Текст книги "Жить вопреки (СИ)"

Автор книги: Angelochek_MooN

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 44 страниц)

Вода бывала не менее беспощадной, чем огонь, это Радмир знал уже давно и потому не недооценивал море.

Юноша прекрасно понимал, что роль солдата была опасной для жизни, но, в свою очередь сулила, во-первых, хороший заработок, во-вторых, совершенствование во владении оружием, ведь только постоянная практика в этом примечательном деле могла даровать ему истинное мастерство.

Смерти Радмир не боялся – интуиция у него работала прекрасно, будучи намного более острой, чем у обычного человека.

Да и весьма занимательный дар предвидения, давший столь обильные всходы в его сестрёнке, аукнулся и в нём, правда, несколько в иной форме – юноша словно знал, куда ударит его противник в следующее мгновение, а потому мог уйти с линии атаки, что уже не раз спасало ему жизнь.

Дальше этого маленького бонуса, правда, не заходило, но Радмир и этим мелочам радовался неимоверно – не хотелось чувствовать себя ущербным на фоне Мирославы.

Сейчас юноше предстояло вместе с его новыми товарищами посетить несколько городов, после чего их путь проляжет через несколько крупных островов, и конечной точкой его станет родина его нанимателя.

Радмира не волновало то, что ему придется сражаться за чужие интересы, – собственных, в данный момент, кроме сытой жизни и перспективы встречи с сестрой у него и не осталось.

А без постоянно кипящей от вкуса боя крови было как-то скучно.

Хотелось подвигов – хотелось отточить все свои умения, чтобы доказать хотя бы самому себе, что он – не просто сын гончара! Он – воин, и только так.

И пусть во имя этого ему понадобится проливать чужую кровь.

Ничего необычного – то суть людская.

Так зачем же ей сопротивляться?

***

Рауд Ормсон жил среди Охотников сколько себя помнил.

Мать – женщина сильная и властная – об его погибшем от когтей Змеевика отце вспоминать не любила – слишком больно это было для неё, однако не уставала повторять о его благородном деле – убийстве этих тварей.

Слышавший об отце только со слов его друзей, Рауд в детстве и юности страстно желал быть на него похожим. Он желал носить грозное звание Охотника на Драконов.

Но как только он ввязался в это, понял – назад пути нет. Его не отпустят, ему не удастся уйти. И если ему прикажут – придётся делать не самые приятные вещи.

К примеру сражаться с какими-то людишками, возомнившими себя защитниками этих чешуйчатых тварей. Хотя, надо отдать им должное, дрались они славно и были серьёзной угрозой.

Но сам факт того, что люди встали на защиту драконов, выводил из равновесия.

Это сначала пугало.

Потом злило.

Потом стало всё равно.

Ему позволяли убивать слишком строптивых драконов – и на том спасибо. Сама дальнейшая судьба этих крылатых тварей приносила Рауду какое-то мрачное удовлетворение.

И всё было относительно хорошо у удачливого Охотника Рауда Ормсона, пока он не отправился на очередную охоту.

Казалось, всё было совсем как обычно – драконы прятались и выжидали, считая, что это они были хищниками, и что это они ловили людей. Люди злились, но молчали и терпеливо выжидали, приготовившись пускать сети.

И дождались.

Вот опутанный специальной сетью Змеевик рухнул в воду – его тут же выловят, Рауд это прекрасно знал.

Вот ещё один Змеевик! И Ужасное Чудовище! И странный, непонятный дракон, которого он видел уже пару раз, но название которого так и не запомнил.

Они пошли дальше – все клетки в трюме были заполнены, можно было и возвращаться.

Вот только на обратном пути им встретилась ещё одна группа драконов. Их было намного больше, чем обычно, очень большая стая!

И они были намного осторожнее, чем раньше, – множество сетей пролетели мимо, так и не зацепив никого. Семь сбитых драконов по сравнению с количеством кружащих вокруг – ничто.

Вдруг Рауд увидел, как странный дракон, словно сделанный из светлого металла (он знал, что шипы на его хвосте невероятно острые и пробивают любую броню, этих драконов стоит остерегаться) подлетает к самой воде и освобождает своих собратьев, пока другие драконы отвлекают внимание Охотников.

Хель, какие умные твари!

Освободив всех уже пойманных драконов, твари не ушли – продолжили кружить, словно…

Они кого-то ждали.

И вдруг раздался знакомый до боли и ужасающий до припадка свист… Среди бела дня?!

Никто не видел его, ужас архипелага, но те жуткие секунды перед его ударом были самыми страшными в их жизни.

Охотники стали жертвами.

И вдруг оглушительный взрыв, слепящая вспышка и корпус корабля содрогнулся! Пробоина или нет? А какая разница? Быть растерзанными Фурией или утонуть?

Драконы не разлетелись, всё ещё продолжали кружить, но один за другим они стали переходить в наступление – море огня захлестнуло корабль.

Смазанная тень мелькнула, почти бесшумный стук когтей о дерево палубы стал оглушительным для Рауда. Он увидел, как, даже не обратив на него внимание, странная фигура в чёрных одеждах плавно соскользнула (стекла, просто спустилась?) со спины Ночной Фурии, на ходу доставая из ножен на спине чёрного цвета меч.

Рауд замер, словно окаменел – не пошевелиться, ни вздохнуть. Вот она – легенда Варварского Архипелага, Порождение Молнии и Самой Смерти – Вершитель гнева Тора!

Почему ему в голову даже не пришла мысль об арбалете, который он в тот миг держал в руках? Человек (а точно ли человек? демон! исчадие Хель!), не обращая внимание на полетевшие в него стрелы арбалетов, просто падавшие, ударившись о кольчугу, пошёл вниз, к клеткам, буквально прорубая себе путь, максимально быстро (они, наверное, даже не успели почувствовать что-то, сразу умерли), а его дракон, прикрывая спину Всадника, пошёл за ним.

Рауд отмер и бросился за Фурией и Всадником и увидел, как тот как ни в чём не бывало разрубает мечом (да что ж это за металл такой волшебный?!) замки клеток и выпускает драконов из них.

Среди Охотников, конечно, ходило сказание о таинственном Всаднике странного дракона, в маске, напоминающей морду одной из таких тварей. Тот человек тоже освобождал пойманных драконов, нападая даже на форты! Но ни о какой Ночной Фурии и человекоподобной твари, её подчинившей, не было ни слова!

Рауд, задумавшись, совершил самую свою страшную ошибку – последнюю.

Оказавшись на пути Всадника Фурии он замешкался, за что и поплатился.

А это и правда оказалось почти не больно – когда странный чёрный меч врезался в плоть, разрубая почти без всякого оттенка кости и мышцы. Умирать, смотря в странные, драконьи глаза, было почти не страшно. Дикий покой, безразличие окутало его – он пал на поле боя с оружием в руках, он теперь точно попадет в Вальхаллу.

– Да будет праведной твоя новая жизнь. Прости… – услышал Рауд перед тем, как погасло его сознание. Не дождётся его мама домой…

Через три дня Берта Ормсон узнает о том, что корабли с её сыном бесследно пропали. На их поиски снарядили ещё один корабль, но кроме обгорелых обломков ничего не нашли… Теперь Охотники знали, что началась новая Охота. Вот только жертвами теперь были они.

***

Так странно спустя столько лет было вновь оказаться на Олухе.

Остров жил, остров развивался, радовался и страдал. Не помня о старшем сыне вождя.

Столько всего произошло, они все невероятно изменились. Мог ли пять лет назад Аран предположить, что будет убивать людей, чтобы спасать драконов?

И ведь убивал. Да, с собственной молитвой на устах. Да, максимально быстро, чтобы они даже не поняли, что произошло, наиболее милосердно. Да, шёпотом желая счастья в новой жизни и прося прощения. Но убивал.

Тот, кто громче всех кричал за мир, окропил свои руки в крови. И её ничто не смоет. Никогда.

Но ему придется жить с этим. Ведь он, как любой человеческий вождь, защищал свой народ. Он защищал свою стаю, как поклялся, принимая титул Короля Драконьего Края.

Аран не приближался к деревне, несколько опасаясь встретиться там с людьми – не хотелось ему убивать бывших соплеменников, но свидетелей его присутствия нельзя оставлять.

И потому он решил остановиться в своём овраге. Символе его величайшей ошибки и его величайшей дружбы.

Холмик на краю его оврага не казался чем-то необычным. Вот только камень с выбитыми на нём словами и резал душу, и согревал её светлой печалью, отголосками былой боли.

«Здесь окончило свой путь Порождение Молнии и Самой Смерти».

Почти незаметные слова, заросшие мхом, и если не знать, что они там есть, то найти их было весьма затруднительно.

Странная прихоть вождя – Беззубика похоронили как викинга в дальнем боевом походе. Так, в земле хоронили погибших, если воины ушли вглубь чужого острова, и не было возможности организовать погребальную ладью.

Дракона похоронили как павшего в великой битве воина.

За это, за хоть какое-то уважение к его названному брату, Аран был безмерно благодарен Стоику, отдавшему столь странный для других викингов приказ.

Аран не простил убийц Беззубика, но мстить им он не будет. Некому мстить.

Это и ошарашивало, и обижало, и наполняло душу облегчением.

Из всего населения острова Аран ненавидел той самой жгучей, дикой, негасимой ненавистью только одного человека – Астрид.

От любви до ненависти – один шаг.

А шаг этот – предательство.

Только она, только юная Хофферсон виновата и в гибели его брата, и в смерти всех тех викингов в ту страшную ночь – она привела воинов.

Но и ей мстить он не станет.

Небесные Странники ей судьи, она сама виновата в собственных бедах.

Тем более, что она заботится о его брате и сестре, она нянчилась с ними, пока они были младенцами и часто приглядывает за ними иногда и сейчас.

Странное дело… От Стоика, как от отца, Аран отрёкся, приняв новое имя, но его детей признал своими братом и сестрой. И сделает всё, чтобы викинги не сумели вырастить из них чудовищ.

Медальон, сделанный из чешуйки Беззубика, жёг сжавшую его руку.

Аран коснулся надгробного камня и грустно улыбнулся.

– Привет, брат, – прошептал он. – Я вернулся. Видишь, я живу. За тебя и ради тебя. Вопреки всем. Прости, что я не пришёл раньше, я не мог. Думаю, ты понимаешь меня, верно? Я клянусь, я найду тебя. Того, кем ты переродился. Ты ведь теперь не Фурия, верно? Иначе бы Адэ’н знала. Ты человек… Я найду тебя. Теперь я буду старшим братом. Теперь я научу тебя всему…

Аран прекрасно слышал быстрое биение детского сердца и интерес, направленный на него. Страха не было.

– Здравствуй, дитя.

– А ты кто? – послышался звонкий ответ.

Аран оглядел мальчика.

Ему было года четыре, может, чуть больше, рыжевато-каштановые волосы закрывали шею и чуть не доходили до плеч, громадные знакомо-зелёные глаза смотрели на него с любопытством. Веснушки мило украшали щёки и переносицу.

Юноша вздрогнул. Он словно в зеркало посмотрел. Один в один Иккинг.

– Меня зовут Аран, а тебя? – мягко представился он, аккуратно прощупывая ментально разум мальчика.

Всё верно, щиты.

Для него они не преграда, вот только обойти их надо незаметно, а это было намного сложнее.

– Магни Хеддок, – ответил мальчик.

– Хеддок? Сын Стоика Хеддока?

Конечно, Аран знал, кем был стоящий перед ним мальчик. Но надо было закрепить положительное, доверительное отношение к себе. Пусть мальчик верит ему, пусть видит в нем друга. Он не обидит его, он защитит.

– Да… А откуда ты знаешь про папу?

– Догадался.

Вот… Получилось. Мальчик верит ему, сам верит! Надо только закрепить это впечатление, ничего не вызывать искусственно, ни в коем случае! Никаких внушений! Только закрепить настоящие эмоции, только чуть-чуть усилить их.

– Люди в нашем племени такие вредные! – начал жаловаться Магни. – То и дело поминают братика нехорошим словом! Даже сестра им верит! И мама!

Доверительное «братик», сказанное, несомненно, об Иккинге, согрело душу. Как и то, что мальчик не желает даже слушать ничего плохого о нём.

– А ты не веришь?

– Не верю… – упрямо ответил Магни. – Плевака говорит, что я похож на Иккинга, иногда называет меня этим именем.

– Вот как! – улыбнулся Аран. – И что ты думаешь о старшем брате?

– Ну… Он очень несчастный. А папа поступил неправильно.

– Интересное мнение.

Это действительно невероятно странное мнение. Уж точно не это Аран ожидал услышать от сына Стоика Обширного. Мальчик – его полная копия, просто на шестнадцать лет младше… Нет. Не его. Иккинга.

Мальчик – копия Иккинга.

– Знаешь, Аран… мне иногда снятся такие странные вещи! – вдруг признался Магни. – Дракон с чёрной чешуёй! И глаза совсем как у тебя! И этот овраг! Я помню, когда я здесь оказался в первый раз, я его словно узнал…

Воспоминания о наставнике затопили сознание…

…Сон – зеркало подсознания, Аран. А подсознание – зеркало информационного поля нашего мира, – рассказывала внимательно слушавшему юноше Адэ’н. – Именно во снах зачастую к нам приходят видения, именно во снах мы видим то, чего могли не знать в реальности. И только во сне, или при очень глубокой медитации можно увидеть какие-то события своей прошлой жизни. Зачастую подобные сны запоминают только дети, взрослое сознание не желает принимать эту информацию – дети же имеют великую способность, которой лишены слишком многие взрослые – верить. Просто верить, не требуя доказательств. Люди часто называют это наивностью. Это не так. Это – талант тех, кто ещё способен познать Истину…

Мальчик транслировал ментально на весь остров свои видения. Конечно, уловить их могли только те, у кого была Связь с Магни, но…

Аран вдруг словно увидел толстую золотую нить Связи, накрепко связавшей братьев.

– Ты так расспрашивал про братика! Ты его знал? – ошарашил вопросом Магни.

Аран растерялся даже. Вот и что ему стоило ответить?

Со стороны небольшой пещерки, в которой скрылся Алор, потянуло весельем и добродушной насмешкой.

– Иккинга? – Аран запнулся, ведь произносить имя, которое когда-то было собственным и рассказывать про того, кем он был когда-то, было невероятно странно. – Да, знал. Мы… были друзьями. Вот только вряд ли обо мне вспомнит хоть кто-нибудь в деревне.

Это была не совсем ложь, но и не правда… Когда-нибудь Аран обязательно расскажет брату всю правду. Даже если придется залить кровью весь архипелаг, он не будет враждовать со своим братом.

– А мы будем друзьями? – столь наивно, честно и открыто спросил Магни, что даже сбил с толку Арана.

Ментально мальчик был невероятно силен – в перспективе, не уступал ему самому. Неужели у него род такой, проклятый? У одного родителя родились сразу двое Стражей.

Мальчика надо учить, но пусть пока он подрастёт. Пусть проникнется доверием к Арану, пусть сначала начнёт воспринимать его как наставника. Того глядишь, мальчик сам всё поймёт – он был невероятно умён.

И ведь он сам создал Связь – сам потянулся всей своей душой к Арану! Почуял брата?

– Конечно, – вновь улыбнулся юноша. – Ты, главное, никому не говори обо мне.

– Почему? Ты не хочешь, чтобы у тебя были проблемы с моим отцом?

И ведь почти угадал! Чем дальше, чем больше младший брат поражал Арана. Своим умом, своим талантом, своей силой…

– Я не хочу этих проблем для тебя. И, вот, держи! Спрячь, но носи с собой. Это подарок.

Мальчик с интересом рассмотрел подаренный кулон – камень зелёного цвета, точно такой же, как и у Арана, только надпись на нём была немного другой. Магни серьёзно кивнул, надел кулон и спрятал его под вырез рубахи.

Аран нашёл подобные камни при своём последнем визите в Старшее Гнездо. Сам нашёл, без помощи Мастера Галаара или кого ещё бы то ни было!

А потому забрал всё, что нашёл, и сделал несколько кулонов наподобие собственного.

А конкретно этот он делал в приступе невероятной нежности к пока незнакомому младшему брату. Конечно, в тот миг он и не надеялся подарить его, и уж точно не надеялся, что всё пройдёт столь невероятно хорошо.

– Магни! – вдруг раздался детский девичий голосок. – Магни, ты опять сюда убежал? Мама же просила не ходить в лес вечером одному!

Аран в одно мгновение спрятался за ближайшим камнем под понимающим (слишком понимающим) взглядом Магни.

А потом мальчик, как ни в чём не бывало, побежал навстречу девочке, отвлекая её от осмотра оврага.

– Прости, Мия, я об этом не подумал… – признался он.

Девочка была чуть ниже Магни, невероятно на него похожая, только глаза ярко-голубые. Со спины их можно было даже перепутать. Аран улыбнулся этой мысли. Его младшая сестра.

– Не подумал он… – буркнула, но совсем не зло, девочка. – Зато я подумала! Ладно, скажем маме, что вместе гуляли, тогда она не будет волноваться.

Дети пошли к выходу из оврага, но Магни, на миг обернувшись, кивнул, словно прекрасно зная о том, что Аран не скрылся ещё в лесу, а только затаился за камнем и наблюдал за милой семейной сценой близнецов.

***

– Руни, сынок, домой!

– Иду, мама!

Черноволосый мальчишка лет пяти кинул последний взгляд своих зелёных глазёнок на безмятежно застывшее море и отражавшееся в нем закатное солнце – скоро будет совсем темно – и, скрывая по-кошачьи сузившиеся зрачки, бросился к дому, где его уже ждал ужин, сказка на ночь и Сон.

Сегодня он обязательно досмотрит свой увлекательный сон про странного, по-своему несчастного мальчика с добрыми зелёными глазами, лица которого он так и не мог запомнить – окружение он помнил – хоть он ни разу там не был! – голос помнил, глаза помнил…

А лицо ускользало.

Впрочем, ничего страшного!

Он обязательно запомнит лицо, и потом, когда придет время, найдёт этого грустного мальчика.

И сделает так, чтобы он улыбался.

Так и будет!

Обязательно!

Комментарий к Глава 3

Дорогие мои, что-то я заметила, что у многих моих персонажей есть пророческие сны. Странно, к чему бы это? Впрочем, это ведь не страшно? В дальнейшем вы поймёте что к чему и почему их так много.

Дорогие читатели, оставляйте комментарии, они меня подбадривают!

К слову, я же обещала иллюстрации? Лучше поздно, чем никогда!

Аран:

https://vk.com/photo-147969315_456239043

https://vk.com/photo-147969315_456239044

https://vk.com/photo-147969315_456239054

Меч Арана:

https://vk.com/photo-147969315_456239045

Кинжалы Арана:

https://vk.com/photo-147969315_456239047

https://vk.com/photo-147969315_456239048

Кольчуга Арана (примерно так, только темнее):

https://vk.com/photo-147969315_456239046

Алор:

https://vk.com/photo-147969315_456239058

Кира:

https://vk.com/photo-147969315_456239055

Мала:

https://vk.com/photo-147969315_456239051

https://vk.com/photo-147969315_456239050

Сатин:

https://vk.com/photo-147969315_456239060

https://vk.com/photo-147969315_456239059

Арана, Алора, Мию, Магни и Руни я, наверное, потом нарисую и тоже выложу. Ну, близнецов и Руни точно)

========== Глава 4 ==========

Аран задумчиво всматривался в рассветное небо. Тревожных сигналов от Дозорных не поступало, Патрульные тоже ничего беспокоящего не сообщали – всё было в пределах нормы.

Жизнь гнезда медленно налаживалась, все желающие усомниться в правах Арана на титул Короля неожиданно перевелись – стая буквально молилась на своего Вожака и никому не позволяла покуситься на него.

Это грело душу.

А ещё радовали пусть редкие, но такие желанные визиты на Олух – Магни всегда словно чувствовал приближение друга и ждал его в Овраге.

Аран постепенно рассказал ему всю историю Иккинга.

И мальчик ему верил.

На его веснушчатом лице мелькали самые разные мысли, большую часть из которых юноша не мог прочитать – природный Ментальный Щит у Магни был невероятно прочным, и пробиться сквозь него было почти невозможно.

Это понял Аран, к слову, совсем не сразу.

Он-то гордо думал, что сумел закрепить доверие мальчика к себе, как же!

Если бы так…

Мальчик полностью сам создал Связь, он именно позволил Арану сделать так, словно это всё работа юноши, а он – наивный и ничего не понимающий ребёнок!

Как умён!

И хитёр, лис малолетний!

Историю старшего брата он слушал с неподдельным интересом, да вот только смотрел при этом так лукаво, словно знал что-то неизвестное Арану, какую-то важную и занимательную деталь.

И чем дальше, тем сильнее Аран хотел рассказать младшему брату о том, кем был когда-то.

Раскрыть факт их родства.

Хотя, Арану почему-то казалось, что Магни обо всём знал.

Вдруг юношу из раздумий вывел прозвучавший в голове голос Алора.

– Патрульные доложили о караване Охотников возле острова Тал’ши.

Аран даже не сразу понял смысл сказанного.

А как только понял, спросил, кажется, излишне резко:

– Что конкретно?

Впрочем, слово «излишне», когда дело касается Охотников на Драконов, было слегка неуместно, ведь эти мясники не знали ни пощады, ни милосердия.

Они демонстративно ходили в жилетах из драконьей кожи, и всем своим видом показывали то, что совершенно не боялись драконов, наоборот – смело использовали их.

Иных, глупых, откармливали, выхаживали, и… будут кому-то новые сапоги и или ремень.

Аран не уставал твердить о милосердии, но когда дело касалось этих живодёров, всё светлое, доброе в нём уходило на второй план – в первую очередь надо было заботиться о благополучии Гнезда, а дабы восстановить справедливость надо было заставить Охотников заплатить. Кровь за кровь, это извечный закон всего живого.

– Корабли новой конструкции – устойчивое к драконьему пламени вооружение, корпус обитый металлом. Предположительно, они идут через наши воды на свою базу. Попыток напасть на выступавших в роли приманки Патрульных они не предприняли, – доложил Алор, правильно уловив настроение вожака и решив не раздражать его своими ехидными комментариями.

– Значит, все клетки заполнены… – задумчиво протянул Аран.

Это было и хорошо, и плохо одновременно.

Когда клетки были заполнены, Охотники, как верно подмечено Алором, не нападали на встреченных по пути драконов, справедливо считая, что лучшее враг хорошего и излишняя жадность никого до добра не доводила.

Но это же значило и то, что надо будет спасать драконов из плена, а это всегда риск…

Тем более, что далеко не всегда узники благодарили своих спасителей. Если они были родом из враждебных Гнезду стай, то пленённые драконы могли и, потеряв всякий разум, наброситься на своих освободителей.

Остров Тал’ши – самая-самая граница территорий его стаи (к слову, невероятно обширных по меркам местных гнездовий), были бы корабли замечены чуть западнее, и Аран со спокойной душой мог бы и не вмешиваться. Проблемы стаи Кривого Клыка, отказавшегося входить под защиту Гнезда, – это проблемы только этой стаи. Особенно, когда эта стая, пусть и малочисленная, регулярно доставляла неприятности, нападая порой на Патрульных.

Наверняка пойманные драконы как раз из той стаи.

Но раз караван Охотников попал на территорию Гнезда Драконьего Края, то Аран будет в своем праве, если прикажет нескольким отрядам атаковать врага.

– Значит. Что будем делать? Тут напором не пройдёшь – собьют, да и только.

Алор был прав – «тактика викингов» тут совсем неприменима. Необходимы были хитрость и скрытность. А кто отличается этими качествами?

– Будем действовать по отработанной схеме.

Вот именно, больше всех – Ночные Фурии.

– Своих освобождать, даже самых слабых и немощных, пленных не брать, суда затопить? – переспросил, на всякий случай Алор.

«Своих»… Алор никогда не делил драконов по стаям. Он с тем же рвением бросится спасать детёнышей из чужого Гнезда. И это качество Арану в его бессменном помощнике очень нравилось.

– Надо будет к Мале наведаться, обсудить План. Конечно, это противоречит моим личным убеждениям, но здесь на кону стоит гораздо больше, чем моя чистая совесть. Когда одним превентивным ударом можно спасти в перспективе тысячи жизней… и тысячи умов.

Проблема попавших хоть раз в плен драконов была даже не в том, что их зачастую сильно ранили и за агрессию могли и убить, а в том, что они, даже будучи спасёнными, зачастую сходили с ума.

Становились гораздо более агрессивными, свободолюбивыми и, сбиваясь в свои собственные маленькие стаи, нападали на любые суда и поселения людей, разжигая у тех ещё большую ненависть и заставляя их нападать.

Замкнутый круг.

Таких жертв человеческого насилия, конечно, можно было исцелить. Да, это заняло бы очень много времени, но по факту – это было возможно, но только если сами пострадавшие признавали собственное безумие, а это пара спасённых на сотню остальных…

Гораздо милосерднее было бы просто сразу добить таких жертв. Ведь именно они были причиной многих других бессмысленных смертей.

Дикие.

Так их называли.

Полностью потерявшие разум, идущие на поводу у примитивнейших инстинктов.

К слову, простые торговые суда свободно могли ходить по территориям, принадлежащим Гнезду Драконьего Края. Ведь Патрульные внимательно следили, чтобы никто не смел нападать на корабли, и особенно Дикие.

А План…

Они с Малой давно уже хотели найти главную базу Охотников и зачистить её. Конечно, многие мелкие базы охотников были уже давно обнаружены, и за ними уже достаточно продолжительное время велось постоянное наблюдение.

Но уничтожение этих поселений совершенно ничего бы не дало, только бы спугнуло Охотников, заставило бы их быть более внимательными. Дало бы им понять, откуда стоит ждать угрозу.

– Ты сильно повзрослел. Три года назад ты на это ни за что не согласился бы, – задумчиво заметил Алор.

– Три года назад я был как впервые вставший на крыло птенец – представление о своих возможностях есть, а осознания нет. Как нет и опыта, и навыков.

– Очень точное, к слову, сравнение.

Вновь повисло молчание.

Да, пять лет назад Аран и не подумал бы нападать на человеческий остров. Три года назад такая мысль пришла бы ему в голову, но он ни за что не согласился бы её воплощать. Сейчас, будучи ответственным за десять тысяч душ…

Ради их безопасности он был готов пойти на эту жертву. Он был готов отнять жизни у Охотников, дабы разорвать порочный круг.

– Ты где сейчас? – спохватился Аран.

– Молодняк гоняю, уже лечу к тебе. Приказать готовиться отряду?

«Молодняком» Алор называл свой своеобразный отряд Ночных Фурий – юные драконы из Младших Гнёзд, решившие уйти на север вслед за новым Королём.

– Да, пусть будут наготове. Нечего кораблям врага по нашим водам безнаказанно шастать.

***

Алор прикрыл на миг глаза, посчитал до десяти и оглянулся на дюжину «фурёнышей», как он иногда ласково называл своих непосредственных подчинённых.

Все они были молодыми и совсем неопытными птенцами, кое-как прошедших Великое Странствие в, если честно, несколько сокращённом варианте – из родных для них Младших Гнёзд до Старшего через Черные Горы.

Минимум трудностей.

Минимум уважения.

Все они были «отсеяны», как обделённые какими-нибудь ярко выраженными талантами. Все они желали себе участи лучшей, чем быть гонцами да исполнителями мелких поручений, не имеющими права и шага ступить без ведома Совета.

И все они – сироты.

Обычно своих птенцов учили всему именно родители, либо старшие братья и сёстры. Вот только те, кто по печальным стечениям обстоятельств остался без семьи и не был принят в другую, кто не сумел заинтересовать какую-либо взрослую Фурию, как кандидат в ученики, оставались никому не нужными.

Такое случалось крайне редко, ведь обычно Фурии принимали в семью сирот своих друзей, не делая различий между своими детьми и чужими.

«Чужих» детей у них просто нет.

Но исключения бывают в любом правиле.

И двенадцать таких вот исключений с восторгом и надеждой смотрели на него.

Потому что именно он, Алор, – их будущее.

Пусть и сам он был очень молод, но даже за эти годы знакомства с Араном он повидал немало, да и изначально талантливый, упорный и целеустремлённый детёныш был сильнее своих сверстников.

А потому он мог многому научить своих «фурёнышей».

Он – их учитель.

Именно Алор покажет многие тайны бытия Стражем этим несмышлёнышам, именно он поможет им вырасти в грозных воинов, стоящих на страже своего гнезда, чей вожак дал им, безнадёжным, шанс доказать что они – не второй сорт.

Его учеников запомнят.

Их будут бояться.

Ими будут восхищаться.

Уж он-то об этом позаботится.

А отсутствие таланта, разве оно играет роль?

Ведь успех состоит из таланта лишь на самую малую часть, остальное, большая часть – упорный, постоянный труд, самосовершенствование. А уж на это осчастливленные появлением учителя и тем, что в них, в их силы поверили, Фурии могли не хуже иных до безумия талантливых.

За почти два года существования Драконьего Края Алор повидал очень многое.

В том числе и гибель дорогих ему драконов.

«Молодняк» окреп и набрался опыта за год пребывания здесь. Юные Фурии пусть и не дотягивали до самого Алора и не сравняются с ним ещё очень долго, но они уже совсем не походили на тех забитых, разочаровавшихся в себе и отчаявшихся птенцов, вцепившихся в последнюю свою надежду.

Хотя они и думали во многом, как дети, во время боя они были как слаженный механизм. Они в те мгновения оправдывали имя, данное их виду, – Порождения Молнии и самой Смерти.

И это грело душу дракона.

Он был горд ими.

Конечно, были и другие ушедшие за Араном Фурии, но они были или взрослыми и опытными (или же дети этих самых взрослых, их будущие ученики), занимающимися другими не менее важными делами Стаи, но непосредственными его подчинёнными не были.

Но вот к кому он не прикладывал усилий для становления, так это Аран. Молодой Страж в некоторые моменты казался старым, повидавшим жизнь драконом.

Растущий в своём мастерстве невиданными темпами под давлением возложенной на него ответственности, парень всё больше ожесточался и затвердевал, оставаясь при этом удивительным образом мягким и дружелюбным со своим ближним кругом.

Конечно, он стал более жестким по сравнению с собой прежним, но он всё ещё ненавидел проливать кровь понапрасну.

Просто он уже мог не вмешиваться в конфликт двух маленьких стай, выжидая его естественного и закономерного итога, присоединяя ослабленных противостоянием победителей к Гнезду.

И проигравших, за компанию.

Десять тысяч драконов.

Среднее число для любого крупного Гнезда. Население многих древних Гнёзд было более многочисленным – до двадцати и даже тридцати тысяч.

Но для Гнезда, которому нет и двух лет, – громадная цифра.

Почти не поддающаяся осознанию.

И Алор никогда не поверил бы в возможность подобного, если бы не знал Арана как никто из живых.

Потому что он знал, что Аран мог.

Потому что, склоняя перед своим Королём голову, вроде как в шутку, он был серьёзен на самом деле, как никогда.

Аран не понимал своего величия, воспринимая свои успехи и достижения, как должное, как естественный результат его труда, не осознавая, что это давно выбилось за грани даже таланта.

Не понимая, что ради достижения тех же результатов иным требовалась целая жизнь.

***

Мирослава прекрасно понимала, что никаким другим, кроме как верхом на драконе, способом не сумеет добраться до земель, что стали её целью.

Понимала это и Хеттир.

Мудрая Полукровка дала девочке самой выбрать из дюжины добровольцев себе Напарника для её странствий, ведь ясно было, что дело не ограничится путешествием в Европу, что после этого она осядет где-нибудь в мирном месте.