Текст книги "Бабье царство. Возвращение... (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)
– С чего ты взял? – раздражённо перебил его Ржавка.
– С того! Мы тут недавно, пару дней тому, подобрали парочку трупов, по которым до того отбомбились. Так вот что я тебе скажу. Это не местные племена. Это их пограничный Чёрный Легион на болотах объявился. Влипли вы парни.
Видимо заметили мое постоянное здесь присутствие, и решили разобраться, что здесь происходит. А легионеры так просто такое дело не оставят. Поверь мне, мы с ними на озёрах не раз сталкивались. Эти твари мимо твоих схронов не пройдут.
У них самих полно своего огнестрельного оружия, добываемого из болот. И в Чёрном Легионе прекрасно понимают насколько ценно то, что ты заныкал за скалами. Поэтому перероют тут каждую кочку, каждую пядь земли, но мимо твоих схронов точно не пройдут. Волчары те ещё. Поверь мне. Недаром у них и сотни так называются – волчьи.
– Что ты предлагаешь?
– Вывезти твои боеприпасы на дирижабле, пока ещё у меня есть время, и парни ещё заняты подъёмом машин из болота, потому как уверен, тебя одного отсюда легионеры не выпустят.
Если в округе появился Чёрный Легион, поверь, это очень серьёзно. И все дороги отсюда для тебя наверняка уже перекрыты.
И на мою помощь в стычке с ними можешь не рассчитывать. Может у нас, лично с тобой и хорошие отношения, и я лично бы тебе помог, но с нашей компанией ты отношения сам радикально испортил. И задержаться здесь, чтобы тебе помочь, мне не позволят. Белла сама, лично проконтролирует этот вопрос. А ссориться с ней из-за тебя, извини, не буду.
И не спорь, просто поверь. Я её знаю. Так всё и будет. Она лично проконтролирует, чтобы я тебе не помог. Очень уж вы её с этими учениками зацепили.
Поэтому – не обессудь.
– Твои предложения?
– Только одно. Поговори с Васькой. Предложи ему чего, чтобы его заинтересовало. Он может решить вопрос, чтобы я успел отсюда твой груз вывезти. Для меня это – ерунда. Два рейса всего. Заплатишь за прогон. Дорого, сразу говорю. Но зато будешь спокоен, что всю свою драгоценную латунь вывез.
Цена с тебя будет немалая. Тыщ по пять за рейс точно возьму, – хмыкнул Корней. – Не обессудь.
Ну и помимо этого кое-что ещё сделаешь. Захвачу тебя с собой, когда буду вывозить с острова очередную партию машин. Поговоришь, дома со своими. Возьмёшь с собой обратно кого-нибудь. Бери хоть сто человек. Этому дирижаблю такой груз без разницы. А перед тем, договоришься с Васькой, Галкой или Колькой. И из досок с кузовов их машин соберёшь здесь нормальные ящики, взамен тех, что расползаются под руками. Они всё равно на выброс, так что не пожалеют.
Вот тогда я точно возьму твой груз на вывоз. Но только два рейса, учти. Не больше.
На это, Белка поворчит-поворчит, но глаза закроет. Больше – ни-ни. Больше никто мне не позволит с тобой тут возиться. Очень уж на тебя девочки наши злы.
– Сколько у меня есть времени?
– Неделя, может быть две, – пожал Корней плечами. – Пока отсюда всё не вывезу, что парни из воды подняли, у тебя время есть.
– А если я ещё груза добавлю?
– Я тебе всё сказал, – холодно уточнил Корней. – Сколько ты там реально возьмёшь груза – мне без разницы. Но один рейс – не более двадцати тонн груза. И учти, больше мне никто не позволит возиться с тобой. Ни единого часа. Я и так сильно на этом вашем острове задержался. И то исключительно потому, что к Кольке с Васькой и, особенно к Синьке, особое отношение у Беллы с Машей. Да и профессор к Ваське благоволит. Потому и у тебя есть пока ещё шанс. Не упусти его.
Решайся. Я тебя предупредил – думай.
Проводив отошедшего Корнея тяжёлым, остановившимся взглядом, Мыкола Ржавка серьёзно задумался. Ему было о чём подумать. Он не стал Корнею говорить, но насчёт Чёрного легиона его предупредили ещё в самом начале похода, когда они только сюда собирались.
А недавно из дома, с Корнеем на дирижабле прибыл гонец, лично предупредить его, чтоб был осторожен. Что ящеры уже выставили на лесных тропах плотные заслоны и чтоб тщательно прятал всю добычу и даже не думал пытаться сейчас что-либо вывозить.
Так что Корнею он поверил сразу. Решительно тряхнув головой, Ржавка двинулся на поиски кого-нибудь, с кем можно было б решить его вопрос. Время было ещё раннее и можно было попытаться застать кого-нибудь из поисковиков возле кухни, куда народ только-только потянулся завтракать.
– Очень хорошо, что вы здесь все вместе, – поприветствовал он всё фактическое руководство поискового отряда, завтракавшее за одним из столов.
Присев за стол на жердевую скамейку, Ржавка решительным жестом отказался от холодной вежливой помощи дежурного принести, чего-нибудь поесть.
– Потом, – кивком поблагодарил он того.
Сразу главный вопрос, – обратился он ко всем сидящим за столом. – Вы все знаете, что под водой можно взять ещё дополнительно тонн с десять старых боеприпасов. И если вы мне поможете их со дна сейчас поднять, я вам заплачу. Много. Тыщи три. И помогу побыстрей разобраться с ремонтом. До отъезда вы ещё сможете дополнительно машины три восстановить. Точно вам говорю. Спать, есть не буду, а три машины у вас будет с тройным ремкомплектом.
У вас сейчас есть из чего выбрать, так что это не голословные обещания.
– Твоё предложение больше похоже на угрозу, чем на предложение по сотрудничеству, – невозмутимо отозвалась Галка, откладывая ложку в сторону.
– Поверьте, это будет намного быстрей и выгоднее для вас, чем, если вы сами будете возиться с другими кузнями. За Кура не говорю, но как работает с вашими машинами Кондрат – вы и сами знаете. Халтура.
Хотите ещё этим летом попасть в своё Приморье – соглашайтесь.
Переглянувшись меж собой, Васька с Колькой оба синхронно глянули на Галку.
Словно в зеркальном отражении, та молча переадресовала взгляд Андрюхе. Получив молчаливое одобрение мужа, развернулась к кузнецу.
– Эко, тебя пробило, – холодно проговорила она. – Чё хоть случилось то?
– Корней обнаружил в округе следы Чёрного Легиона.
– Подумаешь, новость, – пожал Андрюха плечами. – А то ты раньше этого не знал.
– И тебя сразу заколбасило, – понятливо хмыкнул Колька. – Что ж, как я тебя понимаю, – презрительно ухмыльнулся он. – Мы уйдём, и вся твоя добыча достанется ящерам. Столько ценнейшей латуни. Тридцать тонн боеприпасов! А жаба-то душит.
А почему так мало? Если поискать, много чего ещё интересного можно здесь найти. Мы только вчера видели целую колонну машин под водой, словно по линеечке выстроившуюся. Там в кузовах наверняка много любопытного имеется.
– По нашему договору, одна тонна патронов с латунными гильзами идёт за десять пустых машин, – мрачно отозвался кузнец, нервно дёрнув щекой. – А вы уже сворачиваетесь, как я заметил. И за нами должок к тому ж остаётся. А у меня всего лишь пара рейсов, как мне объяснил Корней. И то только пока вы здесь. Вот я и предлагаю вам договориться.
Вопрос только за вами
– Вспомнила бабка, как девкой была, – презрительно бросила Галка. – Как прижало, так сразу и про договор вспомнил. Интересно, что из тебя выжать ещё можно будет, когда совсем припрёт?
– Пу-пу-пу-пу-пу, – задумчиво выдохнул Васька, рассеянно барабаня пальцами по жердям стола. – Ну, раз пошла такая пьянка, давай немного переиначим наш договор.
Полагаю, лишний десяток машин нам не помешает. Так что и с количеством рейсов мы тебе поможем. Это – не проблема. Заплатишь за свой вес – и за такие деньги летай, сколько хочешь. Хоть свои два рейса делай, хоть десять. Цену только с Корнеем ещё раз уточни. Со временем – тоже поможем. На месячишко, другой можем здесь задержаться. Есть на то у нас предварительное согласие нашего руководства. Но, насколько меня самого предупредили, все работы здесь на болотах должны быть свёрнуты не позже конца августа. Двадцатое число – крайний срок.
И ещё. Мы, лично мы, тут уже сворачиваемся. Неделя, другая и больше ждать мы не можем.
Честно тебе скажу. Нам всё здесь осточертело. И болото это, и машины, и особенно ты, Ржавка со своей латунью. Видеть тебя уже не могу. Нам на юг пора, пока там ещё тепло. Сам понимать должен, что купаться в море при температуре близкой к нулю – удовольствие сомнительное.
И как тогда быть с нашим договором? Времени у нас нет, с тобой здесь сидеть до конца лета.
– А что, заменить вас некем?
– Почему некем, – Васька бросил косой взгляд на невозмутимого молчаливого Кольку. Дождавшись едва заметного молчаливого кивка, продолжил. – Есть интересующийся народ. Можно с парнями из нашей компании поговорить. Если их серьёзно заинтересовать, время они найдут тут для вас понырять. Да и с Белой Юрьевной они договорятся сами, чтоб до середины августа по своим делам отпустила. И чтоб дирижабль дала на это время. Вывозить то кроме как на нём – не на чем.
Но вот по поводу оплаты их работ, тут уже не с нами, тут с нашими парнями из компании придётся тебе дело иметь. Ну и, надо тебе что-то серьёзное им предложить. За так, никто от своих дел отвлекаться на тебя не будет. Кому ты тут нужен со своими боеприпасами. У ребят своих интересных дел полно.
Предложение, значит, наше такое будет.
Ну а нам за наше согласие, премия. Мы подберём с мелководья весь тот хлам, что остался после вас. Те самые ваши свалки, которые никому не нужны и образовались после того как вы тут много лет разбирали машины, вытаскивали из них самое для себя на тот момент ценное, а останки бросая в воду.
Мы тут с ребятами прошлись по этому вашему подводному кладбищу и выяснили, что там есть многое, чем можно было б нам поживиться. По мелочи, но есть. И работы там не на один месяц. Плюс к тому ещё и вы нам кое-чего остались должны. Две сотни машин, к слову сказать. Так что до середины августа ребят можно привлечь. А вот дальше – извини, только по особому распоряжению руководства.
– Почему до середины августа? – насторожился Ржавка. – До октября же тепло ещё. Да и зимой работать в ваших костюмах можно.
– Извини, дорогой, у нас своих дел полно, – холодно отрезал Васька. – И у нас свои ящеры есть, которых надо бомбить. А то вы хорошо тут устроились. Мы бомбим, а вы землицу под нашим прикрытием обрабатываете. Неплохо устроились, на халяву то. Мне лично уже втык Белла Юрьевна за вас сделала. Слишком большой расход бомб на вас получается. Ящеров сюда как магнитом натягивает, всё больше и больше расход бомб на них идёт.
Так вот, когда мы уйдём, дирижабль у парней в пользовании будет только до конца августа. Дальше – извини, подвинься. А тут без него, сам понимаешь, ни вывезти чего, ни привезти. Нас тоже известили, что по земле все пути-дороги перекрыли, и здесь на острове мы фактически отрезаны. А сцепиться с легионерами, из-за куска какого-то ржавого хлама лично у меня желания нет ни малейшего. Как, впрочем, и у всех остальных.
Вы же, можете воевать хоть до посинения.
Так что, соглашайся. Или так, или никак.
– Забирайте, – не думая отмахнулся кузнец. – Наши точно уже это поднимать из воды не будут. Раз уже обратно в воду сбросили, то считайте что оно уже ничейное. Берите. Берите всё, на что глаз ляжет. А с тем что мы вам ещё должны, как-нибудь потом, в другой раз или в другом месте разберёмся. За нами не заржавеет. В конце концов, если нет времени этим летом заняться, доберёте на следующий год.
И по времени я не прочь, чтобы продлить договор. Пусть даже никого из вас тут уже и не будет к концу.
– Договорились, – согласно кивнул головой Васька. – Но, ты понял, эта свалка на мелководье – это лично нам своего рода подарок. И её уже без нас разбирать будут. Уже после того как мы отсюда уберёмся. Сидеть здесь на острове всё лето, осень и всю зиму у нас нет резона.
– Согласен-согласен, – раздражённо отмахнулся кузнец. – Решено. Если речь идёт только о свалке, то у меня претензий к вам нет. Выгребайте оттуда всё подчистую. А вот если после того пожелаете ещё что новое – это только за латунь.
– Не вопрос, – отмахнулся Колька. – Дополнительно работаем только по вашей свалке. А по боеприпасам – всё как по старому договору. Один к десяти. Значит, решили?
– Договорились, – протянул руку для скрепления договора кузнец.
– Минуточку!
Ледяной злой голос Галины Буян разорвал благостную атмосферу обоюдного согласия. В этот момент она удивительно точно соответствовал своей фамилии, полученной от мужа. Казалось, сейчас она разорвёт обе договаривающиеся стороны в клочья.
– У меня будет несколько иное предложение.
– Насколько я понимаю, латунь вам нужна для производства патронов, – мрачным голосом констатировала она. – А мне для поездки на юг как раз нужны будут двадцати миллиметровые бронебойные снаряды к моим двадцати миллиметровым автоматическим пушкам на броневиках. С пулемётами мы проблемы решим с пневматикой, а вот с пушками так не получается.
А собственно, почему бы и нет, – тут же возразила она сама себе. – Пусть и к моим пулемётам будут патроны. К МГ-шкам.
Лично мне нужны от вас снаряды к пушкам и патроны к пулемётам на моих броневиках. А их у меня будет десять. Думаю, двадцать тысяч штук патронов к пулемётам меня вполне устроит. И двадцать тысяч патронов к пушкам.
– Чего? – растерялся до изумления кузнец. – Сдурела!
– Того, – взорвалась Галка. – Двадцать тысяч снарядов к моим пушкам и двадцать тысяч патронов к пулемётам.
– Делаете патроны на продажу – сделаете и мне. Не обеднеете!
– Сбрендила?
– Урод! Или, вся твоя добыча останется гнить на этом острове и достанется ящерам, или вы мне делаете то, что я сказала, – жёстко отрезала Галка. – Иначе, и одного рейса у тебя не будет. Поверь мне, Ржавка, – чуть склонилась она вперёд, сверля белыми от бешенства глазами кузнеца. – Я достаточно близко знакома с руководством компании, чтобы на неё повлиять. Надеюсь, в этом ты мне поверишь? А не веришь, справься у своего Дутова. Он меня знает, за мной не заржавеет.
– Надеюсь, – Ржавка на подобии Галки слегка качнулся вперёд, не отводя от её глаз своего бешеного взгляда, – и мне ты поверишь, что если отсюда ваш сраный дирижабль не вывезет мои драгоценные патроны, вам никто не будет восстанавливать ваши сраные грузовики. Даже Кондрат. Тем более, Кондрат. А уж Кур, так вообще встанет по струнке перед руководством гильдии и хрен что будет для вас делать.
Надеюсь, это ты понимаешь.
– А мне плевать. Не сделаете мне мои патроны – не видать вам вашей латуни. Ни грамма. Ты, с..ка, уже все рамки наглостью своей перешёл, гадёныш. С меня довольно. Надеюсь, это тебе понятно?
– Стоп-стоп-стоп, – мгновенно вклинился в ссору Васька, разрывая возникшее напряжение. – Стоп, я сказал, – повысил он голос.
Не будем ссориться, – примирительно положил он руку на плечо кузнеца.
Раздражённо сброшенной с плеча руки он постарался "не заметить".
– Предлагаю, разумный компромисс. Галка немного умеряет свои аппетиты, и мы приходим к взаимному соглашению. Будем рассчитывать по-другому.
Сколько латуни со дна подымим, дополнительно к тем тридцати тоннам боеприпасов, что уже подняли, – столько и снарядов с патронами вы сделаете. Половину из них нам, половину вы возьмёте себе.
Идёт?
– Согласен, – тихо проговорил кузнец, медленно отводя бешеный взгляд от глаз Галины. – Снаряд за снаряд, патрон за патрон. Сто – так сто. Двадцать тысяч – так двадцать тысяч. Как получится, Галочка, – неприятно улыбнулся он.
– Хочешь получить двадцать тысяч – придётся потрудиться, понырять, золотко.
Та сидела, не шелохнувшись, так и не отводя от кузнеца злых, белых от едва сдерживаемого раздражения глаз.
– Согласна, – едва слышно проговорила она. – Пусть будет так. В пополаме.
Не глядя больше на Галку, кузнец пожал Ваське руку и поднялся. Не оглядываясь на сидящих за столом людей, кузнец быстро удалился. Наверное, боясь, что передумает.
Какое-то время после его ухода у костра царило глухое, враждебное молчание.
– Может, объяснитесь? Вы, оба?! Я желаю услышать ваши объяснения! Здесь и сейчас.
Сидящие за столом Галка с Андрюхой в упор, не мигая смотрели на Ваську, молча переглядывающегося с Колькой.
– Что это ещё за продолжение работ и чем это вам так интересна та подводная свалка? И на хрена оно нам всё это надо? Почему вы никак не желаете побыстрей расстаться с этим болотом.
– Как?! – тут же деланно весело изумился Васька, словно только что за столом не висело гнетущее тяжёлое напряжение. – Галочка, ты же вместе с нами там ныряла. Неужели не нашла там для себя ничего интересного? А твои броневики? Их же там ещё не менее пяти штук на дне валяется. И это только то, что я так, навскидку помню.
Наверняка, если ещё поискать, так их там ещё больше будет.
– И что? Что это даёт? Видела я весь тот хлам. Их так раздербанили, что если из десятка там соберёшь один – уже хорошо. А десяти я там что-то совершенно не видела. Ну, может ещё два, три к твоим пяти, не больше. И что, из-за восьми разобранных на части броневиков так подставляться?
– Если из многого собирать малое, то да, подставляться не стоит, – невозмутимо возразил Васька. – А если восстановить всё? Всё что подняли со дна? Об этом ты подумала?
– А кто будет восстанавливать? Ты? Я? Он? – Галка сердито ткнула пальчиком в сторону молчаливого Кольки. – Ты слышал, что сказал этот дятел? Они нам помогать больше не будут. И уж тем более чтобы восстановить всё. А денег у нас на это нет.
– Понимаешь, Га-ля, – вклинился в разговор Колька. С задумчивым видом он почесал пальцем висок, помолчал и продолжил. – Если не упираться в аутентичность восстановленных машин, то с помощью Трошинских мастерских мы фактически можем восстановить все поднятые со дна машины до рабочего состояния. Все!
Это сложно, долго, потребует много труда и больших денежных вложений, но можно. Я с Богданом и Глебом говорил, они подтвердили, что для них это возможно, особенно когда придёт груз из Приморья со станками, и не будем упираться в короткие сроки восстановления. Когда можно будет спокойно работать.
И предварительно, они уже дали своё согласие. Надо только будет вынести этот вопрос на совет руководства и получить окончательное согласие. Что тоже не вопрос. Все как бы предварительно за. И ещё понадобится время. Время и много-много нашего труда. Но даже раскуроченный остов от машины – для начала уже хорошо. Уже что-то.
И не забывай, что благодаря тебе, мы выдавим из кузнецов даже не сорок тысяч патронов, а много больше. Потому как меди там, на дне – море. И из них, половина – твои снаряды к пушкам. И патроны. Которых иным способом нигде сейчас нам не достать. Ты вообще молодец, Галочка.
– Какие ты слова вумные знаешь, мальчик... Аутентичность..., – медленно протянула Галка, сверля рассуждающего с умным видом Кольку прищуренными холодными глазами. – Где, спрашивается, нахвататься успел. Совсем недавно сосунок сосунком был, а тут – гляньте. Аутентичность... И как умеешь к женщине подлизываться...
– Ребята, – тихо проговорил Васька. – Информация не для передачи кому, лично для вас двоих, и ни для кого более. Даже своим ребятам вы раньше времени ничего не говорите.
У нас уже есть сотня достаточно хорошо сохранившихся остовов машин и разрешение на поднятие из болота ещё не менее двухсот. И всё мелководье с кучами разобранных остовов тоже наше. Плюс ещё ребята из воды что-то поднимут помимо этого. В итоге – имеем сотни три-четыре готовых к восстановлению машин. Так что уже возможно в нашей компании организовать новый сборочный автозавод. Плюс, завод кузовов, без которого никуда и который уже реально существует в виде фанерных мастерских мастера каретника. Плюс сюда же и завод автопокрышек. И плюс, плюс, плюс много ещё чего интересного, которое тоже надо создавать на пустом месте.
И если мы с вами не будем сейчас жевать сопли, то во всех этих делах возможно и наше личное участие. Не возможно, а будет наша личная доля, потому как мы тут зачинатели и всё такое.
Васька, сложив пальцы щепотью, демонстративно пошевелил пальцами в хорошо известном всем жесте.
– Так почему бы за этот будущий хороший куш сейчас не покорячиться?
– Ты так в этом уверен? – внимательно посмотрел на него Андрюха.
– Не на все сто, но думаю, договоримся.
Васька отчаянно и нагло блефовал. Не было у него ни с кем никаких договорённостей. Все эти машины вообще, раньше ни в каких раскладах нигде не участвовали. Но парень отчётливо понимал. Как только они покинут этот остров, окрестные болота можно будем смело и навсегда вычеркнуть из списка добычливых мест. Если тут появились легионеры, если они узнают, что тут в толще болот что-то есть, что заинтересовало людей и что могло быть и им самим интересно, а они обязательно это узнают, потому как не дураки, про это болото придётся забыть. Навсегда. Хотя бы по той причине, что эти места слишком удалены от населённых людьми земель. И добраться сюда по лесам, зная умения легионеров скрадываться и устраивать великолепно организованные засады, в другой раз уже ни у кого не получится.
А дирижабль на такую ерунду как вывоз из болот ржавого железа, никто из руководства их компании им больше не даст. Если только у них не будет свой козырной в том интерес. И то, что на них до сих пор работает Корней, иначе, как чудом не назовёшь. И если сейчас из сложившейся вокруг болота ситуации не вытянуть всё возможное – ничего больше у них не будет. Ничего! Никаких машин. И никаких патронов. И никаких в будущем дивидендов.
– Ну что ж, – хлопнул Андрюха ладонью по коленке, подымаясь. – Понятно, что мелочь достанется, а всё лучше, чем ничего. Договаривайся, Васька со своими. И не забудь про нашу с ребятами долю.
Глава 6. Конец лета.
С бору по сосенке...
Низкие, устроенные «под старину» широкие дубовые плахи нависающего над головой потолка в недавно отремонтированном кабаке Брахуна, создавали удивительно уютный мирок в том уединённом углу, где собралась странная даже на вид компания.
Доносящаяся с невысокого подиума в центре зала тихая печальная музыка очередной заезжей музыкальной труппы, последнее время повадившихся постоянно гостить в ставшем вдруг внезапно очень богатом городе, где за относительно короткое время можно было неплохо заработать, навевало тихое умиротворение. Напрочь отсутствовавшее за столом собравшейся в дальнем тёмном углу компании молодёжи.
Впрочем, таких тихих уютных, укрытых со всех сторон, уголков с молодёжными компаниями в этом кабаке было каждый второй. Вообще создавалось странное впечатление, что недавно отремонтированный кабак, словно специально был приспособлен для проведения тайных встреч, где без длинных ушей можно было обсудить любые интересующие людей темы.
Впрочем, не только людей. Одинокая группка склонивших головы друг к другу и что-то тихо обсуждавших меж собой имперских ящеров, в другом дальнем конце просторного подвального помещения, недвусмысленно намекала на то, что не одни лишь люди с удовольствием пользуются прекрасными возможностями поговорить без лишних ушей, предоставляемых кабаком Брахуна.
За тот месяц, что собравшиеся за этим столом люди не виделись, оба брата Белых сильно изменились. И нельзя сказать, что в лучшую сторону. Оба они как-то осунулись, помрачнели, и на лицах парней легла тень какого-то тяжёлого внутреннего недовольства и смуты. Сам их батька, Кур Белый, выглядел не лучше.
Впрочем, и сидящая напротив компания из Гальки Буян, её мужа и неизменной парочки – Васьки с Колькой Молчуном, выглядела не лучше. Лица всех четырёх заострились, почернели, как-то осунулись, и в складках появившихся возле губ морщин, отчётливо видны были трудности, с которыми они столкнулись последнее время.
Одним словом, за время, когда все они не виделись, обеим группам враждебно посматривающих друг на друга бывших товарищей, похоже пришлось хлебнуть немало лиха.
– Вижу, Васятка, досталось вам за последнее время, – невыразительным нейтральным голосом проговорил Кур. – Что-то сбледнули вы оба с Колькой. Да и ты, Галка, – на миг прервался он, внимательно всматриваясь в осунувшееся усталое лицо амазонки, – краще в гроб кладут.
Присутствовавшего здесь же за столом Андрюху Буяна он проигнорировал, словно не видя.
– Да и вы, я смотрю, тоже, – поморщился Васька, – не благоухаете свежим внешним видом. Что так?
– Что, неважно. Важен тот вопрос, что меж нас до сих пор не решён. Вы свои машины забирать будете или мне на память оставите?
– А там есть что забирать? Вроде бы при последней встрече ты кричал, что там возиться ещё и возиться. Чуть ли не до конца света. И чтоб эту рухлядь починить, надо ещё дополнительно ахереннную кучу средств, чуть ли не столько же, что уже вложили. А учитывая, что вложили мы на тот момент более чем по десятке в каждую, то перспектива получить неновую, отвратительно отремонтированную машину тысяч за двадцать золотых нас как-то не вдохновила. Поэтому мы решили оставить всё как есть.
Как ты, надеюсь, уже знаешь, у нас появилась возможность подобрать себе лучший вариант и много дешевле. И мы им воспользовались. Так что, извини, Кур, но ты своей жадностью перегнул палку. Так что если ты хочешь выкупить у нас наши машины, тобою же отремонтированные, то мы готовы их продать. Как говорится, не глядя. За те деньги, что ты из нас уже вытянул.
– Всё ж, советовал бы посмотреть, – нейтральным тоном отозвался кузнец. – Это уже не те развалины, что были ещё месяц назад. Последнее время в городе появилась масса отличного качества запчастей с разобранных машин, во многом благодаря вам, кстати. Так что, было из чего выбрать.
– Теперь ваши студера – как новенькие. Можете глянуть.
– Зачем?
– Надо рассчитаться.
– По каким расценкам? – холодно, одними губами изобразил улыбку Васька. – Боюсь, нас твои аппетиты не устроят. Так что тебе придётся снять всё то новое, что ты туда поставил, и вернуть машины к исходному виду, полуразобранное, ни на что не годное ржавое дерьмо. Скажи когда будет готово, и мы с удовольствием заберём. Ты прав. В наших отношениях надо поставить точку.
– А может, отыграем немного назад?
– А зачем?
– Я вот Галине говорил, она должна была вам передать.
Кузнец медленно повернулся к Галке.
– Или что, ты им ничего не сказала?
– Твоё предложение передано, – равнодушно пожала та плечами. – Никого не заинтересовало. Хотя согласна, – нехотя кивнула она головой, – с твоими парнями мы тогда сильно погорячились. Но что сделано, то сделано. И ходу обратно давать, ни у кого желания нет. Да и смысл? Тем более что это было общее решение.
Так что не думаю, что твоё предложение ещё что-то там рассматривать, кого-нибудь здесь заинтересует. Хватит, насмотрелись за это лето. Тошнит уже от ваших выкрутасов. Впрочем, ты можешь своё предложение повторить, что называется лично.
Итак, мы слушаем, – наконец-то подняла она на кузнеца тяжёлый, давящий взгляд.
– Ну что ж, я не гордый, могу и ещё раз повторить, – отвёл глаза в сторону кузнец.
Итак. Что я предлагаю. Мы всё же присоединяемся к вашему каравану, но, поскольку отношения меж нас с самого начала не заладились, уже естественно на других условиях.
– Я всё же хотел бы послать в Приморье свой груз со своим сопровождением. С этим много связано в моих дальнейших планах на тот регион. И если вы возьмёте мои грузовики в свой караван, я вам верну ваши оба студебеккера в полностью отремонтированном виде, бесплатно, плюс обещанная летучка, в том виде как они сейчас есть: после хорошего капремонта, способными без малейшей поломки пробежать до берега моря и вернуться обратно. И если мы договоримся...
– Во что ты реально оцениваешь свою работу по ремонту наших машин, – не дослушав, перебил его Колька. – Понимаешь Кур, давай сначала снимем этот вопрос, а потом будем дальше двигаться. Может статься, что нам с тобой вообще не о чем окажется говорить.
Повторяю вопрос. Во сколько ты реально оцениваешь то, что было сделано тобой до разрыва наших отношений? Подумай. Хорошо подумай. От твоего ответа сейчас всё зависит.
На какое-то время над столом повисло напряжённое выжидающее молчание.
– По материалам, тыщи на четыре, по работе.... Ну, тыщи на три, – удивлённо возмущённые взгляды обоих своих сыновей кузнец с невозмутимым видом проигнорировал.
– Не совсем так, как выходит по всем нашим расчётам, – хмуро буркнул Колька, – но, достаточно близко. Мы оценивали их реально тысячи в две, две с половиной. Но, пусть будет три.
Значит, ты согласен, что это никак не тридцать две тысячи золотых, как ты первоначально нам насчитал.
– Ну, согласен, – нехотя признал кузнец. – Погорячился немного.
– Ровным счётом на двадцать девять тысяч, – хмыкнул Колька. – Ты, наверное, посчитал, что мы очень богатые. Так вот, уверяю тебя. Все наши деньги заработаны нашим хребтом, а не получены в подарок от доброго дядюшки. И не так, как ты, влёт умудрился слупить с нас десятку за старый мотор, цена которому две сотни.
Так что, решай.
Или ты возвращаешь нам наши, выплаченные тебе ранее лишние деньги, и мы дальше с тобой разговариваем, или мы сейчас же разбегаемся, и впредь дел с тобой иметь никогда не будем.
– Твой выбор.
– Хм, – раскашлялся кузнец. – Вернул бы, кабы они были у меня. Да вот только не сидел я и не ждал у моря погоды, а вложил их в товар, который хотелось бы сначала продать в том самом Приморье, и лишь потом с вами рассчитаться. Рассчитаться не проблема, коль прибыль будет.
– И оставив её естественно себе, – хмыкнул Васька. – Всю.
– Ну почему ж, естественно, – ещё больше помрачнел кузнец, поняв, что и тут его прижали. – Я готов поделиться.
– Со всего своего товара, или только с той части, что куплена на НАШИ деньги? – внимательно посмотрел на него Колька.
За столом опять на какое-то время повисло напряжённое угрюмое молчание. Видно было, что кузнец о чём-то мрачно думал, молча перекатывая желваки на скулах. После продолжительного молчания он наконец-то пришёл к какому-то решению.
– Что вы хотите?
– Мы – ничего. Ты приглашал, ты и предлагай.
– Моё предложение. Вы возвращаете мои машины и моих парней с моим товаром в свой караван, и они торгуют вместе с вами в Приморье, а я вам за это..., – запнулся он, и неохотно с трудом выдавил из себя. – Обычную в таких случаях плату – десятину с прибыли.
– Не густо, – хмыкнул Васька. – Но уже лучше. Ладно, – махнул он рукой. – Не будем тебя окончательно додавливать, хоть и очень хочется за твои выкрутасы, начиная от продажи нам моторов через Ревяку и кончая вдесятеро завышенными расценками на все последующие работы.
Поймав быстрый внимательный взгляд кузнеца, с кривой улыбкой уточнил.
