Текст книги "Глория (СИ)"

Автор книги: Юлия Елихова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

В это время доктор Вильс следила за показателями на мониторе и, время от времени, поглядывала в сторону Макса, но так, чтобы тот ничего не заметил.

Когда все нужные показатели были сняты, и Макс уже успел одеться, Илона Вильс сказала:

– Поздравляю, Максим Владимирович, вы абсолютно здоровы. Вот ваше медицинское заключение, – и она протянула ему в руки пластиковую папку с какими-то распечатками и выписками.

– Доктор, – посмотрел на неё Макс и едва заметно улыбнулся, – Неужели мы с вами больше не увидимся?

– Басаргин, вы можете быть свободны и позовите мне следующего.

– В таком случае, вот что я хочу сказать вам на прощание: вы – потрясающая девушка. Правда. Поверьте мне, я в этом разбираюсь. Всего хорошего!

Макс галантно поцеловал её ручку и, улыбнувшись на прощание, направился к выходу. У самой двери он машинально открыл папку. В ней, кроме всего прочего, лежал листочек бумаги с телефоном и адресом доктора Вильс. Лицо Макса расплылось в довольной улыбке. Он развернулся к Илоне и сказал:

– Сегодня, в 22:00 я буду у вашей двери.

Доктор Илона Вильс ничего не ответила. Лишь искоса взглянула на Макса и тихонько улыбнулась.

В ожидании предстоящего вечера, Макс покинул медицинский отсек.

Следующим осмотр проходил Тигран. Также, как и Макс, он был признан здоровым. Хотя неправильно сросшаяся кость, после недавно перенесенного перелома, могла доставить ему некоторые неудобства в предстоящей экспедиции.

– Тигран Арманович, – вздохнув, сказала доктор Вильс, – При повышенной нагрузке, а в космосе она точно будет, нога может вас беспокоить.

– Болеть? – настороженно спросил Тигран.

– Да, и сильно. Поэтому, я вам выпишу обезболивающие препараты. Но принимать их следует только при необходимости. Это понятно?

– Так точно, – отчеканил Тигран. Уж больно доктор была строга и серьёзна. Потому-то он и решил немного разрядить обстановку. Но Илона Давыдовна лишь искоса посмотрела на него.

– Вот ваше заключение, – протянула она ему такую же папку, что и Максу, – Рецепт на лекарство вы найдёте внутри.

– Я могу идти?

– Да, мы с вами закончили. Позовите следующего.

Этим следующим оказалась Алекс, за ней Павел и Илья. И если к Алекс и Седому вопросов со стороны здоровья не было, то к Картелёву они возникли.

– Илья Николаевич, у вас проблемы со зрением, и при чём давно, – доктор Вильс, не отрываясь, смотрела на монитор перед собой. Она обнаружила у Ильи проблемы с сетчаткой в обоих глазах, а точнее её отслоение.

– У меня действительно не идеальное зрение, – усмехнулся Илья и поправил очки, – Но как это может помешать в экспедиции?

– У вас отслоение сетчатки. При больших нагрузках зрение будет ухудшаться и, в конце концов, вы можете и вовсе ослепнуть. Это очень серьёзно. Разве вы сами не замечали, время от времени, как глаза застилает белая пелена или искры, своего рода вспышки?

– Да, бывало такое. Но я думал, что это из-за усталости, – пожал плечами Илья.

Доктор Вильс покачала головой.

– Вам нужна операция. И чем раньше, тем лучше. – Она говорила твёрдо и уверенно.

– Ладно, вы меня убедили. Только, мне нужно время, чтобы настроиться, так сказать, собраться с мыслями. Я не то, чтобы трусил. Просто само слово «операция» заставляет меня нервничать.

Пока Илья без умолку болтал и донимал доктора своим вопросами, доктор Вильс подошла к незнакомому и непонятному для Ильи аппарату. Настроив, а точнее, запрограммировав его посредством специальных хитрых манипуляций, доктор пригласила Илью сесть за окуляры прибора. Она сказала, что нужно сделать ещё один тест. Картелёв послушно сел перед аппаратом. Не понятно зачем, доктор плотно зафиксировала его голову, руки и ноги, сделав это лишь нажатием на один маленький, едва заметный рычажок на тыльной стороне кресла, в котором разместился Илья. Он как будто бы утонул в этом кресле. Оно обволокло его сзади и не давало возможности хоть малость пошевелиться.

– Что это всё значит? – возмутился Илья. Он ещё хотел что-то сказать, но не успел. Кресло из вертикального положения в считанные секунды наклонилось в горизонтальное. На его лицо опустилась прозрачная стеклянная маска с трубкой для подачи воздуха пациенту. Она плотно и полностью накрыла всю поверхность лица Ильи, оставив небольшое поле для работы в области глаз. Вскоре на глаза Картелёва опустилась широкая чёрная пластинка. Она полностью закрыла обзор, и Илья ничего не мог видеть. Ничего, кроме пронизывающего, нестерпимо яркого зелёного луча, который будто впивался, сверлил и обжигал глаза. Возникло какое-то давящее, довольно неприятное ощущение. Илья взвыл. Не столько от боли, сколько от неожиданности происходящего.

– Ещё немножко, совсем чуть-чуть осталось, – неожиданно строгая и требовательная, в том числе и к самой себе, доктор Илона Вильс сняла маску профессионала и превратилась в заботливую и сочувствующую женщину, – Потерпите.

Илье казалось, что экзекуция длиться вечность.

«Почему это так ужасно? Неужели нельзя сделать так, чтобы избежать это мучение? И чем занимается современная медицина?» – мелькнуло у него в голове.

И в этот момент, ставший для него ненавистным, луч лазера погас. Он исчез также неожиданно, как и появился. А с ним и боль, и неприятное, давящее на глаза, чувство. Черную пластину сменил свет. Он был, как глоток свежей воды, зачерпнутой из ручья. Как чистый горный воздух, наполняющий грудь путешественника, что взобрался на покорённую вершину. За пластиной, лицо Ильи освободила и маска. Теперь он мог свободно дышать и даже говорить.

– Что это было? – прохрипел он.

– Поздравляю вас, Илья Николаевич. Операция по коагуляции, то есть, говоря на привычном для вас языке, привариванию сетчатки, прошла успешно.

– Как, операция?

– Так, – спокойно ответила доктор Вильс, – Передо мною была поставлена задача: провести медицинский осмотр всех членов экипажа «Одиссей» и сделать всё возможное, чтобы исправить любые нарушения. Я сделал всё, что в моих силах. Отслоение сетчатки обоих глаз я вам исправила. Теперь слепота вам не грозит.

Илья почувствовал, как смог свободно двигаться и кресло более на удерживало его тело.

– Спасибо, доктор, – сказал он и протянул ей руку.

– Будьте здоровы, – сказала Илона Давыдовна и ответила рукопожатием. – Только… Погодите.

Она внимательно посмотрела на результаты медицинского осмотра и замерла. То, что увидела доктор в заключении компьютера, делало не возможным присутствие Ильи Картелёв на борту космического корабля «Одиссей».

– Что-то не так? – настороженно спросил Илья. В его, покрасневших после недавней болезненной процедуры, глазах промелькнул испуг. И Илья замер в томительном ожидании ответа.

– Илья Николаевич, есть ещё одно обстоятельство. И оно куда серьёзнее отслоения сетчатки, – сказала доктор Вильс и нахмурила бровки.

– Какое же, доктор? Прошу вас, не томите.

– У вас серьёзные проблемы с сердцем. Врождённая аномалия развития миокарда. Вы не можете лететь в космос.

После обеда всю команду ждал инструктор по технике безопасности. Невысокий, полный мужчина пятидесяти лет представился Фёдором Алексеевичем. Его разговор с ребятами был недолгим. Начал он с правил поведения при пожаре на корабле, аварии или какой-нибудь другой технической неисправности.

– В космосе вам никто не придёт на помощь. Случись что, спасения неоткуда ждать. Только своими собственными силами вы сможете исправить неполадку и продолжить свой путь. Но соблюдая технику безопасности вам не придётся тратить своё время, силы и нервы. А главное, вы сохраните жизнь себе и своим товарищам. Каждый из вас должен, просто обязан осторожно обращаться со всеми приборами, которыми напичкан ваш корабль. Без них, конечно, не обойтись. Но осторожность и максимальная внимательность должны сопровождать вашу работу с ними.

Фёдор Алексеевич сразу же перешёл к обсуждению безопасности при работе с некоторыми электрическими приборами.

– И запомните, – сказал он в заключение своего инструктажа, – В любой ситуации, чтобы не случилось главное – не паниковать. Для того, чтобы справиться с любой напастью у вас всё есть под рукою: огнетушитель, противопожарная система, материалы и аппаратура, которые помогут вам исправить любую неполадку. Но разумно и правильно применить их можно, только если спокойно и трезво рассуждать. А не пороть горячку.

Так закончился первый день команды Басаргина в тренировочном лагере Бюро конструкторских технологий.

На следующий день Макс опоздал на занятия, за что получил строгий выговор от тренера.

– Вы опоздали на сорок минут, Басаргин, – сказал Щеглов Борис Константинович, полковник ВВС и главный тренер команды «Одиссей». – Не гоже капитану опаздывать на занятия по подготовке к полёту. Какой пример вы подаёте своим товарищам, Басаргин?

– Прошу прощения, товарищ полковник, – Макс обратился к нему по-военному, надеясь смягчить напор наставника. – Попал в жуткую пробку.

– Можете дальше не продолжать, – перебил его полковник, – Вы не у меня, вы у команды своей просите прощения. Они сейчас своё время на ваше воспитание теряют. Впредь уважайте их и себя. Да, и будьте пунктуальнее, Басаргин. Займите своё место. – Щеглов строго посмотрел на Макса. Его испепеляющий взгляд огнём пробежался по лицу капитана и оставил неприятный след. Почти сразу же полковник вернулся к прежней теме разговора, которую он начал до прихода Макса. Высокий, поджарый мужчина сорока пяти лет, с седыми, короткострижеными волосами смотрел на команду выцветшими, светло-серыми глазами. Держался Щеглов очень строго, с военной выправкой вёл он беседу со своими подопечными. – Это касается каждого из вас. Ваша прямая обязанность приходить на занятия вовремя, без опозданий и впитывать как губки всё, что говорю вам я, ваши наставники. И делать то, что мы вам прикажем. Это ясно? Есть вопросы?

Борис Константинович окинул взглядом всех и остановился на Максе.

– Если вопросов нет, и с воспитательной частью покончено, переходим к занятиям.

Борис Константинович включил монитор. Вступительная часть уже была им озвучена. На неё-то как раз и не успел Макс. Зато в аккурат поспел к основной.

– Весь наш подготовительный курс будет длиться около месяца и состоять из трёх основных этапов: общий космический, в составе групп и непосредственная подготовка на тренажёрах. Первый этап включает изучение ракетной и космической техники, основы космической медицины, астрономии, геофизики и астронавигации, – Борис Константинович прошёлся по кабинету, в котором они занимались. Держа руки за спиной, он смотрел прямо перед собой и изредка поглядывал на аудиторию. Команда же и её капитан ловили каждое слово, каждое движение полковника. Хотя до конца они не понимали многое из того, что говорил им Щеглов. – Кроме того, вам предстоит досконально изучить устройство и принципы эксплуатации космического корабля.

– Товарищ полковник, есть вопрос, – Павел поднял руку и Борис Константинович развернулся к нему. Он пронзил Седого тяжёлым, пристальным взглядом и дал слово.

– Курсант Седых? – уточнил полковник.

– Так точно!

– Задавайте свой вопрос.

– Так вот, – Павел приподнялся с места, – Как вам наверняка известно, с нами в экспедиции на борту корабля будет инженер, который и сконструировал этот самый корабль.

Полковник бросил взгляд в сторону Ильи. Остальные ребята тоже обратили внимание на Картелёва.

– Да, я о Королёве говорю, – подтвердил свои слова Павел

– Картелёве, – поправил его Илья. Но Павел сделал вид, что его не услышал.

– Так не лучше ли сэкономить время и опустить курс по изучению устройства, а перейти сразу к эксплуатации.

Полковник нахмурился. Глупый и, в то же время, дерзкий вопрос Павла его заметно расстроил.

– Ну что ж, возможно вы и правы, курсант Седых, – он подошёл к Павлу и пристально посмотрел ему в глаза, – Что может случиться в космосе? Ведь полёт с такой утопической миссией как ваша – это проще прогулки школьника на «Фестиваль детства». И ничего с вами в столь милом и романтическом месте, коим является космос, произойти не может. Верно? – полковник посмотрел на Алекс. После его саркастической речи она потупила глаза. Ей почему-то казалось, что Щеглов говорит про неё. – Ни с вами, ни с вашим Королёвым?

– Ну всё. Теперь это прозвище ко мне точно прилипнет, – тихо пробормотал Илья и вздохнул. Но полковник уже не обращал внимания на остальных. Он хищным взглядом буровил Павла, который и впрямь чувствовал себя жертвой и смог произнести всего несколько неразборчивых слов:

– Ну, в принципе… Теоретически…

– Космос, сынок, – это твой злейший враг и пощады от него не жди. В космосе выживают сильнейшие и те, кто обладают знаниями. Вот их-то я и попытаюсь вам дать. И ваше дело, брать их или нет. А ещё запомни, все запомните: в космосе, как и на войне, каждый сам за себя. Это здесь и сейчас, на Земле, вы команда. Но там, в космосе, очень может статься, что одному из вас или даже каждому, придётся бороться за выживание и рассчитывать только на себя. А не на того, кто сконструировал корабль и разбирается в его устройстве.

Павел стоял перед полковником Щегловым, как кролик перед удавом. Неверное, какой-то устрашающей, гипнотической силой обладал Борис Константинович.

– Я ответил на твой вопрос, курсант? – спросил полковник Павла и посмотрел на остальных.

– Так точно, – отчеканил тот. Испуг овладел на мгновение им и всё, что желал в эту минуту Павел, чтобы полковник просто забыл о его существовании. Хотя бы до завтрашнего дня.

– Отлично, двигаемся дальше, – нависая над Павлом, он ещё раз окинул курсанта строгим взглядом и вернулся на прежнее место, – Помимо всего вышесказанного, на первом этапе вы познакомитесь с информационно-вычислительной системой. Особое внимание будет уделено медико-биологической подготовке. Тренировки на перегрузки, вестибулярные тренировки, подготовка на тренажёрах и центрифуга. Это уже основа групповой и непосредственной подготовки.

Борис Константинович с помощью пульта, что всё это время был у него в руке, вывел на экран изображение тренировочного корабля.

– На случай поломки или столкновения с каким-либо объектом, ремонтные работы в открытом космосе неизбежны. Поэтому, отдельной темой выделена подготовка к работе в условиях невесомости. И запомните одно, самое главное правило, – полковник Щеглов повернулся к своей малочисленной аудитории, – В космосе нужно быть готовым ко всему. Именно этому я и буду вас учить.

После этих слов, в класс вошёл пожилой, седовласый профессор Быстрыгин Валентин Иосифович. После краткого представления личности началась долгая и скучная лекция по астрономии и геофизики. К окончанию занятий каждый из курсантов занимался чем ему вздумалось: Макс и Тигран, сидевшие рядом, переписывались между собой. Алекс сидела рядом с Ильёй и что-то рисовала карандашом на маленьком клочке бумаги. Сзади за соседним столом, развалившись на стуле, засыпал Павел. И только Илья, время от времени, вслушивался в то, что монотонно и тихо, будто самому себе, проговаривал пожилой профессор. Кое как они дотянули до обеденного перерыва. Но в столовой их подготовка продолжилась. На обед им подали суп-пюре из брокколи и шпината, который имел неприятный зеленовато-болотный цвет и такой же специфический запах. На второе – отваренный рис и тушёную рыбу с овощами и вяленными томатами.

– Если они думают, что я стану это есть в космосе, то они сильно ошибаются, – стал привередничать Павел.

– Если тебе не нравиться эта еда, то ты можешь брать с собой всё, что захочешь. Тебя никто не заставляет это есть, – ответил Макс, допивая смородиновый морс. Он посмотрел на часы и продолжил, – У нас осталось двадцать минут до следующего занятия. Нужно немного освежиться, – он встал из-за стола и направился к выходу.

– Макс, подожди меня, – окликнул его Тигран и поспешил след за другом. Вместе они отправились в уборную.

– Как тебе первый день занятий, – спросил он Макса.

– Не знаю, что тебе ответить. Скучно пока и непонятно, – пожал плечами Басаргин, – Полковник Щеглов жёсткий такой мужик. А Быстрыгин – зануда. Я его вообще не понимаю. Вроде на нашем языке говорит, а вот что конкретно, вот это и не ясно.

– Вот-вот, и я так думаю, – согласился с ним Тигран, моя руки в уборной. – Я на этой астрофизике чуть не уснул. Этот профессор будто сам себе читает. Его вообще кто-нибудь слушает?

– Я видел, как Илья какие-то пометки делал, Седой спал сзади, а Алекс что-то рисовала, – Басаргин отряхнул руки от воды и поднёс их к сушилке. И та тихонько зажужжала.

– Как она тебе? – как бы невзначай спросил Макса Тигран.

– В каком смысле?

– В смысле – как девушка.

– Ну не знаю, – Макс вначале не нашёлся, что ответить другу на такой вопрос. – Она не обыкновенная. Красивая, смелая. Алекс даст фору любому из нас. Но в плане отношений… Я не знаю. У меня таких, как она никогда не было. Я даже не знаю, как вёл бы себя, если бы решился за ней приударить.

– А обычно ты как ведёшь себя?

– Обычно, если девушка мне нравиться, иду ва-банк. И тут два варианта: либо «да», либо «нет». Но с Алекс так не получится. Она не такая, как другие. Особенная, что ли, – Макс досушил руки и уже направился к выходу, но вдруг обернулся и спросил Тиграна, хитро улыбнувшись, – А почему ты спрашиваешь? Ты часом не любился в Алекс?

– Да ты что? Нет, конечно!

– Тогда, к чему расспросы?

– Просто…

– Что?!

– Макс, ты только не обижайся. Но…

– Давай выкладывай!

– Ладно. У нас же мужской разговор.

– Тигр! – не выдержал Макс и прикрикнул на друга.

– Так вот! Не для кого не секрет, что ты у нас бабник. Вот мне и стало интересно, как ты будешь вести себя с ней?

– Как, как? Обычно буду вести себя. Я не вижу никаких причин менять что-то в своём поведении.

– Посмотрим, – ехидно улыбнулся Тигран.

– А на счёт бабника…

– Да ладно тебе. Думаешь, я не знаю, почему ты сегодня опоздал?

Макс молчал в ожидании услышать от друга причину своего опоздания.

– Я видел, как ты выходи из машины доктора Вильс сегодня утром.

– И что? – пожал плечами Макс.

– Да нет, ничего, – улыбка не сходила с лица Тиграна, – Просто, это то, о чём я говорил. Ты – бабник.

– Ты её видел? Как можно пройти мимо такой женщины, как Илона? Высокая, стройная блондинка с голубыми, как небо, глазами, которые не спрячешь даже за очками. А тело. Эта ночь была потрясающей!

– Смотри, у тебя сейчас слюна начнёт на пол капать, – засмеялся Тигран.

– И потом, не известно сколько времени нам предстоит провести в космосе? Вот я и хочу наверстать, как говориться, на Земле всё то, что пропущу за время нашей экспедиции.

– А как же Лиза? Ты ей уже сообщил о своих планах на ближайшее будущее?

– Да. Когда я сказал ей, что нам придётся расстаться, она меня чуть не убила. Я столько нового о себе узнал в тот вечер.

– Но согласись, что не без основания, – ухмыльнулся Тигран. – Только, зачем же расставаться? Пускай бы ждала тебя на Земле.

– Нет, Тигр, – покачал головой Макс, – Это не правильно. Я отношений с Лизой больше не хочу. Да и она пусть устраивает свою личную жизнь.

– Как знаешь, – покачал головой Тигран. – В каком-то смысле, это правильно и благородно.

В этот момент на браслете у Макса засветилось сообщение от Алекс:

«Ну где же вы? Занятие начинается».

– Мы с тобой заболтались. Побежали скорее, – И Макс с Тиграном поспешили в аудиторию.

Следующие два часа лекции по геофизике всё с тем же профессором Быстрыгиным, была ещё скучнее первой. Но Макс старался слушать Валентина Иосифовича и даже, время от времени, задавал профессору уточняющие вопросы.

Алекс тоже слушала лекцию, отложив в сторону свой рисунок. Макс в ту же секунду попросил её показать, что на нём и Алекс передала листок с изображением.

На гладком, белоснежно листке был нарисован берег, омываемый рекой. На берегу том росли необычные деревья, с диковинными закрученными стволами и ветками-нитями, утопающими в водах реки. Далее река впадала в океан и на горизонте, будто из-под одеяла, выныривала другая планета, а за ней виднелась ещё одна, гораздо больше и темнее. И далёкие звёзды, словно лампочки, висели в бескрайнем небе. Даже ровные края листа не могли ограничить его. Казалось, что этот пейзаж выплывает далеко за линию горизонта и сливается со вселенной, становясь её продолжением.

Рисунок поразил Макса своей оригинальностью и, в то же время, необыкновенной тематикой. Что-то далёкое и, одновременно, близкое было в нём. Непривычный взору пейзаж не казался Максу каким-то фантастическим. Скорее наоборот. Басаргин думал о том, что всё это он уже когда-то видел и хочет увидеть снова.

После занятия он отдал рисунок Алекс.

– У тебя здорово получается, – сказал он.

– Ты про что?

– Этот пейзаж. Он весьма необычен.

– А-а-а, ты о моём рисунке. Да, я люблю рисовать. Особенно всякие фантастические штуки, видения. Знаешь, – сказала она и развернулась к Максу, – Мне часто сниться сон, будто бы я стою на другой планете. Я знаю точно, что это не Земля. Стою и смотрю на небо. Оно не такое, каким мы видим его здесь. Далёкие миры представляются моему взору. Я вглядываюсь в них и вижу до мельчайших подробностей всё-всё, что происходит там.

– Просто у тебя хорошо развита фантазия.

– Да, наверное, – кивнула головой Алекс.

– Я каждый день открываю в тебе что-то новое. И меня это поражает всё больше и больше, – Макс посмотрел в глаза Алекс и ей стало как-то не по себе. – Я тебя смутил?

– Нет, просто, – она задумалась, – Мы все узнаём друг о друге больше с каждым днём. Вот и всё.

Алекс отвела взгляд в сторону. В окне она увидела, как ребята умостились на деревянной скамейке во дворе бюро, у фонтана. Они оживлённо о чём-то вели беседу и спорили. Алекс уже было собралась присоединиться к ним, но Макс остановил её, взяв за руку.

– Наверняка у тебя есть и другие рисунки?

– Есть немного. А что?

– Я хочу их увидеть. Покажешь?

– Могу, если хочешь, – пожала она плечами и добавила, – Когда поеду домой, то захвачу.

– Только не забудь, пожалуйста. Мне нужно их увидеть.

– Зачем? – удивилась Алекс.

– Я не знаю, как тебе это объяснить, поймёшь ли ты.

– А ты попробуй.

– Знаешь, я сегодня увидел твой рисунок в первый раз. Но мне, почему-то показалось, что я его уже видел. Точнее не его, а то, что на нём изображено.

– Ты зря так думаешь. Я тебя прекрасно понимаю. Я рисую то, что вижу в своих снах. И мне тоже кажется, что я уже всё это видела.

– Тогда я буду ждать.

Алекс утвердительно кивнула. Макс всё равно казался ей каким-то странным. Но виду она не подала и пообещала ему показать остальные рисунки из своего альбома. На этом они расстались. Алекс спустилась вниз, а Макс стоял и наблюдал за нею и за своими товарищами из окна второго этажа.

Следующий день подготовки выдался не таким скучным и тусклым, как предыдущий. Теперь уже другой профессор, немного моложе Быстрыгина, рассказывал команде Макса о тайнах мироздания. А точнее, об устройстве вселенной. Его ребята слушали внимательно, отложив все свои малозначимые дела в сторону.

Но настоящим сюрпризом было появление профессора Белоусова Константина Петровича. Его пригласил Макс, чтобы познакомить со своей командой.

– Значит, вы и есть тот самый профессор, заразивший когда-то наших родителей идеей найти призрачную Глорию? – с неприкрытым сарказмом проговорил Павел.

– Да, – мягко улыбнулся Константин Петрович, – И я так понимаю вы теперь тоже, так сказать, заразились той же идеей.

– Ну, я бы не сказал, что я фанатичный приверженец миссии по поиску Глории, – возразил Павел, – Скорее, мне любопытно, есть ли она на самом деле и жив ли мой отец.

– Понятно. А могу я узнать мнение остальных членов команды? Что руководит каждым из вас? Чего вы ждёте от этого путешествия? Начнём, пожалуй, с вас.

И профессор повернул голову к Максу.

– Зачем вы меня спрашиваете, профессор? Ведь вам хорошо известно, что я поверил вам и своему отцу. Более того, я смог убедить и моих друзей, – Макс провёл рукой в воздухе, указывая на своих товарищей.

– Я спросил вас первым, капитан, чтобы ваша команда увидела ваш настрой и, так же как вы, вдохновились, загорелись этой идеей, – пояснил профессор.

Настал черёд Ильи.

– Что касается меня, – прокашлялся он, – То я слабо верю в то, что команда «Арго» и моя мама живы. Я стараюсь трезво смотреть на вещи и быть реалистом.

– Скорее скептиком, – поправил его Макс.

– Возможно, – согласился Илья. – Но я всегда мечтал о таком путешествии, и упустить такой шанс просто не могу. Глория, для меня, не сама цель. Моя цель – это само путешествие.

– Мне нравиться ваше видение ситуации, дорогой друг. Возможно, это самый разумный подход к делу. А вы, прелестное создание, – профессор обратился к Алекс, – Вы, я так понимаю, дочь полковника Лебедя?

– Да. Вы не ошиблись, профессор, так и есть.

– Позвольте поинтересоваться, зачем вы летите в составе экспедиции и что ждёте от неё?

В отличие от своих товарищей, Алекс не сразу ответила на вопрос профессора. Немного подумав, она опустила глаза и сказала:

– Также, как и Илья, я слабо верю в то, что кто-то выжил из команды корабля «Арго». Но, в отличие от нашего Королёва, я хочу найти Глорию. Она – моя цель. Я почему-то верю Максу. Верю в то, что планета существует и что мы её найдём.

– И ваши стремления, юная леди, мне понятны. Я их тоже разделяю. Эх, молодость. Пожалуй, это единственная в мире сказка, что растаяла со временем, – вздохнул профессор. – Я бы всё на свете отдал, чтобы скинуть с себя лет тридцать-сорок и присоединиться к вам ребята. Капитан Басаргин, взяли бы меня в свою команду, а?

– Вы ещё и спрашиваете, профессор? – усмехнулся Макс.

– Надеюсь, ваш ответ положителен, капитан, – хихикнул профессор и наклонился к Алекс, – Единственный способ не разочароваться в себе – первому ответить на компрометирующий вопрос. Но, я отвлёкся. Мы выслушали почти всех. Остались только вы, молодой человек, – Константин Петрович посмотрел на Тиграна, – Я знал всех, кто был на борту корабля «Арго» отправился на поиски Глории. И я уверен на все сто процентов, что ваших родителей там не было.

– Вы правы, профессор. Ни родителей, ни каких других родственников с моей стороны не было в той экспедиции.

– Тогда, как минимум один мотив, что побуждает ваших товарищей к путешествию, вам чужд.

– Вы правы, профессор, – Тигран грустно улыбнулся, – Хотите знать, почему я согласился на это путешествие? Что ж, я отвечу. На Земле меня ничего не держит, а небо, космос меня манили всегда. А ещё, – Тигран посмотрел на Макса, – Я рад разделить это путешествие со своим лучшим другом.

– Вот теперь мне всё ясно, – улыбнулся профессор и покачал головой. – Теперь, когда все карты раскрыты, прошу всех занять свои места.

Константин Петрович достал из своей сумки какие-то схемы с изображением планет Солнечной системы, и прикрепил их к специальному стенду, так, чтобы всем было хорошо видно то, о чём пойдёт разговор.

– Поймите меня правильно, друзья. Я не зря спросил каждого из вас какова истинная цель вашей экспедиции и что вы лично ждёте от неё. Я хотел показать вам, что, хотя, цели ваши и разные, но дорога к ним одна и двигаться к ним вы должны вместе и в одном направлении.

– И каково оно, профессор? – спросил Макс.

– Я ждал этот вопрос именно от вас, Максим Владимирович, – довольно проговорил профессор, – Вы капитан, вам и курс держать.

Затем, профессор Константин Петрович выбрал нужную схему и раскрыл её на всю плоскость.

– Как вам известно, друзья, это – наша Солнечная система. В центре её Солнце, далее – планеты. Надо сказать, что наша система уникальна в своём роде и другой такой больше нет. Во всяком случае, в видимой и исследованной области космоса.

– В чём её уникальность, профессор? – спросила Алекс.

– Как минимум в том, что мы живём в ней, – сказал он. – Но это далеко не единственное её отличие от других сородичей по галактике и, тем более, по вселенной. Какие будут ещё предположения?

Константин Петрович окинул взглядом аудиторию. Все задумались, но предположений не было. И только Илья предположил то, что хотел услышать профессор.

– Быть может, расположение планет? – неуверенно сказал он.

– Именно, Илья Николаевич, именно! Зрите в самый корень! Посмотрите, друзья, только в нашей Солнечной системе нарушен закон гравитационного расположения планет, – Константин Петрович привёл наглядные примеры других систем, – И везде, обратите внимание, везде планеты с большей гравитацией и, соответственно, большей массой и размерами расположены ближе к своей звезде. А те, у кого масса меньше, удалены от звезды в соответствии с уменьшением гравитации. Что же происходит у нас с вами? – он снова вернул схему с изображением Солнечной системы, – По всем законам физики и астрономии, ближе всех к Солнцу должен находиться Юпитер, за ним Сатурн и так далее. Но у нас всё не так. Илья, позвольте задать вам вопрос?

– Я слушаю вас, профессор.

– Вы когда-нибудь задумывались, почему и для чего так устроено?

– Моё предположение, профессор, логично и абсурдно одновременно, – Илья встал и подошёл к схеме, – Я думаю, что если бы планеты в нашей системе расположились по законам мироздания и физики, то нас с вами не было бы и это разговор тоже не состоялся. При чём не потому, что Земля занимает самое выгодное расположение по отношению к Солнцу. Вернее, не только поэтому. Юпитер и Сатурн защищают нашу планету от опасных «гостей» из космоса. Я говорю о кометах, астероидах и прочих угрозах нашей Земле. Они попросту притягиваются гравитацией этих планет, словно магнитом, – Илья ткнул пальцем сначала в Юпитер, а потом в Сатурн, – Вывод из всего вышесказанного один: наша система создана и обустроена кем-то для жизни, нашего с вами существования. Мы с вами будто в аквариуме. И этот вывод настолько же логичен, насколько и абсурден.

– Почему вы так считаете? – удивился профессор.

– Я – атеист и не верю в Бога, чья сущность косвенно подтверждается актом творения нашей системы и её устройством.

– Я с вами во многом согласен, мой друг. Но, что касается Бога или какого другого высшего разума, позвольте не согласиться. Как вы сами заметили, устройство нашей Солнечной системы косвенно, но всё-таки указывает на, что расположение планет в ней не случайно. Значит, Высшие силы устроили всё для нашего с вами благополучного существования. И было бы совсем эгоистично предполагать, что всё это, – профессор провёл рукой по схеме, – Устроили только для нас. Но это, опять-таки, лишь предположения, догадки. И мы, учёные, – профессор посмотрел на Илью, чувствуя в нём родственную душу и видя разум исследователя, – Можем и должны оперировать цифрами и фактами. А факты, как говорил классик, самая упрямая вещь в мире. Для начала немного истории, – профессор прокашлялся. – Гипотеза о существовании Антиземли уходит своими корнями в далёкое прошлое. В Древнем Египте считалось, что каждый человек имеет своего энергетического, астрального двойника. Но эти представления не ограничивались лишь конкретной личностью, живым существом или планетой. Позднее, на некоторых гробницах египетских царей и вельмож были найдены загадочные рисунки и надписи.