Текст книги "Глория (СИ)"

Автор книги: Юлия Елихова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

– Нужно будить наших, – тихо шепнул Павел на ухо Илье. При этом он не отводил взгляд от, следящих за ними, огромных жёлтых глаз.

Илья перед тем, как ответить Павлу, на всякий случай достал пистолет и направил его в сторону опасности.

– Пока не будем, – шепнул Илья. – Попробуем сами разобраться.

И не успел он договорить, как глаза потухли, словно кто-то погасил два жёлтых фонаря.

– Как думаешь, «оно» ушло? – осторожно спросил Павел.

– Не знаю, – ответил Илья, но пистолет не опускал.

Через минуту кусты в той стороне, где блестели глаза, вдруг зашевелились. Картелёв напряжённо сжал в руке пистолет и прицелился. Но, не смотря на самые страшные ожидания землян увидеть чудовище, из зарослей к ним на встречу выпрыгнул необычный пушистый зверёк. Белая шёрстка его так же, как и всё разнотравье вокруг, подсвечивалась ярко-неоновым светом. С виду он был похож на обычного зайчика. Только размером он казался раз в пять, а то и в семь, больше его земного собрата. Ушки его были коротенькими и походили, скорее, на беличьи, с кисточками. А так, лапки и мордочка показались землянам ну очень похожими на заячьи. Хотя, было в этом зверьке ещё одно существенное отличие: на спине его, от самой головы до хвоста, был огромный нарост или, своего рода, горб. По размеру этот горб, покрытый густой пушистой шерстью, был огромным и сильно выпячивался назад.

– Что это за чудо такое? – удивился Павел.

– Нашёл у кого спросить, – усмехнулся Илья, – Я знаю про эту планету и её обитателей столько же, сколько и ты.

– А у кого мне спрашивать? Семила спит, а из всех нас ты проводишь с ней больше всего времени. Вот я и подумал, может быть она тебе рассказывала о таких созданиях. Или вы, когда наедине, на такие темы не общаетесь? – лукаво улыбнулся Павел.

– Слушай, Седой, это не твоего ума дело, – ответил Илья и продолжил разглядывать дальше диковинное создание. – Смотри, у него передних лапок две, а задних – четыре, при чём вторая, задняя пара, больше и мощнее и повёрнуты, почему-то, в другую строну. Наверное, это для того, чтобы он быстро и манёвренно бегал.

– Или убегал от хищников, – предположил Павел. – Похоже он сам нас боится. Смотри, как он осторожно нас изучает. А ушки и лапки от страха дрожат. Не бойся нас малыш.

И Павел сделал маленький шаг к нему на встречу. Зверёк испуганно вздрогнул и стал пятиться обратно к кустам.

– Нет-нет, не бойся, мы не причиним тебе вреда, – Павел протянул зверьку кусочек глорианского хлеба. – Интересно, чем он питается? Как думаешь, он травоядный?

– Не знаю. Похоже, что да. Иначе, откусил бы тебе уже полруки. Хотя, может быть он только присматривается, с какой стороны ему будет поудобнее это сделать.

После такой шутки товарища, Павел одёрнул свою руку, а хлеб бросил просто так, вниз. Зверёк осторожно подошёл к кусочку, брошенному на землю, и поднял его передними лапками, усевшись при этом на свои четыре задние. Аккуратно держа хлеб, он принялся его отщипывать с обоих боков.

– Смотри какая милота. Хорошо, что не стали наших будить по такому пустяку, – сказал Павел.

– Мне другое интересно, – задумался Илья, – А куда же делись те два жёлтых глаза? Этот пушистик вряд ли мог прогнать их хозяина.

А зверёк, доев угощение, немного осмелел и стал осторожно приближаться к землянам. Он ещё настороженно присматривался к ним, но уже практически не боялся.

– А он прикольный. Смотри, как он смешно передвигается на своих задних лапках. Я хочу его погладить, – и Павел снова сделал шаг на встречу зверьку и протянул ему руку. Но в эту минуту незнакомое существо повело себя как-то необычно. Он сделал кувырок вперёд. И вдруг, не понятно от куда и как милейшее существо превратилось в настоящего зубастого монстра. Единственное, что Павел и Илья успели заметить, что из того самого горба, что рос на сине пушистика, вылезла вытянутая зубастая пасть, а затем ещё и две огромные лапы, с острыми когтями. Второе обличье незнакомого зверька было куда ужаснее, чем предыдущее. И самое главное, что по-настоящему вселяло ужас, два огромных жёлтых глаза. Вот кому они принадлежали. Опасный и страшный зверь за одно мгновение вылез из своего укрытия. И теперь уже милый пушистик был будто нарост на спине этого чудища.

– Он похож на волка, – тихо шепнул Павел и осторожно стал пятиться назад. А хищник стал наступать.

– Тихо, не шевелись, – сказал Илья и медленно стал поднимать руку с пистолетом. – Я попробую его подстрелить.

– Давай уже лучше застрели его. Чтобы наверняка.

– А как же милый пушистик? Тебе его не жалко? Ведь он такой прикольный?

– Пушистика жалко. А себя ещё жальче, – проговорил напуганный Павел. Напряжение дало о себе знать и он, не выдержав, закричал, – Стреляй.

Молниеносно прозвучал свист выстрела. Смертоносный луч лазера попал зверю прямо в одну из задних лап, а точнее, в бедро. Он взвыл и присел от боли. Следующий выстрел Илья специально произвёл над головой зверя, давая ему понять, что следующий «удар» будет смертельным.

– Чего ты ждёшь? Стреляй! Он же на нас нападает! – закричал Павел.

Но Илья больше не стал стрелять. Он увидел или, скорее, почувствовал ужас в глазах этого, пусть и ужасного, но необыкновенного существа. Он не хотел лишать его жизни.

– Ты чего не стреляешь? – снова закричал Павел, – Разве ты не видишь, он собирается с силами, чтобы напасть. Ты его разозлил.

От шума, что творился возле костра, проснулись все остальные. Семила первой смекнула, что происходит и кинулась к Илье.

– Осторожно, – закричала она, – Это – кипатарон!

За Семилой прибежали Макс, Тигран и Алекс. Они увидели страшного зверя и замерли в ужасе.

В эту секунду раненный хищник сжался. Снова кувырок – и вот опять милейшее пушистое создание, теперь уже на трёх задних лапах поскакало к кустам, а точнее к тому месту, откуда и появилось. Волоча за собой подстреленную заднюю лапу, из которой сочилась тёмно-алая кровь, кипатарон спрятался в кустах и его больше никто не видел.

– Ничего себе, – изумлённо произнесла Алекс, – Что это было?

– Кипатарон, – повторила Семила, – Это очень редкое животное. Много лет его никто не видел вот так, в дикой природе. Я думала, что они уже вымерли. У этого существа два обличия, две ипостаси. Одна добрая и милая. Её мы называем – кипата. Она травоядна и не причиняет другим зверям никакого вреда. Но на спине кипаты, в огромной кожаной, меховой сумке спит ронос. Стоит ему только проголодаться, как он с помощью кипаты подкрадывается к добыче и в одно мгновение превращается в опасного зверя.

– Как будто раздвоение личности, – поражённая увиденным, проговорила Алекс.

– Двуликий Янус, – усмехнулся Тигран.

– Почему вы не разбудили нас сразу? – нахмурившись, спросил Макс.

– Мы подумали, что этот пушистый милейший зверёк не причинит особого вреда, – стал оправдываться Павел, но Илья остановил его:

– Когда мы увидели два огромных жёлтых глаза в кустах, мы оба испугались и Седой сразу предложил вас поднять, но я отговорил его. Прости, капитан, я ослушался твоего приказа.

Павел удивлённо посмотрел на Илью. Картелёв защитил его, признав свой промах. Этот поступок Ильи приятно впечатлил Павла.

– Макс, ты же сам всё видел, – сказал Тигран, – На месте Королёва, я так же поступил бы.

– Это не оправдание, Тигр, – закричал разозлённый Макс. Таким его команда ещё не видела, – Приказ был один для всех. В случае малейшей опасности будить всех. Скажи мне, Тигр, что случилось бы, если бы этот зверь набросился на них и убил? А? – Макс указал рукой в сторону, где стояли Павел и Илья. Но Тигран ничего не стал говорить. Он, как и все его товарищи, прекрасно понимал, что бы было с ними в таком случае. – Молчишь. Ты знаешь, чем бы это всё закончилось. Зверь напал бы на нас спящих и перегрыз нам глотки. Он способен на такое, Семила?

– Да, – она опустила глаза вниз и нахмурила брови. – Кипатарон так и охотится. Он застаёт жертву врасплох и наносит смертельный удар. Один, как правило.

Макс ничего не стал говорить в ответ. И никто из команды не мог произнести ни слова. Ведь, прекрасно понимали, что жизни их были на волоске от смерти. Немного успокоившись, Макс сказал:

– Королёв и Седой свободны, как и все остальные, – он посмотрел на испуганную Алекс и опустил глаза вниз. – На вахту, до самого утра заступаю я. Менять меня не нужно.

– Я с тобой, – сказал Тигран.

– Нет, Тигр, тебе надо отдохнуть. Утром нам выдвигаться в дорогу. На случай опасности нужно, чтобы кто-то из нас был с силой и смог дать отпор врагу.

– Я с тобой, – твёрдо повторил Тигран и всем своим видом дал понять, что отговорить его, а тем более приказать ему подчиниться, было невозможно.

Макс не стал тратить силы и согласился. А Семила, Алекс, Павел и Илья отправились спать, ведь до утра ещё было полно времени – четыре часа крепкого сна.

Приняв пост и оружие у Картелёва, Макс, вместе со своим верным другом, сели у костра.

– Какая звёздная ночь, – сказал Тигран, глядя на тёмное небо над головой, – Звёзды на Глории, по-моему, ярче, чем на Земле.

– Ты знаешь, Тигр, здесь всё ярче, чем на Земле. Звёзды, солнце, люди – всё ярче и чище. Там, дома, я жил как будто в какой-то паутине, в тумане что ли. Я не замечал этих звёзд, я не представлял, какой может быть разнообразной и красивой природа, весь мир вокруг меня. Я не замечал людей вокруг себя. Да что там, я и себя не замечал, – Макс усмехнулся и в ту же минуту снова стал серьёзным. Он продолжил, – Ты думаешь, если бы мы были на Земле, если бы не отправились в это путешествие, я бы заметил её?

Тигр понял, о ком говорит Макс. Он посмотрел в сторону. В десяти шагах от них мирно спала рядом с Семилой Алекс.

– Мне жизни не хватило бы узнать в ней ту, рядом с которой я и хочу провести эту самую жизнь. Там, на Земле. – Макс тяжело вздохнул. Тигран видел, что другу нужно было выговориться и не стал его перебивать. – Ты знаешь, я никогда и ни с кем не был так счастлив, как прошлой ночью.

– Вы с Алекс…

– Да. И всё, что мне сейчас осталось, только воспоминания о ней. Как всё нелепо получилось!

– И что ты намерен делать дальше? – спросил Тигран.

Макс пожал плечами и покачал головой. Печально усмехнувшись, он добавил:

– Ты знаешь, я редко в своей жизни сталкивался с трудностями. Боюсь себя сглазить, но мне всё всегда давалось легко. Учёба в школе, потом в институте. Ты же помнишь нашу учёбу. Я особо не старался, не заучивал ничего. Одним словом, не И, в то же время, на зачётах и экзаменах мне всегда везло.

– Тебе всегда удавалось выйти из любой сложной ситуации. Ты только вспомни экзамен в «лётном». Чингизу никто с первого раза сдать его не мог. Все тогда говорили, что Басаргин просто договорился.

– Договорился? Ладно, если честно, накануне я пришёл к Чингизу и хотел договориться. Он меня чуть взашей не вытолкал. Я тогда ему дорогой марочный коньяк принёс. Он его не взял. А после нашего разговора я сел под его кабинетом, откупорил бутылку и принялся её опустошать. Чингиз увидел это дело и позвал к себе. Сказал, что не может допустить такой бестактности и того, чтобы я сам напился у него под кабинетом.

– И, естественно, вы с ним напились! – усмехнулся Тигран.

– Естественно! И, как ты понимаешь, одной бутылки нам было мало. Тогда Чингиз, я вообще такого от него не ожидал, полез в свой сейф и достал ещё одну бутылку. По-моему, это были виски. Он оказался классным мужиком, такую школу прошёл. Рассказывал мне про свою жизнь. С виду замкнутый и нелюдимый, он был хорошим собеседником. Просто, ему не с кем было поговорить по душам. Так мы пили до самого утра. Часов в пять я отключился. Когда я проснулся в его кабинете, к моему огромному удивлению, Чингиз был как стёклышко. У меня же голова трещала по швам. Он дал мне какую-то таблетку и боль, а с ней и похмелье, как рукой сняло. Помню, что он попросил меня не рассказывать о нашей ночной посиделки. Потом я пришёл на экзамен.

– Но я видел твой взлёт, посадку. Они действительно были безупречны.

– Вот и Чингиз так сказал. А ещё добавил, что если я так на сильное похмелье могу летать, то в нормальном, привычном состоянии тем более! А потом и с работой помог. Меня сразу приняли в ВВС с заграничными командировками.

– Я до сих пор тебе благодарен, что тогда замолвил за меня словечко. Иначе, бегать мне до сих пор по авиазаводу, и корпеть за гроши на сборке двигателей.

– Да брось ты, старик! – махнул рукой Макс, – Я не к тому. Просто, всё шло как по маслу, во всех направлениях. С женщинами тоже.

Макс снова замолчал. Но через минуту продолжил:

– А теперь вот осечка вышла. Промах. Такой глупый и нелепый. Но, возвращаясь к твоему вопросу, что я собираюсь делать дальше, я вот, что тебе скажу: я буду бороться, за Алекс и за себя. С другой рядом я себя больше не вижу. Пока подожду, пусть немного затянется. А потом всё начну с нуля. Впервые в жизни мне придётся по-настоящему побороться. Но это того стоит.

– Жаль, что ничем не могу тебе помочь, – вздохнул Тигран. – Алекс – замечательная девушка. Она действительно не похожа не на одну из тех, которые были у тебя, да и у меня тоже до нашего путешествия. И, если честно, поначалу, ну, до ваших с ней отношений, она мне тоже нравилась.

Макс настороженно посмотрел на друга.

– Нет, капитан, не смотри на меня так. Ты, прежде всего, мой друг и я должен быть с тобой честным. Поэтому и сказал тебе это. Но не бойся. Я никогда не стану тебе соперником в этом деле. Я беспрекословно отступлю и третьим лишним не буду. Но также я хочу, чтобы ты знал: я Алекс уважаю, и она мне не безразлична. А потому помни: если обидишь её, то будешь иметь дело со мной. Она теперь тоже мой друг. А за своих друзей я всегда заступлюсь, кто бы передо мною не стоял. Даже, если её обидчиком будешь ты.

– Именно это я и ценю в тебе больше всего, дружище, – и Макс похлопал Тиграна по плечу.

Огромная чёрная птица пролетела над ними в эту минуту. Басаргин достал пистолет и приготовился стрелять. Он стал всматриваться в темное ночное небо над головой и по сторонам. Но вокруг было тихо.

– Что это? – тихо спросил Тигран.

– Не знаю, – продолжая всё осматривать, сказал Макс и держал при себе пистолет.

– Наших будем будить?

– Если снова «это» пролетит, то будем.

Но больше их никто не беспокоил, до самого утра. На рассвете, когда ещё солнце не успело выглянуть из-за горизонта, но небо стало светлеть, Макс и Тигран погасили огонь. Всю ночь они просидели у костра и вспоминали свою работу и учёбу. Временами, они отвлекались от беседы и любовались необычайной красотой дикой природы Глории.

– Знаешь, – сказал другу Макс, – Я бесконечно благодарен Алекс за то, что она вытянула нас из дворца. Иначе, наше путешествие на эту планету не было бы таким ярким и интересным. Признаться, я столько пережил за эти сутки, сколько за всю свою жизнь не видел. Буря эмоций, как хороших, так и не очень, просто захлестнула меня.

– Я тоже рад, что мы бежали. Мы сидели взаперти у Клиоса и, попросту, были его марионетками. Делали то, что было нужно ему. Нас вовлекли в войну, не нашу войну. Конечно, поквитаться за смерть родителей – дело чести.

– Нет, Тигр. Я теперь этого не хочу. Моей целью было отыскать планету и узнать об участи отца и его команды. Мы с вами сделали и то, и другое. Теперь, я хочу узнать, как можно больше об этом удивительном мире, а не разрушать его и мстить. Месть не вернёт наших родителей, но может повлечь только новые разрушения, а сними и смерти. Мне это не нужно. Равно как и вам.

Но внезапно его рассуждения были прерваны

– Уже рассвет, – сонно произнесла Алекс. Она проснулась, как всегда рано. – Всё в порядке? На нас больше никто не покушался?

– Нет. Но если бы такое и произошло, мы бы непременно тебя разбудили, чтобы ты нас защитила, – пошутил Тигран.

– Зачем же меня? Наш капитан смел и храбр. Он защитит нас, разве нет? – Алекс с насмешкой и укором одновременно посмотрела на Макса. Но он был спокоен и не стал отвечать на провокацию с её стороны. За него это сделал Тигран.

– Ладно тебе, – сказал он, – Хватит язвить и буди остальных.

Алекс хмыкнула и стала толкать Илью и Павла. Семила, услышав их разговор, проснулась сама. Дочь жреца отыскала в лесу небольшой ручеёк с чистой водой. Свежая холодная водичка приятно кололась и щипалась, даря им бодрость и силы.

– Надо набрать воды немного с собой, – сказал Макс, – Сколько нам идти до Цитайры?

– Часа три, или около того, – ответила Семила.

– Что ж, тогда в путь.

Пройдя вдоль окраины леса, спустя два часа путники вышли к небольшому селению. Это была Цитайра.

Городом это селение вряд ли можно было назвать. Скорее, это действительно была небольшая деревушка. Ветхие одноэтажные домики, едва вмещавшие в себе семью из трёх человек, в большинстве своём составляли весь жилой фонд селения. Но, несмотря на это, семьи были довольно большие и насчитывали не менее пяти-шести человек. Дорог в Цитайре, как таковых, не было. Лишь пыльные, землянисто-песчанные тропы разделяли домики жителей друг от друга. У каждого из них рос маленький зелёный садик, в котором, судя по всему, селяне выращивали продукты для пропитания своих семей.

Путники вошли в Цитайру. Первыми на их пути встретились местные ребятишки. Шумной толпой они высыпались на улицу, по которой шагали чужеземцы. Местная ребятня окружила их и, не смущаясь и не боясь, рассматривала путников и заигрывала с ними.

На громкий весёлый шум ребятишек из своих домиков вышли взрослые. В отличие от горожан Ислинора, жители Цитайры были несколько ниже ростом. Приблизительно такие же, как и земляне. Одеты они были очень бедно. Вся их одежда состояла из заштопанных, заделанных заплатами штанов и длинной, по самые колени рубахи. Последняя напоминала какой-то несуразный широкий балахон, сшитый на несколько размеров больше, нежели было нужно. Не смотря на всю бедность и скудность, одежда их не была грязной. Скорее, наоборот, чистой и опрятной.

Кожа их тел, выглядывающая из-под одежды, была довольно смуглой и на много темнее, чем у жителей столицы. А всё потому, что месяцами жители деревни трудились на рудниках, что располагались неподалёку от Ислинора. Работали они там по сменно. И смена их длилась почти месяц, а на отдых им выделялось пять дней. Затем, слуги царя снова возвращались за ними и отвозили на рудники и шахты. И триста дней в году приходилось жителям Цитайры работать под палящим солнцем Глории. А женщины, дети и пожилые жители деревни, что оставались в Цитайре и были не пригодны для работы на рудниках, возделывали земли и следили за посевами и огородами.

– Эти люди что-то не очень дружелюбно на нас смотрят, – заметил Тигран и, на всякий случай, сунул руку в карман, где лежал перочинный нож.

– А чего ты хотел, – усмехнулся Макс, – Они нас видят в первый раз. Фактически, мы для них пришельцы, чужаки. Как бы ты повёл себя на их месте.

Тигран не ответил. Он только пожал плечами и продолжил следовать за капитаном. По совету Семилы, Макс вёл свою команду в самую глубь Цитайры. В её центре стояла небольшая хижина, в которой жил старейшина селения. Когда они, сопровождаемые взглядами жителей деревни, наконец добрались до центра, в самом сердце деревушки стоял маленький ветхий домик, похожий на сарайчик. Из него, не мешкая и не заставляя долго себя ждать, вышел согнутый старичок с длинной по самые щиколотки, седой бородой и блестящей лысиной. Глаза его были прищурены и практически не имели цвета. А в правой руке его был посох, чем-то напоминавший тот, что всегда держал при себе Заур. Не выпуская посох из рук, старичок направился к путникам.

– Мне кажется, или он плохо видит? – шепнул Илья.

– Да, ты прав, – ответила Семила. – Его зовут Тибэй. Он – старейшина Цитайры. Он очень мудр и стар. Говорят, что ему сто пятьдесят лет. Он много повидал за свою жизнь, а значит у него есть чему поучиться и к чему прислушаться.

Пока Семила рассказывала своим друзьям о Тибэе, старик подошёл к первому Максу. Он остановился возле него и белёсыми, выцветшими под палящим солнцем, глазами посмотрел на его лицо. Все замерли. Толпа, что до этого сопровождала путников, замолкла за их спинами и замерла в ожидании вердикта своего главы.

Тибэй, глядя на капитана, в один миг будто бы увидел что-то важное. То, что полагалось увидеть только ему. Он поднял свой посох и занёс его над головой Макса. Не смотря на угрожающий жест старика, Басаргин не испугался и даже не попытался каким-то образом укрыться от, грозящего ему, удара. Одним движением руки, старик начертил в воздухе круг. А толпа словно этого и ждала. В одну минуту поднялся шум и крик.

– Что случилось? – испуганно спросил Тигран.

– Ничего, – улыбнулась Семила, – Тибэй его принял, а с ним и всех нас. Не переживай, – она повернулась к Тиграну и положила свою ладонь на его руку, что по-прежнему напряжённо сжимала нож в кармане. – Не нужно этого. Народ Цитайры – трудолюбивый и дружелюбный народ.

– Хоторатус мапара китанос мийер, – произнёс Тибэй.

– Семила, что сказал этот достопочтенный старик? – спросил Макс.

– Они пришли с миром из другого мира, – перевела она.

Не задерживая гостей на улице, старик повёл их к своей маленькой хижине. Возле самого входа в неё, из плоских жёлто-закопченных камней было выложено кострище, а вокруг него стояли низенькие лавочки из тёмного твёрдого дерева и всё тех же камней. Старик предложил своим гостям разместиться возле кострища, и команда землян во главе со своим капитаном заняла места на лавочках. Старик же сел на специально отведённом для него стуле и стал говорить на кларианском, а Семила принялась переводить его слова.

– Старейшина Тибэй говорит, что нас искали, – сказала Семила. – Ночью в селение прилетали солдаты. Они спрашивали про людей с Земли и о девушке-кларионке.

Она потупила взор. Одна мысль о том, что Кериф ищет её, ледяным потоком прокатилась по спине Семилы. Но старик продолжил свой рассказ, а Семила продолжила переводить.

– Они врывались в наши дома. Они думали, что мы прячем вас. Нет, они просто глупцы, раз думали, что мы будем такими же, как они, глупцами. Прятать вас в наших домах, – после этих слов старик засмеялся.

Земляне настороженно переглянулись между собой. Речь старца напугала их. Она лишила экспедицию Басаргина веры в то, что жители Цитайры укроют их от врага и помогут спастись.

– Вы не поможете нам, в случае опасности, и не спрячете, если понадобиться? – отчаянно спросила Алекс.

Без перевода старик понял о чём она спросила, или же просто догадался.

– Я вижу, вы хорошие люди, – переводила Семила слова Тибэя. На этот раз он говорил вполне серьёзно и сосредоточенно. – Я не могу видеть того, что видите вы. Но я вижу то, что вам зрячим не под силу. А потому, мы вам поможем. Если нужно будет, спрячем и дадим то, что в силах дать.

Тибэй позвал к себе пожилую женщину, что стояла среди толпы прочих женщин за стенами его хижины. Он шепнул ей что-то на ухо и та, поклонившись старику, подошла к Максу. Пожилая, на вид лет семьдесят от роду, она обратилась к чужеземцам и проговорила несколько слов. После чего в разговор снова вступил старейшина.

– Её зовут Митанга, – Семила по-прежнему переводила его речь, – Она покажет вам ваш дом на окраине Цитайры. Он стоит рядом с лесом. В случае опасности вы сможете скрыться в нём. Митанга принесёт вам пищу и питьё. Отдыхайте. Вечером, когда мы зажжём Справедливый огонь я жду вас здесь.

С этими словами Тибэй простился с людьми и ушёл в свой дом, что стоял совсем рядом с хижиной, де велась беседа. А Митанга, по его просьбе, указала Максу дорогу и отправилась показывать людям их дом.

Маленькая лачуга на самом деле стояла на самой окраине деревни, рядом с лесом, как и сказал Тибэй. Внутри пол её полностью был застелен какими-то пересохшими ветками и листвой, напоминающей листья пальмы. Стены домика были округлой формы, что несколько увеличивало площадь хижины, и сделаны были из обработанных досок, плотно скреплённых между собой. Крыша была выполнена всё из тех же веток, с крупными широкими сухими листьями, которыми был выстлан пол. Что же касательно мебели, то её в этом домике практически не было. Не считая широких тряпичных матрасов на деревянных досках, набитых какой-то пышной травой, напоминающей вату. Едва ли эти «лежаки» можно было назвать кроватями, но других приспособлений для сна в этом доме не было.

– По крайней мере, есть крыша над головой, – пытаясь разрядить обстановку, произнёс Тигран.

– Да-а-а, это вам не царский дворец с его залами и спальнями, – добавил Павел.

– А мне здесь нравиться, – воскликнула Алекс. Она проворно подошла к, стоявшей у круглого окна, кровати и громко сказала, – Чур, это моё место.

Макс, вслед за своей подругой, подошёл к соседней кровати. Девая всем понять, что отныне это его спальное место, он сел на неё и сказал ребятам, – Чего стоите? Определяйтесь, кто и где будет спать.

– И с кем, – подколол его Павел. Но, видя, что его шутка была не уместной, заторопился к, приглянувшейся ему, постели.

Когда ребята более-менее обустроились, Макс предложил прогуляться по деревне и посмотреть, как живут здесь кларионцы. Чем они занимаются и как обустроен их быт.

Осунувшиеся, ветхие лачуги, служившие домами жителям деревни, выглядели бедно и уныло. Глиняные стены давно уже покрыл тонким, жёлто-зелёным покрывальцем мелкий мох. В ночное время он выделял прозрачную слизь и мелкие мошки, а иногда даже маленькие рептилии, похожие на земных ящериц, прилипали к нему. Их малюсенькие лапки погружались в мох. Его слизь склеивала их, и пленники уже не могли двигаться. Они становились добычей мха. Но слизь, которую он выделял, служила мху не только для охоты. В её составе были специальные ферменты. Они помогали мху расщеплять и переваривать пищу.

– Что растёт на этих стенах? – спросила Алекс.

– Это – бонигоа, – ответила Семила подруге, – Мох. Он растёт на камнях, глиняных стенах и любит тёплый, влажный климат.

Алекс подошла к одному из домиков, чтобы ближе рассмотреть живой мохнатый «ковёр». Аромат, что исходил от бонигоа был крайне неприятен. Алекс сморщилась и прикрыла нос рукой.

– Что это за запах?

– Это растение плотоядное, – усмехнулась Семила, – И то, что сейчас источает дурной аромат – есть ни что иное, как гниющие останки животных и насекомых, которые попали в плен к этому охотнику.

Алекс отшатнулась от стены, покрытой мхом. В эту минуту из домика вышла невысокая женщина средних лет. Она была хозяйкой дома, возле которого остановились путники. Медленно и осторожно она разглядывала пришельцев. Так же, как и у других жителей Глории, у неё были слегка раскосые, миндалевидные глаза серо-голубого цвета и смуглая, светло-шоколадного оттенка кожа. На ней было одето широкополое бежевое платье из тонкой лёгкой ткани, прикрывающие щиколотки ног и руки до запястья. Из того же материала была сделана широкая повязка на голове, скрывавшая под собой тёмные, с лучами проседи, густые волосы. На груди хозяйки дома красовалось самодельное украшение. Это были бусы, сплетённые из морских кораллов и ракушек. Выглядело это ожерелье, конечно, бедно, но, в то же время, нарядно и оригинально.

Алекс заметила, прячущихся за её спиной, двух детишек. Любопытными глазёнками они рыскали по пришельцам. Одному из них было лет пять. А другой, его брат, был постарше – лет одиннадцати. Мать бережно прятала их сзади, не давая им приближаться к возможной опасности в лице чужеземцев.

– Семила, переведи ей, что мы приветствуем её и не несём никакой опасности ни ей, ни её дому и детям, – попросил Макс.

Семила сию же секунду исполнила просьбу капитана.

Женщина внимательно выслушала дочь жреца и ещё раз осмотрела землян. Она развернулась и, подталкивая детей перед собой, направилась к двери дома. Подойдя к порогу, она повернулась к землянам и жестом указала, чтобы они проходили во внутрь. Макс и его команда слегка оторопели. Но не стали отказываться от любезного приглашения и проследовали в дом.

Внутри жилище этой смелой женщины мало чем отличалось от того, которое предоставил в пользование своим гостям старик Тибэй. Та же однотипная мебель: большая кровать и рядом две маленькие, низкий стол и лавки по обе стороны вместо стульев. Да. Пожалуй, было одно существенное отличие – не одна, а две комнаты были в том доме. И игрушки! Маленькие, вырезанные из дерева, фигурки в виде диковинных животных и птиц, кларионцев и луфертад. Они были разбросаны по всему дому. Два мальчика, сыновья женщины, окружили Алекс. Она присела на корточки, пониже, чтобы можно было рассмотреть их вблизи. Но мальчишкам самим было очень интересно. Они изучали внешность незнакомки. Алекс казалась им очень красивой. Они никогда не видели такую девушку. Алекс была на голову ниже их матери, с огромными округлыми карими глазами и кудрявой пышной шевелюрой. Она дружелюбно улыбалась им, и мальчики перестали её бояться, гладя по голове и рукам.

– Кажется, у меня появились новые друзья, – усмехнулась она. Их мать в это время сказала им что-то, и ребята, слушаясь её и преодолевая своё любопытство, отошли от Алекс и спрятались за стройную фигуру кларионки.

– Семила, спроси, как её зовут, – попросил Макс.

– Ратиноя, – ответила женщина. Семиля повторила её имя, но все и так её поняли, – Она предлагает вам располагаться, где и как вам буде удобно.

Сама хозяйка дома села на свою кровать и, усадив рядом детей, чтобы те не баловались и были у неё под присмотром, протянула руку перед собой. Она указала своим гостям на низенькие лавки, и Макс со своей командой учтиво приняли её предложение и сели прямо перед ней. В комнате повисло молчание. Первой осмелилась задать вопрос Алекс:

– Ратиноя, а куда подевались все мужчины в Цитайре?

– Они все, в том числе и мой муж, подолгу трудятся на рудниках Питолима, – перевела Семила, – Его смена длиться два месяца. Потом, он возвращается на пять дней домой и снова уходит на рудник.

– Питолим? Это где?

– Питолим – это город к югу от Цитайры. Идти к нему – три дня без остановки, – это Семила и сама знала, потому и ответила Алекс сразу же. – У стен этого города, на самой его окраине добывается руда, из которой потом царь строит свои луфертады, а также другую военную и, не только, технику.

– Два месяца и всего пять дней отдыха – это очень тяжело, – покачал головой Тигран, – А платят, как я посмотрю, сущие гроши. Раз люди живут в такой нищете.

Семила перевела Ратиное его слова и женщина грустно опустила глаза вниз. Она что-то произнесла в ответ и Семила перевела:

– То, что муж зарабатывает на руднике – практически всё и отдаёт в уплату налогов.

– А на что же вы живёте? – спросила Алекс.

– Еду мы выращиваем сами, на своей земле возле дома и на полях, в округе Цитайры. Одежу и ткань для неё тоже создаём своими руками, – ответила Ратиноя.