Текст книги "Глория (СИ)"

Автор книги: Юлия Елихова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 34 страниц)

– Было дело.

– Отлично, повторяй за мной, – и Тигран стал раскачиваться из стороны в сторону. Павел повторял за ним. Спускаясь с одного пласта воздуха на другой, они синхронно, постепенно стали снижаться. Ветер не прекращал дуть. Казалось, что его свирепость разгоралась с новой силой, всё сильнее и сильнее были его порывы. Наконец, Тигран поравнялся с береговой линией озера. Не останавливаясь на этом, без малейшего страха за свою жизнь, он стал спускаться ниже. Павел был в двух метрах от Тиграна и пытался удерживать верёвку на месте, таким образом, чтобы ветер как можно меньше трепал её.

– Ветер усиливается, – крикнул Седой, – Мне тяжело контролировать наш полёт!

Но Тигран, казалось, не слышал его. А возможно, просто не слушал. Он видел цель перед собой и знал, что любой ценой должен был спасти друзей. Он спускался всё ниже и ниже. Бросив взгляд в сторону, Тигран заметил, что спустился ниже береговой линии. На этой глубине уже не был ощутим никакой ветер. Только неизвестная сила стала тянуть их вниз, к самому центру воронки. Как раз там и ждали помощи капитан и Алекс. Ему казалось, что он совсем близко к друзьям. Но приближаясь к ним всё ближе и ближе, Тигран будто бы удалялся от них

– Тигр, ещё чуть-чуть и мы окажемся в ловушке! – испугано закричал Павел. Тигран тянул его за собой, и они оба уже были в самом сердце смыкающегося кольца. Воронка закрывалась.

Тигран уже ничего не слышал. Он видел внизу, как его друзья бегут к нему на встречу и, вместе с тем, удаляются всё дальше и дальше. Не выдержав, Тигран закричал, что было силы:

– Стойте! Остановитесь!

Макс и Алекс как будто услышали его и остановились на месте. Тигран продолжил спускаться. Наконец он стал отчётливо видеть, что приближается к ним. Протянув руку Максу, он всё равно не мог достать до них.

– Тигр, нас стало засасывать! Как мы будем выбираться? Мы же погибнем, – кричал Павел.

Тигран думал, только обо дном: как спасти друзей. Но в голову не шло ничего стоящего. Ничего, что выручило бы их всех. И как раз в том момент, когда надежда покинула его окончательно, Тигран увидел, что Макс и Алекс стали шагать назад. При чём, не лицом, а спиной. Это дало своё. Ускоряясь, они стремительно стали приближаться к Тиграну. Наконец, они были близко-близко, но по-прежнему не могли прикоснуться друг к другу. Макс от бессилия и безнадёжности, просто подпрыгнул на месте. В момент, прыжка, когда он должен был приблизиться к Тиграну, всё произошло совсем наоборот. Макс отдалился от Тиграна. Но в ту секунду, когда он приземлился на дно озера, каким-то чудодейственным, не совсем понятным способом, правая рука Басаргина, которой он пытался достать до руки Тиграна, приблизилась и практически соприкоснулась с ней. Всего сантиметра не хватило Тиграну до того, чтобы схватить Макса за руку.

– Отлично! – крикнул Тигран, – Давай, пробуй ещё! Чем выше ты прыгнешь, тем сильнее тебя притянет. Там всё наоборот! Давай, Макс!

Одна попытка, вторая. Наконец, Басаргин сделал несколько шагов вперёд. Взял разбег, так сказать. Не разворачиваясь, спиной он сделал шаг, ещё один. Ускоряясь, Макс оторвался от земли и совершил прыжок.

– Есть! – от сильнейшего напряжения закричал Павел в тот момент, когда Тиграну всё же удалось схватить Макса за правую руку. Левой рукой Басаргин держал Алекс.

Подтягивая Макса и Алекс всё ближе к себе, Тигран стал думать над тем, как им выбираться на поверхность. Воронка над его головой была уже диаметром в два метра.

– Седой, – крикнул Тигран, – Есть идеи, как нам выбраться на поверхность?

– Я пытаюсь подтянуться по верёвке вверх. Да только у меня ничего не выходит, – крикнул Павел. Он не выпускал из рук натянутую как струна верёвку и старался хоть на сантиметр продвинуться к поверхности. Но ничего не получалось. Сила, с которой их засасывала воронка, превосходила силу Павла.

– Макс, держись за мою ногу, – крикнул Тигран, – Мне нужно помочь Седому.

Алекс услышала Тиграна первой. Она отпустила руку Макса, схватившись при этом за его левую ногу. Басаргин сделал тоже самое. Крепко ухватившись за обе ноги Тиграна, Макс освободил руки друга. И вот теперь Тигран принялся тянуть верёвку на себя, помогая тем самым Павлу.

«Только бы она выдержала», – промелькнула мысль в голове у Тиграна.

Прикладывая титанические усилия, Тигран и Павел стали продвигаться к поверхности. Рывок за рывком. Вот уже они приблизились к береговой линии, которая уменьшилась до одного метра в диаметре.

– Нам поможет ветер, – крикнул Павел. – Нам бы только ещё немножко подняться.

Тигран изо всех сил тянул на себя верёвку. Когда эти самые силы упали до нуля, на помощь пришёл Макс. Сделав несколько витков верёвки вокруг себя и закрепившись, Макс стал подтягивать верёвку к себе. Алекс по-прежнему крепко держалась за капитана.

И вот, наконец, они поравнялись с линией берегов Озера смерти. Здесь стало проще. Порывы ветра подхватили их и стали выносить на поверхность. Всё выше и выше они поднимались над сужающейся воронкой. Сначала Павел, за ним Тигран. И, наконец, Макс и Алекс. Всех четверых ветер вынес из воронки, которая через считанные минуты сомкнулась. Яркий луч пронзил пространство и упёрся одним своим концом в синий небосвод. Исчезло озеро, а вместе с ним и путь к Храму истины был потерян и для людей, и для атлантов навсегда. В свете дня растворился и луч, а вместе с ним стих и ветер. Верёвка опустилась на поверхность земли и все четверо обрушились на неё.

– Все живы, – прохрипел Макс. Рядом с ним лежала Алекс. Она ничего не ответила, а только молча нащупала его руку и положила себе на живот.

– Я не чувствую ни рук, ни ног, – пробормотал Павел, – А ещё болит всё тело и в голове шумит.

– Главное, что ты жив, – усмехнулся Макс. – Тигр, ты как? Тигр.

Макс приподнялся и тревожно посмотрел на друга. Тигран лежал на траве и, не моргая, смотрел в небо.

– Тигр, – испугано закричала Алекс.

– Вот теперь мы в расчёте, – сказал он.

Макс улыбнулся и опустил глаза вниз. Покачав головой, он ответил:

– Что за счёты между друзьями?

– Теперь моя совесть чиста. Счёт обнулён.

– Значит, следующий ход за мной, – Макс протянул ему правую руку.

– Нет, кэп, – сказал Тигран, приняв рукопожатие, – Давай повременим со следующим ходом. Ну его, такую партию.

Макс притянул к себе Тиграна и крепко обнял, прошептав ему на ухо:

– Спасибо, старик.

– Так я не понял? – растерянно крикнул Павел, – Вы нашли храм или нет? И что вообще твориться в мире? Мы будем жить?

Макс посмотрел на Алекс. Она молчала и улыбалась. Как дети радуются первым лучам весеннего солнышка. Как всякая мать рада первому шагу своего ребёнка. Так с радостью и надеждой смотрела она на него. В ответ, и на лице Макса расцвела вишнёвым цветом улыбка. Он, не сводя глаз со своей возлюбленной, сказал:

– Нам дали ещё один шанс. И мы не должны его упускать.

Макс приблизился к Алекс, обнял её и крепко поцеловал.

Вскоре, с помощью телепорта, они вернулись обратно в крепость. К этому времени уже всё было готово для погребальный костра Семилы. Сама дочь жреца лежала на плоской мраморной плите. Между телом девушки и камнем была простелена своего рода «подстилка» из сухих веток бевары. Это растение на Кларионе считалось вечнозелёным кустарником, который вырастал до неимоверных размеров и мог превышать в высоту даже высоченные, двадцатиметровые растения. Ветки и побеги бевары высушивали на солнце, а за тем использовали как дрова в различным религиозных церемониях, в том числе и в церемонии погребения. Семила лежала в красивейшем, воздушном платье из серебристо-белоснежного савана. На голову её был одет венок, сплетённый из стеблей кафитании, литары и цветков мартиканы – реликтовых растений Клариона. Она была настолько прекрасна, что ни Илье, ни Зауру не верилось, что Семилы больше нет. Её кожа была такой же румяной и губы ярче коралла, не смотря на значительную потерю крови. Руки Семилы лежали по обе стороны, рядом с бёдрами. В правой руке девушки лежала веточка колючего, но необычайно ароматного растения – тиродока. По виду она напоминала еловую ветку, а запах, что источало растение, напоминал аромат бергамота или лимонника. Тиродок на Кларионе был символом кларианской жизни. Он никогда не сбрасывал свои листочки, сине-зелёные и острые, как иголочки. В левой же руке Семилы лежал цветок гольфицинии. Он был похож на маленькую птичку, присевшую на зелёный стебелёк. Сама «птичка» была светло-голубого цвета с белёсыми и фиолетовыми прожилками. А «хохолок», или «голова» цветка, была ярко-лимонного цвета. Этот цветочек на Клариона считали символом вечной загробной жизни, сулящей здоровье и процветание на том свете. Бездыханное тело её уже успело остыть, а душа – покинуть свою кларионскую оболочку.

Рядом с Семилой, на такой же мраморной плите, в залитом кровью кардигане, покоилось тело царя Клиоса. Его кожа уже приобрела мраморно-серый оттенок. А выражение лица его более не было таким величественным и повелевающим. Скорее, наоборот. Все черты его были непривычно заострены и выражали глубокую печаль и боль.

Найдя Заура и Илью, ребята рассказали всё, что с ними приключилось.

– Значит, вы нашли Храм судьбы, – задумчиво пробормотал жрец. Он не сводил взор с дочери и оплакивал её всем сердцем, – Мне раньше казалось, что смыслом всей моей жизни был поиск этого, последнего пристанища истины. А теперь, потеряв дочь, я вижу, как сильно ошибался. Семила была смыслом и светочем моего существования. Что же теперь мне осталось?

– Кларинорус иметос ларсиния дэст, – прозвучало за их спинами.

Земляне и Заур обернулись назад. Возле в хода в погребальное святилище стоял Хетт. Его поддерживали два воина с обоих боков, так как самостоятельно он не мог сделать и шаг. Жестом он указал своим помощникам траекторию движения, и те двинулись к жрецу и землянам.

– Что он сказал? – тихо спросил Макс.

– Жить для народа Клариона, – ответил Заур и впился взглядом в лицо Хетта.

Когда они поравнялись, Хетт продолжил. А земляне по-прежнему не понимали о чём говорят эти двое.

– Нам давно нужно было поговорить, жрец. И думаю, что этот разговор не для посторонних ушей.

Его помощники поняли своего господина без лишних слов и, посадив Хетта возле мраморной плиты Семилы, удалились.

– Нам тоже нужно уйти? – тихо спросила Алекс, понимая, что намечается серьёзный разговор.

– Я никуда отсюда не уйду, – спокойно ответил Илья. Он не желал ни на минуту отходить от возлюбленной Семилы. По крайней мере до тех пор, пока её тело не будет предано священному огню.

– Вы можете остаться, – не поворачиваясь к землянам, ответил Заур. Его лицо было обращено к Хетту. – Они всё равно не понимают нашего языка, – на этот раз он ответил Хетту и добавил, – Тем более, что мы обязаны им своими жизнями и жизнью нашей планеты.

– Пусть будет по-твоему, – кивнул он одобрительно и начал разговор. – Я хочу. Чтобы ты знал жрец: я также, как и ты скорблю о смерти Семилы. Эта девочка росла на моих глазах. Впрочем, так же, как и царевич Клиос. Объясни мне, жрец, как мы дошли до этого?

Он обвёл взглядом погребальные плиты Семилы и Клиоса.

– Разве ты сам не знаешь? – в гневе закричал Заур. – Ты также, как и царь, стал главным виновником войны и многолетней распри. Если бы не вражда между вами, то не было бы пролито столько крови!

Заур повернул голову в сторону Семилы. Глаза его увлажнили слёзы, и он закрыл лицо руками.

– Не уже ли ты думаешь, что этот конфликт можно было загладить мирным путём. Юный принц убил своего отца, нашего царя Элана. Он всё поставил на кон. И после этого ты веришь, что его бы остановили мои уговоры? Я никогда не верил, что ты, великий жрец Клариона, не знал про истинного убийцу царя, – бросил ему в спину Хетт.

– «Почему ты не преклонился перед ним?» «Зачем не пожертвовал собой ради мира на Кларионе?» – с упрёком повторил Заур слова, когда-то обращённые Хеттом в его сторону. Он развернулся к своему собеседнику и продолжил. – Знал ли я про истинного убийцу Элана? Да, я знал кто его убил. Только скажи мне, военачальник, что это изменило бы? Клиос был законным наследником и доказать его причастность к смерти царя было невозможно.

– Выходит, ты служил убийце? – закричал Хетт.

– Я служил своему народу, – спокойно ответил Заур. – Мой долг был и остаётся только в том, чтобы стоять на страже порядка на Кларионе.

– Порядка?! Подлый убийца отнял жизнь у твоего царя. И ты называешь это порядком? – кричал Хетт. – Он отца своего не пощадил. Представь, что было бы с тем, кто стал бы у него на пути? Может быть… – ему в голову пришла мысль, – Ты попросту испугался его?

– Всего, чего я боялся – это война, которую Кларион не видел с того дня, как его поверхности коснулась нога первого атланта! Война ничего не созидает, она разрушает миры и цивилизации!

– Жрец, – Хетт устало закрыл глаза и покачал головой, – Мы оба печёмся о нашем народе, но делаем это по-разному. Ты видишь мир в услужении тирану. Я вижу мир в том, чтобы избавить мой народ от этого тирана. Потому, я предлагаю тебе и дальше заботиться о мире на Кларионе, служить его народу верой и правдой, но при этом не давать никому посягать на его свободу и жизнь.

Хетт протянул руку жрецу и тот благосклонно принял её, скрепив союз с Хеттом крепким рукопожатием.

– Теперь ты намерен быть царём Клариона? – всё ещё недоверчиво посмотрел на Хетта Заур.

– Я никогда этого не желал. Всё чего я хотел уже свершилось. Убийца и предатель наказан, – он посмотрел на тело Клиоса и тут же перевёл взгляд на землян, которые стояли в стороне и ни слова не понимали из разговора двух кларионцев, – С древним проклятием тоже покончено. Теперь остаток своей жизни я посвящу восстановлению Клариона после войны и стихии, что прокатились по нашей планете. А власти я не желаю, да признаться, никогда к ней и не стремился. Я ведь, когда Элан предложил мне корону, боясь передавать престол Клиосу, напрочь отказался. Единственное, что я пообещал тем вечером, что буду во всём помогать молодому царю и наставлять его на верный путь. Я сильно сожалею о том, что Клиос этого не знал. Если бы ему были известны намерения мои и его отца, то всё случилось бы по-другому. И нам бы с тобой не пришлось сейчас оплакивать Семилу и многих других, которых забрала эта война.

– Но кто тогда примет корону и царство? – спросил Заур. Он глубоко задумался над чем-то. Возможно, над словами Хетта, но быть может и над своими собственными рассуждениями. Молча подойдя к телу мёртвого царя, он взял в руки корону, что лежала у его ног. Разглядывая узоры, что были вырезаны на её внутренней стороне, Заур искал ответ на свой вопрос, и всё-таки нашёл его. Один из мелких, многочисленных рисунков изображали атланта, который передавал человеку из рук в руки какой-то дар. Он перевёл взгляд на землян и стал медленно к ним приближаться, не выпуская корону из рук. Подойдя к Максу, он протянул ему корону и поклонился.

– Что? – недоумевая, спросил Басаргин. – Что ты делаешь, жрец.

– Прими этот символ власти, землянин, и стань царём всего Клариона, – ответил Заур.

– Что?! Нет! Я не могу этого сделать.

– Что тебя останавливает? – нахмурился Заур.

– Да всё! Всё меня останавливает! Я не хочу быть царём Клариона.

– Чего же ты тогда хочешь? – спросил его жрец.

– Я хочу получить свой корабль обратно и вернуться на Землю, – пояснил Макс. – Я хочу, чтобы моя команда была цела и здорова, а моя любимая девушка всегда была рядом со мной.

После этих слов Макс обнял и поцеловал Алекс.

– Тогда, может быть кто-то из твоих друзей? – растеряно спросил Заур. И все машинально посмотрели на Павла.

– Что? – испугано спросил Седой. – Королём? Нет уж, увольте, ни за что! Я же не похож на сумасшедшего. Я поддерживаю капитана: домой так домой! И нечего на меня так смотреть!

– Просто мы думали, что ты… – хотел сказать Макс, но Павел перебил его.

– И не чего думать. Да, я стремлюсь к богатой, роскошной жизни. Но я же не сумасшедший, чтобы становиться царём!

Заур нахмурил брови и опустил глаза вниз.

– А Хетт? Разве он не хотел стать царём? – спросила Алекс.

– Нет. Он хотел освободить трон от тирана, но становиться царём Клариона он не желает.

И вдруг, неожиданно для всех, к Зауру подошёл Илья. Он молча протянул к нему руки и взял крону.

– Королёв, что ты делаешь? – спросил Макс.

– Я хочу остаться на Кларионе, – тихо сказал Илья.

– Что? Что ты такое говоришь? – испугано спросила Алекс. Она хорошо знала. Что Илья не шутит и говорит вполне серьёзно.

– Илья, одумайся, – забеспокоился и Тигран.

– А что, молодец, Королёв, – хихикнул Павел, – Тихоня, тихоня, а вот тебе и раз.

Ребята подошли к Илье, который держал в руках корону. Макс положил ему на плечо руку и спросил:

– Ты это всё серьёзно.

– Кэп, я не могу с вами улететь. Во всяком случае не сейчас. Я не смог спасти Семилу, так хотя бы помогу её любимому Клариону восстановиться и стать на путь процветания. Я знаю точно, что душа её будет спокойной, когда народ Семилы и планета будут жить в мире и достатке.

– Илья… – Макс опустил голову, – Я не знаю, что тебе сказать. Я, конечно, могу понять твой поступок. Твои намерения благие и всё такое. Но я не могу отпустить тебя. Ты мой друг и я не хочу расставаться с тобой. И потом, я обещал себе и вам, что мы все вернёмся обратно, на Землю, все вместе.

– Я вернусь, Макс, я обязательно вернусь. Но только не сейчас, – Илья подошёл к спокойно покоящейся Семиле и положил ей на руку ладонь. – Семила – это и есть Кларион. Они – одно целое. Да, она уже покинула меня, но дух её всегда будет жить здесь. В каждом деревце, в каждой травинке, в каждой капельке росы и дождя. Я не могу покинуть этот мир, как не могу расстаться с нею.

Макс молча обнял друга.

– Знаешь, когда мы с Алекс были в том храме, мы видели… – он сделал паузу. Подумав, что мало кто поверит тому, что они с Алекс общались с посланниками Бога и с ним самим, Макс продолжил, – В общем, нам дали ещё один шанс. Я тогда не понял, почему и для чего. А теперь точно знаю. Я разделяю твой выбор и уважаю его. Из тебя получиться король что надо.

К ним подошли и остальные и обняли Илью и Макса.

Зазвучала «Последняя песнь» и жрец вознёс священный огонь над плитой Семилы.

– Погоди, жрец, – послышалось в стороне. Это был Кериф. Руки его были закованы в стальные цепи. По обе стороны стояли солдаты, под пристальным конвоем которых и прибывал отныне царский палач. Он твёрдой походкой подошёл к Семиле и склонился над ней. – Лекапра сорос, Тарина, – сказал он и поцеловал её левую руку.

Илья стоял рядом и сердце его разрывалось на части. Кериф – палач, правая рука Клиоса и хладнокровный убийца. Но и ему ничто человеческое не чуждо. Он всё это время трепетно и нежно любил Семилу. И как её можно было не любить? Но участь его уже была предрешена. И последнее желание его было проститься с той единственной, которую любил и любви которой добивался очень долго и упорно. Алекс, уткнувшись лицом в грудь Макса, не переставая рыдала. Басаргин и сам еле сдерживал слёзы. Он крепко обнимал Алекс и, то и дело, опускал голову и закрывал глаза. Тигран стоял рядом сними и, не поднимая глаз, горевал вместе с остальными. Павел и вовсе не смог вынести той эмоционально тяжёлой обстановки, что царила на погребальной площади. Он отошёл от плит и, отвернувшись в сторону, закрыл глаза ладонью. И в ту же секунду он увидел мать. Она стояла перед его глазами и махала ему рукой. Павлу показалось, что она постарела лет на двадцать, сильно изменилась и осунулась. Не выносимая тоска овладела им.

– Мы скоро увидимся, мама, – тихо сказал он и сердце его сжалось.

В ту же минуту рука Заура опустилась. Ветки бевары, щедро политые ароматными эфирными маслами, охватило священное пламя. Несокрушимой стеной оно разделило два мира. В первом царила жизнь, в другом – забвение. За считанные секунды огонь растёкся по всей плите и Семила растворилась в вечности. Илья закрыл лицо руками и не мог поверить тому, что больше не увидит её никогда.

Заур же закончил свою песнь и опустил голову вниз. Факел с огнём ещё горел в руке жреца, и он перешёл к соседней плите. На ней ждал своей участи царь. Как правило, прощание с царями проходило торжественно, с недельным трауром по всей стране. Но не в случае с Клиосом. Врать дальше и притворяться Заур больше не желал, а Хетт просто не допустил бы этого. Клиос был предателем и цареубийцей. А с такими регалиями на Кларионе не хоронили с почётом. Всё, на что мог он рассчитывать после смерти – это предание священному огню на кострище. И пламя поглотило тело Клиоса, навсегда и безвозвратно.

Наступил день старта. «Одиссей» был полностью укомплектован и готов к полёту. Топливо, провиант – всё необходимое было на борту. Команда тоже ждала этого дня. Все, кроме Ильи.

– Ты всё хорошенько обдумал? – спросил его Макс. Они беседовали наедине, пока Алекс, Тигран и Павел ждали их в Тронном зале.

– Да, Макс. Она мечтала о процветании Клариона.

– Ты говоришь о Семиле?

Илья кивнул в ответ, а затем добавил:

– Поверь, я не хочу нести бремя власти. Это не моя стезя.

– Зачем же тогда ты остаёшься? Все люди, кларионцы, что собрались сегодня в Тронном зале и около дворца. Они пришли не только проститься с нами. Они ждут твоей коронации. Ты не сможешь побыть царём и, когда посчитаешь нужным, покинуть Кларион и вернуться на Землю?

– А я и не собираюсь становиться царём, – хитро улыбнулся Илья и шагнул вперёд, направившись в сторону Тронного зала.

Сегодня, в главном и самом торжественном месте не только дворца, но и всего Клариона, собрались самые выдающиеся жители планеты. Собрались они здесь, в этот час для того, чтобы приветствовать нового царя. Именно эту роль уготовили Илье Картелёву.

Наконец, настала торжественная минута. Возле трона стояли земляне. По правую руку от Макса был Хетт. Свою миссию, при дворе царя, он видел в поддержке порядка и власти нового правителя Клариона. То, что он обещал царю Элану, должно было быть исполнено теперь, когда его страна и планета, как никогда нуждалась в восстановлении и заботе.

Илья стоял дальше всех от трона. Ему вспомнился тот день – первый день на Кларионе. Когда они – команда корабля «Одиссей», впервые шагали по лазурной дорожке Тронного зала. Кларионцы смотрели на них, на пришельцев с другой планеты. Но самое главное: среди всей этой праздной толпы была она – дочь жреца. Семила стояла у самой, так сказать, сцены – возвышении, на котором покоился трон, и его хозяин встречал экспедицию Басаргин. Когда Илья и его друзья взошли к царю, Картелёв огляделся вокруг. Первой, кого он увидел в толпе приближённых, была Семила. Её глаза излучали такой свет, что никого другого он и не видел. Илья чувствовал невыносимую тяжесть и вину за собой, что не остановил Семилу, не предвидел беду. Но его воспоминания оборвались.

К народу вышел Заур. Он поднял свою правую руку вверх и провёл ею в воздухе, начертив полусферу или радугу, как символ мира и любви. После этого, жрец начал свою речь. Традиционно, земляне ничего не понимали, что он говорил народу свободного Клариона. Но речь жреца была обращена к каждому, кто находился в тронном зале и за его пределами.

– Свободный народ Клариона. Сегодня настал великий день. Впервые за многовековую историю нашей планеты, царём Клариона станет один из землян. Именно они спасли нас и нашу планету от разрушения и гибели. Они доказали, что каждый из них, достоин стать нашим царём и восстановить мир на Кларионе. Да случиться же это!

Все присутствующие в зале, кто внимал и слушал жреца, впился взглядом в, стоявших у трона, пришельцев и гадал – кто же из них станет теперь царём. Практически ни у кого не было сомнений, что выбор падёт на капитана. Но всех ждал сюрприз.

Заур взял в руки, покоящуюся на золотой подставке корону, и подошёл к землянам. Макс, Алекс и Илья стояли рядом. Заур, интригующе окинул взглядом всех троих. Алекс улыбнулась в ответ Зауру и мельком взглянула на Илью. К её большому удивлению, Картелёв был абсолютно спокоен и не проявлял никакой нервозности или беспокойства.

– Настал этот час, – торжественно изрёк Заур. Он сделал шаг в сторону Ильи и вознёс корону над его головой, – Сегодня, в третий день осеннего месяца димиора царём Клариона провозглашается землянин.

Он возложил корону на голову Илье и поклонился в знак глубокого почтения.

– Наш новый царь – Илиус, из рода Картелевисов.

– Вот это да! – не удержалась Алекс, – Илиус Картелевиус! Как красиво звучит!

В эту же секунду зал взорвался овациями и ликованием. Жители Клариона радовались и прославляли своего нового царя. Даже земляне, Макс, Алекс, Тигр и Седой радовались за своего товарища. Но только Илья стоял и равнодушным, потухшим взглядом смотрел на все их восхваления в свой адрес. Когда гул в зале стал понемногу стихать, первым, заметно хромая и прилагая колоссальные силы для ходьбы, подошёл к своему новому царю Хетт и низко поклонился новоиспечённому правителю. Илья в ответ склонился и перед ним. Сделав шаг вперёд, он громко изрёк:

– Свободный, независимый народ Клариона, – он посмотрел на жреца. Без лишних слов Заур прочёл его взгляд и принялся переводить всё то, что говорил Илья. – Я бесконечно благодарен вам за оказанное, великое доверие. Но…

Илья сделал паузу. Он окинул взглядом огромный зал и продолжил свою речь:

– Я глубоко убеждён, что справиться со столь тяжёлой ношей сможет только кларионец. Тот, кто родился на этой планете, кто знает всё про неё, любит свой народ, готов идти за него хоть на смерть и всю свою жизнь посвятил служению стране и людям, – Илья закашлялся, – Простите, кларионцам, что живут на ней. Именно такого правителя заслуживает народ Клариона.

Илья повернулся к Хетту и подошёл к нему. Сняв со своей головы корону, он ещё раз посмотрел на рисунки, аккуратно вырезанные на золотом полотне, и протянул её Хетту.

Военачальник стоял молча. Он ошеломлённо смотрел на землянина, державшего перед собой корону, и не знал, что ему делать. Всё разрешил Заур. Он принял корону из рук Ильи и возложил её на голову Хетта, не забыв поклонится и ему. Илья также склонил голову перед Хеттом.

– Илья что, передумал? Он летит с нами? – тихо спросила Алекс.

– Не думаю, – ответил Макс и продолжал слушать речь Картелёва.

– Что же до меня, – продолжил Илья, – С вашего позволения, я останусь при дворе. Свою миссия я вижу в восстановлении величия Клариона и помощи его народу. Это то малое, что я могу сделать в память о Семиле, дочери жреца. Она всем сердцем любила свой дом, свою планету и мечтала о её процветании.

И Илья поклонился всем, кто стоял перед ним в Тронном зале. Голос Заура задрожал при одном только упоминании о Семиле. С трудом, он закончил переводить речь Ильи и опустил глаза вниз.

– Это благородный поступок, – проговорил Хетт. Он подошёл к Илье, – Когда-то великий царь Элан уже пытался возвести меня на трон Клариона. Но я не принял корону из его рук. Много беды повлёк за собой тогда мой поступок. На этот раз я принимаю корону. Принимаю её из рук великого человека. И не просто человека, а первого советника – Илиуса Картелевиуса.

После речи нового царя Хетта, зал взорвался овациями. Макс притянул к себе Алекс и крепко обнял.

– А я знал, – проговорил Павел, смахивая слезу с правого глаза, – Знал, что у него кишка тонка.

– Эй, ты чего? Ты плачешь? – усмехнулся Тигран. Он стоял рядом с Павлом и не мог поверить своим глазам.

– Нет, конечно же нет! Просто, что-то в глаз попало, – отмахнулся Павел.

– А-а-а, понятно, – протянул Тигран и засмеялся.

– Что?! Ты думаешь, у меня нет чувств? Думаешь, что я бессердечный?

– Ничего я не думаю. С Королёвым жалко расставаться. Вот и всё, – с тоской проговорил Тигран и покачал головой.

– Да, и мне, дружище, и мне, – согласился Павел и отвернулся в сторону, чтобы больше никто не видел, как он плачет.

После коронации был организован пышный банкет. Все придворные и приближённые ко двору ели и веселились, прославляя нового царя и землян. Но, что-то не веселы были земляне. То ли расставание с товарищем их расстраивало, то ли с планетой, успевшей полюбиться им и став вторым домом. Тяжело было на сердце у каждого из них. Но полёт уже был неизбежен. Назначенный на вечер старт приближался с неимоверной скоростью. И им казалось, что столько ещё не досказано, не доделано. Но времени уже ни на что не оставалось.

Перед стартом, команда во главе со своим капитаном, собралась в Зале советов – совсем ещё недавно любимом месте убитого царя Клиоса. Его место пустовало. Золочённый трон, стоявший на самом почётном месте в центре стола, был свободен, и никто из присутствующих не решался его занять.

– Ты хорошо всё обдумал? – спросил Макс Картелёва.

Но Илья, не став медлить с ответом, сразу же ответил ему утвердительно. Он хотел убедить своих друзей, что его решение твёрдое и нерушимое.

– Да. Я остаюсь здесь, на Кларионе по своей воле. Я точно знаю, что буду скучать по вам. Вы, все здесь присутствующие: ты, – Илья положил руку на плечо Максу и повернул голову к остальным, – Алекс, Тигр и Седой. Вы стали моей семьёй. Я буду жутко скучать за вами, за теми днями, что мы провели вместе: на Земле, в космосе и на Глории. Но только теперь я понял, что здесь мой дом. Семила показала мне, как прекрасен её мир. Она научила меня любить его, чувствовать и заботиться о нём. Именно поэтому я остаюсь на Кларионе. На Земле у меня ничего не осталось. Только отчим, которому я отдал практически всё, что у меня было. Здесь я хочу начать всё заново. Здесь я буду ждать вас снова.

– Ты знаешь, Королёв, – грустно усмехнулся Тигран, – А я тебя хорошо понимаю.

– Ты о чём? – спросил его Павел.

– Остаться здесь, в этой сказке наяву – это просто мечта!

– Тогда, что тебя останавливает? Оставайся и ты? И вы, все вы? – предложил Илья.

Все в изумлении посмотрели на Картелёва.

– Я не шучу.

Земляне переглянулись между собой. Алекс посмотрела на Макса, но тот ничего не ответил возлюбленной. Взгляд его был тяжёл и затуманен.

– Что-о-о? – возмущённо протянул Павел, – Большего вздора я от тебя никогда не слышал.

– Почему это вздор? – неожиданно для всех произнёс Макс. – Мы прилетели на Глорию в самый разгар войны. Мы так и не смогли её исследовать. Так может быть сейчас, когда война окончена, и наступило самое благоприятное время для знакомства с ней?

– Макс, ты себя слышишь? – закричал Павел, – Старт уже назначен. «Одиссей» ждёт нас, чтобы отправиться домой. Весь мир ждёт нас, чтобы мы поведали ему про Глорию, про наше величайшее открытие всех времён и народов. Да когда мы расскажем миру обо всём, что с нами тут произошло, что мы видели и пережили…