Текст книги "Бабье царство. Возвращение... (СИ)"

Автор книги: Анатоль Нат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

  Настолько мелкое, что сейчас не могла даже вспомнить, что именно стало причиной ссоры. Причём, знала ведь тогда что неправа, а всё равно не сдержалась.

  Расстроенная тогда какими-то своими мелкими обидами, которые тогда казались ей такими важными, она совершенно без причины, по-глупому вдрызг разругалась с баронессой. И та её выгнала. Просто взяла и выгнала, сказав, что свои чувства надо держать в узде и не срывать на посторонних собственное дурное настроение. И самое главное, не надо людям хамить. Тем более начальству.

  Только вот она тогда не услышала, что ей говорят, с удовольствием отпустив пару матерков в её сторону.

  Тогда ей казалось, что она сильна и независима, что права, что баронесса к ней намеренно придирается. Сейчас, по прошествии долгого времени, она уже так не думала, поняв, какая же она была тогда дура.

  Возраст и собственная взбалмошность порой толкает людей на самые настоящие глупости, цену которым понимаешь значительно позже.

  О прошлом вспоминать не хотелось. Всё равно ничего не исправить. Сидеть в тени под широким свесом кровли конюшни было хорошо и думать ни о чём не хотелось. А впереди была ещё долгая дорога домой.

  – Не застилай мне солнце, – тихо проговорила она, не раскрывая глаз.

  – Какое тут солнце, тут тень. Полдень уже давно, а ты битых два часа сидишь под стенкой и никуда не двигаешься. Что-то на тебя это не похоже.

  – Имра Строгая, – не раскрывая глаз, с холодной улыбкой на губах медленно проговорила амазонка. – Какими судьбами? И не говори, что ты здесь оказалась проездом, случайно.

  – Действительно проездом. И действительно случайно.

  Даже с закрытыми глазами было явственно видно, как высокая красивая амазонка в дорогом роскошном платье весело передёрнула плечиком.

  – Свёкр послал по делам на хутор. Вот я тебя тут случайно тебя и увидала, сидящую под стенкой. И сразу решила подойти поинтересоваться. А как это идут дела у моей слишком самостоятельной и гордой подруги, сидящей сейчас в стареньком застиранном платьице под стенкой придорожной конюшни в низкопробном трактире?

  – Хочешь в глаз, Имра? – тихо спросила амазонка. – Старое застиранное, с парой заплат платьице не помешает сидящей под стеной придорожной конюшни нищей амазонке дать в глаз старой подруге. Тем более, когда ей этого очень хочется.

  – Когда хочется, это хорошо. Это говорит о том, что есть чувства. А чувства – это самое главное, что есть у женщины.

  – Чего надо, говори. Или проваливай. От твоей болтовни у меня уже голова болит.

  – Если голова болит, это тоже хорошо. Это значит, что она есть. Хуже, когда она не болит.

  Внезапно замолчав, стоящая перед сидящей на земле подругой с интересом стала смотреть на неё, явно ожидая реакцию той.

  – Ну, хорошо, – наконец не выдержала сидящая. – Будем считать, что ты меня заинтересовала. Хотя сам факт твоего здесь появления и нашей, как бы случайной встречи уже о многом говорит. Значит, я не ошиблась. И вчера действительно видела в этом трактире одну из твоих прихвостней. А значит, и к встрече со мной ты готовилась.

  Говори или проваливай. Мне отдохнуть надо перед дальней дорогой. Ещё до дома чуть ли не полдня добираться, да и там дел своих хватает. А завтра всё по новой.

  – Вот и я о том же, – покладисто согласилась Имра. – Завтра у тебя всё по новой. Неизменным останется лишь то, что у тебя есть муж. А может ведь и не быть.

  – Это угроза?

  – Это констатация факта.

  Кое-кто крайне недоволен, что кое-кому очень хочется устроить автопробег по сухим и пыльным дорогам Приморья. Я ясно выразилась?

  – Значит, это угроза, – флегматично констатировала амазонка.

  Она всё также сидела, не открывая глаз, но в позе её что-то неуловимо изменилось, словно это была уже кошка, готовая в любой момент прыгнуть на беззащитную мышку.

  – Вот-вот, – хохотнула стоящая перед ней молодуха. – Узнаю старую подругу. Всегда на страже себя и своей семьи.

  Муженёк то твой, говорят, связался с компанией сопляков и собрался вместе с Колькой Молчуном и Васькой Профессорским на юга прокатиться. А кое-кому их автопробег, ещё не начавшись, уже поперёк горла встал.

  Ещё ничего не сделано, а меры наставления на путь истинный уже в ход пошли.

  Широко распахнутые глаза сидящей под стеной амазонки внимательно смотрели на стоящую перед ней старую знакомую.

  – Говори, Имра, или я из тебя палкой сведения выколочу.

  – Палкой не выколотишь, – флегматично отозвалась та. – А вот купить, можешь.

  Тихий негромкий смех был ей ответом.

  – Кто? Я? Не смеши. Я за всю зиму столько не заработала, сколько один твой сапожок, выглядывающий из-под платья, стоит.

  – Платят не обязательно деньгами.

  – В холуи к тебе не пойду, ты меня знаешь.

  – Не надо. Мне, такие как ты, без надобности. С тобою одни проблемы. Лучше сделай так, как я говорю, и мы в расчёте.

  – В расчёте за что?

  – За то, что я тебя предупредила.

  – Хм?! Что вестнику несчастий надо? – неприятно усмехнулась амазонка.

  По спине Имры Строгой пробежал явственный холодок опасности.

  – О! Сущую малость, – поспешила она тут же сбить пустое наваждение. – Всего-навсего подойти к твоей хорошей знакомой Изабелле де Вехтор и передать ей всё, что я тебе сейчас скажу.

  И не говори мне, что не примет. Примет, я знаю. Она неплохо к тебе относится, несмотря на то, что сама же тебя и выгнала за твою наглость и хамство. Но это уже дело прошлое, полузабытое. А вот то, что я тебе сейчас скажу – дело твоего и её будущего.

  – И что же тебе надо? Или ты альтруистка?

  – Немного. Место в её свите на свадьбу будущей Императрицы Срединной империи.

  – Вот оно что. Высоко взлететь хочешь.

  – Да уж, хотелось бы.

  – И за что же она тебя туда возьмёт?

  – За то, что ты ей передашь. Что мой разлюбезный свёкр задумал со своим приятелем Старостой помешать её парням вернуться из автопробега по Приморью.

  Весёлая любовная комедия грозит в какой-то момент превратиться в кровавую грязную драму. Где счастливого конца для влюблённых не будет. Где твой муж, собравшийся прокатиться со своими приятелями на юг... Кстати, без тебя, милочка, заметь. Обратно он уже не вернётся. Не предусмотрено некоторыми господами его возвращение. Ни его, ни всех остальных.

  Моему дражайшему свёкру не нужны в его светлом будущем конкуренты на его будущих торговых трассах в Приморье. И он готов сделать всё, дабы таковые там и не появились. А невозврат так нашумевшей в городе компании – самое верное средство чтоб избыть будущих конкурентов.

  Сведения абсолютно верные. Подслушала одна из моих девочек, что обычно ублажают гостей свёкра в его регулярных субботних посиделках. В прошлую субботу, таковая встреча и произошла.

  Спросишь, почему сама не пошла, а к тебе обратилась? Так это совсем просто. Никто не должен знать о том, что я тебе только что сказала и что я сама заложила собственного родича. А с тобой никто ничего не свяжет. Мухи отдельно, котлеты отдельно. Мы с тобой старые подруги, знакомые ещё по училищу. Случайно встретились на дороге и потрепались ни о чём. В дороге, в которую сам же свёкр меня и отправил. Сам, без моего участия. Так что со мной никто ничего не свяжет. А приглашение баронессы можно выразить как знак внимания семье первого человека города. И свёкру приятно, и мне хорошо. И никто ничего не знает.

  Я достаточно ясно выразилась?

  – Ну, а я буду тебе обязана, за то, что ты помирила меня с баронессой. И за то, что ты спасла моего мужа.

  – Правильно, Галочка, понимаешь, догадливая. За что я искренне тебя уважаю и люблю. Будешь мне обязана.

  Невольно проскочившие в голосе Имры едва заметные покровительственные нотки заставили лицо амазонки закаменеть. Впрочем, в полутени полуденного солнца это проскочило незаметно. Да и Имра не обратила на то внимания, будучи всецело сосредоточена на своих словах.

  – Если да, то жду от неё ответа не позже чем через неделю, – уже другим, командно приказным тоном заговорила она с амазонкой.

  Если ваша баронесса сочтёт таковые сведения достойными внимания, то я надеюсь на получение места в её свите на свадьбу. Мне и четырём моим телохранительницам.

  Не ответит – тоже хорошо. Будем считать, что я в ней ошиблась. Получу приглашение – буду считать, что мои слова по достоинству оценены.

  Ну, я пошла?

  – Иди.

  – Счастливо оставаться, – весело рассмеялся звонкий женский голосок над головой сидящей под стеной конюшни амазонки.

  Молча проводив взглядом неторопливо ушедшую Имру, Галина долго ещё сидела, о чём-то усиленно думая.

  – Тварь, – едва слышно прошептала она одними губами. – Ну, какая же ты тварь, Имра. Думаешь, меня купила? По дешёвке... Ну-ну. А девочек наших под старых мужиков подкладываешь, чтоб знать, что вокруг твоего свёкра творится. А сама чистенькая стоишь в сторонке и наблюдаешь. А потом ещё и рожу на них свою породистую кривишь, гулящие мол.

  Что же делать, – едва слышно прошептала она. – Что же делать.

  Что делать она уже знала. Теперь и она поедет в Приморье со своим мужем. Нечего ей здесь больше делать. Не её это дело возиться в земле и выращивать редиску и зелень, к столу проезжающих мимо любителей вкусно покушать. Хоть и умела она это, но не её это была стезя.

  Надо было идти к баронессе. Не хотелось, а надо. Пускать дело на самотёк, а там как кривая вывезет, было нельзя. Муж у неё был один, и оставаться одной, и дочку оставлять сиротой, да ещё в столь юном возрасте, Галка не желала. Значит, придётся с ним вместе отправляться на юг. Стоять у него на дороге, запрещая отправляться в опасное путешествие, она не будет. Зная его натуру, такого делать категорически нельзя, если она хочет потом счастливо прожить с этим человеком всю свою жизнь. Она едет вместе с ним на юг. А там...

  Там и посмотрим, куда кривая вывезет. Ну а пока что, к баронессе.

  Визит в логово...

   Такая знакомая просторная комната с высокими потолками в жилой землянке баронессы, как обычно в это время дня была пуста, если не считать за людей замершие за спиной Галины две тонкие девичьи фигурки. Впрочем, Галя не обманывалась хрупкостью их фигур. Не понаслышке знала, на что те способны. Сама же вместе с ними когда-то и тренировалась, а потом и кровавую практику на ящерах вместе с ними проходили, те, кто выжил. Она выжила. Потому сейчас и старалась не делать резких движений, дабы не провоцировать бывших подруг.

  – Пусть они выйдут, – хмуро бросила она сидящей за столом баронессе.

  Стоять вот так, перед "барыней", с молча держащимися за её спиной охранницами, готовыми в любой момент порвать её, было противно. Но пока что ничего сделать она не могла. Да и не хотелось. Это она пришла просить баронессу, а не та пришла к ней. Потому и стоило засунуть свою гордость поглубже, и постараться хорошо сделать дело, за каким сюда пришла.

  И всё равно, несломленная гордость не давала спокойно это принять.

  Дождавшись молчаливого кивка баронессы и следом за тем столь же молчаливого удаления из комнаты охраны, амазонка заговорила. Рассказ её был короток, но судя по выражению на лице Изабеллы, совсем не нов для неё и интереса не представлял.

  – Ну, это не новость для меня, – суховатым голосом подтвердила та Галкины подозрения. – Постельные игрушки, да и прочий всякий народ не только Имре стучат, как ты, надеюсь, понимаешь. Многие больше любят деньги, чем какую-то нематериальную верность хозяину. Особенно когда тот их за людей не считает. Так что реакцию городских властей в лице Головы и Старосты на планируемый автопробег Кольки Молчуна на юг, можно было бы предвидеть.

  – Я тебе даже больше скажу, чем передала Имра. Следующим же утром после баньки в Приморье убыл гонец, готовить горячую встречу для наших парней.

  – Что, этого тебе Имра уже не сказала, – покивала она головой, глядя на изумлённо распахнувшиеся глаза Гали. – Видать, не посчитала нужным. Так что, происходящее в доме Головы, мы прекрасно знаем и без её помощи.

  – Поэтому и можешь не беспокоиться, что ты что-то Имре должна, за эту нашу встречу. Будем считать, что она обойдётся, чтоб за такую малость быть ещё чего-то ей должной. В следующий раз, когда захочет что-то сообщить, пусть лучше готовится. И передаёт действительно ценные сведения, а не бабий трёп.

  – Тогда я пойду, – мрачно буркнула амазонка, разворачиваясь на выход.

  – Я с тобой ещё не закончила.

  – Ну?

  – Ц-ц-ц! Как была ты наглой грубиянкой, так и осталась, – покачала головой Белла. – Ничто, кажется, исправить тебя не сможет. Ну да я не педагог и тратить собственное время на исправление дефектов твоего воспитания не собираюсь. Поэтому, слушай сюда. Говорю один раз, а потом ты уж сама решай. Повтора не будет.

  Мальчики зарвались. Планируемая ими поездка иначе, чем идиотской и названа быть не может. И не надо прикладывать никаких дополнительных усилий, как это стремится сделать Голова с дружком своим, чтобы никто из наших парней оттуда не вернулся. Две тысячи вёрст туда, две тысячи вёрст обратно. По территориям, где проживают воинственные и многочисленные группы самого разного населения. И не самого трусливого, стоит сказать.

  – И на чём? На старых, гнилых развалинах, слова доброго не стоящих.

  – Поэтому, думаю, некая небольшая помощь нашим парням с моей стороны, лишней не будет. Только вот не хотелось бы мне её афишировать. Иначе парни будут как-то бледно выглядеть. Так что, хорошо, что ты сама пришла, и мне не пришлось за тобой посылать. Так со стороны выглядеть будет естественней.

  – Что?

  – Что ты, вместе со своим мужем и со своими друзьями и подругами, с которыми ты в своё время вместе покинула нашу компанию, собралась отправиться в Приморье.

  – Мы не самоубийцы, – пересохшим вмиг горлом проскрипела Галина. – Нужно оружие, а его у нас нет. Сдали при увольнении.

  – Ошибаешься, – одними губами улыбнулась Белла. – Вы не всё сдали. Кое-что из трофейного и "прилипшего" к рукам разными способами, ты, по своей хомячьей натуре, по тайникам заныкала. А теперь, видя прямую угрозу своим мужьям, а ваши мужья обязательно отправятся вместе с вами в этот автопробег, потому как мне не нравится, что парней там, в группу автопробега, набирается всего четверо сопляков и одна девчонка малолетка...

  – Ну и где эта моя нычка? – покосилась на баронессу Галя.

  – Не перебивай, – осадила та её. – В своё время тебе скажут, где и что ты спрятала.

  Так вот. Достав из нычки, как ты её назвала, кое-какие денежные запасы, отложенные тобой на чёрный день, вы отправляетесь вместе с мужьями на юг. В море поплавать, на солнышке позагорать, фруктов южных, здесь не существующих, сладких покушать.

  А на сладости, как ты понимаешь, необходимы денежки. Так что небольшое вспомоществование вам не помешает.

  – И насколько небольшое вспомоществование нам не помешает?

  – Тридцатка в месяц, за каждую рабочую голову. Плюс боевые, кормовые, за ранение и прочая, прочая, прочая. Обычная плата наёмника и их капитана где-нибудь там, на юге. Исходить будем из количества привлечённых тобою человек.

  Сколько можешь гарантировать? Включая сюда же и ваших мужей, знать которым о нашей договорённости совсем не обязательно. Должны же быть у жён и свои, женские тайны. Ма-а-аленькие такие.

  Выставив перед собой два стиснутых чуть ли не вплотную указательного и большого пальцев, Белла отчётливо показала, насколько они должны быть маленькие. Узость щели, которой практически не было, впечатляла.

  – Десяток девчонок точно пойдёт, – медленно, словно размышляя вслух, проговорила Галина. – Плюс мужья. Плюс ещё пять семей – под вопросом. Но думаю, уговорю.

  – Думаешь, или уговоришь?

  – Уговорю.

  – Значит, тридцать душ. Как и предполагалось.

  – Держи! – кинула она Гале незаметно появившийся в её руке тяжёлый кошелёк с чем-то глухо звякнувшим. – Здесь четыре тысячи, плата вперёд за три месяца на отряд в тридцать человек. Месяц туда, месяц обратно, и месяц погреться на солнышке, покупаться в море, позагорать.

  – Уложитесь быстрей, остаток в премию. Не уложитесь, будем думать. Если причина уважительная – доплата. Профукали свободное время на разные глупости – выбирайтесь, как хотите.

  Устраивает – работаем. Не устраивает, деньги возвращаешь, и мы с тобой не виделись. Ваше решение?

  – Что с лошадьми?

  – Рада, что задаёшь правильные вопросы. Значит, будем считать, что договорились. Лошадей не будет.

  – Что?

  – Была у меня мысль организовать конно-механизированную группу, да поговорив со знающими людьми, знать о которых тебе не обязательно, отказалась. Слишком разные скорости передвижения. Да и вообще, слишком всё разное, начиная от обеспечения. Слишком большой разброс. Одним движителям надо бензин и машинное масло, другим – сено и зерно. Выбор остановился на машинах. Будем блюсти чистоту эксперимента.

  – Тогда как? – распахнула от удивления глаза Галина.

  – На машинах.

  – На мотоциклах?! Но там же, нет места?

  – А вы на своих.

  – На каких своих? – насторожилась Галина.

  – Как? Разве я тебе не сказала? Странно. Тогда говорю. У тебя на удивление оказалось много денег. Просто удивительно много. Ты оказалась такая запасливая, такая запасливая. Не всё ты растранжирила из той немалой премии, выплаченной тебе за погромы кабаков, торговавших палёной водкой. Большую часть её, ты не профукала, а припрятала. На чёрный день. Да и до того кое что в загашнике было. Да и потом постаралась сохранить денежку, влача чуть и не нищенское существование, лишь бы не разбазарить основной капитал.

  День пришёл. Потому-то ты и купила себе и своему мужу для поездки на юг три грузовика.

  Нычку, где ты потом, чуть попозже, найдёшь несколько припрятанных остовов кое-какого старья, которое требует серьёзной реставрации, тебе потом тоже укажут. Из двух из них сделаете кунги, с возможностью ночёвок на полтора десятка человек каждый. А один у вас пойдёт под бензовоз. Иначе просто не доедете куда надо. Да и вернуться будет проблематично. Если решим что не хватит, потом ещё найдём что-нибудь из ранее тобой припрятанного.

  Учти. Ты вообще девочка запасливая. И у тебя в "нычке", много чего есть. Даже странного, дабы возникнет в том нужда. Не скромничай. Надо что, никогда ни в чём себе не отказывай. Только знать вовремя дай, чтоб пополнить запас или организовать новую нычку.

  – А ремонт? Ни я, ни кто-либо из нас, ни ухом, ни рылом... Не говоря уж о том, что никто из нас и водить то машины не умеет.

  – С ремонтом сложнее. С этим – беда. Попробуй сама с кем-нибудь из кузнецов договориться о срочном заказе. Например, поговори с Куром Белым. Наши мастера из мастерских заняты все три рабочие смены и времени свободного совсем нет.

  Также и с обучением вождению. Ищи сама умельцев. В городе землян полно, глядишь, кто-нибудь и согласиться подучить вас. Нет – поход откладывается, вплоть до расформирования всей твоей группы. Считай это первой проверкой на соответствие тебя как лидера группы.

  – А Кондрат, Стальнов? Что если я к нему обращусь? У него мощная кузня.

  – Не очень здорово, – поморщилась Белла. – У нас с ним сложные отношения и не хотелось бы его поддерживать нашей денежкой. Ну да будем считать, что ты – не мы. Тем не менее, попробуй сперва с Куром переговорить. Не получится у того к сроку справиться с работой, договаривайся с кем угодно, хоть с чёртом, хоть с Кондратом. Этот зубами вцепится в такой заказ, тем более что сидит сейчас без работы. Главное, чтоб ко времени отправки всё было готово.

  – И не тяни. Кто его знает, что завтра Кольке стукнет в голову. А со стороны всё должно выглядеть естественно. Друзья решили помочь другу, для чего не пожалели и заначки.

  Вы должны убыть ещё до моего отъезда. Хотя, это и не обязательно.

  Белла на какой-то миг задумалась.

  – А что? Может в этом и есть смысл. Меньше подозрений на наш счёт будет. Все знают, что у нас с Кондратом напряжённые отношения, и что мы у него ничего последнее время не заказываем, хотя зачастую со всеми своими объемами работ сами вовремя и не справляемся. Поэтому и тебя с нами не свяжут. Подозревать обязательно будут, но впрямую не свяжут.

  – Решено, – несильно хлопнула она ладонью по столу. – Заказывай у Кондрата. Пусть он посоревнуется с Куром. Да и Кур не будет тогда так сильно зарываться, поняв, что и ему есть реальная альтернатива.

  – А деньги?

  – Деньги тебе передадут одновременно с остовами грузовиков.

  И учти. Никто ничего не должен знать о нашем разговоре. Никто! Для всех – мы в стороне. И о моей роли в этом автопробеге знать никто не должен. Понятно?

  Дождавшись согласного кивка, продолжила.

  Очень хорошо. Тогда идём дальше.

  Такой многочисленный отряд, насчитывающий уже чуть ли не под полсотни отправляющийся на юг человек, неизбежно привлечёт к себе внимание. Поэтому вам надо позаботиться об оружии.

  Много предложить не могу, потому как, все запасы уже раздёрганы по другим делам, а новое делается крайне медленно. Людей катастрофически не хватает. Поэтому, выделить могу не более пары пулемётных систем и десяток пневматических винтовок. О мортире даже не думай. Их нет. Их просто нет ни одной.

  С бронью проще. У Марка есть серьёзный запас на все случаи жизни. Так что приодеть весь свой отряд в бронь можешь без проблем.

  Получить всё это очень просто. Просто явишься с деньгами на завод и за двойную цену, минуя очередь, выкупишь всё потребное вам оружие. Никто и не пикнет, потому что дурных, согласных платить такие деньги, кроме тебя в очереди нет. Не скупись, деньги всё равно вернутся в тот же карман, откуда их и взяли. То же самое проворачиваешь и с броневым стеклом на машины. Не скупясь, платишь две, три цены и опять же без очереди забираешь, как только будет готово. Всё будет тебя ждать.

  Ну, – баронесса задумалась, пытаясь вспомнить, всё ли она сказала. – Вроде всё. Что ещё вспомню, потом дополним. Главное ты поняла. Восстановить машины, вооружиться до зубов, скататься на юг, окунуться в море. Покупаться, обсохнуть, оглядеться кругом. Там, на в походе, тебе поставят новую задачу. Её надо будет сделать и благополучно вернуться обратно. Обязательно живым. Потому как мёртвые вы мне здесь не нужны. Живым вернуться и на машинах. Что сломается, притащить обратно на прицепе. Бросать, крайне не рекомендуется не смотря ни на что. На вас и на машины у нас серьёзные планы. Так что, дерзай Галочка. Всё в твоих руках.

  – Вопрос, – застыв на месте, Галочка напряжённо глядела на баронессу. – Почему я?

  – По многим причинам, – словно ожидая такого вопроса, непринуждённо отозвалась Изабелла. – Первая причина – тебя давно знают в городе. Ты здесь не чужой человек. Вторая. В своё время у тебя было много своих денег. Так что внезапное появление у тебя на руках крупного каптала можно легко объяснить. Нычку, как ты говоришь, вскрыла. Время пришло, ты и вскрыла. Нет прямой привязки к нам.

  – Третья причина. Ты в достаточной мере харизматичный человек. Ты безусловный лидер. За тобой пойдут многие. Взять, к примеру, тех амазонок, что после скандала с тобой ушли из нашей компании. Таких немного, но они есть, и они смотрят на тебя и на твои поступки. А люди нам нужны. Тем более самостоятельные независимые личности. И было б неплохо вернуть вас обратно.

  – А если я сбегу?

  – Беги, – пожала Белла плечами. – Никто тебя не держит, и за руку ловить не собирается. Полученные тобой деньги спишем как на неудачный эксперимент. Только раз побежав, всю жизнь потом бегать будешь, пока под каким-либо кустом не остановят.

  И тебе некуда бежать. Ты никому нигде не нужна. Кроме как мне. Так что, выбор за тобой. Определяйся, чей ты человек.

  И последняя причина, почему именно ты. На нас слишком давят. Мы на виду. Мы слишком открыты. Любое наше начинание тут же привлекает внимание и начинается сильное противодействие. Нужна массовость. Нужен вал народного движения в нужном нам направлении, который стронет лавину, которую никому не остановить. И нам сразу станет легче. От нас, пусть и не сразу, отстанут, в попытке заняться другими. В частности, тобой. И ты должна быть и к этому готова.

  – Ещё вопрос. Как насчёт того, чтоб выделить мне процентик?

  – Какой процентик?

  – Ну, я так понимаю, мы организовываем новую торговую компанию с совместным капиталом. Я, – Галина демонстративно вальяжно несколько раз молча, подкинула тяжёлый мешочек с золотом в руке. – И вы, с вашим интересом.

  После автопробега останутся машины, с которыми надо что-то делать. А что если сразу подумать об организации транспортной компании? Там, в Приморье.

  Основная причина почему машины – сложности с обеспечением зерном лошадей. Овёс и сено там, я слышала, растут в цене как на дрожжах, потому как мало его. А вот нефти и нефтепродуктов там в избытке. Дорогое и всё растущее в цене зерно и дешёвый, всё падающий и падающий в цене бензин.

  – Мысль интересная, но лучше вернуться к ней, так сказать, по итогам. Ничего нет невозможного. Но даже для начала разговора должна быть более весомая причина, чем просто желание прокатиться за чужой счёт на юга.

  – И пока что даже на процентик ты ничего не наговорила. Всё, свободна.

  Резко кивнув, словно у неё судорожно дёрнулась голова, хрипло пробормотав путанное неразборчивое согласие, амазонка быстро вышла из комнаты, не обратив внимания на внимательно проводившие её глаза охраны.

  Тихо скрипнувшая боковая дверь впустила в комнату профессора. Пройдя к столу, тот молча опустился на стул.

  – Что думаешь?

  – Думаю, хватит ли её группе трёх грузовиков? – устало провёл ладонью по лицу профессор. – Пока что у нас расчётных два под перевозку людей и один под бензовоз. Для гарантированного возврата всей группы, бензовозов должно быть два. Мы с тобой это уже считали. Значит, надо где-то добавить ещё один грузовик.

  Знать бы ещё, где его взять, – мрачно проворчал он. – Все помойки подмели, весь хлам по сараям собрали. Где ещё брать – просто не знаю. Но если в городе не найдём, придётся искать по другим городам. И тогда можно засветиться.

  И неясно пока, кто у них там будет главный.

  – Пока главный у них по всем вопросам Васька, – флегматично отмахнулась от него Белла. – А потом Галочка его подомнёт. Точнее, попробует подмять. Как мужа своего в своё время подмяла под себя, так и этого подомнёт. Или попробует, – ухмыльнулась Белла.

  – Молод ещё Васечка выбиваться в командиры, – устало прикрыв глаза, тихо проговорила Белла. – Так что, не беспокойся, этот момент просчитан. Да и Васятке даны строгие указания, чтобы на конфликт не шёл. Пусть учится.

  – Меня другое беспокоит. Неконтролируемый рост числа участников автопробега, – нахмурилась она. – Не слишком ли это уже подозрительно выглядит? Как-никак, а уже набирается девять грузовиков, два мотоцикла и две карги.

  Задумавшись, Белла стала беззвучно что-то про себя подсчитывать, без звука шевеля губами.

  – Два цундапа – это Колька с Васькой, – зевнув, включился в подсчёт и профессор. – Ещё один – Тихон с Рыжиком. Итого – три.

  – Что?

  – Да-да, – обречённо вздохнул профессор. – С Рыжим нашим придётся на время расстаться. Он их дружок и нужен им для большей безопасности. А Тихон тоже решил податься с парнями на юг. Знаешь же их неразлучную дружбу.

  Вот как с Катенькой своей окончательно вдрызг разругался, так к парням на сеновал и подался. Теперь торчит в их сарае днём и ночью. Берлога у него там.

  Водить мотоцикл он умеет. Научили на свою голову. Так что осталось подобрать ему лишь кого из парней сопровождающим на пулемёт в коляску, и можно смело отправлять на юг. Всё, парни будут под присмотром серьёзной личности.

  – Ну да, на Тихона можно положиться, – вдруг смутилась Белла. – Хоть он и шатун, но это ерунда, это временно. А вот без Рыжика мне никак. На свадьбе без него мне не справиться. Рыжий многое чувствует и без него нам будет трудно. Так что, не спорь, Фокс едет со мной.

  Тихону же подберите компанию кого другого из медведей. Если уж мотоцикл управляется медведем, так пусть их там будет двое. Один за рулём, другой в коляске.

  Что, у Тихона нет приятелей среди своих, согласных на мотоцикле покататься?

  – Да есть вроде, – задумался профессор. – Бурый, вроде бы как крутился постоянно возле него. Рваное ухо, вроде бы тоже к технике неравнодушен. Правда, габаритами они оба поболе Тихона будут. Но, думаю, это не наша печаль. Главное, чтоб коляска выдержала. Или пусть Тихон сам подберёт себе компаньона.

  – Во-от, – довольно протянула Белла. – Решили. Возвращаемся теперь к нашим подсчётам.

  Значит, что у нас? Группа Кольки с Васькой. Три грузовика. Две бензовоза и одна летучка, подарок Кура. Плюс три мотоцикла. Люди: Колька, Васька, Митяй, Степан Немой, его сестра малявка и группа егерей с Ягодного. С этими – пока не определились. Звери – Тихон. Один или в компании с товарищем.

  Количественно, группа до конца ещё не определена.

  Далее. Группа Кура Белого, который нагло упал нам на хвост. Точнее, это он так думает, что упал. Пусть и дальше так думает. Желательно до конца похода.

  Три грузовика. Два для перевоза его товара на продажу и один бензовоз.

  Группа Галочки. Численно больше всех. Тридцать два человека, включая сюда же и её мужа Андрюху Буяна. Четыре грузовика. Два под перевоз людей и два бензовоза. Из которых одного пока ещё нет.

  Итого имеем: Три мотоцикла, две карги и десять грузовиков. Из них пять бензовозов. Двенадцать с половиной тонн бензина. Думаю, хватит, чтоб прокатиться с ветерком туда и обратно.

  – Это же весь бензин, что у нас в городе есть, – растерянно пробормотал профессор. – У самих же дома ничего не останется.

  Тогда надо уже сейчас чего-то мудрить, чтоб было на чём вылетать тебе на дирижабле. Базы там, промежуточные, что ли, спланировать?

  Думайте, мудрите, – рассеянно отозвалась Белла. – Вот вы об этом и подумайте. А я вот над чем подумаю. На такой большой караван мало у них пулемётных каргов. Два, а надо хотя бы четыре. И пушечку бы им.

  Которой у нас, к сожалению, нет, – мрачно пояснила она, сердито глянувшему на неё профессору.

  Желательно бы им с собой иметь пушечку на самостоятельном ходу, а не на сцепке сзади. Судя по тому, что мне о тех местах рассказывал мой муж, времени иной раз может и не хватить отцеплять её от тягача. Регулярных армий там нет и боёв по рыцарским правилам, тоже не предвидится.

  Поэтому пушечка должна быть на своём собственном ходу, готовая в любой момент открыть огонь. А это ещё одна машина. Одиннадцатый грузовик. Господи, да где ж их нам набрать-то столько.

  – Самоходку, что ль? – профессор растерянно смотрел на Беллу, явно не понимая, что тут происходит и как ему реагировать. – Сделать то можно, конечно, но на фига? В кого стрелять то из неё будем?