукой он махал куда-то в сторону. Потом всё же смог выкрикнуть:

– Там… там… зме… змей!

Сидящие к нему ближе всего люди громко засмеялись и стали дёргать его за куртку, приглашая к себе за стол. На радостях всем сегодня поставили вина, и люди, естественно, подумали, что вбежавший солдат просто шутит. Но тот стал вырываться и в голос закричал:

– Там змея! Огромная змея! Она ползёт по снегу вокруг Хэца! Я стоял в карауле и увидел её со стены!

В кухне враз всё стихло. Люди молча смотрели на трясущегося от страха товарища и пытались осмыслить услышанное. Змея… в снегу… Через секунду все повскакали со своих мест и бросились к выходу. Разумеется, в дверях возникла давка, и часть людей бросилась к другой двери. Столы сдвинули, лавки опрокинули, хорошо хоть никого не затоптали.

– Змея? – тихо спросил Ниэль.

– Это морок Борцэуса, – успокоил его Слай. – Мы отыскали его в подземелье и дали возможность выбраться наружу.

Подошли Зэфус с Канцлером.

– Вот это да! – воскликнул маг. – Чуть всю кухню не разнесли. Побежали на стену поглазеть на чудо. Хоть бы паники не случилось.

– Ничего, – похлопал его по плечу Борцэус, – там Каллин, он справится. К тому же морок голоден, пусть как следует поест.

– Поест? – вздрогнул Ниэль.

Слай положил ему на плечи ладони и прижал к себе плотнее.

– Не волнуйся, морок может питаться эмоциями людей, а их сейчас столько выплеснулось, что как бы он ещё не объелся.

– Одними эмоциями, и только?

– Нет, он может питаться и как обычная змея.

– И что, он правда настолько огромен?

– Да, он невероятно большой.

– Жалко, что я ничего не вижу.

– Ничего, Ниэль, – вступил Канцлер, – завтра можно будет прогуляться, и там ты сможешь его потрогать.

– ?!

– Да-да, не удивляйся, его можно потрогать. Зэфус же его трогал, даже разговаривал.

– Я сгораю от любопытства, – только и проговорил Ниэль.

Слай тут же легко выдернул юношу из-за стола и поставил рядом с собой, будто намеревался отвести того к воротам, но Канцлер покачал головой:

– Морок очень голоден, давайте не будем мешать ему есть.

– Хорошо, – кивнул Слай, – отложим до утра. А сейчас, может быть, сами поужинаем?

– Да, юноша, – улыбнулся Борцэус, – нужно покормить Далию, бедняжка сегодня столько прошла пешком. Накормить и уложить спать. Нам всем нужен хороший отдых.

========== Глава 40. ==========

На крепостной стене дул пронизывающий ветер, но никто из солдат, прилипших к бойницам или даже влезшим на зубцы, этого не замечал. Все с ужасом и каким-то благоговением следили за движением внизу. Огромное, тускло сверкающее в лунном свете чешуёй тело двигалось, завораживая зрителей и заставляя их сердца отчаянно колотиться.

Каллин поднялся на стену самым последним. Пройдя вдоль бойниц, коротко взглянул вниз и отошёл в сторону. Оглядев замерших подчиненных, громко их окликнул:

– Всем слушать меня! – на его голос мало кто откликнулся, и Каллин повторил громче: – Приказ по гарнизону!

Тут уж все обернулись.

– Это существо, что ползёт сейчас внизу, нам не враг, но оно очень голодно. Поэтому хочу вас предупредить: будьте с ним предельно осторожны. Оно питается не только живой плотью, но и человеческими чувствами, поэтому, если оно только услышит где-то шум, ругань или смех, неважно, оно тотчас попытается подобраться поближе, чтобы поглотить ваши эмоции, и нет уверенности в том, что оно сможет вовремя остановиться и не проглотит всё без остатка. Это существо в состоянии сделать из вас умалишённых.

В этом месте люди очнулись, как от сна, тихо переговариваясь, они отошли от бойниц подальше.

– Спокойствие, – снова обратился к ним Каллин, – самое главное – это спокойствие, тогда существо вас просто не заметит. Все поняли, что я сказал?

Нестройный гомон был ответом, и Каллин спросил вновь:

– Повторяю, все поняли?

Теперь уже дружный хор ответил по-военному:

– Поняли, командир!

– Так-то лучше. А теперь идите все по своим местам. Все вопросы, связанные с этим существом, ко мне, а я уж сам спрошу у господ.

Каллин проследил, как мимо него один за другим прошла сотня человек, как они все спустились вниз по лестнице и разбрелись кто куда. Обернувшись к одиноко стоящему часовому, подошёл и спросил:

– Когда у тебя смена?

– Через час с небольшим.

– Хорошо. Тогда, солдат, неси службу. И к бойницам подходить не советую. Передай это по смене.

– Слушаюсь, командир.

– Тогда спокойно тебе отстоять.

Развернувшись, Каллин быстро пошёл к лестнице. Оставшийся на крыше часовой поёжился на ветру и, засунув руки поглубже в карманы, медленно побрёл вдоль бойниц и зубцов. Он делал всё так, как приказал командир, свято веря в его опыт и доброе отношение к служивому люду. Солдат шёл, стараясь не обращать внимание на чуть усилившийся шум снаружи крепости, что там происходило, не должно было его интересовать. Человек тряс головой, прогоняя страшные фантазии о змее-убийце, пожирающем людей целыми пачками.

Солдат ходил по крыше, а шум внизу становился всё громче. Игнорировать его было уже невозможно, и часовой остановился, собираясь всё же глянуть одним глазком, что же там происходит. Набрав в грудь воздуха, он сделал первый шаг и замер… прямо на него сквозь бойницу смотрел огромный, тускло светящийся глаз!

Человек забыл выдохнуть, он стоял, словно каменное изваяние, и неотрывно смотрел в мелко подрагивающий вертикальный чёрный зрачок огромного, размером с тыкву, глаза. В голове сделалось пусто, как в комнате, из которой вынесли всю мебель, оставив на полу лишь забытый мелкий мусор. Не было сил даже зажмуриться. Сердце, поначалу колотившееся как сумасшедшее, стало замедлять ритм, в ушах зашумело, и мужчина потерял сознание. Он лежал и не чувствовал, как его груди коснулся раздвоенный язык.

Тем временем во дворе было тихо, все разошлись по своим местам и, наверное, уже улеглись спать. Не было видно даже волка, по-видимому, нашедшего себе местечко на эту ночь. Кстати сказать, Снег почему-то никогда не спал в одном и том же месте два раза, а всегда искал себе новую лёжку. Может быть, сказывалась его привычка к бродяжничеству, или же что-то другое, неизвестно.

Стояла лунная ночь. Белый днём, снег сейчас казался голубым и почему-то совсем не холодным. Иначе зачем бы кто-то одиноко стоял, подпирая стенку, а не лежал в тёплой постели под толстым одеялом. Неизвестный стоял неподвижно и время от времени поглядывал то на светящиеся окна комнат близнецов, то на запотевшее единственное окно кухни, где до сих пор Розалин с Тимом глухо гремели посудой и мебелью. Было тихо, если не считать какого-то неприятного тонкого свиста или шипения, будто где-то пролили воду на раскалённую плиту. Может быть, что-то убежало на кухне? Было не понять, и человек просто стоял и ничего не делал.

В какой-то момент прямо перед ним упала огромная тень, человек поднял лицо вверх и дёрнулся всем телом. Раскинув руки в стороны, он, казалось, вцепился пальцами в каменную кладку. Прямо над ним с крепостной стены медленно тянулось тело огромной змеи. Человек заворожённо следил за этим движением, не в силах оторвать взгляд, а тело всё тянулось и тянулось, а потом стало изгибаться, опускаясь вниз.

Человек находился точно под опускающимся брюхом змеи, и от возможности быть придавленным его спасло то, что тело огромного гада в этом месте плавно изгибалось, оставляя под собой свободное пространство. Когда одна из пластин на брюхе задела человека, тот очнулся от оцепенения и боком выбрался в более безопасное место. В это время движение уже прекратилось, и можно было всё как следует рассмотреть.

Змея повисла на крепостной стене, головой уткнувшись в основание противоположной. Что ей там было нужно, наверное, так никто бы и не догадался, только через мгновение откуда-то из-под земли раздался такой душераздирающий крик, что у обычного человека волосы на голове встали бы дыбом. Кричала Завалка, это именно в её оконце уткнулась змеиная морда.

От этого крика человека как током ударило, он сорвался с места и помчался вдоль громадного тела через весь двор ко входу в подземелье. Пролетев в темноте все ступеньки, ворвался в коридор, где горел один-единственный факел напротив двери камеры Завалки. Только сейчас оказалось возможным различить человека – им оказался Каллин. Трясущимися от волнения руками он нашарил в кармане ключ и кое-как вставил его в замочную скважину, повернул и распахнул дверь. Впереди была кромешная тьма, разрываемая сумасшедшим ором обезумевшей заключённой.

Быстро выхватив из кронштейна пылающий факел, Каллин поспешно шагнул в камеру. Картина была ужасной: прямо из оконца под потолком тянулся длинный раздвоенный язык. Змей втягивал его обратно в рот и снова выбрасывал вперёд в надежде нащупать таким образом свою жертву. Завалка забилась в самый дальний угол, загородившись одной из досок, две другие валялись разломанными на куски. Увидев свет, она вскочила на ноги и бросилась к Каллину. Язык метнулся к ней и вот-вот уже схватил, как Каллин дёрнул Завалку за что пришлось и спрятал за своей спиной. Язык ударил его в грудь и замер. Потом вдруг спрятался и появился вновь, но уже медленнее. Обследовав еле живого от страха человека, окончательно исчез.

Каллин не видел, как морок, поелозив огромной головой по пустому двору, замер на какое-то время возле окон близнецов, а потом с шумом стал подниматься наверх. Перебравшись через стену, сполз вниз и продолжил свой «обход» охраняемой территории.

Обернувшись к еле живой Завалке, Каллин спросил:

– Ты не ранена?

– Н… н… не знаю… – еле выдавила из себя женщина. – Чт… то это с… сейчас было?

– Змей.

– ?!

– Ты не бойся, он больше не придёт. Надеюсь.

Завалка не ответила, она медленно сползла по стене и уткнулась лицом в колени. Плечи её затряслись от рыданий. Каллин погладил её по голове и только сочувствующе вздохнул. Завалка вдруг обхватила его ноги и принялась их лихорадочно целовать, глухо бормоча:

– Каллин, милый, прошу, сделай что-нибудь! Я не могу больше! Я для тебя что хочешь сделаю, только забери меня отсюда! Прошу тебя, избавь меня от этого ужаса! Я согласна быть навечно твоей рабыней, всё, что хочешь, буду для тебя делать! Только забери меня!

Женщина почти кричала, тряся Каллина за одежду. Затем вдруг резко рванула ремень брюк и, расстегнув, стащила их вниз. Каллин чуть факел не выронил от неожиданности, он не успел даже отстраниться, как горячий рот обхватил его член. Натиск Завалки был настолько сильным и неожиданным, что мужчина растерянно замер, не зная, что делать, а спустя мгновение ему стало всё равно, лишь бы это безумие не прекращалось.

Опомнился он спустя несколько часов, уже в другой камере, на кровати с драным одеялом. Под боком спала обнаженная Завалка, и сам мужчина был раздет. Выбравшись из-под одеяла, Каллин на ощупь нашарил брошенную одежду, отыскал в кармане огниво и, щёлкнув им разок, разглядел в углу стол с прилипшим свечным огарком. Щелкнув ещё несколько раз, зажёг свечу и уже как следует огляделся. Одежда валялась буквально кругом, и его, и Завалки. Подобрав всё с пола, сложил на стол и стал одеваться.

– Уже уходишь? – донеслось от кровати.

Мужчина оглянулся и на секунду замер, зачарованно скользя взглядом по обнажённой полной груди, тёмным соскам, мягкому животу, руке, оглаживающей округлое бедро… Тряхнув головой, отвёл взгляд и вновь принялся застегивать пуговицы.

– Может быть, ещё разок?

– Нет, мне нужно идти, – не оборачиваясь, обронил мужчина, закончив с брюками и надевая рубаху. Делал он всё быстро, по-военному чётко, заправляя одежду и натягивая сапоги, как делал это не один год. На лежащую Завалку старался не смотреть, слишком уж та соблазнительно выглядела в колеблющемся пламени свечи. Каллин даже подумал, а не задуть ли огонь, чтобы уж точно ничего не видеть, но потом передумал, а вдруг что-нибудь здесь забудет, потом придётся возвращаться, а делать этого он не хотел и вообще уже жалел, что поддался, что не устоял.

– Ну, как хочешь, я не настаиваю, – снова подала голос Завалка. – Придётся самой…

Глаза Каллина предали первыми, они уставились на раскинувшуюся Завалку и не отрываясь следили за всем, что та делала. Следом предали ноги, они подвели мужчину к самому ложу и замерли там, словно приросли к полу. Далее предало всё тело целиком. Человек ничего не мог с собой поделать, он вновь, как совсем недавно, набросился на такое прекрасно-развратное тело, такое податливое и трепещущее, что от страсти голова напрочь отказывала. Влажный жар полностью поглотил разум, и тот даже и не думал из него выбираться.

Спустя какое-то время, тяжело дыша и еле стоя на подгибающихся ногах, Каллин застегнул ширинку и смахнул капли пота с лица. Молча подошёл к столу, взял куртку и так же молча прошёл к двери. Когда он её уже закрывал, до слуха долетело:

– Приходи ещё, я буду тебя ждать.

Лязгнул засов, и Каллин прислонился горячим лбом к двери. Постояв так немного, медленно побрёл на выход. На дворе уже светало. Неподалеку прыгал, пытаясь согреться, часовой, что охранял вход в подземелье. Он старательно делал вид, что не замечает своего командира, а Каллин, покраснев, отвернулся и, пошатываясь, поплёлся к себе. Едва добравшись до кровати, рухнул ничком на неё, не раздеваясь, лицом прямо в подушку, и тихо заплакал. Как-то вот всё сразу накатило, что мужчина не выдержал. Он плакал, кусая себе костяшки пальцев, чтобы кто-нибудь не услышал, плакал долго, а потом постепенно затих и уснул.

========== Глава 41. ==========

Звенела посуда, звучали голоса, горели свечи. Сильно проголодавшиеся за день Слай, Зэфус и Далия с удовольствием ели ужин, приготовленный Розалин. Это была пшённая каша с беконом и подливой из тушёных овощей.

– А ничего так получилось, вкусно, – заметил Зэфус, потянувшись за хрустальным графином с вином. – Конечно, не отбивная, но вполне прилично, на мой взгляд.

– Согласна с вами, милый Зэфус, ужин сегодня восхитителен, – кивнула Далия, стараясь не съесть всё сразу.

Слай молча жевал полусырое мясо и жмурился от удовольствия. Ниэль же, слегка перекусивший ещё на кухне, ел медленно, прислушиваясь к общему настроению. Когда голод был утолён, он спросил:

– Так что же вы увидели в подземелье? Как вы отыскали Храм Силы?

– О, это было целое приключение! – воскликнул Зэфус и, взглянув на Слая, спросил: – Ты не против, дружище, если о нашем путешествии расскажу я?

– Нисколько, – покачал головой Слай, – думаю, у тебя это получится лучше.

И Зэфус, глотнув вина, начал своё повествование. Близнецы с волнением слушали рассказ мага, как наяву представляя всё происходящее. Зэфус старался быть правдивым, но у него это плохо получалось, он то и дело скатывался до хвастовства, но, поймав саркастическую усмешку принца, нехотя возвращался к более правдивому описанию событий. Ненадолго, правда. После очередного восхищённого взгляд Далии мага снова заносило, и он соловьём заливался, рассказывая чуть ли не о своем сражении с поземным драконом.

Ниэль слушал всё это довольно долго, а потом неслышно спросил:

– Это что, всё правда так и было?

Слай еле сдержался, чтобы не расхохотаться, и так же неслышно ответил:

– Правды там хорошо если на четверть, просто Зэфус так перед Далией выставляется, словно павлин хвост распустил.

– Я так и подумал, – слегка кивнул Ниэль, – уж слишком всё невероятно. Ты потом расскажешь мне, что там было на самом деле?

От такой простой просьбы у Слая перехватило дыхание. Ему это показалось таким трогательным и интимным, что он не совладал с собой и положил ладонь на бедро Ниэля.

– Конечно, расскажу, можешь не сомневаться. Одного не могу тебе обещать, что не буду так же, как Зэфус, хвастаться.

Ниэль накрыл своей ладонью руку принца, пальцы их переплелись. От Слая прошла волна жара, и Ниэль порозовел, опустив глаза.

– Сколько ты ещё сможешь вытерпеть за столом? – шепнул он.

– Нисколько.

– А если немного постараться?

– Не знаю, может быть, минут пять.

– Понятно, – кивнул Ниэль, – тогда я завтра расскажу, как мы выяснили, которая провизия не отравлена.

Рука принца дрогнула.

– Э, знаешь, Ниэль, я, наверное, смогу потерпеть чуть дольше, как раз до того момента, как ты закончишь свой рассказ.

Юноша улыбнулся и пожал руку принца.

– Договорились.

Слай взглянул через стол на Зэфуса, прервавшего свой длинный рассказ, чтобы поухаживать за своей соседкой, и предложил:

– Может быть, нам теперь выслушать историю Ниэля?

Его тут же поддержала Далия, порядком уставшая от постоянного напряжения – находиться возле влюблённого мага и при этом скрывать свои собственные чувства было трудно.

– Да-да, я тоже хочу послушать. Расскажи нам, братец, как вам удалось?

Ниэль улыбнулся и забрал свою руку у Слая. Тому ничего не оставалось делать, как убрать свою, хоть все присутствующие и знали всё обо всех, но нужно же было сохранить хоть видимость приличий.

– Наши приключения довольно сильно уступают вашим по насыщенности действиями, – Зэфус в этом месте вскинул удивлённый взгляд, заподозрив, что Ниэль догадался о его хвастовстве, – и не так уж многочисленны, но я всё равно вам расскажу, как всё произошло. После того, как вы скрылись в подземелье, я ещё какое-то время сидел в библиотеке. Делать было нечего, и я просто подбрасывал дрова в камин. Ещё я обнаружил на столе книгу и канделябр со свечами. Книга мне была ни к чему, а вот канделябр навёл на мысль, что когда вы вернётесь, вполне может быть, что уже стемнеет, и вам не помешал бы свет.

– Спасибо тебе за заботу, – кивнул Слай, – огонь твоей свечи нам очень помог.

Ниэль улыбнулся и продолжил:

– За мной пришёл посыльный, сообщив, что запертая в камере Завалка барабанит в дверь и требует позвать Каллина. Я тут же оделся и пошёл за этим человеком. Во дворе, напротив входа в подземелье, собрались, наверное, все обитатели крепости. Они были сильно раздражены и громко разговаривали. Ко мне подошли двое… я не знаю, как они правильно называются, в общем, двое младших командиров. Они предложили свою помощь. Ещё я позвал Розалин. Мы договорились, что они сходят в кладовые и возьмут некоторое количество провизии на пробу. Вскоре всё это принесли, Тим всё тщательно записал, откуда что было взято, а затем Розалин приготовила для Завалки «обед». Мы разложили всё это по глиняным плошкам – всего их получилось четыре – и отнесли в каземат.

– Сколько вас туда ходило? – спросил Слай.

– Мм, оба помощника Каллина, Розалин, Тим и я.

– Что было дальше?

– Дальше дверь отперли, и мы все вошли внутрь. Мы с Тимом и Розалин остались стоять в дверях, а мужчины подошли к Завалке. Я слышал, как та разволновалась: она либо очень хотела есть, либо испугалась, что может отравиться. Я предложил ей отведать принесённую еду, сказав, что сварена она из разных образцов, и только сама Завалка знает, которые не отравлены.

– Ловко! – не выдержал Зэфус.

– Женщина некоторое время молчала, не решаясь прикоснуться к пище, но всё же сдалась, ведь еда, приготовленная Розалин, так вкусно пахла, что устоять было невозможно. Завалка спросила, откуда были взяты образцы для всех четырех плошек. Тим, сверяясь со своими записями, ей ответил. Женщина взяла с подноса две плошки…

– Всего две?! – ахнули слушатели.

– Да, только две, и при нас же их опустошила. К двум остальным она даже не притронулась. Так мы узнали, что два мешка крупы и два больших окорока в порядке. Те же, что оказались отравлены, позже были сожжены, чтобы случайно не попали на стол. Мы не стали больше ничего говорить, а, забрав посуду, покинули заключенную. Думаю, что тех чистых продуктов нам хватит на несколько дней, а за это время Завалка проголодается настолько, что сама нам расскажет, где и что она облила отравой.

– Браво, Ниэль, – теперь уже Слая распирало от гордости, – ты сделал всё идеально. По-моему, ничего лучше придумать было нельзя. Теперь, пусть и однообразная, но еда у солдат будет. К ней еще прибавится мой лось, так что угроза голодного бунта отодвинулась в неопределённое будущее.

– Да, – кивнул Зэфус, – хоть не нужно будет применять силу.

– Ты о чём?

– О том, что, чёрт с ней, Завалкой этой, но ополоумевшие от голода солдаты могли бы тут устроить погром и растащить уже наши запасы. Мы-то каждый день едим мясо и свежие или замороженные овощи, вино вот пьем, само собой, это бы вызвало у голодных людей желание всё это отнять.